- -
- 100%
- +
Леран глубоко вздохнул. Дрожь в руках понемногу утихала, уступая место леденящему чувству ответственности. Он вынул из кармана фрагмент амулета. Осколок лежал на его ладони, тусклый и безжизненный, как обычный кусок ржавого металла.
– Он реагировал на Камень Предтеч, – сказал Леран, и в его голосе вновь зазвучали нотки учёного, анализирующего данные. – Значит, он может вести нас. Служить компасом, указывающим на другие места силы. Или… на другие жертвы Собирателя.
– Как компас, – кивнула Алиса, с интересом глядя на осколок. – Но как его настроить? Он просто лежит.
Леран закрыл глаза, пытаясь отогнать усталость и сосредоточиться. Его ум, вышколенный годами работы с абстрактными концепциями, лихорадочно искал аналогию.
– Он поглощает магию, – рассуждал он вслух, больше для себя, чем для неё. – Но в Архиве… он не просто поглощал. Он впитывал её, как губка. А у Камня он… стонал. Он чувствовал пустоту, оставшуюся после поглощения. Значит, он не бездумный потребитель. Он… чувствует магию. Тянется к ней. Или… тоскует по ней.
Он сосредоточился на осколке, отбросив все попытки применить силу. Вместо этого он просто… прикоснулся к нему своим магическим чутьём. Осторожно, как к дикому, раненому зверю, протянул не луч энергии, а тончайшую нить осознания.
Сначала – ничего. Лишь холодная пустота, отзывающаяся эхом в его собственной, вымотанной душе. Потом – едва уловимый толчок. Словно на другом конце невидимой лески кто-то дёрнул. Фрагмент не засветился, но его тусклая поверхность на мгновение будто прояснилась, стала глубже. И Леран почувствовал слабый, но отчётливый импульс. Тягу. Стремление в определённом направлении. На северо-восток.
– Есть, – выдохнул он, открывая глаза. В них вспыхнула искра былого интеллектуального азарта. – Он указывает. Чётко.
Алиса сияла. – Куда?
– Не знаю. Но это направление… – Леран мысленно прокручивал карту, что он видел тысячу раз на стенах своего кабинета. – Там должны быть Гремящие Утёсы. Ещё одно древнее место силы, упоминавшееся в хрониках.
Внезапно Алиса замерла. Её улыбка исчезла. Она резко дунула на огонёк, и амбар поглотила абсолютная, густая тьма.
– Что? – тревожно прошептал Леран, инстинктивно прижимаясь к стене.
– Тихо! – её ответ был обжигающе резким. – Слышите?
Он затаил дыхание, заставив своё сердце биться тише. Сначала – ничего, кроме звона в ушах от напряжения. Потом… лёгкий, едва различимый скрип половиц снаружи. Не шаги, а скорее осторожное, пробующее давление. Кто-то стоял прямо за дверью. И слушал.
Ледяная волна страха прокатилась по спине Лерана. Они попали в ловушку. Варг нашёл их. Его рука судорожно сжала осколок амулета.
Алиса бесшумно, как кошка, подкралась к нему, взяла за рукав и потянула к задней стене амбара, где в прогнивших досках зияла широкая щель. Они выскользнули наружу, в колючий, неприветливый кустарник, и замерли, прижимаясь к холодным, шершавым доскам. Леран чувствовал, как дрожит её рука. Или это дрожал он сам?
Дверь амбара с тихим, протяжным скрипом, от которого заныли зубы, отворилась. В проёме, заливаемом бледным светом луны, возникла высокая фигура в тёмном плаще с капюшоном. Тот самый силуэт, что они видели на опушке у Камня Предтеч. Он не вошёл, лишь застыл на пороге, безмолвный и недвижимый, словно принюхиваясь к тёмному, спёртому воздуху.
Затем раздался голос. Тихий, безразличный, лишённый всякой теплоты, он врезался в сознание Лерана так же отчётливо, как когда-то шёпот из тьмы Архива:
– Бесполезно бежать, профессор. Он уже всё видит.
Фигура не сделала ни шага вперёд. Она просто отступила и растворилась в ночи так же бесшумно, как и появилась. Но в воздухе повис ледяной, незримый осадок её слов.
Словно парализованные, они просидели в кустах ещё несколько долгих минут, не в силах пошевелиться.
– Кто это? – сдавленно выдохнула наконец Алиса. Её лицо в лунном свете было белым как мел. – Это не стража Варга… У них… другой звук. Другое ощущение.
– Нет, – прошептал Леран, всё ещё чувствуя на себе леденящий ожек этого невидимого взгляда. Он уже всё видит. – Это что-то… другое. Вестник. Или соглядатай. Не человек.
Он разжал кулак и посмотрел на фрагмент амулета, зажатый в его ладони. Теперь этот крошечный осколок был не просто компасом. Он был маяком. Маяком, который светил не только им, но и тому, кто преследовал их по пятам, тому, кто служил Собирателю.
Он встал, отряхивая колени. В его движениях появилась новая, чужая твёрдость – твёрдость загнанного в угол зверя, у которого не осталось выбора, кроме как напасть или умереть.
– Всё кончено, – тихо сказал он. Голос его был спокоен, и от этого становилось ещё страшнее. – Возвращаться некуда. Оправдываться не перед кем. Тот, кем я был… того профессора Лерана больше нет.
Он повернулся к Алисе. В скудном свете, пробивавшемся сквозь рваные тучи, его лицо казалось высеченным из камня.
– Ты ещё можешь уйти. Вернуться на рассвете, сказать, что я тебя загипнотизировал, принудил, угрожал. У тебя есть шанс вернуться к нормальной жизни.
Алиса покачала головой. В её зелёных глазах, несмотря на страх, упрямо горел тот самый огонь, что и в Архиве, когда она сжимала в руках пожирающий магию артефакт.
– Я уже сделала свой выбор, профессор. Ещё когда не стала отдавать этот осколок Варгу. Мы идём до конца. Что бы это ни значило.
Уголок рта Лерана дрогнул в подобии улыбки. В этой ситуации была какая-то горькая, сюрреалистичная ирония – его единственным союзником в борьбе за само существование магии оказалась юная студентка-сорванец, выросшая в трущобах.
– Тогда забудь слово «профессор», – сказал он. – С этой минуты я для всех просто Леран. А мы с тобой… охотники за призраками. И у нас на прицеле, кажется, самый древний и голодный призрак из всех.
Он ещё раз взглянул на осколок, ощутив его слабую, но настойчивую тягу на северо-восток.
– Идём. На Гремящие Утёсы. Посмотрим, какую ещё тайну от нас скрывает наш Собиратель.
ГЛАВА ПЯТАЯ. ПЕРВЫЙ ШАГ В ТЕНЬ
Холодные каменные стены подземного хранилища Академии хранили не только древние артефакты, но и память. Тень от высоких стеллажей Подземного Архива ложилась на юношу длинными, искажёнными полосами. Воздух пах пылью, вековым пергаментом и тихим отчаянием забытых знаний. Варг, тогда ещё не Магистр, а просто одарённый выпускник с глазами, горящими холодным огнёмамбиций, с благоговением проводил пальцами по потрескавшемуся переплету «Анналов Раскола».
«Сердце Мира», – эта фраза преследовала его с тех пор, как он наткнулся на неё в полуистлевшем свитке. Не метафора, не аллегория. Ключ. Ключ к силе, которая сделает магию Академии детской забавой.
– Ищешь что-то конкретное, юноша? – из глубины прохода возникла высокая, сутулая фигура. Магистр Каэлен. Его мантия, некогда алая, выцвела до цвета увядшей розы, а глаза хранили усталую мудрость, граничащую с равнодушием.
Варг не вздрогнул. – Истину, Магистр. – Его голос прозвучал тверже, чем он ожидал. – Летописи говорят о «Сердце Мира». Я хочу понять его природу.
Каэлен усмехнулся, но в глазах его не было насмешки – лишь та самая, бесконечная усталость. – Истина – опасная добыча, Варг. Она редко бывает такой, какой мы хотим её видеть. Иногда… некоторые двери лучше оставить запертыми. Ради нашего же блага.
Этот покровительственный тон обжёг Варга сильнее любого заклинания. «Ради нашего же блага». Вечная песня тех, кто у власти. Кто боится, что кто-то окажется сильнее.
– Моё благо – в знании, – парировал Варг, чувствуя, как сжимаются его кулаки.
Он не слушал старого мага. Его взгляд уже уловил едва заметную аномалию на полке – серию фолиантов, чьи корешки были идеально чисты, без единой пылинки, будто к ним часто прикасались. Слишком часто для «забытых» манускриптов.
Три ночи. Три бессонные ночи он провёл в Архиве, игнорируя усталость и назойливые предостережения Каэлена. Он нашел их. Зашифрованные отчеты о «резонансных аномалиях», датированные периодом Великого Раскола. Его острый, как отточенный клинок, ум уже разгадывал шифр, и то, что проступало сквозь него, заставляло кровь стынуть в жилах.
Это не были сухие строки официальных хроник. Это был дневник. Исповедь мага по имени Элидар, одного из величайших умов эпохи. И он участвовал не в изучении Собирателя, а в попытке его приручить. Не для благых целей, не для защиты мира. Страницы, написанные дрожащей рукой, описывали создание оружия. Оружия, способного подчинять волю целых народов, стирать память, переписывать реальность. И самое ужасное – в конце, под последней записью, стояла печать. Не личная печать Элидара. Официальная печать Тайного Круга – высшего органа Совета Магов того времени.
– Они… – его голос сорвался на шёпот, полный невыразимого ужаса и осквернённой веры. – Они использовали его. Они осквернили сам Источник… ради власти?Руки Варга задрожали. Он отшвырнул от себя пергамент, будто его чернила были ядом.
В его сознании рухнул весь мир. Академия, Совет, Магистры – все они были не хранителями знания, а… смотрителями в зоопарке, которые тайком от посетителей пытались выдрессировать самого опасного зверя, чтобы самим стать царями природы.
Он пошёл к Каэлену, своему наставнику, с доказательствами. Он ждал гнева, возмущения, немедленных арестов.
– Ты талантливый юноша, Варг. И поэтому опасный. Некоторые истины… слишком тяжелы для мира.Магистр выслушал его молча, его лицо оставалось невозмутимым.
– Но это предательство! – взорвался Варг. – Они чуть не уничтожили всё! Мы должны…
– Мы должны сохранять стабильность, – холодно прервал его Каэлен. – Тот инцидент был исчерпан. Виновные… устранены. Но огласка посеет панику. Доверие к Совету будет подорвано. Иногда ради высшего блага нужно хранить молчание.
Варг смотрел на своего наставника, и в его душе что-то надломилось. Он видел не мудрого лидера, а испуганного бюрократа, готового замести правду под ковёр. В тот день умерла его вера в систему. И родилась новая, тёмная убеждённость: если Совет не способен поддерживать порядок, даже ценой правды, то нужен кто-то, кто будет сильнее. Кто возьмёт на себя эту тяжёлую ношу и установит порядок любой ценой.
Он вышел из кабинета, сжимая в кармане копию украденных документов. Теперь он знал правду. И знал, что он один может помешать истории повториться. Ему нужна была сила. Сила, чтобы контролировать тех, кто злоупотребляет магией. Сила, чтобы защитить мир от него самого.
Он посмотрел на свои руки. Руки мага, который больше не верил в добродетель, но всё ещё верил в необходимость порядка. Пусть даже ценой, которую другие сочтут неприемлемой.
ГЛАВА ШЕСТАЯ. ШЁПОТ В КАМНЕ
Путь от Гремящих Утёсов на север был вдвойне опасен. Теперь за ними охотились не только стражи Варга, но и таинственный Соглядатай, чьё появление каждый раз замораживало кровь в жилах. Леран почти не спал по ночам, чутко прислушиваясь к каждому шороху, его нервы были натянуты до предела.
Они шли глухими тропами, избегая поселений. Лерану всё чаще приходилось полагаться на навыки Алисы – она умела находить съедобные коренья, отличать ягодные кусты от похожих, но ядовитых, и устраивать почти невидимые укрытия. Профессор, всегда ценивший знание, теперь по-новому смотрел на практическую мудрость, которой не учили в стенах Академии.
На пятый день пути они наткнулись на следы. Не животных и не людей – на краю лесной поляны земля была опалена странным узором, словно по ней провели раскалённым прутом. Воздух над этим местом дрожал, и от него веяло той же леденящей пустотой, что и от мёртвого Камня Предтеч.
– Это не его работа, – тихо сказала Алиса, обходя опалённый участок. – Это что-то другое. Что-то… что пыталось бороться с пустотой.
– Ты права. Это следы контрзаклинания. Невероятно мощного. Кто-то пытался создать барьер, восстановить поток магии на этом месте… но сила Собирателя была сильнее.Леран наклонился, разглядывая узор. Его учёный ум лихорадочно работал.
Он провёл рукой над почерневшей землёй и почувствовал отголоски отчаянной битвы – не физической, а магической. Эхо чьего-то поражения.
– Здесь был маг. Очень сильный. И он проиграл.
Это открытие заставило их удвоить осторожность. Если даже могущественный маг не смог противостоять Собирателю, что могли сделать они?
К вечеру они вышли к руинам. Полуразрушенная башня из тёмного камня возвышалась на холме, её шпиль был обрушен, а стены покрыты трещинами. Но что было страннее всего – вокруг башни, на расстоянии примерно ста шагов, земля была чистой и нетронутой, будто пустота не смогла переступить через невидимую черту.
Фрагменты амулета в кармане Лерана вдруг замолкли. Их постоянная, нудная тяга куда-то на северо-восток исчезла, сменившись настороженным, почти живым ожиданием.
– Что это за место? – прошептала Алиса.
– Не знаю, – ответил Леран, всматриваясь в очертания башни. – Но кажется, оно… сопротивляется.
Они осторожно поднялись на холм. Войдя через полуразрушенную арку, они оказались в круглом зале. Воздух здесь был неподвижным и сухим. Пыль лежала толстым слоем на полу, но на ней не было следов. Ничьих. Очень давно сюда никто не заходил.
В центре зала на каменном подиуме стояло кресло. А в нём – сидел скелет. Костяные пальцы всё ещё сжимали посох, на котором тускло мерцал кристалл. Рядом на столе лежала раскрытая книга.
Леран медленно подошёл ближе. Скелет был облачён в истлевшую мантию, на шее висел медальон с символом, который Леран узнал – скрещённые ключ и свиток. Знак Ордена Хранителей Истока, легендарного братства, о котором ходили лишь смутные слухи.
– Кто он? – спросила Алиса, останавливаясь в почтительном отдалении.
– Один из тех, кто пытался остановить неизбежное, – тихо ответил Леран. Его взгляд упал на книгу. Страницы были покрыты плотным почерком. Он осторожно перелистнул несколько страниц.
«…он возвращается. Сны стали явью. Первый из нас пробуждается от долгого сна, и его голод неутолим…»
«…пытался создать щит. Использовал знания, дарованные самим Истоком. Но его сила пожирает всё. Он не злобен. Он – голод. Он – сама пустота, желающая вновь стать пустотой…»
«…последняя запись. Силы нет. Он подошёл к самым стенам. Башня держится на памяти. На том, что помню я. Но я – последний. И когда я умру, память умрёт со мной…»
– Он знал. Он знал о Собирателе. И он пытался его остановить. Один.Леран оторвался от текста, его лицо побледнело.
– Почему один? Где же другие? Где этот Орден? – Алиса обвела взглядом пустой зал.
– Думаю, мы нашли одного из последних, – Леран положил руку на каменную спинку кресла. – Они пали, пытаясь сдержать его. И этот… этот маг по имени Каэлен, он держал оборону до самого конца. Его воля, его память создали этот пузырь, эту зону безопасности. Но теперь и она угасает.
Внезапно фрагменты амулета в его кармане резко задрожали. Но на этот раз это была не тяга, а тревога. Предупреждение.
– Вы потревожили покой моего господина.Из теней в углу зала послышался мягкий, скрипучий голос:
Они обернулись. Из тьмы выплыло нечто – низкое, приземистое, состоящее из потрескавшегося камня и живой, ползучей лозы. Две светящиеся точки горели в его каменной голове.
– Сторож, – прошептал Леран, отступая на шаг.
– Я – Память Камня. Я – эхо воли господина Каэлена, – проговорило существо. Его каменные суставы скрипели при движении. – Вы принесли с собой голод. Вы привели его сюда.
– Мы не ведём его! Мы пытаемся остановить! – воскликнула Алиса.
– Мало кто приходит сюда с иными намерениями. Но все они приносят голод с собой. Он следует по следам магии, как гончая по кровавому следу.Светящиеся глаза уставились на неё.
– Эти артефакты… они ведут нас. Но мы ищем способ остановить Собирателя.Леран вынул амулеты. Они вибрировали теперь с такой силой, что гудели, словно разгневанные шершни.
Память Камня медленно покачала головой.
– Боль, – прозвучал ответ, и этот тихий шёпот показался громче любого крика. – Тот, кого вы зовёте Собирателем, не злобен. Он – сама боль. Боль потери, что копилась тысячелетиями.Существо медленно покачало головой, и его каменные суставы скрипели, словно ветви старого дерева на ветру. – Остановить нельзя. Можно лишь понять. Господин Каэлен понял это слишком поздно. Он сражался, когда должен был слушать. Леран сделал шаг вперёд, не в силах сдержать нетерпение. – Слушать что? Светящиеся глаза Памяти Камня ненадолго прикрылись, будто оно вглядывалось в самую глубь веков.
Он был первым, и он остался один. Он дал часть себя миру, и мир забыл о нём. Теперь он хочет вернуть то, что ему принадлежит. Вернуть себя.
Леран смотрел на скелет в кресле, на последнего хранителя, павшего в битве, которая, возможно, была изначально проиграна. Идея, которая начала зарождаться в нём у Озера Спящего Лика, теперь оформилась в нечто конкретное.
– Мы не можем сражаться с ним, – тихо сказал он. – Мы должны… исцелить его.
– Господин Каэлен пришёл к тому же выводу. Но он не успел. Время его истекло.Память Камня замерла.
– А у нас? – спросила Алиса. – Сколько у нас времени?
– Мало, – послышался ответ. – Защита башни ослабевает с каждым часом. И он уже знает, что вы здесь. Он чувствует вас. Особенно тебя, носитель древней крови. – Каменный взгляд уставился на Лерана.
– Что? – не понял Леран.
– Ты несешь в себе отголосок. Крошечную частичку того, что было до. Твои предки были среди первых учеников. Ты – потомок тех, кто дал ему имя. Вот почему он жаждет тебя. В тебе – память о нём самом.
Леран ощутил внезапное головокружение. Всё обретало смысл. Его врождённая чуткость к магии, его способность видеть то, что не видели другие… Это было не просто дарование. Это было наследие. Проклятие.
– Что мне делать? – спросил он, и его голос прозвучал чужим.
– Беги, – сказало существо. – Или останься и умри, как мой господин. Выбор за тобой. Но если ты решишь бежать… беги на восток. К Белой Горе. Там, говорят, до сих пор живёт последний из нас. Тот, кто отказался от битвы, чтобы сохранить знание.
– Кто? – спросил Леран.
– Имя его стёрлось из памяти. Но его зовут Хранителем Безмолвия.
Внезапно стены башни содрогнулись. С потолка посыпалась пыль и мелкие камешки.
– Он здесь, – без эмоций констатировала Память Камня. – Защита пала. Бегите. Я задержу его насколько смогу.
Леран и Алиса бросились к выходу. На пороге Леран обернулся. Каменное существо стояло перед креслом своего господина, его тело начало светиться тусклым, решительным светом.
Они выскочили из башни и побежали вниз по холму. За их спинами раздался оглушительный грохот, и башня озарилась ослепительной вспышкой. Когда они обернулись, на холме больше ничего не было. Лишь груда обломков и медленно рассеивающееся облако пыли.
Память Камня выполнила свой последний долг.
Леран стоял, тяжело дыша, глядя на то, что всего несколько минут назад было последним оплотом сопротивления.
– Белая Гора, – прошептал он. – Мы идём на восток.
Алиса кивнула, её лицо было серьёзным. Они оба понимали – с каждым шагом ставки растут. И цена возможного поражения становится всё выше.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ. ТОТ, КТО ПОМНИТ СОЛНЦЕ
Они шли, не останавливаясь, пока Гремящие Утёсы не скрылись за горизонтом. Два амулета, целый и фрагмент, теперь горели в кармане Лерана нестерпимым холодным огнём. Их тяга стала настолько сильной, что он почти физически ощущал верёвку, что тянула его вперёд, к северо-востоку. Но куда именно? Карта в его уме была белым пятном за пределами известных ему земель.
«Ищи того, кто помнит солнце до рассвета».
Эта фраза звенела в его сознании, как навязчивый мотив. Он перебирал все известные ему расы и существа. Эльфы? Нет, они хотя и долгожители, но появились уже в эпоху расцвета магии. Драконы? Возможно, но они давно ушли из мира, и найти их было легче легкого. Гномы? Их летописи глубоки, но не настолько.
– «Солнце до рассвета»… – вслух размышлял он, пока они шли по опушке хвойного леса. – Это не просто метафора долгой жизни. Это… время до того, как появился свет. До того, как Первый Маг, Собиратель, даровал магию. Тот, кто видел мир без неё.
Алиса шла рядом, пошатываясь от усталости. Она молчала, но её бровь была сдвинута в напряжённой думе.
– Профессор… Леран, – поправилась она. – А что, если это не существо? Что, если это… место?
Леран остановился и посмотрел на неё.
– Место?
– Ну да, – она пожала плечами. – «Помнит солнце до рассвета». Какой-нибудь древний лес, который рос ещё до того, как магия изменила мир. Или гора. Или… озеро. В легендах часто говорится о «зеркальных водах, что помнят лик первого солнца».
Мысль была дерзкой и неожиданной. Леран, зацикленный на поисках разумного существа, не рассматривал такой вариант. Его учёный ум восстал против такой неточности, но… в этом был смысл. Мифы и легенды часто говорили на языке метафор.
– Хорошо, – кивнул он. – Давай исходить из этого. Какое место в этих землях считается самым древним? Таким, о котором говорят, что оно «было всегда»?
Алиса закрыла глаза, вспоминая карты и бабушкины сказки.
– Озеро Спящего Лика, – уверенно сказала она через минуту. – О нём говорят, что в его водах отражаются звёзды, которых нет на небе. И что оно никогда не замерзает, даже в лютые морозы, потому что его согревает дыхание земли, оставшееся с первых дней.
Направление, которое указывали амулеты, в целом совпадало с дорогой к озеру. Решение было принято.
Путь занял ещё два дня. Чем дальше они углублялись в дикие земли, тем тише становились амулеты. Их слепая, ненасытная тяга сменилась на странное, почти благоговейное ожидание. Иногда Леран чувствовал от них не голод, а… тоску. Долгую и бесконечную, как сами века.
Наконец, лес расступился, открыв перед ними зеркальную гладь. Озеро Спящего Лика лежало в чаше из тёмных скал, неподвижное и идеально круглое. Его вода была настолько прозрачной, что на дне, несмотря на глубину, было видно каждый камень. И правда, на его поверхности, хотя был день, отражались не только облака, но и яркие, незнакомые созвездия.
Воздух здесь был другим. Не мёртвым, как у Камня Предтеч или Гремящих Утёсов, а… первозданным. Здесь не было магии Академий, сложных заклинаний и вибраций артефактов. Здесь была тихая, мощная сила самой жизни, самой земли. Та, что была до всего.
Леран вынул амулеты. Они лежали на его ладони безмолвно, и их холод отступил, сменившись лёгким теплом, словно от нагретого на солнце камня.
– Что теперь? – спросила Алиса.
– Теперь… ждём, – тихо ответил Леран и опустился на берегу, глядя на воду.
Они просидели несколько часов. Солнце начало клониться к западу, окрашивая воду в золотые и багровые тона. И тогда случилось то, чего они не ожидали.
Из глубины озера, медленно и бесшумно, стало подниматься нечто. Это не было чудовищем. Это была… женщина. Её тело казалось высеченным из самого тёмного озёрного ила, усеянного мерцающими огоньками, как те чужие звёзды на поверхности воды. Длинные волосы, словно водоросли, колыхались вокруг неё, переливаясь всеми оттенками зелёного. Её глаза были цвета жидкого золота.
Она вышла на берег, и с неё не стекала вода. Она была частью этого озера, его духом.
– Я знала, что вы придёте, – её голос звучал как шелест тростника и тихий перекат гальки. – Носители голода. Дети вспомнившего.
Леран встал, чувствуя, как сердце замирает у него в груди. Он не чувствовал страха. Лишь благоговение.
– Вы… та, кто помнит солнце до рассвета? – спросил он.
– Я помню время, когда не было ни солнца, ни рассвета, – ответила она. Её золотые глаза уставились на амулеты в его руке. – Я помню тишину до первого слова. Я – Эхо Истока. Вы принесли мне боль моего брата.
– Вашего брата? – ахнула Алиса.
– Того, кого вы зовёте Собирателем. Он был первым. Первым, кто услышал музыку мироздания и захотел её повторить. Он создал магию из пустоты. Из тишины. Он дал её вам. А вы… – в её голосе прозвучала бездонная печаль, – вы стали играть её так громко, что заглушили первоначальную мелодию. Вы исказили её. Превратили в крик.
Леран смотрел на неё, и кусочки головоломки начинали складываться в уме.
– Он хочет всё забрать, – сказал он.
– Он хочет вернуть тишину, – поправила её Эхо Истока. – Он хочет услышать ту самую, первую музыку снова. Но он не понимает, что путь назад невозможен. Он стал рабом собственного творения. Его голод – это не злоба. Это отчаяние того, кто больше не слышит исток.
– Мы хотим остановить его, – сказала Алиса. – Но как? Надпись говорила о договоре.
Золотые глаза существа уставились на Лерана.
– Ты носишь в себе её отголосок. Чистый. Нетронутый искажениями. Ты не пытаешься владеть ею. Ты её слушаешь. Потому он и жаждет тебя больше всего. В тебе – напоминание о том, какой магия должна была быть.