Царскосельские легенды. Орфография

Прологъ. Краевѣдческій очеркъ о Гринландіи

Дальнимъ своимъ краемъ Міровой Океанъ черезъ множество внутреннихъ средиземноморскихъ морей и проливовъ, узкимъ рукавомъ сквозь цѣпь острововъ и полуострововъ, уже почти на излетѣ чуть-чуть дотягивался до береговъ степныхъ и горныхъ окраинъ нашей великой Имперіи. По соленой водѣ вглубь континента издавна къ намъ приходитъ тепло и связь съ остальнымъ міромъ. Имперія всегда жадно тянулась къ этой естественной отдушинѣ и за обладаніе ею пролила немало крови, своей и чужой. Въ ходѣ Восточной войны Британія вмѣстѣ съ объединенной Европой существенно ограничили притязанія нашей Имперіи на моря, но приморскія земли всё-таки остались за не вполнѣ побѣжденной нашей Имперіей. Тамъ и сложилась область подъ названіемъ Гринландія, которую ни въ коемъ случаѣ не слѣдуетъ путать съ островомъ Гренландія.

Названіе свое область получила, очевидно, отъ нѣмецкихъ колонистовъ, называвшихъ свою новую родину «зелеными землями». Чудесный климатъ Гринландіи въ сочетаніи со свободными землями магнитомъ притягивали людей. Дома тамъ строились просто и дешево ─ изъ пиленаго известняка, котораго тутъ было много, и по причинѣ мягкаго климата часто безъ фундаментовъ.

Порядка въ тѣхъ мѣстахъ прежде никогда не было. Шла нескончаемая война всѣхъ противъ всѣхъ. Сильный отнималъ у слабаго, сильнаго грабилъ ещё болѣе сильный. Вмѣстѣ съ Имперіей пришелъ порядокъ. Сильная національная администрація вкупѣ съ техническимъ прогрессомъ добралась до практически свободныхъ прежде земель. Туда пришли вода, уголь, керосинъ, лѣсъ, машины, военные, полиція, землемѣры, телеграфъ, деньги… Торговля русскимъ хлѣбомъ благотворно сказалась на развитіи Гринландскаго края.

Послѣ Восточной войны Имперія временно утратила право содержать военный флотъ въ Гринландіи. Долгое отсутствіе на морѣ сильнаго военнаго флота позволило осуществляться тамъ не всегда законнымъ частнымъ коммерческимъ операціямъ. Иниціативные торговцы, моряки и контрабандисты удваивали и утраивали состоянія. Только примѣрно черезъ тридцать лѣтъ послѣ Восточной войны флотъ Имперіи вновь обрѣлъ контроль надъ побережьемъ Гринландіи.

Публика самая разношерстная и разноплеменная, привлеченная теплымъ климатомъ и новыми экономическими возможностями, потянулась въ Гринландію какъ изъ самой Имперіи, такъ и со всей Европы. Тамъ никого не притѣсняли. Администрація успѣшно не допускала вспышекъ межплеменной вражды. Національныя діаспоры быстро размывались подъ натискомъ денегъ, торговыхъ выгодъ и подвижности населенія. Рабочія руки были востребованы. Грамотные и умѣлые работники были востребованы еще больше. Иноземцы тамъ быстро обрусевали, русскіе успѣшно оморячивались.

Оффиціальнымъ языкомъ гринландцевъ является русскій. На нёмъ говорятъ и пишутъ чиновники, его учатъ въ государственныхъ школахъ и гимназіяхъ. Имъ всѣ объясняются въ полиціи и на таможнѣ. На рынкахъ и между собой населеніе говоритъ на причудливомъ гринландскомъ суржике, смѣси двунадесяти языковъ. Грамматика въ нем была въ основномъ русская, а лексика ─ самая разнообразная, съ заимствованіемъ изъ множества языковъ и профессій.

Важнѣйшая рѣка Гринландіи ─ Лиліана ─ впадаетъ въ море, образуя широкій лиманъ. Судоходна только самомъ въ нижнемъ теченіи.

Важнѣйшіе порты Гринландіи ─ Лиссъ, Зурбаганъ, Кассетъ и Дубельтъ. Дубельтъ названъ такъ въ честь русскаго адмирала, много сдѣлавшаго для развитія этого порта. Въ удобныхъ бухтахъ Дубельта сейчасъ базируются наши военные корабли. Торговые порты Лиссъ (на мѣстѣ древнегреческаго поселенія Элисса) и Зурбаганъ (бывшій татарскій поселокъ Джурба-Ханъ), несмотря на выгодное географическое положеніе, по грузообороту значительно уступаютъ Ростову и Одессѣ, что вызвано отсутствіемъ желѣзнодорожнаго сообщенія Гринландіи съ центральными областями Имперіи.

Подробныя свѣдѣнія и статистическія данные Гринландского края можно почерпнуть въ энциклопедическомъ словарѣ Брокгауза и Ефрона за 1885 годъ.

Глава 1 Подозрительные паруса

Въ 111/2 часовъ утра, или по-морскому, на семи склянкахъ, вахтенный легкаго крейсера «Богатырь», осуществлявшаго патрулированіе побережья, замѣтилъ у охраняемыхъ береговъ въ районѣ лимана Лиліаны странный парусъ и доложилъ командиру. Командиръ приказалъ измѣнить курсъ и досмотрѣть необычное судно. Черезъ 21/4 часа хода до трехмачтовой шхуны съ невиданными прежде алыми парусами оставалось около шести кабельтовыхъ. Одно изъ орудій произвело сигнальный залпъ, а на мачтѣ крейсера взвился флагъ ─ косой бѣлый крестъ на синемъ фонѣ. Шхуна послушно легла въ дрейфъ. Крейсеръ сбросилъ ходъ до самаго малаго. Лейтенантъ, командовавшій досмотровой партіей, упросилъ командира воспользоваться случаемъ и вмѣсто обычной при этихъ обстоятельствахъ разъѣздной весельной шлюпки спустить новый паровой катеръ, дабы лишній разъ произвести ученія для машиниста и кочегара. Командиръ далъ добро. Заскрипѣли шлюпъ-балки, и съ крейсера спустили катеръ. Пока катеръ разводилъ пары, командиръ долго наблюдалъ въ бинокль необычное судно:

─ Чортъ знаетъ что, ─ процѣдилъ онъ наконецъ, ─ цыганѣ какіе-то, а не моряки! Шелкъ шатровъ и музыканты на палубѣ! Не иначе, плавучій бордель…

Шхуна «Секретъ» едва-едва двигалась подъ слабымъ вѣтромъ, несмотря на то, что поставлены были всѣ паруса ─ необычнаго доселѣ алаго цвѣта. На палубѣ сѣдоусый помощникъ капитана Пантенъ еще съ полудня съ тревогой слѣдилъ за приближающимся дымомъ и силуэтомъ военнаго корабля. Остальнымъ членамъ команды, казалось, ни до чего не было дѣла. Капитанъ съ блаженной полуулыбкой сидѣлъ въ лонгъ-шезѣ подъ тентомъ на палубѣ и покуривалъ трубку. Отъ трубки поднимался сладковатый дымокъ. Пантенъ отвернулся и въ сердцахъ сплюнулъ за бортъ. На полубакѣ репетировалъ оркестръ ─ двѣ скрипки, тромбонъ, фанфары, кларнеты и барабанщикъ. Дирижировалъ извѣстный всему Лиссу уличный скрипачъ Циммеръ. Вокругъ музыкантовъ собрались всѣ свободные отъ вахты матросы. Когда оркестръ замолкалъ, разноплеменные матросы по очереди горланили свои привычныя пѣсни. Въ перерывахъ между еврейскими мелодіями уже исполнили «Пьянаго моряка», «Моряцкую волынку» и «Санта-Анну». Настала очередь пѣть русскаго по прозвищу Летика. Похабнымъ голосомъ парень съ серьгой въ ухѣ заоралъ куплеты:

Пантенъ тревожно оглянулся на капитана. Тотъ продолжалъ блаженно улыбаться въ клубахъ коноплянаго дыма, и Пантенъ рѣшилъ пока не прерывать пѣвца.

Когда приближающійся крейсеръ далъ сигнальный залпъ, капитанъ попытался подняться изъ лонгъ-шеза и закричалъ матросамъ:

─ Братцы, насъ не обстрѣляютъ, не бойтесь: они просто не вѣрятъ своимъ глазамъ.

─ Капитанъ, ─ не выдержалъ Пан-тенъ, ─ намъ слѣдуетъ ложиться въ дрейфъ и немедленно! Военные не любятъ шутить.

─ Они просто привѣтствуютъ насъ! ─ улыбнулся капитанъ.

─ Они подняли сигналъ намъ остановиться, ─ терпѣливо пояснилъ Пантенъ и тихо добавилъ, ─ взгляните на флагъ.

Капитанъ сталъ вглядываться вдаль, потомъ безпомощно оглянулся на помощника и громко скомандовалъ:

─ Лечь въ дрейфъ!

Пантенъ съ облегченіемъ скомандовалъ рулевому поворотъ на вѣтеръ, а матросамъ ─ по мѣстамъ для уборки парусовъ. Шхуна легла въ дрейфъ. Капитанъ снова безмятежно заснулъ.

Досмотровый катеръ пришвартовался къ шхунѣ лагомъ. Съ обоихъ судовъ сбросили на борта кранцы, завели на «Секретъ» кормовой и носовой, и перекинули трапъ.

На бортъ шхуны рѣзво поднялся офицеръ въ бѣломъ двубортномъ кителѣ, бѣлой фуражкѣ съ чернымъ околышемъ и въ бѣлыхъ перчаткахъ. На золотыхъ погонахъ у него было три звѣздочки. Ремень оттягивала кобура съ тяжелымъ револьверомъ. Слѣдомъ за нимъ одинъ за другимъ прослѣдовали пятеро матросовъ въ бѣлой лѣтней формѣ, съ четырехлинейными винтовками съ примкнутыми штыками. Матросы выстроились у борта въ шеренгу въ ожиданіи приказаній. Изъ-подъ черныхъ безкозырокъ съ золотыми буквами и георгіевскими лентами глядѣли суровыя усатыя лица. На черномъ ремнѣ у каждаго висѣла патронная сумка. У старшаго на погонѣ желтѣли три лычки.

При ближайшемъ разсмотрѣніи шхуна оказалась въ образцовомъ порядкѣ, если не считать странныхъ парусовъ. Палуба надраена, блестѣли начищенныя мѣдяшки. Матросы, одѣтые въ чистые бѣлые штаны и новыя робы, двигались проворно. Пантенъ, успѣвшій натянуть свой бѣлый китель, застегнулъ послѣднюю пуговицу, поправилъ на головѣ фуражку, подошелъ къ офицеру и представился:

─ Старшій помощникъ капитана шхуны «Секретъ» Иванъ Яковлевичъ Пантенъ.

Офицеръ коротко наклонилъ голову и, въ свою очередь, тоже представился:

─ Лейтенантъ Дегре, начальникъ досмотровой партіи крейсера «Богатырь».

А кто здѣсь капитанъ судна? Почему вы представляетесь вмѣсто него?

Пантенъ чуть замялся:

─ Капитанъ и владѣлецъ судна ─ господинъ Артуръ Грэй. Онъ въ настоящее время… не совсѣмъ здоровъ. Точнѣе, здоровъ, но… онъ отдыхаетъ, ─ Пантенъ кивнулъ въ сторону капитана, который блаженно спалъ въ лонгъ-шезѣ, ─ но я полагаю, что я смогу его для васъ замѣнить.

Лейтенантъ удивленно посмотрѣлъ на капитана ─ улыбающегося во снѣ молодого человѣка лѣтъ двадцати съ небольшимъ, съ тонкими чертами лица и длинными темными волосами, выбивающимися изъ-подъ капитанской фуражки. Свисающая рука еще держала дымящуюся трубку. Лейтенантъ съ сомнѣніемъ переспросилъ:

─ Вотъ тотъ юноша и есть вашъ капитанъ?

─ Точно такъ. Капитанъ, онъ же владѣлецъ судна, господинъ Артуръ Грэй.

Лейтенантъ подозрительно взглянулъ на Пантена и кивнулъ:

─ Добро, ─ и тутъ же онъ обратился къ старшему изъ своихъ матросовъ, ─ боцманматъ, командуйте!

Старшій усачъ зычнымъ голосомъ громко скомандовалъ:

─ Нечипоренко ─ у трапа. Калинчукъ ─ на рулевой постъ. Остальные ─ за мной.

Началась обычная процедура. Пантенъ приказалъ боцману Атвуду построить свою команду для досмотра, а самъ протянулъ провѣряющему офицеру заранѣе приготовленные судовые документы и доложилъ:

─ Слѣдуемъ въ Лиссъ. На борту семнадцать членовъ экипажа, включая капитана и меня ─ старшаго помощника ─ и пятнадцать матросовъ команды. А также двѣнадцать пассажировъ. Изъ нихъ семеро музыкантовъ и пятеро парусныхъ артельщиковъ. Иностранныхъ подданныхъ нѣтъ. Груза на борту не имѣемъ.

─ Слѣдуете въ Лиссъ. А откуда?

─ Тоже изъ Лисса. Заходили въ устье Лиліаны.

─ Съ какой цѣлью?

─ Смѣна такелажа и парусовъ.

─ Съ какой цѣлью?

Пантенъ чуть смутился:

─ По распоряженію капитана… Въ этомъ же нѣтъ ничего противозаконнаго.

─ А это мы сейчасъ установимъ, ─ съ угрозой въ голосѣ произнесъ лейтенантъ и зашагалъ по палубѣ. Немного погодя онъ подозвалъ своего боцманмата:

─ Дорошенко, докладывай!

─ Значить такъ, ваше благородіе, ─ началъ боцманматъ, ─ пассажиры у нихъ всѣ какъ есть безписьменные. Въ трюмѣ у нихъ ─ нѣсколько ящиковъ съ безакцизнымъ виномъ. И ещё цѣлая бочка, запечатанная, тоже съ безакцизнымъ виномъ. Въ этомъ они сами признались. А самое главное, паруса всѣ шелковые, а грузовыхъ документовъ на шелкъ нѣтъ. Не иначе, какъ контрабанда, ваше благородіе!

─ Полный наборъ нарушеній въ сочетаніи съ невмѣняемымъ капитаномъ. Что вы на это отвѣтите? ─ провернулся лейтенантъ къ Пантену. Тотъ въ отвѣтъ грустно улыбнулся:

─ Господинъ лейтенантъ, вы вѣдь не служите въ таможнѣ или въ корпусѣ пограничной стражи?

─ Боже упаси, ─ поморщился лейтенантъ, ─ какъ у насъ говорятъ, никого нѣтъ гаже пограничной стражи. Кромѣ, развѣ что, таможни.

─ Въ такомъ случаѣ, что вамъ за дѣло до нашихъ мелкихъ нарушеній? А поскольку вы не изъ полиціи, то что вамъ до нашихъ безписьменныхъ пассажировъ? Хотя со своей стороны могу дать вамъ ручательство, что всѣ они на самомъ дѣлѣ никакіе не безписьменные, а мирные обыватели города Лисса, только по разсѣянности и въ силу крайней спѣшки они вышли съ нами въ морѣ безъ документовъ. Каюсь, по той же причинѣ я не внесъ ихъ въ реестръ пассажировъ.

─ Господинъ Пантенъ, вы же сами понимаете, что я не могу отпустить ваше судно просто такъ безъ объясненій всѣхъ подозрительныхъ странностей? Включая сюда также и явную невмѣняемость капитана.

Пантенъ обвелъ взглядомъ собравшихся вокругъ матросовъ, внимательно прислушивающихся къ разговору, и предложилъ:

─ Господинъ лейтенантъ, я готовъ дать вамъ объясненія. Не угодно ли пройти въ каюту капитана? Тамъ намъ будетъ удобнѣе.

Глава 2. Капитанъ Артуръ Грэй

Каюта капитана оказалась убрана роскошными персидскими коврами и дорогой мебелью. На стѣнѣ висѣли многочисленныя гравюры съ изображеніемъ парусныхъ кораблей. Пантенъ усадилъ лейтенанта въ мягкое кресло, самъ сѣлъ напротивъ и повелъ свой разсказъ:

─ Господинъ лейтенантъ, я заранѣе прошу прощенія за нѣкоторую сумбурность и многословіе своего разсказа, но я вынужденъ начать издалека, иначе вы не поймете всѣхъ обстоятельствъ. Всѣ странности нашего корабля проистекаютъ изъ личности нашего капитана. Онъ человѣкъ по-своему несчастный, но по-своему и счастливый, смотря съ какой стороны посмотрѣть. И мы, со своей стороны, вынуждены мириться и считаться съ его странностями. Онъ фактическій владѣлецъ судна и, формально, имѣетъ право назначить себя капитаномъ.

У него есть капитанское свидѣтельство, подписанное другими уважаемыми капитанами. Согласно имѣющимся бумагамъ, онъ прошелъ весь курсъ мореходныхъ наукъ. Онъ безумно любитъ море. Но, къ большому сожалѣнію, ключевое слово въ этой фразѣ ─ «безумно». И, какъ ни странно, море его до сихъ поръ терпитъ. Какъ и всѣ мы. Его зовутъ Артуръ Грэй.

─ У него англійское имя. Онъ англичанинъ?

─ И да, и нѣтъ. Родился онъ здѣсь. Его отцомъ былъ сумасшедшій англичанинъ Ліонель Грэй. Мать его звали Лиліанъ Грэй. Кто она и откуда, никто толкомъ не знаетъ, но, судя по имени, скорѣе всего, она изъ мѣстныхъ ─ съ береговъ рѣки Лиліаны.

─ А почему вы назвали его отца сумасшедшимъ?

─ Англичане всѣ сумасшедшіе, ─ улыбнулся Пантенъ, ─ только у нихъ на островѣ это не такъ замѣтно, какъ намъ хорошо извѣстно отъ могильщиковъ изъ «Гамлета». Вотъ судите сами. Ліонель Грэй былъ изъ семьи аристократовъ, которые возводятъ свой родъ не то къ Вильгельму Завоевателю, не то къ королю Артуру, не то къ лошади Юлія Цезаря, на которой тотъ ѣздилъ во время римской высадки наАльбіонъ. Замковъ и денегъ у такихъ семей, должно быть, какъ грязи. Вотъ они и сходятъ съ ума, ибо уже не знаютъ, чего и пожелать. Во время Восточной войны сей отпрыскъ гордыхъ римлянъ, бриттовъ или норманновъ воевалъ съ нами въ составѣ британскаго экспедиціоннаго корпуса. И здѣсь его, видно, что-то крѣпко стукнуло по головѣ. Не иначе, какъ сверзнулся онъ съ лошади подъ Балаклавой и крѣпко башкой приложился. Онъ такъ влюбился въ мѣста своей боевой славы, что послѣ войны перебрался сюда со всѣми чады и домочадцы, и даже съ прежней англійской челядью. Купилъ землю и выстроилъ себѣ здѣсь помѣстье ─ копію своего прежняго замка, съ паркомъ, съ башнями и подземельемъ для пытокъ плѣнниковъ, всё какъ у нихъ положено. Перевезъ много чего изъ прежняго убранства. Денегъ не пожалѣлъ. И назвалъ свое новое пристанище Парадизомъ. И надо сказать, съ полнымъ правомъ назвалъ!

─ Да, весьма необычно. Можетъ, онъ хотѣлъ здѣсь заработать? На хлѣбной торговлѣ? Или на желѣзныхъ дорогахъ?

─ Нѣтъ, здѣсь другой случай. Видите ли, у нихъ въ семьѣ есть наслѣдственная блажь. Пунктикъ. Всѣ ихъ семейныя преданія крутятся вокругъ вина. Предка какого-то утопили въ бочкѣ съ виномъ. Другой предокъ самъ умеръ возлѣ бочки съ виномъ… Въ общемъ, куда не кинь ─ всё къ вину сводится. Отъ вина всѣ съ ума посходили. А климатъ туманнаго Альбіона винодѣлію совсѣмъ не благопріятствуетъ. Вотъ сэръ Ліонель и рѣшилъ, что нашелъ у насъ здѣсь подходящій климатъ для страстно чаемыхъ имъ занятій виноградарствомъ и винодѣліемъ. И надо сказать, онъ до нѣкоторой степени преуспѣлъ! Замокъ его теперь было бы правильнѣе называть «шато», потому что у него получились прекрасные виноградники, а подземелье замка за неимѣніемъ плѣнниковъ успѣшно заполнялось винными бочками. Кстати, не желаете ли попробовать его винъ? Капитанъ возитъ съ собой бутылки изъ своего подвала, а такъ какъ человѣкъ онъ щедрый, я полагаю, онъ не будетъ возражать, если я васъ угощу.

Лейтенантъ не сталъ отказываться и снялъ перчатки, тогда Пантенъ разлилъ изъ пыльной бутылки по бокаламъ рубиновую жидкость и объявилъ:

─ За здоровьѣ капитана!

─ За здоровьѣ капитана!

Оба выпили, и лейтенантъ одобрительно покачалъ головой. Пантенъ продолжилъ:

─ Капитанъ мнѣ много разсказывалъ про свое дѣтство. Разсказывалъ весело и романтично. Онъ росъ счастливымъ ребенкомъ. Точнѣе, чувствовалъ себя счастливымъ. И всё это правда. Но у меня счастливаго разсказа не получается. Родители толкомъ имъ не занимались. Отецъ цѣликомъ ушелъ въ свои занятія винодѣліемъ, потомъ ─ въ постоянныя тяжбы съ родственниками по различнымъ наслѣдственнымъ дѣлами, и, похоже, совсѣмъ забывалъ про сына. Мать оказалась существомъ безхребетнымъ и потакала всёмъ его дѣтскимъ капризамъ. Хуже того, склоняла къ тому же и отца. Въ школу мальчика не отдали, такъ какъ считалось, что потомку лордовъ подобаетъ домашнее обученіе. Читать-писать его худо-бѣдно выучили, и англійскому языку тоже. Съ этимъ у него всё въ порядкѣ, благо у нихъ былъ цѣлый домъ англійскихъ слугъ. А вотъ дальше пошло не очень. Вы знаете эту новомодную англійскую манеру предоставлять дѣтямъ полную свободу? Это какъ разъ про нашего Артура. Онъ росъ на волѣ: ходилъ, куда хотѣлъ, дѣлалъ, что хотѣлъ, игралъ, во что хотѣлъ, но всегда былъ въ одиночествѣ. Отецъ хотѣлъ воспитать изъ него лорда и поэтому во избѣжаніе дурныхъ вліяній, такъ сказать, приказалъ удалить изъ замка даже дѣтей своихъ слугъ, чѣмъ совершенно изуродовалъ характеръ своего сына. Учиться тотъ не любилъ, родителей не слушался. А съ кѣмъ ему прикажете общаться, когда вокругъ не было никого, кромѣ слугъ? Тяга къ общенію нашла свой выходъ, и мальчикъ сталъ проводить время на кухнѣ и на конюшнѣ среди слугъ. А потомъ вмѣстѣ съ тѣми же слугами онъ повадился въ замковый подвалъ, гдѣ тѣ регулярно, подолгу и помногу провѣряли, насколько исправны краны у хозяйскихъ бочекъ. И мальчикъ пристрастился тамъ къ тому же! Дѣтскій алкоголизмъ ─ страшная вещь, спросите любаго доктора или судебнаго слѣдователя. Но дѣло на этомъ не кончилось!

─ Неужели было что-то хуже ранняго пьянства?

─ Какъ сказать, хуже или нѣтъ? Душевная зараза, которая распространяется черезъ книги, бываетъ хуже пьянства. Мальчикъ также проникъ въ замковую библіотеку и тамъ сталъ запоемъ читать книги. Причемъ всѣ книги были сплошь проморскія приключенія.

─ Что же въ этомъ плохого?

─ Плохо то, что романтика дѣйствуетъ на неокрѣпшій мозгъ подобно спиртному. Романтика ─ это въ сущности душевное пьянство. Человѣкъ самъ не осознаетъ, къ какой пропасти его несетъ. Плюсъ къ тому, вы же знаете особенныя черты морской романтики: непременный ромъ въ большихъ количествахъ, портовые кабаки, доступныя женщины, запретныя удовольствія. Именно этимъ и завлекло его въ море. Романтическое пьянство въ тысячу разъ страшнѣе обычнаго.

Лейтенантъ тяжело вздохнулъ и кивнулъ:

─ Да, въ сущности, на военной морской службѣ не обнаруживаешь той романтики, которую ожидалъ, будучи кадетомъ въ морскомъ корпусѣ. На кораблѣ всегда мечтаешь сойти на берегъ. Правда, съ берега снова почему-то тянетъ въ море… Себя въ жизни на берегу уже не представляешь… Привычка свыше намъ дана, замѣна счастію она…

Пантенъ разлилъ еще вина по бокаламъ. Выпили уже безъ тоста.

─ И вотъ нашъ юный сэръ Артуръ, четырнадцати лѣтъ, ничему не научившійся и ничего не умѣющій, сбѣгаетъ изъ дому и оказывается въ Дубельте, гдѣ ему какимъ-то образомъ удается поступить юнгой на шхуну «Ансельмъ». Про то, какъ и почему ему это удалось съ его хрупкимъ сложеніемъ и внѣшностью переодѣтой дѣвочки, до сихъ поръ ходятъ нехорошіе, но, къ сожалѣнію, вполнѣ правдоподобные слухи. Ибо другого объясненія случившемуся люди не видѣли. Судите сами, что бы подумали, когда увидѣли бы юнгу, похожаго на дѣвочку, съ изящнымъ саквояжемъ, въ тонкихъ, какъ перчатка, лакированныхъ сапожкахъ и въ батистовомъ бѣлье? Именно такъ описывали нашего капитана видѣвшіе его десять лѣтъ назадъ люди! И я бы самъ вполнѣ повѣрилъ слухамъ, если бы лично не зналъ капитана шхуны «Ансельмъ». Его фамилію невѣжественные люди сократили до неприличія, а настоящая его фамилія ─ Гоппе. Это очень достойный человѣкъ, изъ хорошей семьи, изъ остзейскихъ нѣмцевъ. На мой прямой вопросъ, зачѣмъ онъ взялъ къ себѣ юнгой Артура, Гоппе признался, что получилъ солидное денежное вознагражденіе сразу изъ двухъ источниковъ: первое ─ отъ самаго Артура, второе ─ отъ его матери. Первое ─ за то, чтобы Артуру сдѣлаться настоящимъ морякомъ. Второе ─ за то, чтобы выбить морскую дурь изъ головы мальчика, но такъ, чтобы сынъ остался цѣлъ и невредимъ. Капитанъ послѣ нѣкотораго размышленія счелъ, что оба заданія ничуть не противорѣчатъ другъ другу, принялъ деньги сразу отъ обѣихъ сторонъ и, какъ могъ, честно отрабатывалъ свое вознагражденіе.

Для начала матросы по наущенію капитана выиграли у юнги остатокъ денегъ, ибо моряку болѣе подобаетъ бѣдность. Но того это не только не смутило, но, казалось, юнга былъ готовъ къ этому и воспринялъ всё какъ должное. Капитанъ пробовалъ убить въ нёмъ морскую романтику ежедневной тяжелой рутинной работой. Но упрямства въ мальчикѣ было хоть отбавляй. Къ работѣ юнга вскорѣ привыкъ и даже физически окрѣпъ. А въ портовыхъ кабакахъ среди пьяныхъ матросовъ вскорѣ сталъ чувствовать себя, какъ утка въ водѣ. Работа матроса обычно трудна для тонкихъ натуръ. Она требуетъ не размышленій, а тупого терпѣнія и ─ лишь иногда ─ отточенныхъ навыковъ. Артуръ же вполнѣ съ ней справлялся. Такимъ образомъ, капитанъ Гоппе честно отработалъ деньги изъ перваго источника. Но не выполнилъ втораго заданія, о чёмъ самъ честно увѣдомилъ госпожу Лиліану Грэй и предложилъ вернуть ей взятые у неё деньги. Въ отвѣтъ онъ получилъ новое предложеніе: разъ не получилось выпихнуть мальчика изъ матросовъ назадъ, нужно выпихнуть его наверхъ ─ въ капитаны, за что обѣщалось новое, еще болѣе солидное вознагражденіе. Что бы вы выбрали на мѣстѣ Гоппе: разстаться съ уже полученными деньгами или получить ещё, и больше?

─ Я уже догадался: капитанъ Гоппе произвелъ Артура въ гардемарины.

─ Не совсѣмъ этими словами, но суть вы уловили вѣрно. Капитанъ Гоппе подумалъ про себя: «Побѣда на твоей сторонѣ, плутъ, ты всё-таки переупрямилъ свою мамашу!». Онъ вызвалъ Артура въ каюту и, раскрывъ истрепанную книгу, сказалъ: «Слушай внимательно! Бросай пить и курить! Начинается отдѣлка щенка подъ капитана». Цитирую его собственныя слова!

И Гоппе честно, какъ умѣлъ, попробовалъ обучать Артура теоріи мореходнаго дѣла. Такимъ образомъ, Артуръ въ теченіе всего одного года познакомился съ навигаціей, практикой, кораблестроеніемъ, морскимъ правомъ, лоціей и бухгалтеріей.

─ Какъ, всё это всего за одинъ годъ?!

─ Вы сами понимаете уровень, который можно отъ этого ожидать.

─ Да, но съ другой стороны, передъ этимъ было четыре года морской практики, ─ лейтенантъ задумался, ─ а это дорогого стоитъ!

─ Не слѣдуетъ путать морскую практику кадетовъ и гардемариновъ, которыхъ готовятъ во флотскіе офицеры, съ практикой матросовъ. Матроса ставятъ къ опредѣленной снасти, гдѣ онъ можетъ стоять годами, достигая совершенства въ автоматизмѣ работы, но оставаясь въ невѣденіи объ устройствѣ и работѣ корабля какъ цѣлаго. Рулевой у штурвала можетъ точно исполнять ваши команды, мастерски выдерживать заданный курсъ, но иногда понятія не имѣетъ, какъ курсъ проложить, чтобы привести корабль къ мѣсту назначенія. Мнѣ ли вамъ объяснять!

─ Но курсъ нѣкоторыхъ наукъ вашъ капитанъ всё же прошелъ?

─ Слѣдуетъ принять во вниманіе методы обученія. Занятія у нихъ, какъ правило, состояли только въ чтеніи вслухъ морскихъ книгъ, которыя нашлись въ каютѣ капитана. Гоппе ─ опытный капитанъ, ничего плохого про него не скажу, однако же онъ никоимъ образомъ не опытный преподаватель изъ морского кадетскаго корпуса, а тѣмъ болѣе, не преподаватель всѣхъ морскихъ наукъ. Ученикъ же никогда толкомъ не обучался никакимъ точнымъ наукамъ, даже ариѳметикѣ, не говоря ужъ о тригонометріи. За четыре года плаванія онъ окончательно отвыкъ отъ любыхъ умственныхъ усилій. И вдобавокъ, оказался съ начисто пропитыми мозгами.