Лед, похоронивший пепел

– Я правильно понимаю, – перебил его Алоис, и на его губах появилась хищная, довольная улыбка, – что ты предложил этому корольку стать нашим вассалом?

– Именно так, мой император.

– Хорошая работа, Микаэль, – в зале прозвучал новый голос – мелодичный, скользкий и холодный, словно касание змеи.

– Неудивительно, что Микаэль совершает такие глупые ошибки, когда у него такая мать – пробурчал Алоис, с ненавистью глядя на вошедшую императрицу Аделинду.

Она была воплощением опасной, ледяной красоты. Её длинные волны белоснежных волос ниспадали водопадом по стройному стану, лишь часть их была убрана сложной причёской, увенчанной диадемой из идеальных алмазов. Ее платье цвета ночи и инея подчеркивало белизну кожи и холодную голубизну кристальных глаз – точь-в-точь как у Микаэля. Её красота была подобно отточенному лезвию – ослепительной и смертельной.

Она подошла к сыну и тот поклонился ей, поцеловав тыльную сторону ее ладони. Затем императрица подошла к своему мужу и сравнялась с ним. Ее взгляд прошелся по лицу сына, по его ссадинам и синякам. Но она осталась так же равнодушна. За то Микаэль смотрел то на нее, то на своего отца, не отводя взгляда, только лишь когда его руки коснулась нежная кожа.

– Мой принц, мне так жаль, – ее шепот был тихим, как шелест шёлка. Селина. Его наложница, бывшая святая рода. Её красота была иной – хрупкой, неземной, словно у цветка, который вот-вот сломается от дуновения ветра. Её волосы цвета зимнего солнца, украшенные крошечными бриллиантами, струились почти до пола, а платье небесно-голубого оттенка делало её похожей на призрачное видение.

Микаэль едва заметно кивнул ей, но их молчаливое общение прервала Аделинда.

– Ты – будущее этой империи, Микаэль. И твои потомки продолжат наш род. Ты прекрасно понимаешь, что мы на грани вымирания.

– Я делаю всё возможное, чтобы предотвратить это, моя императрица, – отчеканил он.

– Помимо прочего, ты должен обеспечить это будущее. Но, судя по всему, ты пренебрегаешь своими прямыми обязанностями. Надеюсь, в скором времени ты исправишь это упущение. И это не просьба, – её голос зазвенел сталью. Пока Алоис безразлично допивал вино, Аделинда извлекла из складок платья пергамент.

– Нам доставили приглашение. Через месяц король Роберт берёт в жёны кронпринцессу Мелиссу. Вы с Селиной посетите свадьбу как наши представители. На этом вы свободны.

Микаэль с лёгким поклоном развернулся и вышел, Селина поспешила за ним.

– Пожалуй, и мне пора, – протянул Алоис, допивая вино. – Меня ждут мои… драгоценности.

Аделинда бросила на него взгляд, полный ледяного презрения, но промолчала. Их брак давно был ледяной гробницей, склеенной политикой и ненавистью.

Бывший кронпринц Алоис был единственным выжившим ребенком императора и единственной надеждой их империи, когда проклятие забирало жизнь его отца. Алоис стал императором в возрасте двенадцати лет, и положение его было шатким. Его хотели свергнуть – знать была против малолетнего императора и активно искала замену. Главный советник, что служил прошлому императору, изо всех сил боролся с натисками знати и нашел решение. Это был брак с герцогиней, которой было уже восемнадцать лет. Поскольку герцогство и империя вступили в брак, положение маленького Алоиса мгновенно улучшилось, ведь при нем была сила – его императрица. Шло время, и маленького Алоиса начала волновать его супруга, и это неудивительно, ведь та была не просто красива, но и умна и кротка. Алоис начал подавать знаки внимания своей жене, так продолжалось долгие года, но Аделинда была неприступна. В восемнадцать лет Алоис начал сильно гулять и бездельничать, развлекаясь с наложницами, которых завел в совершеннолетие. Императрица, поняв всю ситуацию, решила ответить на ухаживания короля и сама стала проявлять интерес. Король Алоис был счастлив такому вниманию со стороны своей жены, и вскоре у них появились наследники. Через несколько лет после рождения двойняшек император узнал о любовнике императрицы. Но убить он ее не мог – в ней сосредоточена вся его власть. Единственное, что он смог сделать, – это казнить ее возлюбленного и ненавидеть до самой смерти.

****

Дворец Либерани. Мелисса.

Медитируя в позе лотоса, я восполняла свои силы и набиралась совершенствования в своих покоях, из которых «официально» не могла выбраться. Этот идиот-король решил, что может запереть меня здесь, как птицу в золочёной клетке, до самой свадьбы. Наивный глупец.

Я встала со своего ложа и направилась в сторону зеркала. На мне было нежно-розовое платье прямого кроя и рукавами-фонариками. Волосы были заплетены в две длинные толстые косы, на голове, как и всегда, у меня была корона с розовым кварцем.

Поправив прическу, я подошла к входным дверям и дернула за золотистый шнурок. Так я могла позвать к себе свою служанку Дженни. Дженни была со мной еще с самого моего рождения долгие, долгие годы. Ей я знала, что могу доверить все, сплошь и мой план мести, но я решила не посвящать ее в него и не втягивать. Если уж и тонуть, то мне одной. Ей я желаю долгой и счастливой жизни.

– Моя госпожа? – голос Дженни вывел меня из размышлений. Я подошла к ней и взяв за руки улыбнулась.

– Есть какие-нибудь новости? —

– Особых каких-то нет, но его величество уже разослал всем приглашения на свадьбу. – До свадьбы оставался месяц, и это время я не могла растрачивать впустую, находясь взаперти. Мне нужно было придумать план, который помог бы мне впоследствии выбраться из этого подобия темницы. Я посмотрела на Дженни и хищно улыбнулась.

– Зови лекаря, Дженни. И как можно громче, – Дженни посмотрела на меня непонимающе, но вопросов задавать не стала. За пятьсот с лишним лет она успела к такому привыкнуть.

Когда лекарь вошел в мои покои, перед ним была следующая картина. Я лежала в кровати «без сознания». Вся растрепанная и бледная.

– Боже правый! Что же случилось с нашей будущей королевой? – всплеснул он руками.

Он суетился, щупал пульс, естественно, идеальный, прикладывал ладонь ко лбу. Закончив осмотр, он развел руками в театральном недоумении.

– По показателям вы здоровы, но выглядите в десять раз хуже больного.

– Да как тут будешь здоровой, запертой в четырёх стенах! – тут же, точно по сценарию, вступила Дженни, повышая голос так, чтобы его услышали за дверью. – Моя бедная госпожа томится без свежего воздуха и человеческого общения! Ей нужны прогулки, общество, маленькие радости! Она же дама! Естественно, ей хочется посетить интересные вечера и чаепития.

– Недостаток общения с внешним миром, значит, – и тут я услышала тот самый до жути противный голос. Дженни верно поняла мой приказ огласить мое состояние как можно громче. Он подошёл ко мне, и его пальцы, холодные и влажные, прикоснулись к моей щеке. Уж лучше бы он схватил меня за горло.

– Хорошо, Мелисса, – вздохнул он с видом великодушного повелителя. – Ты можешь выходить из покоев. Но не за пределы дворца.

Я прикрыла глаза, скрывая торжествующую улыбку. Все сработало как надо.

****

Когда все покинули мои покои, кроме моей служанки, я начала думать насчет того, как бы расположить к себе дворянских чиновников. И тут я вспомнила про недавние слова Дженни об интересных вечерах и чаепитии. Ну конечно – чаепитие. То, что устраивают леди, чтобы познакомиться с другими дамами. – Дженни, – повернулась я к служанке, в глазах у меня загорелся знакомый ей огонь решимости. – Ты говорила о чаепитии. Нам действительно нужно его устроить. Самое изысканное, какое только видел этот двор.

– О, моя госпожа! Я всё устрою! Будет так, как вы пожелаете!Её лицо озарилось восторгом. Она выпорхнула из комнаты, а я осталась смотреть на солнечный сад.