Башня магов. Хроники Чёрных небес от Габриэля. Книга вторая

Глава 17: «Цена жизни»

На несколько мгновений в подземелье воцарилась тишина, нарушаемая лишь тяжёлым, с хрипом, дыханием победителей и тихим шипением остывающих доспехов паладина. Троица кредиторов, казалось, окаменела. Их глаза, вылезшие из орбит, были прикованы к телу их непобедимого защитника. Их последняя надежда, их козырной туз, их святой воин только что был испепелён изнутри на их глазах. Мир троицы рухнул. Немыслимая сила этого солдафона рвала и переписывала все догматы Лиры. Она пребывала в таком глубоком шоке, нет, не от смерти мага, а от того, как его убили, что забыла про свой серебряный арбалет.

Первым очнулся Борин. Не от смелости, а от чистого животного ужаса. Он понял, что следующим будет он. С безумным визгом он совершил немыслимую глупость: схватил стоявшую рядом Лиру, приставив к её горлу свой кинжал.

– Назад! – взвизгнул он, пятясь и таща за собой упирающуюся женщину. – Назад, я сказал, или я её зарежу! Клянусь, я это сделаю!

Гред, который как раз вытирал кровь врага со своего топора, на мгновение замер и посмотрел на эту сцену с таким искренним недоумением, будто увидел говорящую свинью.

Но Тарик не стал ждать. Он не стал целиться. Его арбалет, уже перезаряженный, просто качнулся в его руках. Щёлкнул спусковой механизм. Болт с сухим треском пробил кисть Борина, пригвоздив её к плечу Лиры. Раздался двойной крик – пронзительный женский и полный боли мужской вой. Кинжал выпал из разжавшихся пальцев. Лира дёрнулась, выронив арбалет.

Это нелепое сопротивление было подавлено, не успев начаться. И это стало последней каплей, сломавшей их окончательно.

Каэль, массивный торговец тканями, просто обмяк. Его ноги подкосились, и он рухнул на грязный пол. Его лицо, бывшее багровым, стало белым как полотно. Он затрясся, как в лихорадке, и из его глаз, носа и рта полилось всё сразу. Слёзы, сопли, слюни смешались в одну омерзительную маску на его лице.

– Пощады… – залепетал он, его голос превратился в булькающий хрип. – З-золото… всё золото… у меня склады с товаром… всё ваше… только не убивайте… прошу… умоляю…

Борин, отодрав руку от плеча Лиры и баюкая пробитую и бесполезную конечность, выл от боли и страха. Его угрозы сменились скулежом. Он пополз на коленях к Шину, оставляя за собой кровавый след.

– Я твой раб! Твой пёс! – завывал он. – Я знаю всех! Я вытрясу для тебя все долги в этом городе! Я буду грызть глотки твоим врагам! Я полезный! Я очень полезный! Не убивай меня!

Лира, оттолкнув от себя скулящего Борина, тоже опустилась на колени. Она не плакала, как Каэль, но её лицо было смертельно бледным, а губы дрожали. Она сделала последнюю ставку, пытаясь воззвать к разуму, а не к милосердию.

– Они бесполезны, – её голос дрожал, но она старалась говорить чётко. – Жирный дурак и трусливый шакал. Их обещания ничего не стоят. Но я… я – это другое. Ты – сила. Я – ум. Подумай, Шин! Ты хочешь быть просто главарём банды головорезов или хозяином этого города? Я знаю всех. Каждую семью, каждую интригу, каждую тайную сделку. С твоей силой и моими знаниями мы получим всё! Не выбрасывай такой ценный актив! Пощади нас, и ты получишь ключи от Генхаде!

Шин медленно поднялся на ноги, опираясь на плечо подошедшего Феррика. Он молча смотрел на эту сцену. На валяющегося в грязи Каэля, на скулящего Борина, на пытающуюся торговаться Лиру. Он не чувствовал ничего. Ни злости, ни жалости, ни триумфа. Лишь брезгливую усталость.

Он посмотрел на своих воинов. На их лицах было написано то же самое – омерзение.

– Тарик, – тихо сказал Шин.

– Командир?

– Заткните им рты. Их слова сейчас оскорбляют мой слух.

Заметки Габриэля.

Гред и Браг шагнули вперёд. Они не стали церемониться. Они грубо подняли на ноги дрожащего Каэля и воющего Борина. Это был приговор, как показалось троим лидерам гильдии «Золотая монета».

Но они лишь оторвали от их же дорогих одежд по куску ткани и, не обращая внимания на сопротивление, заткнули им рты. Лира замолчала сама, поняв, что это всё ещё не смертный приговор. Её тоже грубо подняли и связали руки за спиной.

Пленение было завершено. Три главных представителя гильдии «Золотая монета», ещё утром считавшие себя богами, теперь стояли перед ним как бессловесный, перепуганный скот, ожидающий своей участи.

Пыль в винном погребе медленно оседала, смешиваясь с запахом пролитого вина, пота и страха. Последние жалкие мольбы кредиторов утонули в кляпах. Три влиятельные фигуры торгового мира Генхаде теперь стояли на коленях, связанные и униженные. Рядом, под охраной, лежали пленные наёмники и могущественный старый маг. Битва была окончена, но финал всего действа только вступал в свою решающую фазу.

Шин собрал свою группу около их фургонов, Эльвейн предусмотрительно поставила защиту от исходящего звука их совещания. Их доспехи были помяты и забрызганы кровью, на лицах застыла смертельная усталость, но в глазах горел огонь победы. Они ждали приказа своего командира.

– Сначала разберёмся с этими бандитами и магом, – Шин кивнул на вход в винный погреб. – Их судьба проста. Мы продадим их. Всех. В галерее за пределами Генхаде. Маг уйдёт за отдельную, очень высокую цену. Вырученные деньги пойдут в казну клана на компенсацию наших затрат, на реставрацию замка и освоение новых земель Мартенов.

Он ожидал согласия, но вместо этого наткнулся на глухое недоумение. Первым заговорил Браг. Его голос, и без того низкий, от усталости стал похож на скрежет камней.

– Продать? Командир, – он указал в сторону, где сейчас были пленные, своим массивным клевцом. – Эти твари пытались нас убить. Они ранили меня, ранили Греда, Феррика, всех наших! Честь воина требует отмщения. Кровь за кровь. Какая может быть торговля, когда речь идёт о чести?

Феррик, стоявший рядом, молча кивнул, его рука сжимала рукоять топора. Для орков, чьё понятие о справедливости было прямым, как удар топора, идея продажи врагов вместо их уничтожения казалась кощунственной. Это было дело торговцев, а не воинов.

Шин посмотрел на них, и в его взгляде не было осуждения. Он понимал их.

– Твоя честь, Феррик, не наполнит наши сумки зельями лечения, – его голос был спокоен, но твёрд. – Твоя честь не купит новую сталь, чтобы заменить треснувшие щиты и помятые доспехи. Эта битва стоила нам дорого. Очень дорого. Каждый выпитый флакон, каждый потраченный арбалетный болт – это золото.

Он вздохнул и продолжил.

– Они проиграли. Они больше не воины. Они – трофей. Наш трофей. Их смерть не принесёт нам ничего, кроме короткого, пустого удовлетворения. Это будет просто бойня, бессмысленная жестокость по отношению к тем, кто уже сложил оружие. Я не часто убиваю безоружных пленников, вы это знаете. Но и отпускать их – глупость. Поэтому мы выбираем третий путь. Продажа – это не милосердие. Это изгнание. Они исчезнут из этого мира для нас навсегда, их судьба перестанет быть нашей заботой. А мы, – он сделал паузу, – мы станем богаче и сильнее. Мы превратим их поражение в нашу прибыль. Это не торговля честью. Это прагматизм лидера, который думает о будущем клана, а не только о мести.

Гред, слушавший внимательно, крякнул и тяжело опустил меч на землю.

– Командир прав. Мёртвые не платят по счетам. А нам предстоят большие дела. Деньги понадобятся.

Слова главы и молодого воина подействовали. Браг и Феррик всё ещё выглядели недовольными, но промолчали. Приказ есть приказ.

– Хорошо, – продолжил Шин, переходя к главной теме. – Теперь трое членов гильдии.

– Их нужно казнить, – прорычал Феррик. – Медленно. Они – корень всего зла.

– Командир, мы должны забрать всё, что они у нас украли, и в сто раз больше! – подал голос Олви, стоявший рядом. – Повесим их здесь на главной площади, а их гильдия станет нашей! Это будет справедливо!

Эдгар высказался более сдержанно, но суть была та же.

– Оставлять их в живых – огромный риск, командир. Они знают нас. Они будут мстить. Они никогда не смирятся. Самое чистое решение – избавиться от них и забрать их гильдию.

Шин выслушал всех воинов, что были на острие ножа, когда они въезжали в эти развалины, давая им выговориться. Он видел в их глазах жажду справедливости, простую и понятную. Только девушки были не столь кровожадны. Они хотели предать их суду в городе. И он должен был объяснить им, почему простой путь – не всегда верный.

– Я понимаю вашу жажду мести, – начал он тихо, но его слова заставили всех замолчать. – Поверьте, я чувствую её не меньше вашего. И ничто не доставило бы мне большего удовольствия, чем смотреть, как эти трое болтаются в петле. Но я прошу вас подумать не о том, чего мы хотим сейчас, а о том, что будет завтра.

Он сделал шаг к ним.

– Представим, что мы так и сделали. Мы казним или привезём их в Генхаде на суд, приходим в контору «Золотой монеты», показываем подписанные ими документы и объявляем её своей. И что дальше? Что увидит город? Что банда авантюристов, которых здесь и так считают еретиками и отбросами, вырезала одну из самых влиятельных «семей» или отобрала обманом гильдию? Да и не факт, что власти города встанут на нашу сторону. Что, вы думаете, сделает магистрат, когда мы скажем, что они работают с бандитами и обманывают своих клиентов? А другие торговые гильдии, которые подумают, что они следующие? А Церковь Единого, которая только и ищет повод, чтобы нас уничтожить?

Он обвёл их тяжёлым взглядом.

– Они все объединятся против нас. Начнётся война, но уже не в этом заброшенном монастыре. Война на улицах Генхаде. Война, в которой мы будем одни против всего города. Мы сильны, но мы не всемогущи. Нас раздавят.

– Но что тогда делать? – спросил Тарик.

– Мы получим всё, что хотим. Но не силой, а умом, – ответил Шин. – Мы оставим их в живых. Они вернутся в Генхаде и сядут в свои кресла. Но они больше не будут хозяевами. Они станут нашими марионетками, как они сами нам предложили в обмен на свои жизни.

Он видел недоумение на лицах своих людей и продолжил, чеканя каждое слово.

– Для всего мира ничего не изменится. А для нас – изменится всё. Гильдия «Золотая монета» станет нашим тайным кошельком. Их караваны будут перевозить наши грузы. Их шпионская сеть станет нашими глазами и ушами в этом городе. Их политическое влияние и деньги будут защищать нас от магистрата и Церкви. Мы получим их силу, их богатство, их власть, но сделаем это тихо, из тени, не навлекая на себя гнев всего города.

Он посмотрел в сторону погреба с ледяной усмешкой.

– И это не отказ от мести. Поверьте мне, это месть куда более жестокая и изощрённая, чем быстрая смерть на плахе. Они будут жить. Каждый день. Каждую минуту. Они будут просыпаться и засыпать с осознанием того, что они – наши рабы. Что каждая их монета, каждый их вздох, каждый их шаг принадлежит мне. Они будут улыбаться своим партнёрам, зная, что за их спиной стою я. Они будут жить в постоянном страхе и унижении. Это и будут наши проценты.

Воцарилась тишина. Воины Шина смотрели на своего командира другими глазами. Они увидели не просто воина, жаждущего крови. Они увидели великого стратега, который мыслил на десятки ходов вперёд. Они поняли разницу между тем, чтобы выиграть битву, и тем, чтобы выиграть войну.

– Мы сделаем, как ты скажешь, командир, – наконец произнёс Тарик, и в его голосе было не просто согласие, а глубокое, непоколебимое уважение.

Решение было принято.

Кляпы, грубо сделанные из их же шёлковых рубах, заставили унизительные мольбы и льстивые обещания утихнуть. В погребе воцарилась тишина, нарушаемая лишь всхлипами Каэля и напряженным дыханием воинов. Шин обвёл взглядом три жалкие фигуры, стоявшие на коленях. Страх смерти – плохой поводок. Он рвётся. Нужен поводок, который нельзя перегрызть.

– Феррик, – тихо позвал Шин.

Орк, поигрывающий своим огромным топором, подкидывая его на одной руке, кивнул и направился к мешкам с трофеями, которые они свалили у входа. Порывшись в вещах, найденных и снятых с убитых бандитов, он вернулся, неся в руках три предмета. Он с глухим стуком бросил их на пол перед пленниками.

Это не были изящные украшения. Это были три грубых, узких обруча из тусклого, воронёного металла, похожего на старое железо. На каждом обруче, прямо по центру, был впаян один-единственный мутный, негранёный кристалл, который, казалось, поглощал свет факелов. От них веяло утилитарной магией принуждения.

– Что… что это? – просипела Лира сквозь кляп, её глаза расширились от нового, ещё более глубокого ужаса.

– Это? – Шин присел на корточки, поднимая один из обручей. Металл был холодным и грубым. – Это ошейники. Мы нашли в тайниках у бандитов, которых вы на нас натравили. Видимо, они предназначались для особо ценных рабов. Я думаю, вы подходите под это описание. Это – гарантия вашей верности.

Он приказал Греду:

– Наденьте!

Первым был Каэль. Его огромное, обмякшее тело не сопротивлялось. Гред и Браг без труда подняли его. Он рыдал, его тело сотрясалось от беззвучных конвульсий. Гред сорвал с него шёлковый воротник и с силой защёлкнул грубый обруч на его толстой, потной шее. Раздался сухой, окончательный щелчок. Каэль обмяк, его рыдания прекратились, сменившись полным, безнадёжным отчаянием. Он понял. Это навсегда.

Следующим был Борин. Он попытался сопротивляться, брыкаясь ногами и мотая головой. Феррик одним ударом под дых выбил из него воздух. Пока ростовщик корчился, пытаясь вдохнуть, орк защёлкнул второй ошейник на его шее. Сопротивление прекратилось. Борин замер, глядя в пустоту, из его глаз текли слёзы отчаяния и безнадежности.

Последней была Лира. Она не сопротивлялась физически. Когда Гред подошёл к ней, она выпрямила спину и высоко подняла голову, глядя на Шина с чистой, незамутнённой ненавистью. Она не позволила себе издать ни звука, даже когда холодный металл коснулся её кожи. Щёлк. Её унижение было внутренним, тихим и оттого ещё более глубоким, но это была не смерть.

Шин достал из того же мешка с трофеями небольшую, гладкую пластину из чёрного камня – скрижаль управления. Он подошёл к каждому из них по очереди. Сначала к Каэлю. Он приложил большой палец к скрижали, а затем коснулся мутного кристалла на ошейнике торговца. Кристалл на мгновение вспыхнул тусклым, болезненным фиолетовым светом, и на поверхности скрижали загорелась ответная руна.

Затем он повторил процедуру с Борином. Вспышка. Новая руна на скрижали.

И с Лирой. Она вздрогнула, когда он коснулся кристалла, но не отвела взгляда. Вспышка. Третья руна.

– Теперь вы – мои, – тихо сказал Шин, убирая скрижаль в подсумок. Он подошёл и одним движением вырвал кляпы из их ртов. Они закашлялись, жадно глотая воздух.

– Слушайте внимательно, потому что повторять я не буду, – его голос был спокоен, но каждое слово было тяжелее камня. – Этот рабский ошейник, я думаю, как он работает, вам объяснять не надо. Он связан со мной. С этой скрижалью. Его нельзя снять ни физически, ни с помощью магии. Любая попытка повредить его приведёт к вашей немедленной смерти.

Он сделал паузу, давая словам впитаться в их испуганное сознание.

– Если вы попытаетесь предать меня, я узнаю об этом. И одним усилием воли я заставлю эти ошейники доставить вам такую боль, что вы будете молить меня о смерти. Если вы попытаетесь сбежать, я убью вас на любом расстоянии. Если вы решите, что смерть лучше рабства, и попробуете покончить с собой, ошейник не даст вам этого сделать, он парализует вас. Снять его могу только я. И только тогда, когда я посчитаю, что вы искупили свой долг. А это, я вас уверяю, случится очень, очень нескоро. Моя смерть равна вашей смерти, вы связаны с моей жизнью!

Он смотрел на три сломленные фигуры.

– Вы вернётесь в Генхаде. Вы продолжите управлять теперь уже моей гильдией «Золотая монета». Подпишете документы на МОЮ землю. И отныне каждый ваш вздох, каждая ваша сделка, каждая ваша мысль будет служить мне. Добро пожаловать в новую жизнь. И вы должны ценить моё милосердие, я прислушался к вашим мольбам и не дал своим воинам сделать того, что вы заслужили!

Заметки Габриэля.

Он развернулся и, не оглядываясь, пошёл к выходу из погреба. За его спиной остались не три могущественных торговца. А три раба в дорогих доспехах, с холодным железом на шее, которое отныне было их единственной реальностью, но такая жизнь всё же лучше смерти!

Глава 18: «

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.