-36:00 (10-00)
Не пропустите! В этом сезоне обновление базы квестов-эйдосов! Сценарии «Гладиатор», «Шериф на Диком Западе», «Конкистадор», «Фараон» и «Самурай» уже ждут вас. Путешествуйте во времени и пространстве, проживите множество жизней, участвуйте в невероятных приключениях. Вы сами творите свой мир! Стоимость полигонов снижена на двадцать процентов по промокоду. Пакет «Детский» в подарок.
Дизайн ваших фантазий. Управляйте своими мечтами. Модулируемые сюжеты сновидений. Тончайшая настройка эмоций – библиотека более чем из тысячи авторских оттенков эмоций. Только у наших мастеров.
Регулировка личностных качеств. Хотите отточить свои навыки до автоматизма или просто стать суперпрофессионалом в своей области? Наши специалисты помогут. Мы работаем на результат. Индивидуальный подход к каждому клиенту.
Дождь лил не переставая.
Иван еще немного посидел в машине после того, как припарковался у нужного дома. В салоне пахло сыростью, пластиком и кофе, взятым с собой на выезде из столицы. Капли дождя барабанили по ветровому стеклу, размазываясь дворниками. Иван выключил двигатель. Кресло нагрелось, покидать машину и лезть под дождь не хотелось. Кажется, дождь усилился.
Природа злилась, и извергала на землю свои запасы влаги.
Иван зачем-то заглянул в стакан из-под кофе, но последнего там, конечно, не обнаружил.
Мимо проехал грузовик, обдав обочину и машину мощным фонтаном из лужи. Иван проводил фуру взглядом. На боку красовался логотип известной логистической фирмы. Фильтр тут же поймал «липучку» и привычно отправил ее в пустоту. Проехало еще несколько обычных машин, но в остальном этот участок улицы пригорода пустовал.
Никакого «шума».
Иван наслаждался этой информационной тишиной. Только деревья, ярко-зеленые, умытые влагой, и темная лента асфальта, и мокрые бока домов и серое, клочковатое небо. Как же хорошо. Иван понимал богатеев, что стремились устроить себе гнездышки подальше от городской суеты и шума во всех смыслах. Спокойствие стоит дорого. Тишина стала высшей ценностью.
Ладно. Он и так задерживается на несколько минут. Заставлять клиента ждать дальше просто неприлично. Иван подцепил со второго сиденья рюкзак и выбрался под струи дождя.
Пока он шел, вжав голову в плечи, до крыльца двухэтажного особняка из бурого кирпича, за ворот налилось воды достаточно, чтобы добраться до лопаток. Иван ненавидел зонты. Он позвонил в дверь.
Козырек над дверью был короткий, и Иван стоял под потоками воды, намокая с каждой секундой.
Наконец дверь открылась, прожужжал сканнер, и на пороге оказался хозяин.
Это был мужчина лет пятидесяти, с квадратным, грубо высеченным лицом и глубоко посаженными тусклыми глазами. Слегка крупноватый для узкого лица нос выдавался вперед, пепельно-серые волосы лепились на висках, уже не претендуя на обладание макушкой. Осанка сразу выдавала в нем военную выправку.
– Здравствуйте, – сказал Иван. – Я от Белкина.
– Проходите, – мужчина как бы нехотя пропустил Ивана внутрь и стал критически наблюдать за тем, как он отфыркивается словно громадный пес.
– Извините за опоздание, – сказал Иван. – Небольшая пробка на Третьем кольце.
Мужчина ничего не ответил. Это не ускользнуло от внимания Ивана. Вдруг, опомнившись от оцепенения, мужчина сунул Ивану руку:
– Дмитрий. Дмитрий Таран.
– Иван, очень приятно. Приехал как смог.
Пока хозяин сочинял ответную любезность, что давалось ему с трудом, Иван цепким взглядом окинул интерьер дома. Симпатично. Скромно, но со вкусом. В старомодном стиле. Обстановка и отделка намекали на то, что сделаны на совесть, но без кичливости. Ненавязчиво. Обычно у старых вояк все выглядело слишком помпезно до вульгарности или наоборот – чуть ли не как берлога нищего. А этот Дмитрий Таран знал золотую середину и умел ее придерживаться.
– Будете что-нибудь? – наконец выдал Таран. – Чаю?
– Стакан воды.
– Хорошо. Пойдемте пока на кухню.
Хозяин повел Ивана в недра дома. Миновав гостиную, всю в коврах и картинах, они очутились в неожиданно просторном пространстве, отделанном по последнему писку моды. Руку здесь приложила женщина, опытным глазом отметил Иван. Таран засуетился у стойки, забыв предложить гостю сесть. Иван не обиделся и решил быть смелее. Таран ничего не заметил. Поставил перед ним стакан воды и тоже уселся напротив, выжидающе глядя на Ивана.
Так попавший на прием пациент смотрит на терапевта.
Поправка: попавший без очереди. То есть по блату.
Потому что все было именно так. Оба знали это.
– Ну, – начал Иван, – она здесь?
Таран кивнул. Его снова потащило в задумчивость, но на этот раз он справился и сказал:
– Наверху, в своей комнате. Оставил ее в покое час назад. Не проверял еще.
Тут Иван увидел в глазах Тарана страх. И злость – от того, что этот страх появился. Видимо, чувство страха Тарану было не знакомо, нечасто посещало его, привыкшего решать все проблемы сразу. Тарану сильно не нравился страх, не хотел он, чтобы страх поселился в нем надолго. Иван мог только представить, что сейчас думает этот Таран. Проблему с людьми всегда можно решить, такие как Таран в этом профессионалы. А вот как решить проблему заражения, он представлял себе смутно. Все, что не можешь контролировать, пугает.
Иван хмыкнул про себя. Вслух же сказал:
– Надо кое-что прояснить.
– Вы насчет денег? Я приготовил.
– Да нет, – поморщился Иван. – Потом. Расскажите мне немного, что случилось.
– Сложно объяснить. Я… – Таран почесал голову, прокручивая в памяти увиденное.
Пока он мучился с подбором верных слов, Иван осматривал картины на стенах, со вкусом подобранные на разные темы. Кажется, акварельки. Таран разродился:
– Это случилось ночью. Я встал как обычно, часа в два, пошел на кухню, ну туда-сюда, а потом увидел в зале на втором этаже свет. Сначала думал, Алина занимается, или там фильм смотрит, и решил уже возвращаться к себе, но мне показалось странным кое-что. Понимаете, из зала ни звука не доносилось. Полная тишина. Ну я подумал, спит, а свет выключить забыла. Пойду выключу. Поднимаюсь туда, а там…
Таран замолчал, сам взял предложенный стакан и отпил, стекленея взглядом. Иван терпеливо ждал.
– В общем она там голая сидит, ноги сложила по-турецки, нарисовала вокруг себя какие-то знаки, пентакли какие-то чертовы, или что-то вроде того, и сама себя изрисовала с ног до головы. Свечи зажгла. Я ей говорю, дочь, ты чего, а она… она стала петь что-то на непонятном языке.
Иван сказал:
– Почему вы обратились к Белкину? Это не моя специальность. Я не психиатр.
– Я бы и не звонил ему, – сказал Таран. – Только у меня фильтры перегорели, как я в комнату вошел. Сразу отлетели. Пришлось менять. Я понял, тут наверно метавир.
– Ясно. Мне нужно узнать кое-что о личной жизни вашей дочки.
Таран вытаращил глаза, готовый метнуть гневную молнию.
– Зачем?
– Для правильной корректировки. Есть у нее хронические заболевания?
– Нет… ну так, гайморит был в детстве. Гланды удаляли.
Понятно, решил Иван. Здесь успеха ему не добиться. Отцы везде одинаковы. Интересно, а где мать? В командировке, в гостях, в засаде?
– Какой у нее психотип?
– Я думал, это есть в профиле, – буркнул Таран.
– В публичном нет. В медицинскую базу лезть времени не было, учитывая срочность вашего заказа. – Иван сделал акцент на слове «срочность». Вообще-то у него сегодня были планы, но все пришлось отменить. – Так что там с психотипом?
– Она общительная девочка, сангвиник. Активная. Отличница, спортсменка. В волейбол играет в школьной лиге.
– С нервами проблем не было?
Таран пожевал губу, решая, и выдал:
– Нет. Ну это их обычное, подростковое. Хочу – не хочу, люблю – не люблю, в таком духе.
– Коэффициент интеллекта врожденный какой?
– Сто двадцать.
– Усиливали?
– Пока нет.
– Парень есть у нее?
Тут ответ был быстрым и решительным:
– Нет.
Еще бы, с таким батей. Бдит, небось, как сокол. А девчонке шестнадцать лет, старшеклассница. Самое веселое время. Гормоны, взросление. Ивану было Тарана одновременно и жалко, и хотелось смеяться над ним в голос.
– Ладно, – он подумал и все-таки не удержался от вопроса. – А чего вы в компанию не обратились?
Таран вытаращился на Ивана как на дебила.
– Тебе какая разница? – огрызнулся он. – Тебе платят вот и делай.
Все, поставил на место. Иван проглотил этот плевок. Раньше это удавалось с трудом, сейчас он стал профессионалом.
– Смотрите. Я сейчас проведу диагностику, и все увидим.
– Давай, действуй.
В манерах Тарана появились командные нотки. Кажется, разобрался и определил, как себя вести. Оба встали и отправились наверх по каменной лестнице. Поднимаясь следом за ним и разглядывая спину, Иван думал: да знаю я, почему ты Белкину позвонил. Чтобы шумихи не было. Ведь базы клиентов в компаниях регулярно сливают, и вся статистика открыта. Кто, когда, с чем обратился. Всегда найдутся охотники до сенсаций, которые среди вереницы бабулек и прочего люда обнаружат дочку крупного чиновника с дикими симптомами. Один клик – и история утечет в инфосферу. После чего на тебе можно ставить крест.
– Сюда, – указал Таран.
Они зашли в комнату девочки. Кремовые и оранжевые тона. Рабочий стол, стеллаж с бумажными, настоящими книгами, что не характерно для современных подростков. Снова картины на стенах с изображениями животных, птиц и рыб. Черный квадрат монитора, мигающий в спящем режиме. Кровать. В ней – тело, свернувшееся в позе эмбриона. Иван скользнул по полу глазами и действительно увидел остатки рисунков, сделанных мелками. Пахло чем-то душистым.
Иван глянул на пол, и тут же отвел глаза. Нарисованные знаки остались, и могли представлять опасность. Иван размыл фокусировку на всем, что ниже колен. Это убережет его разум от возможной атаки. Хотя он неплохо защищен, но лишняя осторожность не помешает. Кивнул на пол и сказал Тарану:
– Хорошо, что не стерли. Но потом удалите обязательно. Что с девочкой?
– Спит, – проверил девочку Таран.
Иван открыл рюкзак и вытащил слайс с установкой для корректировки.
– Положите ее на спину.
Таран выполнил указание безропотно. Иван подсел на стул у изголовья кровати, включил слайс, подсоединил установку. Машинка загудела, окрасилась сначала в желтый, затем в синий. В ожидании запуска Иван глянул на девочку.
Алина Таран была симпатичнее отца. Лицо более скругленное, а вот нос папин. Глаза крупнее, и волос вроде не такой жесткий, каштановый, короткий. Под закрытыми веками шевелятся сферы глаз. Грудь движется в ровном ритме дыхания. Губы чуть вздрагивают. Лицо розовое, будто на секунду прилегла и глаза закрыла. Иван тронул лоб. Горячий.
– Температура.
Таран пошел за градусником. Наконец слайс включился, огонек загорелся зеленым. Иван запустил программу. Дождался, пока Таран не измерит температуру.
– Тридцать восемь и одна.
– Многовато. Потом врача вызовите, на всякий. Но сначала посмотрим.
Иван вынул нейро-датчики из паза на боку машинки, соединенные с ней тягучими нитками, и стал крепить один за другим на голове девочки. Два на висках, перед ушами. Два на лбу. Один на темя. Один в основание шеи.
– Так. Поехали.
– Погоди…
Палец Ивана замер над кнопкой. Таран глядел на него со смесью тревоги и угрозы.
– Смотри у меня. Башку откручу, если что.
Иван почувствовал раздражение. Не удержался:
– Я могу и отказаться. Ищите другого специалиста.
Хозяин мрачно соображал, выбирая между меньшим и большим злом.
– Цену набиваешь?
– Послушайте, причем тут цена? У меня сегодня планы были, – сказал Иван. – Мне пришлось отменить все. У меня график плотный. Вы думаете, вы один такой?
– Ладно, не кипеши, – буркнул Таран. – Делай свое дело.
Иван запустил программу.
– Пошли данные. Потребуется минут десять на диагностику.
На экране слайса появилась большая диаграмма и несколько столбцов, в которых замельтешили цифры и буквы. Диаграмма раскрывалась как причудливый тропический цветок. Иван «щелкнул» рисунки радужкой правого глаза, сразу заблокировав, чтобы разум их не распознал. Глянул на тело, оголенные плечи и ступни, изрисованные плотно и старательно. Тут виднелись лишь фрагменты чего-то целого, значит не опасно. Решил оставить как есть. Таран набычился и озадаченно рассматривал дочь. Прошло несколько минут. Цветок на экране приобрел радужные оттенки, распускался фракталами. Данных становилось все больше.
– Это все книги ее, – вдруг сказал Таран.
Иван глянул на него вопросительно.
– Да, – повторил тот. – Начитаются и думать начинают. Нельзя читать много. Вредно это.
– Так вам же, префам, можно, – сказал Иван.
– Мало ли что можно, – огрызнулся Таран. – Можно и водку стаканами пить, если захотеть.
Иван не понимал, к чему все эти слова. Что он хотел сказать, этот человек? Оправдаться? Поделиться своей болью? Не нравится тебе читающий ребенок – ну выкинь книги, это же в твоей власти. Или не в твоей?
Таран словно угадал последнюю мысль Ивана. Вздохнул, потер руками лицо.
– Долго еще?
– Минута, две. Основной слой машина отсмотрела. Фильтры сгорели целиком. Любопытно…
Иван посмотрел в монитор. Вдруг цветок взорвался сотнями игл и за секунду стал похож на морского ежа. Цветовая гамма тут же потемнела, уйдя в синий и фиолетовый части спектра. Иван замер.
Девочка дернулась. Сильно. Это было похоже на судорогу.
– В чем дело? – вскинулся Таран.
– Пока не понимаю, – сказал Иван.
Девочка снова дернулась, сгибая руки в локтях, а ноги в коленях. Вена на шее запульсировала сильнее, брови сошлись к переносице, дыхание участилось, движения в груди стали резче, глубже.
– Да в чем дело? – заорал Таран, нависая над Иваном.
Именно в этот момент машина закончила анализ и выдала результат. Иван подался вперед. Пару раз сильно моргнул. Этого не могло быть.
– Ну что там, что? – Таран уже без всяких манер тряс его за плечо, больно вцепившись своими жёсткими как клешни пальцами.
Девочку на кровати продолжало корежить. Дело принимало скверный оборот. Иван проверил, не сломалась ли машина и в порядке ли слайс, проверил состояние системы, но все работало исправно. И все же машина врала. То, что она выдала на экран, просто никак не увязывалось с реальностью, в которой шестнадцатилетняя девочка-подросток билась в странном припадке, абсолютно здоровая физически и психически, но явно инфицированная чем-то, каким-то метавиром.
– Ты что язык в жопу засунул? – Таран перешел на зловещий шепот.
– Подождите. – Иван тронул висок справа, активируя консоль и набрал Белкина. – Коля? Привет. Нужна твоя помощь.
– Чего тебе? – зажужжало, щекотно отдаваясь в ушах.
– У меня тут ЧП. Я у Тарана…
– А, Дмитрий Викторович! Что случилось?
– Алина, его дочка, состояние нестабильное. Я тебе сейчас скину результат анализа. Слушай, я такое никогда не видел.
Прошло несколько секунд. В ухе раздалось:
– Твою мать. Так, давай-ка притормозим до выяснения. План Б.
– Ты че, серьезно? – спросил Иван.
– А что ты предлагаешь? Спалить ее хочешь, как спичку?
Иван глянул на извивающуюся в судорогах девочку. Ребенку становилось все хуже. Еще немного, и судороги приведут к параличу.
– Может, все-таки бригаду свою вышлешь?
– Ваня, я не могу. Спроси у Дмитрия Викторовича сам.
– В смысле? – взвился Иван. – Ты понимаешь, что ее надо под наблюдение?
Где-то там, на другом конце соединения, Николай Белкин сосредоточенно молчал, прикидывая все «за» и «против».
– Переключи меня на Тарана.
Иван переадресовал вызов со своей консоли на хозяина. Тот дернулся, словно от пчелиного укуса, неловко ткнул себя в висок и ушел в коридор, бубня что-то мрачно. Переговоры продолжались минуты три – мучительно долго. Иван не сводил глаз с дергающейся девочки. Частота пульса росла неуклонно, сердцебиение уже вышло из нормы.
В ухе прожужжало:
– Мы договорились. Все, действуй.
– Ладно, до связи. Я подъеду, – отрезал Иван и отрубился. Перед ним замаячило перекошенное лицо Тарана.
– Ты что натворил, сука?
– Так, спокойно, – Иван встал, оттеснил Тарана вбок и присел к девочке на постель, поспешно отсоединяя контакты нейро-датчиков. Алина так и не приходила в сознание и пребывала в объятиях какого-то дурного видения, пленившего ее разум под воздействием чего-то очень странного и пугающего. – Держите ей ноги у лодыжек.
Никогда не предполагая, что дойдет до этого, Иван вынул из небольшой коробочки иньектор и ампулу. Надел перчатки, тщательно все протер, несмотря на то, что иньекторы нового поколения были сделаны антибактериальными и не требовали усилий при применении. Достал ампулу пропофола, вставил в разъем. Прицелился к вене. Повернулся к Тарану, напоролся на его колючий взгляд.
– Дмитрий Викторович, – сказал Иван. – Вам Белкин что сказал?
– Что надо, – отрезал Таран.
– Ситуация сложнее, чем я думал. Диагностика спровоцировала реакцию нервной системы. Что бы это ни было, оно пытается отторгнуть воздействие извне и сжигает нервную систему вашей дочери. Вы понимаете?
– Да, – прошипел Таран. – Руки у тебя из жопы, вот что я понимаю.
– Я сейчас введу ей еще снотворное, потому что бодрствование может привести к нервному шоку, а последствия этого непредсказуемые. Эту дрянь нужно приморозить, слышите?
– Слышу…
– Вы согласны на снотворное? Оно безопасно и будет действовать 12 часов.
– Коли!
Иван ввел дозу. Они посидели еще немного, дождавшись, пока препарат подействует. Девочка затихла. Таран накрыл ее одеялом, сползшим во время приступа. Иван собрал оборудование. Оба вышли из комнаты и спустились вниз. Тут Таран накинулся на Ивана, не сдерживаясь.
– Ты что скотина натворил? Да я тебе башку оторву! Ты понимаешь, что ты, мудень, не жилец? Я тебя найду из-под земли достану, сука! Че ты молчишь? Денег хочешь, да?
Иван сглотнул и как можно спокойнее произнес:
– Успокойтесь. Мне ваши деньги не нужны.
Таран фыркнул.
– Еще бы! – потом наставил на Ивана палец и стал долбить им в грудь. – Ты теперь у меня на крючке, усек? Только попробуй у меня соскочить, только попробуй.
Тут Иван сорвался и рявкнул:
– Слушай, дядя, полегче!
Таран вытаращился на него, и Иван отбросил его руку.
– Что ты сказал? – задыхался Таран от гнева.
Здесь он был в своей стихии. Но Ивану надоело ждать очередной поток угроз, и он пошел в контратаку:
– Ты почему мне про прошивку не сказал?
– Какую прошивку еще?
– Такую! – заорал Иван. – У девочки уже стояла прошивка, и не лицензионная, а импортная, несертифицированная!
Таран молчал, переваривая информацию. Иван разозлился, не на Тарана, а на себя, за срыв. Очень, очень непрофессионально. Иван поспешил загладить промах и заговорил:
– Ты… вы вызываете корректора со стороны, это можно понять. Без вопросов. Вы ставите задачу, а когда она не выполнена, вините во всем меня. Но при этом умалчиваете о прошивке. И требуете еще сервиса высокого уровня. Вы чего хотите? Вы для начала выяснили хотя бы, где ваша дочь могла схватить эту дрянь? Вы с ней общаетесь вообще?
– Я… я не знаю, – буркнул Таран.
– Не знаете чего? – стал наседать Иван.
– Всего. Я просматривал ее хронику, но не нашел ничего такого. А насчет прошивки… ну и что, подумаешь…
Иван выматерился.
– О господи… Прошивка искажает диагностику! Ну разве не понятно? Не зная необходимых данных, я ввел не те исходные параметры анализа, и вот результат! Это как граблями голову расчесывать! Это во-первых. А во-вторых, почему фильтры у нее до сих пор стартовые? Ей же исполнилось шестнадцать.
– Мы заказали с тонкой настройкой, тоже импортные. Должны были привезти на этой неделе.
Иван не мог стоять; он ходил кругами по кухне и судорожно думал.
– Я так понял, бригаду вы вызывать не будете?
– Исключено, – отрезал Таран таким тоном, что Иван понял: к этому вопросу лучше не возвращаться. Почему именно, о чем они там говорили с Белкиным, спрашивать ему расхотелось.
– Ладно. Дело хозяйское. Короче так. Деньги мне ваши не нужны, отчет Белкину я отправил. Вот еще две ампулы, вводить через каждые двенадцать часов. Всего тридцать шесть часов получается, полтора дня. Это максимум. Дальше угнетать нервную систему и весь организм нельзя. К этому моменту подъедет Белкин и поможет. Я ухожу.
Иван направился к выходу.
– Эй! – рявкнул Таран. – Стой! Мы еще на закончили!
Иван застыл у входных дверей. Таран нагнал его.
– Ты чего это тут расфуфырился? Я тебя не отпускал, и пойдешь ты ровно тогда, когда я тебе скажу, усек?
– Дмитрий Викторович, – сказал официальным тоном Иван. – Мне очень жаль, что так вышло. Честно. Но в этой ситуации я ничего больше сделать не могу.
– И это все? – изумился Таран. – Пришел, нагадил и ушел? Так что ли?
– Все вопросы к Белкину.
– Ах ты гнида…
Иван вздохнул. Открыл дверь, переступил порог. Дождь перестал. Таран сказал на прощание:
– У тебя будут проблемы, понял? Крупные проблемы.
– И что вы сделаете? Уволите меня? Убьете? Вы хоть знаете, кто я такой? Думаете, я с такими как вы не сталкивался? Лучше бы дочь в медцентр отвезли, если она вам дорога.
И тут во всем облике хозяина, в его повадках и манерах произошла разительная перемена. Таран раскололся. Весь его блеф как-то ссыпался, слетел, обнажая трещины и прорехи.
– Нельзя ей в медцентр! – простонал он. – Я тебе заплачу, в два раза больше. Только помоги.
– Чего я не знаю? – спросил Иван. – Как я могу вам помочь, если вы все время о чем-то молчите?
Таран ожесточенно схватился за шевелюру и принялся ее ерошить.
– Да на условном я сроке, пойми ты! – наконец прорвало его. – Любой косяк с моей стороны, и все – камера. Девчонка одна останется.
Ну понятно. Преф на особом контроле. Где-то хапнул не по чину, и теперь грехи замаливает. А тут у него дочь с импортными фильтрами и какой-то дрянью. Иван подумал и сказал:
– Я позвоню, сам. Если не успею, девочку надо госпитализировать. Иначе погибнет. Это ясно?
– Ясно, – выдавил Таран. – Так что у нее? Что ты там увидел?
– Ничего, – сказал Иван. – Вот в чем проблема. По данным сканера, она здорова. Есть кое-какие отклонения, я буду их изучать. Это все.
Иван быстро пошел к машине, чувствуя спиной взгляд Тарана.
Садясь за руль, он не сразу завел двигатель. Вырулил с обочины, влился в поток и успокоился только когда дом остался далеко позади. Тарану он сказал полуправду.
Девчонка была ментально и психически здорова.
Но ее разум был очищен от верхнего слоя.
Необратимо.