Кровавый след Марии-Антуанетты

Тампль

Тампль – старинный замок, построенный ещё во времена крестовых походов на Восток, долгое время был резиденцией рыцарей ордена Храма – тамплиеров. Пока французский король Филипп IV Красивый, дальний предок Людовика XVI, заручившись поддержкой римского папы Климента V, жестоко не расправился с рыцарями. В Париже на костре, словно простой еретик, был сожжён последний великий магистр ордена тамплиеров Жан де Моле. С этого времени рыцарский замок Тампль стал самой мрачной тюрьмой во Франции. Именно туда революционные власти решили определить короля, королеву и их детей. Бежать из Тампля было не возможно.

Королевскую семью поместили в крошечной комнате, насмешливо именуя её королевскими покоями, и не оставляли ни на минуту без присмотра. Стражники постоянно дежурили у дверей, ограничивая не только свободу передвижения узников, но и препятствуя связи с внешним миром.

Узники впали в уныние. Особенно тяжело переносила новые условия Мария-Антуанетта. Нет, она не жаловалась, но в душе у неё скреблись кошки. Чтобы уединиться и немного отдышаться и забыться, королева по ночам стала бродить по тюремному коридору, дальше пройти было не возможно. Целый день Мария-Антуанетта ждала наступление ночи, чтобы уединиться и помечтать о прошлой жизни.

В одну из таких спокойных ночей, когда королева, наслаждаясь тишиной, освещая путь слабеньким огоньком свечи, бродила по мрачным коридорам замка, в одной из галерей, у колонны она заметила силуэт человека одетого в церковную сутану. Вначале королева, испугалась. Сердце у неё забилось так часто, что заныло в груди. Во рту всё пересохло. По всему телу пробежал озноб. Мария-Антуанетта, чтобы успокоиться прижалась к каменной стене. Камень был холодный и быстро остудил разгорячённое тело женщины. Королева успокоилась и, собравшись с силами, решительно направилась к незнакомцу. Кто бы это ни был, человек или призрак, она его уже не боялась.

Едва Мария-Антуанетта приблизилась к незнакомцу, как он повернулся к ней и скинул с головы капюшон, открыв своё лоснящееся от чрезмерной сытости лицо.

– Епископ! – удивлённо вскрикнула королева. – Это вы?

– Да ваше королевское величество, это я епископ Памье, – расплывшись в добродушной улыбке, тихо ответил священник. – Ваш верный друг.

– Как вы меня напугали.

– Прошу меня великодушно извинить, – поклонился епископ. – Испугать вас не входило в мои планы.

– Как вы сюда попали? Тампль хорошо охраняют и ни кого не допускают к нам без специального разрешения коменданта замка.

– Я слуга Божий, передо мной открыты все двери.

– Вы проникли сюда тайно?

– Мне не требуется ни какого разрешения, кроме Божьего.

– Значит, тут есть тайный ход, и вы освободите нас, – обрадовалась своей догадке королева.

– Нет, – усмехнулся епископ.

– Так зачем вы здесь?

– Я пришёл сюда специально в ночное время, чтобы встретиться лично с вами ваше королевское величество.

– Откуда вы знаете, что я здесь гуляю по ночам?

– Мне многое известно.

– Мне бы нужно вас прогнать, – обиделась на священника королева, – но из любопытства, я вас выслушаю месье д'Агу.

– Это очень разумно с вашей стороны, – отметил епископ. – Я отвечу на все ваши вопросы.

– Я слушаю вас.

– Вы помните моя королева, я предлагал вам свою помощь, когда вы ещё находились с семьёй во дворце Тюриньи.

– Допустим, вы тогда предлагали организовать наш выезд за границу. Сейчас что-то изменилось? Неужели вы стали революционером?

– Как можно, помилуй Бог. Я сейчас, как и прежде Божий слуга не более, – чтобы продемонстрировать свою набожность перед королевой, священник осенил себя крестным знамением. – Просто всё изменилось. Ранее я мог вам помочь и благополучно бы вывез вас в Австрию, к вашим родным. Сейчас, увы. Это не возможно.

– Почему, вы боитесь гильотины?

– Я страшусь только суда Божьего, более ни чего, земное мне не страшно.

– Так почему вы более не хотите нам помочь? – не унималась Мария-Антуанетта.

– Вы слышали о рыцарях тамплиерах?

– Конечно, мы сейчас заточены в их резиденции.

– Вы, наверное, знаете, какая участь постигла этот благородный рыцарский орден и великого магистра Жана де Моле?

– Конечно, но это было давно.

– Да, почти пять веков назад.

– Причём тут тамплиеры и мы?

– Тогда нужна была жертва, для того, чтобы избежать катастрофы и великий магистр ордена Жан де Моле, своей смертью спас многих. И не дал раскрутиться в обратную сторону колесу истории. Потому что напрасных жертв не бывает.

– Я вас совсем не понимаю.

– Великое постичь простому человеку сложно, нужно просто плыть по течению. Идти по указанному пути.

– Кто указывает этот путь?

– Великий кормчий.

– Кто это?

– Скоро узнаете, моя королева, – хитро прищурился епископ. – Вот вы ваше королевское величество, куда готовитесь попасть?

– В Вену, к родственникам, подальше от этой Франции, в которой перестали уважать королевскую власть.

– Я нужно желать попасть в рай Божий.

– О чём это вы?

– О том, что вы Мария-Антуанетта Габсбург-Лотарингская избраны, – громогласно объявил священник, высоко подняв правую руку.

– Я должна принести себя в жертву? – испугалась королева.

– Да, проведению так угодно, – подтвердил епископ. – У вас был шанс спастись, но всё пошло не так. Поэтому нужно смиренно принять свою судьбу. И будем надеяться, что ваша жертва будет не напрасной и поможет избежать в дальнейшем всеобщей катастрофы.

– Я не прошу за себя, – взмолилась королева. – Я смиренно приму всё посланные мне испытания, но король и наши дети.

– У вас одна судьба на всех.

– Но сжальтесь.

– Это не моя прихоть и не моё желание. Я лишь вестник судьбы.

Епископ обнял рыдающую королеву и прижал к своей груди.

– Успокойтесь моя милая, не всё так плохо. Я пришёл сюда, чтобы спасти одно ваше дитя.

– Это маленький Луи-Шарль, наш сын и наследник? – с надеждой посмотрела на священника Мария-Антуанетта.

В её взгляде было столько надежды и мольбы, что ни кто из смертных был не в состоянии выдержать такого напора, кроме епископа Памье.

– Нет, ваше королевское величество, это ваша дочь принцесса Мария-Тереза-Шарлотта.

– Шарлотта! – удивилась королева. – Почему именно она?

– Такова воля, великого кормчего.

– Каким образом вы спасёте Шарлотту?

– Вы приведёте её сейчас, и она уйдёт со мной. Но помните, её жизнь и судьба полностью зависят от вас. Точнее от вашей жертвы. Пусть всё будет так, как предначертано судьбой.

– Пусть всё будет так, как предначертано судьбой, – тихо повторила королева.

– А теперь приведите ко мне свою дочь, только тихо, чтобы ни кого не разбудить.

– Последний вопрос месье д'Агу.

– Слушаю вас.

– Кто вы на самом деле?

– Я член капитула ордена тамплиеров, – гордо заявил священник.

– Но этого не может быть, орден был распущён, а настоящий епископ Памье год назад умер.

– Король Филипп уничтожил лишь верхнюю, видимую часть рыцарства. Орден же продолжает жить и сегодня, а я вечный епископ Памье.

– Но…

– Довольно вопросов, – перебил королеву епископ. – У нас мало времени, идите за дочерью.

Мария-Антуанетта вытерла платком застывшие на щеках слёзы и торопливо пошла в свои покои. Она вернулась через полчаса, приведя с собой сонную и ни чего не понимающую принцессу Шарлотту, молодую девушку тринадцати лет. Принцесса куталась в старенькое потёртое одеяльце. Вид у неё был жалкий. Стоптанные туфельки и запачканное бардовое платьице. На принцессу она была совсем не похожа.

– Вот месье епископ, моя дочь Шарлотта.

– Иди ко мне дитя, – протянул руки принцессе священник.

Девочка оглянулась, посмотрев на мать и получив молчаливое согласие, робко направилась к епископу. Священник накинул на Шарлотту серый плащ, взял её за руку и повёл по длинному коридору, вдоль каменных колон.

Мария-Антуанетта смотрела им вслед. Внезапно она моргнула, закрыв глаза всего на пару секунд, но в этот миг священник и принцесса исчезли. Королева более ни кого не видела. Она бросилась к тому месту, где последний раз видела дочь и епископа. Там уже ни кого не было. Тщетно она осматривала все углы в замке, простукивала все стены и колонны, в надежде отыскать тайный ход. Всё было бесполезно. Королева вернулась в свою комнату, в надежде увидеть там спящую Шарлотту, предположив, что епископ ей привиделся. Но детская постель оказалась пуста. Это было не видение, ни сон. Всё случившееся было явью.

Утром, ни чего не утаивая, Мария-Антуанетта всё рассказала мужу. Людовик всё понял и постарался успокоить супругу.

– Не волнуйся дорогая, наше положение обязывает нас думать о своём народе. И если нам суждено принести себя в жертву, так тому и быть. Я не держу зла на своих тиранов, они сами обмануты ложными идеями. Не ведают, что творят. Я молюсь, чтобы наша кровь не пала на Францию. Жалко наших детей, но так видно угодно высшим силам. Что касается Шарлотты, то это хорошо, что ей удалось спастись. Она продолжит наш род и не прервётся наша ниточка в веках. Я же приношу себя в жертву во имя Франции. Я не страшусь смерти. Наоборот, там, в новой небесной жизни, мы все соединимся, и ни кто не сможет более нас разлучить. Я счастлив, что люблю и любим.

Супруги обнялись и зарыдали.

Казнь

После того, как королеву разлучили с детьми и перевели из Тампля в башню замка Консьержери, расположенную в самом центре Парижа, на омываемом водами Сены острове Сите, стало окончательно ясно, что дни арестантки сочтены. Пожалуй, во всей Франции не было ненавистней женщины, чем Мария-Антуанетта. Копившаяся годами и широко культивировавшаяся народная злоба по отношению к королеве достигла своего пика. Чаша народного терпения была переполнена. Народ жаждал королевской крови. И если король Людовик XVI был нелюбим революционерами, находя сочувствие у большинства народа, по политическим мотивам, как правитель страны, а не как простой человек, то ненависть к королеве имела и политический и личный характер. Её обвиняли во всех страшных грехах, презрительно называя «Австриячкой». Её погибели желали представители всех сословий, от простых крестьян до обиженных на королевскую власть аристократов.

Революционные власти, конечно же, исполняя волю французского народа, решили предать бывшую королеву революционному, то есть, несомненно, справедливому суду. Суд, а не простая казнь, должен был, по мнению самых ревностных патриотов Франции, ещё более умножить унижения и страдания королевы. Поэтому её не казнили вместе с горячо любимым супругом, королём Людовиком XVI, чтобы как можно дольше продлить её страдания. Поэтому разлучили с детьми. Поэтому содержали в самой убогой камере, лишив какой-либо связи с внешним миром. Одиночество было для арестантки невыносимым. Все её мысли были поглощены детьми, оставленными ею по требованию тюремщиков, в Тампле.

Королева часами бесцельно кружила по, скупо обставленной простой мебелью, крохотной камере. Лишь иногда позволяя себе полюбоваться видом из тюремного окошка, выходившего на женский двор замка. Ни чего привлекательного во дворе не было, но это было хоть какое-то развлечение. Почти не употребляя той грубой пищи, которую дважды в день доставляли в камеру тюремщики, узница проводила большую часть времени за чтением Евангелия и молитвами. Прерываясь для того чтобы взглянуть на висевший у неё на шее портрет сына и прижать к своей груди локон его бархатных волос.

Мария-Антуанетта в каждом шаге своих тюремщиков угадывала предсказание епископа Памье и поэтому была спокойна. Она достойно, как и положено королевской особе, противостояла каждому новому несчастью. Совершенно несломленной, она предстала перед судьями Революционного трибунала. И когда президент трибунала Арман-Мартен-Жозеф Герман, приняв надменный вид, обратился к подсудимой с обыкновенным, принятым на судебных заседаниях, вопросом:

– Как вас зовут?

Королева, приняв царственную осанку, решила подыграть обвинителям и громогласно ответила:

– Мария-Антуанетта Лотарингско-Австрийская.

– Ваше звание? – продолжал расспросы месье Герман.

– Вдова Людовика XVI Бурбона, бывшего короля Франции.

– Сколько вам лет?

– Тридцать семь.

Затем судья стал перечислять обвинения, выдвинутые против королевы. Оказалось, что Мария-Антуанетта, за годы своего пребывания в несчастной Франции, беспощадно расточала финансы страны, тем самым умножая страдания простого народа. Она полностью подчинила своей воле слабохарактерного короля и влияла на внешнюю и внутреннюю политику правительства, конечно же, действуя во вред Франции. С помощью изощрённых интриг, королева возбудила междоусобную войну в разных провинциях страны. И ещё множество пунктов обвинений пришлось выслушать подсудимой, что, по правде сказать, сильно утомило истощённую королеву. Однако у неё все же хватило сил выслушать не только все обвинения, но и сам приговор, к которому она была совершенно готова.

Обвиняемой, как этого требовала традиция, не предоставили последнее слово. Но королева произнесла несколько фраз, показавшихся судьям, судебным заседателям, стражникам и всем присутствующим в зале суда лицам, странными и непонятными:

– Путь свершится, что положено.

После оглашения приговора, вызвавшего в народе всеобщее ликование, Марию-Антуанетту возвратили в темницу, чтобы она смогла, как следует, подготовиться к смерти.

Перед тем, как палач постриг её волосы, чтобы облегчить работу гильотины, королева попросила стражников принести ей перо, чернила и бумагу. Она хотела написать письмо детям. Строгие тюремщики не посмели идущей на смерть узнице отказать в её последней просьбе и предоставили требуемые письменные принадлежности. Королева уединилась за тюремным столиком и, адресуя своё послание сестре своего покойного мужа принцессе Елизавете, на попечении которой находились королевские дети, аккуратно начертала:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.