Эксплойт

Я резко провёл рукой по виску, но имплант молчал.

– Кто здесь? – пробормотал я, медленно продвигаясь вперёд.

Тишина.

А потом – резкий скрежет в ушах и боль, будто кто-то вогнал в мозг раскалённую иглу. Я схватился за голову, едва не падая. Перед глазами поплыли зелёные строки кода – не через визуальный интерфейс, а прямо в сознании, как будто напрямую взломали мой чип.

«Доступ получен»

Я рванул к выходу из переулка. Ноги подкашивались, но адреналин гнал вперёд. Когда выбежал на освещённую улицу, странные голоса стихли так же внезапно, как и появились. Но я знал – это не галлюцинация. Мальчишка был в реальности и не бредил. Звуки действительно были в моей голове. Я добрался до своей квартиры, запер за собой три слоя бронированных дверей. Датчики сканировали помещение на наличие слежки, вирусов и несанкционированных нейроволн – всё чисто. Потом я заказал домашнюю медицинскую диагностику. Упрощённое обследование ничего не показало, но всё равно чувствовалось – что-то не так.

Кофеварка булькнула, выдавая порцию чёрного как смоль эспрессо. Я залпом выпил, ожидая, что кофеин прошьёт туман в голове. Но вместо ясности пришло новое ощущение – будто кто-то за мною наблюдает.

– Включи зеркало, – приказал я системе домашнего жизнеобеспечения.

Стена передо мной ожила, превратившись в отражающую поверхность. Я всмотрелся в своё отражение: усталые глаза, щетина, шрам над бровью – всё как обычно.

Но когда отвернулся, в зеркале что-то шевельнулось. Резко обернулся. Ничего.

– Проклятье…

Дрожащей рукой я запустил диагностику нейрочипа. Всё в норме: никаких вирусов, никаких вторжений. Но что тогда это было?

Несколько дней ничего такого не случалось. И я стал уже забывать о том дурацком приключении, если бы оно не повторилось почти в точности. Только на этот раз на меня напал не мальчишка, а вполне взрослый мужик. Моего роста и моего телосложения. Лицо скрыто в тени. Он весьма грамотно наносил удары, но я с грехом пополам справился с ним. Едва одолел.

Когда это всё же произошло, я посветил ему в лицо и чуть не уронил фонарь.

Это было моё лицо.

Я стоял над своим двойником, дыхание сбитое, в висках стучало. Его лицо – мое лицо – было холодным, без эмоций, словно маска. Но в глазах… в глазах мерцало что-то неестественное.

– Кто ты? – прошипел я, прижимая колено к его груди.

Губы двойника дрогнули, и из них вырвался не голос, а странный, механический звук – будто синтезатор речи работал в аварийном режиме из последних сил.

«Ты… не должен… видеть..».

Его зрачки сузились до тонких вертикальных щелок, как у кошки, и вдруг засветились тусклым синим светом. Я отпрянул – ровно в тот момент, когда его тело резко дернулось и застыло. Из уголков рта потекла густая, черная жидкость, похожая на нефть.

Нанороботы. Самоуничтожение.

Я вскочил на ноги, озираясь по сторонам. Переулок был пуст, но инстинкты кричали: Беги как можно быстрее и как можно дальше.

Квартира. Опять квартира. Так себе выбор.

Я вывалил на стол все, что нашел у двойника: дешевый комлинк без идентификатора, клинок с гравировкой в виде трех переплетенных змей и…

– Что за черт?

В ладони лежал кусок пластика с выгравированным номером. Мой серийник. Я рванул к сейфу, ввел код, достал папку с документами. Где-то здесь должно быть…

Да. Вот оно. Собственный сертификат о нейроимплантации. Серийный номер импланта. Полное совпадение. Я замер. Значит, это не просто репликант. Это копия. Не только внешняя – они скопировали мой чип. Мои данные. Мои… воспоминания? Мой клон. Но зачем?

Передо мной само по себе открылось виртуальное окно. Его заполонил хаотичный поток символов, а затем текст:

«Ты нашел подсказку».

Я не успел среагировать. Окно взорвалось. В комнату ворвался черный дрон, размером с крупную собаку, с шестью лезвиями-роторами. Он завис в пяти футах от меня, и из его корпуса раздался знакомый голос:

«Ты не должен был копать, детектив».

Я рванулся к бластеру и выпустил по дрону несколько зарядов очередью. В момент выстрела удалось заметить, как его корпус развалился, выпуская облако черной пыли. Дрон самоуничтожился.

Фактически, раз я уже работал под началом шефа, то значит, находился под защитой администрации домена. Вот к шефу-то я и обратился.

Слава высшим силам, шеф ответил почти сразу.

– Алекс? Уже что-нибудь натворил? – Скиннер явно был в весёлом настроении. Сейчас я ему его испорчу.

– Шеф, у тебя свободные чистильщики сейчас есть?

– Что? Опять убил кого-нибудь? – встрепенулся шеф.

– Не совсем.

– Ну-ка давай, объясняй.

Я рассказал. Шеф отреагировал весьма сдержано.

– Похоже, ты кому-то прищемил хвост. Знать бы кому. Но этот, с прищемленным хвостом, отнёсся к тебе серьёзно, быстро отреагировал и стал активно действовать. Изготовить и применить твоего клона –весьма дорогое удовольствие. Кто может располагать столь мощным ресурсом? Таких по пальцам пересчитаешь. Это даёт нам шанс и наводит на мысли.

– Это всё замечательно, мне-то что делать?

– задёргался я.

– Тебе? Для начала – сохранять спокойствие и не делать резких движений, – ответил сэр Скиннер, его голос стал жёстким, будто сталь. – Если противник вложил столько сил в эту операцию, значит, ты ему действительно мешаешь. И теперь он будет давить до конца.

Что-то сжалось внутри.

– Чистильщики уже в пути, – продолжил шеф. – Они зачистят место, где нашли клона, и попробуют выйти на след. Но тебе сейчас главное – исчезнуть. На время.

– Исчезнуть? Куда? – я сглотнул. В домене не так много мест, где можно спрятаться, особенно если противник действительно из числа первых лиц.

– У меня есть безопасная локация, – сказал Скиннер. – Вне основного реестра. Там тебя не достанут. По крайней мере, не сразу.

– А что насчёт тебя? – спросил я. – Если они вычислили, что я твой человек…

– Обо мне не беспокойся, – усмехнулся шеф. – У меня свои методы. Кстати, Алекс… перед тем как ты отключишься, скажи – у тебя остались какие-то незакрытые дела? Что-то, что могло бы навести их на тебя?

Я задумался. В голове тут же всплыло лицо Лин. Она ничего не знала. И это могло её погубить.

– Чёрт, – прошептал я. – Есть одна деталь. Лин ничего не знает, а она уязвима в разном смысле…

Скиннер вздохнул.

– Тогда слушай внимательно. У тебя есть ровно час, чтобы решить свои проблемы. Потом – полное молчание. Понял?

– Понял, – кивнул я, хотя шеф и не мог меня видеть.

– И, Алекс… – добавил шеф уже серьёзнее. – Ещё одно. Если вдруг поймёшь, кто за этим стоит, не пытайся разобраться сам. Это уже не твой уровень.

Связь прервалась. Я остался один. С одним часом на руках и мыслью, что, возможно, уже опоздал.

Я резко развернулся и рванул к выходу, мысленно прокручивая маршрут. Лин жила на окраине сектора, в старом жилом доме с высокой защитой. Если кто-то решил использовать меня в своих играх, то она – идеальная мишень.

В этот час улицы были перегружены: голограммы рекламы мерцали в воздухе, толпы аватаров спешили по делам, дроны проносились над головами. Я вжался в тень арки, быстро проверив окружение на следящие агенты. Пока чисто.

«50 минут», – холодным шрифтом всплыло в углу зрения.

Я ускорил шаг, затем перешёл на бег. Дверь в квартиру Лин была приоткрыта.

Ледяное предчувствие сдавило горло. Я медленно толкнул створку, рука уже на рукояти импульсника.

– Лин? – тихо позвал.

Тишина. Гостинная в порядке – никаких следов борьбы. Но на столе её терминал, экран всё ещё светился. Незакрытый чат. Я наклонился ближе.

Неизвестный: «Он идёт к тебе. Не пытайся предупредить. Игра уже началась».

Последнее сообщение было отправлено двенадцать минут назад.

– Чёрт! – я ударил кулаком по столу.

В этот момент терминал ожил. Новое уведомление.

Неизвестный: «Привет, Алекс. Ты опаздываешь».

«43 минуты», – напомнил таймер.

Времени почти не осталось. А где Лин?

Из спальни донёсся слабый стон. Я бросился туда, снося на ходу перевернутый стул.

Лин лежала на полу, прижав руку к виску. Её глаза были мутными, но она была в сознании.

– Алекс… – прошептала она. – Они… в моей голове…

Я опустился рядом, быстро сканируя её терминалом.

– Шифрованный имплант, – пробормотал я. – Чёртов нейро-троян.

«35 минут».

Лин схватила меня за руку.

– Беги… – выдавила она. – Они… используют меня как маяк…

Я стиснул зубы.

– Нет. Я тебя не оставлю.

Но она была права. Если в неё встроили трекер, то они уже знают, где я. И тогда я принял решение.

– Прости, – сказал я и вытащил из слота на её шее чип, отвечающий за нейросвязь.

Лин вскрикнула и обмякла. Теперь она была невидима для них. Но и без сознания. Я подхватил её на руки и бросил взгляд на таймер.

«30 минут».

До безопасной зоны – двадцать минут бегом. И десять минут на то, чтобы понять, кто начал эту игру. Я шагнул в ночь, которая теперь была полна врагов, и вызвал свою машину.

Городской пейзаж расплывался в дождливой дымке. Голографические вывески отражались в лужах, превращая улицы в зыбкое зеркало. Я прижал Лин к себе и нырнул в узкий переулок, где тени казались гуще. Машина меня уже ждала. SynthHawk-5250 – летающий, но иногда ездящий, спорткар с высокоинтеллектуальным автопилотом, способный сливаться с городским шумом и адаптировать свой дизайн под вкус владельца. Многие называли искусственный интеллект своих машин разными именами. Я не заморачивался особо. Синтхоук – этого вполне достаточно.

«28 минут».

Где-то позади раздался звук скользящих по металлу когтей – охотники уже на следу. Я свернул за угол, резко остановился и прислушался. Шаги. Нечеловечески быстрые. Синтетика.

– Привет, Синтхоук. Едем в офис. Рандомным путём. Правил не нарушать, с дорожной полицией в конфликты не вступать.

Лететь я не рискнул. Во-первых, могло не хватить энергии, а во-вторых – могли банально сбить. Перелёты у этой модели доступны только на небольшие расстояния. Ну его нафиг.

– Привет Алекс. Принято, – отозвался искусственный интеллект автомобиля, которому я придал женский голос и гендер.

Машина резко развернулась и рванула куда-то в темноту. Раздался металлический скрежет – кто-то зацепил. Но – ничего. Никого нас уже не остановит.

– Чёрт, – прошипел я, прижимая Лин ближе.

Безопасная зона – наш офисный небоскрёб. Ну, как безопасная. Относительно. Но за бронированными дверями с кодом Скиннера было как-то спокойнее. Правда, тащить туда Лин в таком состоянии… Сразу отдам в нашу офисную амбулаторию. Там помогут.

«25 минут».

Мы рвались вперёд, перепрыгивая через груды мусора. Прыгаюжий (а иногда и летающий) автомобиить – всегда полезно.

Прибыли. Мой пропуск уже действует, значит – сразу на корпоративную стоянку.

– Приехали, – сказала машина.

Внезапно передо мной из тумана выросла фигура.

– Алекс, – раздался знакомый голос.

Я едва не выстрелил, но вовремя узнал Скиннера.

– Шеф?

«24 минуты».

– Ну, что, – довольным голосом отозвался шеф. – Время ещё не закончилось, Алекс, а ты успел.

Я стиснул зубы.

– Извините за эту маленькую проверочку, – Скиннер, не отрывал от меня взгляда, – но мне надо было как-то убедиться, что вы до сих пор в форме. А то про вас разное говорили. Всё что я сказал, осталось в силе. Кто-то действительно очень не хочет, чтобы ты не докопался до правды. Поздравляю с настоящим возвращением, – с этими словами он хлопнул ладонью по столу. – Теперь действительно – всё, можете работать.

Вот сволочь. Я ему ещё это припомню.

Глава 8. Последствия

Последствия нашего с Лин бурного возвращения в отдел безопасности домена, под крылышко к шефу, сэру Скиннеру, получились довольно забавными. Впрочем, это уже потом. Тогда же мне было совсем не до смеха. Шеф приказал найти шпионов. Для начала одного. Того, кто сам не желая этого, стал ходячим хабом для утечки данных. Человеком-эксплойтом. Того, кому вживили шпионский чип и получали информацию через него.

Хоть мы и начали опять трудиться в отделе, но неявно. Зарплату нам зачисляли через псевдонимы, в офисе мы не появлялись и никого из сотрудников видеть не могли. Ирония состояла в том, что раньше мы годами работали на Домен, на этот проклятый островок порядка в неоновом хаосе, а теперь вернулись как призраки. Зарплата капала на подложные счета с милыми названиями вроде «Цветы круглосуточно» или «Горячая пища на любой адрес». Наши имена в системе светились красным «УВОЛЕН» с пометкой «Черный список». А шеф, сэр Скиннер, хитрый чёрт с поликарбонатными костями и взглядом убийцы, дал нам карт-бланш. Задача: найти крыс. Хотя бы одну, а там – видно будет. Не предателя по убеждениям, не завербованного агента, прильстившегося хорошим банковским счётом, нет. Найти бедолагу, в чью плоть или кибернетику вживили шпионский чип. Ходячий хаб для утечки. Живой, дышащий прокол в броне Домена. Идеальный и практически бесплатный. Ну сколько там мог стоить этот чип и процедура его установки?

Шеф оказался столь щедр, что выделил нам офис. Я хотел вернуться в свой старый кабинет на сорок седьмом этаже офисного центра, но шеф не разрешил. Там все меня знали, и я всех знал.

В результате мы обосновались не в шикарных апартаментах верхних уровней с видом на небоскребы. Не в небоскрёбе администрации. Нет. Скиннер спустил нас вниз, в самое нутро. В место, которое лукаво звали «Архивом». Мы прозвали его – «Гробницей».

Представьте: подземный бункер. Запах пыли веков, озона от древних блоков питания и… грибка, пожирающим штукатурку. Дежурное освещение – тусклые аварийные полосы да мерцающие огоньки ряда серверов – стойки за стойкой. Горы неисправного и полуисправного железа: старые терминалы, сломанные дроны, кибер-конечности сомнительного происхождения, выпотрошенные сервера, похожие на металлические гробы. Здесь хранили списанный хлам, цифровой мусов и кое-что поинтереснее – «изолированные» данные, слишком грязные или опасные для основной сети домена. Наш новый «офис» был завален этим старьем. У нас был один относительно живой терминал с прямым, очень зашифрованным каналом к Скиннеру и пара кресел, от которых пахло плесенью и нищетой. Правда, здесь были ложные окна, куда можно было вывести любой вид.

Лин, красавица моя, осмотрела это великолепие, ее тонкие ноздри дрогнули от возмущения. На ее лице – каменное спокойствие, но я видел, как в глубине ее темных глаз, лишенных привычного корпоративного лоска, промелькнуло что-то вроде… черного юмора.

– Уютно и довольно миленько, – неуверенно констатировала она, проводя пальцем по слою пыли на мониторе размером с дверь. – Напоминает нашу первую конуру в спецотделе. Помнишь? Только там хоть тараканы были живые, а не цифровые.

Потом она немного подумала, и сказала:

– А ведь, а на самом деле всё не так плохо. У меня до сих пор голова болит, после того, как ты выдернул нейроинтерфейс. Не делай так больше! А здесь надо лишь хлам убрать и порядок навести. Защита хорошая. Охрана никого не пропустит. Вода есть, электричество есть. И знаешь что самое главное? Здесь новые туалеты! А помнишь, как мы начинали?

– Не ностальгируй, Лин, – буркнул я, подключая свой портативный дешифратор к терминалу. – Тараканы тут тоже есть. Смотри, вон тот терминал явно шевелится. Или это глюк моих имплантов?

Работа началась. Мы были слепы и глухи ко всему, что происходило наверху. Никаких сводок, никаких совещаний, никаких улыбок коллег (которые, вероятно, считали нас предателями или просто мусором). Только мы, «Гробница», и океан данных, который нам разрешили фильтровать. Скиннер открыл доступ. К всему. Логи доступа, медкарты сотрудников, особенно раздел «кибернетические модификации», финансовые транзакции, даже записи с камер в зонах отдыха и столовых – все, что могло указать на аномалию. На того, кто невольно фонил, передавая секреты врагу.

Кстати, надо потом вызнать кто сейчас наши враги. Явных-то вроде как и нет.

Лин погрузилась в потоки данных. Ее мозг, усиленный имплантами нейроускорения, обрабатывал информацию с пугающей скоростью. Ее пальцы летали по голо-интерфейсу, выстраивая паттерны, ища несоответствия. Она была как хищная птица, парящая над цифровой саванной, выискивающая малейшее шевеление больной добычи.

– Скиннер уверял, что внедрение было недавним, – сказала она, не отрываясь от экрана, где мелькали тысячи строк кода и видеофрагментов. – Где-то не раньше последних трех месяцев. После того инцидента на Седьмом терминале, помнишь?

– Удобно, – проворчал я, копаясь в списках киберимплантов, одобренных для сотрудников. Их было… пугающе много. От банальных нейро-линз до усиленных скелетов и встроенных комм-систем. – Весь отдел теперь больше машины, чем люди. Нам придётся искать иголку в куче иголок, да еще и не зная, как та иголка выглядит.

Дни сливались в монотонное месиво. Мерцание экранов. Мерное гудение серверов. Горячий кофе из автомата, который плевался коричневой жижей. Только редкие шифрованные запросы Скиннера напоминали, что мы еще на связи с миром живых. Зарплату, правда, нам регулярно начисляли, причем неплохую зарплату. Не обманул шеф. Но атмосфера давила. Эта изоляция, это ощущение, что мы сами стали призраками, запертыми в цифровом склепе. Иногда я ловил себя на том, что завидую этим списанным дронам. Хотя бы их отключили навсегда.

Лин держалась. Стальная. Но даже у стали есть предел усталости. Однажды ночью (а какая разница, день тут или ночь?) я увидел, как она прислонилась к холодной стене серверной стойки, закрыв глаза. На ее обычно безупречном лице – тени глубокой усталости.

– Слушай, Алекс, – ее голос был тише обычного, без привычной стальной брони. – Ты никогда не думал, что мы и есть те самые ходячие хабы? Что Скиннер нас использует, а потом… деактивирует, как тот хлам в соседней комнате?