Первое утро года

1. Пробуждение. Тишина нового года

Рассвет медленно пробивается сквозь занавески – мягко, как будто боится потревожить спящих. Комната Машки наполняется серовато-золотым светом, будто само солнце тоже ещё не проснулось до конца, а просто заглянуло посмотреть, как тут дела. Ёлка в углу мерцает последними огоньками: одна гирлянда погасла, другая ещё тихо дышит синим светом. На полу – разбросанные игрушки, книжка, тёплый носок, скомканный плед. Всё мирное, домашнее, неподвижное. И только воздух – какой-то другой. Чистый, свежий, будто кто-то ночью распахнул окно, вымыл небо и оставил в нём лёгкий хрустальный звон.

Машка просыпается первой – не потому, что кто-то позвал, а потому что само утро шепнуло ей в ухо: проснись. Она сначала не понимает, что именно её разбудило – ни шумов, ни голосов, только тишина, настоящая, звенящая. Может, это снег? Может, тот самый первый день, который хочет, чтобы его заметили.

Она тихонько откидывает одеяло, стараясь не скрипнуть кроватью. Пол холодный, но не неприятно – просто живой, настоящий. Машка, зевая, спускает ноги, надевает одну варежку на руку – потому что вторая куда-то делась ночью, – и босиком идёт к окну.

За стеклом – волшебство. Мир утонул в белом дыхании. Всё покрыто свежим снегом, ровным, как будто его положили мягкими руками. Деревья стоят в шубах из инея, крыши будто посыпаны сахаром, а воздух над забором лёгкий, чуть дымчатый – там, где снег встречается с дыханием нового утра.

Машка замирает. Невозможно не смотреть. Кажется, если пошевелишься – всё пропадёт. Даже дом будто дышит медленно, как спящий зверь. Время застыло, и только свет тоненькой нитью тянется из-за горизонта.

«А вдруг весь мир сейчас дышит заново?» – думает она. – «Как будто не просто год начался – а жизнь снова началась».

От этой мысли становится тепло. Как будто не просто утро, а первое утро всего на свете. На ёлке что-то тихо звякнуло – одна игрушка коснулась другой. Машка оборачивается: в комнате всё по-прежнему, только свет стал чуть ярче. Она садится на край подоконника, поджимает ноги и долго смотрит на сугробы. На ветках старой яблони висят снежные шапки – аккуратные, ровные. Если бы дунуть, наверное, снег бы упал, как пена.

На улице никого. Ни шагов, ни следов. Только след от кошки у ворот – старый, наверное, вчерашний. Снег ещё не успел его затянуть. Мир такой чистый, будто его только что придумали.

Она прикладывает ладонь к стеклу. Оно холодное, но под пальцами сразу становится теплее, и на стекле появляется пятнышко – крошечное солнце из дыхания. Машка рисует в нём пальцем сердечко и улыбается. Потом она оборачивается к кровати. Мама спит – видно только край одеяла и пушистые волосы, которые упали на подушку. Папа, наверное, всё ещё видит свои новогодние сны. Даже кот Гаврила свернулся клубком в кресле и дремлет. Никто не спешит. А ей хочется выйти. Просто выйти – не для того, чтобы поиграть или покататься, а чтобы увидеть, как начинается утро для всех. Потому что вдруг именно от того, кто первый выйдет, зависит, каким будет весь год?

Она тихо натягивает шерстяные носки, ищет шубку, путается в рукавах. Находит вторую варежку под стулом – чудом. Сапоги стоят у двери, холодные, но ждут. На пороге она останавливается, прислушивается.

Дом дышит. Часы в углу тикают размеренно, будто и они отдыхают после праздника. С ёлки падает одна иголочка, и этот звук вдруг кажется важным, как первый знак времени. Машка на цыпочках открывает дверь. Сначала едва приоткрывает – только щёлочку. В лицо сразу дышит мороз. Холодный, но чистый, будто с приветствием. Она выдыхает – и её пар встречается с утренним светом.

На мгновение ей кажется, что время остановилось именно для того, чтобы она могла первой вдохнуть этот воздух. Вдохнуть и запомнить. В нём есть всё – и сладость мандаринов, и запах ёлочной смолы, и что-то неуловимое, как ожидание. Она выходит во двор. Дверь тихо скрипит и закрывается за спиной. Снег мягко поддаётся под ногами, скрипит – но не громко, а как будто приветствует: здравствуй, Машка, доброе утро.

Небо совсем светлое, но солнце ещё не показалось. Только розоватая полоса вдали, похожая на дыхание. Мир не спит, но и не бодрствует – просто ждёт. Машка стоит и чувствует, как тишина обнимает её. В этой тишине есть всё – и прошлый год, и новый, и все слова, которые никто ещё не успел сказать. Она думает: «Вот бы каждый день начинался так».

Она делает несколько шагов вперёд. Снег блестит под ногами, будто там спрятаны тысячи крошечных звёзд. Каждая вспыхивает и гаснет, когда на неё падает луч рассвета. На ветке яблони сидит воробей. Один. Маленький комочек с нахохлившимися перьями. Он смотрит на Машку, и ей кажется, что он тоже впервые видит это утро.

– С Новым годом, – шепчет она. Воробей не пугается, только потряхивает хвостиком, будто соглашается.

Сосулька на крыше вдруг звенит – капель падает прямо в сугроб, и этот звук кажется началом музыки. Ещё одна капля, и ещё – тихо, как дыхание. Машка поднимает лицо к небу. Там плывут облака – лёгкие, как парное молоко. Всё вокруг будто светится изнутри. Даже старый забор, даже ведёрко у бани, даже след кошки у ворот. И вдруг она чувствует – не просто видит, а чувствует, – как весь мир живой. Как он делает первый вдох нового года. Как будто огромное сердце где-то под снегом стучит: тук… тук… тук.

Она замирает, прикрывает глаза и слушает. Кажется, что слышит даже, как снег падает с веток, как вдалеке вздыхает печная труба, как всё заново начинается.

– Ну вот, – шепчет Машка. – Началось.

Она улыбается, оборачивается к дому – в окне уже мерцает свет от ёлки, чуть теплее, чем был. Может, мама проснулась. А может, просто утро стало ближе. Машка выдыхает в воздух:

– Пусть у всех будет доброе утро в новом году.

И в этот момент её дыхание смешивается с дыханием мира, и кажется – даже небо улыбается ей в ответ.

2. Двор в белом дыхании

Машка осторожно открыла калитку и ступила на свежий снег. Хруст под ногами был тихим, но отчётливым, словно снег сам говорил с ней: доброе утро, Машка. Воздух был прозрачен и морозен; каждый вдох будто очищал лёгкие, наполняя их свежестью, как будто ночь сама вымыла всё плохое и оставила только чистый блеск. Лёгкие снежинки кружились в воздухе, переливаясь первыми лучами рассвета, и Машка, подняв глаза, заметила, как они мягко касаются веток деревьев, плавно опускаясь на землю.

По забору кто-то прошёл ночью – видны следы. Но особенно привлёк внимание Машки свежий след кошки у калитки, который ещё не успел заметно затянуться снегом. Он был странно дружелюбным, как приглашение к маленькому исследованию, словно кто-то сказал: следуй за чудом – оно здесь. Машка наклонилась и провела пальцем по мягкому снегу: холодный и приятный, словно касание чего-то живого.

Вокруг всё казалось необычайно живым. Сосульки на карнизе крыши тихо звенели на ветру, а некоторые капли падали в сугробы с едва слышимым стуком. Машка прислушалась – и каждый звук казался частью великой симфонии, которую мир сам начал играть с первым утренним светом. Она сделала шаг, и снег под ногами тихо заскрипел, но не просто скрипнул – будто под аплодисменты.

Из-за старой яблони раздался первый голос птицы в новом году. Синица, нахохлившись и ещё немного сонная, громко крикнула своё «чирик!», и этот звук разлился по двору, наполняя его ощущением живого дыхания. Машка улыбнулась: вот оно – маленькое чудо утра, первый зов года, который подхватывает всё вокруг.

Её взгляд упал на старого снеговика, стоявшего возле забора. Он был немного осунувшийся, один глаз чуть съехал, а нос, морковка, наклонился набок. Но Машке показалось, что снеговик как будто улыбается ей – тихо, приветливо, с мягким пониманием. В этой улыбке было что-то человеческое: словно он сам радовался первому утру, так же как она. Машка подошла к нему и легонько похлопала по плечу: снег под её ладонью был холодный, но твёрдый.

Она остановилась, присела на корточки, и её взгляд пробежал по всему двору. Каждый кустик, каждая ветка, даже старое ведро у сарая, были словно частью большой картины, которая начинала жить только сейчас. Двор дышал вместе с Машкой, как единый организм, и в этом дыхании было огромное спокойствие и свет, который невозможно было потрогать, но можно было почувствовать всем сердцем.

Машка поднялась, сделала шаг в сторону сарая и заметила тонкую ледяную корку на крышке старого колодца. Свет рассвета скользнул по ней и перелился всеми оттенками, словно маленькое солнце спряталось здесь на мгновение. Она наклонилась, чтобы рассмотреть получше, и крошечные кристаллики льда, словно крошечные звёзды, заплясали под её взглядом. Машка тихо вздохнула и сказала шёпотом:

– С Новым годом, дворик. С Новым годом, снег.

Слова вылетели легко, будто были предназначены не для кого-то конкретного, а для всего мира. И мир ответил: где-то за углом скрипнул снег, сосулька на крыше прозвенела, и воробей с перепугу расправил крылья, испуганно чирикнув. Но это не был испуг – это был ответ, мягкий и живой.

Машка сделала ещё несколько шагов по двору. Она шла осторожно, стараясь не разрушить идеальные следы, оставленные кошкой, и при этом наслаждалась каждой мелочью: как снег сверкает под лучами солнца, как лёгкий мороз цепляет ресницы, как каждая ветка яблони кажется покрытой сахарной глазурью. Мир вокруг был одновременно огромным и крошечным, доступным её взгляду, сердцу и дыханию.

На мгновение она остановилась и подняла глаза к домам соседей. С крыши соседского дома свисали длинные сосульки, переливаясь тонким звоном, словно маленькие колокольчики. За окнами ещё никто не проснулся, но Машка чувствовала присутствие жизни: двери, ставни, дым из труб – всё было частью единого сердца, которое сейчас медленно пробуждалось.

Она присела на сугроб, обняв колени, и закрыла глаза. Внутри было ощущение удивительной тишины, такой полной и мягкой, что казалось: если сейчас произнести хоть одно слово вслух, оно растворится в свете, как утренний пар. И это было хорошо – тишина не пугала, а обнимала. Машка услышала своё дыхание и вдруг поняла, что оно совпадает с дыханием мира. Вдох и выдох – и снег, деревья, дома, птицы, сосульки – всё дышит вместе с ней.

Она открыла глаза и поднялась, осторожно шагая по снегу. Ей хотелось дотронуться до всего: до ветки, до сосульки, до старого снеговика, до пушистого снега, лежащего на дорожке. Каждая мелочь казалась чудом, каждым вдохом она чувствовала, как этот мир наполнен светом и жизнью, и как сама она теперь – часть этого света.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.