- -
- 100%
- +
Глава 1
Маршрутный аэробус дернулся, как подбитый стервятник, резко накренился и завис над остановкой. Механические лапы-шасси со скрежетом уцепились за край платформы. Пассажиров ощутимо тряхнуло. Одни, не удержав равновесия, попадали на соседей, другие обругали водителя и растолкали растяп, стоявших в проходе. Утренний рейс с окраины, как всегда был переполнен.
Зеленоволосый кик, сидевший напротив Лисы, качнулся вперед, растопырил перепончатые руки и ткнулся слюнявой бородавчатой мордой в голые коленки девушки. Та брезгливо одернула юбку, оттолкнув гуманоида. Ее сосед, работяга в комбезе завода грави-имплантов, похотливо осклабился, обнажив кривые черные зубы. Лиса молча показала неприличный жест и отвернулась к запотевшему, засиженному мухами окну. Смотреть на верхушки чахлых грязно-пегих деревьев было гораздо приятнее, чем на всем недовольных воняющих потом попутчиков.
Она потерла стекло рукавом студенческой формы – далеко ли еще? Здесь, на самой окраине Техносити, словно гнойники на теле города, расползались поселки с обветшалыми приземистыми коробками быстросборных домов. Вдали, ближе к центру, за мутными разводами стекла едва угадывались сизые громады небоскребов. Их шпили вонзались в блеклое зеленое небо, словно иглы гигантского бетонного ежа. Там, наверху, жили те, кому не требовалось ради заработка на рассвете трястись в переполненном аэробусе. Здесь, внизу, среди мусора, граффити и мазута, копошились все остальные.
– Нет на выход? – проскрежетал динамик.
– Нет-нет! – раздалось со всех сторон.
– Давай уже, железяка, двигай! И так опаздываем! – проворчала бабка с огромным матово-синим гидробаулом. Поклажа занимала целых два сидения и гордо ехала под брань и угрозы стоящих рядом пассажиров.
«Интересно что у нее там? Живая рыба с подводных ферм Агроса? Вряд ли… Агрос – другая сторона планеты… Даже если лететь на самом быстром гелиокоптере, это займет полдня, а на перекладных и вовсе прорва времени – безумие ради сомнительного заработка… – думала Лиса скучающе разглядывая необъятный баул. – Или она за «органикой» куда-то поближе ездила?… Может, на границу, в Лесовье? Хотя, откуда там рыба…»
Сама Лиса никогда не была ни в Агросе, ни в Лесовье, и не особо доверяла массовому увлечению «органикой». Какой смысл тратиться, если воздух ее родного Техносити вонял химической гнилью, как свалка после кислотного дождя? Да и все на сотни километров вокруг города содержало столько искусственных примесей, что, пожалуй, безопаснее было сразу дышать выхлопами или пить смесь воды с бензолом прямо из лужи. Однако, старики продолжали верить, цепляться за прошлое и жить надеждой. Учась в Мединституте, Лиса точно знала: единственный способ спастись от мутаций и болезней – убраться с этой планеты. Вот только куда? В новостях сообщали о старте программ по освоению Марса. Но для нее это было так же реально, как дойти до красной планеты пешком – по слухам переезд стоил действительно космических денег.
Аэробус снова дернуло. Набирая высоту, он встроился в поток такого же транспорта и поплыл над крышами домов в сторону смога, висевшего над фабричным кольцом, и дальше – к подножию небоскребов.
Внизу среди бетонных зданий мелькали редкие пешеходы и юркие роботы-доставщики. Вверху проносились тяжелые грузовые платформы и обтекаемые капсулы личных планеров. Задумавшись, Лиса следила за их полетом. Один из гелиокоптеров, легко скользящий в стороне от шумного потока, внезапно нырнул вниз и перестроился, оказавшись напротив окна.
В узкой прозрачной кабине сидела шестирукая веда. Ее кожа светилась расплавленным золотом, отражала свет, и беспокойные блики носились за стеклом гелиокоптера. Шесть рук непрерывно мелькали, работая независимо друг от друга: две – на панели управления, две – над коммутатором, пятая поправляла золотые спирали прически, а свободная шестая … неожиданно помахала Лисе.
«Как она в них не путается?» – девушка опустила взгляд на свои руки и повертела ими. Две, как и у всех людей. Загоревшие, чуть золотистые, но – обыкновенные.
Лиса прильнула к окну – странным было увидеть жительницу Аргоса так близко к Техносити. Веды называли себя светлоокими, поклонялись гармонии и мифическим духам природы и редко покидали свою половину планеты. Лиса читала о них в учебниках и видела мельком в стереовизоре, в программе новостей, но ни разу так близко, здесь, в чужом для них индустриальном мире даймонов…
«Светлоокая» тем временем посмотрела прямо на нее, улыбнулась и снова помахала. Глаза веды, вопреки ожиданиям, оказались совершенно черными.
Растерявшись, Лиса махнула в ответ.
Аэробус, пролетев несколько остановок, наконец остановился на нужной Лисе станции. Выпустив из металлического брюха часть пассажиров, неуклюже развернулся, поджал лапы-шасси, и, не торопясь, поплыл в сторону конечной.
От остановки до института – пара кварталов пешком под утренним серо-зеленым свечением неба. Высоко над головой грохотал нескончаемый поток машин, чуть ниже, между громадами зданий, сновали гибкие фигуры на персональных антигравах. Лиса не смотрела по сторонам, она шла в одиночестве разглядывая грязный асфальт и носки своих поношенных спортивных ботинок. Обувь для треккинга – архаизм во времена личных планеров, гелиокоптеров и левитационных имплантов. Кому охота плестись по грязи, когда можно летать? Только таким, как она, той бабке с баулом, или увальню-кику из аэробуса – тем, кому хватает денег лишь на ржавый и скрипучий общественный транспорт.
Лиса шла мимо заколоченных витрин и бетонных стен, испачканных примитивным граффити. В мазутной радуге непросыхающих луж мелькали ее синие стоптанные ботинки, худые длинные ноги и короткая клетчатая юбка. Иногда, в особенно большой и глубокой луже отражался красный рюкзак и длинные каштановые волосы, туго стянутые на затылке в хвост.
Временами, слыша монотонный шум механических мусорщиков или роботов-курьеров, она вскидывала голову. В такие моменты ее темные глаза вбирали в себя холодный блеск стекла и бетона городских небоскребов – так же, как темная поверхность луж под ногами ловила и отражала ее собственный силуэт.
Не внешность – Лисе было далеко до совершенства модниц с био-апгрейдами – а именно эти глаза стали ее проклятьем. Стоило ей поднять взгляд, и его пугающая глубина действовала на мужчин гипнотически, затягивая и поглощая, обнажая их темное первобытное естество. В отражении зрачков им мерещился не женский лик, а голодный взгляд суккуба, сотканного из их собственных пороков и порождающего единственное желание – обладать ею, здесь и сейчас. Во что бы то ни стало. Лиса давно заметила этот проклятый побочный эффект своей смешанной крови – «подарок» даймонов по линии матери, и потому старалась не встречаться взглядом. Ни с кем. Особенно с незнакомцами. «Лишнее внимание – лишние проблемы» стало ее аксиомой выживания.
На вид Лисе можно было дать лет восемнадцать, и хотя сама себя она давно считала взрослой и искушенной женщиной, в ученическом билете стоял тот же возраст.
Лиса уже подходила к проулку, ведущему во двор учебного корпуса Мединститута, когда вверху возникло и быстро усилилось гудение, заставив ее поднять голову.
– Алиса! Слышала: аграрии объявили нам вотум недоверия?! – на асфальт ловко спикировал Виктор, перегородив путь. Антигравитационные крылья-импланты над ним гудели, трещали и переливались энергией. Даже свернув их, высокий и крепкий Вик смотрел на нее сверху вниз. По тому как сидели на нем стильная куртка и, явно сшитые на заказ, штаны, и по модной стрижке черно-красных волос, его можно было бы принять за одного из тех, кто живет наверху небоскребов. К примеру – за младшего партнера в успешном семейном бизнесе или студента элитного университета… Если бы не глаза: угольно-черные зрачки без радужки с багровыми искрами говорили о принадлежности Виктора к расе даймонов, кланы которых уже давно негласно поделили город на сферы влияния. В отличие от Лисы, Вик был одним из них. В его крови с рождения жил мутагенный вирус, меняющий тело и разум и дающий даймонам власть над чужой волей – то, что невозможно скопировать никакими, даже самыми дорогими имплантами.
– Ты только представь, Алиса! Их не устроил наш пересмотр норматива на выброс метана! – продолжил он вместо приветствия.
Лиса поморщилась – она терпеть не могла свое полное имя, и все, от приемных родителей до учителей, знали это. Включая Виктора.
– Импланты не жмут? – огрызнулась она, пытаясь обогнуть его по дуге. До начала занятий оставались считанные минуты. – Лиса, и никак иначе. С ударением на первый слог! Повторять не буду. И вообще, что ты прицепился к Агросу? Это не первый их протест и не последний. Куда они денутся без наших разработок?! Вик, ну дай же пройти! До звонка пять минут осталось – я опаздываю!
– Погоди! – он шагнул, не пропуская. – В этот раз веды призывают всех киков, лихов… – Виктор сбился, сверился с текстом персонального коммутатора на запястье и продолжил. – архонов… короче, всех своих жителей вернуться в Агрос! Понимаешь?
Каштановый хвост Лисы подпрыгнул и замер:
– С чего вдруг? – вспомнился увиденный только что гелиокоптер веды. Может, действительно, та прилетела предупредить своих? Лиса помотала головой, не желая верить.
– Отец говорит: война будет, – Виктор заговорил тише, и сумасшедший багровый огонь полыхнул в его зрачках. – Эта нечисть… ну, ты понимаешь… аграрии и им подобные, считают, что мы отравляем планету. Техносити с нашими технологиями им поперек горла. Для начала они хотят прикрыть все наши заводы, потом потребуют отказаться от планеров, а дальше, заставят нас отдать им землю, а …
– Не слишком? По-моему ты преувеличиваешь, – Лиса придвинулась и скептически заглянула в его коммутатор, но текст сообщения уже погас. – Я читала учебник по современной истории. Там сказано, что политика вед и Агроса направлена на гармонию с природой, а не на…
– Вот только «гармония» – это полное послушание их «божкам»! Почитай лучше учения вед по религии! И не верь всему, что пишут в наших учебниках! – Виктор взъерошил волосы. – Аграрии считают нас всех генетическим мусором, ошибкой эволюции! Так и написано в их документах – учись читать между строк! Они хотят вычеркнуть даймонов из истории и подводят к войне, понимаешь? – на волне эмоций он перехватил запястье Лисы. Забывшись, она невольно подняла взгляд, и… его пальцы крепче сжались на ее руке.
– Ты… кстати… после школы куда сегодня? – Виктор смотрел не мигая, голос стал низким, чувственным, в нем появилась притягательная хрипотца… Лиса поняла, что слишком долго смотрит ему прямо в глаза… и в ужасе облизнула враз пересохшие губы, догадавшись: Вик попал под ее «проклятие»....
«Ну вот… началось! – мелькнула паническая мысль. – Кажется, я запустила цепную реакцию: сейчас, теряя контроль от моего влияния, он применит ко мне свое… и… Как это остановить?!»
Даймон, находясь рядом, мог внушить человеку все что угодно: подписать невыгодный контракт, признаться в преступлении, которого не совершал или прыгнуть с крыши небоскреба, а уж уговорить девушку… Теперь если она не хотела поддаться захлестнувшему его желанию и силе внушения, лучшим выходом было – бежать. Но от даймона, да еще и с грави-имплантами, который и без «проклятия» не давал ей прохода, так быстро не скроешься…
И словно в ответ на свой страх, она ощутила на себе его едва сдерживаемую даймонскую силу – их генетический ключ к власти, переходящий только по мужской линии. Настоящее контролируемое внушение, а не пустышка, как у нее: голос и взгляд Вика, казалось, проникали под кожу, парализуя мышцы и разум, настойчиво стараясь подавить ее слабую человеческую волю, властно советуя согласиться, маня и обещая…
– Пошли ко мне… я тебе наш бункер покажу, – его взгляд скользнул по ее лицу, задерживаясь на губах, потом нагло спустился ниже, к голым коленкам, выглядывающим из-под короткой юбки. Он сглотнул.
Лиса быстро отвернулась и выдернула руку, прикидывая план отступления:
– Забудь. Вопросы сексуального характера мы с тобой уже обсуждали, и я четко сказала: «НЕТ»!
Он придвинулся ближе, и каждое его слово обретая глубину, отдавалось в каждой клеточке ее тела:
– Отец говорит, город скоро оцепят – домой на окраину не попадешь… так хоть переночевать будет где… Ну, и не только… Обещаю – тебе понравится… Пойдем прямо сейчас?
Лиса сделала шаг назад:
– Стой! Прекрати использовать на мне свои даймонские штучки! Дядя не … простит! – отчаянно выкрикнула она, зажмурившись, борясь с искушением броситься ему на шею и одновременно страстно желая заткнуть уши, чувствуя, как к щекам приливает кровь.
– Дядя? Причем тут… – переспросил Виктор и осекся. Магическая притягательность пропала и сам голос угас до хриплого шепота. – … испугалась?
Напор внушения ослаб, и Лиса неожиданно ощутила пустоту внутри, там, где только что бились, боролись чувства. Пустоту и нечто похожее на … разочарование?.. досаду?.. зарождающуюся злость?..
– Дурак!.. – сжав зубы, стараясь не поддаваться на новые провокации, она заставила себя думать об институте и лекции. Пришел Вик в себя или нет – в любом случае пора было бежать – она опаздывала:
– Твой отец – мой дядя! Мы – друзья! И кузены! Точка, – резко развернувшись, она открыла глаза и, наконец, рванула к учебному корпусу.
«Подумать только: попасться, как малолетке, на такую дешевую уловку и потерять столько времени!.. Хотя я тоже хороша – зачем ему в глаза смотрела?! Теперь не отвяжется…»
Опоздание на занятие – это дополнительный вопрос на экзамене. До первого занятия – две минуты, а бежать оставалось еще с полквартала. Лиса тут же забыла о пережитом волнении: хотелось вернуться и влепить этому самодовольному даймону пощечину, но мимо как раз проплывал патрульный катер, а объясняться потом в участке за рукоприкладство не было ни времени, ни желания. Она беззвучно выругалась ускоряя бег.
– Да погоди ты! – крикнул Виктор ей вслед, и крик, усиленный врожденной силой даймонов, прозвучал эхом в сознании каждого, кто был на полупустой улице. – Хватит строить недотрогу! Я все знаю про тебя с Риком! И про твоего бывшего, Карена, тоже…
Каштановый хвост не сбавил темп:
– Не твое дело! – бросила она через плечо. – Гуляю с кем хочу! Лети своей дорогой! Не хватало еще из-за тебя опоздать!
В следующую секунду Лиса услышала нарастающий гул его антигравов и ощутила сильные руки, обхватившие талию. Виктор, в два счета нагнал ее и лихо взмыл вверх, без видимых усилий оторвав ее ноги от асфальта.
– Аа! – вскрикнула Лиса, пытаясь вырваться и болтая ногами в воздухе. – Совсем обалдел?! Поставь на место!!!
– А у тебя хорошие гены – так долго сопротивляться внушению, – вместо извинения шепнул он ей на ухо.
– Ты тоже хорош – быстро в себя пришел, – она все же извернулась и саданула ему локтем под ребра. Виктор ругнулся, но хватку не ослабил, напротив – крепче прижал к себе. От него пахло дорогим парфюмом и озоном – остаточным полем антигравов.
– Отпущу перед дверью аудитории, – прошипел он, и дыхание опалило кожу. – Спасибо скажешь потом.
И он действительно донес ее, сперва до входа в корпус, а затем и до нужной аудитории, мягко опустив на ноги у самых дверей. Звонок оглушительно затрезвонил в тот самый момент, когда Лиса, оттолкнув Виктора, перескочила порог класса, на ходу одергивая съехавшую юбку под строгим взглядом уже стоявшего у доски преподавателя. Виктор все же успел безнаказанно шлепнуть ее пониже спины и выдохнуть в самое ухо, приправив толикой силы:
– Увидимся вечером, кузина…
В последнем слове ей послышался неприкрытый сарказм.
Глава 2
Высокая и худая фигура профессора биохимии тонула в старомодном выцветшем костюме, как в саване давно ушедшей эпохи. Воздух аудитории пах пылью и лекарствами старика. Хмурым взглядом, будто Лиса только что пролила кислоту на его личный дата-планшет, он проводил ее до последнего ряда парт.
– Ну что ж, считайте что вам повезло, Алиса, – речь старика звучала, как шелест хрупких пожелтевших страниц давно не издающихся книг. Взяв пульт от проектора в дрожащие, покрытые пигментными пятнами руки, он добавил, растягивая слова с явным удовольствием. – Я как раз размышлял, кому из особо отличившихся поручить подготовку доклада к следующему занятию… Итак, о тонкостях и фундаментальных различиях между работой ферментов и гормонов в уникальном организме даймонов завтра нам расскажет Алиса Миронова…
Аудиторию всколыхнул тихий шепот, пронесшийся ветером по головам студентов:
– …невозможно… исследований не существует… за что ее так?… т-ссс!… это даже похуже доп вопроса на экзамене… т-сс!.. а если он и нас?.. сидите тихо!… – услышала Лиса и почувствовала, что все студенты смотрят на нее.
«А действительно, за что?!» – не сдержавшись, она вскочила с места. Кулаки сжались так, что ногти впились в кожу ладоней:
– Минутку, профессор! Ваше задание… невыполнимо! – начала она, поражаясь собственной дерзости, но все же не забыв о «проклятье» и полу-прикрыв веки. – Даймоны не подпускают людей к своим тайнам. Даже если бы я была в клане, то не смогла бы… Исследований на эту в тему просто не существует!
– Ну так и не теряйте времени даром, юная барышня, – усмехнулся старик и в его блеклых глазах мелькнули странные искры. – Проведите их сегодня с вашим… кузеном. Он ведь, насколько я понимаю, является истинным представителем изучаемого вида?
Лиса не поняла: издеваются над ней или действительно ждут этого доклада?
– Но… – снова попробовала возразить она.
– Лиса! Хватит… Для остальных напомню, – продолжил старик, постучав пультом по ближайшему столу, и без слов призвав студентов к тишине. – Если вы опоздаете на мое занятие – получите дополнительный, весьма каверзный вопрос на экзамене. Всем ясно?
По аудитории прокатилось дружное: «ясно!», и стало так тихо, что Лиса услышала свое колотящееся сердце.
«Вот жеж… – она осталась стоять. – А что если?… Может, это… очередная проделка Вика? Внушить человеку мысль для даймона также легко, как щелкнуть пальцами – главное, находиться поблизости, чтобы объект не успел опомниться…»
Одно такое внушение она недавно испытала на себе…, и Вик все еще был где-то рядом…, и эти искры в глазах старика могли быть признаком и следствием внушения…
Рассудив, что лучше подождать и проверить не забудет ли преподаватель «гениальную идею», Лиса с шумом плюхнулась на стул рядом с Риком.
– Привет, – шепнула она ему, стараясь унять стучащий в висках пульс и дышать ровнее. Щеки горели. Рик не шелохнулся – уставился в консоль парты, даже не подключив к ней планшет. Его обычно спокойное и уверенное лицо сейчас выглядело напряженным. Сдвинутые светлые брови и молчаливая, почти осязаемая обида кололи Лису сильнее любого учительского взгляда. Конечно же, он, как и все в аудитории, все видел, все слышал и все понял. Понял так, как хотел этот проклятый даймон. А что еще можно подумать про девушку, явившуюся на порог класса в объятиях мужчины? Хуже… – даймона!
«…явно, что мы не цветочки всю ночь за городом нюхали… Вот Рик и дуется… Глупо, конечно. Как ему объяснить, что Вик просто… самый обычный даймон? Что все они такие – любят эффектные появления…» – Лиса досадливо поморщилась. Все это она уже проходила с Кареном, и надеялась не повторить с Риком.
В голове еще шумело после сумасшедшей скорости полета и непонятной истории с докладом…
– Ри, представляешь, я видела настоящую веду, здесь в Техносити, – попыталась она переключить внимание друга на другую тему, но он лишь покачал головой, давая понять, что не готов разговаривать. Лиса вздохнула и уткнулась в свой планшет. – Ладно, поговорим после занятия.
Возможно, они действительно смогут поговорить после занятий и ей удастся все объяснить… А если нет? Она знала: один ее прямой взгляд глаза в глаза и его ревность и обида сменились бы тем самым навязчивым желанием, а после… после скорее всего причина ссоры забылась бы. Легкий способ уйти от конфликта, но не совсем честный – ей действительно нравился Рик, и она ценила хрупкую искренность их чувств.
Занятие тянулось мучительно. Преподаватель нудно вещал о каскадах реакций и роли кофакторов в работе ферментов. Она честно пыталась конспектировать лекцию, но никак не могла сосредоточиться, то и дело промахиваясь между нужными буквами. Думая о своем, украдкой смотрела на отстраненный профиль Рика, его длинные светлые волосы, рассыпавшиеся по плечам, на знакомую родинку на шее… Думала, как здорово было бы избавиться от всего того, что связывало ее с даймонами… и просто жить, как все люди: учиться, работать, встречаться с парнями, не гадая действительно нравишься ему или его чувства всего лишь кратковременное помешательство, вызванное твоим «проклятием»…
«… А ведь в детстве не было разделения на людей и даймонов… Жаль, что нельзя туда вернуться…»
Воспоминание, острое и болезненное, как укол медицинской иглы: солнечный блик на листве – качели взмывают вверх, отец смеется внизу, а она кричит: «Выше! Еще выше!» Сад, которого больше нет, где сладко пахло нагретыми солнцем травами и горьковатым отцовским табаком… А потом… потом – пустота. Переезд, удочерение… ничего из этого она не помнила… А дальше… дальше в воспоминаниях появлялся Вик – верный товарищ по детским шалостям. Вместе они дразнили неповоротливых киков на рынке и спасались от патрулей, врывались на спор на совещание клана и также вместе, в наказание, выслушивали бесконечные дядины нотации о долге даймона и нормах поведения…
… Лиса помнила, как однажды, ради смеха, из чистой мальчишеской бравады, Вик внушил Ингару, почтенному истинному даймону, заговорить на совете клана металлическим голосом робота-мусорщика: «…начинаю сортировку от-хо-дов…» Помнила, как они хохотали за дверью… и ярость дяди… его короткую безмолвную ментальную схватку с сыном, и Вика, пронзительно кричащего от боли, когда отец, в назидание, внушил ему заклеймить самого себя… Вонь горящей кожи и позорный знак обращенного расползающийся на плече ее друга… Лиса помнила, что долго ревела от пережитого ужаса и бессилия, а приемная мать, Олимпиада Петровна, лишь строго качала головой: «Применение силы на своих – это вызов главе клана, Лисонька… Сила на своих – табу. Будет урок для мальчишки… жестокий, но необходимый.»
Мальчишка вырос. Того клейма давно уже нет, свели лучшими медицинскими технологиями, и, теперь, как истинный сильный даймон, Вик сам заседал на советах… Но с клеймом, похоже, ушла и их наивная детская дружба… Новый Вик смотрел на нее совсем иначе…
«Оценивает? Проверяет границы дозволенного? Почему он не применит ко мне свою силу всерьез, а играет на грани, как кошка с мышью? Считает и меня тоже неприкосновенной частью клана? Нет, не то… я для них чужая – дочь дочери даймона… по их меркам – никто… даже если дядя, глава клана, хорошо относится, мне никогда не войти в клан и не стать там своей… И Вик… Вик уже никогда не посмотрит, как прежде… И я никогда не стану той маленькой наивной девочкой, для которой все были равны и кик, и человек, и истинный даймон… Нет, все это – глу-по-сти! О чем я вообще думаю!» – от осознания собственного бессилия что-либо изменить становилось еще больнее. Лиса крепко зажмурилась и помотала головой, отгоняя непрошенные воспоминания.
– Лиса вы с нами? – резкий окрик преподавателя, вернул ее к действительности. Она поняла, что сидит, обхватив голову обеими руками, взъерошив и растрепав волосы. А забытый конспект жалко обрывается в самом начале лекции, сразу после ключевого определения. – Вы слышали мой вопрос, Миронова?
– Да, простите… все еще думаю о докладе, – выкрутилась она, лихорадочно стараясь собрать волосы обратно в подобие хвоста.
– Так… подождите… о каком докладе речь? – седые преподавательские брови удивленно поползли вверх, а сам он, явно не понимая, смотрел то на девушку, то на напряженно замершую фигуру ее соседа.
Лиса умоляюще из-под прикрытых ресниц взглянула на друга. Отношения они смогут выяснить и позже.
«Ну же, помоги мне… помоги поверить, что у нас еще есть шанс…»
– Доклад про даймонов, который вы ей поручили подготовить к завтрашнему дню, – нехотя вступился за подругу Рик, до этого внимательно и хмуро следивший за ней. Лиса благодарно кивнула.
– Не понимаю… – преподаватель наморщил высокий изрезанный морщинами лоб. – Это розыгрыш какой-то? Исследований на тему физиологии даймонов не существует… по-крайней мере, в открытом доступе… тем более для студентов…
«Значит, все-таки это был Вик… даймон недоделанный!…» – Лиса мысленно выдохнула. Объяснила ситуацию, извинилась за кузена-даймона, который решил так своеобразно глупо подшутить, про себя яростно ругая этого самоуверенного выскочку и радуясь, что теперь не придется торчать до утра в институтской библиотеке, пытаясь найти в памяти компьютеров то, чего нет.