Падение в глубину

Пролог

Этот мир давно утратил границы между светом и тьмой. Люди, боги и чудовища забыли, где их начало и где конец. В этих руинах рождается новая история – о Ведьме Тьмы и Властелине Хаоса. Их союз изменит не только судьбы, но и саму ткань Вселенной.

Глава I Властелин Хаоса и Ведьма Тьмы»

Лес был древним. Его стволы уходили в небо, скрывая луну за плотной сетью ветвей, и лишь редкие лучи пробивались сквозь листву, падая на землю серебряными нитями. Воздух был густ, насыщен ароматом мха, ночных цветов и влажной земли. Казалось, сама мгла здесь жила – дышала вместе с деревьями, нашёптывала тайные заклинания в их кронах.

Она шла босиком по влажной земле, и мягкий мох под её стопами был прохладным, как дыхание ночи. В её руках горела чёрная свеча, и огонь ее дрожал, отражаясь в глазах. Её платье текло вокруг тела, словно дым. Казалось, что это не девушка идёт по лесу, а сама тень скользит между деревьями. Её лицо было спокойно, но в глубине взгляда таился вызов: она привыкла властвовать, привыкла ломать тех, кто казался сильным. Все мужчины рядом с ней превращались в мальчиков, поддающихся на её чары. Это её забавляло, но всё чаще стало приносить лишь скуку. Она знала – ей нужен другой. Тот, кто не падёт, а выдержит.

В детстве она чувствовала себя иначе, чем все. Другие дети боялись темноты – её же тянуло туда, где опасно. Заброшенные рощи, камни с высеченными знаками, шорохи ночных зверей – всё это было её родной стихией. Люди шептались: «ведьма». Она только улыбалась. Ведьма значит свободная. Ведьма значит настоящая.

И вот сегодня ночью она пришла в лес не для забавы. Это было больше, чем ритуал. Где-то в груди жгло предчувствие – в эту сумерки что-то изменится.

Воздух дрогнул. Лес замер, птицы умолкли. И она сразу поняла – он пришёл.

Сначала она увидела силуэт. Высокий, тяжёлый, как сама земля. Потом – глаза. Глаза синие, в которых была бездна, но не разрушающий, а удержанный, как океан за тонкой стеной. Мужчина шагнул из тени, и сумерки словно выдохнула его. Его плащ был соткан из самой темноты, и серебристые отблески на ткани напоминали звёзды, спрятанные в материи. Его лицо было резким, словно высеченным из камня, волосы русые, чуть растрёпанные с лёгкой щетиной на лице. Но главное – это его энергия. Она чувствовалась сразу: внутренняя бездна, которую он не боялся держать в себе.

Когда-то он был воином. Полководцем. Мужчиной, которому подчинялись армии. Но слабость и предательство людей отвратили его от мира. Он ушёл – в лес, в бури, в горы. Он искал не покой, а бездна. И бездна принял его. Годы одиночества сделали его больше, чем человеком. Теперь он не нуждался в признании или служении. Но в глубине жила тоска – по той, что сможет выдержать его, по женщине, которая не испугается и не разрушится рядом.

Они встретились глазами – и лес вокруг застыл.

Она улыбнулась, играя. Её улыбка была вызовом. «Посмотрим, сколько ты выдержишь».

Он молча сделал шаг ближе. Его ладонь коснулась её запястья. Это было не грубо, но властно, так, как касается тот, кто уверен. И в тот миг свечи во вспыхнули ярче, ветер сдвинул кроны, корни зашевелились в земле. Лес знал: происходит ритуал, к которому он сам готовился веками.

Она ощутила, как её привычное оружие – насмешка, соблазн, игра – теряет силу. Его взгляд был крепче её чар. Но это не пугало – это зажигало огонь в груди. Она впервые за долгие годы чувствовала: её магия встретила равного.

Он видел в её глазах не страх, а жажду. Она не искала в нём защиту. Она пришла испытать его, как испытает сама темнота. И он впервые за многие годы захотел – не просто прикосновения, не просто тела. Он захотел слияния силой, огнём и хаосом.

Они соединились так, будто это было продолжение их жизней. Она – как поток огня, как дым, как искушение. Он – как земля и буря, как океан, который поглощает и держит. Она провоцировала, ломала, играла с ним….. Но он не ломался. Он отвечал вспышками ярости и власти, заставляя её терять контроль.

В этой борьбе не было победителя. Каждый оставался собой – сильным, независимым, целым. Но между ними родился новый поток. бездна и нежность, власть и любовь переплелись. Лес дрожал, сумерки пульсировала, и казалось, звёзды на небе вспыхнули ярче. Металл звенел, и пахло железом и потом – запахом настоящей борьбы.

Когда дыхание стихло, она лежала на мху, её светлые волосы спутались, тело дрожало. Он держал её лицо в ладонях, глядя так, будто впервые нашёл то, что искал.

Она впервые не чувствовала скуки. Он впервые не ощущал пустоты. Вместо этого было знание: это только начало.

И сумерки древнего леса стала свидетелем союза Ведьмы Тьмы и Властелина Хаоса – союза, который изменит не только их, но и саму ткань мира

Глава II. Лес, что шепчет

На утро лес выглядел иным. Ветки древних деревьев склонились ближе, словно пытались рассмотреть тех, кто спал под их сенью. Воздух был насыщен запахом сырости и мха, но в нём чувствовалось иное – будто сама природа изменилась.

Она проснулась первой. Её платье сбилось, вид был растрёпанным и небрежным но в этом хаосе было что-то новое – мягкое. Она всегда привыкла пробуждаться настороженной, готовой к проверке мира, к игре. Но сейчас – впервые за долгие годы – внутри не было напряжения. Было ощущение покоя.

Он сидел рядом, опершись на ствол дерева, и смотрел вдаль. В его взгляде было то же спокойствие, но не расслабленное, а настороженное. Он умел слушать лес. И лес говорил с ним – тревожно, будто предостерегая.

– Ты слышишь? – спросила она, тихо касаясь его плеча.

Он кивнул.

– Лес шепчет. Он принял нас. Но с этим пробудилось и то, что спало.

Её глаза блеснули интересом. Она чувствовала – он не преувеличивает. Сила, рождённая ночью, не могла остаться без отклика. Магия никогда не бывает пустой игрой: она всегда влечёт за собой последствия.

– Что именно проснулось? – её голос был мягким, но в нём звучала готовность услышать то, чего другие не хотят знать.

Он повернул голову к ней. Его взгляд был тяжёлым и глубоким.

– бездна. Но не тот, что во мне. Вне. Силы, которым не понравилось, что мы соединили своё.

Она улыбнулась – та самая улыбка, которой она всегда встречала опасность.

– Значит, мы не зря встретились.

Он посмотрел на неё дольше, чем обычно. И в этот миг понял: она не боится.

*

День они провели, бродя по лесу. Он показывал ей места, где жил многие годы: пещеру, в которой скрывался от бурь и одиноко ужинал у костра; каменный круг, где ветер пел заклинания; ручей куда ходил за водой, вода которого сияла ночью. Она слушала внимательно, запоминая не только слова, но и дыхание этих мест.

– Ты жил здесь, как изгнанник, – сказала она, касаясь ладонью шершавой поверхности камня. – Но на самом деле ты был не изгнан, а выбран.

Он усмехнулся.

– Избранный изгнанник.

Она рассмеялась, и её смех прозвучал так, будто даже лес улыбнулся.

*

К вечеру они вернулись к тому месту, где встретились ночью. И там уже было не так, как прежде. В воздухе витало напряжение. Слишком много теней сгущалось между деревьями, слишком тяжёлым стал запах.

Она почувствовала холод, пробежавший по коже.

– Они пришли.

Он шагнул вперёд, глаза его потемнели.

– Те, кто живы. Силы, которые питаются чужой магией.

В тот миг из глубины леса вышли фигуры. Не люди – тени, плотные, влажные, с глазами, горящими, как угли. Их было много, и все они шли к ним, шурша, как сухие листья.

Она сжала его руку. И впервые – не как женщина, которая ведёт и проверяет, а как та, что готова разделить битву.

– Мы справимся, – сказала она. – Вместе.

Он улыбнулся – коротко, жёстко, но в этой улыбке было то же признание, что он чувствовал ночью: она равная.

мгла двинулась на них. Лес загудел. Свечи, которые она оставила с прошлой ночи, вспыхнули снова – сами собой. Металл звенел— звуком настоящей борьбы.

Глава III. Танец хаоса и тьмы

Тени наступали. Их было десятки – бесформенные силуэты, но в каждом чувствовалось чужое голодное присутствие. Глаза углей горели в темноте, скрипели их шаги, словно сухие кости ломались под ногами. Лес дрожал – не от страха, а от силы, которая собиралась в одном месте.

Она шагнула вперёд. Её свеча,вспыхнула сами собой – тёмным огнём, который не давал света, но рвал пространство. Огонь качался, отражаясь в её глазах.

– Они питаются слабостью, – прошептала она.

Он поднял руку, и земля под ногами застонала. Корни древних деревьев, скрытые глубоко, начали выползать на поверхность, сплетаясь в узлы.

Тени рванулись вперёд.

*

Она двинулась первой. Платье, словно дым, разлетелось, и её тело стало частью ритуала. Её движения были похожи на танец – текучие, резкие, провокационные. Но это был не танец для красоты, а заклинание. Каждое её движение разрывала тьму, каждое слово заставляло тени сжиматься.

Но они были голодны и не знали страха.

В тот миг он шагнул рядом. Его сила была иной. Если её магия – это огонь и дым, то его – камень и буря. Он поднял руки – и корни деревьев поднялись, как змеи из под земли. Они хватали тени, душили, разрывали их. Его голос звучал, как гром, и лес отзывался, откликаясь на каждое его слово.

Они сражались по-разному, но их движения переплетались, как если бы это был один ритуал. Она – соблазн и мгла. Он —власть, земля. Вместе они создавали танец.

*

В какой-то момент тень прорвалась к ней. Она почти позволила – словно специально. Она откинула голову, её губы тронула улыбка, она вытянула руку вперёд. Тень прыгнула – и в тот же миг он оказался рядом. Его ладонь легла ей на талию, он развернул её к себе, и корни, поднявшись из земли, проткнули тень насквозь.

Она почувствовала его дыхание так близко, что сердце пропустило удар.

– Ты успел, – прошептала она.

– Я всегда защищу тебя, – ответил он.

И в этих словах было не обещание, а закон.

Тени бесновались, но каждая их попытка разбивалась об поток, который рождался между мужчиной и женщиной.

Она двигалась всё быстрее, её руки описывали круги, волосы путались в ветре. Он шёл за ней шаг в шаг, его движения были твёрдыми, как удары молота. Они были как два элемента – огонь и буря.

И вдруг всё вокруг закружилось. Лес завыл, мгла взорвалась. Они схватились за руки. В тот момент их силы соединились – её магия влилась в его бездну, его бездна окутал её магию.

И мир не выдержал. Взрыв света и тьмы разорвал пространство. Тени завопили и исчезли, растворившись, как дым.

После боя лес был другим. Воздух дрожал, словно сам видел невозможное. Земля парила, а в воздухе стоял запах гари и мха.

Она опустилась на колени, дыхание сбивалось. Он стоял рядом, тяжёлое дыхание вырывалось из груди. И они смотрели друг на друга – так, будто впервые видели настоящие лица.

Она прошептала, улыбаясь:

– Мы с тобой – бездна.

Он наклонился ближе, его голос был тихим, но твёрдым:

– Вместе мы – вселенная.

Глава IV. Мир после вздоха

Когда мгла рассеялась и последние тени исчезли в ночи, лес замер. Но это уже не был тот лес, что встречал их вчера.

Земля, пропитанная их силой, начала меняться. Корни, вырвавшиеся в бою, не ушли обратно под землю, а остались на поверхности, переплетаясь, словно живые змеи. На их шершавой коре проступили цветы – крупные, алые, светящиеся изнутри. Их лепестки медленно открывались и закрывались, словно дыхание.

Лианы спустились вниз, густые, блестящие, с листьями в рост человека. Некоторые сияли фиолетовым, другие – изумрудным светом. Воздух наполнился ароматом – терпким, пряным, сладким, почти дурманящим.

В темноте загорелись глаза зверей. Но это были не те звери, которых они знали. Из листвы выглянули кошки с серебряными глазами, их тела были полосаты, как у тигров, но из шкуры пробивались светящиеся узоры. С ветвей спрыгнули птицы с крыльями, напоминающими лепестки магнолии. В траве зашевелились существа, похожие на ящериц, но их спины светились, как светлячки.

Мир изменился. Он стал одновременно страшным и завораживающим.

Она стояла среди этого буйства и смотрела вокруг широко раскрытыми глазами.

– Мы сделали это… – прошептала она.

Он поднял голову к ветвям, где лианы уже затягивали старые руины – серые башни, когда-то построенные людьми. Каменные стены трескались под напором живой зелени. Цветы прорастали сквозь окна, крыши оплетали вьющиеся лозы. Мир людей уходил, растворяясь в новом царстве.

– Нет, – тихо сказал он. – Это не мы сделали. Это мир выбрал нас, чтобы пробудиться.

Они устроились на ночлег в развалинах древнего храма, теперь наполовину затянутого в тропическую чащу. Колонны были разрушены, но вокруг них свисали лианы с крупными белыми цветами, источающими мягкий сияние. Казалось, стены дышат вместе с ними.

Она сидела, обняв колени, и смотрела на него. Её голос был тише, чем обычно:

– Ты был воином. Ты привык ломать и побеждать. Почему ты выбрал лес, а не новые войны?

Он поднял взгляд.

– Потому что я понял: войны не дают силы. Они только забирают. Люди слабы, и всё, что они строят, превращается в прах. Лес – другое. В есть вечность. Я ушёл, чтобы стать частью вечности.

Она задумалась.

– Я тоже всегда была одна. Не потому, что хотела, а потому что никто не выдерживал мою тьму.

Он посмотрел на неё долго.

– Теперь выдержал.

Она улыбнулась – впервые по-настоящему мягко.

– Теперь я знаю, что не нужно искать равного. Достаточно встретить того, кто не сгорит.

Они легли рядом, и сумерки опустилась на новый мир. Ветер колыхал лианы, огромные цветы раскрывались, выпуская в воздух сладкий аромат. Над ними летели светящиеся птицы, в руинах мурлыкали серебряные кошки, в траве шевелились искрящиеся ящерицы.

И посреди этой тьмы, переплетённой с яркой жизнью, они лежали рядом. Их дыхание сливалось с дыханием нового мира. И впервые у них обоих было чувство: это – их дом.

Глава V. Те, кто проснулись

Утро наступило не привычным светом солнца, а сиянием растений. Огромные бутоны распахивались, выпуская облака светящейся пыльцы. Воздух переливался золотистыми и фиолетовыми искрами. Казалось, сама мгла стала красочнее, и новый мир уже не нуждался в дневном свете.

Она шла рядом с ним. Под их ногами расстилался ковёр из цветов. Где-то вдали пели птицы с голосами, похожими на колокольчики. Над ними проплывали огромные светящиеся мотыльки, их крылья оставляли в воздухе следы, как мазки краски на чёрном полотне.

Она остановилась и подняла лицо к небу, которого почти не было видно за переплетением лиан.

– Это не просто лес, – сказала она. – Это сердце мира. Оно билось, но никто не слышал. А теперь мы его разбудили.

Он кивнул. Его взгляд был сосредоточен, напряжённый.

– Но сердце всегда требует крови. Оно не изменится без испытаний.

*

Они вышли к развалинам города. Башни стояли, словно великаны, одетые в тропическую броню.

И вдруг в руинах они увидели движение.

Сначала показалось – звери. Но это были люди. Или то, что когда-то было людьми. Их тела были худыми, но покрытыми странными узорами, проступающие под кожей. Их глаза светились слабым фосфоресцентным светом.

Они вышли медленно, с опаской. Но не с враждой.

Она замерла, прижав руку к его плечу.

– Они изменились. Как и лес.

Люди подошли ближе. Один, самый высокий, сделал шаг вперёд. Его голос был хриплым, но ясным:

– Вы… это сделали?

Он посмотрел на них, молча, долго. И не ответил сразу.

Она улыбнулась мягко, но её голос был твёрд:

– Мы разбудили то, что давно ждало. Но мир меняется не ради нас. Ради вас тоже.

Чужие глаза вспыхнули ярче. В них было восхищение и страх одновременно.

– Мы чувствовали зов, – сказал другой. – Он жёг изнутри. Мы думали, это проклятие. Но теперь понимаем – это сила.

*

Она подошла к ним ближе. Смотрела внимательно, как всегда – будто сканировала, проверяла. И вдруг ощутила: это были не враги. Это были свидетели. Их тела ломала магия, но они не сопротивлялись. Они искали того, кто объяснит им, что с ними происходит.

Она коснулась ладонью руки одного из них. Его кожа была горячей, словно под ней текла магма. Она закрыла глаза, слушая. И прошептала:

– Они – ростки. Их нужно не ломать, а учить.

Он подошёл и встал рядом. Его голос прозвучал низко:

– Но ростки могут стать и шипами.

Они посмотрели друг на друга. И в их взгляде не было разногласия – было понимание. Мир изменился, и вместе с ним пробудились новые силы.

*

Ночью они вернулись в храм. Лианы светились мягким светом, серебряные кошки кружили вокруг руин.

Она сидела у огня, её волосы падали на плечи, а в глазах светились отблески пламени.

– Мы не просто пробудили лес, – сказала она. – Мы пробудили целый мир. И теперь мир требует, чтобы мы стали не только любовниками, но и проводниками.

Он сидел напротив, молчал. Его лицо было серьёзным, глаза отражали огонь. Потом он медленно сказал:

– Властелин хаоса и ведьма тьмы. Мы – не имена. Мы – начало нового рода.

И в этой фразе было не обещание, а пророчество.

Глава VI. Те, кто тянутся, и те, кто сопротивляются

В следующие дни они заметили: изменённые люди приходят всё чаще. Сначала – по двое, по трое, потом – целыми группами. Они выходили из руин, из глубин леса, даже из трещин земли. Их тела были хрупкими, но глаза сияли так, будто в них зажгли внутренние огни.

Одни приносили с собой плоды – огромные, сочные, светящиеся изнутри, как рубины. Другие – цветы, которые пели, когда их касались. Они складывали всё это у подножия храма, не как подношение, а как признание: «Вы – наши». Металл звенел, и пахло железом и потом – запахом настоящей борьбы.

Она встречала их с любопытством и вниманием. Каждый раз, когда кто-то подходил ближе, она касалась его кожи, смотрела в глаза, и её интуиция говорила: «Этот будет верным. Этот – ещё колеблется. Этот – боится». Она была для них жрицей, которая знала их тайные чувства ещё до того, как они пытались их скрыть.

Он же держался сдержанно. Его взгляд был тяжёлым, и люди склоняли головы, когда он проходил мимо. В нём они видели властелина – того, кто не просто принял бездна, а подчинил его себе.

*

Вечером, когда они остались одни, она сказала:

– Они ищут нас, как дети ищут родителей. Но мы не родители. Мы – огонь.

Он посмотрел на неё серьёзно.

– Они чувствуют твою мягкость и мою силу. И тянутся к этому. Если мы отвернёмся, они погибнут.

Она нахмурилась.

– А если мы примем их слишком близко, они сгорят в нашей энергии.

Он взял её за руку.

– Значит, мы должны научить их держать огонь.

*

На третий день к храму пришёл человек, не похожий на других. Он не светился. Его кожа была обычной, глаза – тёмные, полные злобы. За ним – пятеро таких же. Они были вооружены старыми клинками и копьями. Их одежда была грязной, но на плечах виднелись остатки военных знаков.

– Вы разрушили наш мир, – сказал он, глядя прямо на них. – Люди должны жить по закону силы оружия и власти. А вы принесли проклятие.

Толпа изменённых людей отшатнулась. Они дрожали, но не уходили.

Она поднялась. Её голос был тихим, но каждая буква резала воздух.

– Мы ничего не разрушали. Старый мир сам сгнил. Мы только открыли то, что в нём пряталось.

– Ложь! – крикнул воин. – Я видел, как этот лес пожирает дома. Вы колдуете, чтобы править!

Он шагнул вперёд. В его глазах не было света, только страх, замаскированный под ярость.

Он – Властелин хаоса – вышел навстречу. Его шаги были медленными, но каждый ударял по земле, как молот.

– Старый мир умер, – сказал он. – И вы – его мёртвые тени.

Воин сжал кулак на рукояти меча. В толпе раздались возгласы – одни кричали, чтобы уйти, другие – чтобы драться.

Она шагнула к нему и подняла руку. В её пальцах вспыхнуло жар чёрной свечи, и его лицо осветилось дрожащим светом.

– Ты боишься не нас, – прошептала она. – Ты боишься, что твоя сила больше не имеет цены.

Его глаза дрогнули. Он хотел ударить, но меч выпал из его рук. Земля под ногами зашевелилась, корни оплели клинок и утянули его вглубь.

Толпа ахнула. Кто-то упал на колени. Кто-то закричал от ужаса и убежал.

Он подошёл ближе, наклонился к воину и произнёс:

– Ты выбрал умереть со своим миром. Так и будет.

И корни сомкнулись, затянув его вместе с телом. Земля снова стала ровной.

*

Ночью они сидели у костра. Она молчала долго, смотрела в жар.

– Я видела, как они смотрели на нас. Для одних мы – спасение. Для других – угроза.

Он ответил спокойно:

– Так и должно быть. Лишь те, кто примут бездна, выживут. Остальные исчезнут.

Она закрыла глаза, слушая ветер и дыхание леса.

– Значит, мы больше не просто любовники и не просто проводники. Мы – новая власть.

Он посмотрел на неё, и в его глазах не было сомнения.

– Да. Мы – мир.

Глава VIII. Когти старого мира

Вечер опускался на Гнездо Тьмы. Лианы светились мягким фиолетовым светом, огромные цветы раскрывались, источая пряный аромат, костры отражались в глазах людей. Поселение гудело – кто-то плёл крыши из лоз, кто-то приносил воду из ручья, кто-то кормил светящихся кошек, которые теперь жили рядом с людьми, как домашние стражи.

У подножия храма сидела Лейра. Старуха, чьи волосы напоминали седые корни, перебирала в руках светящийся цветок. Её пальцы дрожали, но когда она проводила ими по коже ребёнка с ожогом, сияние растения переходил в её руки, и рана исчезала, оставляя лишь тонкий узор. Дети смеялись, тянулись к ней, а она шептала им:

– мгла – не враг, если её слушать.

Недалеко, на площади, Арин стоял в окружении мальчишек и девочек. Его глаза переливались синими искрами. Он поднял ладонь – и из трещин в земле поднялась туча жуков, чьи панцири светились янтарём. Дети ахнули, отшатнулись, но он засмеялся.

– Не бойтесь. Они слушают меня. Смотрите. Металл звенел, и пахло железом и потом – запахом настоящей борьбы.

Жуки закружили вокруг костра и разлетелись, складываясь в узор – цветок, сияющий в воздухе. Дети захлопали, кто-то закричал: «Ещё!» И Арин улыбнулся, впервые чувствуя себя не странным, а нужным.

А в стороне, возле полуразрушенной башни, Каэр учил мужчин и женщин. Его тело было плотным, покрытым узорами, как каменной бронёй. Он показывал, как бить не мечом, а руками, заставляя корни подниматься и оплетать цель. Он кричал:

– Не думай, что ты слабый! Земля внутри тебя! Если боишься – земля глуха. Если уверен – она слушает!

Люди падали, вставали, снова пробовали. И каждый раз его голос был как удар молота, заставляющий их сильнее врастать в новую реальность.

*

Она наблюдала за ними сверху, с лестницы храма. Сердце её наполняла странная смесь. Горечь – от того, что эти люди ещё вчера были жалкими обломками старого мира. И тепло – от того, как быстро они тянулись, как расцветали, стоило только дать им направление.

Он подошёл сзади, тихий, но его присутствие всегда ощущалось, как тень.

– Ты смотришь на них так, будто они твои дети, – сказал он.

Она усмехнулась.

– Они скорее ростки. И я не мать, я буря.

– А буря тоже растит, – ответил он. – Без неё земля не оживает.

*

сумерки обрушилась внезапно. Сначала – странная тишина. Светящиеся птицы исчезли с ветвей. Цветы сомкнули лепестки. Даже ручей, обычно журчащий громко, будто приглушил свой голос. Где-то вдали потрескивали ветви, напоминая, что мир жив.

Лейра резко поднялась.

– Что-то идёт.

Арин побледнел, его жуки заполошно закружили, сбившись в комок.

Каэр поднял руку – и люди, что тренировались, инстинктивно встали за его спиной.

Из-за руин вышли они. Люди старого мира. Их лица были измождёнными, глаза – тёмными, в руках – ржавые мечи и копья. Они шли молча, тяжело, но в их движениях было бешеное упрямство.

– Вот они, – прошептала она, и её голос был холодным. – Те, кто цепляется за прах.

Во главе их шёл мужчина с потрескавшимися доспехами и шрамом через лицо. Его голос разнёсся над площадью:

– Вы предали человеческий род. Вы растворились в проклятии. Но мы – те, кто помнит силу стали. И мы вернём этот мир.

Толпа в Гнезде Тьмы заволновалась. Кто-то попятился, кто-то встал ближе к храму.

Лейра шагнула вперёд, подняла руки. сияние из её ладоней осветил лица нападающих.

– Глупцы, – сказала она. – Вы держитесь за пепел. А жизнь уже здесь.

Воин с шрамом усмехнулся.

– Жизнь? Это вы зовёте жизнью этот балаган из монстров и дикарей? Нет. Это смерть, и мы её остановим.

Арин не выдержал. Его глаза вспыхнули, и из-за его плеча рванула стая жуков. Они налетели на врагов, закрыв их в облаке. Те закричали, размахивая оружием, но насекомые не поддавались.