Иная жизнь

ГЛАВА 1

ПРОБУЖДЕНИЕ

Вадим очнулся от того, что его тихонько тормошили.

– Ваше высочество, Ваше высочество, милорд, Вы меня слышите? – негромкая речь, в голове Вадима раздавалась раскатами грома. Стоп, мысли упорно не хотели собираться в кучу. Голова гудела, слегка подташнивало. Вадим попытался ответить шизе (а кто еще может называть Вадима высочеством и милордом?) хоть что-то, но язык намертво прилип к небу, губы слиплись и из закрытого рта послышалось коровье мычание. По барабанным перепонкам ударили новые крики: – Учитель, учитель, милорд приходит в себя. – гулко прогрохотали звуки удаляющихся шагов.

Сделав над собой неимоверное усилие, Вадим приоткрыл один глаз и, его кинуло в холодный пот, сердце учащенно забилось от непонимания и страха. Мужчина зажмурился и дрожащей рукой больно ущипнул себя за ногу. Он находился в ПЕЩЕРЕ. Пещере, высокие и мрачные своды которой густо покрывались сталактитами. Пошарив рукой Вадим, обнаружил, что лежит на камне, шершавая поверхность которого приятно греет руку. Мысли хаотично метались в голове. Удивление и непонимание происходящего заставляло мысли метаться в голове – Где он? Что с ним? Откуда взялись слышимые им голоса?

От страха парализовало тело. Несколько раз, глубоко вдохнув, Вадим попытался успокоиться и сосредоточиться. Но сосредоточиться не удавалось. Последнее что он помнил, как накануне, в пятницу вечером, возвращаясь с работы, домой он приобрел в магазине два литра пива. Придя домой, Вадим с комфортом устроился на балконе, собираясь отметить завершение очередной рабочей недели. Его балкон выходил в городской парк. Прекрасные виды ранней осени, звуки шелеста листвы и щебетания птиц. Идиллия. Почему он теперь в пещере и что с ним, собственно, произошло, оставалось непонятным.

Вадим помнил, что, когда сидел на балконе и пил пиво ему, вдруг, стало тяжело дышать. Сильно заболело в груди и… Темнота. Пещера. Мысли, выстраиваясь в логическую цепочку, вдруг стали приобретать весьма мрачный оттенок. Пиво, смерть, неизвестное место его теперешнего нахождения. Начали подступать тоска и уныние. Ведь он не был стариком. Мучительно хотелось пожить еще.

Впрочем, одна мысль, за что-то зацепилась. Точно, пиво. Подумав о пиве, Вадим, вдруг ощутил нешуточную тягу отлить. Эта тяга запустила новую логическую цепочку рассуждений. Ему нужно отлить, а это означает, что он жив. Вадим повеселел и вместе с тем немного осмелел, поэтому, собрав волю в кулак решился и, напрягшись, открыл оба глаза.

Пещера была большой, имела форму неправильного прямоугольника размером с баскетбольную площадку и высоту сводов от трех до пяти метров. Из нее выходил извилистый коридор и скрывался за поворотом. В пещере было достаточно светло. Откуда-то с потолка лился мягкий, приятный глазу свет. Раздавался тихий перезвон. Со сталактитов медленно стекали капли воды и, упав, образовывали на каменном дне пещеры небольшие лужицы. Посреди пещеры лежал грубо обтесанный камень черного цвета, на котором мелом была нарисована пиктограмма в виде многолучевой звезды. На концах лучей звезды горели свечи. На этом камне собственно и возлежал Вадим. Он был совершенно голым, но холодно ему не было. Мужчина сосредоточился на осмотре себя, и буквально почувствовал, как волосы на голове начали вставать дыбом, а из глотки вырвался крик.

– АААА…, – вопль загулял эхом по пещере.

– Я схожу с ума. – по-бабьи запричитал Вадим. Тело было не его!!! Это не его тело!!!

– Да как же это, обещаю больше не пить, – ныл Вадим, ощупывая себя за живот и гениталии. Вадиму было сорок четыре года, он был худ и подтянут, а сейчас он находился в теле, с ярко выраженной зеркальной болезнью. Чтоб увидеть собственное хозяйство Вадиму пришлось приподнять голову с камня. Мешал огромный живот. Кожа на руках была дряблой, мышцы не проявлялись. Такое ощущение, что это тело только ело и спало.

Весь похолодевший и мокрый от мгновенно выступившего пота, Вадим повернул голову в другую сторону и вновь завизжал. Рядом с ним на том же камне лежал труп, из груди которого торчала рукоятка ножа. Вадим даже не понял, как вскочил на ноги и очутился в нескольких метрах от камня.

– Черт, дерьмо, писец, – ругался он, чувствуя, что от страха не контролирует тело. По каменному полу пещеры раздалось журчание, а его босые ноги забрызгали теплые капли.

– Зато отлить уже не нужно, – проговорил он первую, в данной ситуации оптимистичную мысль. Не отводя взгляда от трупа, Вадим чувствовал, как от сквозняка его мокрым ногам становилось холодно, но продолжал журчать. Брезгливость и чувство собственного достоинства безуспешно пытались унять мочевой пузырь. Взять тело под контроль удалось только облегчившись. С облегчением же немного прояснилось в голове.

Вадим, стараясь больше не смотреть на труп, вновь осмотрел пещеру. Почему-то, несмотря на дикое и бурное пробуждение, а также жуткий антураж вокруг, опасности для себя он не чувствовал.

– Не думаю, что меня перенесли в новое тело, чтоб тут же прирезать. – подумал он и потопал к одной из лужиц воды, собравшихся под сталактитами. Освещения в пещере было достаточно, чтоб рассмотреть в воде свое отражение. В луже виднелось лицо молодого смуглого парня возрастом лет семнадцати, восемнадцати, толстого, коротко стриженого, с черными волосами и с темно-зелеными, почти коричневыми глазами. Некрасивое лицо парня носило отпечаток тяжелой душевной болезни. Об этом свидетельствовали близко посаженые глаза и низкий лоб без печати интеллекта.

– Писец. – вслух матюгнулся Вадим. – Я умер, и меня перенесли в какую-то пещеру, в тело малолетнего идиота-кабана, здесь труп и я вдобавок, обмочился от страха. Стоп, туплю, раз стою и думаю, все-таки не умер. Бред. Бред, – проговаривал он, одновременно оглядываясь вокруг.

Его разум постепенно приспосабливался, не желая сходить с ума и ища любые зацепки, чтоб хоть как-то сориентироваться в новой обстановке. Действительно стало немного легче. К Вадиму даже начала возвращаться способность связно мыслить. Итак, он теперь в другом теле. Находиться в пещере с трупом человека убитого явно в ходе какого-то ритуала. Взгляд мужчины, перебегавший пещерными сводами, зацепился за источник освещения. Под сводами висел прямо в воздухе и светил небольшой шарик размерами с грецкий орех.

– Загадкой меньше, загадкой больше, – почему-то начал успокаиваться Вадим, разглядывая непонятную «лампочку».

Внезапно в его голове немилосердно зашумело. Вадим поначалу воспринял этот шум, как последствия вчерашнего пивного возлияния, но тут его мозг атаковали зрительные образы. Образы складывались в виды пустынной, холмистой местности, посреди которой змейкой извивалась дорога. Посреди дороги, лицом к лицу, стояли, маленький мальчик в одежде средневековой знати, и путник в длинном, темном, запыленном плаще с капюшоном закрывавшем лицо. Мальчик протягивал путнику флягу. Картинка резко сменилась, теперь путник шел по дороге, держа мальчика за руку. Малой, о чем-то весело щебетал, путник вяло помахивал головой.

– ААА… Я еще и сумасшедший, – Вадим в ужасе обхватил голову руками, ноги вмиг ослабели, и он буквально плюхнулся задницей на каменный пол. В голове помимо его воли, появились новые картинки. Путник сидел у костра, рядом сидел мальчик и о чем-то неспешно говорил. Сама картинка вызывала спокойствие и умиротворение.

– Это, что кто-то в его голове пытается с ним заговорить? – проносились панические мысли. – Бред. Нет, не может быть. Он здоров. Ну а если все-таки нет?

Мысль, что терять собственно уже нечего, неожиданно успокоила Вадима. Он мысленно поздоровался с мальчиком и начал транслировать ему картинки, символизирующие мир, позитив и радость (в видении Вадима, соответственно: ясное небо, накрытый стол и улыбки людей, встречаемых на улице), в ответ, его, обдало волной новых картинок. И теперь эти картинки каким-то образом передавали еще и эмоции.

Из всего увиденного Вадим смог понять лишь общий смысл. Выходило, что неизвестный жилец в его голове, никто иной как бывший владелец этого тела, восьмилетний мальчуган которого душевная болезнь сковала в собственном теле. Его разум, ущербен. Скорее, это даже не разум, а его разрозненные части, неспособные управлять собственным телом из-за отсутствия скрепляющей их воли. Эти части, лишь иногда собираются воедино в изолированном мирке, спрятанном в глубинах мозга. Малыш страдает от невозможности жить полноценно. И теперь, у мальчугана появилось его же собственное взрослое отражение, Вадим, который защитит, будет с ним играть, и, благодаря единению с которым ему не будет одиноко.

– Да уж. Кто бы рассказал такое, обозвал бы его психом: – пробормотал Вадим. – На белочку, вроде не похоже, а с остальным, надеюсь, можно будет разобраться позже.

Из самосозерцания его вывели приближающиеся шаги. Из коридора в пещеру входили седой старик невысокого роста и молодой парень, голос которого Вадиму уже был знаком, это именно он убежал звать «могичество».

– Ваше высочество: – сердобольно воскликнул старик, увидев Вадима, голяком сидящего на каменном полу пещеры. – Так ведь нельзя, вы простудитесь, – и бодренько подбежав к Вадиму, подхватил его за руку, неожиданно легко поднял и поставил на ноги.

– Ого, дед ты даешь, – от неожиданности вырвалось у Вадима. Старик замер и задрожал, казалось, всем телом. Потом упал на колени перед Вадимом и разрыдался, обхватив его ноги.

– Ваше высочество, милорд наконец-то вы излечились, – сквозь слезы запричитал он. – А я ведь уже и не надеялся.

Вадиму было неловко голым перед коленопреклоненным, обнимающим его за мокрые ноги стариком. Однако все его попытки оторвать деда от своих не особо чистых ног потерпели полный провал. Дед, оказался на диво силен. Разозлившись, от нелепости происходящего Вадим рыкнул: – Отпусти мои ноги дед, – и, набравшись смелости (ведь, по всей видимости, убивать его никто не собирается) добавил, – мне нужна одежда еда и информация.

Старик мгновенно замолк, резво, хотя и с кряхтением поднялся на ноги, поклонился Вадиму и повернулся к своему спутнику.

– Сергей живо принеси одежду милорду. – Уже бегу милорд, учитель, убегая, кинул молодой парнишка и шустро нырнул в коридор. Старик, меж тем, расправил плечи и еще раз поклонился Вадиму.

– Милорд позвольте представиться, я ваш придворный маг, магистр Поль Огюст, – и со скрытой мольбой уставился на Вадима. – Вы меня помните? Вадим, тем временем, настойчиво пытался докричаться до уже «своего» внутреннего голоса, однако отклика не последовало. Возможно малыш, заснул от переутомления и преизбытка эмоций, собственная же память Вадима ничем помочь не могла, в голове все еще стояла мешанина мыслей и образов.

– Извините, помню лишь отдельные обрывки и то, похоже, из далекого прошлого, – промямлил он, разводя руками.

– Жаль, очень жаль, но теперь вы поправились, и вскоре ваша память восстановится, – оптимистично заключил дед.

В это время вернулся Сергей. Принесенная им одежда оказалась дорогим и качественным походным костюмом, состоящим из штанов и куртки темно-коричневого цвета, с множеством карманов, а также длиной льняной рубахи, с воротом, расшитым затейливыми, но не яркими узорами, похожей на украинскую вышиванку и коротких сапожек с портянками. Еще был широкий пояс, также имеющий множество кармашков. К поясу крепился длинный кинжал. Все это великолепие категорически не хотелось одевать на грязное тело, и Вадим вновь подошел к давешней лужице – зеркалу и обмылся. Одежда и обувь села на нем как влитая. К удивлению нижнего белья, не было, толи Сергей в впопыхах забыл принести, толи трусов здесь вообще не носят. К хаосу в голове добавился еще один вопрос, – а здесь, это где?

Пока Вадим одевался, удалось немного отвлечься и немного привести в порядок свои мысли. – Не мучить себя, ответы на ворох накопившихся вопросов, наверняка скоро появляться. Судя по тому, как с ним обращаются и даже дали оружие, опасность от этих людей ему сейчас не грозит. Нужно молчать, впитывать и анализировать информацию. Придя к хоть каким-то выводам и одевшись, Вадим сразу почувствовал себя человеком, очень голодным человеком, о чем окружающих громко известил его толстый живот.

– Ой, да вы, голодны милорд, – засуетился Огюст. Пройдемте в лагерь, в вашем шатре уже накрывают. И господин, постарайтесь не нервничать, вам сейчас это вредно, наверняка уже все узнали о вашем излечении и собрались поглазеть на своего господина.

Извилистым скальным проходом, они вышли из пещеры наружу. В глаза ударил резкий белый свет. Все сомнения о том, что Вадим возможно все-таки на земле, мгновенно отпали. На небе светило явно не солнце. Светило зрительно было больших, чем солнце размеров и его свет отдавал синевой. После всего произошедшего Вадим уже подсознательно был готов к чему-то подобному. Поэтому шикнув на себя и прекратив рефлексию, он перевел взгляд на раскинувшуюся перед скалой (из углубления в которой они только что вышли) поляну. На ней сгрудилось три десятка человек. Вперемешку стояли мужчины и женщины. Некоторые из присутствующих (причем обоего пола) были облачены во что-то вроде средневековых доспехов и обвешены всевозможными колюще режущими предметами.

За спинами сгрудившихся людей Вадим увидел несколько довольно крупных палаток, поставленных вокруг большого шатра. Вадим со стариком остановились перед людьми. Поль Огюст вышел на шаг вперед, приосанился, как-то сразу превратившись из трескучего деда в настоящего придворного.

– Сегодня, – самозабвенно начал вещать он, – благодаря успешному ритуалу нам наконец удалось вылечить нашего сюзерена и господина. Проклятье, довлевшее над ним десять лет, наконец снято. Милорд устал и желает принять пищу.

Слушая, Вадим тихонечко офигевал. Болтовня деда о каких-то благородных кровях и верных подданных, к которой Вадим не особо то и прислушивался в пещере, похоже, оказалась правдой. Нервничая, стараясь, стать незаметнее Вадим непроизвольно попытался втянуть в себя живот. Живот не втянулся, но потуги Вадима, похоже, заметили. На лицах некоторых людей появились улыбки. Приняв улыбки на счет своей ущербности, Вадим разозлился. Это была злость на свою неуклюжесть и на свидетелей его неловкости. Причем злость начала захватывать Вадима. Его дыхание сперло, тело, будто свело судорогой, а глаза застилала темная пелена. Откуда-то повеяло холодом.

Улыбки на лицах, собравшихся сменились испугом и под коллективный «Ох» толпа отпрянула назад. Огюст, увидев реакцию присутствующих, обернулся и побледнел. Его господин был зол, и его злость получала видимое проявление. Тело господина обволакивала плотная темная аура и с каждым мигом она все больше уплотнялась.

Встав перед бушующим Вадимом, Огюст тихо и вкрадчиво, словно ребенку заговорил: – Милорд прошу, успокойтесь. Вы еще слишком слабы. Такое ментальное напряжение может повредить вам.

Вадим, задворками сознания слышал голос старика и прислушавшись к спокойному тембру, начал постепенно успокаиваться. В голове прояснялось, пелена с глаз развеивалась, и также, постепенно, выравнивалось дыхание. Вместе с тем, Вадима начали охватывать стыд и страх. Стыд на свою несдержанность, а страх за непонимание того, что происходит с его организмом. Благо старик, без лишних слов и теперь уже остановок, провел его в шатер, мимо расступившихся и низко поклонившихся им людей.

Войдя в шатер, Вадим осмотрелся по сторонам. Шатер собирался из шестов, вкопанных концами в землю, и стянутых вверху веревками. Поверх шестов была натянута ткань похожая на брезент армейской палатки, только раскрашенная в яркие цвета. В стенках шатра, в ткани, были вырезаны четыре небольших окошка. Внутри он оказался поделен на три зоны. Слева располагалось ложе. На уложенные, на пол доски были накиданы шкуры животных. Сверху на ложе был опущен накомарник. Справа стояла подставка с оружием и большой комод. Посреди шатра, на ковре, стоял небольшой низкий столик с едой. Стульев не было, их роль играли пуфики и подушки, раскиданные по ковру тут и там. В нос ударил запах жареного мяса и свежеиспеченного хлеба.

– Откушайте милорд, – словно прочитав мысли Вадима, предложил Огюст. – Вы голодны, это замедляет процесс адаптации вашего духа с новым телом.

У Вадима от понимания, что его попаданческое происхождение раскрыто, подскочил адреналин в крови. Он резко развернулся к Огюсту и машинально подобрался в боевую стойку.

– Не бойтесь милорд, – выставив перед собой руки, выпалил Огюст. Я все вам объясню, пока вы будете утолять голод.

Вадим немного постоял, глядя на Огюста, после чего, что-то для себя решив, кивнул и уселся на пуфик. Оглядев голодным взором накрытый стол отломил половину лепешки и взяв руками кусок мяса начал есть.

– Мне нравится ваша реакция, милорд, вы позволите? – сказал Огюст, показав рукой на один из пуфиков и получив разрешительный кивок жующего Вадима, уселся, напротив.

Внимательно посмотрев на Вадима и прокашлявшись, Огюст заговорил:

– Милорд – сказал он, – ваше имя Андрей Деменов. Вы старший сын короля Моравии Евгения ІІ родились почти восемнадцать лет назад. Через два года после вашего рождения, у младшей жены короля родился мальчик, ваш сводный брат, принц Валерий. По старой традиции наследником объявлялся тот из сыновей у кого магический дар был развит сильнее. Поэтому наследником, несмотря на ваше старшинство был объявлен Валерий. Десять лет назад, на вас с вашей матерью, было совершено нападение, в результате которого королева – ваша матушка погибла, а вы чудом выжили, однако потеряли разум. Учитывая вашу болезнь, принц Валерий был объявлен наследником престола, а его мать принцесса Эльза стала королевой.

Несколько месяцев назад ваш отец король погиб, в результате несчастного случая и новым королем стал Валерий, хотя вся власть сосредоточилась в руках отца Эльзы герцога Жига, ставшего первым канцлером королевства. Будучи человеком жадным и подлым Жига, за свою жизнь накопил множество врагов. Дорвавшись до власти, он сразу начал смещать с должностей и преследовать своих недругов, не особо заморачиваясь тем, что большинство из них представители благороднейших и богатейших семей Моравии. Их подвергали опале, смещали с постов, некоторых, казнили или бросали в тюрьмы, у их семей конфисковали имущество. Одновременно Жига, под предлогом необходимости усиления королевской армии, взвинтил налоги.

Многие пытались жаловаться на произвол Жиги королю, однако Валерий, находясь под сильным влиянием деда, всех просителей и жалобщиков отсылал к нему же. К королеве-матери вообще подходить было бессмысленно. После смерти мужа Эльза (наверное, от великой печали) подалась во все тяжкие. Королевский двор погряз в блуде и разгуле. Пиры, балы и оргии там теперь проходят чаще совещаний и приемов подданных. Такая жизнь знати потребовала больших денег.

Под гнетом непомерных налогов множество людей нищало. Кто-то собирал пожитки и уезжал искать лучшей доли в чужие края. Другие, озлобившись, стали выходить на «Большую дорогу». По всей стране прокатился разгул феодальных междоусобиц. Дворяне, пользуясь тем, что соседи попали в опалу, старались отщипнуть от их маноров куски «пожирнее». Всего за несколько месяцев, в королевстве начались волнения. В среде противников Жиги, вдруг вспомнили, что у покойного короля есть еще один сын, причем старший.

Вас спасло чудо – Огюст отвернулся от Вадима и тихо пробурчал – да и неясно пока спасло ли. Однако спохватившись, он продолжил рассказ.

Ваша покойная мать Денея – дочь одного из раджей весьма могущественного государства Борней. И, ваше убийство могло иметь самые серьезные последствия для Жиги. Однако он быстро нашел способ, как от вас избавиться. По старой традиции, не оспариваемой иными государствами, частью территории Моравии признавались, так называемые «Великие болота». Это огромные, растянувшиеся на тысячи километров территории, занимающие бассейн Великой реки. Отсюда, кстати, и пошло название болот. В древности, почти всю площадь нашего материка занимало всего одно государство «Большая империя». И недалеко от того места где мы сейчас находимся находилась ее столица. Большая империя просуществовала около двух тысяч лет и распалась в результате глобального природного катаклизма названого «божественным дожем» и, последовавшей после этого длительной смуты. Это произошло примерно восемьсот лет назад. В результате божественного дождя обширные территории в центральной части материка обезлюдели и превратились в «Великие болота».

Фактически, территория Великих болот не контролируется ни одним государством. Великие болота почти не заселены. Их население составляют, немногочисленные, одичавшие потомки подданных Большой империи. Территории Великих болот трудно проходимы. Реки и озера чередуются топями и отдельными островками суши. Магический фон на болотах, весьма нестабилен. Здесь часты магические аномалии, вызванные смешением разнородных энергетических потоков. Множество растений и животных подверглись мутации. В результате, на болотах развелись агрессивные виды флоры и фауны. Пользуясь не заселённостью земель, на болотах поселились речные орки – каннибалы, а также темные ковены. Набеги орков и различных видов мутировавших животных, с болот систематически разоряют территории граничащих с ними государств. Так же болота являются рассадником болезней и источником постоянных эпидемий в королевствах.

– Ваш предок – продолжал Огюст: Моравийский король Сергей, прозванный Великим, пятьсот лет назад объявил Великие болота суверенным княжеством. Он ввел такую коллизию, чтоб снизить вероятность смуты при процедуре передачи власти. Один из претендентов на корону Моравии объявлялся «Суверенным князем» и автоматически терял право на престол королевства. С тех пор нескольких младших принцев королевской семьи периодически объявляли «Суверенными князьями».

Вас тоже объявили: «Суверенным князем», но Жиге этого оказалось мало. На пиру в честь Вашего княжения он заявил, что королевский ведун видел вещий сон, в котором вы смогли короноваться короной «Суверенного княжества» вернулись, с официальным визитом в Моравию и предложили желающим принять ваше подданство и переселиться в ваши земли.

– Если сон ведуна и вправду окажется вещим – продолжил Жига: Клянусь, что я не буду препятствовать в таком благом деле освоения новых территорий, и все желающие будут отпущены с вами, даже осужденные, находящиеся в тюрьмах. Таким заявлением Жига практически убил вас, ведь теперь множество знатных семей, члены которых брошены в тюрьмы увидели в вас шанс спасти своих родных.

Огюст остановил повествование, с разрешения Вадима налил себе в бокал воды, выпил, прокашлялся и вновь продолжил рассказ:

– На нас, ваших приближенных и слуг началось невиданное давление. Мы поняли, что выбора нет. Останемся в королевстве и вас, вместе с нами вскоре убьют, поедем в Суверенное княжество тоже наверняка погибнем, однако сохранится небольшой шанс вашей успешной коронации.

– Дело в том – продолжал вещать старый маг, что по древней традиции, короноваться короной Суверенного князя возможно лишь находясь в большом коронном зале, в старой Императорской цитадели. Это руины огромного замка, находящиеся в самом центре Великих болот. За все время существования обычая, лишь один принц, вашей династии Артур Деменов, смог пройти ритуал коронации. Иные же, кто все-таки решился на это, так и не вернулись с болот.

– А что с ним произошло в дальнейшем? – заинтересовался Вадим. Огюст недовольно поморщился: – Он погиб на обратном пути в Моравию. О проведенной успешной коронации узнали от его слуги, единственного выжившего в той экспедиции.

– Нам помогли снарядить экспедицию в Суверенное княжество, – продолжил магистр основную линию повествования. Две недели назад мы на корабле пересекли границу Великих болот. Наш корабль должен был спуститься вниз по реке, пересечь «Мертвое» озеро и пристать к руинам Императорской цитадели.

Войдя в Мертвое озеро, наш корабль получил пробоину от затонувшего ствола дерева, и пристал к берегу для ремонта. Ремонт предстоял длительный, и мы начали ставить лагерь. В суете, из-за недосмотра слуг вы остались в одиночестве, отошли от стоянки на пару сотен метров и попали в блуждающую магическую аномалию.

Это крайне редкое и неизученное магическое явление. Известно лишь, что в подобных аномалиях люди, попавшие в них, подвергаются сильным ментальным ударам. В результате, или погибают или могут сойти с ума. Ваше состояние, простите милорд, и до этого ужасного инцидента было тяжелым.

Огюст перевел дыхание и затем выпалил: – Фактически травма, полученная вами, была фатальной, вы умирали. Чтоб сохранить вам жизнь, мы провели ритуал призыва душ. Суть ритуала состоит в том, что из астрала притягивается душа недавно умершего разумного, которая объединяется с обрывками души, оставшимися в больном теле. Это очень рискованный ритуал, ведь на призыв мог откликнуться какой-нибудь обитатель Инферно и тогда вы стали бы одержимым и погибли. Однако ритуал, как я погляжу, – Огюст внимательно осмотрел Вадима, – прошел несколько не так, как мы планировали.