© Андрей Ломакин, 2025
ISBN 978-5-0064-0824-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Посвящается Коте и Лордику
Радуга зимою
«Хочу я жить задиристо, остро»
Есть поэтические сборники, от которых веет однообразной унылой скукой, есть – полные беспросветной тоски, показного страдания, недовольного брюзжания или самообожания. Но это можно еще как-то извинить, если б они были окрашены неповторимой индивидуальностью и особой поэтической образностью. Ан нет!
Имя подобным «поэтическим книжкам» – легион.
Поэтому так отрадно и приятно среди «навозной кучи» псевдопоэтического хлама отыскать «жемчужное зерно» подлинной поэзии. Яркой. Образной. Самобытной. Той поэзии, которая, подобно зеркалу, являет тебе отражение собственных мыслей и чувств. Но она не только их отображает, но и преображает.
Ты словно пробуждаешься ото сна и начинаешь понимать в себе то, чего раньше не понимал. А через себя учишься понимать другого. Ты становишься внимательнее, сострадательнее и, быть может, чуть-чуть мудрее…
Стихи, вошедшие в сборник под общим названием «Радуга зимою», из разряда именно такой поэзии.
Ах, как хочется мне
Встав чуть свет на заре
Разобраться в столе
Разобраться в себе…
Позабыв, кто я есть
Стать другим, стать другим
И, уняв свою спесь,
Устремиться за ним.
Кому этого не хочется? А уж если захотелось, так действуй! Потому что…
Не бывает таких высот,
До которых нельзя подняться!
Не бывает таких широт,
До которых нельзя добраться!
Пойдем же вместе с поэтом, чтобы вместе осмысливать жизнь и активно участвовать в ней. Принимать одно и отвергать другое. Обретать и терять. Влюбляться и разочаровываться. Уходить от себя, но потом к себе же и возвращаться.
Вот мы влюбляемся. Любовь – категорична и бескомпромиссна.
И как не принять своей влюблённой душой призыв души влюблённого поэта:
Музыке страсти бесстрашно отдайтесь.
Пусть пролетают и дни, и года.
Только прошу вас, теперь постарайтесь
Не расставаться уже никогда!
Но, к сожалению, «не расставаться» получается далеко не у всех. И к тебе, как и к лирическому герою, может прийти вот такое прозрение:
Мне чудится будто
Ты машешь рукою
И сердце не верит,
Что ты не со мной.
Ты стала другою,
Ты стала другою
А, может быть просто
Ты стала собой…
Прозрение порождает разочарование, разочарование – уныние, а за ним – отчаяние:
Я поздравил бы вас, милые мои
И, хотя б на миг избавил от тревоги,
Но ни веры, ни надежды, ни любви…
Растерял я их, чудак, на полдороге!
Но как важно вовремя отринуть этот морок, суметь «разобраться в себе» и сберечь в душе главное: надежду.
Одним словом, заберу назад свои
Я слова. Меня простите, обормота.
Я пока не отрекаюсь от любви —
Может, ждёт она меня за поворотом…
Конечно, нет рецепта на все случаи жизни. И у каждого дорога своя. Но Поэзия тем и хороша, что её тихий ненавязчивый голос может быть услышан чуткой восприимчивой душой. И тогда упование поэта станет спасительной подсказкой:
Мы воспарим, как будто полубоги,
Не над Землёй, а над своим вчера.
И, может, нас Господь простит, в итоге
И отпадёт обиды мишура…
Было бы только желание воспарить…
И каким спасительным предостережением для отчаявшейся души могут стать вот эти строчки:
Когда ни вина не попьёшь, ни кваску,
За прежнюю станет нам стыдно
тоску.
И мы осознаем потом
на краю…
Что счастливы были и жили
в Раю…
Дай Бог осознать нам это не «на краю», а гораздо раньше, когда можно еще многое изменить в себе, а потом и в своей жизни.
Пришло время представить автора этого сборника.
Знакомьтесь: Андрей Ломакин. Журналист. Поэт. А ещё – артист, который не только отдал значительную часть своей жизни эстрадному искусству, но и сам стал его вдумчивым и добросовестным исследователем.
А лично для меня Андрей Ломакин – Пушкин. Спрячьте на время саркастическую улыбку. Мое признание имеет под собой прочное основание.
Как артист, Андрей Валентинович Ломакин часто выходит в образе Александра Сергеевича Пушкина. В этом образе я его впервые и увидел. Не всякий способен и вправе воплощать Пушкина. Андрей Ломакин такое право себе взял и, в конечном итоге, завоевал.
Его Пушкин подвижный, лёгкий, остроумный, способный на импровизацию и даже на поэтический экспромт. Причем его Пушкин читает экспромты, которые рождаются тут же, на глазах у зрителей.
Не надо говорить, что их автор – сам Андрей Ломакин. Какой-нибудь «старомозглый Плюшкин» – пушкинист-любитель – может воспринять это как кощунство. Но зрители, и я тому свидетель, воспринимают такую «вольность» с радостью и благодарностью. Потому что поэтическое творчество Андрея Ломакина идет бок о бок с пушкинской традицией: рождать «летучие творенья» в тесном и нерасторжимом союзе «волшебных звуков, чувств и дум».
Доказательство тому – этот сборник.
Особое место в этом сборнике занимают стихи, которые поэт посвятил тем людям Искусства, которых с нами больше нет. Читаешь их, и с грустью осознаёшь горькую правду афоризма: «О людях мы, к сожалению, часто узнаём только после их смерти»
Особо щемяще-пронзительным стало для меня стихотворение «Памяти Деда Мороза»:
Дед Мороз не умирает!
Разве может умереть
Кто на «ёлке» «зажигает»,
Кто умеет песни петь?..
Он не может раствориться
Стать землёй или травой.
Вот он снова в гости мчится
Он всегда, всегда живой!..
Да – всегда. Тот, кто дарит радость другим навсегда остается в их памяти и в сердце.
И всё-таки сложно примириться с тем, что нас покидают не только талантливые люди, но и яркие, неповторимые индивидуальности.
Как залпом все не осушить моря,
Так не найти второго Москаля…
Неужели они исчезают бесследно?
Нет! Спросите любого верующего человека, и он вам напомнит непреложную истину христианина: «У Бога все живы». Но эта истина непреложна только для тех, у кого вера крепка. А у кого ещё нет, к тем придёт на помощь поэтическое слово, рождённое творческим озарением. И утешен будет не только ушедший поэт, но и читающий эти строки:
Хочу я жить – задиристо, остро
Стихи рождать по самым разным поводам…
А с неба: «Не грусти, поэт Костров!
У нас ничто не пропадает пропадом!
Дней через сорок… просто подожди —
Увидишь и узнаешь много здешнего…
У нас, поэт, ведь тоже есть дожди.
Хоть, в целом, внешний мир далёк от прежнего.
Свои деревья, листья и рассвет,
И Солнце… и любовь… и вдохновение…
Вот только боли нет, и смерти – нет,
Сюжет для твоего стихотворения…»
И как не помянуть того, кто стал недосягаемой вершиной искусства высокой клоунады и источником вдохновения для многих артистов не одного поколения и во всех уголках земного шара.
Поэт из глубокого почтения не назовёт имени того, кого любит большинство из живущих на Земле. Он напомнит только три знаковые приметы, и мы тотчас же его узнаем:
Сотня лет промчалось быстротечно…
Для Вселенной – разве это срок?
Полюбили зрители сердечно
Тросточку, усы и котелок…
И когда в притихшем кинозале
Он шутил и бегал наутёк,
То его заметно отличали
Тросточка, усы и котелок.
Нехитрые и незатейливые предметы, кажется. Но тот, кому они принадлежали – эталон Искусства. Его нельзя потерять из вида. Иначе много потеряет само Искусство и те, кто ему служит. Потому так горяч призыв:
Что прошло, того уже не будет.
На Земле у каждого свой срок.
Но прошу, не забывайте, люди
Тросточку, усы и котелок!
Знаете, я очень завидую себе и очень завидую вам, будущие читатели этой небольшой поэтической книжки. Потому что вам предстоит встреча с человеком, для которого Жизнь, это калейдоскоп ярких чувств, свежих мыслей, разнообразных ощущений.
И хотя Жизнь не всегда к нам благосклонна, её все же стоит понять, принять и, в конечном итоге, благословить. Он этот подвиг совершил и призывает к нему нас.
Последуем же за Поэтом, который не только дарит нам радость своим творчеством, но дает возможность отбросить наши неуверенности, страхи и комплексы и взглянуть на жизнь добрым, открытым и понимающим взглядом.
Дмитрий Рогожкин,журналист и писатель
Моя поклажа
Сергей Михайлович Крылов (1909 – 1984) – художественный руководитель районного Театра народного творчества в клубе «Дружба». Любимый и незабываемый учитель автора этой книги.
«Ах, как хочется мне…»
Ах, как хочется мне,
Встав чуть свет на заре,
Разобраться в столе,
Разобраться в себе…
Позабыв, кто я есть,
Стать другим, стать другим,
И, уняв свою спесь,
Устремиться за ним.
Кто ты, гордый чудак?
Оглянись, покажись!
Может, что-то не так?
Может, в дребезги жизнь?
Долбит в стенку сосед,
Заворчала родня,
Только старый портрет
Понимает меня…1
Будет сердце молчать,
Будет день впопыхах,
Буду снова кричать
Междометием «Ах!»
…как хочется мне,
Встав чуть свет на заре,
Разобраться в столе,
Разобраться в себе…
«Дрожит листок календаря…»
Дрожит листок календаря,
И не поднять руки…
О, сколько ей благодаря
Я сделал вопреки!
Перемешались явь и бред,
Сомненья правят бал.
Я нем. Чудес на свете нет.
Изменчив идеал.
Наверно. я переборщил
И боль моя глупа,
Раз на исходе прежних сил
Всё ставлю на попа?!
И телефон не дребезжит,
И хочется уйти,
И этот лист опять дрожит,
И смысла не найти…
Дрожит листок календаря,
И не поднять руки.
О, сколько, ей благодаря
Я сделал вопреки!..
«Достанем груши из котомки…»
В. Хохловой
Достанем груши из котомки,
В желудке сок разбередим.
Пусть нам завидуют потомки —
С тобою сами их съедим!
И потеплеют наши души…
Ну, как же здорово вдвоём!
Мы будем молча бить баклуши,
Ну разве, груши сполоснём…
Прочнее дома нету суши.
Взгляни на небо – дождь прошёл…
Вон облака – бараньи туши —
Плывут к кому-нибудь на стол.
Вот посидим – устроим танцы
И запоём, ты – «хрю», я – «му».
Мы нынче вегетарианцы,
И нам бараны ни к чему!
Достанем груши из котомки,
В желудке сок разбередим.
Пусть нам завидуют потомки —
С тобою сами их съедим!
Андрюша совпадает с грушей,
Валюша смачно грушу ест.
Листвою старый двор надушен,
Забрался месяц на насест.
2001
«Ты стоишь в коктебельской футболке…»
В. Хохловой
Ты стоишь в коктебельской футболке,
А по мне – так как будто «с иголки»,
И глаза, словно дуло двустволки
Целят в душу, жестоко казня…
Этот взгляд не боюсь я нисколько,
В нём и танго, и старая полька,
В нём всё то, чем живу я – и только,
Что спасёт иль погубит меня…
2001
«Встретились двое… Как Солнце и Ветер…»
Встретились двое… Как Солнце и Ветер…
Берег и Волны… Бокал и Вино…
Встретились двое… И нету на свете,
Право, счастливее их никого!
Музыке страсти бесстрашно отдайтесь.
Пусть пролетают и дни, и года.
Только прошу вас, теперь постарайтесь
Не расставаться уже никогда!
Стихи на открытке
к рождению Даши Лагутиной
Пятое марта… Пятый роддом…
Форточку аист тронул крылом…
Первых денёчков тёплых пора.
Солнце вразлёт. Десять тридцать утра.
Не подобрали вы имя пока…
Только проблема-то невелика.
Наверняка оно будет charmant
При сочетанье с отцовским – Роман.
Ангел-хранитель, не подведи!
Через дорогу переведи!
Дай уцелеть в житейских страстях!
Боль отведи, унынье и страх!
(Если же всё отвести не дано,
То отведи хоть что-то одно)
Папе и маме дарю я свой стих,
Знаю, что будет в сердце у них
Пятое марта. Пятый роддом.
Форточку аист тронул крылом…