Машка и чудеса рядом

1. Машка и облачный замок

Утро начиналось тихо, будто само не решалось просыпаться. Тонкий туман стлался по траве, а в небе, как растаявшее молоко, плавали редкие белые облака. Воздух был свежим и влажным, и казалось, будто каждый вдох наполняет лёгкие капельками света. Машка сидела у окна и разглядывала этот сонный мир. На коленях у неё лежал старенький плюшевый заяц с оторванным ухом, а волосы, растрёпанные после сна, сползали на лицо.

– Опять небо спрятало солнце, – пробормотала она, уткнувшись подбородком в подоконник. – Ну и где оно? Обиделось, что ли?

На улице всё ещё царила предрассветная тишина. Деревья стояли неподвижно, только где-то на дальнем лугу одинокая пташка выплеснула в воздух свою трель – робко, словно проверяя, можно ли уже петь. Машка вздохнула. Её мама ещё спала, папа уехал в город по делам, и весь дом был наполнен сладким, ленивым молчанием. Но девочке не сиделось. Ей казалось, что утро зовёт – не словами, а мягким прикосновением света за окном.

Она накинула на плечи своё любимое сиреневое платье, взяла зайца и босиком спустилась во двор. Земля под ногами была прохладной, а трава – влажной и колкой. Над забором тянулись ветви яблони, где уже набухали первые бутоны. Машка остановилась, запрокинула голову и посмотрела вверх. Облака, большие и пушистые, медленно проплывали по небу, а между ними прятался кусочек яркой голубизны.

– Эй, облака! – крикнула она весело. – А солнце вы не видели?

Облака, разумеется, ничего не ответили. Но одно из них – особенно круглое и похожее на барашка – вдруг замерло прямо над Машкиным двором. Девочке показалось, будто оно задержало дыхание. А потом – чудо! – из середины облака высунулась тоненькая серебристая лесенка. Она сияла так, будто была соткана из капель росы.

Машка вытаращила глаза.

– Вот это да… – прошептала она. – Настоящая лестница в небо?

Плюшевый заяц молчал, но Машке вдруг показалось, что он тоже удивлён. Она крепче прижала его к груди и сделала шаг к лестнице. Подошвы её ног касались прозрачных ступенек, и те были прохладными, как лёд, но при этом мягкими, словно ватные. Девочка не чувствовала страха. Ей казалось, что она идёт по свету – вверх, туда, где всё становится легче и чище.

Чем выше она поднималась, тем ниже оставался дом, сад, забор, и даже старая собака у конуры стала похожа на пятнышко. Воздух становился всё светлее, теплее, а вокруг кружились мелкие искорки – не то пыльца, не то лучи солнца. Когда Машка поднялась почти к самому облаку, лесенка исчезла. Девочка оказалась на белой пушистой поверхности, похожей на огромное одеяло из пара. Под ногами было мягко и упруго, и Машке захотелось лечь, как на кровать.

– Ух ты… – прошептала она. – Настоящее облако!

Облако пружинило под её шагами, а рядом, насколько хватало глаз, расстилались целые поля белизны – как снежные равнины без холода. Вдалеке мерцали какие-то силуэты. Машка прищурилась – и увидела башни. Настоящие, высокие, из серебристого света. Они сияли, словно были сделаны из утренних лучей, и над ними развевались флаги из тончайшего тумана.

– Облачный замок… – догадалась Машка. – Наверное, там и живёт солнце!

Она поспешила вперёд. Каждый её шаг оставлял лёгкий след, который тут же исчезал, как отпечаток на воде. Воздух пах чем-то свежим, будто лимонадом и грозой одновременно. А когда Машка подошла к замку, огромные ворота из жемчужного тумана распахнулись сами.

Внутри было так светло, что глаза защипало. Стены переливались, будто их плели из радуги, а пол был прозрачным, как стекло, и под ним медленно проплывали белые облачные рыбки. Машка шла осторожно, не смея дышать, чтобы не разрушить это чудо. И вдруг впереди она увидела кого-то.

На троне из света сидела женщина – высокая, с длинными волосами, похожими на струящийся дождь. Её платье меняло цвета – то голубое, то золотое, то серебряное. Глаза её светились теплом, как утреннее солнце.

– Ты пришла, – сказала она мягко, словно знала Машку давно. – Я ждала тебя.

– А вы кто? – спросила Машка, сделав шаг ближе. – И где солнце? Оно пропало, а без него всё серое.

Женщина улыбнулась.

– Солнце не пропало, милая. Оно просто устало. Иногда даже свету нужно отдохнуть. Но оно послало тебя – потому что в твоём сердце живёт искра, способная разбудить даже небо.

Машка нахмурилась.

– Я? Но я просто девочка. И у меня только заяц…

– Это не просто заяц, – сказала женщина. – Это хранитель твоих мечтаний. В нём живёт всё, что ты когда-то представляла, когда верила в чудеса. А чудеса ведь не исчезают, если в них верить. Хочешь помочь солнцу проснуться?

Машка кивнула, даже не думая.

Женщина встала. От её движения воздух задрожал, и в руках появился маленький шар света. Он был похож на каплю меда, в которой отражалось всё небо.

– Это Сердце Облаков, – сказала она. – Его нужно отнести туда, где солнце отдыхает. Оно спряталось за Горой Тишины. Туда ведёт Радужная тропа. Но будь осторожна: дорога не всегда видна. Её видит только тот, кто идёт с добрым сердцем.

Машка прижала шар к груди. Он был тёплым, и от него по рукам побежали мурашки.

– Я сделаю всё, – пообещала она. – Только покажите путь.

– Он появится, когда ты сделаешь первый шаг, – ответила женщина и улыбнулась. – А теперь иди, дитя облаков.

Машка поклонилась, как умела, и пошла прочь. Когда она вышла за ворота, под ногами вдруг засияла дорожка – из тонких светящихся капель, которые переливались всеми цветами радуги. Машка шагнула на неё – и мир вокруг изменился.

Теперь небо стало светло-голубым, как весенний утренний ледок на реке. Ветер трепал её волосы, платье колыхалось, а заяц в руках будто ожил – его глазки заблестели, как настоящие. По обе стороны тропы плыли облачные звери: олени с серебряными рогами, птицы с хвостами из солнечных нитей, рыбы, переливающиеся перламутром. Они не издавали ни звука, но Машка чувствовала, что они ей рады.

– Привет, друзья! – крикнула она, и ей показалось, что облака засмеялись.

Шаг за шагом она поднималась всё выше. Радужная тропа вела её сквозь сверкающие слои света, пока впереди не показалась огромная гора. Она была не каменная, а будто соткана из густого серебристого тумана. На вершине сияло что-то золотое – как пламя свечи.

– Наверное, там солнце, – прошептала Машка и побежала.

Но путь был нелёгкий. Чем ближе к горе, тем плотнее становился туман. Дорожка исчезала под ногами, и девочка шла на ощупь, чувствуя только тепло шара у сердца. Иногда ей казалось, что она идёт в никуда, но тогда она вспоминала слова женщины: «Путь виден тому, кто идёт с добрым сердцем». И тропа снова появлялась, сияя под её ногами.

Вдруг впереди раздался тихий плач. Машка остановилась.

– Кто здесь?

Из клубов тумана вышел маленький облачный щенок. Он дрожал, будто потерялся.

– Я не могу найти свой дом, – пискнул он. – Всё вокруг одинаковое…

Машка присела, погладила его по пушистой головке.

– Не бойся. Я помогу тебе. Пойдём со мной.

Щенок повилял хвостом и побежал рядом. Они шли вместе, и Машке стало легче – теперь она была не одна. Иногда они останавливались отдохнуть, и щенок смешно чихал, выпуская маленькие облачка. Машка смеялась, и её смех звенел, как колокольчики.

Когда они добрались до подножия горы, путь стал почти невидим. Щенок испуганно присел, но Машка взяла его на руки.

– Всё хорошо, – сказала она. – Мы вместе.

В этот момент шар в её ладонях засветился ярче. Свет вырвался наружу, и перед ними открылся мост – из чистого сияния. По нему они поднялись наверх. На вершине стоял огромный круглый камень, из которого струился золотой свет. Рядом дремало солнце. Оно было похоже на огромный янтарный шар, покрытый тонкими прожилками.

Машка подошла ближе и осторожно положила Сердце Облаков прямо к его основанию. Свет вспыхнул. Воздух задрожал, и гора наполнилась звуком, похожим на дыхание. Солнце вздрогнуло, медленно открыло глаз – и в тот же миг небо засияло, словно кто-то разлил по нему золото.

– Ты разбудила меня, маленькая, – прозвучал мягкий голос. – Почему ты не испугалась?

Машка улыбнулась.

– Потому что я знала, что доброе никогда не бывает страшным.

Солнце засмеялось, и этот смех превратился в ветер, который понёсся по небу. Облака вспорхнули, и даже гора начала таять, превращаясь в мягкий свет. Машка почувствовала, что под ногами снова появляется лестница вниз.

– Пора домой, – сказал ей голос солнца. – Но помни: теперь свет живёт и в тебе.

Она кивнула, прижимая к груди заяца и облачного щенка. Мир вокруг снова засиял, но теперь не только небо – даже Машкино сердце будто светилось изнутри.

Она шагнула на первую ступеньку, потом на вторую. Ветер пел, и откуда-то издалека доносился запах яблоневого цвета. Когда Машка коснулась земли, утро уже было в разгаре. Солнце стояло высоко, тёплое и весёлое, птицы щебетали, а трава искрилась росой.

Щенок, который спустился вместе с ней, вдруг растаял, превратившись в лёгкое облачко, и уплыл в небо. Машка помахала ему рукой.

– До встречи!

Она побежала в дом, распахнула дверь и закричала:

– Мама! Солнце вернулось!

Мама, заспанная и улыбчивая, вышла на крыльцо, прищурившись от яркого света.

– Конечно, вернулось, моя фантазёрка, – сказала она ласково. – Разве оно может исчезнуть, когда у нас есть ты?

Машка рассмеялась. В руках у неё был заяц, и, если присмотреться, можно было заметить – на его мягкой груди светилась крошечная точка. Маленькое сердечко из света.

В тот день небо было особенно чистым. И, может быть, кому-то показалось, что вдалеке проплывает замок из облаков. Но Машка знала – это не кажется. Просто чудеса не любят прятаться, если их ждут.

2. Луна потеряла свет

Ночь опустилась на деревню тихо, будто боялась разбудить спящих. Воздух был густой и прозрачный, как вода в горном озере. Всё вокруг дышало покоем – от ровного посапывания ветра до едва слышного шуршания листвы за окном. В саду, под старой яблоней, светлячки мерцали крошечными звёздочками, а на небе – будто кто-то выключил главный фонарь. Луна исчезла.

Машка стояла у окна, закутавшись в мягкое одеяло. Она смотрела на чёрное небо и хмурилась. Обычно её ночи были тихими и добрыми: Луна заглядывала в комнату, рисовала серебряные узоры на полу и тихо разговаривала с тенью. Но сегодня окно было тёмным, и даже стекло казалось холоднее обычного.

– Где же ты, Луна? – прошептала девочка. – Куда пропал твой свет?

На кровати рядом сидел её плюшевый медвежонок – старенький, с чуть потертым носом и глазками-пуговками. Машка погладила его по голове.

– Видишь, Мишутка, – сказала она серьёзно, – без Луны всё не так. Даже кот на крыше не поёт. Может, ей грустно?

Медвежонок, конечно, молчал. Но в этот момент случилось нечто странное: один из светлячков вдруг подлетел прямо к окну и начал биться о стекло, как будто звал. Его крохотное тельце светилось мягким жёлтым светом.

Машка осторожно приоткрыла створку. В комнату ворвался ночной ветерок – прохладный, но ласковый. Светлячок залетел внутрь, сделал круг и завис прямо перед девочкой.

– Привет, – удивлённо сказала Машка. – Ты что-то хочешь мне сказать?

Светлячок несколько раз вспыхнул и, будто собирая остатки сил, оставил в воздухе маленькую искорку. Та повисла на месте и вдруг превратилась в крошечную лунку – полупрозрачную, мерцающую. Из неё донёсся тонкий голос:

– Луна потеряла свой свет. Помоги ей, Машка. Только ты можешь.

Девочка широко раскрыла глаза.

– Я? Но как я смогу? Я ведь просто ребёнок…

– У тебя доброе сердце, – ответил голос. – А доброта – это и есть свет, который ищет Луна. Следуй за мной.

Миг – и светлячок вылетел обратно в ночь. Машка вскрикнула, но тут же собралась. Она схватила Мишутку, натянула шерстяные носки, курточку, застегнула пуговицы и тихонько выскользнула из комнаты, стараясь не разбудить маму.

Во дворе стояла удивительная тишина. Даже сверчки будто замерли. Травинки покрывались бисером росы, и каждая отражала звёздное небо, как крошечное зеркало. Светлячок парил впереди, освещая путь мягким золотым сиянием.

Машка шла босиком по влажной земле, чувствуя, как холодок щекочет пятки, а ветер перебирает волосы. Мишутка сидел у неё на руках, и девочке казалось, что его плюшевые лапы дрожат от волнения.

– Не бойся, – шепнула она ему. – Мы ведь уже бывали в чудесах.

Светлячок повёл их к опушке леса. Деревья стояли там плотной стеной, но между ними вдруг расступилась тропа – узкая, как серебряная нить. Вдоль неё мерцали звёздочки, словно кто-то посыпал землю пыльцой из лунного света.

– Пойдём, Мишутка, – решительно сказала Машка и ступила на дорожку.

Лес был не страшный, а волшебный. Он пах ночными цветами и мокрой корой. Ветви деревьев тихо переговаривались между собой, и иногда Машке казалось, что они шепчут её имя. Вдруг впереди что-то мягко блеснуло – будто капля света упала на землю. Девочка нагнулась и увидела маленький осколок – прозрачный, как стекло, но тёплый на ощупь.

– Это же… кусочек Луны? – догадалась она.

Светлячок вспыхнул в ответ, подтверждая.

– Собери их, Машка. Луна рассыпала свой свет по миру, когда устала. Она плакала, и слёзы её превратились в осколки света. Если собрать их все, она снова сможет светить.

Девочка спрятала первый осколок в кармашек. Потом – второй, третий. Каждый был немного другого цвета: белый, голубоватый, чуть-золотой, как утренний иней.

Они шли долго. Иногда Машка останавливалась, слушала ночные звуки, видела, как на ветке дремлет сова, или как по лужайке пробегает ежонок. Всё вокруг казалось живым и добрым. И всё – будто помогало ей.

У подножия старой горы тропа оборвалась. Светлячок замер и осветил склон, поросший мхом. Внизу журчал ручей, и вода в нём блестела серебром. Машка подошла ближе и увидела, как в воде отражается бледная, безжизненная Луна. Она выглядела усталой, будто больной.

– Луна, – тихо позвала девочка. – Я нашла твои осколки. Я хочу вернуть тебе свет.

Отражение дрогнуло. Голос Луны прозвучал тихо, будто ветер прошептал в листьях:

– Спасибо, дитя. Но чтобы вернуть мне сияние, нужно не просто собрать свет. Нужно поделиться своим.

Машка растерялась.

– Своим? Но я же… Я не свет.

– Ты свет, – сказала Луна. – Каждый, кто любит и не боится темноты, – несёт свет внутри.

Машка прижала Мишутку к груди.

– Я хочу помочь. Что мне делать?

– Положи осколки в воду и посмотри на своё отражение.

Девочка опустилась на колени у ручья. Она достала все осколки – их было семь, и каждый сиял мягким холодным блеском. Когда она бросила их в воду, ручей засиял, будто под ним загорелись звёзды. Машка увидела себя в отражении: глаза – большие, серьёзные, волосы чуть растрёпаны, а рядом – медвежонок, с оторванной лапкой, но очень родной.

– Теперь скажи: «Я не боюсь темноты, потому что я – её свет».

Машка прошептала эти слова, и в тот же миг вода вспыхнула, а над ней поднялся серебристый туман. Он закружился вихрем, и вдруг из него появилась Луна. Сначала – прозрачная, потом всё ярче и ярче. Она снова сияла – мягко, нежно, как только она умеет.

– Ты справилась, – сказала Луна. – Благодаря тебе ночь снова обрела свет.

Машка улыбнулась, а глаза защипало от счастья.

– Я просто… не могла не помочь.

– Помни, – добавила Луна, – когда станет темно, просто вспомни, как ты делилась своим светом. Он всегда с тобой.

С этими словами она поднялась выше, заняла своё место на небе. Мир вокруг озарился серебряным сиянием. Трава засверкала капельками росы, листья деревьев заиграли тенями, а звёзды загорелись ещё ярче.

Светлячок, выполнивший свою миссию, опустился на Машкину ладонь. Его крошечное тело стало прозрачным.

– Спасибо, – прошептала девочка. – Без тебя я бы не справилась.

– Ты справилась бы, – донёсся тихий голос. – Я только показал дорогу. А свет был твоим.

И с этими словами он превратился в искру, которая мягко погасла, растворившись в лунном сиянии.

Машка осталась стоять у ручья. Вода журчала, отражая лунный свет. Она чувствовала лёгкость и тихое счастье, будто внутри неё теперь жила маленькая лампочка, согревающая изнутри.

– Пойдём домой, Мишутка, – сказала она, улыбаясь. – Теперь можно спать спокойно.

Дорога обратно была совсем не страшной. Лес стал добрее, ветви склонялись, пропуская её, а трава под ногами мягко шуршала. На поляне Машка обернулась и посмотрела на небо. Луна теперь сияла так ярко, что даже звёзды прятались от её света. Но одной – самой маленькой – девочка всё-таки помахала рукой.

Когда она вернулась домой, комната уже была залита серебряным сиянием. На полу снова лежали знакомые узоры, и всё было как прежде. Только медвежонок теперь светился едва заметным теплым светом.

Машка легла в постель, прижала его к себе и прошептала:

– Спасибо, что мы сделали это вместе.

Луна за окном подмигнула ей – и ночь снова стала доброй.

Сон пришёл тихо, как пушинка. А во сне Машка увидела, как Луна рисует в небе серебряный мост, по которому бегут звёздочки, и каждая из них несёт маленький кусочек света – такого же, как тот, что теперь живёт в её сердце.

3. Сон о доброй звезде

Ночь выдалась тихой, словно сама луна убаюкивала мир своим серебряным дыханием. За окном Машкиной комнаты висело густое бархатное небо, полное звёзд, похожих на крошечные фонарики. Они подмигивали девочке, будто приглашали к себе – туда, где всё возможно, где не нужны дороги, чтобы идти, и крылья, чтобы лететь.

Машка лежала под своим одеялом в розовых цветочках, держа в руках старенького плюшевого зайца с оторванным ухом. Она гладила его мягкую шерсть и шептала:

– Зайчик, а ты когда-нибудь видел звезду поближе?

Зайчик, конечно, молчал, но в лунном свете казалось, что он чуть кивнул.

– Мне кажется, они живые, – продолжала Машка. – У каждой, наверное, есть своё сердце. Просто оно светится не внутри, а наружу.

Она долго смотрела в окно, пока глаза не начали слипаться. Где-то вдалеке крикнула сова, и всё вокруг стало будто мягче, прозрачнее. Машка закрыла глаза, и мир потонул в мерцании.

Во сне она проснулась не в своей кровати, а на лугу, покрытом серебристой росой. Трава искрилась, словно тысячи крошечных звёздочек упали на землю и уснули между стеблей. Воздух был свежий, чистый, наполненный запахом мяты и чего-то необыкновенно доброго – как будто сам сон пах надеждой.

– Где я?.. – прошептала Машка, оглядываясь.

И вдруг увидела, как над её головой медленно спускается что-то яркое. Оно светилось тёплым, не ослепительным светом, будто маленькое солнце решило стать добрее и мягче.

– Не бойся, – раздался нежный голос. – Я не причиню тебе вреда.

Машка подняла голову и замерла. Перед ней стояла звезда. Настоящая, живая звезда – с сияющими косами света и глазами, в которых отражались все небеса разом.

– Ой… – выдохнула Машка. – Ты… упала?

Звезда тихонько засмеялась – её смех звенел, как тонкий колокольчик.

– Нет, я спустилась. На земле заблудился один маленький воробей, и я хочу помочь ему найти дорогу домой.

Машка широко раскрыла глаза:

– А звёзды умеют помогать птицам?

– Мы помогаем всем, кто потерял путь, – ответила звезда. – Просто не все нас слышат.

Она протянула луч света, и тот лег на землю, превращаясь в дорожку из золотых искр.

– Хочешь пойти со мной? – спросила звезда.

– Конечно! – Машка вскочила, прижимая к груди своего зайца. – Я ведь всё равно сплю, правда? Значит, могу куда угодно.

Они пошли по светящейся дорожке. Луг постепенно сменился лесом – лёгким, прозрачным, будто сотканным из сна. Листья светились мягким изумрудным светом, ветви тихо шелестели, будто приветствуя гостей. Где-то журчал ручей – серебряная нить, по которой плыли лунные круги.

– А как ты узнала, что воробей заблудился? – спросила Машка.

– Его крик долетел до небес, – ответила звезда. – Он звал кого-то, но никто не ответил. И тогда я решила спуститься сама.

– А не страшно тебе на землю? – удивилась девочка. – Тут ведь темно.

– Темно – только там, где забывают свет, – улыбнулась звезда. – Но если кто-то хоть немного верит, свет возвращается.

Машка задумалась.

– А если человек грустит и не верит?

– Тогда нужно просто немного подождать. Свет терпелив. Он не уходит, он ждёт.

Эти слова почему-то согрели девочку сильнее любого одеяла. Они шли молча, слушая, как шелестит трава, как стрекочут кузнечики и как время, кажется, останавливается.

Вскоре они вышли к старому дубу. Его ветви раскинулись, словно огромные руки. На одной из нижних ветвей сидел воробей. Маленький, взъерошенный, с блестящими чёрными глазками. Он жалобно пищал и, увидев Машку со звездой, встрепенулся.

– Ты нашёлся! – воскликнула звезда и засияла чуть ярче.

Воробей пискнул:

– Я хотел лететь домой, но потерял небо! Оно вдруг исчезло… всё стало туманом, и я не знал, где вверх, а где низ.

– Бедный, – прошептала Машка. – Мы тебе поможем, правда?

– Конечно, – мягко сказала звезда. – Только вот моё сияние немного потускнело, я не смогу взлететь высоко. Нужен тот, кто верит сильнее всех.

Машка выпрямилась.

– Я! Я очень верю!

Звезда посмотрела на неё долгим, тёплым взглядом.

– Тогда закрой глаза. Представь, что в тебе есть огонёк. Маленький, но очень тёплый. Не дуй на него – просто верь, что он горит.

Машка зажмурилась, прижимая к груди своего зайца. Сначала было темно, но потом где-то внутри, под сердцем, будто зажглась искорка. Она разгорелась – не обжигая, а лаская. Когда девочка открыла глаза, вокруг стало светло, как днём.

– Получилось! – засмеялась звезда. – Теперь мой свет снова силён.

Она подняла крылья света, и воробей вспорхнул, кружась вокруг. Небо над ними стало ещё яснее, а над горизонтом загорелась полоса утреннего сияния.

– Смотри, – прошептала Машка. – Утро.

– Это не утро, – ответила звезда. – Это благодарность. Каждый раз, когда кто-то помогает другому, на небе загорается новый свет.

Воробей подлетел к Машке, коснулся клювом её плеча – будто поцеловал – и сказал тоненьким голосом:

– Спасибо. Я больше не боюсь. Я знаю дорогу.

Он взмыл вверх, оставляя за собой след золотистой пыли, и исчез в небе.

Машка смотрела ему вслед, пока звезда не коснулась её плеча.

– Тебе пора, – сказала она тихо. – Скоро ты проснёшься.

– Но я не хочу, – призналась девочка. – Тут так красиво… и ты настоящая.

– Настоящее – то, что живёт в сердце, – ответила звезда. – А там я останусь.

Машка проснулась от лёгкого шороха. В окно уже заглядывал рассвет. Луч солнца золотил подоконник, а на стене играли мягкие блики. Девочка потянулась, зевнула и улыбнулась.

На ладони у неё лежала крошечная серебристая пылинка. Она светилась – едва-едва, но всё же светилась.

– Значит, это было взаправду, – прошептала Машка. – Спасибо тебе, звёздочка.

Она подошла к окну, глядя на небо, где всё ещё не успели погаснуть последние огни. Среди них одна звезда сияла чуть сильнее остальных – тёплым, добрым светом. Машка улыбнулась ей и помахала рукой.

И звезда, казалось, ответила – тихим, почти невидимым миганием.

Весь день Машка чувствовала лёгкость. Даже когда мама попросила убрать игрушки, она не вздохнула, как обычно, а просто аккуратно сложила всё по местам. В её сердце всё ещё жила искорка света.

На прогулке она увидела воробья на ветке клёна. Маленький, взъерошенный, почти такой же, как во сне. Он смотрел прямо на неё, наклонил голову и чирикнул – звонко, радостно.

– Здравствуй, – прошептала Машка. – Я рада, что ты дома.

Солнце сияло, воздух был прозрачным, а где-то далеко-далеко, за облаками, звезда, наверное, улыбалась. Потому что свет доброты никогда не гаснет – он просто на время уходит спать, чтобы потом проснуться снова.

И если в темноте вдруг становится страшно – нужно лишь вспомнить о том огоньке, который горит внутри каждого сердца. Маленьком, но настоящем.

Он – и есть та самая добрая звезда.

4. Маленький домик на краю радуги

С утра шёл дождь – не злой и не холодный, а задумчивый, будто небеса тихо играли в прятки с солнцем. Капли мягко стучали по подоконнику, по крыше, по листьям сирени под окном. Машка сидела на полу в своей комнате, обложившись карандашами и листами бумаги. Её плюшевый заяц, как всегда, был рядом – сидел, чуть наклонив голову, будто наблюдал, что она рисует.