Дети в гараже моего папы

Я хотел всем доказать, что не виноват, что я тоже пострадавшая сторона.Я не открою Америки: тема маньяков востребована. В современном мейнстриме убийцы, совершающие преступление ради выгоды или устранения свидетеля, как в классическом детективе, уступили место иррациональным монстрам, которые убивают без видимой цели. Всем стало до дрожи интересно разобраться, что ими движет. Может быть мама в детстве заставляла надевать колготки? Или они слышат голоса? Или еще какая-нибудь подобная чушь, которая заставляет погружаться во внутренний мир чудовища, незамысловатый как банька с пауками. Не потому, что мы извращенцы, просто такой способ эскапизма – сбежать, и как можно дальше от реальности, на которую глаза бы не смотрели. Если ищете отупляющей жвачки для мозга – «Дети в гараже моего папы» не подойдут, книга сдирает с души защитную мозоль, которую терпеливо наращивали последнюю пару лет, и накрывает такой остротой восприятия, что кричать хочется.Мы тысячу раз побывали внутри убийцы, следователя, жертвы, случайных свидетелей, даже сообщников и подстрекателей. Но прежде никого не интересовала тема детей злодея Вы можете удивиться, но Анастасия Максимова не первая в современной русской литературе обращает на них внимание. Это уже третья за последние два года сильная книга, где в фокусе внимания оказывается ребенок, по отношению к которому серийный убийца играет отцовскую роль. Хотя в «До февраля» Шамиля Идиатуллина пасынок Змея совсем эпизодическая фигура, однако не по-хорошему заметная и запоминающаяся куда лучше многих персонажей. Ирина из «Каждых ста лет» Анны Матвеевой один из центральных образов с роковой ролью в жизни героини и ее близких. Но сделать протагонистом сына маньяка – такого у нас еще не было, и это акт большого мужества.Жизнь, которую 16-летний Егор жил, не осознавая, насколько она была счастливой, закончилась в марте 2012, когда в их квартиру пришли с обыском и арестовали папу. Карусель предположений: за протесты?, по бизнесу?, подбросили наркотики?, обрывается невероятным и страшным – за изнасилование и убийство девочки. Отрицание: «этого не может быть, он не такой», сменяется настырно лезущими в голову воспоминаниями. Вот отец приходит домой позже обычного, накануне восьмого марта, возбужденный, как-будто даже пьяный, но он ведь не пьет. Вот в бассейне, где он работал тренером, мальчик обжегся в душевой и отец после всегда заходил с ним в кабинку, проверял температуру воды. Потом тот мальчик перестал ходить в секцию, вроде говорили, что пропал, но Егор к тому времени и сам бросил бассейн, увлекся другим. А вот синяя гоночная машинка, поцарапанная, на полке в гараже отца у них на даче. На даче, куда семья выбиралась пару раз за лето пожарить шашлыки, а «он», кого Егор не может теперь, даже мысленно, называть отцом, жил почти все лето.Дубина народного гнева, не имея возможности ударить по монстру, рикошетит по его родным. В них плюют, мажут говном двери, паренъ становится изгоем, теряет друзей и девушку, его выдавливают из школы, избивают, и наконец они с мамой уезжают в какой-то медвежий угол, где она работает уборщицей в Пятерочке, а он учится в шараге, все свободное время глядя в прикроватный ковер, как смотрят в телевизор. Старшая сестра Лена еще раньше перебиралась в Москву, позже туда уехал Егор, чье здоровое ядро не дает ему сгинуть. Он из тех, кто глушит боль работой, и это в целом объясняет, почему через десять лет мы видим его столичным айтишником с татуировками и сложным коктейлем из обиды на мир, который сделал без вины виноватым, и собственно чувства вины.Но в целом все у всех как-то наладилось, Лена с мужем и маленькой дочкой уезжают в Канаду. Мама через время вернулась домой – своя квартира, не по съемным углам мыкаться, и на работу устроилась, и мужчину себе нашла. Нет, муж ее невиновен, на него повесили чужие преступления, так-то он святой человек, обрел там веру, жаль, что Егор не поддерживает связи и фамилию сменил. И дачей мама пользуется: помидорчики, огурчики свои, без пестицидов. Подвал? Ну да, консервацию там храним. Что? Заехал попрощаться? Уезжаешь в Грузию? В нашей семье трусов не было! В русском языке, да и в восприятии, отчество многообразно и сложно связано с отечеством, в котором случается всякое и бывают особые обстоятельства, больше ничего говорить не нужно. Финал романа окажется одновременно ожидаемым и непредсказуемым.Для Анастасии Максимовой, известной как успешная писательница в жанре young adult фэнтези Уна Харт, не случайна тема грехов отцов, ответственность за которые падает на детей. Болезненно острые «Дети в гараже моего папы» не усредненно европейский «Троллий пик» с Дикой охотой, фэйри и троллями, но дар рассказчицы, умение выстраивать интригу, держать читателя в напряжении, в малый объем умещать многие смыслы – отточен жанровой прозой.Это написано просто и сильно. Вы прочтете за вечер, книга не изменит вашей жизни, но изменит толщину вашей кожи.

Я даже не знаю, с чего начать. Понятно, что мои ожидания- моя проблема, автору виднее, что и как она хотела донести, но книга оказалась для меня нечитаемой.Вместо триллера мне досталась история страданий мальчика Егорки, которому все должны.Разделено повествование на 2 временных отрезка- 2012 и 2022/23. Что нам дано? Некая семья, состоящая из папы, мамы, сына и дочки. Причем самый рациональный персонаж- как раз сестра Ленка, к ней вопросов нет. Она пыталась помочь, а затем спокойно ушла в туман. С папой все понятно- маньяк, педофил, основная масса пропавших- мальчики, не отпирался. А ведь был приличным человеком, владел типографией , однако денег на хорошего адвоката и пару экспертиз это не прибавило. Персонаж абсолютно серый и пустой.Мать семейства- это сгусток истерики. Племенная Джульетта, у которой виноваты все, кроме мужа ведь он – святой человек, его подставили! Кроме криков, сотни перекуров в час и нытья, данная женщина нас радует новым сожителем( мужик в семье в любом случае нужен, хотя бы временный) и складом продуктов в том самом гараже,где муж хранил останки ( хотя странно, что местные активисты его не сожгли, не разрушили, не взорвали).Ну и Егор. Главный герой этой « драмы». Мальчик, который недоволен всем- властью, школой, семьей, образованием, страной, работой. В его голове ветер перемен катает ватный шарик по единственной извилине между ушами. Он совершает огромное количество ненужных и нелогичных действий. Для чего ходить за родственниками жертв? Легче стало? Вспоминать, как папа смотрел на друзей. Как папа сидел в жару у себя же в квартире в трусах. Как папа учил детей плавать. И главное зло от папы не в том, что тот убивал и насиловал, а в том, что пришлось Егору поступать в какую-то шарагу, вместо ВУЗа мечты. Треть книги составляют всевозможные обыски, обычэски после обысков, обыскт вместо обысков и пособия о том, как провести обыски. От хаотичного шастанья людей в погонах я просто устала. Часть 22-23 года была написана ради некой свежей политической окраски. Спустя 10 лет Егор не стал умнее или спокойнее. В его голове такой же хаос, отсутствие логических мыслей и ненависть. Но к кому? К отцу? К себе? В книге нет ярких эмоций, нет атмосферности, нет изюминки. Порой нон- фикшн воспринимается намного лучше и легче, чем данная история. Я не поняла еще один момент, может это авторская фишка, а может недосмотр- почти везде диалоги идут сплошным текстом, без выделений, обозначений прямой речи. Читатель должен сам угадать, к кому относится конкретная фраза.Потраченное время было очень жаль.

Жизнь Егора изменилась за один день. «До» у него были девушка, друзья, школа, предстоящие экзамены. «После» – отец в наручниках, мертвые дети, газетные заголовки, все степени принятия, одиночество.Никто не хочет быть на месте семьи маньяка. «Как они могли не знать?» Никто не поверит, что он был не только монстром, но и неплохим отцом, успешным в глазах своей семьи. Не без минусов, но кто вообще идеален?Максимова выбрала необычный и яркий ракурс своей истории – с точки зрения сына маньяка. И поэтому о самих преступлениях и всех сопутствующих ужасах мы узнаем лишь мельком, из обрывков воспоминаний, из заголовков статей, из окатывающих холодом осознаний. А во главе же романа – семья убийцы. Кто-то назовет их соучастниками, кто-то – еще одними жертвами.Егор в девятом классе, он вспыльчив, как бывают вспыльчивы подростки. Но при этом ему хватает ответственности, чтобы встать на защиту отрицающей все мамы, чтобы среди бушующих страстей вспомнить, что у старшей сестры могут быть проблемы с едой. Первая эмоция Егора – отрицание. Он винит полицию, ищет в деле политический подтекст, готов поклясться, что его отца подставили. Но постепенно, остывая, Егор понимает, что вина отца неоспорима, и что ему придется разобраться с другим вопросом – как жить дальше.Пусть мне и оказался несимпатичен сам Егор, написан он довольно убедительно. Как и происходящее с его семьей, ведь когда людям страшно, они ищут, куда выплеснуть этот страх. Отсюда и угрозы, и порча имущества, и жалобы. Главный герой еще совсем ребенок, но ему уже придется столкнутся с тем, что его считают монстром. Таким, как его отец.Это дарит ему травму, с которой у него не получается справится, даже когда он повзрослеет. Он не понимает, нужно ли ему извиниться перед родственниками жертв и что ему делать с их прощением, он боится прикасаться к детям и даже на них смотреть, пугаясь эха отца, которое могло вырасти и в нем. Ему не с кем поделиться, ведь его история – это не то, что можно рассказать за кофе коллеге.Очень непростые вопросы, на которые читатель пытается ответить вместе с автором, вместе с Егором.Я люблю хтонь, люблю трукрайм и мне была очень интересна идея взглянуть на него с этой стороны. Казалось бы, у книги есть все, чтобы мне понравиться. Но у меня есть несколько претензий, которые пока перевешивают хорошие моменты.Во-первых, мне не хватило объема. Безусловно приятно прочитать книгу за вечер. Однако как же хотелось пройти с Егором долгий путь, а не обнаружить монтажную склейку в десять лет: вот 2012, а вот и 2022 уже, мальчик вырос. Послевкусие, будто от нас вырвали и спрятали страниц сто текста.А во-вторых, что для меня оказалось самым главным минусом: автор не попала во время. И я говорю о начале романа, о 2012. Несколько раз за чтение мне приходилось отлистывать назад, чтобы убедиться, что это именно 2012 год, а не хотя бы 2019. Подростки говорят «кринж» (который, как по мне, дошел до нас сииильно позже), но не используют словечки и мемы именно тех лет (иногда мне кажется, что я готова писать диплом по мемам), учителя пишут родителям в чатах, а первая мысль Егора, при виде арестованного отца – это то, что он высказывался против власти, писал какие-то комментарии в Одноклассниках, и что ему сейчас подкинут наркотики. Я не говорю, что этого тогда не было, Болотные протесты уже начались, но… Мне кажется, что вдали от Москвы социальная тревожность ощущалась куда меньше. Я переношу это на свои воспоминания о 2012, мне тогда было 17, – мысль о том, что кого-то арестовали из-за критики власти, пришла бы мне в голову далеко не первой.Я сейчас читаю много русской прозы последних лет, мне интересна и близка рефлексия многих авторов, попытка осознать происходящее, найти во всем этом свое место. Но Максимова будто бы слишком все скомкала. А последний разговор Егора с бывшей девушкой заставил меня закатить глаза – у меня было стойкое желание прописать обоим покой, тишину и временную изоляцию от людей.P. S. я только на середине чтения увидела, что раньше автор писала под псевдонимом Уна Харт. Мне очень не понравился «Троллий пик», но «Дети в гараже моего папы» написана лучше. Однако как будто все еще не хватает внимания к деталям, а шероховатость текста выглядит как минус, а не как плюс.