Серотонин, стыд и первый секс в подвале

Введение

Вы когда-нибудь замечали, как мужчины молчат о сексе? Не в смысле «не хвастаются» – а именно молчат. Особенно если что-то пошло не так. Они могут обсуждать футбол, налоги, даже операцию на аппендиците – но стоит коснуться темы, где задействованы простата, нервы и две минуты вместо двадцати, как в кабинете становится слышно, как тикают часы. А иногда – как стучит сердце.

Я врач. Уже много лет принимаю в урологическом кабинете. И если бы мне дали рубль за каждый раз, когда ко мне заходил мужчина с опущенными глазами, сдавленным голосом и фразой «Доктор… это, наверное, глупо, но…», я бы давно купил себе виноградник в Бургундии. Но дело не в вине. Дело в том, что за этим «глупо» почти всегда скрывается очень неглупая боль – боль стыда, страха, одиночества.

Сегодня мы поговорим о преждевременной эякуляции. Да, именно об этом. Без эвфемизмов, без пошлости, без морализаторства. Потому что это не «слабость характера», не «недостаток опыта» и уж точно не повод для насмешек. Это медицинское состояние – такое же реальное, как гипертония или диабет. Только менее заметное. И потому – более одинокое.

По данным современных исследований, от 20 до 30% мужчин в мире сталкиваются с преждевременной эякуляцией в той или иной форме. Это делает её самым распространённым сексуальным расстройством у мужчин. И при этом – одним из самых недооценённых. Многие считают, что «все так живут», «жена привыкнет» или «просто надо меньше думать». Но тело не обманешь. И отношения – тоже.

Эта книга – не учебник. Хотя в ней будет и анатомия, и нейрохимия, и последние клинические рекомендации от Европейской ассоциаций урологов. Но она – и не исповедь. Хотя вы услышите голоса настоящих пациентов: их страхи, надежды, моменты прозрения.

Здесь нет «виноватых». Есть механизмы – и пути их настройки. Есть нервы, гормоны, рефлексы… и есть два человека, которые хотят быть ближе друг к другу. Иногда – буквально.

Мы разберём, почему эякуляция может «срываться» раньше времени: от гиперчувствительности головки до дисбаланса серотонина в мозге. Узнаем, чем пожизненная форма отличается от приобретённой, почему «думать о футболе» – плохая стратегия, и как местный анестетик может спасти не только ночь, но и отношения. Поговорим о таблетках, дыхании, терапии и даже… о том, как правильно сказать об этом партнёрше. Да, для неё – отдельная глава. Потому что секс – это всегда диалог. Даже если пока он молчаливый.

Я не обещаю чуда. Но обещаю понимание. А понимание – уже половина решения.

Если вы читаете это – вы уже сделали самый трудный шаг: перестали делать вид, что всё в порядке.

Добро пожаловать. Здесь можно говорить.

Как устроен выстрел: анатомия оргазма без эвфемизмов

«Доктор, я понимаю, что это глупо… но разве можно “кончить” за 20 секунд и при этом быть мужчиной?» – Так начал наш разговор Андрей, 29 лет, инженер, женат два года, руки дрожали не от кофе, а от стыда. Я посмотрел на него и сказал: «Андрей, вы не кончили. Вы выстрелили. А у любого оружия есть спусковой крючок. Давайте разберёмся, почему он у вас слишком чувствительный».

Именно с этого мы и начнём. Не с морали. Не с советов. А с механики. Потому что тело – не метафора. Оно – машина. Сложная, элегантная, иногда капризная. И чтобы её починить, нужно знать, как она устроена.

Многие думают, что сперма – это просто «жидкость из яичек». Это как думать, что вино – это просто сок из винограда. На самом деле, сперма – это совместный продукт трёх органов, каждый из которых вносит свой «ингредиент» в коктейль жизни.

Яички (точнее, извитые канальцы внутри них) производят сперматозоиды – мужские половые клетки. Это единственные клетки в организме, которые могут покинуть его и продолжить род. Они созревают около 72 дней – да, вы читаете правильно: то, что вы «выпустили» сегодня, зародилось ещё прошлой осенью. Придатки яичка и семявыносящие протоки – это «склады хранения». Здесь сперматозоиды ждут своего часа в состоянии покоя, как солдаты в казарме. Семенные пузырьки – главные «бармены». Они добавляют 60–70% объёма эякулята: фруктозу (топливо для сперматозоидов), простагландины (чтобы матка не отвергла «гостей») и щелочную жидкость (чтобы нейтрализовать кислую среду влагалища). Предстательная железа (простата) – «соус-мастер». Её секрет – мутноватая жидкость с цинком и кислой фосфатазой. Она делает сперму жидкой сразу после выброса, чтобы сперматозоиды могли плыть. Бульбоуретральные железы (железы Купера) – «предварительная смазка». Их секрет выделяется до эякуляции, чтобы промыть уретру от остатков мочи и создать щелочную среду.

Итог: сперма – это не просто «сок», а биохимический коктейль, приготовленный с учётом всех правил выживания в чужой среде. Эволюция – великий технолог.

Теперь – о самом главном: как происходит сам акт эякуляции?

Эякуляция – это двухфазный рефлекс, управляемый спинным мозгом, но модулируемый мозгом. Представьте себе пусковую установку: Фаза 1 – эмиссия: сперма собирается в заднюю уретру. Это происходит безвозвратно. Как только семенная жидкость попала в уретру – остановить выстрел уже нельзя. Фаза 2 – экспульсия: ритмичные сокращения мышц тазового дна (лобково-копчиковой мышцы) выталкивают сперму наружу. Это те самые «толчки», которые вы чувствуете.

А кто отдаёт приказ?

Центр эякуляции находится в пояснично-крестцовом отделе спинного мозга (сегменты T10–L2). Это автономный центр – он может работать без участия мозга. Именно поэтому мужчины с травмами спинного мозга выше поясницы всё ещё могут эякулировать (хотя оргазм при этом может отсутствовать).

Но в норме мозг контролирует этот центр. Через два ключевых пути: Симпатическая нервная система – «газ». Активируется при сильной стимуляции → запускает эмиссию. Парасимпатическая и соматическая системы – «тормоз и руль». Отвечают за эрекцию и частичный контроль над моментом.

И вот здесь начинается самое интересное: порог срабатывания этого рефлекса у всех разный. У кого-то он как у гоночного автомобиля – реагирует на лёгкое касание педали. У кого-то – как у грузовика: нужно давить долго и сильно. И этот порог – не «характер», а биологическая настройка.

Многие мужчины пытаются «отвлечься» во время секса: считают потолочные плитки, вспоминают налоги, представляют тёщу в купальнике. Это ошибка. Почему?

Потому что эякуляция – не когнитивный процесс. Она управляется подкорковыми структурами: гипоталамусом, миндалевидным телом, центральным серым веществом. Чем больше вы думаете, тем сильнее активируете кору, которая пытается «взять под контроль» то, что ей не подчиняется. Результат? Тревога → ускорение → досада → ещё больше тревоги. Порочный круг.

Исследования МРТ показывают: у мужчин с преждевременной эякуляцией снижена активность в префронтальной коре (области самоконтроля) и повышена – в миндалевидном теле (центре страха и возбуждения). То есть мозг буквально «кричит»: «Сейчас! Сейчас!» – а тормоза не срабатывают.

Здесь в игру вступает нейрохимия.

Ключевой регулятор эякуляции – серотонин (5-HT). Чем выше его уровень в синапсах определённых зон мозга, тем дольше мужчина может отсрочить эякуляцию. Это доказано сотнями исследований.

Серотонин действует через рецепторы 5-HT1A и 5-HT2C: 5-HT1A – как «педаль тормоза»: её активация замедляет эякуляцию. 5-HT2C – «стабилизатор»: помогает поддерживать контроль.

У мужчин с ПЭ часто наблюдается ускоренный обратный захват серотонина – нейромедиатор быстро «убирается» из синапса, и тормоз ослабевает. Именно поэтому СИОЗС (селективные ингибиторы обратного захвата серотонина), такие как дапоксетин, работают: они «удерживают» серотонин дольше.

А вот дофамин – полная противоположность. Он – «газ». Активация дофаминовых D2-рецепторов ускоряет эякуляцию. Поэтому препараты, повышающие дофамин (например, при болезни Паркинсона), иногда вызывают ПЭ как побочный эффект.

А теперь – немного философии.

Почему у человека вообще существует механизм «быстрой эякуляции»? Неужели эволюция ошиблась?

Нет. В условиях конкуренции спермы (когда у женщины могли быть несколько партнёров за короткий период) преимущество получал тот, кто быстрее оплодотворит. Быстрая эякуляция – это не «поломка», а адаптация древнего мира. Проблема в том, что сегодня мы живём не в племени, а в моногамных парах, где важна не скорость, а продолжительность и качество контакта.

Так что ваше тело не сломано. Оно просто не успело обновить прошивку.

– Доктор, а правда, что если часто мастурбировать, потом будет ПЭ? – Нет. Это миф. Но если вы всегда торопились (чтобы не поймали родители, например), мозг мог «запомнить» эту стратегию как норму. Это называется условный рефлекс. И его можно переучить.

– А если я просто… очень чувствительный? – Тогда речь о гиперчувствительности головки полового члена. Это реальная причина – особенно если вы не обрезаны. Но и тут есть решения: от местных анестетиков до специальных техник десенсибилизации.

– А можно потрогать, где у меня простата? – (Улыбается.) Только если вы готовы к другому разговору. Сегодня – не про это.

Эякуляция – это не «случайность» и не «слабость». Это точно отлаженный нейробиологический процесс, в котором участвуют яички, простата, спинной мозг, гипоталамус и миллионы лет эволюции.

Если он срабатывает «слишком рано» – это не ваша вина. Но это ваша возможность понять, как он устроен, и научиться управлять им.

Потому что знание – это не только сила. Знание – это время. Время для себя. Время для неё. Время для настоящего соединения.

А сколько – “слишком быстро”? Наука о времени и стыде

«Доктор, я кончаю… ну, быстро. Но не настолько же, чтобы к врачу идти!» – сказал мне Михаил, плотник, пока нервно теребил край рубашки. – А сколько по времени? – спросил я. – Ну… секунд двадцать. Может, тридцать. – И вы думаете, это не повод? Он замолчал. Потом тихо: – Жена говорит – нормально. Но я вижу по глазам… ей не хватает.

Именно с этого начинается большинство историй. Не с цифр. Не с диагнозов. А со взгляда. С недоговорённости. Со стыда, замаскированного под «всё в порядке».

Но медицина – наука точная. И чтобы понять, где проходит грань между «особенностью» и «расстройством», нам нужно перейти от чувств к фактам. И первое, с чего мы начнём, – это время.

В 2005 году группа исследователей провела масштабное международное исследование – « stopwatch study». Они раздали парам секундомеры и попросили засекать время от проникновения до эякуляции. Да, звучит неловко. Но результаты изменили всё.

Среднее IELT (Intravaginal Ejaculatory Latency Time – время до эякуляции во влагалище) составило: 5,4 минуты в глобальном среднем. От 3,7 минут (Турция) до 9,1 минуты (Нидерланды).

Но самое важное – распределение. У 10% мужчин IELT был менее 1 минуты. У 20% – менее 2 минут. Это не «патология» по умолчанию. Это статистическая вариабельность.

Однако медицина не ставит диагноз по секундомеру. Она смотрит на три критерия, утверждённых Международным обществом сексуальной медицины (ISSM):

IELT ≤ 1 минута (при пожизненной ПЭ) или резкое сокращение времени (при приобретённой ПЭ).

Отсутствие контроля над моментом эякуляции.

Дистресс – психологическое страдание у пациента или/и партнёра.

Если есть все три – это преждевременная эякуляция. Если только первое – возможно, это просто быстрый темперамент. А если только третье – проблема может быть не в теле, а в ожиданиях.

Не всякая ПЭ одинакова. Есть два основных типа – и путать их – значит лечить не то.

Пожизненная ПЭ (Primary PE) – Начинается с первого сексуального опыта. IELT почти всегда <1 минуты. Часто сочетается с высокой тревожностью, перфекционизмом, страхом неудачи. Биологическая основа: низкий порог эякуляторного рефлекса + дисбаланс серотонина. Пример: «Я всегда так кончал. Даже в юности, когда мастурбировал, всё было мгновенно».

Приобретённая ПЭ (Secondary PE) – Развивается после периода нормальной сексуальной жизни. IELT может быть <3 минут, но главное – резкое ухудшение. Часто связана с органическими причинами: простатит, гипертиреоз, приём антидепрессантов, возрастное снижение тестостерона. Пример: «Раньше держал 10 минут, а после операции на простате – всё пошло наперекосяк».

Зачем это знать? Потому что лечение разное. Пожизненную ПЭ чаще лечат СИОЗС + поведенческой терапией. Приобретённую – сначала ищут и устраняют причину.

Не всё, что кажется ПЭ, ею является. Вот частые ловушки:

Первый секс после долгого перерыва. Организм «взволнован» – и реагирует как подросток. Это не ПЭ, это физиология.

Стресс, усталость, алкоголь. Всё это снижает контроль. Но это временно.

Новые отношения. Тревога «произвести впечатление» ускоряет всё. Это адаптационная реакция, а не болезнь.

Мастурбация перед сексом. Многие мужчины делают так, чтобы «протянуть дольше». Но это часто усугубляет проблему: мозг привыкает к двойному циклу.

Ключевой вопрос: «Было ли у вас время, когда вы могли контролировать эякуляцию?» Если да – это, скорее всего, приобретённая форма или психогенный фактор. Если нет – вероятно, пожизненная ПЭ.

На приёме я никогда не спрашиваю: «Сколько вы держите?» Я спрашиваю: «Вы чувствуете, что можете остановиться в любой момент?» «Насколько это расстраивает вас?» «Были ли изменения за последние полгода?»

Иногда использую опросник PEDT (Premature Ejaculation Diagnostic Tool) – 5 простых вопросов:

Насколько трудно вам задержать эякуляцию?

Насколько быстро вы эякулируете?

Насколько вы удовлетворены контролем?

Насколько это расстраивает вас?

Насколько это влияет на ваши отношения?

Баллы от 1 до 5. Сумма ≥11 – вероятна ПЭ.

Это не допрос. Это карта страдания. И по ней мы строим путь к решению.

Самый важный «симптом» ПЭ – не короткое время, а стыд. Стыд заставляет: избегать интимной близости, имитировать оргазм у партнёрши, искать «народные средства» в интернете вместо врача, винить себя: «Я не мужчина».

Но стыд – не диагноз. Это реакция на мифы.

Миф №1: «Настоящий мужчина должен держать 20 минут». Правда: средняя продолжительность полового акта в исследованиях – 5–7 минут. Всё, что дольше – уже «экстра».

Миф №2: «Если бы я был сильнее, я бы контролировал». Правда: контроль – не волевое усилие. Это нейробиологическая настройка, как цвет глаз или чувствительность к кофеину.

Миф №3: «Женщине обязательно нужно долго». Правда: для большинства женщин качество стимуляции важнее длительности. И многие получают оргазм до или после проникновения – через ласки, оральный секс, игрушки.

– Доктор, а если жена ничего не говорит? Просто молчит после… – Это хуже, чем крик. Молчание – признак накопленного разочарования. – Что делать? – Спросить. Прямо. «Тебе хватает?» – самая смелая фраза в отношениях. – А если она скажет «да», но я не поверю? – Тогда пригласите её сюда. Вдвоём. Потому что ПЭ – не ваша проблема. Это ваша общая задача.

«Слишком быстро» – не медицинский термин. Это ощущение. И медицина учит нас: если это ощущение вызывает страдание – оно заслуживает внимания. Но если вы просто «быстрее среднего» – вы не больны. Вы – индивидуальность.

Главное – не цифры на секундомере. Главное – доверие в постели. А оно строится не на минутах, а на честности.

Нервы, гормоны и первый секс в подвале

«Мне было шестнадцать. Мы с Ленкой залезли в подвал у школы. Я думал – сейчас умру от счастья. А потом… всё кончилось. Буквально за секунды. Она засмеялась. Не злобно – просто как над глупостью. Но я запомнил этот смех на всю жизнь.» – Так начал свой рассказ Олег, 41 год, учитель физики, женат 15 лет, двое детей. – И с тех пор вы всегда торопитесь? – спросил я. – Не всегда. Но каждый раз, когда я ложусь с женщиной… где-то внутри включается тот подвал. И я думаю: «Только бы не засмеялась».

Вот он – момент, когда физиология встречается с памятью. Когда нейромедиаторы работают в унисон с травмой. Когда рефлекс становится реакцией на страх.

Эта глава – о том, почему «просто расслабиться» не помогает. Потому что проблема не в расслаблении. Она – в настройке системы.

У некоторых мужчин головка полового члена – как радар. Любое прикосновение вызывает лавину сигналов в спинной мозг. Это называется пенильная гиперчувствительность.

Причины: Фимоз (сужение крайней плоти) – особенно если не обрезаны. Кожа редко контактирует с внешней средой → становится сверхчувствительной. Нейропатия – повреждение нервных окончаний после травмы или воспаления. Идиопатическая гиперчувствительность – просто так устроено.

Как проверить? Простой тест: прикосновение ватной палочкой к разным зонам головки. У гиперчувствительных мужчин даже лёгкое касание вызывает непроизвольное напряжение мышц таза – тело уже «готовится к выстрелу».

Лечение? Не «огрубить кожу», а научить нервы терпеть. Через десенсибилизацию, местные анестетики, специальные презервативы с лидокаином. Но главное – не бороться с ощущениями, а переобучать реакцию.

Если бы эякуляция была автомобилем, серотонин был бы тормозной системой. А у многих с ПЭ – изношенные колодки.

Исследования показывают: у мужчин с пожизненной ПЭ уровень свободного серотонина в синапсах центральной нервной системы значительно ниже. Причина – в гене SLC6A4, который кодирует серотониновый транспортёр (SERT). У некоторых людей он работает слишком эффективно: быстро «забирает» серотонин из синапса → сигнал торможения слабеет.

Это не «депрессия». Это нейрохимическая особенность, как, например, быстрый метаболизм кофеина. Но она делает контроль над эякуляцией биологически сложнее.

Именно поэтому дапоксетин – препарат выбора. Он временно блокирует SERT, оставляя серотонин в синапсе дольше. Результат: порог эякуляции повышается. В среднем – в 3–4 раза.

Важно: дапоксетин не накапливается. Он принимается «по требованию» – за 1–3 часа до секса. Это не антидепрессант на каждый день. Это нейрохимический тормоз на один заход.

Тревога – не «просто нервы». Это физиологическое состояние, которое напрямую влияет на эякуляцию.

Когда вы волнуетесь: Активируется миндалевидное тело – центр страха. Выделяется норадреналин – гормон «бей или беги». Снижается активность префронтальной коры – зоны самоконтроля.

Результат? Мозг переключается в режим выживания. А в этом режиме нет места для «медленного удовольствия». Есть только быстрое завершение – чтобы уйти от угрозы (даже если угроза – это просто ожидание партнёрши).

Исследования МРТ показывают: у тревожных мужчин с ПЭ гиперактивность в лимбической системе и гипоактивность в коре во время сексуальной стимуляции. То есть мозг буквально не может сказать “стоп”.

Лечение? Не «успокойся», а переобучение через безопасность. Когнитивно-поведенческая терапия (КПТ) учит: Замечать автоматические мысли («Она подумает, что я не мужчина»). Оспаривать их («А если она думает о себе, а не обо мне?»). Заменять поведение (вместо “быстро закончить” – “погладить её спину”).

Травматичный первый опыт – не всегда насилие. Иногда это стыд, насмешка, страх быть пойманным. И мозг запоминает: «Секс = опасность → надо быстро закончить».

Это условный рефлекс, как у Павлова. Только вместо звонка – прикосновение. И тело реагирует автоматически, без участия сознания.

Плохая новость: такие паттерны не стираются. Хорошая новость: их можно перезаписать.

Как? Через новый опыт в безопасной обстановке. Без спешки. Без ожидания «результата». С фокусом на ощущениях, а не на времени.

Иногда помогает сенсорная фокусировка – упражнение, где партнёры по очереди ласкают друг друга без проникновения, просто изучая тело. Цель – не возбуждение, а доверие к прикосновению.

Не вся ПЭ – психогенная. Иногда за ней стоит болезнь:

Хронический простатит/воспаление предстательной железы. Воспаление раздражает нервные окончания → снижает порог эякуляции.

Гипертиреоз. Избыток тироксина ускоряет все рефлексы – включая сексуальные.

Нарушения оси гипоталамус-гипофиз-яички. Низкий тестостерон → снижение либидо → компенсаторное ускорение эякуляции.

Приём лекарств: антидепрессанты (особенно бупропион), стимуляторы, анаболики.

Когда подозревать органическую причину? Если ПЭ появилась внезапно после периода нормы. Если есть другие симптомы: боль в промежности, частое мочеиспускание, потливость, тахикардия. Если не помогают поведенческие методы и СИОЗС.

В таких случаях нужны анализы: ТТГ, тестостерон, УЗИ простаты, ПЦР на инфекции.

– Доктор, а точно ли это не “всё в голове”? – Всё – в голове. Даже ваше сердце бьётся потому, что мозг посылает сигналы. – Но я же не сумасшедший! – Вы не сумасшедший. Вы – человек с реакцией на стресс, записанной в нейронных цепях. И её можно изменить. – Как? – Сначала – понять, что вы не виноваты. – А потом? – А потом – научиться новому языку. Языку тела без страха.

Преждевременная эякуляция – не слабость. Это столкновение эволюции, химии и истории. Ваше тело не предаёт вас. Оно защищает – от стыда, от страха, от боли. Задача не – «подавить» его. Задача – переговорить с ним. На языке доверия, а не команд.

Серотонин – твой тормоз, дофамин – газ. Кто за рулём?

«Я читал в интернете: “Пей больше бананов – там серотонин!”» – сказал мне Артём, 34 года, программист, с надеждой в глазах. – Бананы не помогут, – ответил я. – Потому что серотонин из еды не проникает в мозг. Это как пытаться залить бензин в машину через окно – он просто не дойдёт до двигателя. Он вздохнул. – Тогда откуда он берётся? – Изнутри. Из ваших нейронов. И сегодня мы поговорим о том, как они управляют… вашим выстрелом.

Да, это звучит странно – обсуждать оргазм через призму молекул. Но именно здесь, на уровне синапсов и рецепторов, решается, будет ли секс длиться минуту или десять. И чтобы понять, как это работает, давайте заглянем под капот.

Серотонин (5-гидрокситриптамин, или 5-HT) – не просто «гормон счастья». В контексте эякуляции он – главный ингибитор.

Ключевые факты: Уровень серотонина в дорсальном шве головного мозга напрямую коррелирует с временем до эякуляции. Чем дольше серотонин остаётся в синапсе, тем выше порог эякуляторного рефлекса. У мужчин с ПЭ наблюдается ускоренный обратный захват серотонина – его «забирают» обратно в нейрон до того, как он успевает подействовать.

Как это исправить? Через ингибирование транспортёра серотонина (SERT). Именно этим и занимаются СИОЗС (селективные ингибиторы обратного захвата серотонина).

Но не все СИОЗС одинаковы. Вот почему:

Флуоксетин – 4–6 дней – ❌ Нет – Накапливается. Не подходит для ситуативного использования.

Дапоксетин – 1–3 часа – ✅ Да – Быстро всасывается, быстро выводится. Идеален «по требованию». Пароксетин – 24+ часов – ⚠️ Off-label – Действует долго, но вызывает сонливость, снижение либидо.

Дапоксетин – единственный препарат, одобренный ЕМА и FDA специально для ПЭ. Он блокирует SERT на 2–3 часа – ровно столько, сколько нужно для одного полового акта.

Серотонин – как ключ. Но чтобы открыть замок, нужен правильный замок. А в мозге их 14 типов. Для эякуляции важны два:

5-HT1A – автoreцептор на пресинаптическом нейроне. Его активация снижает выброс серотонина → ускоряет эякуляцию.

5-HT2C – постсинаптический рецептор. Его активация повышает порог эякуляции → замедляет.

Интересный парадокс: при длительном приёме СИОЗС (как при депрессии) происходит десенсибилизация 5-HT1A, и эффект замедления усиливается. Но при ситуативном приёме (дапоксетин) – эффект достигается за счёт накопления серотонина в синапсе, несмотря на 5-HT1A.

Если серотонин – тормоз, то дофамин – педаль акселератора. Он отвечает за мотивацию, возбуждение и финальный пуск.

Ключевые дофаминовые пути: Мезолимбический путь (от вентральной tegментальной области к nucleus accumbens) – центр удовольствия. Нигростриатальный путь – участвует в моторных компонентах эякуляции.

Активация D2-рецепторов → ускоряет эякуляцию. Активация D3-рецепторов → может замедлять (новые данные, 2023 г.).

Поэтому препараты, повышающие дофамин (например, прамипексол при болезни Паркинсона), иногда вызывают ПЭ как побочный эффект. А антагонисты D2 (например, метоклопрамид) – теоретически могут замедлять, но на практике не используются из-за побочек.

Мало кто знает, но окситоцин – не только «гормон объятий». Во время оргазма он вызывает ритмичные сокращения семявыбрасывающих протоков и мышц тазового дна. То есть – участвует в экспульсии.

А вазопрессин (антидиуретический гормон) модулирует агрессию и территориальное поведение. Исследования на крысах показывают: его блокировка увеличивает латентный период эякуляции. Возможно, в будущем появятся препараты, влияющие на эту систему.