Нити судьбы. Новый мир

Глава 5

Когда впереди показались стены Изимы, все непроизвольно замерли, по-разному воспринимая встречу с городом.

– Ну, здравствуй, холод, голод, неудобная кровать и прочие прелести нищей и убогой жизни, – раздался обреченный голос Тэруми.

– Да уж… – вымолвила Лайя, разделяя настроение сестры.

По лицу Фенриса не было понятно, рад он или нет возвращению, а вот Чонсок при виде знакомых стен засиял. Зато Мориан сильно побледнел и переместился в конец отряда, неосознанно пытаясь оттянуть ужасающий момент встречи с людьми один на один. Он не питал иллюзий на свой счет и боялся, что влияния правителя Изимы может не хватить. А уж что делают с эльфами люди, Мориан очень хорошо знал – не один год же следил за ними.

Лайя обернулась к эльфийке, утоляя жившее внутри злорадство. Сейчас принцесса их отряда увидит суровость бытия. Тэруми её порыв разделила и тоже уставилась на Исалиэль. Темные стороны сестер довольно мурлыкнули при виде Верховной жрицы, которая прижалась к Дарию и с ужасом бродила взглядом по стенам Изимы. В отличие от идеальных, неприступных стен Дэйлора, город людей наглядно демонстрировал, что здесь каждый день выживают, а не праздно существуют. Дария состояние укреплений поразило не меньше эльфийки.

– Спрячь эту улыбку, выглядишь жутко, – толкнула сестру Тэруми.

– Это ты ещё свою не видишь, – весело поддела её Лайя.

Они захохотали, и Фенрис с Чонсоком при виде них одновременно покачали головами и усмехнулись.

Лайя отсмеялась первой и принялась вытирать проступившие на глазах слезы, а потом мечтательно произнесла:

– Это они ещё не ели листочков на завтрак, обед и ужин.

– Ага, – поддержала её Тэруми, – и не спали на старых заштопанных простынях в холодных стылых домах, практически лишенных мебели.

– Скоро всё изменится, – пообещал им Чонсок.

И девушки больше не стали глумиться над новоприбывшими, но не из-за их чувств, а не желая обижать Чонсока. В конце концов, город действительно сильно преобразился в лучшую сторону при правлении Чонсока.

Приближение отряда изимцы заметили. Сначала раздался звук колокола, а потом ворота широко распахнулись. Когда люди, изначально прибежавшие отразить атаку монстров, увидели, кто идет, разразились приветственными криками и принялись радостно махать руками.

К ставшим родным стенам Чонсок почти бежал. Тэруми смотрела на любимого и широко, счастливо улыбалась, а внутри всё сияло от гордости за него. Если бы она была способна на светлую магию, то её кожа сейчас наверняка бы блестела, как бывало в минуты переполнения силы у Лайи.

Лайя поспешила за Чоном. Она искала взглядом в толпе, что собралась у ворот, лицо матери. Хотелось убедиться, что Лоран в порядке, что за время, пока её, Лайи, не было, ничего не случилось. И Аларик… Он же добрался до города? Судьба же не будет так жестока, чтобы снова забрать у неё родных взамен мужа?

Люди высыпали за пределы ворот и окружили Чонсока, одновременно ему что-то говоря. Высокий азур потерялся в море лиц. Фенрис стоял в стороне и пережидал радость встречи. Дарию, Исалиэль и Мориану он сказал быть позади него. Реакция на ещё двух эльфов может быть самой непредсказуемой, поэтому лучше быть в стороне от толпы.

– Ровена! – перекрикивая всех, позвала Лоран и стала расталкивать остальных в попытке добраться до дочери.

Лайя увидела мать и замерла, облегченно выдыхая. Жива. Всё хорошо. Какие бы сложные ни были у них отношения, мысль, что Лоран перестанет существовать в её жизни, была слишком невыносимой. Светлая ведьма подбежала и крепко стиснула дочь.

– Девочка моя, я так боялась, что с тобой что-то случилось, – зашептала она. – Аларик сказал, что вы остались там, у эльфов… И я…

– Ругала меня каждый день, потому что я не отправился вместе с сёстрами и не помог им, – закончил вместо неё Аларик, подходя ближе.

Лайя отстранилась от матери и улыбнулась Аларику. Возникла неловкая пауза. Тот вечер, который они провели вместе, вспоминая о родителях, вывели их отношения из нейтральных, но не сделали семьей. Для того чтобы пришло понимание и принятие, нужно было время. Хотя, наверное, стоило бы сделать первый шаг. Лайя подошла к брату и коснулась его плеча.

– Рада, что добрался, – сказала она, преодолевая внутренний протест от проявлений чувств.

– Рад, что вернулась, – ответил он ей и тут же обернулся, ища глазами Тэруми. Когда увидел её, в глазах загорелся счастливый огонек.

Тэруми приветливо махнула ему рукой и улыбнулась. Лоран тоже её заметила и направилась в её сторону. Улыбка сползла с лица Тэруми, взгляд стал злым, силуэт девушки быстро растворился среди ликующих изимцев. Лоран замерла и стала искать глазами, куда та могла уйти.

Аларик увидел Фенриса, рассмотрел тех, кто стоял за ним, и резко повернулся к Лайе.

– Вы с ума сошли? – зло зашептал он, стараясь не привлекать внимание остальных к новоприбывшим. – Какого черта вы притащили сюда ещё двух эльфов?! Вы представляете, что с ними сделают остальные после того, как мы недавно потеряли часть людей по их вине?

Представить Лайя могла и с ужасом ждала того момента, когда изимцы их обнаружат.

– Ну так помоги нам. Мориан спас всех нас. Мы обязаны ему. Ты обязан ему.

– Меня спасла Тэруми! А этот…

– Тише! – осадила его Лайя. – Этот спас всех остальных! И вместе мы смогли найти Фенриса и заключить мир с эльфами…

Вдруг наступила тишина, и Лайя обернулась. Оказалось, это Чонсок попросил слово.

– Был заключен мир с эльфами. Больше не будет никаких нападений, ограблений и взятия в плен. Теперь мы можем не бояться, что наши охотники сгинут из-за засады. Любая попытка навредить людям со стороны эльфов теперь под запретом руководства Дэйлора и будет строго караться. – Чонсок выждал, пока радостные крики прекратятся, и снова заговорил: – Такое же правило будет действовать и у нас по отношению к ним. – Эти слова не всем пришлись по душе. Раздались одиночные гневные выкрики и напоминания, что ещё недавно чьи-то близкие погибли по вине эльфов. – Таковы условия мира. И он должен быть обоюдным. Ради всеобщего будущего нам придется научиться жить, взаимодействуя друг с другом. – Часть людей продолжили обиженно роптать, но уставшие от постоянной опасности ещё и со стороны эльфов, изимцы стали толкать недовольных и требовать умолкнуть. Чонсок снова поднял руку, привлекая внимание. – Я расскажу вам всё подробно, но позже, в стенах города. А пока прошу довериться мне и принять новых гостей Изимы.

Лайя мысленно подобралась, внимательно скользя взглядом по толпе, готовясь в случае необходимости отразить удар, направленный на стоящих отдельно Фенриса, Мориана, Дария и Исалиэль. Краем глаза она увидела сестру, которая напряженно замерла в стороне от толпы, так же готовясь к возможной атаке.

– Насколько всё может быть плохо? – едва слышно прошептал Дарий Фенрису.

– Посох приготовь, но только для защиты, никаких атак, – тихо ответил он, спокойно взирая на горожан.

Дарий задвинул за себя Исалиэль, а браслет медленно перетек в руку, становясь посохом. Внешне маг старался быть расслабленным и невозмутимым, но линии на руке выдавали степень его волнения и готовности к возможной агрессии.

– Мориан Таурендил пошел против своего клана и помог нам бежать, – громко и четко проговорил Чонсок.

Мориан чуть сгорбился под множеством злых взглядов, но удержался и за оружие не схватился, хоть руки и подрагивали от страха и сковавшего напряжения.

– Это правда! – крикнул всем Аларик, а потом глянул на Лайю, показывая, ради кого он это сказал.

Лайя беззвучно произнесла: «Спасибо».

– А чего ты раньше об этом не рассказывал? – выкрикнул кто-то.

– Мы ответим на все ваши вопросы позже, – вмешался Чонсок, делая голос тверже и строже. – С нами прибыла посланница от эльфов Исалиэль Таурендил, как гарантия того, что наш город теперь в безопасности. И человек с той стороны барьера. Маг. Дарий. Он поможет нам в борьбе с монстрами.

Исалиэль расправила плечи и величественно шагнула из-за спины Дария, чуть склонила голову, приветствуя всех. Румянец на щеках скрыть не удалось, но в остальном Верховная жрица никак не показала своего страха.

Маг изимцам не особо был интересен, да и Мориан тоже, а вот эльфийка… Даже в таком состоянии, после долгого пути, она производила впечатление. Женщины при виде неё недовольно скривились, а взгляды некоторых мужчин стали заинтересованными, заставляя ещё больше нервничать не только Исалиэль, но и Дария.

Чонсок попросил всех разойтись, а сам дождался, пока подойдут новые жители города, и уже с ними направился в Изиму. На отдалении он увидел Кларис, поймал её взгляд и едва заметно покачал головой. Изимка коротко кивнула, давая понять, что свой интерес к Мориану ничем не выдаст, и направилась к ним. Ирвин, Давид и Аларик никуда не уходили, знали, что понадобится помощь.

– Кларис, – сказал Чонсок изимке, – найди Катрин, пусть устроит Дария и Исалиэль в любую свободную комнату и выдаст одежду, постельное. И скажи, что первое время она отвечает за их обустройство: сопровождение, знакомство с распорядком. Особенно пусть присмотрит за Исалиэль. Давид, на тебе безопасность Мориана. Первое время будешь его сопровождать, пока не убедимся, что люди его приняли. – Давид кивнул. Чонсок вдруг призадумался. – К кому его только подселить? Одному тоже чревато. Скажут, что привилегии врагу предоставил.

– Пусть у меня пока поживет, – предложил Давид. – Сосед мой как раз перебрался в отдельную комнату к своей девушке. Заодно присмотрю, чтоб не обидели. – Мориан брезгливо скривился и зло уставился на человека. Изимец при виде этого засмеялся и сказал: – Да не пыжься ты так, а то на воробья похож. Нормально всё будет. Ты ж наших спас, мы такое не забываем.

Кларис с улыбкой посмотрела на обоих, но вовремя спохватилась и отвела взгляд от ставшего изумленным Мориана.

– Спасибо, – сказал Чонсок.

Давид и Кларис увели за собой новоприбывших. Исалиэль сколько шла, столько оборачивалась на Фенриса, не ожидая, что так скоро останется без поддержки брата.

– Что было пока мы отсутствовали? – спросил Чонсок, желая поскорее вникнуть в дела города.

– Тихо всё. Наргсы не появлялись. Как Тэруми тогда их прогнала, больше не нападали, – ответил Ирвин.

– Дома в возвращенной части потихоньку восстанавливаем, – добавил Аларик. – Многие уже пригодны для жизни.

– Давид кузницу восстановил и часть старья переплавил. Вышло даже прилично, – дополнил Ирвин. – Правда, упрямец только оружие кует, не хочет мне новую утварь для работы сделать!

Чонсок улыбнулся, радуясь привычному ворчанию мужчины и его вечному противостоянию с Давидом.

– Велдону дерево для мебели поставляете?

– Нет. Людей не хватает. Стараемся ставить побольше дозорных на стены.

– Сейчас два мага есть и три ведьмы, – сказал Чонсок, – проще будет с охраной. Да и со стороны эльфов больше нет угрозы. Можно будет вернуться к прежнему режиму охраны только ворот.

Лайя устало брела позади их небольшого отряда, возле Тэруми. Вникать в дела города прямо сейчас не хотела. Помыться, поесть и поспать. Вот и весь план. Уставший вид сестры говорил о таких же желаниях. Заметив её внимание, Тэруми повернулась и глазами указала на мужчин, что шли впереди и увлеченно продолжали разговаривать. Фенрис хоть и не участвовал в беседе, но молчаливой тенью шел возле Чонсока.

– Добро пожаловать домой, – проворчала Тэруми и скривилась.

Лайя понимающе ей улыбнулась. Чувства сестры разделяла. Чонсока и Фенриса теперь не будет днями. Всё, на что особенно в ближайшее время придется рассчитывать, – это совместные трапезы и непродолжительное время перед сном.

– Я домой, – сообщила Тэруми, не особо надеясь, что Чонсок услышит. Смысла в своем присутствии она не видела.

– Подожди, – остановил её Аларик, оборачиваясь, – у тебя теперь новый дом. Точнее, у вас с Чонсоком, – поспешил поправиться он.

– Да, – с явной гордостью и самодовольством подтвердил Ирвин и посмотрел на Чонсока. – Город ждал твоего возвращения и приготовил подарок. Такой Глава города не должен жить в убогой комнатушке. Мы с ребятами обустроили для вас с Тэруми нормальный дом. – А потом не удержался и добавил: – Аларик предложил – остальные поддержали.

Тэруми перевела на Аларика вопросительный взгляд, но тот сделал вид, что не заметил. Чонсок благодарно кивнул и сказал:

– Самое время его показать.

Когда они подошли к большому, красивому дому, Тэруми и Лайя уставились на брата. Конечно, они узнали это место. Это тот самый дом, который Лайя когда-то в шутку предложила Тэруми. Красота кладки стен, витражи, массивные двери, высокие потолки, а ещё несколько огромных комнат, большой камин… Дом, который не тронули время и змеи, потому что он был заперт.

– Я слышал как-то, что вы про этот дом шутили, – пояснил Аларик сестрам, – вот и решил, что в каждой шутке есть доля… шутки. – Он мимолетно улыбнулся Тэруми, но тут же отвел взгляд, становясь серьезным.

– Чего стоите? Заходите! – непривычно взволнованно поторопил Ирвин.

Чонсок открыл дверь и замер, пропуская девушек.

Тэруми широко распахнутыми глазами обводила пространство. Это было что-то невероятное. Теперь мало что напоминало тот заброшенный дом, в котором она и Лайя копались в поисках наживы. Стены, когда-то покрытые слоями грязи и паутины, были вычищены и ловили блики отраженных от витражей солнечных лучей. На столиках, ещё пахнущих свежей древесиной, стояли вазы, свечи, горшки с цветами. Вдоль стен тянулись полки с книгами в потертых переплетах и начищенные до блеска декоративные сосуды. Имелось здесь даже кресло и относительно добротный ковер.

Где они раздобыли только это? Неужели и в спальне есть новая мебель?

Определенно, это место было сокровищницей в Изиме, по сравнению со всеми остальными домами.

Аларик наблюдал за Тэруми с улыбкой, становясь счастливым от её реакции.

– Я благодарен, – сказал Чонсок, осматриваясь и пребывая в замешательстве. Он любил роскошь и привык к ней. Собирался со временем обеспечить Тэруми действительно достойным жильем, но это… Сейчас? – Но считаю, что излишества ни к чему. Часть этого нужно разделить между нуждающимися.

– Когда мы увидели Аларика, Кларис и Уилла живыми, – перебил его Ирвин, не давая больше говорить, – это было чудо, которое вы смогли сотворить. Ты просто не видел, что с нами было. До этого лишь Кларис удавалось сбежать. А здесь… сразу трое. Ещё и Тэруми выжила, хоть и не вернулась. Многие плакали и верили: это знак, всё изменится. Мы и сейчас верим. Создатель послал всех вас к нам. – Он с теплом посмотрел на Чонсока и добавил: – Ты снова подарил нам то, что мы уже давно потеряли…

– Надежду, – закончил за него Аларик.

Чонсок впервые не находил слов, чтобы ответить. Его порывы часто были эгоистичными. Ему было важно собственное счастье и счастье его семьи: Руми, Лайи и Фенриса. И вера этих изимцев… Он чувствовал себя недостойным её. Словно угадав его мысли, Фенрис ободряюще улыбнулся и сказал:

– Достойный дом достойного Правителя. Поздравляю.

Лайя наконец-то отошла от изумления и подскочила к Тэруми, крепко стискивая её.

– Потрясающе! Теперь мы будем собираться здесь! Пойдем, посмотрим спальню!

Лайя схватила сестру за руку и утянула в другую комнату.

– Ладно, отдыхайте! – добродушно посмеиваясь, сказал Ирвин и махнул Аларику, чтобы и он уходил. Перед дверью обернулся и спросил: – Вечером устроим праздник?

– Обязательно! – широко улыбаясь, сказал Чонсок.

– Фенрис! Я хочу такой же дом! – крикнула из глубины дома Лайя.

Фенрис от неожиданности аж вздрогнул. Мужчины громко засмеялись с его реакции и ушли, а Чонсок похлопал друга по плечу и весело проговорил:

– Аппетит приходит во время еды. Сначала дом побольше, потом дворец, потом ещё одна провинция…

– Дворец – это лишнее! – крикнула откуда-то Тэруми, умудрившись расслышать.

– А провинция самый раз, – громко захохотал Чонсок и направился в другую комнату, желая рассмотреть и остальное убранство дома. – Идем, Фенрис, посмотришь на запросы своей жены…

– На крайний случай у меня есть Дэйлор, – угрюмо проговорил эльф.

Чонсок снова засмеялся, но на сей раз с его выражения лица.

– Дэйлор не считается.

– Вот именно, – раздался голос Лайи. – Мы должны жить возле Чона и Тэ…

Фенрис хмыкнул и сказал, заглядывая в спальню:

– Выбирай любой понравившийся дом. Жильцов выгоним, а барахла натащим из Дэйлора.

– Ты хочешь сказать «стащим»? – хитро сощурившись, уточнила Тэруми.

– Кто здесь говорит про воровство? – наигранно грозно проговорил Чонсок.

Пространство взорвалось от смеха четверых, и дом впервые за много лет наполнился жизнью…

***

Исалиэль старалась сдерживать себя и откровенно всё не рассматривать, но выходило плохо, тем более что её тоже откровенно рассматривали. К вниманию она, конечно, привыкла, но не к такому. Её почитали, ею восхищались, её боготворили. В Дэйлоре. А здесь… Она себя чувствовала ужасно.

– Всё будет хорошо, – тихо сказал ей Дарий, и Исалиэль вдруг поняла, что она слишком сильно сжимает руку любимого.

– Прости, – стушевалась она и ослабила тиски.

– Я не дам тебя в обиду, – пообещал он и улыбнулся.

– Я знаю, – с нежностью ответила Исалиэль и постаралась успокоиться.

Катрин, женщина, про которую говорил Чонсок, уже ждала их, приветливо улыбаясь.

– Так-так, – сказала она, – новенькие. Ещё и эльфы. – Она вдруг утратила дружелюбие и стала строго их осматривать.

– Да, – ответила Кларис, – будут жить у нас. Чонсок сказал, чтобы ты определила Дария и Исалиэль куда-нибудь. Они пара. А Мориан пока будет жить с Давидом.

Давид в подтверждении её слов широко улыбнулся и кивнул.

– Пара, говоришь… – Она окинула оценивающим взглядом сначала Исалиэль, а потом Дария, явно что-то сопоставляя у себя в голове. – Ладно. Надеюсь, не буйные. К себе в дом заберу. В бывшей комнате Чонсока жить будут.

Дарий уже хотел вспылить и поставить на место беспардонную женщину, напомнить, что говорить о людях в третьем лице при них самих минимум невежливо, как Кларис перевела тему:

– Ты сегодня что-то вырядилась и причесалась, волосы распустила. Есть повод?

Катрин от этих слов снова заулыбалась, а Исалиэль стала аккуратно, по возможности незаметно, её рассматривать. Если это старое, некогда серое пальто с бурыми пятнами и не раз перевязанный шарф, – «нарядилась», то как же тогда эта женщина выглядит обычно?

– У нас с Веталом сегодня годовщина, – с гордостью сообщила Катрин и аккуратно поправила тщательно уложенные и слегка завитые с концов волосы.

– А он об этом помнит? – не удержала колкости Кларис.

Вопрос попал на больное. Женщина рассердилась и рявкнула:

– Не суй свой нос, куда тебя не просят! За своей личной жизнью смотри, которой, кстати, вовсе нет!

Исалиэль и Дарий от неожиданного перехода на крик вздрогнули, а Мориан инстинктивно дернулся в порыве защитить Кларис и тронул её за руку, чуть задвигая за себя. Давид заметил и удивленно на него посмотрел. Кларис отстранилась, делая вид, что ничего не произошло, и небрежно бросила:

– Ладно, оставляю их на тебя. – И ушла.

Мориан помнил о легенде, которой нужно придерживаться, но не удержался и обернулся, провожая Кларис взглядом. Давид вдруг дружески хлопнул его по плечу, собираясь что-то сказать, но эльф его порыв неправильно понял, отскочил, выхватил оружие и почти по-звериному оскалился, готовясь отразить удар.

– Тише ты! – примирительно поднял руки изимец. – Я ж по-хорошему. Это нормальный жест. – Он показательно похлопал по плечу Дария. Маг скосил на него изумленный, но вместе с тем предупреждающий взгляд. Давид руку убрал и нахмурился. – Что ж вы пугливые такие? Чёрти что! Катрин, давай свои тряпки, и мы пойдем уже!

Изимка зашла в близлежащее здание и уже через минуту вышла со стопкой вещей. Забрав их, Давид махнул Мориану, зовя за собой.

Эльф шел и часто оборачивался, беспокоясь о Исалиэль. Тот человек, маг, точно сможет её защитить? Зачем она вообще так рискует? Верховная жрица должна жить в Дэйлоре! Одно дело он, простой эльф, его смерть ничего не будет значить для народа, другое дело – она. Неужели не понимает? И как могла она променять свой народ на человека? После Магистра Мориан не думал, что способен так сильно разочароваться в избранных эльфах, но, кажется, поступок Исалиэль бил все рекорды его непонимания.

– Сестра твоя? – спросил Давид, когда эльф в очередной раз обернулся посмотреть на Исалиэль.

Мориан бросил презрительный взгляд на человека, губы скривились. Давид положил руку на рукоять висящего на поясе топора.

– Ты в нашем городе, а не мы в твоем, – осадил его изимец, на мгновение утрачивая образ добряка и превращаясь в разъяренного медведя, – поэтому следи за собой. Хорошенько следи. Не все обладают таким терпением, как я.

– Извини, – выдавил Мориан, мысленно проклиная себя за безумное решение жить здесь.

Давид снова принял радушный вид и даже несильно хлопнул эльфа по плечу. Мориан на сей раз сдержал порыв дернуться в сторону. Человек завел его в маленький двухэтажный дом, отворил одну из дверей и громогласно, с явными нотками гордости, провозгласил:

– Твой новый дом!

Раньше, до жизни во дворце, Мориан оценил бы захламленную, откровенно мужскую берлогу, но теперь он с тоской вспоминал свою комнату в Дэйлоре, в которой прожил совсем недолго. И снова его захватили сомнения и вопросы. Зачем он здесь? Ради чего? Его народ, его семья в другом месте…

– Обживайся, – сказал Давид. – Твоя кровать – эта. Полки в шкафу занимай свободные. Уборная у нас в соседней комнате. Найдешь. Из дома сам не выходи. Только если Чонсок или Фенрис придут за тобой. Ну или ведьмы. У меня пока дела есть, но я недолго, потом покажу город и расскажу, что к чему.

Давид оставил вещи, которые выдала Катрин, и ушел, а Мориан замер посреди комнаты и не решался положить свои сумки. Шло время, а он стоял и думал, укрепляясь в мысли… Остаться на ночь, потому что закат скоро, а с утра уйти. Он не сможет жить среди врагов. Просто не сможет. Видеть их в таком количестве каждый день… Глупо даже было пробовать. Ни одна женщина такого не стоит.

Дверь скрипнула, отворяясь, и Мориан дернулся в другой конец комнаты, бросая на пол сумки и доставая оружие. Давид бы не крался, а у других нет причин осторожничать. Значит, там тот, кто опасен.

– Давид? – раздался негромкий голос Кларис, а следом в комнату заглянула она сама.