- -
- 100%
- +
Только через сердце, бритвой по душе!
Иначе всё серость, жалкое клише.
Если ты в той шкуре не бывал не раз,
Не ронял слезинку на строку из глаз…
Москва, 2019г.2016—2019 гг.© Владимир Лизичев, 2019
ISBN 978-5-4496-8664-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
1. Как же холодно
Опали листья в ноябре,и стало холодно.Горела лампа на столев приёмной «Воланда».«А это Вы, опять пришли,Вам не положеноНа то и дети чтоб росли,не всё – морожено».«Да будет суд, сам виноват,не лез бы в драку-тоИзбил один троих ребят,травил собакою».«Что вы сказали, пёс был – шпиц?Но, не в намордникеЧитаю дело, сто станиц,Вот, пишут дворники».«Тащили девушку в авто?То, показалосьу нас насмотрятся кино,Да, отказалась»!«Ну, дел-то, «треху» отсидит,Чего простите?!Да я Вас в рог… и сын бандит,за ним хотите»?!«Прощенье надо заслужить,Что Вы трындите?!Ну да, конечно, парню жить.Туда пройдите».К утру домой вернётся мать,поплачет.Как же холодно.Приснится узкая кроватьи лапы того Воланда.2. В память о заблуждениях
(королевские креветки)
Скамья дубовая, пиво чешское,Сижу, наращиваю седалище.Меню в коже, блюдами вескоеЦена на креветки – та ещё!Не подаю виду, хрущу панциремМорской снеди, мелкой очень,Горка в тарелке, липкими пальцамиПоглощаю клеток белковых очередь.Где тут те, по пятёрке, лучшие?Требую, настоящие королевские,Что когда-то купил по случаю,А не эти, за трёшку, мерзкие!Но ехидная, официанта харищаНагло так, в ответ улыбается, —«Не хочу поправлять товарища,Но они только так называются»!Значит, дурят, а я доверившись…Зря он это мне все рассказал,И вконец во всем разуверившись,Графин с водкою заказал.3. Ночные белые
Чайник китайскийпаром пыжится,Серым глазомна мир смотрит.Неясные тенипо комнате движутся,Ночь, мне рожипо стенам корчит.Мерцает диск,на часах с боем,На подоконникеветка акации.Три часа,за стеклом всё воетМузыка чьей-тоавтосигнализации!Луна, на жёлтом,серыми комьямиПлывут облака,покоя не знающие.По крышам котышастают кодлами,Орут нагло всю ночь,вызывающе.В доме напротивквадратами, точкамиВ окнах огниВспыхивают, пропадают.На крышерекламные слоганы строчкамиТо появляются,то опять исчезают.Компьютер крякнул,апгрейды ломятся,Архивы файловприходят пачкамиИ в Гугле тоже видатьБессонница,Гонят в сеть игрыс новыми патчами.В голове раздрай,мысли пучатся,Может быть то душа,болит, кается.До утра уснуть,не получиться,Остаётся сидеть,стихами маяться.По экрану редакторамышью бегаю,Сварю кофе, выпьюещё горячим.Напишу стихи,они выйдут белымиИ заброшу всё,к чертям собачьим.4. Мы с котом диван делили
Мы с котом диван делили,Каждый барином лежал,И пока того кормили,Я победу одержал.На часах пробило полночь,Кто хозяин кто вассал?!Но в ответ котяра, сволочьполный тапок мне нассал.Час искал по всей квартире,Кого хочешь, разозлит.Где ты? Спрятался в сортиреЗа стеной кухонных плит?Посмотрел, быть может в ванне?Я б за все с него спросил!***Кот валялся на диванеи храпел что было сил.5. Сказка о добром роботе
Внучке я рассказываю сказку —Жил был робот – добрый и большой,Но лишённый, человечьей ласки,Не создали их ещё с душой.Ночью заряжался от розетки,И тогда горел зелёный глаз,Вместо сердца ящик грудной клетки,там аккумуляторов запас.Шестерёнки, болтики, и схемы,Сервопривод, платы, провода,Два дисплея, блок питанья, клеммыИ ещё программная среда.Был он дока по хозяйской частиМыл, стирал, готовить тоже мог,И совсем без женского участияВыпекал на праздники пирог.Все друзья – компьютер, холодильник,Пылесос, приставка и планшет,Прошлогодний яблочный мобильник,Гаджетов, что старше, в доме нет.Краска на панелях облетела,Провода вот-вот начнут искрить,И семья давно его хотелаСдать в утиль и нового купить.Тот, блестящий, мог летать как птицаС кучей новых игровых программ,Что нам поставляет заграница,Легче нашего, почти на килограмм.Решено, кредит, платёж в рассрочкуИ в субботу едем покупать.Будет нянька, классная для дочки,И покормит и уложит спать.Но случилось страшное, не ждалиМолния ударила в тот дом,Ночь темна, они уже все спали,Мама с папой, девочка с котом.Пламя быстро охватило зданье,Жарким дымом все заволокло,Папа сразу потерял сознанье,Чуть позднее, мамино ушло.Злой огонь на лестнице качался,Пламя двери детской уже жгло,Старый робот долго заряжался,Но спасенье все таки пришло.Он тащил людей, горела краска.Вынес всех, на травку положил,Спросит внучка, – «Дед, а будет сказка,Как тот робот дальше у них жил».«Ну конечно будет, дом отстроят,Мама брата девочке родит.Роботов в квартире станет трое,Старый здесь он с малышом сидит».Ну а в чём урок у этой сказки?Не судите строго и спеша,Дело все в той обгоревшей краске,Может там и пряталась душа?!6. Ордена цена
Посидите что ли рядом, выпьем крепкого вина,Мне сегодня очень надо, помощь други мне нужна.Не в деньгах, конечно дело, просто грустно одномуМне хандра сковала тело, что с ней делать не пойму.Помолчим, как раньше было, каждый думал о своём,Мне ребята все постыло, волком вою этим днём.Ничего не надо боле, просто видеть всех опять,Не в моей конечно воле вас у вечности отнять.Ну, хотя бы на мгновенье, сели рядом как тогдаВот вручили в День рожденья орден – Красная Звезда.Посидим, помянем наших, стол простите, будет простНа закуску банка каши, за ушедших третий тост.Вспомним все, как дружно жили, хлеб делили и бедуВерно Родине служили той, что нынче не найду.Как нас духи окружили, вспомним тот последний бойМеня сразу положили, старшина прикрыл собой…***Молча встал, вздохнул устало, орден положил в стакан,Без руки в тельняшке старой, водки выпил капитанСо стены на жёлтом фото улыбались пацаны,И жива была вся рота, ещё не было войны.7. Каждый сам для себя решает
Одиночество тёмных окон,Стены чьих-то чужих домов,Ты пока ещё только коконВ брызгах серых невнятных слов.Совесть жёсткая – харакириРежет мягкую плоть душиТу, что мечется по квартиреТу, что бабочкой стать спешит.Хорошо бы сейчас покаяться,Скинуть камень долой с души,Только чую, придётся маяться,На земле продолжать грешить.Отпустите, прошу не веруя,Зло опять отвечает злом,И стена та большая сераяИ не взять её на излом.Черноту солнца луч ломает,Зимней ночи закончив бег,Каждый сам для себя решаетКокон? Бабочка? Человек!8. Триптих и лабутены
Выставка художников в апреле,Дорогой парфюм, просторный зал,Триптих скромный бледной акварели:Дождь, дорога, старенький вокзал.Рельсы, убегающие в вечность,Серый ливень, в небе облака,Утренняя тихая беспечностьКисти вдохновенного мазка.Этот мир заброшенный и зыбкийСтанции затерянной в глуши,Принимает поезда – ошибки,Скорые – истерзанной души.Зябкая придуманная данностьБудоражит, манит не пойму,Кем-то нарисованная дальностьТак близка, и сердцу и уму.Три окна пронзительного чуда —Дождь, пути, заброшенный вокзал,Кажется, что и я сам оттудаВ это мир, когда-то уезжал.Прёт народ, мелькают лабутеныЭкспонаты, телки и штаны,Авангарда вычурные темы.Акварель – рисунок тишины.Не замечен в оживлённых спорах,А они бывали так сильны,Будет снят наверно очень скороСкромный триптих с крашеной стены.Но оставят в сердце грусть и жалостьТрёх картин, бумажные листы,Когда вдруг вниманье задержалосьОщутив потоки теплоты.Мастера небрежною рукоюВыписана каждая и все,Три листа неброского покояНа травой заросшей полосе.9. Рассказ ветерана вооруженных сил
Когда я сидел в окопеНа границе у реки,Он в Levis на толстой жопе,Все облазил кабаки.Я из банки жрал тушёнкуИ солдатский чёрствый хлеб,Он гусиную печёнкуИ с омарами омлет.От московской зимней стужиОн на Кипре отдыхал.Я в Афгане был контужен,Под огонь своих, попал.Дочь столичного министраВышла замуж за него,Дача, сад, гараж на Истре.У меня нет ничего.Даже нет своей квартиры,Я прописан у жены,Две клетушки, душ с сортиром,Дом построен до войны.Он на кожаном диванеПо ночам, когда не спалИли лёжа в тёплой ванне,Мандельштама вслух читал.Я служил в то время в ТулеПо ночам, не то, что спать,Каждой смене в караулеДолжен был Устав читать.Так болячек полный списокСебе к пенсии нажил,Сколь раз был к смерти близокГде я только не служил.У того судьба сложилась,Не в пример моим годам,То Париж, скажи на милость,То голландский Роттердам.В МИД пристроили, в загранку,Тесть министр попросил.Он на мерсе, я на танкеПолигонов грязь месил.Так прошли, промчались птицей,Чередой тревог и делГоды службы, и в столицея на пенсии осел.Только что теперь, я вижу —Харю ту, что за бабло,Ту, что с детства ненавижу,На Расею катит зло.Гладок он, речист, ухожен,В депутаты так и прёт,И надеется, похоже,Что с деньгами удерёт.Пишет – «эта», вместо – наша,То есть не его страна,Знать земля чужая краше,А родная не важна.Хаит, труд отцов и дедовМол, теперь-то суть видна,И военных дармоедовНам защита не нужна.Сам конечно в «белом фраке»Истин лживых наберёт,И давай печатать вракиИ разбрасывать помет.Дескать, жил не так, трудился,Ордена носил не те.Плохо все, чем я гордилсяПо природной простате.Вот урод, ну погоди же,Всех вас вытащат на свет,Кто пиндосам попу лижет,В ком любви к России нет.И конечно, в том уверен —Мнений много может быть,Но с таких, по крайней мереВласти должно и спросить.Коли мер, вполне серьёзноНе принять, не потрясти,То настанет время можноИ державу не спасти.На скамейке в нашем паркеВетеран умолк, без слов,Мы с ним выпили по чаркеЗа Победу, отчий кров.На таких, как он, РоссияДержится, растёт и впредь,Неизведанной и сильнойСможет все преодолеть.10. Душа гуляла в сентябре
Душа моя в сентябрь хочет,Где льют дожди, и я не прочьТого, чтоб стали дни короче,Само собой, длиннее ночь.Жара спадёт, прохладней станет,И солнце, землю приласкав,Кого-то днём не раз обманет,Поспешно скрывшись в облаках.На низком небе цвета сталиОни бегут как корабли,Над петербуржскими мостамиПочти касаются земли.Ряды деревьев жёлтым цветомУкрасят осени мазки.Прошло расплывчатое лето,Промчались бабьего деньки.Ещё чуть-чуть и разлетитсяБагряных листьев кутерьма,Спеша на землю опуститься,На парки, площади, дома.Асфальт дорожек в парке скроют,И мне шуршащие листкиПрочтут, пока их дождь не смоет,Свои печальные стишки.Люблю сентябрь мокрый, разный,Когда тепло ещё стоит,И в небе солнца шарик красныйНагреет берега гранит.Невы неспешное скольженьеи притяженье синих вод,Адмиралтейства отраженьеИ серой масти небосвод.Ценю колон ростральных строгостьВ завесе льющихся дождей,Их линий простоту и стройностьИ непохожесть на людей.Прямые линии фасадов,Домов знакомые ряды,Люблю проспекты ЛенинградаИ разведённые мосты.Сейчас весна, начало лета,Не расцвела ещё сирень,В окно ворвался ливнем светаПогожий майский тёплый день.А что душа, дождём осеннимУмыта и опоена,Уже вернулась в день весенний,Другим пресытившись сполна.11. В чём причина
Бьёт в окна домов, охреневшей сиреныИ ночью и днём, нескончаемый вой,Долбит по расшатанным нервам сквозь стены,Ломая мозги, чей-то джип с мостовой.Всё валится с рук, появилась усталость,Быть может пора записаться к врачу?Но даже такую нехитрую малость,Сегодня я делать никак не хочу.Любимая чашка упала, разбилась,На улице дождь, он с утра льёт и льёт,Ну что за напасть, мне скажите на милостьПрипёрлась, и жить старику не даёт?Жена разворчалась с утра не на шутку,Что в доме нет хлеба, сходи, да сходи,И слез бы с дивана, хотя б на минутку,Уж новые джинсы не лезут, поди?!Так в чём тут причина невзгод и волнений,Судьбы полоса почернела с чего?Быть может, виновен конфликт поколений?Так не было сроду, признаться его.Все просто, но сердце сжимает от болиВселенская, серая грусть и тоска,Вчера вместе с внуком я был на футболе,Опять проиграл ноль – один, ЦСКА.12. Рассказ деда Василя
Только лёд сошёл на речке,Таит снег, где вовсе нетИ старухи на крылечкеЛовят сидя, тёплый свет.Во дворах щебечут птицы,Скоро Пасха, светлый день,В церковь Богу помолитьсяВсяк пойдёт, кому не лень.Рядом с Маниным сараем,Где хранит она дрова,Без работы загораетДеревенская братва.Кум, Егор, что сват у Маньки,Дед Василь уже разлил,Выпил …, вытер губы майкойПомолчал …, заговорил.Расскажу, такая штука,Вам один большой секрет,До того не мог, ни звука,Под подпиской полста лет!Дело, было, помню точно —В шестьдесят шестом году,Я солдатиком на срочной.Счёт до дому дням веду.А служили мы в охранеПодмосковного НИИ,Все слыхали об уране,Его там изобрели.Инженеры, самородкиТам ковали нашу мощь,Три реактора на водке,Вынь, да к празднику полож!Ну и что там удивляться,Торопились как всегда,То фотон начнёт ломаться,То тяжёлая вода.В общем, в ночь на воскресеньеЧто-то там произошло,Толи от ума затменье,Толи с водки развезло.Кто из них в Эйнштейны метил?Звали как, успел забыть,Изобрёл чего на светеВообще не может быть.…Тут оратор наш прервался,Попросил ещё налить,Выпил, крякнул, но собралсяИ продолжил говорить.Энто, грозное изделье,Чтоб мне бабы не видать,Стало в ночь на воскресеньеВ воздух йонами кидать.Стали вещи пропадать……Что ещё от дуры ждать?!Как свояк на дне рожденьяЧто нажрался стал стрелять,По курям ядрёна мать.Понаехало начальствоВсюду ор и страшный крикДескать, всюду разгильдяйство,Может враг сюды проник?И никак енту заразу,Не могли остановить.Вот что значит – без приказуИспытанья проводить.Ну а главное – катушка,Он куда ей поведёт…Будь то стол, кирпич и кружка,Сей же миг и пропадёт.В общем, тот изобретательЗапустил и, сам не рад,Свой мюонный излучатель,Торсионный агрегат.Уже много чего нету,Продолжало исчезать,А могло и всю планету,Как коровою слизать.Делать нечего… У ДедаГлаз один слезой заплыл.Дан приказ, чтоб до обедаЕнтод стенд, отключён был!Как сумели дело справить,Не сегодня разговор,Всё смогли тогда поправить,Тем учёным не в укор.Был разбор, медаль мне дали —«За спасенье на воде»,Это чтоб враги не зналиЧто было, когда и где.Только вот скажу, сомненьеГложет душу мне с тех пор,Как бы то изобретеньеХитрый враг, какой не спёр.Да и Вас прошу, заметьтеПропадают, нету сил,Будто кто машины этиСнова к сети подключил.И уже пропало это,а вчера исчезло то,Может снова над планетойГенерируется что?Пропадают у народа,То зарплата, то мечта,Где скажите та порода,Вера, честность доброта?Дед умолк и глаз прищурил,В думах был, искал слова.Подошёл к сараю ШуринГде кричит мои дрова?Вчера вечером у баниПоложил охапку дров,Что заимствовал у МаниАн исчезли, будь здоров!Мужики переглянулись,Кум для шурина налил.Тут сомнения проснулись,Дед то правду говорил!Кто ж в своей деревне станетКрасть, чужие же дрова?Разве день такой настанет?В это верится едва.Снег на солнце стал прозрачен,Потекли ручьи воды,Детвора по лужам скачетСо дворов, туды сюды.Скоро Пасха, день весеннийЧисто, на душе светло,От того что есть спасеньеИ оно уже пришло.От того, что есть Россия,Есть деревни, городаИ под небом этим синимБудет жить она всегда.13. Печорский тракт
Ночь, темно, вокруг тайга,По реке идут КАМАЗы,Звёзд, рассыпанные стразы,Зимней речки берега.В небе чёрном лик луныРазлился по темноте,В той бездонной высоте,Чьи пределы не видны.Глухомань разбудит светМощных фар больших машин,Даль заснеженных вершин,Мирно спящих тыщу лет.Гул моторов разнесётся,Обороты наберёт,Тишину лесов порвёт,Гулким эхом отзовётся.Зимником по льду реки,Трасса тут зимой одна,Летом, нету нихрена,Так что ездить, не с руки.В группе, что из трёх машин,Наш нагруженный КАМАЗПрёт всей мощью своих масс,Оставляя слепки шин.Светом фар ломаем мрак,Разрезаем темноту,Путь не близкий в Воркуту,Снег и лёд, Печорский тракт.Сосны, ели, слева, справа,Километры прочь бегут,Знает трассу, лыс и крут,Крутит руль водитель Слава.Радио орёт в кабине,Жмёт КАМАЗ по целине,Здесь планшеты не в ценеИ вайфаев нет в помине.Лепс гремит, слетел с катушки,Чарт на радиоволне,Кофе в термосе – вполне,Уже выпили три кружки.Скоро утро, переправа,Там вода, обломки льдаИ проскочишь не всегда,Ну, давай, твой выход Слава.20 тонн фабричной сталиПо промоине, по дну,Гонят впереди волну,Крошки льда стекла достали.Выручайте в матерь боги,Крепки русские слова,Север или Колыма,Эх, российские дороги.Всё, прошли, а я не верил,Дальше легче, там земля,Ехать нам ещё два дня,Или три, по крайней мере.Будем печкой, что в кабинеМы сушить штаны потом,Растираться всем гуртом,Старой водкой на рябине.По бортам сосульки сбиты,Но ещё не высох пол,А уже накрыли стол,И сто граммов не забыты.То отдельный протокол.День уже и снег искрится,Вот и Сия, там привал,Если ты всю ночь не спал,Хорошо в кабине спится.И опять летит дорога,Прёт КАМАЗ, все двести сил,Пока речкой колесилПокарябанный немного.По земле метёт и крутит,Снег с утра пошёл опять,График надо нагонять,На стекле на фотке Путин.Ночью будут звезды снова,Нам приветливо мигать,И в дороге помогатьДва коротких крепких слова.***Русь, от края и до края,Бесконечные путиПо которым нам идти,Свой, из прочих, выбирая.Значит мой, по бездорожью,Зимней снежной целиной,Где дороги ни одной,Асфальтированной ложью.14. Меланхолия
Утром встану, опять чихая,По прогнозу весь день дожди.Буду поздно, на ужин не жди,Как дела? Всё ókej дорогая.Дождь с утра и до ночи молотитПо балкону, железу, стеклу,Заливает водою Москву,По дворам и по улицам бродит.Месяц май, а погода плохаяИ не трудно наверно понять,Почему мы стремимся опятьК теплоте, что согреет лаская.Меланхолия времени года,Посерели проспекты, дома,Акварелей неярких, сама,Набросала на город природа.Щётки воду со стёкол стирают,Прилипая бегут взад вперёдИ приёмник в дороге орёт,Чья-то песни мозги раздирают.В угасании дня московского,В звуках улиц уставши, прусьПо Арбату разлита грусть,Ре-минором Петра Чайковского.В лабиринтах глухих закоулковМимо стен, в арках старых домовБьётся сердце над поиском словЯ найду их в тиши переулков.Бесконечна дождя какофонияНо я знаю, он скоро пройдётСолнце светом Москву зальётИ уйдёт моя меланхолия.15. Две копейки,
телефон-автомат
Уже темно и надо возвращаться,Трамваи реже начали ходить,Тебе со мной не хочется прощаться,Вот только маме надо позвонить.Ведь не уснёт, волнуясь до рассвета,А телефон, вон будка по пути.Где две копейки, чтобы одной монетойИх ещё надо в кошельке найти.Вокруг дома в ночных огнях купались,А в парке вишни розовым цвели.Мы в телефонной будке целовались,А две копейки так и не нашли.Ушёл трамвай, и рельсов нить дрожала,И стуки сердца каждого слышны,Ты мои руки на груди держалаИ две копейки стали не нужны.Лицо девчонки юной недотроги,Моё признанье первое в любви,Когда так длинны школьные уроки,Когда так ярко светят фонари.Остался вкус слегка солоноватыйТех губ, тех слёз и нежности твоей,Когда был юн, кончался класс девятыйИ впереди вся жизнь, и столько в ней…Событий, встреч, чьи не забуду даты,Людей, что были мне всегда близки.И двух копеек, выпавших когда-то,На пол той будки из твоей руки.16. Полёты
Железная птица пространство пронзает,И быстрою тенью вдали исчезает,Среди облаков её след пропадает,И бешено вертится горизонт.Натянуты нервы и не отпускают,Не только на крыльях пилоты летают,На нервах, машины стальные бросают,Идут на врага, где всё небо их фронт.Здесь наверху, все законы забыты,Пилот и машина в единое слиты,В воздушном бою совершая кульбиты,Но давит нагрузка, всё больше растёт.Пространство и время сжимаются узко,Вдавила, расплющила мозг перегрузка,Рука нажимает на клавишу пуска,Мы цель атакуем, враг тоже не ждёт.И небо огромное, синего цвета,Расколется громом, и вспышкою света,Уходит на цель боевая ракета,За горизонтом уже пропадёт.Ревут на форсаже надрывно турбины,Как жизни и смерти их две половины,И режут пространство стальные машиныНа крыльях удачи вперёд и вперёд.Ушли с разворотом, сменив эшелоны,Две сушки, воздушного племени клоны,Уже под крылом, сопок серые склоны,И скоро посадка и дом где нас ждут.Касание есть, болтануло немножко.Родная, бетонная встретит рулёжка,к ангару знакомая катит дорожка,где травы высокие, летом растут.Бывает, что падает замертво птицаС большой высоты, чтобы в землю вонзиться.Подбитыми крыльями не зацепиться,А пара её будет в небе кружить.Их трель в синей бездне навек оборвётся,Твой друг из полёта уже не вернётся,И сердце от горя и боли взорвётся,Но надо летать, приземляться и жить.Разборы полётов до вечера длятся,И мы будем хмуриться и улыбаться,Автобусом в наш городок возвращаться.И жён и детей у дверей целовать.И вновь уходить и опять возвращаться,Утюжить пространства и в небе вращаться,С машиной как с другом своим обращаться,А самое главное будем летать.17. Я в храм войду
Я в Храм войду, меня встречают лики,И строго смотрят с писаных икон,Где от свечей по стенам жмутся блики,И исчезают в трещинах окон.Здесь благость и спокойствие разлиты,По стенам, что стоят уже века,Лики святых, чьи имена забыты,С икон глядят на нас издалека.Молюсь, замрёт всё в хрупком моём теле,У тех старинных молча постою,Чьи души светом к небесам взлетелиИ где-то там покоятся в раю.Ну а мою, как лист сентябрьский падший,То кружит ветром, то к земле прибьёт,А то вернётся она в день вчерашний,То побежит отчаянно вперёд.Успокоенье долго не продлится,Ворвётся жизнь, есть у неё права,Но я опять приду в тот Храм молиться,Где свет икон касается едва.18. Я ещё вернусь
Не надо грусти, я ещё вернусь.Я белым снегом первым обернусь,Берёзкой, что серёжками полна,Глотком сухого терпкого вина,Высоким клином улетевших птицМелькну в сети среди чужих страниц,В строках моих написанных стихов,В улыбках бедных наших стариков.Признаюсь вам, уйти я не боюсь,Седым туманом утром растворюсь.Так все уходят, слаб ты или крут,И годы память всех имён сотрут.Великих мир запомнит на века,Чья мудрость – полноводная река.А чей-то лик художник на портретЗапечатлел, кого давно уж нет.Я растворюсь в небесной синеве,Взойду цветком на выжженной травеИ криком чайки над морской волнойВорвусь в твой сон холодною весной.Не верь тому, кто скажет обо мне,Что он устал, что боль топил в вине.Я жизнь всегда боготворил, как мог,Но наступает, видимо, мой срок.И тот большой неведомый игрокНазначит мне очередной урок.Когда уйду, пронзая облака,Пускай мне вслед махнёт твоя рука.В других мирах, другим и я очнусь,Не надо грусти, ждите, я вернусь!19. Камни на высотке
А туман ползёт по сопкам,По болотцам, по траве.Рота заняла высоткуВ 41, в октябре.Командир сержант усталоВытрет пот, смахнёт слезу,Роты, в общем-то, не стало,Почти вся лежит внизу.Лейтенант был сразу ранен.Без сознания, в бреду,В тыл бы ротного отправить,Только некем, на беду.А сержанту скоро двадцатьИ девчонки ещё нет,Не успел нацеловатьсяПовстречать в стогу рассвет.Здесь на Севере полярномПятый месяц, как война,Закипает, рвётся ярость,Кровью залита страна.Есть такое слово – надо.Надо, значит – хоть умри,Даже если пули градом,На потери не смотри.Надо! Всё, на этом точка!Сопка позарез нужна,Нам с неё любая кочкаДнём за три версты видна.За ночь немец отоспитсяШтурмовать поди, начнёт.Нелегко будет отбиться,Коль подмога не придёт.А сержант?! Приказ получен,Значит надо выполнять!Не такой уж редкий случай,Не ему Устав менять.У комбата – капитанаЛишь один на всё ответ:Повторяет беспрестанно —«В тыл, назад дороги нет»!Нет бойцов для пополненья,Хлеба, спирта – тоже нет,Вот, раздал на угощеньеБлок трофейных сигарет.В роте семеро осталось,Трое раненых лежат,Простоять, хотя бы малость,Фрицев НАДО задержать!В камне вырытой землянке,Печь трофейная, дрова,Свет лучины в старой банкеОсвещает всё едва.Здесь тепло, не как снаружи,Где уже два дня метёт.Эх, картохи бы на ужин,Так под ложечкой сосёт.Сигаретку ту достанет,Он, прикурит от огняСразу легче вроде, станет,Первый отдых за три дня.Выпьет чаю из болтушкиИ поправит ремешок,металлическую кружкуснова спрячет в вещмешок.Ночь, которую не спавши,Прикорнёт часа на триИ во сне увидит: пашнюДом родной, восход зари.Только ночь к утру растает,Мина, сука прилетит!Всё по своему расставитКто-то жив, а кто – убит.***И в село с названьем Горки,На другом краю земли,Через месяц похоронки,Сразу три за раз пришли.В те дома ворвётся стужа,Слёзы русских матерей.Что ещё бывает хуже,горше смерти сыновей.Как же так, сержант ЕгоркаТы себя не уберёг?!Не вернётся больше в Горки,Мамин младшенький сынок.За ночь вымокнет подушкаи к утру не встанет мать.За окном зима старушкаБудет снеги наметать…***Батальон понёс потери,Бойня страшная была.На высотке рядом с темирота немцев полегла.Наши тоже все, что в ротеДо последнего бойцаТе, что были на учётевсе, сражались до конца.В тундре памятник сложили,На войне, как на войне,Семь камней за тех, что былиМёрзлой, преданы земле.Лейтенант, который ротный,Выжил. Месяц – медсанбат,Новый полк, комбат пехотный,Пал в боях за Сталинград.Капитан, комбат с УралаТой же ночью был убитСкольких их война забралаСкольких подвиг позабыт.***В наши дни, на той высотке,На багажниках машинРазольём по полной стопкеМы за тех, кто не дожил.За безвестных всех героев,Их костьми земля полна,Где копни, там и отроешь– Русской вольности цена.Заполярье, край суровый,Зона вечной мерзлоты.Мне не спиться, вспомнил сноваТех, не сдавших высоты.