Если суждено, встретимся и за тысячи ли.

Когда Янь Чжао вышел из глубины сада и направился к покоям Се Шань, его взгляд упал на знакомую беседку. Они сидели там за доской для го.

Лун Вэй заливался громким, заразительным смехом.

– Ну как можно быть такой бездарностью в игре? – хохотал он, указывая на доску. – Такая красивая, умная небожительница. Но твоя игра – это просто катастрофа!

Се Шань закатила глаза. Было видно, что Лун Вэй дразнит её уже давно, и она устала отбиваться.

– Тысячи лет тренировок, – не унимался дракон, тыча пальцем в беспорядочно расставленные камни, – и ты выстраиваешь четыре камня в ряд?

Се Шань фыркнула, подперев щёку:

– Прошу заметить, что эти тысячи лет я не помню!

– Ага! – воскликнул Лун Вэй, подпрыгнув на месте. – Но почему тогда ты овладела мечом с такой скоростью? О Небеса, я должен постараться забыть твою игру как страшный сон!

Именно в этот момент Лун Вэй заметил Янь Чжао. Его улыбка на мгновение сползла, сменившись настороженностью, но он мгновенно переключился, вскочив и сделав преувеличенно почтительный поклон.

– А, Ваше Высочество! Быть может, я как-то неправильно сделал поклон, но вы уж простите мне мою дерзость! Не могли бы Вы подсказать бедной заблудшей душе, чем же я Вам так не угодил…

– Извините, – тихо, но чётко сказал Янь Чжао, обращаясь к ним обоим.

Он сделал шаг вперёд. Вся его холодная надменность исчезла.

– Мне нужно… мне нужно попросить у вас прощения. Обоих.

Он глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, и коротко, без прикрас, выложил правду.

– Недавно я видел, как вы двое сидели в этой самой беседке и обнимались.

Лун Вэй вытаращил глаза от изумления.

– А вчера видел, как вы ночью выходили вместе. И всё неправильно…

Лун Вэй не выдержал.

– Что мы делали? Обнимались? Ты сошёл с ума? Да я рад, что она до сих пор не дала мне по роже доской для го.

– Теперь я знаю, что этого не была. Я не знаю, как, но всё подстроила Лин Фэйян. Она только что сама выдала себя. Простите меня за мою глупость. Меня ослепил гнев, – потупил взгляд Янь Чжао.

Се Шань молчала, но в голове крутилась куча мыслей: «Вот и ответы на недавние вопросы. Он даже не попытался скрыть ревность. Чжао, ты же знаешь, нет ничего запретного в дружбе с наследником, но чувства…Твой брак давно предрешён. Так нельзя».

– Давайте просто порадуемся, что всё разрешилось. Хоть и хотелось бы узнать, как можно наслать на человека столь чёткое видение, неотличимое от реальности, – наконец ответила Се Шань.

Янь Чжао тяжело опустился на скамью рядом с ними, отодвинув рукой доску для го. Беспорядок из камней казался теперь отражением его мыслей.

– Ты права, мы должны разобраться, как она это сделала. Как сумела наслать на меня иллюзию, неотличимую от реальности, – сказал Янь Чжао. – Я не позволю, чтобы её очередная выходка сошла ей с рук.

***

Следующим утром Се Шань с Янь Чжао тренировались на залитом солнцем плато, с которого открывался вид на бескрайнее море облаков. В руках у обоих были настоящие мечи, движения их тел были полны грации. Клинки, сверкая, описывали в воздухе сложные дуги.

Это был стремительный, опасный танец. Мечи сходились со звонким стуком, отскакивали, снова встречались в вихре движений. Они двигались с такой скоростью, что обычному глазу было бы невозможно уследить за ними. Каждый удар Се Шань был точным и яростным, каждый блок Янь Чжао – безупречным и своевременным. Это было опасно – одно неверное движение, и удар мог достичь цели.

***

А в тронном зале в это время заседал Совет Старейшин во главе с Небесным Владыкой.

– Старейшины, я собрал Вас сегодня здесь, чтобы решить судьбу небожительницы Се Шань. Её души были объединены. Но достойна ли она статуса небожительницы?

– Статус небожителя определяется не только душой, но и чистотой энергетического ядра, а также беспрекословным следованием Небесным Законам. Душа госпожи Се была раздвоена, осквернена. Можно ли считать её прежней? Едва ли, – начал Лин Гуан9.

– Он прав. Процедура ясна. Любой, чья душа претерпела такие метаморфозы, должен пройти испытание и предстать перед Небесным Судом. Он покажет, сохранила ли её сущность чистоту, достаточную для ношения звания небожительницы, – высказался Старейшина Бай10, бывший наставником Янь Чжао, Лун Вэя и Лин Фэйян.

– Её дух силён. Она отринула жизнь смертной. Небесные молнии отсекли всё земное. Мне кажется, этого достаточно, – возразил Старейшина Хо11, хранитель воинских искусств.

– Небесные светила смутны на её счёт. Её судьба переплелась с миром смертных слишком тесно. Испытание не только очистит её, но и прояснит её путь в Звёздных Свитках, – беспристрастно сказал Старейшина Ян12, хранитель ритуалов и астроном.

– Как ни горько это говорить, но я вынужден согласиться. Чтобы вновь обрести статус, она должна пройти испытание в мире смертных, а затем предстать перед Небесным Судом, дабы мы все могли засвидетельствовать её истинную природу, – тяжело вздохнул Старейшина Шуй Фэн13, хранитель традиций.

– Решение принято. Госпожа Се Шань отправится в мир смертных для прохождения испытания. По его завершении Небесный Суд вынесет свой вердикт, – подвела черту Старейшина Линь14, хранительница нравственных устоев и внутренней гармонии.

***

В самый разгар их сражения, когда клинок Се Шань едва не коснулся плеча Янь Чжао, а он, изогнувшись, парировал удар, рядом возник посыльный и с поклоном сообщил, что Владыка Небес ждёт Се Шань и Его Высочество в тронном зале.

Они переглянулись. Ничего хорошего это внезапное приглашение не сулило. Они быстро шли по сияющим галереям ко дворцу. В голове Се Шань мысли путались, сердце бешено колотилось. Она никак не могла понять, что её так напугало. Янь Чжао шёл чуть впереди, его спина была прямой, но по зажатым плечам она читала ту же тревогу. Она хотела спросить, что происходит, но слова застревали в горле. Внезапно её охватила странная слабость, земля ушла из-под ног. Она успела выдохнуть лишь: «Чжао…» – и мир поглотила темнота.

Янь Чжао резко обернулся и успел подхватить её падающее тело, прежде чем оно коснулось холодного нефритового пола.

А сознание Се Шань унеслось в прошлое.

Грубые руки хватают её сзади, вырывая из покоев, а затем прямо в лёгких домашних одеждах бросают на колени перед Небесным Владыкой. Воздух в тронном зале ледяной, хотя он полон придворных. Их взгляды – смесь любопытства, страха и осуждения.

На троне восседает Небесный Владыка, но его лицо не отеческое, а грозное, как громовая туча. Рядом с ним, со скорбью на фарфоровом лице, стоит Лин Фэйян.

– Се Шань, – голос Владыки гремит, не терпя возражений. – Тебя обвиняют в сговоре с силами Преисподней. Твоя способность поглощать скверну – не дар, а доказательство твоей связи с демонами! Ты передавала им скверну, дабы Владыка Демонов смог получить больше силы.

Удар был настолько чудовищным и несправедливым, что у неё перехватило дыхание. Она понимала – это конец.

Вся её натура рвалась крикнуть, закричать о невиновности. Но она знала: протесты лишь выглядят жалкими и ничем не помогут. Она выпрямила спину и почтительно склонилась в земном поклоне, касаясь лбом прохладного пола. Её голос, тихий, но чёткий, прозвучал в гробовой тишине:

– Ваше Величество, я невиновна.

В этот миг двое вырвались из толпы, оттолкнув стражу. Янь Чжао и Лун Вэй рухнули на колени по обе стороны от неё. Она осторожно подняла взгляд.

– Отец! – голос Янь Чжао дрожал от сдерживаемых эмоций. – Умоляю, выслушай! Это клевета!

– Ваше Величество, я ручаюсь за неё своей жизнью и честью своего рода! – вторил ему Лун Вэй, его глаза горели от ужаса.

Но суровое лицо Владыки не смягчилось…

Сознание вернулось к Се Шань резко. Она вздохнула, глаза её распахнулись. Она лежала на руках у Янь Чжао, который с тревогой смотрел на неё.

– Шань-Шань! Что с тобой?

Она смотрела на него, ещё не в силах отделить прошлое от настоящего, и прошептала:

– Я вспомнила. Тот день. Тот суд.

В глазах Янь Чжао мелькнула боль.

– Ты можешь идти? – тихо, почти беззвучно спросил он, всё ещё поддерживая её.

Се Шань кивнула, делая усилие над собой. Здесь не было места вольностям. Даже простое объятие, даже рука, поддерживающая её, могли быть восприняты как недопустимая фамильярность. Она выпрямилась, оправила складки своего серебристого ханьфу и решительно кивнула. Её взгляд снова стал твёрдым. Они вместе пошли вперёд, на расстоянии, подобающем наследному принцу и небожительнице.

Зайдя в тронный зал, Се Шань и Янь Чжао синхронно склонились в низком, почтительном поклоне перед троном.

– Поднимитесь, – раздался спокойный голос Небесного Владыки.

Они встали, Янь Чжао медленно пошёл в сторону трона и встал по левую руку чуть ниже Владыки.

И тогда Се Шань увидела Лин Фэйян, стоявшую по правую руку от Владыки, чуть ниже трона. Её поза была скромной, черты лица – утончёнными и мягкими, словно выточенными из фарфора. Но её глаза…В них не было ни любопытства, ни волнения, ни даже высокомерия. Но было что-то, что леденило душу Се Шань. Рядом с ней, чуть ближе к трону стоял мужчина. Возраст его определить было невозможно. Черты лица были острыми, на фоне которых выделялся породистый нос. С первого взгляда они абсолютно не были похожи, но Се Шань знала, что это отец Лин Фэйян – Лин Гуан. Она только что видела его в видении, которое напомнило, что он – главный советник Небесного Владыки.

– Се Шань, я рад снова видеть тебя здесь в твоём истинном обличии. Но есть проблема, которую нужно решить безотлагательно. Твоя душа ушла на перерождение, а значит ты должна подтвердить свой статус небожительницы. Тебя ждёт испытание в мире смертных. Пройдя все тяготы жизни смертного: болезнь, жажду и голод, увядание и старение, ты сможешь вернуться на Небеса и предстать перед Небесным Судом. Твои сила и память будут запечатаны на время жизни смертной. Сегодня в час обезьяны приговор будет исполнен.

Се Шань вздохнула и уже хотела поклониться, но Янь Чжао её опередил:

– Отец, разве недостаточно того, через что она уже прошла?

– Решение принято! – произнёс Владыка, поднимая руку вверх и призывая к смирению.

– Отец, прошу, – сказал Янь Чжао, склоняясь в поклоне. – Её сила ещё не восстановлена. Она уже прожила жизнь смертной. Разве это решение можно считать справедливым?

Взгляд Владыки стал железным.

– Ваше Величество, я исполню Ваш приказ, – упала на колени Се Шань, предпринимая отчаянную попытку спасти Янь Чжао. Она не могла позволить ему пойти против Небесного Владыки.

– Янь Чжао, – холодно произнёс Владыка. – Я слишком мягко наказал тебя за столь грубое нарушение Небесных Законов. Но я думал, что благой поступок должен смягчить твою вину. Но теперь я вижу, что ошибался. Это прямое неподчинение приказу. Ты также будешь сослан в мир смертных. И ни один небожитель не должен вмешиваться в испытание!

Кулаки Янь Чжао сжались в немом бессилии.

– Мы исполним Вашу волю, Небесный Владыка, – сказали Янь Чжао и Се Шань.

Се Шань вышла из тронного зала. Она брела вдоль красивой зелёной изгороди, которая вела к уединённой беседке в глубине сада. Нужно было успокоить сердце. Из тревожных мыслей её выдернул Янь Чжао, который возник из ниоткуда и, крепко, но нежно дёрнув её в свою сторону, заключил в объятия.

– Что ты делаешь? – сказала она отстраняясь.

Она подняла на Янь Чжао взгляд, в котором читался не страх перед испытанием, а беспокойство за него.

– Ты не должен был этого делать! Ты видел, что он был непреклонен! Зачем бросать ему вызов? – продолжила Се Шань.

– И снова отпустить? Снова? Чтобы ты одна брела по миру смертных, не помня себя? Чтобы ты снова чувствовала голод, боль и страх, а я в это время спокойно смотрел на это с Небес? Нет! Никогда! – в глазах Янь Чжао мелькнули огоньки гнева.

Он снова приблизился к ней.

– Думаешь, мы сможем найти друг друга в мире смертных? – сказала Се Шань, поднимая взгляд на Янь Чжао.

– Я уже однажды нашёл тебя, помнишь? И я найду тебя снова. Никакая печать мне не помешает. Я буду искать тебя в каждом взгляде, в каждом дуновении ветра и найду. Обещаю.

Се Шань вздохнула. «Зачем я это сказала? Если мы всё-таки встретимся в мире смертных, пусть и со стёртой памятью, это только больше разозлит Владыку и ещё больше запутает наши и без того непростые отношения. Молчи, Се Шань». Но её волнение постепенно утихало, как и всегда рядом с ним.

В час обезьяны Янь Чжао и Се Шань стояли в Зале Очищения. Им поднесли перламутровые чаши с водой из Источника Забвения. Глотка хватило, чтобы оба забыли даже свои имена. Верховный судья приблизился к ним, поднял руку с печатью и приложил её сначала к верхнему даньтяню Янь Чжао, а затем к – Се Шань. Печать проступила, гася метку лотоса и феникса на их лбах.

Лун Вэй был там и видел, как оба шагнули в Круг Перерождений. «Владыка запретил вмешиваться в испытание. Но я и не собираюсь вмешиваться, лишь посмотрю. Нужно найти Юй Сюаня15»!

Он сразу же отправился к Хранителю Книг Судеб. В круглом зале, по периметру которого стояли полки до потолка, заполненные свитками, в центре за столом сидел юный небожитель. Юй Сюань заступил в должность всего-то лет 500 назад. В его глазах читалась усталость. Он всегда был ответственным Хранителем, но ему не доставало опыта.

– Приветствую, Юй Сюань, – задорно сказал Лун Вэй. – Неустанно трудишься, как я вижу. Совсем себя не бережёшь.

Юный небожитель вздрогнул и поднял взгляд.

– Здравствуй Лун Вэй. Я знаю, зачем ты пришёл. Но Небесный Владыка ясно дал понять, что никто не смеет вмешиваться в это испытание, – строго отрезал Юй Сюань.

– Юй Сюань, Юй Сюань. Обязанности исполняешь ответственно, но вот о долгах забываешь, – ещё более игриво продолжил Лун Вэй.

Хранитель Книг Судеб вопросительно посмотрел на него.

– Разве не я помог тебе найти утерянные свитки пару лет назад, разве не мои драконы облетели пол мира и нашли виновных? Пора отдать долг. Или ты не чтишь законы кармы? К тому же, я не собирался вмешиваться. Лишь посмотреть, одним глазком. Когда я ещё увижу наследника в роли смертного. Просто сгораю от любопытства! – предпринял ещё одну попытку Лун Вэй.

Юй Сюань глубоко вздохнул.

– Я бы и рад помочь, но их Книги Судеб остались пусты по приказу Владыки. Он был очень зол, но сказал, что судьба лучше знает, как наказать наследника и проверить Се Шань, – обрубил последнюю нить надежды Юй Сюань

– Вот как. Но, спасибо! Заканчивай столько работать, – ответил Лун Вэй и быстро вышел из зала. В его голове уже была другая идея.

«Ничего, у меня есть и запасной план. Надо срочно призвать Ю Луна, у него должно получится»!

***

Прошло семь дней после просьбы найти Янь Чжао и Се Шань в мире смертных. Наконец Ю Лун объявился на рассвете и поманил Лун Вэя за собой. Они медленно спускались в мир смертных, скрытые магией невидимости. Когда Ю Лун мягко спикировал из-за облаков, перед взором Лун Вэя возникли небоскрёбы Шанхая.

Приближаясь к одному из дворов, Ю Лун спустился ниже так, чтобы были видны люди, находившиеся на земле. Тогда Лун Вэй увидел маленькую девочку с милыми короткими хвостиками, которые торчали в разные стороны. «Кажется, ей сейчас должно быть около семи лет», – думал он. Се Шань шла из школы в форме и с огромным рюкзаком за плечами, а по правую руку от неё прыгала девочка примерно такого возраста, волосы которой были забраны в строгий высокий хвост. Они о чём-то оживлённо болтали, махая руками.

– Ся Юй16, ты идёшь завтра на дополнительные занятия по математике? – уточнила обладательница высокого хвоста.

«Хорошее имя. Кажется, у тебя всё хорошо», – улыбнулся Лун Вэй.

Ю Лун потянул его дальше. Янь Чжао они обнаружили также в Шанхае. Но на другом конце города. Ему также было около семи лет. Его они застали за тренировкой ушу в просторном, залитом солнцем зале. Мальчик с не по-детски сосредоточенным взглядом отрабатывал движения, его форма была безупречной, а каждое движение – точным и наполненным скрытой силой.

– Молодец, Минь Фэн17! – крикнул тренер, и в его голосе звучало неподдельное восхищение.

Услышав это имя, Лун Вэй не мог сдержать усмешку: «Если бы ты был действительно проницательным, то не загремел бы на испытание. Но как знать, может быть это был твой осознанный выбор».

Пора было возвращаться. Лун Вэй бросил последний взгляд на мальчика. «И да помогут вам Небеса с честью пройти это испытание», – пронеслось в его голове.

Прошло больше 14 дней, прежде чем Лун Вэю удалось тайно, не привлекая внимания, покинуть Небеса и снова спуститься с Ю Луном в мир смертных. Лун Вэй сгорал от любопытства: «Что же там у них происходит? Они ведь уже взрослые по меркам смертных. Сколько же им уже должно быть? 21 год? Нет, кажется 22». С этими мыслями они вновь разрезали облака в Шанхае и спустились вниз.

Ю Лун привёл Лун Вэя к полицейскому участку. «И кто же из них полицейский? Уверен, что Янь Чжао. Хотя судьба та ещё шутница», – думал Лун Вэй.

Во дворе виднелось знакомое лицо Се Шань. Её черты лица были более мягкими, чем в истинном обличии небожительницы, немного более детскими, чем раньше. Но это была она. Без сомнений. Она быстро бежала, перепрыгивая через различные преграды, карабкалась по специально тренировочной стене, стреляла по мишеням. В какой-то момент из-под футболки выбился кулон в форме драконьей чешуи и блеснул на солнце.

– Вот это да! И как такое возможно? – тихо сказал он Ю Луну. – А где же наш наследник?

Но Ю Лун не сдвинулся с места. Он лишь утробно рычал, будучи довольным тем, что и на этом испытании Се Шань была под его защитой. Лун Вэй начал всматриваться в лица других полицейских. И тут его взгляд наткнулся на стоявшего в отдалении высокого парня в капюшоне, державшего в руках секундомер. Он стоял в тени, которая скрывала часть лица, но это был Янь Чжао.

– И тут контролирует! Это просто никуда не годится, – засмеялся Лун Вэй. – Что ж, даже здесь вы рядом сведены самой судьбой. Ю Лун, мне пора. А ты оставайся, если хочешь.

Лун Вэй скрылся за облаками, оставив Ю Луна нести дозор. Дракон, устроившись поудобнее на облаке, с легким ворчанием наблюдал, как его подопечная отрабатывает приемы рукопашного боя с напарником. Его зрачки сузились, следя за каждым движением.

Шли дни. Лун Вэй периодически призывал Ю Луна, чтобы собрать свежие новости. Картины, которые показывал дракон, были занятными.

Лун Вэй видел, как Се Шань, ныне – офицер Ся Юй, и Янь Чжао, перерожденный в капитана Минь Фэна, работали в одном отделе. Он видел, как Минь Фэн хмурился, проходя мимо её стола, как ставил её на самые сложные задания, как его взгляд, холодный и отстраненный, следил за ней во время операций. Но в этом взгляде Лун Вэй улавливал не раздражение, а нечто иное – навязчивую, почти инстинктивную потребность контролировать, держать в поле зрения.

Однажды Ю Лун показал ему особенно яркий эпизод: Минь Фэн, в свой первый день в качестве начальника отдела, вызвал Ся Юй в кабинет и вручил ей приказ о переводе в другой, более спокойный участок. Лун Вэй услышал её гневный возглас, увидел, как она с силой швырнула бумаги на его стол, её глаза горели обидой и яростью. Минь Фэн отступил, его лицо осталось непроницаемым, но его пальцы нервно постукивали по столу.

Лун Вэй усмехнулся: «Ещё бы! Шань-Шань никогда не сдастся без боя»!

Но однажды утром Ю Лун встретил его прямо в саду возле покоев, его огромное тело было напряжено, а из ноздрей вырывались клубы дыма. Беззвучный рык сотрясал воздух. Лун Вэй мгновенно насторожился.

– Что случилось? Покажи.

Ю Лун создал облачко: сводки о серийном убийце, фотографии жертв, план операции. И самое страшное – Ся Юй, переодетая в гражданскую, заходящая на заброшенный склад в роли приманки. Минь Фэн, наблюдающий за операцией с командного пункта, его сжатые кулаки и каменное лицо, за которым Лун Вэй разглядел леденящий душу страх.

Они уже неслись сквозь облака. Ю Лун вел его к месту, где разворачивалась драма.

Воздух на заброшенном складе был густым. Ся Юй прижалась спиной к холодной железной балке. В наушнике, который должен был быть единственным связующим звеном между ней и командой был слышен лишь протяжный свист. Связь была потеряна. Она осталась одна.

Шаги раздавались эхом. Медленные, размеренные.

– Выходи, красавица, – послышался мягкий, склизкий голос. – Я знаю, что ты из полиции. Так даже интереснее.

Ся Юй сжала рукоятку табельного пистолета. Но сердце колотилось где-то в горле.

Внезапно шаги затихли. И тогда из темноты метнулась тень. Петля удавки намертво обвилась вокруг её шеи. Она пыталась бороться, но тщетно. В ушах зазвенело, в глазах поплыли темные пятна.

В этот миг сквозь нарастающий шум она услышала оглушительный грохот. Железная дверь склада с треском отлетела в сторону, и в проеме, очерченная лунным светом, возникла высокая фигура Минь Фэна.

Его лицо было искажено холодной яростью. Он не кричал. Он действовал. Словно вихрь, он преодолел расстояние. Раздался глухой удар, и хватка на шее Ся Юй ослабла. Она, давясь кашлем, рухнула на колени.

Она видела, как Минь Фэн, обычно сдержанный и холодный, обрушил на преступника всю мощь своего гнева. Это было не задержание, а избиение. Каждое его движение было наполнено смертоносной силой, вышедшей из-под контроля.

Когда маньяк уже лежал бездвижно, Минь Фэн резко обернулся к ней. Он подбежал, опустился на одно колено, его руки дрожали, когда он взял её за плечи.

– Ты ранена? – он смотрел на синяк на её шее, и в его глазах бушевала ярость, смешанная со страхом.

– Я… я в порядке, капитан, – прошептала она.

Он не отпускал её. Его пальцы впились в плечи Ся Юй почти болезненно. Минь Фэн смотрел продолжал сверлить её взглядом, но молчал, словно боялся, что отпусти он её или отвернись, она сразу исчезнет.

Высоко в небе, Лун Вэй наблюдал за сценой. Ю Лун тихо рычал, его чешуя стояла дыбом от пережитого напряжения.

– Ну вот, – тихо произнес Лун Вэй, глядя на то, как Минь Фэн, не обращая внимания на подбегающих коллег, продолжал держать Ся Юй. – Печать может стереть память, но не может стереть суть души.

Ю Лун низко урчал в согласии. Испытание только началось, но первая, самая важная нить между ними была снова протянута.

Прошло несколько месяцев после инцидента на складе. Напряжение в отделе витало в воздухе, ощутимое, как запах озона перед грозой. История с "задержанием", которое едва не обернулось смертельной расправой, дошла до начальства.

Минь Фэна отстранили от должности на месяц "для переосмысления методов работы". Временным начальником отдела назначили старшего лейтенанта Ли – человека методичного, спокойного и не склонного к риску. Для Минь Фэна, привыкшего к абсолютному контролю, это был унизительный удар.

Впервые за всю свою жизнь ему пришлось сидеть за столом и заполнять бумаги, в то время как его команда, уходила на задания без него.

Лишение должности не стало для Минь Фэна уроком. Скорее, оно разожгло в нём глухое раздражение. Он считал решение начальства слабостью, непониманием той цены, которую он всегда готов заплатить за результат.

Ситуация изменилась в один вечер, когда он, нёс дежурство и вместе с Ся Юй и ещё несколькими коллегами. Патрулируя район, они наткнулись на вооружённое ограбление в маленьком ювелирном магазине. Грабителей было всего двое. Ждать было нельзя. План был прост: Минь Фэн с одним из коллег заходит с тыла, Ся Юй с напарником ждут сигнала у входа.

Но увидев, как один из грабителей грубо толкнул пожилую женщину, что-то в Минь Фэне щёлкнуло. Тот самый слепой, яростный порыв, что владел им на складе, снова вспыхнул. Он пренебрёг планом, сигналом, прикрытием. Он ворвался внутрь один, полагаясь лишь на свою скорость и силу.

Он обезвредил первого грабителя за секунду. Но второй, испуганный и отчаявшийся, выстрелил почти наугад. Пуля ударила в дверной косяк как раз в тот момент, когда в проёме возникла Ся Юй, услышавшая шум и бросившаяся ему на помощь.

Она не была ранена. Пуля прошла в сантиметре от её плеча. Но в её широко раскрытых глазах Минь Фэн прочёл не страх перед преступником, а мгновенный, ослепляющий ужас от его действий.

Всё было кончено за считанные секунды. Грабители были обезврежены, заложники спасены. Формально – успех. Но когда суматоха улеглась, Ся Юй, всё ещё бледная, подошла к нему. Её голос был тихим и ровным, без единой нотки прежней эмоциональности.

– Капитан, – сказала она, глядя ему прямо в глаза. – Ваша храбрость почти стоила мне жизни сегодня. Не пуля того человека. Ваше решение. Вы подвели меня.

Она развернулась и ушла, оставив его стоять одного в свете мигалок патрульных машин.

Это был тот самый удар, который пробил его броню. Не выговор начальства, не отстранение от должности, а холодное, безжалостное осуждение в глазах того единственного человека, чьё мнение для него что-то значило, даже если он сам этого не осознавал. Он всегда верил, что его сила – это щит для других. Оказалось, что, вышедшая из-под контроля, она становится оружием, опасным для всех вокруг, и в первую очередь – для тех, кого он стремится защитить.