Леопард

Глава 1. Долг

– Юная леди, не так быстро!

Грозный голос старушки, уже не поспевающей за прытью своей подопечной, задрожал по всей комнате, но не заставил Дию остановиться. Она только прыснула и юркнула за дверь в коридор, полностью растрепав труды воспитательницы у себя на голове. Теперь густая копна тёмных волос застилала ей взор и надоедливо щекотала нос.

Куда сбежать на этот раз?

Дия лукаво прищурилась и заячьими прыжками спустилась по мраморной лестнице. Она помнила по своему горькому опыту, что третья ступень снизу всегда скользкая, поэтому заведомо перепрыгнула её и приземлилась на пышный ковёр прямо под ноги служанки, несущей посуду для завтрака. Та испуганно вскрикнула, но не успела ничего понять, как юный вихрь растворился меж высокими колоннами. За спиной раздавались только охающие причитания Берели:

– Ну и куда же подевалась эта дикарка?! Герцог увидит её в таком состоянии, и мне, как всегда, выслушивать его замечания! Ну, чего встала? Иди куда шла!..

Весенний ветер, проникающий в замок через распахнутые окна, задувал ей в лицо. Длинные коридоры с раскинутыми повсюду цветными витражами, стеклянными вазами с маленькими деревцами и высокими полотнами картин проносились перед глазами яркими пятнами. Стук каблуков туфелек о блестящий пол вёл озорную девчонку всё дальше и дальше от каждодневной участи тратить по несколько часов на красивые марафеты. Ну зачем ей эти платья с кружевными оборками и высокие причёски с жемчужными сеточками? Лучше бы это время она потратила на исследования потайных уголков замка или на игры с Аметрином. К слову, а где он? Он обещал ждать в их тайном месте, чтобы научить её лазать по стенам!

Она поднялась выше, чтобы скрыться от назойливой служанки матери. Вряд ли ей хватит ума додуматься, где её искать.

Упиваясь своей маленькой победой, Дия пробежала по винтовой лестнице в другую часть замка. Перила с лепными из глины узорами змейкой вели девочку всё дальше от своей преследовательницы. Тишина сменилась на утреннюю песнь: его жители начали просыпаться. Из комнат в коридоры повалились приезжие из разных уголков Рабелиса. Графы и графини в разноцветных, богато украшенных платьях и костюмах кланялись при виде растрёпанной герцогини и желали доброго утра. Слуги впопыхах убирались в покоях и уносили грязное бельё. Дия вдохнула запах свежести, шлейфом преследующий челядь, пока его не перебили ароматы свежеиспечённого хлеба, жареных яиц и ломтиков мяса. Её желудок ворчливо заурчал, но Дия упрямо шла вперёд. Время до завтрака – самое интересное. Ранним утром можно незаметно ускользнуть с глаз матери или неприятной Берели и заняться тем, чем «леди заниматься не следовало» – так постоянно причитала матушка… И хоть каждый поход в сад в поисках припрятанных братом сокровищ или, как сегодня, побег из-под носа слуг ради дикарских развлечений сопровождался недовольством Церанисы, Дию это не останавливало, потому что мама долго не злилась. Она самая добрая мама в мире.

Дия юркнула в очередной коридор, а оттуда – в лаз за картиной. Протиснувшись через небольшой проход, она оказалась в небольшом помещении, обставленным давно забытым старьём. Здесь были картины, чьи краски давно выцвели, старая ржавая посуда и большая груда исписанной бумаги. Закрытая дверь, наверное, вела в соседние покои – детям ещё не удавалось проверить свою теорию, – а открытые высокие окна открывали вид на город.

Ранним утром Перетис медленно оживал: за стенами Мраморного замка город лениво просыпался и начинал движение. Лавки стояли уже открытыми, рынок полнился приезжими телегами, и работяги начинали свой очередной день. Вереница мужчин шла из города, запрокинув кирки и кульки с едой на плечи; кого-то сопровождали телеги с мулами, чтобы вечером привезти раскопанную добычу. Они запевали радостную песнь про потерянную под землёй принцессу, которая превратилась в ветер, поющий грустные песни в недрах пещер. Дия никогда не понимала, почему из такой страшной легенды сделали забаву.

Такую картину, какую наблюдала младшая герцогиня, можно было видеть каждое утро. За ней никогда не устанешь наблюдать, ведь Дия любила свой дом. Он был самым красивым. Маленькие домики с черепичными крышами миниатюрно выстраивались в ровные ряды и блестели от лучей солнца, словно жемчужины. Дороги из множества драгоценных камней вились меж улочками и уходили далеко-далеко, почти на границу с лесом. Отец рассказывал, как их предки давным-давно строили город и возводили его с нуля. У них были только шахты, кирки и амбиции, и благодаря им Делицеи построили не только величественный замок, но и прекрасный город. А вот скульптуры, украшающие главную площадь, были завезены совсем недавно. Дия лично наблюдала за тем, как их расставляли по всему Перетису.

Вдохнув полной грудью свежий весенний воздух вперемешку с аппетитными прелестями кухни, Дия не скрыла своё разочарование от того, что Аметрин не прибыл в их место, как было обговорено вчера вечером. Она топнула ножкой, разозлившись на брата: наверняка он снова попался вредному майордому и не смог от него ускользнуть! Вот кому-кому, а ему не позавидуешь. Быть единственным наследником в семье значит быть у всех на глазу.

Дия остыла, недолго посидев на старом скрипучем кресле с почти отвалившейся четвёртой ножкой. А потом её накрыл стыд от своей выходки. Она попыталась пригладить растрёпанные волосы и придумать очередную причину, почему Берели снова понадобилось за ней побегать. Матушка сначала попричитает, но потом простит, и они вместе вкусно позавтракают. А затем снова вышивание, снова сидеть на скучных уроках и выслушивать недовольное ворчание Селении.

– Твои узлы кривые. Вот если бы ты хоть немного посидела на месте, а не скакала как ужаленная… – передразнила сестру Дия, когда выходила из тайной комнаты.

Порой Сел была слишком, слишком увлечённой своей учёбой леди, аж тошно становилось. Будто знания как правильно втыкать иголку в полотно и какие нити выбирать для подшива платьев ей пригодятся, ведь на это были служанки и швеи.

Скрепя сердце она спустилась в свои покои, ожидая взбучку от Берели, которая уже наверняка пожаловалась матушке о её побеге. Её заставят сидеть перед зеркалом и терпеть, как расчёсывают её запутанные колтуны и тянут голову в разные стороны, чтобы заплести. А потом долго и внимательно выбирать ей платье на день, которое она больше никогда не наденет, ведь матушка очень трепетно относится к нарядам, особенно, когда у них дома гости, перед которыми они должны держать лицо. Они же самая важная династия в регионе.

Впрочем, все и так это прекрасно знали. Делицеи ещё никогда не были столь сильными, сколь и богатыми как сейчас. Папа часто рассказывал Аметрину о «политической обстановке» в государстве, а Дия украдкой подслушивала. Не совсем понимая, о чём идёт речь, она подчеркнула для себя только самое важное – достаток и благоденствие на их землях. Этого было достаточно, чтобы наслаждаться её маленьким миром посреди роскоши и довольствия.

Придя в свои покои, она не обнаружила ни Берели, ни остальных служанок. Значит, все уже собрались на завтраке. Радостная от того, что не увидит старую ворчунью и не станет предметом её жестоких истязаний, Дия вприпрыжку бросилась в обеденный зал. Она уже отсюда чуяла запах молока и чего-то сладенького – пожалуйста, пусть это будет гранатовый пирог!

Дубовые массивные двери любезно впустили её внутрь. Дия обвела взглядом солнечный зал. Вот сидела матушка по одну сторону стола, как всегда с великолепным туалетом. Золотые волосы волнами спускались по спине, и каждый раз, когда солнце выглядывало из окна, они окрашивались в пламенное золото. Цераниса сидела спиной к Дии и указывала слугам что куда поставить. Её худые белоснежные руки, выглядывающие из широких рукавов платья, мягко прикасались к серебряным подносам, оценивали блюда и отправляли понравившиеся на стол.

– …нет, Никомар не любит лимоны, лучше поставьте их ближе к юному герцогу, – ворковала она.

Судя по голосу, матушка была в очень хорошем расположении духа. Дия, довольная своей удаче, затопала каблуками к столу.

Первая её заметила сестра. Селения прищурила зелёные глаза, холодно оценивая неряшливый вид, и как можно громче произнесла:

– Тебя что, дворовые дети побили? Надеюсь, ты хотя бы одержала победу.

Дия не стала отвечать и села на своё место напротив, по другую сторону от матери. Цераниса даже не взглянула на неё, продолжая выбирать блюда на стол.

А вот пришли и близнецы, чья очередь прислуживать на завтраке подошла сегодня. Длинноногие и худые Шай и Тай, одетые в льняные кафтаны с высокими воротничками, суетились вокруг накрытого стола. Они были на пару лет старше Дии и выросли вместе с ней в замке, часто бывало играли вместе. Сейчас, когда дружба с ними стала невозможна, Дия всё равно могла позволить себе пошутить или разыграть их, когда никто не видит. Вот и сейчас, пока Шай расставлял кубки и кувшины с водой, она незаметно для матери дёрнула близнеца за край кафтана. Он резко обернулся и разлил воду на Тая. Дия еле-еле сдержала хохот.

– Смотри, куда поворачиваешься! – воскликнул Тай, стряхивая воду с рук.

– Да я-то откуда знал, что ты у меня за спиной! – басовито проворчал Шай.

Они синхронно повернулись к Дии, заметив её задыхающейся от смеха, и закатили глаза.

– Всё накрыто к столу, можете звать герцога, – подала голос Цераниса, и Дии этот тот очень не понравился.

Близнецы стушевались, поклонились и ушли, закрыв за собой двери, а Дия глубоко вздохнула. Всё-таки беды не миновать. Берели так и рассказала ей про утреннюю выходку!

Она взглянула на матушку исподлобья, а та с нарочитым спокойствием продолжала расставлять вилки и ножи в нужном порядке. Она всегда так делала, когда хотела потянуть время перед разговором.

– Сейчас придёт отец, – начала она, оторвав взгляд от приборов и впервые посмотрев на дочь. В её глазах никогда не плескался гнев – только ледяное спокойствие. В этом они с Никомаром были похожи. – Он увидит тебя в неподобающем виде. Мне сказать ему, что ты решила зло пошутить над Берели или что ты ночью усердно читала задание от учителя Венса и проспала подъём?

Дия потупила глаза. Отец не любил нарушение дисциплины и всячески за это наказывал. Лучше уж она проведёт пару часов за чтением нудного трактата о создании мира, чем будет выслушивать его очередное замечание.

– Второе, – пробурчала она.

– Отлично. Перед Берели извинишься после завтрака, – на этом матушка поставила точку и, как ни в чём ни бывало, продолжила уже с улыбкой на лице: – Сегодня я устраиваю пышный приём: дочка графа Лиция уже готова к замужеству, самое время найти ей подходящую партию. Я ожидаю, что вы не подведёте меня и наше доброе имя и окажете Эсми должную поддержку.

– Мы с ней уже подружились, – довольно подхватила Сел, умело орудуя вилкой по тарелке. – Она увлекается музыкой, я бы хотела подарить ей новую арфу…

Дия уже не слушала их будничный разговор, ей совсем неинтересно кто выходит замуж и кого женят. Почему жизни всех строятся на браке? Вот она уж точно нескоро захочет познать все прелести замужества. И вообще, станет морячкой со своим кораблём, чтобы бороздить дальние воды. У папы уже есть Аметрин, который возьмёт управление всеми шахтами, Селения когда-то выйдет замуж за королевского принца и принесёт их семье славу и почёт, а что остаётся делать ей? Может, ей всё-таки позволят следовать своим мечтам…

Дверь в зал отворилась. Появился отец.

Никомар Делицей никому не внушал ужас – высоким ростом и поджарым телом он, скорее, показывал стать и величие, с которыми нужно считаться. Хоть он и участвовал только в нескольких битвах и осадах прошедшей войны много лет назад, в его поведении сохранились замашки командира войска. Подбородок всегда высоко вскинут. Плечи расправлены. Взгляд устремлён только в одну точку впереди.

И только с семьёй он всегда был самим собой.

Серые глаза заблестели, увидев Церанису, и тонкие нити губ изобразили улыбку. Никомар Делицей в свои сорок лет был молод, свеж и опасен, и хоть военное время давно прошло – тело всегда готовилось к опасному прыжку со смертью.

В случае Дии – к прыжку с непослушной дочерью, которая снова отбилась от рук.

Но только она погрузилась в пучину многострадальных раздумий о грядущем дне, как в проёме вслед за отцом показался брат. Он устало плёлся хвостом и зевал во весь рот. Казалось, его не волновал ни метающий грозы взгляд Дии, ни строгая внимательность отца. Он плюхнулся за стол, увидел засахаренные лимоны и весь оживился.

– Доброе утро, дорогой, – проворковала Цераниса и безмолвно приказала слугам отодвинуть стул герцогу и наполнить ему тарелку. – Как прошло собрание? Обычно вы не собираетесь так рано, что-то срочное?

Она обеспокоено обратила внимание на Аметрина, который закинул пару кислых долек в рот и теперь начал не зевать, а скучающе ковырять свою пшенную кашу ложкой. Несмотря на вечно кудрявые белокурые волосы, сегодня они лежали безупречно, ведь на своём первом заседании нельзя было выглядеть неподобающе, особенно ему.

Руки Дии зачесались от того, чтобы не пнуть его под столом и не расспросить тот час о том, что он видел и слышал. Злость на брата за утро исчезла, уступив место любопытству.

– Ничего серьёзного, – отмахнулся от дел Никомар, но Дия поняла уже по голосу, что он что-то недоговаривал. – Говорили о возможности расширить шахту на наших угодьях, что в Парангонском лесу. Специально для этого взял с собой Аметрина, чтобы он понимал, чем занимается наша семья испокон веку.

Он снисходительно посмотрел на сына, клюющего носом в тарелку от недостатка сна. Серый взгляд растаял, с теплом обведя наполненный стол и детей. Маска грозного герцога Рабелиса спала, под нежностью и заботой жены он вновь стал любящим отцом. Теперь Дия не волновалась за свою участь, но и сидеть спокойно не могла.

– Я поеду на место после завтрака, – добавил отец. – Надо переговорить с главным шахтёром и посмотреть, как идут работы. Оценить все риски и возможности. Весна в этом году обещает быть засушливой, мы должны готовиться к тому, что урожай на некоторых участках может погибнуть. Чем раньше откопаем ещё один источник рудников, тем быстрее закупим пшена и ржи на зиму.

– А учитель Венс говорит, что скоро пойдут дожди, – вставила Селения. – И лето будет прохладным. Я ему верю, он обучался в столичной Академии.

– Может быть и так, но слепо доверять чьим-то словам для нас недопустимо. Один неверный шаг, и наш народ будет голодать всю зиму. Мы подготовимся к любому исходу.

Пока Никомар говорил, Дия наблюдала, как он непринужденно отламывал скорлупу перепелиного яйца, чтобы добавить его в тарелку к какой-то мякоти, перемешать, кинуть порцию засушенных трав и намазать полученную смесь на обжаренный ломтик хлеба. И всё это было так выучено, привычно, но она никогда не уставала наблюдать за его кулинарными изысками. Интереснее этого может быть только его очередная работа над новым украшением для мамы. Все втроём – она, Сел, Аметрин – с упоением наблюдали, как отец вычерчивал каждую деталь нового эскиза и претворял его в жизнь. Для них, Делицеев, была важна каждая грань камня, особенно того, который стал их пожизненным талисманом.

– Дионисия, почему ты сидишь в непристойном для леди виде?

Вот чего она боялась больше всего – этого спокойного отцовского тона. Каждое слово пробиралось по костям, а когда они доходили до языка – сказать было нечего. Только молчать, притупив взгляд.

Внезапно в голову Дии опасная авантюра. Матушка, конечно, сейчас защитит её и расскажет байку, о которой они условились, но ей так не хотелось оставаться сегодня дома! Снова зубрить нудные трактаты и выслушивать скрипучий голос Берели! Она соскочила с места и бросилась ему на шею.

– Пап, а возьмёшь нас с собой в поездку? Ну пожа-алуйста! Я так хочу увидеть, чем ты занимаешься! Я ещё никогда не была на шахте!

Она украдкой взглянула на матушку – та сощурилась, скрыв снисходительную ухмылку под маской серьёзности, и отодвинула от себя тарелку. Служанки начали прибирать стол.

– Да, дорогой, почему бы тебе не взять с собой детей? – предложила она. – Только не спускай их вниз, в шахты, – покажи им, чем люди занимаются снаружи.

Дия с полными надеждой глазами смотрела на отца в ожидании его вердикта. Сначала он поколебался, ведь для такой авантюры придётся нарушить планы на весь день, но мужчина есть мужчина – слово женщины закон. Тем более Цераниса была права: детям нужно показывать то, как добывается роскошь, в которой они живут.

– Ну хорошо, тогда собирайтесь – выезжаем через час! – Никомар закинул Дию на плечо, и она, хохоча во все лёгкие, уже представила своё маленькое путешествие вдали от книг и пристальных взглядов служанок.

Аметрин хоть и выглядел уставшим, но воодушевился не меньше сестры, зато строгий взгляд Селении метал молнии. Цераниса успокоила её многозначительным кивком и отправила собираться.

– Чур я поеду верхом! – вскочил Аметрин вслед ей.

– Нет я! – возмутилась Дия, когда отец опустил её на ноги.

И, полная чувством победы, заточила в обе щеки гранатовый пирог, пока его не унесли.

– А ты не хочешь присоединиться к нам, радость моя? – уткнувшись в шею жене, проворковал Никомар.

– Нет, милый. Нужно заняться гостями и леди Лиций, я не могу подвести эту милую девочку на сегодняшнем приёме.

Она ласково погладила его колючую щетину. В движениях их рук было что-то неведомое для детского глаза Дии. Их касания были не просто жестами заботы; их пальцы целовали кожу друг друга, не оставляя следов. Никогда и ни с кем отец не был так близок и открыт, как с ней. И ни с кем она не была так лучезарна и счастлива, как с ним. И прямо сейчас Дия чувствовала себя явно лишней, отчего поспешила ускользнуть. Но едва она ступила за порог зала, как матушка её окликнула:

– Дия, задержись ненадолго.

Отец покинул их через ту же дверь, откуда пришёл, и здесь они остались совершенно одни. Потупив взгляд, Дия сделала вид, что не понимает, о чём сейчас пойдёт речь. Воздух между ними будто затрещал, но вместо возмущения Цераниса посмеялась:

– Изворотливости перед лицом ответственности тебе не занимать, леди Делицей. Не знаю, хвалить тебя или ругать, – она хитро прищурила зелёные глаза и ухмыльнулась. Эта улыбочка Дии явно не понравилась, потому что за ней последовало то, чего она опасалась: – Однако перед Берели всё равно извинишься.

***

Ох, сколько же усилий пришлось приложить, чтобы произнести краткое извинение, да ещё и заслуженное! Берели и без того ей не нравилась, а сейчас, когда матушка защитила её при всех, Дия и вовсе на неё ополчилась.

Несомненно, матушка её очень ценила; Берели вырастила её с пелёнок и переехала в этот дом после замужества воспитанницы, оставаясь такой же преданной нянечкой её детям. Но с Дией у неё были сплошные проблемы. Непоседа с рождения, она не училась усидчивости, имела склонность к бунтарству и вела себя как мальчишка. Раньше хоть Берели могла её догнать, а сейчас кости её ослабели, и строгий взор постепенно слеп.

Прослушав её снисходительные наставления мимо ушей, Дия подождала, когда матушка отпустит её, и принялась собираться. На этот раз она полностью доверилась служанкам и позволила им поколдовать над своими колтунами, сделав из них собранную в косы причёску. Но вот выбор одежды ей не доверили, и напялили на неё канифасовое платье с оборками, что вообще не подходило для поездки. Верхом на таком не покатаешься… Но это совершенно не сбило её настрой.

Полная предвкушения, она ожидала отца и всех остальных у ворот из замка. Карету с тройкой лоснящихся здоровьем коней уже вывели, и небольшое сопровождение замковой стражи ожидало семейство герцога наготове с до блеском начищенными мечами.

Отец вылетел из дубовых дверей и бодро спрыгнул по ступеням к главнокомандующему стражи. Дия обожала сира Льюнса, иногда он давал ей такие же задания как и Аметрину, когда папа отправлял его заниматься на мечах.

– Дороги не размыло дождём? – спросил Никомар, надевая перчатки на костлявые руки.

– Мы проверили их до леса, всё сухо и ровно, – басом ответил Льюинс. – Прикажите подать коня младшему герцогу?

– Выполняй.

Бренча мечом на поясе, тот ушёл в сторону их обширных конюшен, а упомянутый выше младший герцог показал нос из-за двери. Увидев Дию, он виновато потупил взгляд и направился к ней. Не успела она обиженно надуть губы, как он горячо распалился:

– Прости меня, я очень хотел пойти с тобой, но отец разбудил спозаранку. Перед рассветом гонец принес ему весьма плохую весть.

Та вздохнула, понимая, что не может долго на него злиться. У него был настолько печальный взгляд, как у щеночков на псарне, что ей стало его невероятно жалко. Да и любопытство себя пересилило.

– Ладно, я прощаю тебя, – снисходительно сказала она. – Но если в следующий раз у тебя снова найдётся что-то важнее наших игр – я приду к тебе ночью и положу под подушку канарейского жука. Много жуков.

Брат воспрянул духом, и на его лице не осталось и тени следа от угрызений совести.

– А теперь рассказывай, что случилось, – поторопила Дия.

– Я точно так и не понял, что произошло, но, кажется, конфликт снова связан с Рудием. Неподалеку от Парангонского леса крестьяне увидели нездешних – бледных, высоких, волосатых, в коже вместо парчи и лат.

– Неужели рудийцы забрели так далеко от дома? – она недоверчиво прищурилась.

– Стало быть, им нужна либо наша добыча с шахт, чтобы продать у себя подороже, либо шкуры леопардов, – с мрачной решимостью подытожил брат.

Рудий – самое северное герцогство Адантии, грубое, холодное, почти необжитое, и люди там были дикарями, которые посылали своих детей на погибель каждый год – такие у них были звериные традиции. Вот и все, что знала о них Дия, не считая того, что почти пятнадцать лет назад шла гражданская война, в которой Рабелис и Рудий были по разные стороны. Так сложилось, что вражда между ними шла испокон веку, и одной из причин было истребление леопардов ради наживы. А в Рабелисе эти животные считались святыми, и покушение на них равнялось смертной казни.

– Аметрин, в седло, – раздался строгий голос Никомара, и брат поспешил выполнить его приказ.

Селения, одетая с иголочки в бежевом платьице с кружевным воротничком, деловито расправила плечи. Очевидно она знала о проделках сестры, и ей не понравилось, как быстро и непринужденно она отделалась от наказания. Она расположилась в карете, и Дия нехотя залезла к ней.

Увы, не видать ей верховой езды на этой прогулке. Дорога обещает быть долгой, а ей запрещали садиться в седло везде, кроме прогулок во дворе замка.

Массивные ворота с резными узорами отворились, и они выехали на мощеную камнем дорогу.

Перетис был самым прекрасным городом во всей Адантии, и так говорили многие. Пока Мраморный замок спокойно и чинно возвышался над длинными улицами своими высокими шпилями, город под ним всегда бушевал и бурно дышал. Высокие и узкие каменные домики прижимались к друг дружке на улицах близ главной площади, а дальше тянулись вереницей и становились шире и ниже. Таверны, лавки, шумные заведения приветствовали путников яркими вывесками и громким шумом. Часто из окна своей спальни Дия могла наблюдать, как Яшмовая улица – самая длинная, начинавшаяся у ворот замка и заканчивающаяся воротами из города, – разрывалась каждую ночь от веселого хохота и бурных страстей. Зато днем она отсыпалась и становилась главной дорогой для телег, карет важных вельмож и передвижения городских патрулей. По ней их маленькая процессия под вниманием любопытных глазеющих проезжала прямо в сердце города. Чем дальше они были от замка, тем ближе становилась площадь. Приветственные статуи, изображавшие легендарных герцогов из династии Делицей, сверкали на солнце девственным мрамором. У ног одного из них, самого известного в истории Делицея, лежал леопард – в истории этот отважный воин приручил опасного зверя в лесах Рабелиса и сделал его символом их дома. Они участвовали в Трехглавой войне, после которой их осталось очень мало. С тех пор прошло более пятисот лет. Леопарды не вымерли стараниями Делицеев, но перекочевали подальше от людей. Теперь они остались живой легендой и напоминанием о том, что некогда подчинялись человеку.

Дия никогда их не видела, но надеялась, что однажды это чудо случится.

Карета затрещала, колеса подскочили, и под стук лошадиных копыт они рванули вперед. Белокаменные ворота с густыми зелеными лозами остались позади, лишь сверкающие шлема дозорных бросали путникам солнечные поклоны.

После нескольких дождливых дней – первых этой весной – небо рассеялось и голубым покрывалом укрыло лес и горы вдали. Дия высунула голову из окошка и открыла рот навстречу теплому ветру с привкусом свободы.