- -
- 100%
- +
– Папаааа, – обеспокоенно протянула Васька и даже приподнялась на локте… – Тебе нельзя заниматься магией. Ты можешь ею управлять, но творить.... Ты что задумал? Папа, о чем ты? – судорожно сжимая края одеяла, она почти теряла сознание от нахлынувшего на неё страха.
– Отец, да ладно тебе, – миролюбиво усмехнулся Транг. – Не пугай Ваську.
– Дети, – возмутился Амирагд. – Не верить отцу? Ну, это уж слишком. Магия и я просто договорились о перемирии.
–Угу, – почти расхохотался Транг. – Твоя магия нашла свое призвание не пакостить за определенную плату, а ты с нею в наглую согласился.
Вслед за Трангом прыснула от смеха и немного успокоившаяся Васька. Впрочем, и Амирагд не удержался хохотнуть от души.
– Весело им. Поглядите-ка, – прозвучал мягкий голос Викули.
Мамочка. Самая лучшая мама на свете. Наконец-то вся семья вместе. И слава богам Керпейта Ваське уже не так страшен ректор. Или страшен? С папиной-то магией никто и ни в чем не уверен, особенно за результат. Его поэтому и уговаривают никогда с магией не встречаться и даже не здороваться. Но папа иногда верит, что он может всё, а это всегда грозит печальными последствиями во всем. Неизвестно почему, но все папины заклинания слишком уж масштабны. Просят дождь, – пожалуйста, цунами готово. Просят солнечную погоду, да не вопрос, – под палящим светилом выжигается все, даже почва покрывается трещинами, через которые приходится перепрыгивать. А что творится с сердечными желаниями? – тут вообще одни потемки. И даже вспоминать не хочется, не то, что говорить. Яркий пример тому, как отец с мамой встретился и расстался, благодаря недомыслию некоторых. Потому как встреча их была запланирована не случайностью, а вселенной. Это когда два параллельных мира соприкоснулись в одной точке для встречи пар, которым в своем мире, по сути дела, грозило полное одиночество. А они этот шанс чуть не профукали. Именно её папа обладал тем даром, что мог находить пару для одиночки в других измерениях, но умудрялся это сделать так, что его мало кто мог поблагодарить за это от чистого сердца. Вот убить, – да, поблагодарить, – сомнительно.
Мамины руки нежно коснулись её волос. И пока рядом никого не наблюдалось из посторонних, она обцеловала все Васькино лицо. Мамочка любимая.
– Ну, началось, – обреченно вздохнул Амирагд.
– Ага, – поддакнул ему Транг. – Лишь бы облизать друг друга. Никак без этого не могут
– Молчать , – не поднимая головы от Васьки рыкнула Викуля.
– Молчим, – хором согласились мужчины.
– Мамааа, –протянула. улыбаясь Васька. Она вцепилась в мамины руки и ни за что на свете не хотела их отпускать. Как же она скучала по маме, а ещё по папе .... И по брату тоже … И по любимому племяннику тоже. У неё самая лучшая семья на свете.
–Доченька любимая моя, мое сердце, душа моя, – шептали мамины губы. А Васька млела от маминой ласки и мечтала, чтобы эти мгновения длились, и длилось как можно дольше.
Все оборвалось резко и, как всегда, не вовремя. В дверях палаты стоял Алекс. Его правая бровь была лишь приподнята, что было ни есть хорошо. Удивление ректора всегда чревато последствиями. А потому Викуля, целуя нос своей любимой доченьке, задумчиво пробурчала себе под нос.
– Температура держится, но это уже не критично. Скоро, очень скоро ты пойдешь на поправку, и все беды с печальками закончатся. Так что отдыхай, набирайся сил.
Сама же не поднимая головы и глаз, поспешила вон из палаты. У дверей пришлось притормозить, ректор своим присутствием загораживал выход. Пропустив Викулю, Алекс со смешанным чувством посмотрел ей в след. Хм. Его мучил странный вопрос. Возможно ли прикоснувшись к носу, узнать температуру человека? Нет, он не спорит, если бы на больничной койке валялась кошка или другой зверь в болезненном состоянии, то с вероятностью в сто процентов потрогали бы нос. И если бы он был сухой, то тогда всем было бы ясно, что зверь болеет. Но здесь и сейчас лежала девушка. Возникает вопрос, кто кого дурит? И ещё… А ведь он знал эту медсестру. Нет, оно понятно, что она персонал академии и он хоть раз да мог видеть её, впрочем, и это не обязательно. Он не обязан знать каждого сотрудника в лицо. Но! Необъяснимым образом он знал эту женщину и знал хорошо. Да так, словно он знал её с самого детства. Ладно, этим он займется позже, а сейчас ….
– У вас всё в порядке? – поинтересовался он у студентки.
Студентка вздрогнула и застыла. Она даже вытянулась в струнку под одеялом. Алекс невольно моргнул.
–Команды «смирно» не было, – недоуменно произнес он… Мало того, он даже растерялся. Странно, не мог же он обычным вопросом подать ей не известный ему сигнал и тот был воспринят как приказ? Студентка смотрела на него с удивлением. Алексу сейчас показалось или действительно кто-то фыркнул? И это была не студентка. Тогда кто? И что вообще здесь происходит? Вот не зря он выделил эту студентку. Здесь далеко ходить не надо, явно дело не чисто. Студентка продолжая молчать, позу под одеялом расслабила. Так, так, так. А где у нас врач?
Врач, появившийся словно ниоткуда, лишь пожал плечами. Мол, сильное переутомление, нужен отдых. И тут же добавил,
-У девочки сильный потенциал огня, ей с ним не справиться, нужна дополнительная помощь.
– А наши маги на что? – удивился Алекс. – Это, что им уже не под силу?– И тут же посмотрел на студентку – Какой у тебя курс?
– Пятый, – чуть слышно прошептала Васька.
– О, к тому же ты у нас еще и выпускница. Тем более к выпускникам у нас повышенное внимание и поддержка . Кто у вас ведет практику?
– Ультам, – продолжала шептать несчастная Васька.
– Хм, один из сильнейших магов. А стихия какая?
– Огонь, – почти умирая от страха, выдохнула она.
–Так, так, – Алекс повернулся в врачу. – Данные студентки мне принесите. Нам выгорающие студенты ни к чему, нам они сильные нужны. Хотя нет милейший, сбросьте-ка мне всю информацию на почту. К тому же не мешало бы и с ведущим магом переговорить. Да кстати, и рекомендации ваши обязательны. Ну, кажется все. – и повернувшись к Ваське, совершенно искренне пожелал. – Что ж, выздоравливайте и после выписки сразу ко мне, надо будет поговорить о ваших перспективах. Так, как вас зовут?
Ваське стало плохо. Если она сейчас произнесет своё имя, и тогда… Он же сразу догадается кто она… Папа спасай! Молчание затягивалось, у ректора недвусмысленно начала подниматься бровь в немом вопросе. Вот же попала…
– Васька, – икнула та от испуга.
– Странное имя, – совершенно спокойно произнес ректор. – Странное и необычное, словно ругательное.
И тут же заспешил, почти выскочив из палаты.
– Шустрый малый, – прозвучало задумчивое рядом с койкой Васьки. – Возмужал, матерый кошак. И сволочной…
– Папа! – побелевшими губами пискнула Васька, – мне сейчас куда? С вами? Или еще подождать, так сказать, когда выкинут за шкирку из академии.
– С чего вдруг? – удивились рядом.
– Но как же? А моё имя? – находясь почти что в панике, она вперила свой взгляд в пустоту, где по идее сейчас должен находиться отец. Во всяком случае именно оттуда доносился его голос.
– Имя, как имя, – фыркнули с большим пофигизмом в пустоте. – Таких имен знаешь сколько?
– Сколько? – решила тут же поинтересоваться Васька. Просто до жути захотелось узнать, сколько же существует таких Васек, как она. Во всяком случае, сколько она живет, столько же и ни разу никого не встречала с таким именем. Да мало, она и не слышала о таких.
– Ты не поверишь, но очень много. Нет, намного больше этого. Но, не у нас, – откорректировал отец и охранным амулетом себя осенил. Ваське показалось или на самом деле отец еще и лихо им обтерся? – И спаси нас Вселенная, встретить их у нас, – тем временем продолжал жрец, – Более наглых, самоуверенных, бесстрашных на всю голову кошаков и не встретишь. При в всем при том, поражает их абсолютная неприспособленность жить в дикой природе.
– В какой природе? – машинально переспросила Васька.
– В дикой, – уверенно подтвердил Амирагд.
–Папочка, это что же получается, ты назвал меня в честь кошаков с неустойчивой психикой? – подозрительно умиленно переспросила Васька. Но вот её руки… Они да… Что-то искали, причем везде. Их хаотичное движение по одеялу, по воздуху, по рядом стоящей тумбочке, наводили на мысль, что ищут они что-то тяжелое. Обиженное сопение рядом с Васькой и то, как быстро с её пути поиска исчезали предметы средней тяжести, говорило само за себя. Кто-то невидимый старательно убирал все орудия мести от Васькиных рук. Впрочем, как всегда грозовое начало прекратил Транг. Ему очень не хотелось этого делать, не каждый раз увидишь такое, но время поджимало.
–Отец, хватит. Объясни Ваське в чем суть дела и давай начинать корректировку. Пока на время, недели на две, а там будем действовать по обстоятельствам. К тому же сюда спешит врач. Ни к чему лишние подозрения.
За вовремя подоспевшую помощь, Амирагд готов был расцеловать Транга. Иначе ему бы долго пришлось описывать этих странных земных кошаков, а заодно и каяться перед дочерью во всех своих грехах. Но, слава Вселенной, этого не произошло, и он с чистой совестью стал объяснять дочери, что к чему, а заодно запечатывать столь рано проснувшуюся стихию. Рано ей на волю выбираться, рано. Вот как только найдет свою половинку, вот тогда пусть и громит ею в кого попало и как попало, а сейчас рано.
–Ты доченька не кипишуй. С этого момента ты можешь не скрывать, как своего имени, так и саму себя. Все равно ректор тебя не запомнит. Будь хоть рядом с ним, хоть на колени ему сядь, поверь моему слову, не запомнит. Будет мучиться что-то вспомнить, но не вспомнит.
Напутствуя дочь, Амирагд выводил мудреные пассы над ней, больше похожих на закорючки таинственных знаков. Впрочем, Васька видела лишь белесый сгусток энергии, что маленьким облачком резво бегало по её телу, разливая тепло и спокойствие. Затем на неё навалилась сонливость и она, как бы не старалась держать глаза открытыми, медленно сомкнула веки, улетая в красочный мир своих затаённых желаний. Что только ей не снилось… Но один момент она запомнила особенно ярко, это были глаза ректора, и они были в … ярости.
-2-
Ваське совсем не хотелось идти к ректору. Ей еще вчера разрешили покинуть больничную койку, так как она по заверению врачей была почти здорова, если не считать легкой слабости. Но это уже лечится интенсивным отдыхом. Вот и пусть отдыхает у себя в общежитии, чтобы затем с легкой душой и с ясным сознанием продолжать и дальше вгрызаться в камень знаний… Угу, вот так вгрызешься, не подумав во что, и всё, без зубов останешься. Как же было страшно предстать перед ректором. Хоть папочка и утверждал, что все будет хорошо и ей переживать не зачем, но все равно… у Васьки было стойкое ощущение, что слепо доверять в данном вопросе папочке уж очень рискованно. Впрочем, брат тоже интенсивно успокаивал её, клятвенно заверяя, что всё под контролем и она в безопасности. Но. как же трудно было поверить именно в то, что ректор будет смотреть на неё, разговаривать с ней и тут же стирать из памяти все воспоминания о ней. Попросту говоря, она пустое место. Точнее дыра в памяти.
И вот настал тот миг, когда всё должно было решиться.
Ректор радушно указал на стул, приглашая присесть. Ваську снедало беспокойство, а внутри расползалось чувство полной уверенности в папиной подставе. Что-то здесь не так. Ну не может папа сделать всё как положено. Не может. Это непреложная истина папиной магии.
–Как себя чувствуете студентка, ээээ – замялся ректор, вспоминая её имя. Метнув быстрый взгляд на лист под рукой, добавил, – Васька? Верно?
–Василия, – поправила Васька. – А Васька, это для своих близких. И я очень благодарна вам за помощь.
–Что ж это радует, очень радует. Как насчет магии? Удается контролировать или есть сбои? Не уверены в себе?
Ваське совсем поплохело. Вот зачем он задает вопросы? Она больше, чем уверена, что ректору уже давно по её делу отчитались и маги, и врачи. И она было уже собралась сказать что-то из арсенала «спасибо, я не забуду вашу заботу», но почему-то споткнулась на этом и неожиданно для себя выдала.
–Мне бы дополнительные часы по магии. Хочется в полной мере знать возможности по дару. Ведь я многое могу, но что, если я о многом и не догадываюсь.
Глаза ректора округлились, а брови поползли вверх.
–Как это о многом не догадываетесь? Это что, шутка? Какие еще сюрпризы может таить дар магии огня? Если, конечно, вы не феникс. Но насколько мне известно для вас это невозможно, так как ваша мать землянка. В смешанных браках не рождаются дети с даром феникса. Впрочем, будь живы ваши родители, на многие вопросы можно было бы получить ответы… А так…
И вот в этот момент Васька покраснела. Ей было мучительно стыдно за ложь о её сиротстве. И к тому же, как только дело касалось её мнимого сиротства Васька теряла всякую способность говорить, тянула какие–то гласные и маловразумительно изображала мыслительный процесс, помогая жестами. Что приводило к совершенно обратному эффекту, её никто не мог понять, да и она в этот момент недоумевала, зачем вообще это делает.
Увидев смятение Васьки, ректор даже застыл на мгновение. А затем… Васька поняла, что отнюдь не одинока в своём красноречии. Ректор потянулся рукой ко лбу, но та застыла на полпути, а затем медленно начала опускаться, впрочем.... Словно передумав, она начала обратный путь, да и тут свой цели не достигнув, замерла где-то на уровне глаз. Речь же ректора в тот миг не блистала связностью, слившись в одном звуке.
–Эээээ, – только и мог он протянуть. Впрочем, помрачение у ректора быстро прошло, и тот глубоко вздохнув, с нотками извинения поинтересовался.
–Ох уж эта моя бестактность. Не ожидал, что для вас так мучительны воспоминания.
Васька, от неожиданного участия несуществующей трагедии в её жизни, ляпнула не подумав.
–Да позвольте, какие уж там воспоминания?
И добавила уж совсем не к месту.
–Все живы, здоровы. Слава вселенной. Чего и вам желаю.
У ректора дернулась щека.
–Кто живы – здоровы? – с подозрительностью протянул ректор и с повышенным вниманием застыл в ожидании ответа.
–Ну. все, – неопределенно взмахнула рукой Васька, показывая куда-то за спину.
Ректор продолжал смотреть на неё и что-то выжидать. Ваське отчаянно захотелось завизжать от столь неожиданного промаха. Ноги в один момент ослабели, руки летали в разные стороны, но не смотря на все, она решительно попыталась выдавить хоть слово. Однако горло сжалось в спазмах и ничего вразумительного ректор так и не смог от неё услышать.
–Дааа, – только и смог протянуть он, видя, что твориться с Васькой. – Понятно…
Хотя, если честно, в данной ситуации ему было совершенно ничего не понятно. И вот эти её погибшие родственники, такие уж ли они погибшие на самом деле? … В миг действительность подернулась дымкой, и Алекс увидел стоящую в кабинете перепуганную студентку. Странно. Он её не приглашал, или что-то там ещё случилось в академии? Она ведь, кажется,....он совершенно очевидно видел её в больнице, там в палате с ней кто-то был ещё рядом. Он тогда приходил по каким-то своим делам, но точно не помнит по каким… Странно.
Васька перестала жестикулировать. Не нравился ей взгляд ректора. Он словно увидел её впервые. Это что-то новенькое или же? Неужели так начала действовать папина магия?
–Э, – тоже не отличаясь многословностью, подвисла Васька и тут же сделала ректору встречное предложение. – Ну так я пойду?
–Вопрос с вами у нас решен? – не стал сильно углубляться, не зная во что, ректор.
–Да! – искренне воскликнула та и почти бегом кинулась из кабинета.
Алекс задумчиво смотрел входную дверь кабинета, после ухода девушки. Что сейчас было, и что с ним происходит? О чем он так задумался, что даже не помнит разговор со студенткой? Совсем он со своим расследованием потерял всякую связь с действительностью. Надо бы у секретарши расспросить в чем была суть вопроса у этой студентки.
Нашта вначале с недоумением взирала на ректора, потом осторожно спросила.
–Все, все, не помните или так, моментами?
Алекс даже не сомневался сейчас о ходе мыслей своей секретарши. Интересно, зачем он её терпит? Хотя нет, знает за что. Плюсов от такой вот, даже слов не хватает выразить какой, гораздо больше, чем… Чем что? Хммм, да и минусов здесь столько, что диву даешься, где он откапал такое чудо. Надо бы её поощрить, но потом. Вот уладит дела с расследованием и поощрит. А потому воззрившись на свою секретаршу, ласково поинтересовался.
–Много свободного времени? Могу помочь сократить до минимума.
–Чуть что, сразу угрожать. Сами же соизволили поинтересоваться её проблемами, да причем, в срочном порядке. Кстати, вовремя. Ну и интуиция у вас, она почти сгорала от своего дара. Вовремя её в больницу определили. А потом на приём к себе пригласили.
Нашта было попыталась принять вид оскорбленной благодетели, но вовремя передумала. Ну его… Ректора. А то действительно, еще вспомнит, что и ночью можно поработать.
– И все это я предложил? – все ещё сомневаясь, утвердительно переспросил Алекс.
–Да, – торжественно подтвердила Нашта.
Делаааа...., сокрушенно про себя простонал Алекс
ГЛАВА 4
–1-
Васька бежала по коридорам академии не разбирая дороги, и не видя перед собой. У папы получилось. Невероятно! Она влетела к себе в комнату, крепко захлопнув дверь. Обведя глазами обстановку, вздохнула с облегчением, соседка ещё не пришла с лекций. Ваське просто необходимо было побыть одной. Эх, какая же она счастливая. Ей, по сути, сейчас нечего бояться. Папочка, ты превзошел самого себя. А, кстати, где её родители? Ведь обещали же ещё раз появиться перед тем как отбудут домой. Ваську распирала радость, она рухнула на постель раскинув руки, и блаженная улыбка расползлась на её лице. Она так размечталась о своём новом положении, что не заметила, как уснула. А там во сне, хозяйничал ректор. Он кричал на неё, при этом обвиняя в чем-то важном, но в чем она не совсем понимала. У него было столь угрожающее выражение лица, что в пору было бы испугаться, но она .... Она почему-то не могла оторвать от него глаз. Какой же он мужественный, строгий, и такой, такой ..... Васька не могла объяснить словами, что происходило у неё внутри, но у неё была четкая уверенность, что была почти влюблена в него. И что самое главное, она может себе это позволить, потому как об этой влюбленности, появившейся ниоткуда, ректор никогда не узнает, даже если вдруг Васька захочет ему в этом признаться… Потому как всё, что касается её, в памяти у ректора будет черная дыра. Вот так-то. Хотя её очень интересует один факт. Откуда, а главное, с чего это, появилась эта влюбленность? Папочка, ты должен это срочно объяснить. Опять побочный эффект? Хм, как грустно. Даже немного стало жаль себя. Налицо наличие влюбленности, но вот сам предмет этой влюбленности никогда не будет в неё влюблен. Да мало того, он о ней никогда не узнает.
А её уже тормошили, не давая находиться в таком сладком и таком многообещающем сне. Кто посмел лишить её столь желанного сна? Ну почему ей так не везет?
–Доченька, давай просыпайся. Ну же.
–Папа? – сонно пробормотала Васька. И тут же подпрыгнув на постели, затараторила скороговоркой, в спешке глотая слова и буквы… – Папа, пап, всё как ты и говорил. Ректор со мной разговаривает, спрашивает, отвечает на вопросы, а спустя несколько минут не помнит ни беседу, ни меня. Представляешь?!
Амирагд с умилением смотрел на свою дочь. Вот и славненько, она теперь сможет спокойно доучиться, а потом достойно получит работу мага в любом престижном заведении. И все! Больше никакая семья Шатриданов не сможет сказать, что его дети – это какая-то ошибка природы. Он заставит этих выскочек признать его детей достойнейшими оборотнями, с уникальном даром магии. Транг, его гордость, снискал уважение среди сильнейших и показал себя опасным противником, а уж его зверь вообще должен охраняться законом. А вот с Васькой не сравнится никто. Её магия нечто. Она слишком необычна и желающих недооценить её, может привести к печальным последствиям. Этот дар Нирвана в свое время приберегла для дочери Амирагда и когда та родилась, от всей души наградила им. Сказать, что он уникален, ничего не сказать. Такого еще не существовало, и вряд ли будет существовать. Его уникальность состоит в считывании мыслей оборотней. По сути, Ваську ждет большое будущее, ну или … большая опасность. Хочет она того или не хочет, но именно её разумный огонь станет угрозой всем жрецам и провидцам этой Вселенной.
– Васенька, а где счастье в глазах? – забеспокоился Амирагд, вглядываясь в лицо дочери. – Почему там бегают тучки неуверенности? Чем или кем ты расстроена? Все же хорошо.
–Не все, – пробурчала Васька. – Пааап, а ректор, – она замялась, – Ну к примеру, он.., он,.
– Доча, что случилось? Что с этим ректором? Ты мне не все рассказала? Есть ещё что-то? Но ведь ты говоришь, он забывает тебя спустя короткое время. А значит все просто замечательно, и ты спокойно закончишь академию. Еще немного и ты дипломированный маг. Так что не так? – Амирагд волновался. Не хватало ещё проблем с его магией. Не приведи вселенная, выявится побочный эффект и тогда пиши – пропало всему. Вселенная пощади, только не это.
–Пааап, а вот мне обязательно в него влюбляться? – прошептала Васька, в тайне надеясь, что сейчас папа весело рассмеётся, и небрежно махнув рукой, развеет все её сомнения. Мол, всё сплошная ерунда и скоро она обо всем забудет. Но папа повел себя иначе. Он застыл на месте, словно наткнувшись на какую-то преграду.
–В кого? – хрипло переспросил Амирагд.
–Ну, в этого, – продолжала она не совсем внятно.
–Доча, – протянул Амирагд, пытаясь проглотить образовавшийся в горле ком. – Кто он?
«Вселенная пощади», неистово взмолился он провидению-«Нирвана, только не это имя! Только не оно! Великая подстава жизни. Этого не может быть!»
Может. Произошло. То, что он услышал, разбило все его старания и мольбы о светлом будущем дочери вдребезги. И этого еще не знает Викулечка, его драгоценная супруга. Конец ему. Полный.
–Ректор, – тихо испуганно пискнула Васька.
–Ккто? – в отчаянье толи каркнул, толи всхлипнул Амирагд. Столбняк, столь активный в прошлой жизни, явно застал его врасплох. Гримаса растерянности и полного попадалова, казалось намертво приклеилась на его лицо. Благо волосы у жреца в последние годы были коротко подстрижены, потому как они тоже были растеряны и стояли дыбом. Если честно, Васька отца в таком образе видела впервые, а потому все волнующие вопросы были благополучно забыты. Ну, влюбленность у неё появилась к ректору, ну беспокоит её эта странная тяга, ну так диагноз то не смертельный. Мало ли таких, как она студенток, пылают в безответных чувствах к этому брутальному мужчине. Обидно, да. Но! Не смертельно. Тут вон, что с отцом твориться. От такого зрелища все душевные катаклизмы кажутся пустяком не стоящего внимания. Что ж его так перекосило? Неужели все дело в ректоре?
–Пап, а пап, – осторожно позвала она отца, обошла вокруг него и замерла на месте, совершенно не понимая, как можно вывести его из столь необычного состояния. – Пап, да ладно тебе. Что ж из-за такого пустяка так расстраиваться. Главное, маме ничего не говорить. Что-то подсказывает мне, если она обо всем узнает тебе папочка явно не поздоровится. А судя, как тебя тряхануло, тебе слишком сильно не поздоровиться.
Горловой звук, что издал жрец, подтвердил все худшие опасения Васьки. Что ж, чуда не произошло. Папина магия осталась верна себе и её бескомпромиссность ещё раз была доказана. Как говорится, хочешь чудо с корректировкой ещё на большее чудо, получай чудо с большими неприятностями.
–Паапа, хватит вести себя столь непривычно. Ты всегда относился к своей магии с большой долей снисходительности и нас к этому приучил. Давай уже, выходи из этого состояния. Может вызвать Транга, он всегда знает выход. Найдет и сейчас. Во всяком случае мне так хотелось бы.
–Нет, – запротестовал Амирагд, в доли секунды выйдя из своего шокового состояния. – Только не его. Слышать ехидный хохот зверя Транга всю оставшуюся мою жизнь, это свыше моих сил.
Услышав такое, Ваське самой захотелось впасть в ступор, причем долговременный.
–Паапа, –простонала она, – зверь Транга сущий пустяк перед стихийными бедствиями, какие уготовит тебе мама, а меня она принудительно выселит с планеты. И не кривись, пожалуйста, ты не хуже меня знаешь, если ей что-то взбредет в голову, она и Нирвану заставит ей помогать. И тогда, поверь, я сдам маме все твои секреты, но выторгую себе свободу.
Амирагд с укоризной в глазах посмотрел на свою дочь и от избытка распиравших его чувств, безуспешно пытался возразить. Увы, получалось плохо. Наконец речь восстановилась, и он выпалил.