Лама-детектив знает твой мотив

Kathy Love and Erin McCarthy

LLAMA SEE THAT EVIDENCE

Copyright © 2020 by Kathy Love and Erin McCarthy

© Измайлова Е., перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

I

За шесть недель после отъезда из Лос-Анджелеса и прощания с ролью детектива-любителя в сериале «Она запостила убийство» я довела образ калифорнийской девушки, которая стала владелицей паба в Бухте Дружбы, штат Мэн, до совершенства. Я подружилась с Джеком Керуаком – доставшимся мне в наследство питомцем-ламой, мне понравилось налаживать связи с местными. Но был один тип (если не считать мою снобскую и очень калифорнийскую мамочку), который не воспринял мою новую роль, что вгоняло меня в расстройство.

И сейчас этот тип мне звонит.

– Але! – крикнула я, пытаясь вынуть овсяное печенье из духовки одной рукой и схватить телефон второй.

Я бухнула противень на крышку духовки, перед этим выронив прихватку и слегка обжегшись.

– Уффф, – пробормотала я, сунув пострадавший палец в рот, и попыталась совладать с телефоном, неловко тыкая в экран.

Передо мной возникло имя. Дин Джордан.

Не упомню, чтобы Дин когда-нибудь звонил мне или писал. Мы видимся каждый день, поскольку он – управляющий моего паба «С пылу с жару». Понятия не имею, откуда взялось это название, и поверьте, я пыталась это выяснить. Каждый излагает свою версию, но, так или иначе, Дин управляет пабом уже много лет – еще когда бабушка была жива.

С учетом неразговорчивости Дина, должно быть, приключился кризис рабочей силы. Наверное, в пабе не хватает рук и он хочет, чтобы я пришла помогать. Жить прямо над баром очень удобно. Я могу примчаться через три минуты.

– Алло?

– Софи, ты не могла бы прийти в гостевой дом?

Я нахмурилась.

– Ладно. Прямо сейчас?

– Да. Прямо сейчас. Речь идет о скелете в шкафу.

Я выглянула в кухонное окно. Отсюда можно видеть гостевой дом, где живет Дин. Конечно же, единственный человек в городе, который меня недолюбливает, живет на моей территории и вдобавок управляет моим бизнесом. Он не вышел наружу, но входная дверь была открыта. Еще я заметила белый грузовик с надписью «Дути спешит на помощь», припаркованный на подъездной дорожке рядом со старым пикапом Дина.

Дин говорил, что у него в ванной протечка и что он вызвал сантехника. Кто-то напортачил в прошлый раз? Это он имел в виду? У меня появилось предчувствие, что все это выльется мне в копеечку. Вот они, недостатки владения домами столетней давности.

– Сейчас буду.

Я отключилась и сунула телефон в карман. Выключила плиту и помимо воли метнулась в ванную – посмотреть, как я выгляжу. Не хочу выглядеть чучелом, даже если мне надо просто посмотреть на дырявые трубы.

Я уже говорила, что Дин красавчик?

Я уставилась на себя в зеркало. Волосы собраны в небрежный узел, на щеке пятно от муки, которое я быстро стерла. В целом не ужасно.

Выходя из ванной, в последний момент я схватила блеск для губ с полочки над раковиной. Быстро мазнула по губам и побежала обратно в гостиную и оттуда во двор. Сад постепенно зарастает. Придется разбираться, как подготовить клумбы к зиме. Уже была пара холодных ночей, а сейчас только первое сентября. А я не только совершенно ничего не понимаю в садоводстве, я ничего не знаю о растениях в Мэне. Все совсем не так, как в Калифорнии. Хотя кого я обманываю? О калифорнийских растениях я тоже ничего не знаю.

Зачем я вдруг понадобилась Дину, по какой срочной надобности? Наверняка он больше моего знает о проблемах с сантехникой. В прошлом, когда у меня случались хозяйственные проблемы, я просто звонила домовладельцу. А теперь домовладелец – это я.

Я прошла по саду и по кирпичной дорожке подошла к дому Дина, молясь, чтобы страховка все покрыла.

– Привет! – крикнула я, входя в дом и чувствуя себя неловко из-за вторжения. С момента переезда в Бухту Дружбы я ни разу не входила в гостевой дом, хотя это мои владения. С одной стороны, странно, с другой – нормально. Дин меня недолюбливает, поэтому идея напроситься на экскурсию не казалась хорошей. Границы и все такое.

До меня донесся шорох, и появился Дин. На нем были линялые джинсы, низко болтающиеся на узких бедрах, и никакой рубашки. В руках большой молоток. На золотистой коже блестел пот, растрепанные волосы намокли от пота. Просто красавчик строитель месяца в женском журнале. Я уставилась на морской пейзаж, висящий над его правым плечом, чтобы не пялиться на его грудь. Почему мой угрюмый управляющий, он же жилец, такой секси? Жестокая ирония судьбы, не иначе.

– Привет, – сказал он. – Я рад, что ты пришла.

Эти слова заставили меня оторвать взгляд от шедевра живописи и посмотреть на Дина. Я уверена, что с момента, когда моя нога ступила на землю штата Мэн, он еще ни разу не радовался моему появлению.

– Мне надо кое-что тебе показать. – Он взмахнул молотком, приглашая меня следовать за ним. Я заставила себя не пялиться на его мышцы. Нет, я совершенно ничего не замечаю.

Я пошла за ним, с любопытством осматривая гостиную. Довольно большая. Центральную часть занимает серый диван, стоящий перед красивым белым мраморным камином. На стене над каминной полкой висит большой телевизор. Рядом с диваном кофейный столик и низкие тумбы – все простое и современное. Это воплощение аккуратности нарушалось только книгами. Стопка на кофейном столике. Еще одна на столике сбоку. Книги лежали даже рядом с камином.

Оказывается, Дин любит читать. Не ожидала, хотя сама не знаю почему. Не то чтобы я много о нем знала.

На противоположной стороне от входа располагалась маленькая кухня, такая же аккуратная, как и гостиная. Дин провел меня по короткому коридору. Слева обнаружилась еще одна дверь, и я поняла, что там его кабинет. Стол с компьютером. Полки, заставленные книгами. В конце коридора оказалась еще одна комната с закрытой дверью.

Он остановился прямо перед ней. Ванная.

– Сантехник пошел за шерифом.

На этом мои мысленные блуждания остановились.

– Что? Зачем? – Неужели я нарушила какие-то строительные правила, о которых я не знаю? Я прищурилась. – В чем дело, Дин?

Он открыл дверь и пригласил меня войти.

В санузле был бардак. Вокруг унитаза с поднятой крышкой валялась плитка. Стену за раковиной продырявили, но такое ощущение, что скорее в исследовательских целях, а не ремонтных.

– Куда смотреть? – Я растерялась. Это протечка или что?

– Открой шкаф для белья. – Он махнул в сторону узкой дверцы, которая должна быть закрытой, чтобы можно было войти в ванную.

Я открыла его и увидела, что из стены вынули примерно двухфутовый отрезок гипсокартона. Там были трубы, штыри, может, немного плесени. И…

Выхватив телефон из кармана, я включила фонарик.

– Это еще что такое? – Я наклонилась ближе. – Дохлая мышь?

В свете фонарика блестела белая кость с налипшими нитками. В стене умерло какое-то живое существо.

– Если это так, то это самая большая мышь, которую я видел в жизни. Это кость, Софи, и, судя по размеру, я на девяносто девять процентов уверен, что это человек.

– О боже! – Я дернулась назад, вытирая руки о джинсы, хотя я не притронулась к этой штуке.

– Если постучать по гипсокартону, ты услышишь, что там не пусто. – Он показал молотком. – Такое ощущение, что в стене что-то есть на отрезке отсюда досюда. Подозрительно. И если ты повнимательнее посмотришь на кость, увидишь, что это ткань.

– Значит, когда ты сказал, что нам нужно поговорить о скелете в шкафу, ты имел в виду настоящий скелет?

Какая наглость. Трупы не засовывают себя в стены сами. Кто-то пристроил этого человека между стойками и заштукатурил стену.

Как грубо.

Мы толкались у входа в ванную Дина, глазея на шерифа Джастина Пеллетье. Подняв черный полицейский фонарик, он с головой залез в шкаф, потом выпрямился, и мы снова смогли лицезреть его профиль. Шериф уставился на шкаф с таким видом, будто не мог поверить своим глазам.

Я совершенно точно понимала его чувства.

Он снова сунул голову в шкаф, потом выпрямился, откашлялся и кивнул:

– Определенно это человеческие останки.

Стоящий рядом со мной Дуги МакДугал, владелец «Дути спешит на помощь», присвистнул, и у меня зазвенело в голове, поскольку он сделал это мне прямо в ухо. Он потер ладонью хилую бороденку, которая напоминала скорее едва заметную растительность подростка, чем взрослого человека в возрасте двадцати с лишним лет.

– Осьпади ожемой, – сказал он, покачивая головой. – Вот так дела.

Я моргнула, не вполне понимая, что означает «осьпади ожемой», хотя догадывалась по контексту. У этих мэнцев специфическая манера выражаться.

– Имею в виду, я кое-что повидал в этой жизни. Енотов, которые заползли в тесную дыру, парочку дохлых скунсов, а их трупы воняют не лучше, чем живые особи, – сказал он, покосившись на меня.

Я кивнула, доверяя его опыту.

– Однажды я даже вытащил мертвого оленя из резервуара для септика, – продолжил Дуги. – Жуть ужасная.

Я уже научилась понимать значение слова «жуть» в интерпретации мэнцев. Это их эквивалент слова «очень». А мертвый олень в септике определенно заслуживает слова «жуть».

– Но я отродясь не натыкался на человеческие скелеты.

Я с трудом сдерживалась от смеха. Какое облегчение, что местные сантехники не натыкаются на трупы в каждом доме. Разумеется, первый труп должен был оказаться на моей территории, во всяком случае, первый для Дуги. Внезапно мне расхотелось смеяться.

– Вы можете определить, как долго он там находится? – спросил Дин, стоявший с другой стороны от меня.

Джастин снова сунулся в шкаф и на этот раз торчал там немного дольше. Наконец он сказал:

– Не могу. Надо связаться с коронером, но в любом случае похоже, что много лет.

Я взглянула на Дина. Он выглядел не очень-то довольным. Разумеется, кто порадуется, узнав, что много лет хранит полотенца, мыло и крем для бритья рядом с мертвецом.

– И что мы будем делать? – поинтересовалась я.

– Что ж, я собираюсь опечатать это место, чтобы мы могли провести расследование, – сказал шериф.

Отлично. Гостевой дом стал местом преступления.

Шериф двинулся в нашу сторону, и мы все попытались убраться с его пути, спотыкаясь и натыкаясь друг на друга. Дин поймал меня за руку, когда я потеряла равновесие, зацепившись каблуком за сапог Дуги.

– Простите! – сказали мы хором.

Мы вереницей вышли следом за шерифом во двор, понятия не имея, что делать.

– Ладно, я поехал, – сказал Дуги, когда мы оказались на залитой солнцем дорожке, и взглянул на Джастина: – То есть я же не нужен для допроса или чего-то такого?

Джастин покачал головой:

– Нет. Думаю, мы можем быть вполне уверены, что ты никак с этим не связан, Дуги.

Дуги облегченно вздохнул, кивнул и сказал Дину:

– Я вернусь, когда… в общем, когда можно будет продолжить.

Дин поблагодарил его, и они обменялись рукопожатием. Я подумала, что это довольно храбрый поступок со стороны Дина после истории о мертвом олене. Я тоже кивнула на прощание.

– Пойду в паб, – сказал Дин, застегивая фланелевую рубашку, которую он надел перед приходом Джастина. – Кажется, мне надо выпить.

Неудивительно. Ситуация весьма выпивательная.

Я наблюдала, как он идет по лужайке к заднему входу в паб. Взглянув на Джастина, я обнаружила, что он тоже смотрит на Дина. И в его обычно добрых глазах читалось что-то жесткое и испытующее. Первый раз я увидела в нем настоящего сурового шерифа. С первого дня знакомства я воспринимала его как большого добряка. Хотя мы знакомы всего пару недель, но я призадумалась, что в Дине есть такого, что пробудило в Джастине полицейский дух.

– Ты же не думаешь, что Дин как-то связан с этим делом? – Я не смогла удержаться от вопроса.

Он моргнул, словно выныривая из пучины задумчивости, а потом улыбнулся – и вернулся добродушный шериф Джастин Пеллетье.

– Нет, кто бы не был в этой стене, он там очень долго.

Рада слышать. Но это не объясняет, почему Джастин так смотрел на Дина.

– Ты знаешь, когда твоя бабушка купила это место? И был ли уже тогда этот дом? – спросил он, возвращая мое внимание к более насущной загадке мертвеца в стене гостевого дома.

Я покачала головой.

– Понятия не имею. Но могу выяснить. Мама и тетя несколько лет жили в этом доме, перед тем как уехать в колледж. Я сейчас позвоню.

Я потянулась в задний карман за телефоном.

– Отлично. Мне тоже надо сделать пару звонков. – Он отошел к полицейской машине, припаркованной рядом с подъездом к дому Дина на улице.

Копаясь в телефоне в поисках маминого номера, я двинулась к сараю, рядом с которым Джек Керуак принимал солнечные ванны и наслаждался свежей травкой в загончике. Здесь я поставила пару шезлонгов и стол, чтобы отдыхать и проводить время с Джеком. С тех пор как я получила в наследство от бабушки большого пушистого питомца, мне довелось узнать, что ламы – очень общительные существа, поэтому я стараюсь проводить с ним побольше времени.

Когда я открыла калитку, он оторвался от поедания своих любимых одуванчиков. Дернул ушами, моргнул длинными ресницами. Из его пасти свисал недожеванный желтый цветок.

– Привет, малыш. Отдыхаешь?

Он снова моргнул и побрел ко мне. На ходу его голова подпрыгивала, а челюсти двигались по кругу. Такой милашка.

Тут я вздохнула и с ужасом уставилась на телефон. К несчастью, моя мать вовсе не так мила и приятна, как Джек. Она уже намекала, временами весьма прямолинейно, что я должна пересмотреть свое решение переехать в Бухту Дружбы, хотя мне здесь нравится. Я уверена, что труп в гостевом доме приведет к очередному раунду разговора с перечислением причин, почему я совершила ошибку.

Но мне нужны ответы, и лучше всего начать с мамы. Поэтому когда Джек остановился передо мной, я потрепала его по пушистой шее, почесала голову, сделала глубокий вдох и нажала кнопку вызова.

Я провела небольшую репетицию, как преподнесу ей эту новость.

Любопытное известие. В гостевом доме нашли труп.

Ты знала о том, что у нас в шкафу скелет?

В нашей семье кто-нибудь исчезал?

Не самые удачные варианты, но кости в ванной – тема не из приятных.

II

– Привет, Софи, – мама ответила на втором гудке. – Секундочку.

Я ждала, зная, что она делает. Через несколько мгновений она продолжила:

– Ты меня слышишь? Я включила громкую связь в машине.

Она всегда включает громкую связь в машине, когда я звоню. Она вечно занятой агент по недвижимости и трудоголик. И она всегда должна объявить, что переключает меня на громкую связь. Как будто я не могу догадаться по шуму, который издает ее «БМВ». Но это один из наших ритуалов. Как и ее придирки.

– Ты уже решила вернуться домой?

О, она сразу ринулась в бой? Должно быть, у нее плотный график и нет времени разговаривать.

Я улыбнулась, отдавая должное ее упорству.

– Нет, мама. Но мне надо задать тебе пару вопросов о доме.

Хорошее начало. Мне не хочется рассказывать ей о трупе, во всяком случае, не начинать с этой темы. Если до этого она просто наседала на меня, уговаривая вернуться, то мертвец на моей территории заставит ее возглавить крестовый поход.

Так что я просто поинтересовалась:

– Ты не помнишь, когда бабуля купила это место, гостевой дом уже был построен?

– Гостевой дом? А что?

– Кое-какие проблемы с сантехникой.

– О. – Судя по интонации, мама не до конца поверила в мое объяснение. – Да, был. Но потом его ремонтировали или достраивали. Точно не помню, хотя главный дом тогда был натуральной свалкой. Как будто там никто не жил много лет. Санни перестроила весь дом, когда превратила первый этаж в паб. Но я не знаю, как выглядел гостевой дом. Откровенно говоря, я его избегала.

Я заметила, что мама не называет бабулю мамой. Разумеется, это привычное дело. Она никогда не называла свою маму мамой. Только Санни.

– Значит, бабушка достраивала гостевой дом? – Не могу поверить, что мама не помнит. Разве для ребенка переезд в огромный викторианский особняк с садом и гостевым домом не стал грандиозным приключением? Очевидно, свою исследовательскую натуру я унаследовала не от мамы. Снова стало ясно, что мама не хочет говорить о своем детстве, точнее, о своей семье.

– Кажется, она что-то доделывала. Я точно помню только то, что она перестраивала паб и хозяйский особняк. Наверное, гостевой дом тоже отремонтировали, но это было тридцать пять лет назад. Замени ты эти чертовы трубы. Или снеси гостевой дом, кому он нужен? Сомневаюсь, что он чего-то стоит.

Я закатила глаза, радуясь, что она меня не видит.

– Бабушка купила дом вместе с дедулей? Или он уже умер к тому времени?

– Не знаю. – Мамин голос приобрел резкие нотки. Она говорила об отце еще реже, чем о матери. – Мы въехали туда вскоре после его смерти. Какое отношение все это имеет к сантехнике?

– Я просто пытаюсь понять, насколько здесь старые трубы. Ну понимаешь, для страховой компании. – Я сама поморщилась от своей выдумки. Разве страховым не наплевать на все это? И я быстро перешла к следующему вопросу: – А сарай?

– Какой сарай?

– Сарай, где живет Джек?

– Джек?

Я отодвинула телефон и скорчила гримасу. Очень по-детски, но что делать. Я сто раз рассказывала ей разные смешные истории о моем питомце. Очевидно же, что любые истории о ламе должны вызывать умиление просто потому, что это лама. Но тот факт, что теперь у меня есть питомец, нравится маме еще меньше, чем то, что я живу на другом конце страны в доме, где она выросла и откуда сбежала в восемнадцать лет.

– Джек, моя лама.

Мама застонала.

– Точно, лама. Какая нормальная женщина заведет себе ламу?

Я знала, что она имеет в виду бабулю, но заподозрила, что мой здравый смысл теперь тоже под сомнением.

– Мама, а сарай? Он тоже уже был или его построила бабушка?

– Он уже был. Но какое отношение он имеет к трубам в гостевом доме?

– Ну-у, там тоже есть трубы, – выкрутилась я. Это правда, хотя там только кран, чтобы поить Джека. – Я подумала, раз уж сантехники все равно тут, пусть проверят везде. Ну понимаешь, если трубы везде старые. – Я скорчила гримасу. Кажется, пора заткнуться.

– Софи, ты уверена, что все в порядке?

Я кивнула, хотя она меня не видит.

– Да. Спасибо за информацию.

– Софи…

Краешком глаза я заметила, что к загону приближается Джастин.

– Мама, мне пора идти. Сантехник хочет что-то у меня спросить. Позвоню попозже. Люблю. Пока.

– Соф…

Я отключилась и повернулась к Джастину.

– Что-то еще? Надеюсь, ты не обнаружил второе тело?

Джастин почему-то не улыбнулся в ответ и выглядел довольно мрачным.

Я уставилась на него.

– Там же нет второго трупа, нет?

Он отрицательно покачал головой и ответил:

– Думаю, надо осмотреть территорию, просто на всякий случай.

Я внезапно представила свой задний двор, весь заваленный давнишними трупами. Отлично, теперь местные будут считать меня Джоном Уэйном Гейси из Бухты Дружбы. Только без клоунского грима, и я все-таки не серийный убийца. Одного трупа достаточно, чтобы вызвать бурление, а уж если их несколько…

– Ладно. Мама сказала, что вроде бы гостевой дом ремонтировали после того, как бабушка купила это место. – Не очень хорошо для бабули. – Что я должна теперь делать?

– Я жду пару судебных экспертов и поисковую собаку из Бангора. Хочу, чтобы они все здесь осмотрели. Мне нужно, чтобы вы с Дином держались подальше от сарая и гостевого дома. Ведется расследование убийства.

Ситуация стала еще более странной. Слишком странной и слишком серьезной.

– Откуда ты знаешь, что это убийство?

Не успела я задать этот вопрос, как поняла, насколько же он тупой. Люди не замуровывают себя в стены сами, чтобы там умереть. Судя по выражению лица Джастина, он пытался подобрать слова, чтобы сказать мне это потактичнее и не оскорбить мои интеллектуальные способности. Хорошо, что я рыжая, а не блондинка, иначе я рисковала бы не искупить свою вину.

– Проехали, – сказала я. – Просто выдаю желаемое за действительное. Конечно, это убийство.

– Как он отреагирует на собаку, что думаешь? – Джастин кивнул в сторону Джека, который стоял рядом и жевал узел волос у меня на затылке. Я потрепала его по морде, чтобы он прекратил.

– Не уверена. Не думаю, что хоть раз видела его в обществе собаки.

– Просто на всякий случай, может, тебе надо найти для него другое место на время?

Я взглянула на своего трехсотфунтового питомца. Он моргнул длинными ресницами, совершенно равнодушный к происходящим вокруг странностям. Затем кивнула:

– Конечно, я что-нибудь придумаю.

– Ладно, я слышал, что алкоголики видят розовых слонов, но чтобы ламу? – сказал наш завсегдатай Роско Филбрик, прищурив глаза, когда я вводила ламу в паб.

– Он настоящий, Роско, – сказала я, изображая веселость. Как будто это совершенно нормальное дело – приводить ламу в паб в три часа дня. – Это не глюк.

– Я надеялся, что если у меня будут глюки, я увижу модель в купальнике, а не ламу.

Роско можно понять.

Дин, сидящий у стойки с пинтой пива, повернулся. Широко открыл глаза. Слез со стула и двинулся ко мне.

– Что ты творишь? Я уверен, что ты нарушаешь примерно дюжину санитарных норм.

Я кивнула:

– Уверена, что да. Но я не смогла завести его вверх по лестнице к себе домой и побоялась оставить на привязи у крыльца, потому что я понятия не имею, как он отреагирует на поисковую собаку.

– Поисковую собаку? – переспросил он, понизив голос.

Я мрачно кивнула.

– Они хотят убедиться, что здесь нет других трупов.

На лице Дина ясно читалось отвращение. Я понимала, что он чувствует. Это чересчур. Единственные скелеты, которые я готова видеть, – это те, которыми я собираюсь украсить свое крыльцо в октябре.

Джек начал переминаться с ноги на ногу. Видимо, ему стало скучно в новом месте. Не могу его винить, сегодня днем здесь довольно мертво. Эх, неудачный выбор слова. Я мысленно поморщилась.

– Мне казалось, в счастливые часы у нас больше посетителей? – сказала я, рассматривая паб. За барной стойкой сидели три постоянных посетителя и еще двое – за столом. Они с ужасом пялились на нас. Я улыбнулась и помахала им рукой. Они переключили внимание на еду.

– Что ж, осенью дела идут немного хуже, когда туристы уезжают, – на автомате ответил Дин, как будто уже сто раз это говорил. На самом деле так и было. Я пару раз слышала, как он несколько раз объяснял официантам, что должен урезать их часы. Но я надеялась все наладить. У меня классный персонал, и я не хочу, чтобы они теряли деньги, если этого можно избежать.

– Верно, – сказала я. – На самом деле у меня есть парочка идей, как завлечь к нам местных в более тихие месяцы. Ну знаешь, специальное меню. Веселые мероприятия. Живая музыка. Может, даже рисовальные вечеринки. Они до сих пор очень популярны.

Он кивнул, потом нахмурился.

– Мы что, обсуждаем маркетинг, когда ты стоишь тут с ламой, а в ванной труп?!

Я пожала плечами.

– Что ж, все равно нам надо это обсудить. Или что-то другое. Имею в виду, что угодно, только не труп, потому что я пытаюсь отвлечь тебя от мысли о том, что ты принимал душ рядом с человеческими останками.

Ой. Кажется, я сказала это вслух.

У Дина задергался мускул на щеке. Кажется, с ним это часто бывает, когда я рядом. Постараюсь не принимать на свой счет.

– Привет, Джек! – жизнерадостно поздоровалась наша официантка Брэнди, унося поднос с грязными тарелками. И скрылась на кухне без единого вопроса.

Я укоризненно взглянула на Джека. Конечно, довольно странно приводить в паб свою ламу, но некоторые люди относятся к этому совершенно спокойно. И Брэнди определенно позабавила эта ситуация в отличие от хмурого МакСтими, стоящего передо мной.

– Может, отведем Джека в подсобку? – неестественно спокойным голосом предложил Дин.

– Хорошая идея.

Видишь, я могу быть гибкой. Доброжелательной. В отличие от некоторых.

Я нежно потянула Джека за поводок, и он побрел за мной. Но когда мы проходили мимо Джорджа Спрейга, еще одного нашего постоянного клиента, Джек резко остановился, заставив меня потерять равновесие. Дин подхватил меня.

Джек поднял голову, его ноздри затрепетали. Он придвинулся к Джорджу, вытянул шею, продолжая принюхиваться, и попытался утащить салат с тарелки Джорджа.

– Эй! – возмутился Джордж, отодвигая тарелку.

Джек заворчал.

Дин сделал шаг вперед, схватил Джека за ошейник и оттащил от раздраженного клиента.