Пробуждение Евы

Книга: Пробуждение Евы

Пролог

Тишина на «Ковчеге» была обманчивой – не живой и не спокойной, а утомлённой, изношенной, похожей на последний вздох старой машины. Низкочастотный гул систем, щелчки реле и едва ощутимая вибрация корпуса напоминали о том, что станция держалась не на инженерном чуде, а на упрямстве. И это упрямство подходило к концу.

Элай Лис провёл рукой по вискам, пытаясь разогнать туман усталости. На изогнутом дисплее танцевали строки кода и умирающая телеметрия. «Ковчег-ОБ-1», последний дом человечества, стремительно сдавал позиции под натиском солнечных вспышек. Панели плавились. Сенсоры выгорали. Узлы выходили из строя один за другим. Запасных частей не было и не предвиделось.

Взгляд Элая остановился на главном экране. Земля за бронестеклом казалась не планетой, а шрамом, оставшимся от той, что когда‑то была живой. Пепельно‑серая поверхность с прорезанными катаклизмами разломами, бурядавленная атмосфера – всё выглядело так, словно сама природа давно смирилась со своей смертью.

Именно тогда Элай нашёл то, что искал: зашифрованный архив глубоко в ядре базы данных. «Проект „Генезис“». Файлы старые, помеченные «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО». Он взламывал защиту часами, и когда она наконец пала, сердце Элая пропустило удар.

Сверхлюди. Созданные, чтобы выжить там, где человек обречён. Их сила, адаптивность, устойчивость – всё было рассчитано на ад, в который превратилась Земля.

Одно имя выделялось среди остальных.

Ева. ГЛ-9. Статус: анабиоз. Ожидание сигнала активации.

Элай знал: лидер станции Гаррисон никогда не одобрит пробуждение. Гаррисон верил в контроль, а не в риск. Любая попытка вернуться на Землю угрожала его власти. Но Элай был учёным. И он не мог смотреть, как остатки человечества гниют в орбитальном саркофаге.

Он ввёл последовательность. Код активации ушёл в бездну между станцией и мёртвой планетой.

– Проснись, – тихо сказал он, глядя на серый шар за стеклом. – Проснись и дай нам шанс.

Глава 1: Прах и Сталь

Тишина была первой. Не благословенная, а мертвая, абсолютная, простиравшаяся в вечность. Затем в эту вечность ворвался звук. Резкий, механический щелчок, за которым последовало навязчивое гудение. Где-то в мозгу, не ушах, сработал триггер. Протокол пробуждения. Статус: Активен.

Боль пришла следом. Ледяной ожог, бегущий по венам, заставляющий сжаться легкие, которые не дышали полтора века. Каждый нерв, каждая клетка кричала о возвращении к жизни ценой невыразимой агонии. Ева закричала, но звук застрял в горле, вырвавшись лишь хриплым, беззвучным стоном.

С шипением, нарушающим гнетущую тишину, отъехала крышка криокапсулы. Клубящийся белый газ хлынул наружу, и ее обдало запахом стерильного металла, озона и чего-то неуловимого, древнего – запахом времени, проведенного в небытии. Она села, движения скованные, механические, будто ее суставы были залиты ржавчиной. Голые пальцы с силой впились в холодный, отполированный край капсулы, оставляя на инее отпечатки.

Глаза, привыкшие к вечной ночи, помутнено щурились в тусклом аварийном свете. Она была в цилиндрической комнате, стены которой были испещрены мерцающими индикаторами и потухшими экранами. Воздух был тяжелым, стоячим, с привкусом пыли на языке. Длинный щуп шустро промелькнул перед лицом Евы и со звонким щелчком подключился к нейродатчику девушки. Острая боль пронзила её из-за потока информации вливающейся в головной мозг девушки.

«Меня зовут Ева, – прозвучал первый четкий, немой сигнал в ее сознании. – Объект: ГЛ-9. Статус: Активен. Ожидание загрузки базовых параметров».

Информация хлынула в мозг холодным потоком. Не воспоминания, а данные. Тактическая информация: карты мышечного контроля, координация, реакция. Биологические параметры: регенерация ускоренная, метаболизм адаптивный, устойчивость к патогенам и токсинам – максимальная. И наконец, главное, что заставило ее сердце биться чаще, выходя на рабочий ритм. Цель: Восстановление экосистемы Земли. Приоритет: Абсолютный.

Она с большим трудом выбралась из капсулы, но внезапно ее тело, идеально сложенное, отозвалось всплеском адреналина. Мускулы напряглись, готовые к действию. Она была ростом около ста восьмидесяти сантиметров, с волосами цвета спелой пшеницы, хаотично разбросанные по плечам. Глаза, холодные и ясные, как горное озеро, изучали окружающий мир, запоминая каждую трещину на панели, каждый мигающий диод, каждый след коррозии на металле.

На ее запястье жужжал и светился браслет – сложный гаджет из темного полимера, проецирующий голографические интерфейсы. Он был частью ее, как и все остальное. Инстинктивно она провела пальцем по его поверхности, вызвав меню. Статус лаборатории: Аварийный. Энергия: 2%. Системы жизнеобеспечения: Минимальные. Внешняя атмосфера: Непригодна для базовой человеческой жизни. Некоторое время Ева с жадным любопытством изучала возможности этого устройства. Она понимала, что создатели хорошо подготовили для её миссии. В голове всё шумело, было очень тяжело проводить анализ и принимать какие либо решения. Пока её организм восстанавливается и Ева решила осмотреться.

Она обошла криокапсулу, ее босые ноги не чувствовали холода металлического пола. Взгляд выхватил в полумраке бронированный кофр, встроенный в стену у дальней стены. Сканирование отпечатка ладони – щелчок, и дверца отъехала. Внутри был комбинезон из темного, прочного материала, похожего на кевлар с углеродным напылением. Рядом – система компактного жизнеобеспечения, хотя ее собственные легкие, как подсказывали данные, должны были справляться с фильтрацией. Энергетический клинок с рукоятью из черного матового полимера. И компактный пистолет, стреляющий сгустками плазмы – «Скорпион-М», как идентифицировала база данных.

Она облачилась в комбинезон, чувствуя, как умная ткань плотно облегает ее тело, подстраиваясь под изгибы. Клинок занял место на магнитном креплении на бедре, пистолет – на другом. Она была готова. Готова выполнить свою миссию.

Именно тогда в комнате раздался новый звук – не автоматический, а живой. Резкий, искаженный помехами скрежет, доносящийся из статики на одном из экранов. Потом голос.

–…взываю… слышит кто-либо? ГЛ-9, ответь! Это… Лис с орбитальной… «Ковчег-ОБ-1». Сигнал… крайне нестабилен…

Она насторожилась, как хищник, ее пальцы инстинктивно легли на рукоять клинка. База данных молчала. «Ковчег-ОБ-1» не числился в списке союзных объектов. Медленно подойдя к экрану Ева ответила:

– Я тебя слышу. Ее собственный голос показался ей чужим, низким и спокойным, без тени эмоций.

– Слава Разуму! Сигнал дошел! – голос на другом конце, Элая, выразил облегчение, сквозь помехи прорвалась человеческая эмоция. Девушка взглянула на экран и увидела статного, черноволосого мужчину лет 35. Он выглядел сурово, но красивые карие глаза выдавали волнение. Тяжело вздохнув, Элай заговорил:

– Ева, меня зовут Элай Лис. Нахожусь я на угасающей орбитальной станции «Ковчег-ОБ-1». 147 лет назад планета погрузилась в ядерное облако, практически всё живое уничтожено.

– Слушай, у нас очень мало времени. Ты находишься в лаборатории ГЛ-9 на территории бывшей Западной части Евразии. Ты была создана в рамках «Проекта «Генезис»». Твоя миссия – восстановить планету. Атмосфера, почва, флора… все мертво или извращено до неузнаваемости. Но у тебя есть шанс.

Он говорил быстро, страстно, его слова опережали мысли. Он объяснил ей суть ее создания, ее способности к регенерации, адаптации, ее встроенную базу знаний по терраформированию. Он рассказал о «Ковчеге», последнем оплоте человечества, медленно умирающем на орбите, о солнечных вспышках, выжигающих системы, о нехватке всего.

– Я отправляю тебе карту, – сказал он, и на браслете Евы замигал значок нового файла. Она приняла его. Голографическая проекция вывела на пол карту Евразии, испещренную отметками. – На ней отмечены другие лаборатории «Проекта «Генезис»». «Валькирия-2», «Феникс-7», «Прометей-1». В них могут быть данные, образцы, оборудование, необходимое для запуска процесса восстановления. Твоя первая цель – объект «Валькирия-2», в тысяче километров к востоку отсюда. Я буду твоим наводчиком.

Ева изучала карту. Ландшафт был отмечен зонами: [Красные – Радиационные пустоши. Желтые – Зоны геотермальной активности. Фиолетовые – Био-аномалии. Уровень угрозы: Высокий.]

– Внешние условия? – спросила она, все так же бесстрастно.

– Атмосфера разрежена, состав… коктейль из сероводорода, метана, угарного газа. Температурные колебания от +50 днем до -40 ночью. Радиационный фон в норме для поверхности… то есть, смертельный для нас. Но твой метаболизм справится. Остерегайся фауны. Все, что выжило, мутировало. Агрессивно и смертельно опасно. Ты не первый сигнал, который мы отправляли… другие… не ответили.

Ева кивнула, как будто он мог ее видеть. Ее миссия была ясна. Она провела последний осмотр помещения. Кроме криокапсулы и кофра, здесь были ряды пустых стоек для оборудования – видимо, под других «сверхлюдей», которые так и не были активированы. На одном из столов лежал слой пыли и скелет в истлевшем лабораторном халате, сжимающий в костлявых пальцах старый блокнот. Ева подняла его. Бумага рассыпалась от прикосновения. Последняя запись, едва читаемая: «…протокол нарушен… Генезис не отвечает… ждем сигнала с небес…» Она бросила рассыпавшиеся листы. Прошлое не имело значения. Имела значение только цель.

– Я выдвигаюсь, – сообщила она Элаю.

– Подожди. Нужно решить, как поддерживать с тобой связь в дороге. Так…. Дай мне минутку. Отлично, в базе данных говориться, что у тебя должен быть браслет, который выполняет множество функций и одна из них связь по спутниковым каналам. Стоп, так же тут написано, что есть возможность устанавливать пси- связь. Но пробовать мне как то сейчас не хочется. Давай проверим связь…. Как слышно меня?

Ева слышала Элая плохо, совершив несколько манипуляций, переводя связь на встроенные ушные импланты, как она услышала красивый бархатистый голос мужчины так, будто он говорил ей прямо на ухо.

– Теперь я на связи. По мере возможности. Сигнал на поверхности нестабилен. Удачи, Ева. И… будь осторожна.

Шлюз лаборатории с глухим, механическим стоном открылся, и на нее хлынул поток сухого, раскаленного воздуха, пахнущего пеплом, озоном и чем-то кислым, химическим. Ева неуверенно сделала первый шаг из укрытия в ад. Ослеплённая ярким светом бушующего солнца она шагнула в неизвестность. Ева понимала, что она не обычный человек, тогда откуда берётся этот страх и неуверенность? Переборов все свои страхи и сомнения, девушка зашагала в направлении первой цели.

Мир был выжженным и плоским, простирающимся до горизонта, где небо, цвета гниющей меди и ядовитой охры, сливалось с землей в дрожащем мареве. Под ногами хрустел черный шлак, перемешанный с оплавленным стеклом и обломками конструкций, чье назначение было уже невозможно определить. Ветер, горячий и резкий, словно дыхание печи, гнал по равнине тучи едкой пыли, выгрызая остатки скал, торчащих, как гнилые зубы на гигантской челюсти.

Она шла несколько часов, ее тело работало как идеальный механизм, экономя энергию, двигаясь плавным, неутолимым шагом. Ее усиленные чувства – сканировали округу. Она уловила вибрацию в почве. Неглубокую, ритмичную. Групповое движение.

Присев за грудой обломков, что когда-то было зданием, она увидела их. Стая шестиногих существ, похожих на волков, но размером с небольшого медведя. Их шкура была покрыта не мехом, а хитиновыми пластинами грязно-бурого цвета, сливающимися с выжженным ландшафтом. Пасти были усеяны рядами игловидных, загнутых назад зубов, а из спин торчали острые, костяные шипы. Они рыли землю, выкапывая какие-то бледные корешки, обнюхивали воздух. [Классификация: «Бронеспин». Уровень угрозы: Высокий. Тактика: Стайная.]

Ева замерла, оценивая угрозу. Их было семеро. Цель – обойти. Конфликт не входит в задачи миссии. Она начала медленно отступать, используя рельеф как прикрытие.

Но один из хищников, более крупный, с шрамом через левый глаз, видимо, вожак, поднял голову. Его ноздри расширились, втягивая воздух. Он учуял ее. Чужой, чистый, биологический запах в этом мире смерти и химии. Желтые глаза с вертикальными зрачками, холодные и безжалостные, нашли ее в укрытии. Раздался низкий, рычащий звук, похожий на скрежет камней, и вся стая развернулась в ее сторону, как единый организм.

– Ева, у тебя компания, – тревожным голосом сказал Элай. – Энергетическая сигнатура соответствует мутировавшим псовым, классификация «Бронеспин». Чрезвычайно агрессивны. Не рекомендую вступать в контакт.

– Контакт неизбежен, – коротко ответила она, высвобождая энергоклинок. Рука дрогнула от накатившего страха. Лезвие чистого, голубого пламени с громким, яростным шипом вырвалось из рукояти, искажая вокруг себя воздух.

Первый «бронеспин» бросился на нее, двигаясь с пугающей скоростью для своей массы. Ева отскочила в сторону с грацией пантеры, и клинок рассек воздух, отрубив две из шести лап. Существо с воем, полным боли и ярости, рухнуло на землю, пытаясь укусить ее за ногу. Второй атаковал с фланга. Она присела, позволив ему пронестись над головой, и вонзила клинок ему в незащищенное брюхо. В воздухе запахло горелым мясом, озоном и кислым запахом внутренностей.

Они окружили ее, двигаясь синхронно, их рычание сливалось в угрожающую симфонию. Она оказалась в центре смертельного хоровода, ее движения были выверенным, смертельным балетом. Каждый удар клинка был точен, отсекал конечность, пронзал в щель между пластинами. Каждый выстрел из плазменного пистолета находил цель – в глаз, в открытую пасть, в сустав. Она не чувствовала страха. Только холодную, расчетливую эффективность. Ее разум работал как компьютер, просчитывая траектории, углы атаки, слабые точки.

Остался только вожак. Он был умнее, хитрее других. Он не бросался в лоб, а ходил вокруг, его тяжелое дыхание было похоже на работу кузнечных мехов, его желтые глаза не отрывались от нее. Внезапно он сделал короткий, обманчивый выпад. Ева среагировала, но это было отвлекающее действие. Его настоящей целью был бросок на ноги. Ева отпрыгнула, но хитиновый шип на его хвосте, острый как бритва, все же зацепил ее бедро, разрезав комбинезон и оставив глубокую, жгучую царапину.

Боль была острой, но кратковременной. Она видела, как края раны тут же начали стягиваться, кровотечение остановилось за секунды. Регенерация. Ее тело уже работало на исправление урона.

Разъяренный промахом, «бронеспин» собрался и прыгнул на нее со всей своей массой, рассчитывая сбить с ног и разорвать. Ева встретила его ударом клинка прямо в грудь, проткнув хитиновый панцирь и мышечную ткань, достигнув сердца. Существо рухнуло на нее, и она с трудом оттолкнула его тяжелое, бездыханное тело, с силой выдернув клинок.

Тишина, нарушаемая лишь завыванием ветра и треском остывающего мяса. Она стояла, тяжело дыша, ее комбинезон был забрызган темной, едкой кровью, пахнущей железом и гнилью. Она осмотрела поле боя. Семь трупов. Миссия «избегать контакта» провалена. Но она выжила.

– Потрясающе, – прошептал Элай в ее ухе, и в его голосе было странное сочетание ужаса и восхищения. – Твои биопоказатели… они уже стабилизировались и мышечная память вернулась. Ты ранена?

– Немного задели, впредь нужно быть более внимательной – сухо ответила она, осматривая царапину на бедре. Она уже затянулась розоватым, новым шрамом.

И тут ее слух, острый как бритва, уловил слабый звук. Не рык, не угроза. Жалобный, писклявый, полный страха и одиночества вой. Исходящий из-под тела вожака.

Она подошла, ее сапоги утопали в шлаке. Она откатила тушу в сторону. В небольшом углублении в почве, выстланном клочьями шерсти и обрывками кожи, сидел щенок. Очень маленький, не больше ее ладони. Его хитиновые пластины были еще мягкими, почти пушистыми, цвета темного пепла. Он тыкался мордочкой в бездыханный бок матери и жалобно, безутешно скулил.

Ева замерла. В ее базе данных не было протоколов на такой случай. [Особь: детёныш «бронеспина». Потенциальная угроза. Уникальная особенность: «Ювенильная фаза B.Spina – 72 часа гиперроста при доступе к протеинам, повышение прочности хитина. Побочка: пищевое поведение, стремление к носителю тепла». Рекомендация: Устранить.] Логика подсказывала именно это. Но что-то еще, глубинное, не заложенное в программу, заставляло ее смотреть на это беспомощное существо.

Щенок, поняв ее, повернул голову. Его глаза были не желтыми, как у взрослых особей, а синими. Яркими, глубокими и полными неподдельного страха. Он, спотыкаясь на своих шести неуклюжих лапках, пополз к ней, инстинктивно ища защиты и тепла.

– Ева? Что там? – спросил Элай, уловив продолжительное молчание.

Она не ответила. Ева занесла свой клинок, но рука дрогнула, медленно, чтобы не спугнуть, присела на корточки, не сводя с него глаз. Щенок добрался до ее ноги и уткнулся мордочкой в ее окровавленный сапог, продолжая тихо скулить. Вздохнув, девушка поняла, что не сможет его устранить.

Ее пальцы, только что державшие смертоносный клинок, коснулись мягкой, теплой шкурки. Существо затрепетало, но не отпрянуло. Оно было одно. Брошенное. Как и она.

– Ева, это детеныш «бронеспина». Он вырастет в смертоносного хищника. Это неразумно. Эмоциональная привязанность – это риск.

– Многое в этом мире неразумно, Элай, – впервые в ее голосе, всегда бесстрастном, прозвучали нотки чего-то, кроме холодной логики. Легкая усталость? Сожаление? – Но он выжил. Как и мы. Выживание – это не только сила. Это и адаптация.

Она аккуратно взяла щенка. Он был легким и хрупким. Он прижался к ее груди, к комбинезону, ищу тепло, и его скуление постепенно стихло.

– Что ты делаешь? – голос Элая был полон тревоги и непонимания.

– Я беру его с собой, – просто сказала Ева, убирая клинок. Она достала из кофра небольшой сверток концентрированной органической питательной пасты, отломила крошечный кусочек и дала щенку. Тот жадно, доверчиво съел и снова уткнулся в нее, словно в единственную твердыню в этом хаотичном мире. Он требовательно рыкнул и Ева выдавила ещё немного питательного сгустка. На другом конце, девушка лишь слышала тихое ворчание Элая. Но его ответ удивил девушку.

– Он… он может стать твоими глазами и ушами, – после паузы сказал Элай, и в его тоне послышалось странное, вымученное одобрение. – Его инстинкты, его обоняние… они могут помочь тебе выжить там, где технологии бессильны. Ладно. Но будь осторожна. Всегда.

Ева встала, держа щенка за пазухой комбинезона, в небольшом кармане, который она приспособила для него. Он устроился поудобнее и, кажется, уснул, дрожа во сне. Она бросила последний взгляд на мертвую стаю, на это первое доказательство жестокости нового мира, и повернулась лицом к востоку, к «Валькирии-2». Ее миссия только началась, но у нее появилось нечто большее, чем просто цель. Появилось нечто, что нужно защищать. Не абстрактная планета, а живое, хрупкое существо, доверившееся ей.

Ветер гнал пыль по выжженной равнине, и одинокая фигура в темном комбинезоне, с живым комочком тепла у груди, двинулась навстречу неизвестности, оставляя за собой лишь следы на пепле и тихий, прерывистый голос с орбиты, который был ее единственной нитью, связывающей с тем, что когда-то называлось человечеством.

Глава 2: Долина Теней и Ржавчины

Путь к «Валькирии-2» лежал через то, что на старых картах в базе данных Евы значилось как «Долина Рек». Сейчас это была гигантская расселина, зияющий шрам на лице планеты, заполненный не водой, а колышущимся, ядовитым туманом цвета ржавчины и запекшейся крови. Туман был плотным, едким, он скрывал дно долины и съедал звук, создавая гнетущую, сюрреалистичную тишину, в которой собственное сердцебиение казалось оглушительным барабанным боем.

Ева шла по самому краю обрыва, ее браслет постоянно мигал, предупреждая о критической концентрации сероводорода, метана и еще десятка неизвестных соединений в воздухе. Ее легкие фильтровали яды без труда, но даже ее глаза, защищенные прозрачной мембраной, слезились от едкой взвеси. Голова слегка кружилась. Каждый вдох имел вкус железа и горелой пластмассы.

Щенок, которого она мысленно назвала Мраком за его темный, пока еще мягкий панцирь и привычку прятаться в складках ее комбинезона, беспокойно ворочался у нее на груди. Его синие глаза широко раскрылись, уши-локаторы напряглись, улавливая звуки, недоступные даже ей. Он тихо поскуливал, выражая явный протест против этого места.

Девушка, вымотанная сложной и долгой дорогой, решила перевести дух. Присев на тёплый валун, она окинула взглядом мёртвую землю и красное как медь небо. А в памяти, как по заказу начали всплывать воспоминания. Зелёные луга, голубое небо и чистые как стекло реки и озёра. Нежное солнышко ласкает её кожу, а лёгкий ветерок играет в её волосах. Как, вот как люди могли уничтожить эту красоту? Ева не могла найти им оправданья. На секунду она задумалась, нужно ли помогать людям и исправлять то, что они сотворили с миллиардами жизней? Ответ был в тёмных как ночь глазах Элая. Однозначно да, он заслуживать увидеть всё то, чем восхищалась она до катастрофы, уничтожившей жизнь на планете. Из размышлений её вырвал голос мужчины.

– Пересечь эту долину – самый короткий путь, – голос Элая в наушнике был искажен помехами, будто доносясь из-под толщи воды. – Но данные сканеров ненадежны. Туман экранирует почти все. Будь готова ко всему. Био-сканеры засекают множественные слабые сигнатуры на дне. Не могу идентифицировать.

– Я всегда готова, – отозвалась Ева, не снижая темпа. Ее взгляд скользнул вниз, в колышущуюся ржавую пелену. Инстинкты, не заложенные в программу, а рожденные уже здесь, на поверхности, кричали об опасности. Но логика и целесообразность были на стороне Элая. В обход – лишняя неделя пути через горный хребет, кишащий, согласно карте, аномалиями.

Она нашла относительно пологий спуск и начала осторожный путь вниз. Крутой, осыпающийся склон был усыпан обломками скал и торчащими из земли обгорелыми балками. Ее пальцы с легкостью находили малейшие выступы, цепляясь за них с точностью альпиниста. Туман поглотил ее с головой, как только она сделала первые шаги вниз. Видимость упала до пары метров. Мир сузился до клочка оплавленного грунта под ногами и стены ржавой, движущейся пелены вокруг. Звуки ее шагов тонули в ватной тишине.

Она шла так несколько часов, ориентируясь по показаниям внутреннего компаса. Тишина была оглушительной. Лишь ветер, вернее, то, что им осталось, завывал где-то высоко над головой, не в силах пробиться сквозь плотную пелену.

Мрак внезапно зарычал. Тихим, предупреждающим, низким рыком, который скорее ощущался вибрацией, чем слышался. Ева мгновенно замерла, рука легла на рукоять клинка.

– Что? – спросил Элай, уловив изменение в ее ритме дыхания.

– Не знаю. Мрак что-то почуял.

Она прислушалась, затаив дыхание. Сначала ничего, кроме навязчивого гула в ушах. Поток… шелест. Множественный, исходящий со всех сторон. Будто по камням скреблось тысячи острых лапок. Звук нарастал, окружая их.

И они появились из тумана. Сначала смутные силуэты. Десятки, сотни. Существа размером с крупную крысу, но на шести длинных, тонких, как спицы, ногах. Их тела были покрыты не шерстью, а блестящим, маслянистым налетом, отливающим темно-зеленым и бурым, а длинные хвосты заканчивались острыми, как бритва, костяными шипами. Их глаза, крошечные черные точки, смотрели на нее с безразличным, первобытным голодом. Они вытекали из трещин в скалах, сползали с обломков, их шелестящий шаг сливался в единый, жуткий хор.

– Черт! – выругался Элай, и на его стороне послышался стук по клавиатуре. – По описанию… стая «Скорпокрыс». Но Ева уже и сама знала, кто к ним пожаловал, ей усердно подсказала база данных. Всеядные падальщики, очень агрессивные в группе. Их привлекают источники тепла и вибрации. Твои шаги… они как обеденный звонок. Не дай им окружить себя полностью!

Первая «скорпокрыса» прыгнула с ближайшего валуна. Ева встретила ее ударом клинка, даже не активируя лезвие, просто как дубиной. Хрупкое тело с хрустом разлетелось на куски. Липкая внутренность брызнула на грунт. Но это не остановило остальных. Запах крови, казалось, свел их с ума. Они хлынули на нее волной, пища и щелкая челюстями.

Она включила клинок. Голубое плазменное лезвие с шипом прорезало туман, выхватывая на мгновение искривленные твари. Она начала двигаться. Не стоять на месте, а идти вперед, выписывая клинком смертоносные дуги, рассекая воздух и плоть. Плазменный пистолет гудел в ее другой руке, отправляя сгустки энергии в самые плотные сгустки тел. Они взрывались, разбрасывая клочья хитина и плоти, запах гари и кислоты смешивался с едким туманом.