Пролог
В эту ночь замок не спал. Наполненный светом фонарей и зажженных свечей, шумом голосов и гулких, быстрых шагов, он был похож на муравейник, на который наступил копытом конь. Впрочем, слуги, которые бегали с этажа на этаж, заглядывали во все комнаты и каморки, звали и качали головой, когда спрашивали, нашли ли они хоть какой-то след, себя так и чувствовали: напуганными муравьями, которым во что бы то ни стало нужно отыскать и вернуть в свою комнату пропавшую девушку.
– Вы нашли? – послышался грозный голос лорда, который встав у подножья лестницы, смотрел на взмыленную прислугу.
– Простите, милорд, – покачал головой мужчина. У него не было добрых вестей.
– Тогда не стойте на месте! Продолжайте искать!
– Да! – эхом прозвучали голоса напуганных слуг.
Поиски продолжались еще несколько часов.
Вести пришли под утро. Небо было еще серым, с медленно плывущими тяжелыми, синими тучами, из которых, как назло, сыпал снег, укрывающий замок белым, плотным покрывалом.
Кутаясь в плащ, лорд пробирался через сугробы, стараясь идти по чужим следам. Здесь уже собрались слуги, у некоторых были факелы. Поэтому место было достаточно хорошо освещено, чтобы сразу понять – случилось ужасное происшествие.
– Пропустите, – рыкнул мужчина, пробираясь через толпу слуг. Те махом расступились, пропуская вперед господина.
Мужчина вошел в круг и увидел то, что они искали всю прошлую ночь.
Снег уже успел укутать, как одело ее хрупкое тело. Но слуги осторожно разгребали белые хлопья, обнажая изломанное тело девушки.
Лорду не нужно было приближаться к ней, чтобы понять – они опоздали. Да и навряд ли смогли бы спасти ее. Он видел перед собой ту, кого еще днем ранее сопровождал в большую столовую, чтобы вместе отобедать. С ней он говорил после обеда, успокаивая и обещая, что ничего плохого не случится. Ей лишь нужно доверять ему.
Теперь же ее тело было мертвенно бледно, на лице застыл страх, а последний взгляд был устремлен в небо. В безмолвное, холодное небо.
– Милорд, милорд, – послышались тихие перешептывания, и мужчине пришлось обернуться, чтобы встретиться взглядом с тем, кому бы лучше не видеть произошедшего.
– Лучше вернись в замок. Я обо всем позабочусь, – вполголоса произнес мужчина, внимательно следя, как второй лорд медленно проходил мимо слуг. Он смотрел на изуродованное тело своей супруги и молчал. – Церемонию прощания проведем утром.
– Отнесите ее в склеп, – послышался пусть и тихий, но уверенный и не терпящий возражений голос второго лорда.
– Но… нам нужно…
– Она сама выбрала этот путь, – отрезал второй лорд и отвел взгляд от мертвой супруги. – Никаких церемоний. Просто похороните ее рядом с другими в семейном склепе.
Отдав приказ, лорд ушел, так больше и не взглянув на ту, которая когда-то обещала любить его и никогда не покидать. Она предала его. Так зачем ему теперь проливать по ней слезы?
Хозяин замка ушел, оставляя за собой молчаливых слуг и утопающие в снегу следы.
Проводив его взглядом, лорд произнес, обращайся к слугам:
– Вы слышали повелителя. Выполняйте.
Часть 1. Отвергнутая невеста. Глава 1
– Прошу вас, перестаньте вертеться. Иначе я могу вас уколоть, – взмолилась швея и, угрожающе сверкая иголкой, зажатой между пальцев, взглянула на девушку, которая никак не могла найти себе места.
Элеа резко выпрямилась и закусила губу. Она старалась не двигаться, но давалось ей это тяжело. Элеа хотела кружиться, смеяться, взять швею за руки и, оттолкнув корзину с нитками, увлечь ворчливую помощницу в озорной танец. Но она продолжала покорно стоять и старалась не шевелиться, хотя то и дело ловила себя на мысли, что начинает отстукивать каблучком примитивный мотивчик.
Швея что-то пробурчала и, вооружившись булавками, принялась подгонять подол новенького платья, сшитого для Элеи специально к сегодняшнему дню. После примерки оказалось, что девушка чуть-чуть похудела, отчего швее пришлось срочно поправлять платье, а там нашлись еще едва заметные для простого глаза огрехи, которые тоже нужно срочно исправлять. Ведь сегодня, как сказала леди Таиса Торнтон, особенный день для Элеи. Все должно было быть великолепно.
– Долго еще? – прошептала девушка, разглядывая свое отражение в зеркале. На нее смотрела, нахмурившись, высокая худенькая девушка со светлыми волосами, собранными на затылке в узел и подвязанный широкой лентой. Губы у девушки кривились от нетерпения, глаза метались от швеи и ее корзины к бусинкам и кружевам, которыми было украшено новенькое платье.
– Еще минуточку, – ответила швея, вынимая булавки из подола. – Что ж вы так похудели, милочка? Небось волнуетесь?
Элеа тихо хмыкнула. Да, она волновалась, ведь повод был важный. И все же она не считала себя слишком уж худой. Это швея ошиблась с мерками, не иначе.
Выдохнув, девушка позволила швее закончить работу, а сама задумалась над тем, что же ожидает ее сегодня. Элеа родилась в знатной и уважаемой семье. Единственная дочь, гордость и любимица, она никогда ни в чем не нуждалась, но Элеа долгое время даже подумать не могла, на какие жертвы шли ее родители, чтобы дать девочке достойную ее положения жизнь. Род Элеа был таким же древним, как и королевский род, да вот только от прежнего богатства, которым владела семья Элеи, увы, ничего не осталось.
Девушка понимала, что теперь все зависит от нее. И если сегодня произойдет то самое важное событие, о котором судачили аристократы и прислуга, да, кажется, все королевство, Элеа сполна вернет своей семье и богатства, и прежнее влияние.
Теперь все зависело от нее.
Сглотнув, девушка взглянула на свое отражение и попыталась улыбнуться, да вот только улыбка у нее получилась вымученная, болезненная.
Нет, так дело не пойдет. Элеа тряхнула головой, и лента, что поддерживала волосы, убранные в узелок на затылке, развязалась и упала на пол. Следом на плечи девушки опустились тяжелой волной светлые шелковые локоны, мерцающие в свете полуденного солнца.
Так Элеа нравилась себе больше. Казалось, когда она могла позволить себе не собирать волосы в тугие прически, подвязанные широкими лентами, она чувствовала себя свободной, не обремененной семейным долгом и строгими правилами, которые царили среди аристократии.
– Ну вот, я закончила, – сказала швея, вставая с пола и отодвигая корзину с булавками и нитками. – Вы великолепны.
Элеа улыбнулась. Ей нравилось новое платье. Кажется, матушке пришлось продать свою коллекцию книг, чтобы оплатить новый счет.
Девушка опять вздохнула.
Ну вот, она вновь думала о долге.
– Благодарю, – сказала она, осторожно разглаживая платье. Элеа надеялась, что ей удастся произвести хорошее впечатление, и сегодня, когда состоится бал года, никто не сможет оторвать от нее восторженных взглядов.
Особенно он.
Элеа улыбнулась, и теперь ее лицо светилось от счастья. Стоило девушке подумать о нем, как на ее сердце становилось легко, а душа пела. Вот Элеа и хотела танцевать, да новое платье не позволяло ей сделать и лишнего шага. Вдруг Элеа случайно наступит на подол или оторвется ленточка с бусинками? Матушка будет громко вздыхать и отсчитывать новые монеты, чтобы швея вновь поправила идеальное платье для особенного бала.
В тот же миг, когда девушка только об этом подумала, дверь без стука отворилась и в комнату вошла, нет, скорее даже вплыла, леди Таиса. Она была тонкой как тростинка, бледной и всегда с зачесанными в высокую прическу волосами, отчего казалось еще выше, чем была. Кажется, как-то кто-то при дворе назвал леди Таису жердью, на что матушка никак не отреагировала. Элее нравилось, что ее мама может держать лицо даже тогда, когда кто-то ее оскорбляет.
Она была несгибаема и непоколебима, когда дело касалось семьи. Леди Таиса не позволяла себе слабостей, чего требовала и от остальных. Она гордилась своей семьей, именем и положение в обществе, даже несмотря на то, что общество с пренебрежением относилось к их семье.
Отогнав прочь непрошеные мысли и улыбнувшись, Элеа приветствовала матушку реверансом. Та обошла дочь, и ее шаги едва ли были слышны. Лишь шуршала парчовая юбка.
– Великолепно, – заключила леди Таиса, встав напротив дочери.
Швея, на которую госпожа даже не взглянула, тихонечко выдохнула. Элеа понимала, отчего швея так беспокоилась. Ее труды стоили приличных денег, и все же она уступала в своем мастерстве портнихам, которые обшивали королевский дом.
– Можете быть свободны, – сказала леди Таиса все тем же лишенным эмоций голосом.
Швея глубоко склонилась и, подхватив корзину, молча покинула комнату. Элеа знала, что швея спустится на первый этаж, где ее будет поджидать экономка. Та вручит женщине небольшой кошель с остатками монет, и швея, припрятав свой заслуженный заработок, покинет дом лорда и леди Торнтон, отправившись в свою небольшую мастерскую на окраине города. Лучшие портнихи работали на улице Тканной. Те, кому повезло меньше, трудились в Переулке Подмастерьев.
Леди Таиса вновь обогнула по большому кругу дочь, тихо шурша нижними юбками. Элеа боялась пошевелиться. Вдруг ее матушке что-то да придется не по вкусу. Она не хотела, чтобы вернулась швея и принялась переделывать наряд. Большей пытки стоять смирно и потеть в тяжелом платье посреди разгара дня она не стерпит. Ей бы снять вечерний наряд и ополоснуться в прохладной воде. Да пока матушка не разрешит, Элеа даже не пошевелится. Она и дышать-то боялась, пока леди Таиса вновь не остановилась напротив нее. Теперь взгляд матери был направлен на лицо дочери.
– У тебя красивые губы, – сказала она, доставая из кармашка на юбке миниатюрный веер. Дважды обмахнувшись, продолжила говорить: – Подчеркнем их помадой. А вот что делать с твоими глазами, ума не приложу.
Элеа сглотнула.
Всё, чего она хотела сейчас, – так прохладной воды, которая омыла бы пылающие щеки.
– Думаю, чуть-чуть чернильных красок и блеска.
Элеа поморщилась. В моде нынче были черные полоски-стрелки, которые все уважаемые леди рисовали кистями и специальными красками. Элеа же была светлокожей и голубоглазой девушкой, на которой такие полоски казались грязными кляксами. Но она промолчала, ведь матушка пока не давала ей слова.
– И волосы нужно будет уложить чуть выше обычного. Пожалуй, передам Глори, чтобы использовала подушечки. И да, побольше заколок. Те, с жемчугом.