Полное собрание стихотворений и поэм. Том IV
Издательство:
Питер
- -
- 100%
- +
Публикуется с сохранением авторской орфографии и пунктуации. 18+ (Запрещено для детей. В соответствии с Федеральным законом от 29 декабря 2010 г. № 436-ФЗ.)
© ООО Издательство «Питер», 2025
© Савенко Б. Э., Савенко А. Э., наследники, 2021
* * *
Пели оперу. Я вошёл.
Э. В. ЛимоновК Фифи
(2011)
Основу этого новейшего по времени сборника моих стихотворений составляют послания к молодой женщине, скрытой под именем Фифи.
Достигнув известного возраста, когда мужчина опять становится похотливым как подросток, я записал в бешенстве страсти свои местами эротические, местами порнографические признания и видения.
У старого козла Пабло, художника Пикассо, есть поздний цикл гравюр, знаменитая серия «347», где набухшие яйца, вздыбленные члены, вывернутые наружу девки, мятежные быки и агрессивные тореадоры смешаны воедино в космогонию похоти. Вот и у меня получилось нечто подобное в том же возрасте, что и у Пабло. (Впрочем, свистопляска похоти перемежается более спокойными стихотворениями на иные темы.) Что до названия сборника, то, ну конечно, оно смоделировано по названию катулловского цикла «К Лесбии».
И ещё. В 1997 году на окраине Георгиевска, что в Ставропольском крае, мне привелось увидеть посаженного на цепь, почему-то недалеко от церкви, прямо на улице, огромного старого козла. Его привезли для случки из дальней станицы. Седая шерсть клочьями, бешеные глаза, это чудовище рыло копытами землю и ревело, требуя козочек. В сущности, лирический герой моей книги стихов, партнёр Фифи по любовным утехам, порой недалеко отстоит от того сказочного чудовища.
Эдуард ЛимоновПотерпевший кораблекрушение солдат
Лежат на рифах осьминогиВесь берег крабами богат,Но Боги, о Большие Боги!Здесь нет ни девок, ни солдат!Лишь небо тяжестью накроет,Когда полуденно красивИдёт ко мне, идёт и воетМогучий океан, – прилив:Лишь ночью звёздами богато,Бриллиантами освещено,Ночное небо на солдата,На выброшенного куда-тоСвоё набросит кимоно.Где я? Здесь Фиджи? Самоа ли?Необитаема людьмиУлеле? Или Укаяли?Тебя минуют корабли.И лишь меня волной прибило.Как долго буду здесь пленён?Здесь зелено, здесь очень мило,Но я один, пусть я спасён…«Какая тонкая Фифи…»
Какая тонкая Фифи,Такая нежная такая,Как будто Вас зовут СофиИ на дворе начало мая.Но это август нас слепил,Но это в августе, подружка,Свой хобот я в тебя вонзил,О, похотливая зверушка..!«С бутылкою Martini…»
С бутылкою MartiniШкодлива как козаФифи явилась Skinni,Весёлые глазаО, мрачный Эдуардо!Фифи свою встречай,Кончай глушить «Бастардо»,Martini наливай!Трусы снимай с девчонки,Но медленно снимай,И градус напряжёнкиТем самым повышай.Фифи
Мне зуд шампанского в кровиНа сером утреннем рассветеБог похоти швырнул: «Лови!».С ней кувыркайся словно дети!Ты пахнешь мёдом и мочойИ молоком столь нежно-сладкоРаздвинь же ножки и раскройСтыдливый вход в тебе, лошадка!«Доллар: тридцать-двенадцать…»
Доллар: тридцать-двенадцать,Подешевел «Газпром»Утро. Пора одеваться,Ехать и в жизнь вонзатьсяЭтаким топором.Утро. Уже газетыНе развернуть в автоВ вечность ушли СоветыДевушки Гали, Светы,Их не рожает никто.Модны Анастасии,Мальчики все МаксимыУтро в Москве, в РоссииВсе мы ветром носимыНе все наклонимы выи…Ф
Мы будем ехать в пароходеВокруг волна, за ней волна…О, не сиди в каюте, вродеТы несчастлива и больна!Пойдём на палубу, где ветер,Пойдём в открытый ресторан!О, слава Богу! «доннер веттер!»Там нет занудливых цыган!Играют танго… (Как «Титаник»!До айсберга часа за два…Иль на вокзал, перрон «Майданек»Сгружают трупы, как дрова.)Прикрой, мой друг, твои коленки,Прикрой и щель, – хранитель сперм,Я Вас люблю до расчленёнкиИ Вас родивший город Пермь.Когда же мы пройдём у ДанийИ Скагеррак, и Каттегат,Зелёных волн среди качанийСредь тошноты, в плену страданийНа узкой койке распластат…Тогда предстанут нам Бискайи,Но чтобы не зайти в штормы,Мы взяли вдруг, и поискалиСто устриц в отмелях, с кормы…Смерти Космос молчаливый
Смерти Космос молчаливыйГде угрюмые планетыВытянуты, словно сливы,Совершают пируэты.Где в кладбищенском метане,Омываемы эфиромВ хроме, никеле, титанеНосятся вокруг пунктиром.Замурованы в гранитыБледные метеориты.Астероиды в повязкахС маской ужаса на кожеСотрясаясь в страшных пляскахИщут в злобе своё ложе.На боку земли зелёномВ лунном свете на поляныИм помочь быть приземлённымВыбегают великаны.Полифемы краснокожиАстероидов скликаютИ глаза их среди рожиОдинокие пылают.«Я ел блестящий огурец…»
Я ел блестящий огурецИ размышлял, что я отецДвух крошек: паренька и девки…Но вот какой: Лилит иль Евки?Ты кем же станешь, Сашка, дочь?Я не смогу тебе помочьПоскольку буду в ЕлисейскихПолях. А не в полях расейских.Ты кем же станешь, рыжий клопик?Так маленький, что микроскопикК тебе бы надо применять…Не стань отъявленная блядь!Но прояви себя в искусстве,В искусстве всё себе позволь.Как папка твой, купаясь в чувстве,Ты чти страдания и боль.Не избегай страданий, Саш!И ты, Богдан, как папка ваш…«Если поедете в Бухару…»
Если поедете в Бухару,То возьмите меня в Бухару.Я так люблю большую жару,Люблю большую жару.А в той Бухаре будет там базарБазар будет благоухать,И будет там проходить Бальтазар.И бёдрами колыхать,Станет там белых верблюдов строй,А на одном из нихЯ буду сидеть с молодой женойМежду горбов двоих.И будет там проходить Гаспар,А с ним идти МельхиорТакой у них в Бухаре базарЗаведён с античных пор.Там будут пахнуть чеснок с хурмой,Цвести на холмах кизил.Я так хочу, чтобы там со мнойМестный султан дружил.Там козочек-девок в сандалияхЛовить буду, лапать всехЦветёт в феврале там миндаль, и ах!Цветёт в январе орех…Создам для себя я большой гарем,Где жаркие телесаМеня отвлекут от тяжёлых темНа долгие три часа…Из Ингланда крошку мне украдутИ украдут из Китая,В гареме сладко они запоют,Философа ублажая.СПБ
Глухие улицы ночныеИ мрачноваты и пустыСтоят дома, как домовые,Как будто дамы пиковые…Двоятся на Неве мосты.Под брызгами дождя на стёклахАвтомобиля моегоОхранники сидят промоклоИ ждут неведомо чегоНо лишь приказа моего.Когда-то этот город чудныйС одной актрисой рассекалРоман имел с ней непробудныйНа Пряжке жил, отель был мал,«Матисов дворик» называлсяБыл рядом сумасшедший дом,Дом сумасшедшим и остался,А мы с актрисой не вдвоём.У нас есть детки молодые,У деток будет жизнь своя.Но в том, что мы с тобой чужие,Виновна ты, невинен я…«Я не хочу стать грустным стариком…»
Я не хочу стать грустным стариком,Я лучше буду воином и трупом,Прикрытым окровавленным тулупом,С другими убиенными рядком.Я не хочу быть грустным стариком.«Я слушал пение кастратов…»
Я слушал пение кастратов,Луна светила, падал снегТо сер, то грязно-розоватовОдин в ночи, вдали от всехЯ слушал пение кастратовНе диск таинственный винилаС иголкою соединясьМудей магическая связьИз Беловодия стремясьКо мне межзвёздность приносила…И дома нет, и нет семьиУтащены волною детиА я сижу при лунном светеПоют скопцы как соловьиЧто им отъяли штуки этиЗаносится горячий ножСекущий горло ледяноеПоёшь, поёшь, поёшь, поёшь,Пока он падает, стальноеСечёт им связки лезвиёИ плачет и скорбит зверьё…Я слушал пение castratiВиттори, Сато, ФолиньятиИх визг, свистящий из ночиПоскольку режут палачи.Монета
Ф.
Простая медная монета —Ты, греком созданный «обол»,В ходу была ты в час рассветаУ гладиаторских у школТебя рабы передавалиПлатя за уголь и виноТебя гетеры принималиВ час когда станет всё равноВзамен цистерция и драхмыВот я возьму тебя с собойИ там такой устроим трах мыЗначительный и непростойВоспользовавшись твоим поломПроэксплуатировав всю ночьЯ расплачусь с тобой «оболом»,Моя развратнейшая дочь!«В лагерях великие дали…»
В лагерях великие далиВ лагерях огромное небоВсе занозы видны, деталиИ забора и булки хлебаТам на вышках стрелки с чубамиНам накрашены ярко-яркоЭти девки играют с намиПосылая губов подаркиА в руках у них карабиныА глядят они, кареоки,Как внизу мельтешат мужчиныИ убоги и одиноки.«Девки красивые, девки печальные…»
Девки красивые, девки печальныеСиськи спесивые, письки нахальные.Девки, глядящие в зеркало,«Жизнь бы меня не коверкалаЛучше бы тихо лизалаЯ бы счастливо лежала…»Девки лежат с кавалерамиЛибо слились с интерьерами.В «свете»
Какого Фета нужно вамОт этих безобразных дам?От этих котиков морскихВ нарядах сложных и смешных…Жабо у той, волан у этойНу Боже мой, какого Фета!Ты затесался в это стадоБольших животных зоосада!Какого Фета, право слово!Алкая девушек КрамскогоВысоких незнакомок с перьямиОшибся ты, чудак мой, дверьями…Фифи: 1920
На ломберном столе так сладкоИграет тихо граммофонС яйцом, подкипячённым всмятку,Лежит Линней (или Бюффон?)За этим столиком трофейным,Фифи, ты утро провела,Откушала конфет с портвейномИ снова бродишь у стола…С тебя стекают платья струи…После полудня, наконец,Звонит тебе твой милый Луи,Убийца, гангстер и подлец…«Договорились. В полшестого!»И, бросившись в постель опять,Ты спишь, зверёк, темноголово,Предвосхищая, как суровоТебя без жалости, без словаБрутальный Луи будет мять.Скорей доспать бы к цифре «пять»!Ленни
Поехать бы в КопенгагенСнять себе тёплый номерВ отеле у Northern SeaИ пригласить девчонкуДырку, ямку, воронку,Заставить её: «Соси!»Груди этой особыСамой высокой сдобыЗаправлены в кружеваОна как крестьянка практичнаКак шлюха она неприличнаКак дьявол она живаЕё угощая шнапсомПоглаживая по попеСидеть буду я в ЕвропеВ её королевстве датскомСмотреть буду из окнаИ будет блеять она…Такие мои вот планыНе нужно мне, нет, нирваныНо бритой датчанки щельА за окном метельПусть зло заметает проливыЧтоб были бы мы счастливы……Селёдка… пирог мясной…И ляжет она со мнойЖивот у неё большойИ маленькие колениЗовут её фройляйн ЛенниРусалка страны водяной.К Фифи (подражание Катуллу)
IЯ на старости лет связался с сучкойЯ добыл её в недрах ИнтернетаДвадцать восемь Фифи (а я – колючка:Двадцать восемь плюс тридцать восемь: лета)О, Фифи! У тебя ребёнка тело!Хоть сама ты ребёнка и имеешьУ меня с тобой чувственное делоПод моими ласками ты млеешь.Я тебе, о Фифи, противен, видно!До конвульсий, до сладкого «прихода»Нет, мне это нисколько не обидноСоздала вас, проклятых дырок, так природа!IIПять трусов мне оставила девчонкаЧтобы я бы, видимо, молился?На трусы её, что ли? Я не знаю,Над трусами я блядскими склонилсяИспарения девкины вдыхаю…Ты чего этим хочешь, моя сучка,Моя маленькая, бритая ты ранка?Обоняю: твоя течка, твоя случка,Твоя нервная писька-хулиганка…IIIСовременные девки как гетерыПопку мажут и волосы сбриваютНа интимных своих местах сверх мерыБлаговонные масла возлагают…Чтоб найти их, не в переулки РимаОбращаю стопы свои в сандалях,В интернетные дебри нелюдимоЕду я на невидимых педалях.IVПопка маленькая, узкие лодыжки,Килограмм сорок восемь, не иначеВ этой девочке Египта и мартышкеВ этой сверхъестественной задаче.Ты еврейка, Фифи, а вы, евреи,Происходите от какой-то тайны,Потому от тебя я свирепеюИ стучусь в твои недра у «вирджайны».VМетр семьдесят высоты, рот влажный,Веки крупные, тонкая, как кошка.В офис тело несёшь многоэтажныйТам его истязаешь днём немножко…Но в субботы ты спешишь, озябший зяблик,Сквозь машины, мороз и коридорыЧуть постанывая, словно в шторм кораблик,Чтобы снял бы я с тебя все запоры…Твои козьи грудки оттяну внизТвои ножки в основаньи заломаюПусть глядит ваш бог – шакал АнубисКак я дочерью его тут помыкаю…И восстаёт…
И восстаёт из любовных забав,Чистая, плотская «Love»,Чистая похоть встаёт и долбитТвой возмутительно голенький вид.Безукоризненны мы же с тобойТы – своей белой ночной худобой,Я – своим жилистым деревом-телом,Лаокооном в узлах озверелым.Булькает, бьётся, тромбирует пара,Ты моя голая Килиманджара!Страшный, пораненный, в яйцах раздутый,Я – твой палач, моя девочка, лютый!Я – твой мучитель, а ты от меня,Где ты скрывалась в течение дня?Что ж ты скрывалась, иди же сюда!Ваша распахнутая звездаМанит меня своей алой трясинойВсей глубиною своей кобылиной…Алая рана, и мокрые ножки,Сука Фифи, без единой застёжкиВсе твои тайны мне, девка, открыты,Бродят на теле твоём паразитыРук моих, ног моих, пальцев и губ…Что же, с тобой я достаточно груб?– Как? Недовольна? Грубее? Мощнее?Ну что за женщины ваши, евреи..!«Дитя фэстфуда и ноутбука…»
Дитя фэстфуда и ноутбука,Вас минимальные трусыОхватывают, моя сука,До самой встречной полосы.О, ножки, ножки, ножки, ножки,Переступает как лошадкаА вот животик моей крошкиАтласен, бел и дышит шатко.Ф
Я тебя распробовал, подружка!Оказалось, – ты жуткое отродье,Оказалось, – ты глубокая ловушка,А не безобидная зверушка,Проносящая брюшко по природе…Ты свирепее Дурги, богини КалиРассмеявшись, ты член мой защемляешьПолагаю, ты сгубить меня мечтаешьИ обсасываешь мысленно деталиКак валюсь я на твой белый круп, лошадка,Как при этом «приход» ты получаешьЯ уверен, иссосёшь меня ты сладкоА потом уже ментов навызываешь…Ты натянешь сапоги свои и кепку,Приготовишься лгать милиционерам:«Понимаете, он сжал меня крепкоИ упал на меня таким манером…Я его не очень-то и знаю…»Тут проснусь я от смерти и воскликну:«Эту жуткую девку я сношаюУже год, но всё в тайну не проникну…»Ф
Вам двадцать восемь чёрных летЯ ваш любовник и поэтВы обладательница гривыПрямой и грубой. Вы счастливы.Вам не знаком ни стыд, ни срамПусть вы и замужем, мадам,Меня во всю себя пускаетеИ ничему не возражаете…Вам двадцать восемь. Ни слезы…У вас так щиколотки тонки!Худые бёдрышки девчонки,Сосцы библейские козы…Вы деловиты и развратныВы бизнес-woman, аккуратныВерхи хотят, хотят низыКак и в библейские разыДухов вечерних запах кислый,И шорох розовых чулокВ предвосхищении конкистыНад нами вспыхнул потолок…Кёнигсберг
Видна здесь наций двух (не новость!)Влиятельность наверняка…России крепкая рукаИ трехэтажная суровостьГерманского особнякаДома сарайны и протяжныПо-протестантски тяжелыКогда-то их венчали важноЗдесь рейха третьего орлы.А ныне ни деревьев стрижкиНи шевелюры облаковНам не напомнят об отрыжкеГерманских кожаных богов…Лишь нежный облик СветлогорскаБутылочного моря мглаДа пуговиц с патроном горсткаДа, здесь Германия жила.Но и России здесь немногоИ если ты повременишьТо ты увидишь, как убогоЕщё летает русский стрижЕщё идут черны матросыПо кромке берега и льдаОднако все они раскосыПод жёлтым ангелом стыдаИ ничего уже не будетА только будет ничегоПоскольку здесь забыли людиГерманских кожаных бого…Ф
И я, влюблённый психопат.Я, русский джентльмен.Люблю ваш, леди, круглый задИ тесной попки пленСтояли мы вдруг у окнаГлядели в ночь, дыша(Вибрировала вся онаВсем телом малыша).И я наощупь вниз проник,Потом поддел вас ввысьО, девочка, горяч родник,В который мы влились!В Европе рождество идётВ Европе рождество…А русский джентльмен суётВам в ваше естествоИ вы попятились, дрожаВы любите меня!Сомкнулись вы вокруг ножаКак рана из огня.«И я сидел вроде Катулла…»
И я сидел вроде КатуллаИ из окна мне в шею дулоВертел в руках обол я медныйБыл русский я, и русский бедный…Сон
Ф.
Герой-любовник к вам крадётсяИ вот сейчас, сейчас ужеОн в горло нежное вольётсяДевчонки в сонном неглижеПрильнув к окровавленной вене…К артерии! Что говорю!Причастие от крови в пенеВсосёт, приникнув к алтарюПлечей твоих, моя девчушка,Он изгибает нежный лук…В его руке – большая кружка…Тебе конец… проснулась вдруг!И я лежу с тобой, довольный,К тебе втыкаюсь между ногХотя и я немного больный.Но не вампир, спасибо Бог!В истории
Омываемы пеною вольных морейИ варяг, и казак, и еврей…Шелестят там колосья родных ковылейНад Хазарией чёрных ночейА в проливе меж Крымом с КавказомВсем доступные в мире заразамХодят джонки, каяки, каноэВозят в гости Руно золотоеПо Истории бродят в камзолахЗаговорщики злые. В подолахИм приносят монахини, каждому, плод —Наслаждений, распутства, невзгод…Там красавицы с лилией схожиТам стройны, величавы вельможиТам кладёт свои головы на эшафотБезупречно красивый народ…Государя там ждут в переулке,Вот и бомба в красивой шкатулке!Вот и белым платочком сигнал,Страшный взрыв… государь пострадал…Там любовники в груди вцепилисьДуэлянты за выстрелы скрылисьИз-за облачка дыма, вдруг – ус,Улыбается страшный француз…Там и я, о Фифи, обитаюПо Сараево целясь, стреляю.Ведь в Истории выбора нет,Если ты и солдат, и поэт.Фифи в Африке
Танзания и ТанганьикаХоть их обоих имя дикоОни не страны из мечты,В них улетела, девка, ты.Фифи, танзанские надгорьяИ танганьикские поля,В которых красная земляТуда поехала ты с горяПо приглашенью короля,Зелёного горошка что ли?Иль детских памперсов царёкТебя, Фифи моя, увлёк?Пообещав слонов и соли,И океана уголок?А я? А я, мыслевладелец?Оставленный средь печенегМосквы и узник и сиделецПоэт с тобою общих нег,В снегу завял, развился кашельОпухли яйца как плоды(Которых нет на свете крашеИ замечательней ялды!)Я тут скучаю и дичаюИз залы в кабинет вползаюИ жду, когда твои причудыПройдут как гланды и простуды.«Хорошенькая египтянка…»
Хорошенькая египтянкаОсвободилась от бинтовО, это мумия беглянка,Египетских сестра богов!Фифи – ты Хатшепсут в чулкахЗелёных, розовых и белых,Тысячелетия в пескахТы пролежала загорелыхТебе проснуться Гор велелИ Петисушес – крокодилСам от бинтов тебя раздел,Водою Нила окропил…Внедрили в Интернет, и вотКо мне подсунули на ложе,И она так себя ведёт!– Ты Хатшепсут, признайся, всё же!Ты их агент, ты их Змея?Лазутчица, шпионка НилаОт страсти багровею я,Сплетясь с сестрою крокодила.«Жизнь – лишь разгадыванье сказок…»
Жизнь – лишь разгадыванье сказокОсвобожденье от оковВот Дед Мороз, высок и вязокНабрал тебе подснеж-никовТы, спотыкаясь, возвращаласьИ мачехе с порога вдруг, —Вся гроздь подснежников швыряласьНа жирную босую грудь…Принцесса ты на горошине…Чувствительностью возгордясь,Ты отдаешь себя мужчине,Имеешь с этим князем связь.Потом болеешь, и художникГлядит, как демон из окна,Тобою выбранный заложникФранцуз, поэт, Париж… весна…Уже не верим в Дед морозовНо верим мы в искусства глубьПариж зелён, лилов и розов,Возьми, Париж, нас, приголубь!А годы поедают годы…Всё более ты тяжелаЖелавши Золушкой свободы,Ты мачехой её нашла.А я? В бойцов я верил строгихИ в сербской армии служил…От ваших сказок многоногихЯ убежал что было сил.«Горький кофе колумбийский…»
Горький кофе колумбийскийОфицер сосёт австрийскийТретий рейх кончаетсяВдруг бомбят ночную ВенуИ в пирожные, и в стенуBritish shell втыкаетсяРыжий злой английский пареньКоролеве благодаренЗа штурвалом лыбитсяВся Германия в руинахИ в воронках и в морщинахВ четвертушках, половинокЗданиями дыбится.Люди в кепках
Мир был прост пред Первой Мировой:Пышные короны у царейСбруи драгоценные, конвой,Ротшильды, всяк финансист – еврей,Каски и высокие фуражки,Гретхены, смиренные Наташки,Биллы, Гансы, Вани-замарашки…Армии как псы, всяк пёс – цепной.Но когда счёт трупов под Верденом(Восемьдесят тысяч трупов в сутки!)Мир уверил, что по этим ценамСмысла нет держать вас, проститутки!Бросились свергать их, свирепея,Русские, германцы, солдатня…Выдирать царей из Эмпирея,(Жаль, что рядом не было меня!)Жилистые, страстные солдаты,Обменяв шинели на пальтоБыли им пальто коротковаты,Кепки впору были им зато…Людям в кепках крепко надоелиЛюди в котелках и шишакахБалерины их, все их фортелиПьяные Распутины в сопляхВсе князья великие в усахКайзер, канцлер, хруст в воротничках…Вышли люди боевого складаМладших офицеров племенаКепка покрывала как наградаИх мужами сделала войнаВышли и сказали: «Так не надо,С нами обращаться, куль говна!»Взяли револьверы и винтовки,Сбросили на землю трёх царейЛенин, Гитлер были им обновки —Вышедшие из простых людей…Лишь английский плебс лицом о лужуВсе другие хорошо успелиВышли те, кто с пулемётом дружитПулемёты выдавали трели…Мясники, литейщики, артисты,Вышибалы и торговцы жестьюКриминал, студенты, журналистыНавалились все ребята вместе…Власть схватили. Котелки бежалиШишаки и аксельбанты тожеКепки управлять Европой сталиВ Дойчланд и у нас провозглашалиВласть такую, что мороз по коже…Ф
Желе взбивать в твоей щели,Вонзивши в устрицу орудье…Любили молча, как моглиИ я сжимал твоё безгрудье…Тянул соски, топтал, валил,Опять топтал, в щели взбивая…«Ну ты, Фифи! Ну ты…» и билИ бил тебя не уставая.Возможно королев страшит,Комар, вколовшийся в предплечье,Тебя, моя Фифи, смутит,Ну, разве если искалечу…«Есть ли у Фифи моей любовник…»
Есть ли у Фифи моей любовник?Муж-то точно есть, я это знаюХодит ли ещё в один терновник,Где ей натирают двери к Раю?Трёх ты получается счастливишь?Ну и сучка, ну и вертихвостка!Нет, ты мне, Фифи, не опротивишь,Но ты что, маньяк сего отростка?У тебя чего, зуденье в ляжках?Я готов тебе себя удвоить…Нет, мне ну совсем не будет тяжкоЛишь бы угодить тебе, милашка,Чтобы твою письку успокоить…Брось свои вреднейшие привычки.Кобелей накапливать, красотка,Собирать в горсти уды, как спички,У тебя в щели там что, чесотка?Ф
Я подарю Вам динозавраОкаменелый позвонокЧтоб вспомнили меня, кентавра,Дрожащего у вас, меж ногКакая страшная мошонка!Какой крутой, свирепый рогА Вы, Вы хрупкая девчонка,Мой сладкий яблочный пирог…«Трусы Фифи лежат на стуле…»
Трусы Фифи лежат на стулеИх двое… позабыла тыО, как бы ветры не продули,Тебя, исчадье наготы!Когда они со свистом входятО, ветры, между ног девицы…Девицы могут простудитьсяИ никого тогда не родят…А вот ещё set back другой, —На нежной коже, там внутриВскочить вдруг могут волдыриИ помешают нам с тобойИметь ряд важных отношений(Ну, в виде половых сношений…)Поэтому, вернись! Трусы!Но уж уехала подругаЗавернутая в джинсы туго(Воображаем хвост лисы…)Землетрясение на Гаити
Раздавленных негров большие тела…То вуду подспудная силаСобралась в комок и вдруг разорвалаПод морем запасы тротила…Разгневанный неграми в складках ЗемлиСвирепый огонь накопилсяПроклятые негры его довелиИ вот он освободился…Мертвы под отелями. Вот пароходНа набережную обрушенИ пальм, как в расчёске, не достаётЗубцов, что обломаны тушей.Взлетевших над морем гранитных породО, негры, что вы натворили!Забыли, чем кончил библейский народ?Вы ганжу всё время курили…Злодеи, в грехах вы затмилиСодом и Гоморру! Вам ганжа и ромВеликих богов заменилиНо Вуду великий устроил погромПоскольку богов вы забыли…Лежите же, негры, на солнце телаРаздулись в кровавую падальРеспублика ваша нечистой былаНечистому следует падать…Несёт мертвечиной от Мексики вон,Но ветер относит на КубуТакую по качеству тухлую вонь,Подобно гниющему зубу…Жаждущий Валгаллы
«Годы мои преклонныИх омрачает забота».– Так говорю себе я:«Если ты не погибнешь в битве,Над тобой не склонится девственная Валькирия,Мерцающая доспехами (эффект Avrora Borealis),Ты не получишь права на вход в Валгаллу,Не будешь сидеть за одним столом с богом Одином(Там пирует Один, поедая с падшими воинамиСладкое мясо хряка Шримнира,Запивая его козьим кумысом от Хейдрум-козы),Ты не будешь участвовать в этих попойках,А потом в страшных битвах,И снова в попойкахСладкое мясо хряка Шрумнира —Вечная свинина будет тебе недоступна…»– Нужно погибнуть в битвеБоязно не погибнуть в битвеСтрашно лишиться ВалгаллыЖажду я вечной Валгаллы – этой счастливой казармы…А годы мои преклонны…«Во лесу-лесочке…»
Во лесу-лесочкеНа зелёной кочкеКот сидел щербатыйРыжий-полосатыйМаленькие деткиМимо проходилиВкусные котлеткиВ сумке проносилиРыжий-полосатыйХвост подняв трубоюЗамяукал сладкоВзяли чтоб с собою– Госпожа Сашуля!– Господин Богдан!Буду вам сынуляС хвостиком пацан…«Подобно устрице пронзённой…»
Подобно устрице пронзённойФифи лежит в меня влюблённойЛежит и плачет подо мной.Рыдай, Фифи, я демон твой!Под стать напитку голубомуРассвет в окне залил окноХотя всё в общем-то темноТемно однако по-другомуА розовый понизу пластНам обещает день весёлыйКоторый солнце нам придастХотя февраль повсюду голыйЛежи, Фифи, и попкой белойТы влилась в мой могучий пахТобой безумной и умелойФифи, я на всю жизнь пропах.