- -
- 100%
- +
– Механизм, – с неверием покачал головой Гриммер. – И кто, по-вашему, leads этот… механизм? Призрак того мальчика?
– Нет, – твёрдо сказал Лео. – Кто-то живой. Кто-то, для кого эта история не закончилась. Кто-то из семьи Фосс. Или тот, кто взял на себя роль их мстителя.
– Фосс… – пробормотал он. – Ладно. Я изучу старые архивы, поищу упоминания об этой семье. Но это – официальное расследование. Моё расследование. Вы же, Блэквуд… – он ткнул пальцем в его грудь, – вы остаётесь в стороне. Вы передаёте мне ВСЮ имеющуюся у вас информацию. ВСЮ. Немедленно. И потом забываете дорогу к этому делу. Иначе – арест. Ясно?Гриммер несколько секунд молчал, переваривая информацию.
– Ясно.Лео снова кивнул, чувствуя, как под этим взглядом конверт за пазухой кажется ещё более объёмным и заметным.
– Теперь убирайтесь. Оба.
Лео не заставил себя ждать. Он вышел из гаража, глухо игнорируя испуганные взгляды собравшихся снаружи жандармов и соседей. Людвиг поспешил за ним, дрожа как осиновый лист.
– Всё в порядке, Людвиг. Вы сделали правильно, что пришли ко мне. Идите домой. Постарайтесь успокоиться. И… будьте осторожны.– Боже мой, Блэквуд, я… я не думал, что он будет так зол…
Антиквар кивнул и почти побежал в сторону своего дома, оглядываясь через плечо.
Лео же, оказавшись за углом, прислонился к холодной стене чужого сарая и закрыл глаза. Адреналин отступал, оставляя после себя дрожь и пустоту. Он дождался, когда сердцебиение немного успокоится, и только тогда, убедившись, что он один, достал из-за пазухи конверт.
Он был старым, пожелтевшим, без обратного адреса. Его края истончились от времени. Лео аккуратно вскрыл его. Внутри лежала не записка, а фотография. Чёрно-белая, выцветшая, с волнистыми краями.
На ней была запечатлена группа людей в рабочей одежде на фоне цеха фабрики «Урбан». Мужчины и несколько женщин, все улыбаются в объектив. Снимок был сделан, судя по всему, в более счастливые времена. Лео быстро пробежался взглядом по лицам. Он узнал молодого Ансельма Урбана, стоявшего чуть в стороне с гордым видом. Узнал Ганса Беккера – того самого, чьё тело он только что видел, – он был моложе, полон сил, с широкой улыбкой.
А потом его взгляд упал на человека, стоявшего в центре группы. Высокий, худощавый, с интеллигентным лицом и тёмными, пронзительными глазами. Он смотрел в объектив не с беззаботной улыбкой, а с лёгкой, едва уловимой грустью. На его руках сидел маленький мальчик, лет пяти, с тёмными кудрями и большими, светлыми глазами. Мальчик обнимал отца за шею и беззаботно улыбался.
Эрих Фосс, – догадался Лео. И его сын. Тот самый мальчик.
На обороте фотографии чьим-то аккуратным почерком было выведено: «Смена №3. Июнь, 1983. На счастье!». И ниже, другим, более размашистым почерком, было приписано: «Время всё расставит по местам. В.У.»
«В.У.» Инициалы? Готтфрид Урбан? Но зачем он подписал эту фотографию такой странной, почти зловещей фразой? «Время всё расставит по местам».
Лео перевернул фотографию снова и стал вглядываться в лица. И тут он заметил кое-что. В самом углу снимка, почти за краем, стоял ещё один человек. Он был чуть в стороне от всех, в тени. Его лицо было обращено не к объективу, а к семье Фосс. И выражение этого лица нельзя было разобрать, но поза была напряжённой, почти неестественной.
Лео достал из кармана свою лупу – старую, потрёпанную, оставшуюся от прошлой жизни. Он пристально всмотрелся в лицо незнакомца. Черты были смазаны, но что-то… что-то было знакомым. Щёлки глаз, линия подбородка… Он видел это лицо. Не на этой фотографии. Где-то ещё. Где?
И тут его осенило. Он видел это лицо в своей папке. В деле «Хронометриста». Это был один из первоначальных подозреваемых, которых они с коллегами отрабатывали в самом начале. Молодой парень, помощник в часовой мастерской в Цюрихе. Его быстро отпустили за неимением улик. Лео даже не вспомнил бы его, если бы не его странная одержимость симметрией и старыми механизмами. Его имя… его имя было… Даниэль. Даниэль Йегер.
Что он делал на фотографии среди рабочих фабрики «Урбан» за год до своей предполагаемой первой жертвы? Была ли это просто случайность? Или он был связан с семьёй Фосс? Может, он был родственником? Или учеником?
Лео медленно опустил фотографию. Механизм не просто усложнялся. Он обрастал новыми шестерёнками, связывая воедино, казалось бы, несвязанные события и людей. Старое дело «Хронометриста» и трагедию семьи Фосс. И он, Лео Блэквуд, оказался в самом центре этой конструкции.
Он сунул фотографию обратно в конверт и спрятал во внутренний карман куртки. Он не отдаст её Гриммеру. Не сейчас. Гриммер будет искать простые ответы, он захочет найти одного-единственного маньяка. Но здесь было нечто большее. Здесь была месть, растянувшаяся на десятилетия, и тайна, уходящая корнями в самое сердце часовой мануфактуры.
Он посмотрел в сторону центра города, где находилось здание жандармерии. Гриммер считал, что отстранил его от дела. Но Лео только что получил в свои руки ключ. И он не собирался его отдавать.
Ему нужно было узнать больше о Даниэле Йегере. И о том, что же на самом деле случилось в 16:20 сорок лет назад.
Погружённый в свои мысли, он почти не заметил, как из-за угла соседнего дома мелькнула тень. Быстрое, скользящее движение. Когда он обернулся, там никого не было. Но ощущение, что за ним наблюдают, вернулось с новой силой.
Убийца был рядом. И он видел, как Лео забрал конверт.
Глава 8
Вернувшись домой, Лео запер дверь на все замки и задвинул засов, которого раньше никогда не использовал. Он чувствовал себя как загнанный зверь. Конверт с фотографией лежал на столе, словно обвинение. Он включил все лампы, разгоняя сгущавшиеся сумерки, но свет не помогал – тени казались лишь гуще и зловещее.
Он снова взял в руки лупу и принялся изучать снимок. Даниэль Йегер. Молодой, почти мальчишка, с худощавым лицом и тёмными, слишком интенсивными глазами. Он стоял в стороне, его взгляд, устремлённый на Эриха Фосса и его сына, был не просто внимательным – в нём читалась какая-то болезненная, почти одержимая сосредоточенность. Что связывало его с семьёй Фосс? Родство? Дружба? Или нечто иное – ученичество, общая страсть к механике?
Лео отложил фотографию и потянулся к своему старому, потрёпанному ноутбуку. Подключение к интернету в Вайссенбурге было медленным, ненадёжным, но оно было. Он начал с простых запросов. «Даниэль Йегер, часовщик, Цюрих». «Дело Хронометриста, подозреваемые». Большинство ссылок вели к жёлтым газетным статьям и криминальным хроникам того времени, где его имя мелькало вскользь. Никаких глубоких биографических данных.
Тогда он сделал то, чего избегал все эти годы. Он нашёл в записной книжке старый рабочий email и отправил письмо своему бывшему напарнику по Интерполу, Маркусу Тельману. Текст был лаконичным и лишённым эмоций:
«Маркус, это Лео. Прошу тебя о профессиональной любезности. Мне нужна любая информация по Даниэлю Йегеру, фигурировавшему в деле «Хронометрист». Особенно интересует его возможная связь с семьёй Фосс из Вайссенбурга или с часовой мануфактурой «Урбан и сыновья». Это важно. Лео.»
Он отправил письмо и закрыл ноутбук, чувствуя привкус горечи. Маркус был одним из тех, кто отвернулся от него после провала. Шансов на ответ было мало.
Следующим шагом было время – 16:20. Что оно означало? Лео снова взял старую папку и начал листать отчёты, протоколы осмотра мест преступлений по делу «Хронометриста». Он искал любые упоминания этого времени. И нашёл.
В деле о третьей жертве, Марко Сальваторе в Милане, в кармане его пиджака была найдена смятая распечатка старого графика работы фабрики «Урбан». На нём кто-то красной ручкой обвёл время – 16:20. Тогда, восемь лет назад, этому не придали значения, сочтя случайностью. График работы никак не вязался с убийством антиквара в Милане. Теперь же эта деталь обретала зловещий смысл.
Лео встал и начал метаться по комнате. Его мозг, лишённый алкогольного тумана, работал с пугающей скоростью, выстраивая гипотезы. 16:20 – время окончания смены на фабрике? Время, когда нашли тело мальчика? Или… время, когда произошло нечто, что привело к трагедии?
Он вспомнил про фразу на обороте фотографии: «Время всё расставит по местам. В.У.» Инициалы, скорее всего, принадлежали Готтфриду Урбану. Это была не просто пафосная фраза. Это было предсказание. Или угроза.
Его размышления прервал резкий стук в дверь. Не тот нервный стук Людвига, а твёрдый, официальный. Сердце Лео ушло в пятки. Гриммер. Он знает про конверт.
– Полиция. Открывайте, господин Блэквуд.Лео быстро сунул конверт с фотографией под стопку старых газет в углу и медленно, выигрывая время, подошёл к двери. – Кто там?
– Господин Блэквуд, у нас есть ордер на обыск вашего жилища.Он открыл. На пороге стояли не Гриммер, а два его подчинённых в униформе. Один из них, старший по званию, держал в руках официальный бланк.
– На основании того, что вы, возможно, изъяли вещественное доказательство с места преступления – а именно, конверт с фотографией из кармана куртки Ганса Беккера. Мы просим вас не препятствовать.Лео почувствовал, как пол уходит из-под ног. – На каком основании?
Они вошли внутрь, не дожидаясь разрешения. Лео отступил, прислонившись к стене, и смотрел, как они переворачивают его скромное жилище. Его убежище, его последний уголок. Они были грубы, но методичны. Они проверяли каждую полку, каждый ящик. Лео следил за ними, пытаясь не смотреть в угол со стопкой газет.
И тут его взгляд упал на ноутбук. Письмо Маркусу. Если они его найдут… это будет прямым доказательством его вмешательства. Он медленно, стараясь не привлекать внимания, двинулся к столу.
– Стоять, пожалуйста, – тут же сказал один из жандармов. – Не подходите к технике. Она тоже будет изъята.
Лео замер. Он был в ловушке.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.