Глава 1
Глава первая
Искусные своды храма давили на Лаэро, не давали дышать. Второй вещью, которую он не любил после закрытых пространств, была неизвестность. Но вот уже неделю его распределение откладывалось, и при мысли об этом всякий раз кулаки сжимались сами собой.
Мощную фигуру доминиона неуклюже заносило на поворотах, а распустить крылья мешала стоящая всюду мебель. Тяжелые шаги по полу отдавались звоном лат, который сейчас, в этой светлой комнате, ощущался чужеродным и неприятным до зубовного скрежета. Лицо Ангела, несмотря на переполняющее его негодование, было красивым: мужественные черты, непохожие на овальные лица Хранителей-херувимов, светились умом и дерзостью.
Люди думают, что Ангелы не умеют злиться. Мол, их гнев всегда только праведный и во имя справедливости. Ха, как бы не так! Видели бы они доминионов, отлученных от оружия – и, возможно, не поверили бы своим глазам.
Дверь в комнату, по которой расхаживал доминион, плавно открылась, пуская в спину легкий ветерок.
– Лаэро, тебя ждет распределение, – внутрь с кривой ухмылкой заглянул Вессаин. Лаэро подошел к нему, едва касаясь ногами пола. Спина непроизвольно выпрямилась, подушечки пальцев закололо от предвкушения.
– А тебя куда отправят? – после дружеского ритуала встревоженно спросил он. В прошлый раз их разделили, может, хоть в этот повезло…
– В этот раз мы тоже не вместе, – покачал головой Вес. Его светлое лицо выражало довольство, почти безмятежность. – Я буду в тылу, охранять и эвакуировать население в случае чего.
Что ж, там помощь почти никогда не требуется, подумал Ангел. Но что-то насторожило его в словах боевого товарища.
– Подожди, как… – Лаэро, как это часто бывало, не справился с эмоциями, запнулся и уже тише закончил: – Ты что-то знаешь о моем распределении?
Никто из доминионов не знал заранее о месте службы других. Это просто не допускалось.
Ангел с русой бородкой посерьезнел и внимательно взглянул на темноволосого друга. Подмигнул ему и туманно намекнул:
– Ну, ходят слухи…
Лаэро нахмурился. Такое начало ему совсем не понравилось.
***
В приемной зале стояли солнечные лучи. Днем это совсем не редкость для горного храма. Белые стрельчатые своды сбегали вниз с огромной высоты, завершаясь массивными колоннами, как волны – шапками пены. Между окон были зажжены факелы – чем больше света и тепла, тем лучше, гласило главное Ангельское правило.
Архангел Карилион ждал его у дальней стены, как обычно, встречая подопечного проницательным взглядом. Его одежды ослепляли белым так же, как убранство его приемной.
– Приветствую, Архангел! – поклонился Лаэро, обнажив часть меча в знак уважения. Оружие – сакральный атрибут каждого Ангела, а для боевых он становился буквально продолжением своего владельца.
– Как всегда, порывист и немногословен, – ответил Карилион вместо приветствия. Утробный глас разнесся под сводами храма, больше напоминая громовой раскат, чем человеческий голос.
– Я пришел по вашему приглашению, – продолжал Ангел. Он ждал, что старший перехватит инициативу в разговоре, но Архангел не торопился это сделать. Лаэро едва сдерживался, чтобы не искать в глазах старшего ответы на свои немые вопросы.
Следующая фраза зависла в воздухе, как меч перед ударом. Карилион молчал, будто не был до конца уверен в своем решении. Хотя они оба знали – такого не может быть.
– Ты проявил чудеса терпения, – наконец, разразился Карилион очередной фразой, и тут же добавил: – Но твоя миссия в этот раз того стоила.
Миссия выбирает Ангела, а не Ангел – миссию, гласило еще одно правило. Лаэро напрягся, обратившись в слух. Обычно направляют в тыл, на место битвы или в разведку.
Мощная фигура высилась перед ним, едва не подпирая потолок золотистой макушкой. Несмотря на превосходство в росте, Высшие Ангелы никогда не пользовались им для подавления собеседников. Но охотно ловили момент, чтобы проявить свою полную ипостась.
– Тебе поручено сопроводить на границу целителя, – Архангел внимательно следил за реакцией Лаэро, – по суше. Ему предстоит первое крупное задание, а ты на это время станешь его защитником и помощником.
Сердце Лаэро, до этого полное предвкушения, оборвалось и тяжело забилось. Он стоял в недоумении, все еще не поднимая головы. Похоже, домыслы и шутки доминионов об “особой” миссии для него оправдались.
Целитель – это же такая морока! Лекари давят своим молчанием и не выносят больших скоростей. А школьная выправка делает их заносчивыми умниками, повернутыми на созерцании и добродетели. Честно говоря, найти среди целителей человека с нормальным характером было так же сложно, как отрастить третью пару крыльев.
Лаэро стиснул зубы. И сопровождать человека… Это же почти равносильно наказанию.
– Он не такой, каким ты его представил, – угадал Карилион ход мыслей подчиненного. – Это один из лучших учеников в местной школе. Ты и сам понимаешь, раз его отправляют в самое сердце битвы, – он прищурился и на миг сжал губы. – Не мне тебе говорить: задания не бывают легкими.
Когда эхо его голоса осело на пол невидимой пылью, за окном послышалось хлопанье птичьих крыльев. Лаэро поднял голову, украдкой разминая шею. Он искал аргументы, которые разубедили бы Архангела… В чем?
Напрямую просить перераспределение не принято и даже рискованно: так легко лишиться ранга. Но ведь есть доводы, которые сложно оспорить… С другой стороны, что он, не проведет две недели с человеком? Пусть даже и с целителем. Не настолько он слаб.
Карилион по-прежнему с величественным спокойствием смотрел ему в глаза. В его взгляде читалась мудрость и загадка, но он ничем не выдавал своих эмоций, ожидая от Ангела ответа.
– Но… Эта миссия для Хранителей! – наконец, воскликнул тот, резко вскинув взгляд.
Густой баритон потонул в непререкаемом грохоте слов собеседника:
– Это самое полезное, что ты сейчас можешь сделать для страны.
Это неожиданно отозвалось в груди жгучей обидой. В последний раз отряд Лаэро переломил ход крупной битвы. После такого обычно давали сложное задание, в знак поощрения успехов.
Ангел расправил плечи, почувствовав всем телом вздох Карилиона. Он уже забыл, что разговор не окончен.
– Доминион, ты еще не представляешь, насколько важна эта роль для хода событий. Влиять на них можно не только с мечом в руке… И да, на время пути ты должен сложить оружие, чтобы не привлечь лишнее внимание.
Ангел вскипел:
– Не смогу пользоваться мечом? – он едва контролировал возмущение, и оно проскользнуло в голосе в конце фразы. – Как я без него буду защищать… целителя?
– Это не потребуется, если ты проявишь осторожность и дальновидность, – отрезал Архангел. Его лицо снова посуровело: он итак потратил много времени на простую формальность, а дальше все должно сложится само.
Осталось только познакомить этих двоих.
***
– Войди, ученик.
Слова в полумраке комнаты прозвучали сухо. Обезличенное обращение ему никогда не нравилось, но титул и имя здесь были доступны лишь Учителю.
Когда целитель расположился на циновке у невысокого постамента, Учитель Гджаро заявил:
– Тебе выпала честь исполнить важное задание.
Почему-то в этот момент засосало под ложечкой. Странное чувство, в котором предвкушение смешивалось со страхом неудачи. Хотя и неизвестно, что ему решил поручить седой, всюду поросший хрупким волосом старик. А мастер умел удивлять.
– Манак, – произнес он торжественно и требовательно, растягивая первую “а”. Вдох застрял у ученика в горле. – Завтра на рассвете вы отбудете с провожатым на границу, – он поднял указательный палец. – Дойди до цели, не скатясь в овраг.
Манак ждал, что он скажет дальше, не перебивая. Гджаро застыл, будто долго выводя чернилами точку в финальном предложении письма.
– Мне снился вещий сон, в котором ты принес золотой жезл в руке… И отдал его нашему Генералу, – сказал он будто бы через силу, и кратко заключил. – Это был знак. От тебя зависит победа.
Тело наполнилось холодом от кончиков пальцев до макушки. Окна при посетителях тут не открывались, так почему же вдруг стало так промозгло?
– Да, Учитель, – наконец, опомнился он, складывая руки домиком, в жест принятия. – Я готов исполнить вашу волю.
– Не торопись! – повысил голос Гджаро, подняв на этот раз раскрытую ладонь. Ученик сидел перед ним ровно, но с каждой секундой оставаться неподвижным становилось все сложнее. Тело требовало движения, словно в нем текла не сила целителя, а вода с пузырьками.
– Суть этой миссии скрыта даже от Ангелов, – голос Гджаро дребезжал. – Ты, бесспорно, силен, но послушай себя. Придется пройти немало испытаний, прежде чем ты сможешь приступить к выполнению пророчества. И – даже я не знаю, как это повлияет на твой дар.
Хотелось заскрипеть зубами, но ученик быстро отследил этот порыв и направил в него спокойствие. Незаметно прогнав воздух по большому кругу дыхания, собрался с силами и кивнул.
Задание звучало, как увлекательный вызов, брошенный ему кем-то невидимым и не лишенным влияния. А еще – в глубине души, на самом ее донышке, – жутко хотелось доказать Учителю, что он способен на большее.
– Я готов это сделать, Учитель, – сказал он, на этот раз более твердо.
Старец поднялся со своего места, не упираясь в пол, и подошел к Манаку. Смерив его взглядом сверху вниз, он недовольно проговорил:
– Это ответственный выбор, – он миг поколебался. – Туда уже готовы были идти лучшие из старших целителей. Целая команда. А Небеса выбрали тебя. Это великая ответственность.
Только после того, как неверные шаги Учителя затихли за бамбуковой ширмой, Манак выпрямил спину. Он встал и огляделся.
Ему нравилось оглядывать святая святых, когда в них не было хозяев. Было в этом что-то таинственное, почти запрещенное, что напоминало ему о детской мечте. Сколько себя помнил, он всегда хотел лишь одного – свободы.
В это время снаружи было неспокойно. Кто-то завозился, едва сдержал чих и зашуршал перьями. От окна храма отделилась тень, пронеслась над крышей и взмыла за облака шустрой молнией.
Ангелы не бывают темными или светлыми – они просто воюют на разных сторонах.
Спустя несколько минут один из них, в темно-серых одеждах, достиг границы, где посыльного уже ждали с новостями.
– В экспедиции будет всего два человека. Все уже решено, – отрапортовал он, мягко приземляясь на скалистый уступ неподалеку от места битвы.