Волшебник Лукоморья. Книга 1
- -
- 100%
- +
– И куда же вы держите путь, Добромир? – Настасья вновь одарила его своей дружелюбной улыбкой, в которой теперь читалось искреннее любопытство.
После недолгой паузы, во время которой он словно взвешивал каждое слово, Добромир посмотрел ей прямо в глаза:
– Мы держим путь в Нордград.
– Что ж, хорошая новость! Нам по пути, – оживилась ведунья. – Приглашаю вас присоединиться к нашему каравану. Думаю, Златолюб будет рад принять искусных воинов в дорогу.
Не дожидаясь ответа, она воодушевлённо продолжила:
– Предлагаю отпраздновать нашу победу мясной похлебкой и пройти ещё пару километров. Помнится, где-то здесь должно быть отличное место для стоянки. Всем нужен отдых, а мне – приготовить целебные растворы, – она оглянулась на раненых. – Залечим раны – и в путь.
В этот момент Тихон, весело смеясь и о чём-то беседуя с Захиром и Закиром, стоял у костра. Гордан снимал котелок с огня, а Тенемира уже подготавливала кухонную утварь для общей трапезы.
Настасья, слегка приподняв бровь и кивнув в сторону костра, пригласительно двинулась вперёд. Добромир, последовав за ведуньей, лишь глубоко вздохнул, размышляя о неожиданном повороте событий.
Широкая брусчатая дорога сменила извилистые просёлочные тропы и лесные тропинки. Теперь пейзаж вокруг разительно отличался – то и дело попадались добротные трактиры и постоялые дворы, манящие путников теплом и уютом. Всё чаще встречались одинокие всадники, гружёные повозки, а порой и целые караваны, двигающиеся навстречу.
По пути то и дело попадались лесоводцы – загадочные хранители природы, живущие обособленно в лесах западных землях Лукоморья. Их называли также лесвеями, и они славились своим умением находить общий язык с лесной чащей.
– Ты же понимаешь, – одним из вечеров тихо произнёс Добромир ведуньи, глядя вдаль на дорогу, – что Гордану, как, впрочем, и тебе, сейчас опасно появляться в Нордграде. Вставший на престол Владимир ведет угнетающую политику в отношении тех, кто не принадлежит к расе Этнов. И народ его слушает. Всё начинается с косых взглядов, а потом… пройдёт не так много времени, как начнутся гонения на всех. Даже на таких, как мы.
Он помолчал, собираясь с мыслями.
– Почти сто лет прошло с тех пор, как некогда единое Лукоморье раскололось на части. Волшебники отошли на второй план, а правители земель ведут свои политические интриги, тебе ли не знать… – закончил он.
Ведунья долго смотрела на дорогу, прежде чем ответить.
– Именно поэтому я и должна попасть туда, – произнесла она наконец.
За время долгого пути Добромир успел лучше узнать не только ведунью, но и остальных спутников. Каждый из них хранил свои тайны, каждый имел свою историю, которая, несомненно, когда-нибудь будет рассказана. В этих долгих днях пути, наполненных разговорами у костра, совместными трапезами и общими заботами, зарождалось то особое чувство товарищества, которое может возникнуть только в совместных испытаниях.
– Как ты поняла, что я ведьмак? – как-то спросил Добромир, внимательно глядя на ведунью.
– Точно так же, как и ты понял, что я ведунья, – ответила Настасья с весёлой улыбкой. – Думаю, школа волшебства оставила на всех нас свою отличительную черту.
Добромир понимающе кивнул, вспоминая те дни, когда он проходил обучение.
– Добромир, смотри! – ведунья вдруг указала рукой куда-то вдаль.
Перед взором ведьмака с возвышенности открылся величественный вид: за широкой рекой, на противоположном берегу, раскинулся огромный город. Высокие каменные стены с многочисленными башнями возносились к небу, а за ними виднелись крыши домов, покрытые красной черепицей.
– Нордград – прошептал Добромир.
Вся компания невольно приостановилась, заворожённая открывшейся панорамой.
– Старик, ведьмак, ведунья, корв, два юнца и пугающая меня Тенемира, – внезапно нарушил тишину Тихон, задумчиво глядя на своих спутников.
Его слова повисли в воздухе, словно невесомый пух, подхваченный ветром, а затем Настасья первой рассмеялась, её звонкий смех рассыпался по округе серебряными колокольчиками. Гордан громыхнул своим низким басом, его золотые зубы сверкнули в широкой улыбке. Захир и Закир, переглянувшись, тоже разразились хохотом, их кучерявые головы покачивались в такт смеху. Даже сдержанная Тенемира, позволила себе лёгкую улыбку.
– Что за нелепая компания у нас собралась, друзья! – уже открыто смеясь, продолжил Тихон, качая головой.
*****
Никита стоял в прихожей, сжимая в руках небольшой рюкзак. Мама обнимала его, и её плечи вздрагивали от беззвучных слёз. По щекам катились слёзы, оставляя мокрые дорожки на её лице.
Профессор Святозар, стоял у двери. Его удлиненный пиджак сегодня был другого фасона – более строгий, с серебряными пуговицами. Но взгляд оставался таким же проницательным.
– Никитушка, – шептала мама, прижимая сына к груди, – всё будет хорошо, обещаю. Я должна была рассказать тебе раньше… о твоей необычности, о том, кто ты на самом деле. Прости меня.
Она отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза:
– Когда ты приедешь на летние каникулы, я расскажу тебе всё об отце. Всё, что ты захочешь узнать…
Её голос дрожал, но она старалась говорить твёрдо:
– Ты сильный, мой мальчик. Ты справишься.
Профессор кашлянул, напоминая о времени:
– Елена Викторовна, нам пора.
Мама снова прижала Никиту к себе, словно пытаясь передать ему всю свою любовь и защиту.
– Будь сильным, – прошептала она. – И помни – я всегда буду любить тебя.
Никита чувствовал, как ком подступает к горлу. Он хотел что-то сказать, но слова застряли в горле. Вместо этого он просто кивнул, стараясь выглядеть храбрее, чем чувствовал себя на самом деле.
Профессор шагнул вперёд:
– Никита, пора.
Мальчик последний раз обнял маму, чувствуя, как её руки дрожат. Затем, не оглядываясь, вышел за дверь. Медальон под рубашкой стал тёплым, словно давая ему силу и поддержку.
Они проходили мимо знакомых Никите мест – здесь он играл с другом, здесь ходил в школу, здесь всё было таким родным и привычным.
Профессор Святозар шёл, не останавливаясь.
– Итак, кто я, откуда я… – начал он на ходу, его голос звучал размеренно и спокойно.
Внезапно профессор остановился и повернулся к Никите лицом. Его глаза внимательно смотрели на мальчика.
– Кто ты – мы уже обсудили, – продолжил он, придавая словам особое значение.
– Вы… вы профессор Святозар, прибыли из Лукоморья, а я… я волшебник, – пробормотал Никита, всё ещё не веря собственным словам. Его голос звучал неуверенно, словно он произносил что-то невероятно важное, но совершенно невероятное.
– Совершенно верно, – подбадривающе ответил профессор, положив руку на плечо мальчика. Его голос стал теплее, почти отеческим.
Он сделал паузу, собираясь с мыслями и вновь тронулся в путь прежде, чем продолжить:
– Ты должен был поступить к нам в школу ещё пять лет назад…
На долю секунды профессор замолчал, словно подбирая правильные слова.
– Но сложились обстоятельства, не способствующие, так скажем, этому.
Никита шёл молча, переваривая всю информацию. В его голове крутились тысячи вопросов, но он не решался их задать. Мысли путались: волшебник? Школа? Лукоморье? Всё это звучало как сказка.
– А как… как и чему я буду учиться? – наконец выдавил Никита, нарушая тишину. – И… и что будет с мамой?
Профессор Святозар, не останавливаясь, кинул взгляд на мальчика:
– Учиться ты будешь так, как учатся все наши ученики. А что касается твоей мамы… Она знает, что делает всё правильно. Для твоего же блага.
Никита кивнул, хотя внутри него бушевал ураган эмоций.
Профессор снова двинулся вперёд, и Никите ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.
– Вот мы и на месте, – сказал профессор.
Никита, будто только сейчас выйдя из своих мыслей, огляделся. Они были на старом заброшенном заводе, где он вместе с Серёжей катался на скейтбордах.
– Почему мы здесь? – не скрывая своего недоумения, спросил Никита.
– Здесь находится один из порталов, – ответил профессор, словно удивляясь вопросу мальчика.
Заметив растерянность Никиты, он решил объяснить подробнее:
– Давным-давно, Никита, мир волшебников и мир людей – этнов, как мы называем обычных людей в мире волшебства – были едины. После определённых событий, о которых ты узнаешь на уроках истории, – сказал профессор, подмигнув Никите, – было принято решение разделить эти миры. Точнее говоря, спрятать мир волшебства от мира людей.
Никита внимательно слушал, стараясь усвоить каждое слово.
– Волшебники создали порталы по всей Земле для перехода между мирами. Важно понимать, что пользоваться ими могут только волшебники с достаточной внутренней силой. Существуют также волшебники с меньшей силой – их называют ведьмаками и ведуньями.
Профессор внимательно посмотрел на мальчика:
– Обо всём этом ты подробнее узнаешь в школе. Тебе предстоит многое освоить, Никита.
Видя, что мальчик переваривает информацию, профессор подошёл к полуразрушенной стене. Его движения руки были плавными и уверенными. Он что-то тихо прошептал, и Никита увидел, как кирпичная кладка начала странно двигаться.
Кирпич за кирпичом, словно живые, стали расступаться в стороны, открывая тёмный проход в неизвестность. Никита затаил дыхание, наблюдая за этим чудом. Проход становился всё шире, пока не образовал достаточно большое отверстие.
– Готов? – спросил профессор, протягивая руку.
Никита кивнул, хотя внутри него всё дрожало от волнения.
– Помни, – добавил профессор, – страх – это нормально. Но ты должен доверять своей силе и интуиции.
Профессор сделал шаг к проходу. Никита, собрав всю свою смелость, шагнул вперёд, чувствуя, как пространство вокруг него искажается. Последнее, что он увидел, была знакомая стена завода, а затем темнота за стеной словно ожила. Она зашевелилась, заискрилась тысячами маленьких огней, и Никита почувствовал, как его затягивает в этот волшебный водоворот.
Мгновение – и он уже не в старом заводе. Перед ним раскинулся величественный двор, окружённый старинными зданиями, чьи шпили уходили в самое небо.
– Добро пожаловать в Школу Волшебства, – улыбнулся профессор.
Глава 2. Школа волшебства.
Стены Нордграда, столицы северных земель, были сложены из тщательно отёсанных каменных блоков горной породы. Белоснежная известь, которой их покрыли, слепила глаза, словно чешуя василиска в полуденных лучах солнца. Казалось, сами боги воздвигли эту неприступную твердыню, чтобы защитить город от любых посягательств.
Ворота, двустворчатые, как челюсти древнего чудовища, были обиты металлическими листами. Над ними, словно клыки, возвышались островерхие башни, а перед входом нависала кованая решётка – хитроумное изобретение, способное в мгновение ока отсечь путь любому незваному гостю. Мост, ведущий к воротам, был сооружён из мореного дуба – дерева, которое веками отстаивалось в болотах, набираясь силы и твёрдости. Брусчатка была выложена идеально подогнанной, по которой могли беспрепятственно двигаться как пешие путники, так и гружёные повозки.
Ветхие постройки пригородного района Нордграда представляли собой печальное зрелище. Покосившиеся дома с крышами, поросшими мхом, жались друг к другу. Их стены, когда-то выкрашенные в яркие цвета, теперь покрылись грязно-серыми разводами и трещинами. В центре этого запустения возвышалась старая мельница – угрюмое сооружение из потемневшего от времени дерева. Её крылья, когда-то гордо вращавшиеся под напором ветра, теперь безжизненно поникли, покрытые паутиной и птичьим пухом.
Неподалёку от мельницы журчал приток горного ручья. Его кристально чистая вода, сбегая по каменистому руслу, впадала в широкий ров, опоясывающий городские стены. Когда-то этот ров был частью оборонительных сооружений, но сейчас его воды заросли ряской и кувшинками, а берега поросли камышом и осокой.
Вокруг мельницы раскинулись заброшенные сады с одичавшими фруктовыми деревьями. Их ветви склонялись к земле под тяжестью несобранных плодов, а между деревьями пробивалась молодая поросль, стремящаяся занять пустующие участки земли. В воздухе витал особый запах – смесь прелой листвы, влажной земли и древесной смолы. Этот аромат напоминал о былом процветании этих мест, когда мельница работала день и ночь, а вода в рву была чистой и прозрачной.
– Не нравится мне это место, – проворчал Гордан. – От этих домов так и разит смертью.
Настасья лишь усмехнулась, её зелёные глаза блестели на закате солнца:
– От тебя тоже разит, здоровяк, только другим – брагой и луком.
– А я вот чувствую запах хорошего ужина в какой-нибудь таверне. – Тихон, как всегда, пытался разрядить обстановку.
Перед массивными воротами, вытянулись две бесконечные очереди – одна в город, другая из него.
– Что за дьявольщина? Почему все, кто выходит из города, нелюди? – Не смогли скрыть своего изумления братья.
И правда, в выходящей из города очереди стояли представители всех рас, кроме человеческой. Низкорослые корвы с суровыми лицами. Стройные, изящные создания – лесвеи с зеленоватым оттенком кожи. Домовичи – существа что тысячелетиями служили во благо Этнов.
Стражники у ворот, облачённые в тяжёлые доспехи, вели себя особенно надменно с теми, кто пытался покинуть город. Их грубые окрики и бесцеремонные действия доставались представителям нечеловеческих рас.
– Прочь с дороги! – рявкнул один из стражников, толкнув пожилого лесвея.
Настасья наклонилась к Добромиру:
– Похоже, в городе творится что-то серьёзное.
Добромир лишь кивнул.
Тем временем очередь у городских ворот тянулась бесконечно, словно застывшее болото, в котором каждый шаг давался с трудом. Жара делала своё дело – люди изнывали от духоты, перешёптывались, но никто не решался нарушить установленный порядок. Время от времени кто-то пытался задать вопрос стражникам, но в ответ получал лишь грубый окрик или угрожающий взмах копья.
Внезапно внимание всего отряда привлёк шум у самых ворот. Стражники, вооружённые до зубов – в начищенных до блеска доспехах, с алебардами наперевес – окружили небольшую группу корвов. Это была семья: седая женщина с тяжёлым мешком за спиной, двое подростков и маленький ребёнок, который испуганно жался к матери.
– Пропустите, пожалуйста! – умоляла женщина, её голос дрожал от отчаяния. – У нас нет другого выхода!
– Назад! – рявкнул старший стражник, выступив вперёд. Его лицо было непроницаемо, словно высечено из камня. – Корвам вход запрещён!
– Но у нас есть разрешение! – подросток попытался показать свиток, но стражник лишь презрительно фыркнул.
– Фальшивка! Все ваши бумаги – ложь!
Другие стражники загоготали, их смех эхом отразился от каменных стен. Один из них, особо рьяный, толкнул мать, отчего маленький ребёнок едва не упал.
Гордан сжал рукоять тяжелого топора, висевшего за спиной:
– Да как они смеют!
– Тише. Сейчас не время. Так ты им не поможешь. – Тенемира положила руку на его плечо.
Люди в очереди замерли, затаив дыхание. Кто-то отворачивался, делая вид, что ничего не происходит, другие бросали сочувственные взгляды, но никто не решался вмешаться.
– Пожалуйста! – женщина упала на колени, её голос надломился. – У нас нет еды, мы умираем!
– А нам какое дело? – сплюнул стражник. – Следующий!
Он махнул рукой, и его подчинённые начали теснить семью прочь от ворот. Женщина пыталась защитить детей, закрывая их своим телом, но силы были неравны. В этот момент один из подростков не выдержал – он бросился на стражника с кулаками, но был тут же сбит с ног ударом древка алебарды. Ребёнок истошно закричал, увидев, как упал его брат.
Добромир, не говоря ни слова, сделал знак своим товарищам оставаться на месте. Его движения были спокойными и уверенными, словно он давно привык к подобным ситуациям. Не теряя времени, он направился к измученной семье корвов, которые сидели на земле в стороне от ворот.
– Позвольте помочь, – тихо произнёс он, опускаясь рядом с ними на колени.
Женщина подняла на него измученный взгляд, в котором читался немой вопрос. Её дети прижались друг к другу, настороженно наблюдая за незнакомцем. Добромир быстро осмотрел раны на теле подростка, которого ударили алебардой. Раны были неглубокими, но болезненными. Из своего походного мешка он достал аккуратно завёрнутую в лист подорожника мазь.
– Это поможет заживлению, – пояснил он, осторожно нанося целебную смесь на ссадины.
Пока он обрабатывал раны, женщина не сводила с него благодарных глаз. Её сын тихо шипел от боли, но не отдёргивался. Закончив с лечением, Добромир отстегнул от пояса небольшой мешочек. Его пальцы на мгновение задержались на застёжке, прежде чем он отсыпал несколько монет в протянутую ладонь женщины.
– Возьмите, они вам пригодятся в дороге, – негромко произнёс он.
Женщина ахнула, её руки дрожали, когда она брала монеты. Её глаза наполнились слезами благодарности.
– Благослови вас боги, добрый путник, – прошептала она. – Мы никогда не забудем вашей доброты.
Добромир лишь кивнул, не принимая благодарности. Он поднялся, бросив последний взгляд на семью.
– Берегите себя, – сказал Добромир и, не оборачиваясь, направился обратно к своим товарищам:
– Это пустая трата времени. В город таким путём мы не попадём. Стража явно получила приказ никого не пускать.
– Я знаю тайный ход в город. Он не совсем законный, но другого выхода нет. – неожиданно произнесла Настастья.
Добромир резко повернулся к ней:
– Что за проход? Откуда ты о нём знаешь?
Ведунья лишь загадочно улыбнулась:
– Скажем так, у меня есть свои секреты. Но сейчас важно другое – нам нужно попрощаться со Златолюбом и отправляться пока совсем не стемнело.
Захир и Закир переглянулись. В их глазах читалась тревога.
Когда отряд подошёл к каравану, Златолюб встретил их озабоченным взглядом:
– Что случилось? Почему такие лица?
Добромир коротко рассказал о том, что произошло с семейством корников.
– Это не к добру. В городе явно творится что-то неладное. – Златолюб побледнел – Может, стоит и мне развернуть караван?
Настасья покачала головой:
– Нет. Тебе незачем беспокоиться.
– Хорошо. Но обещайте, что пришлёте весточку. – Златолюб заметно расстроился – У меня в городе есть люди, которые могут помочь.
– Договорились. – Добромир кивнул – Но и ты, Златолюб, будь осторожен. В городе сейчас неспокойно.
Тихон, хлопнул купца по плечу:
– Не переживай так, друг! Мы ещё встретимся в какой-нибудь таверне и обязательно выпьем по кружке добротной медовухи!
Захир и Закир вновь переглянулись и одновременно предложили:
– Мы можем отвлечь стражу! У нас есть пара трюков в запасе. Вы все пройдете, а мы… мы догоним вас в городе.
– Нет. Слишком рискованно. – Сказал Добромир и после короткого раздумья продолжил —Идём. Но помни, Настасья – я не забуду своего вопроса.
Ведунья огляделась по сторонам:
– Тайный ход ведёт через старые катакомбы. Он узкий и местами опасный, но это единственный способ попасть в город незамеченными. Правда, придётся оставить часть вещей…
*****
Яркий свет портала постепенно угас, оставив после себя лишь лёгкое мерцание в воздухе. Никита и профессор Святозар оказались посреди просторного двора. Перед ними возвышалось величественное здание школы. Его стены, сложенные из светлого камня, казались частью окружающего ландшафта. В самом центре двора возвышался величественный фонтан. Его основание было выполнено из того же белого камня, что и здания школы, а в центре располагалась скульптура древнего славянского бога Рода, держащего в руках чашу с водой. Струи воды, вырываясь из множества отверстий, создавали замысловатый танец, переливаясь в лучах солнца всеми цветами радуги. Мощёные дорожки расходились от фонтана лучами, выложенные искусной мозаикой из разноцветной плитки.
По периметру двора и в центре были установлены удобные скамейки для отдыха. Ученики часто собирались здесь, чтобы обсудить уроки, обменяться знаниями или просто насладиться тишиной. Зелёные насаждения создавали приятную прохладу и уют. Древние дубы с раскидистыми кронами давали тень в жаркие дни, а цветочные клумбы пестрели разнообразием красок.
С трёх сторон двор был ограничен зданиями школы, создавая ощущение защищённости и уединённости. Но одна из сторон открывала захватывающий вид на бескрайние просторы Лукоморья. Вдоль стен зданий росли вьющиеся растения, создавая естественную живую изгородь. Архитектурные элементы двора гармонично сочетались с природной красотой, создавая неповторимую атмосферу места, где волшебство и природа существуют в совершенной гармонии.
В центре двора кипела жизнь. Группа юных волшебников в светлых рубашках и выглаженных брюках, а кто-то и в накинутых поверх тёмных мантиях, практиковалась в телекинезе – над их головами парили книги и перья. Неподалёку несколько учеников создавали огненные шары, но вдруг один из них резко изменил траекторию полёта и устремился к цветочной клумбе. К счастью, опытная наставница вовремя создала водяной щит, превративший пламя в пар. В стороне молодая волшебница пыталась вырастить небольшой сад, но её растения то вытягивались до невероятных размеров, то сжимались до крошечных ростков.
Краем глаза Никита заметил странное движение возле скамьи в центральной части двора. Что-то маленькое и юркое промелькнуло между ног учеников. Это был дворовик – существо из расы домовичей, маленькое, с длинной бородой и хитрыми глазами. Он то и дело дёргал за брюки и мантии проходящих мимо учеников, прятал их учебные принадлежности, а потом с довольным хихиканьем наблюдал за их поисками.
– Не удивляйся, – профессор Святозар заметил изумление на лице Никиты. – Здесь всё иначе. Время течёт по-своему, волшебство здесь – такая же обыденность, как… как скажем ваше электричество. А этот проказник – это Меля, наш дворовик. Он любит подшучивать, но и помогает, если заслужить его уважение.
– Меля! – Подозвал профессор к себе дворовика – Я вижу, что ты все клумбы полынеи постриг?
Дворовик ничего не ответив, склонил голову, и с позёрством изображая печаль и досаду побрел в сарай, спрятанный от любопытных взглядов за древним дубом в углу двора.
Вдруг Никита почувствовал холодок между лопаток и обернулся. Прямо за их спинами, словно материализовавшись из воздуха, стояла высокая фигура в белоснежной мантии. Женщина с серебристыми волосами, словно лунное сияние, струились по спине, заплетённые в изящную косу, достигающую самого пояса. Тонкие брови, аккуратный нос, нежные линии скул и чувственные губы создавали образ, в котором сочетались изящество и сила характера. Проницательные фиалковые глаза внимательно осмотрели прибывших.
– Святозар! – чарующий голос зазвучал будто мелодия старинных гуслей.
– Директор Белослава! – профессор склонил голову в приветствии. – Рад видеть вас в добром здравии. Позвольте представить – Никита, мой подопечный. Он прибыл к нам для обучения.
Директриса окинула мальчика внимательным взглядом, словно пытаясь прочесть его мысли.
– Добро пожаловать в Лукомор, юный волшебник, – произнесла она наконец. – Мы ждали тебя. Следуй за мной.
Она развернулась и направилась к входу в здание, её мантия развевалась за спиной, словно крылья белоснежной птицы.
– Увидимся позже приятель. – положив руку на плечо, сказал профессор Святозар.
Следуя за директрисой, Никита чувствовал, как колотится его сердце, словно пойманный в силки заяц. Перед ними воздвиглась исполинская дверь из черного дерева. Каждая деталь её поверхности была покрыта искусной резьбой – славянские узоры переплетались в замысловатый орнамент, рассказывающий истории давно минувших дней. Казалось, что древесные волокна сами пожелали принять эту форму, подчиняясь невидимой силе. Мозаичные окна, высотой в два этажа каждое, переливались всеми цветами радуги. В их прекрасных узорах оживали легенды как древние божества сотворили мир.
Когда директриса коснулась двери, та медленно распахнулась с мелодичным звоном, будто приветствуя нового ученика. Никита замер от восхищения – внутри здание оказалось ещё более величественным, чем снаружи.
В главном вестибюле царил полумрак, разбавленный золотистыми лучами солнца, проникающими сквозь витражи. Воздух был пропитан запахом старого дерева, воска и волшебства. Интерьер поражал своим величием. Каменные колонны, возвышающиеся к сводчатым потолкам, были украшены искусной резьбой. На их поверхности словно оживали стебли, обвивающие стволы, и древние лесные существа. Парадные лестницы, ведущие на верхние этажи, поражали своими коваными перилами, украшенные древними рунами. Старинные гобелены украшали стены. На них были запечатлены сцены великих сражений древних времен, где отважные воины противостояли тёмным силам, а могущественные волшебники творили чудеса. Волшебные светильники, будто парящие над головой создавали мягкое, меняющееся освещение. Их свет переливался от нежно-голубого до золотистого, подстраиваясь под время суток. Волшебные часы, установленные на противоположной стене входной двери, являлись уникальным артефактом. Их циферблат не только показывал обычное время, но и отображал фазы луны и положение звёзд на небосводе.