Щелчок тока
Ию постоянно било током. Стоило дотронуться до чего-то металлического, получит легкий щелчок по руке. Дверца автомобиля, дверные ручки, даже струя воды – все ее могло неприятно цапнуть легким разрядом статического электричества. Ию начинало это раздражать, и она стала опасаться любого прикосновения к предметам, хоть как-то способным проводить ток.
Она не могла понять, почему это происходит. Ия знала, как возникают статические электрические заряды, но не понимала, почему её тело постоянно подвергается воздействию тока. Она носила одежду из натуральных материалов и использовала различные увлажняющие средства для волос и тела, делала все, чтобы избежать статического электричества, но все равно настырные щелчки продолжались.
– Ай, опять! – негромко вскрикнула Ия, выходя из магазина. – Опять ударило током. Сколько можно, третий раз за день! Я что, электричество к себе притягиваю?
Ия работала в Москве в старом антикварном магазинчике, который держал ее дядя Арон Иосифович Карлов и в последствии передал бразды правления, когда уехал в Финляндию, лишь удаленно помогая с бизнесом. Открыл он этот магазин давно и свозил туда огромное количество диковинных вещиц, купленных на блошиных рынках во времена своих путешествий или заказанных через интернет. Путешествовать он любил очень, особенно по России. Его манили места заброшенные, можно сказать дикие, но ранее населенные. Он искал предметы быта прошлых лет и столетий, частично их реставрировал и добавлял в свои коллекции. Когда складировать все находки в маленькой хрущевке стало невозможно, да и на путешествия, дорожавшие из года в год, стало не хватать денег, решил открыть магазин и продавать антиквар таким же неравнодушным, как и он. И вот после семи лет жизни магазинчика, он решил снова отправиться за новыми впечатлениями и, возможно, находками, а магазин оставил на свою подросшую племянницу Ию.
Ия не очень-то любила антиквар, но с торговлей она была связана очень тесно, так как окончила институт по специальности товароведа, которую, конечно, ей навязали. Детство и юность проходили тяжело, под строгим надзором властной матери. Инга Иосифовна имела свои четкие представления, какими качествами должна обладать ее дочь, как держать себя в обществе и дома. Она не должна была проявлять эмоций на людях, ведь это неприлично, не должна была заводить друзей, чьи семьи не соответствовали статусу «приличной» или «добропорядочной», мама сама выбирала, с кем можно общаться, а с кем нет, только вот проблема была в том, что с Ией не все дети хотели дружить из-за ее замкнутости и асоциальности. Инга не стеснялась устраивать поучительные выговоры в адрес «неприлично шумных» или невоспитанных по ее мнению детей на глазах дочки и прохожих, а потом вдобавок устраивать взбучку и самой девочке за то, что она опять что-то сделала неподобающее воспитанному ребенку, хотя та и не думала ничего делать, лишь бы не нарываться на мамины нравоучения. Единственный человек, который не дал девочке окончательно превратиться в неврастеника – это был дядя Арон. Высокий, широкоплечий, спортивный мужчина (конечно, лазить по заброшенным деревням в лесах нужна хорошая физическая подготовка), с густой копной когда-то каштановых короткостриженых волос, и такой же густой бородой, уже ставших рыже-седыми, Арон в противовес угрюмой и ворчливой Инге был добрым и очень умным. На него вредный характер сестры никак не влиял, наоборот, она его боялась, чем иногда пользовалась Ия, чтобы хоть как-то защититься от нападок матери.
После окончания ненавистной учебы, которую она окончила далеко не отличницей, к полному разочарованию матери, Ия пошла работать к дяде, вернее, была вынуждена пойти. Работать продавцом она вообще не хотела, но если выбирать наименьшее из зол, то лучше работать рядом с дорогим сердцу человеком, а не с кучей незнакомых и раздражающих людей.
Итак, дядя Арон уехал полгода назад, Ия в его магазине за главную. Втянулась быстро, по электронной почте получала советы и указания по работе от дяди, даже пару раз получала посылки из Финляндии с новыми товарами (парочка каких-то медных позеленевших статуэток и книг на финском языке). Жизнь шла, и никакими событиями не омрачала и не радовала. Для Ии скучная работа стала делом привычки и возможностью не сидеть дома и не слушать упреков о том, что надо искать хорошую работу, мужа, рожать детей и т.д. Торговлю и все, что с ней связано, Ия не любила. Но, как многие одинокие дети, она искала утешение в литературе, и это в ней поддерживал дядя, задаривая ее интересными книгами. Она не обладала острым складом ума, и училась-то не очень, но читала-читала-читала, все подряд, порой не понимая, что читает, но если интересно, то старалась запомнить прочитанное как можно точнее. Больше всего его привлекали книги про приключения, фантастические миры и про что-нибудь эзотерическое. Последним она зачитывалась часто. Ни в какую магию она не верила, но давно поняла для себя, что ты то, о чем ты думаешь и во что веришь. А верила она в силы мысли, если настроишься на позитивный лад, то и дела весь день будут идти хорошо и не станешь замечать ничего раздражающего. Хотя за собой она замечала, что может предчувствовать какие-то явления природы, такие как осадки или надвигающийся сильный ветер задолго до их возникновения и не по десятидневному прогнозу погоды из интернета. Замечала, но не придавала значения. А вот то, что ее постоянно дергало статическое электричество – это очень напрягало.
Ия вышла из магазина, закрыв массивную деревянную дверь (дядя оформил магазин в стиле английской лавки, с деревянными полками, прилавком и двухъярусными витринами у окон, расположенных по обе стороны от двери), спустила рольставни, которые вообще портили весь вид аутентичного местечка, но были призваны защитить от взломов, через приложение на телефоне поставила магазин на охрану и отправилась прогуляться. Погода благоволила к вечерней прогулке. Московское небо на удивление было ясным и чистым, воздух не то, чтобы был свеж, но и не душил автомобильным смогом. Ия отправилась в ближайший парк, где часто любила прогуляться после работы или сидеть на лавочке и, конечно, читать! Она прошлась по дорожке, мощеной серой плиткой, вглубь парка и присела на любимую скамейку под ивой, ветви которой давно не подрезали, и те нагло цеплялись за волосы и одежду сидящих. Здесь, на лавочке, можно разглядеть, как выглядит Ия. Она была награждена природой густыми ярко-рыжими волосами, длинными, гладкими и блестящими – это предмет ее гордости. Часто у рыжеволосых кожа светлая и в россыпи веснушек. Но кожа у Ии светлая, с естественным розово-персиковым оттенком, и без каких-либо пятнышек и шрамов. Удивительно, но у нее не было родинок, периодически они появлялись, когда девушка взрослела, но к 20 годам стали исчезать. В природе человека такое невозможно, но Ия стала исключением. При этом, никто никогда не обращал внимания, вернее так казалось самой Ии. Инга Иосифовна только иногда называла ее за это лысой, кожа по всему телу идеально гладкая и чистая, с мелким тонким пушком светлых волосинок, там, где им положено быть. Одноклассница как-то раз обратила внимание Ии на то, что у той не видно родинок и это ненормально, но Ия ее проигнорировала. Она вообще не любила обсуждать чью-либо внешность, особенно свою, так как считала себя некрасивой. При этом Ия была очень даже симпатичной, и должно сказать красивой. Невысокая, но стройная, с гибкой узкой талией, всегда прямой осанкой, но часто склонённой вниз головой, словно она хочет спрятаться или стать незаметной для окружающих. Формы Ии не были пышными, но аккуратными и подтянутыми. Арон привил у племянницы любовь к спорту, Ия часто занималась самостоятельно, так сказать, по книжкам, йогой и дыхательной гимнастикой. Черты её лица были острыми, худыми, рот чуть длинный, нос тонкий, но изящный, а большие голубые глаза всегда наполнены грустью, а порой и невыносимой тоской или скукой.
Сегодня она был в любимом желтом платье с оранжевыми большими цветами, подпоясанная тонким коричневым ремешком, сверху накинут тонкий бежевый кардиган с большими пуговицами, а на белых ножках туфли в стиле 40 годов на невысоком толстом каблучке. Девушка из прошлого, а по мнению матери – «старушечий наряд». Если посмотреть со стороны, то и правда, на лавочке, под старой ивой сидит девушка с ретро-картинки, только от современного времени ее выдают часы, электронные на тонком черном резиновом ремешке, те, которые к смартфонам подключаются. Стильная симпатичная девушка, казалось бы, она должна была привлекать много парней. Но у нее не то, что парней не было, у нее и друзей было немного. И то большинство из них – это были друзья и знакомые дяди, зачастую творческие личности, и, конечно, намного ее старше. Со сверстниками она общалась мало и в школе, и в институте. В раннем детстве у нее была подруга во дворе, Светка, веселая пухлая хохотушка. Они были очень дружны, делили все игрушки друг с другом, но это длилось всего пару лет, так как Светкина семья переехала в другой город и связь с ней прервалась. Больше Ия ни с кем не сближалась. Парни почему-то ни разу не порывались с ней познакомиться или подружиться, а она сама очень стеснялась делать первый шаг. Да и влюблялась она всего пару раз, один раз в одноклассника, второй раз в молодого друга дяди, но сама быстро подавила в себе эти чувства, думая, что все силы надо отдавать учебе, и книгам.
Ия сидела, погрузившись в книгу, ветерок легко подёргивал край страницы. Девушка, не отрывая ладони от книги, приподняла указательный палец, чтобы успокоить растанцевавшийся лист и тут ее дернуло током. Легкий разряд от уголка листа прыгнул в середину подушечки пальца. На сотую долю секунды девушке показалось, что она увидела тонкую искривлённую ниточку голубой микро-молнии между страницей и пальцем. В этот раз чувствительности почти не было, небольшая щекотка, Ия даже не одернула руку.
– Что это такое? В меня теперь и книги стрелять будут? Эй, книга, ты чего, ты же про любовь, а не про силы природы! Хотя любовь – это тоже сила! – бормотала Ия, не переживая, что ее кто-нибудь услышит.
Она подняла голову от книжки, продолжая держать ее в том же положении, посмотрела по сторонам. Ветерок еле колыхал листья деревьев, траву, неподалеку пинал прозрачный пакетик, но вокруг не было никого, никто не шёл, не бежал, не было ни людей, ни машин. Ия резко опустила голову обратно к книге, так как снова ей стрельнуло в палец. Пока она с недоумением уставилась на руку, слух стал улавливать голоса людей и звуки города. Она снова подняла голову, а все люди на месте! Гуляют, бегают, едут. Как будто не было того затишья, которое она секунду или две назад наблюдала! Ия быстро заморгала, резко захлопнула книгу, встряхнула головой и, порывисто встав, зашагала в сторону метро! По дороге с ней больше ничего не случилось, но вот дома ее ждал разговор.
В Питере
Пока Ия была под землей, в метро, наверху опустилась вечерняя духота, во дворе было безветренно и влажно, пахло продуктами разложения из мусорного контейнера. Ия быстро прошагала мимо мусорки и поспешила в свой подъезд. Там стоял стойкий запах сырости, и было прохладно. Она быстро поднялась по стертым по середине бетонным ступеням на второй этаж и дернула ручку двери квартиры, в которой жила с мамой. Дверь легко поддалась и открылась. Ии это не нравилось, зайти мог, кто угодно, и взять все, что вздумается, а то и хуже. Но указывать Инге на то, что она забыла закрыть дверь, было чревато разжечь новую ссору.
– Я дома! – негромко сказала девушка, снимая туфли. Обычно откуда-то из комнаты доносилось мамино безразличное «ага» или какое-нибудь бурчание про все несправедливости прошедшего дня, но сейчас не донеслось ни звука.
«Странно», – подумала Ия, не было ни дня, чтобы ей не отвечали. Она прошла в гостиную – там никого, заглянула в мамину спальню – там тоже пусто, на кухне и в ванной та же ситуация.
«Странно, – еще раз подумала Ия, – дверь открыта, а мамы нет!». Девушка быстро пробежалась взглядом, может, что-то украдено, но при поверхностном осмотре все оказалось на своих местах. Хотя и брать у них было нечего, жили они скромно. Все свои ценности мать хранила у дяди в квартире, в сейфе. Она считала, что там надежнее, хотя и опасалась, что брат их присвоит.
Тут на руке завибрировали часы, давая сигнал, что Ии кто-то звонит на телефон. Она достала из сумочки старенький смартфон и взглянула на экран. На мониторе светилась смешная аватарка дяди и надпись Аронча (так ласково звала его Ия, а он ее называл – Июша). Девушка нажала кнопку «принять вызов» и ответила.
– Алло, Аронча, алло! Не слышно тебя! Алло! – нахмурившись пыталась Ия расслышать хоть звук, но в трубке было одно шипение.
Внезапно дверь квартиры отварилась и вошла ворчащая Инга, в тоже самое время, как только нога матери оказалась в квартире, в трубке телефона четко и ясно заговорили.
– Алло, Ия! Ты меня слышишь? Что за связь! – досадовал в трубке голос дяди.
– Алло, Аронча, сейчас слышу. До этого одно шипение было. Ты где? Что-то случилось?… Дядя звонит, это я с ним разговариваю, мама, – перебиваясь с одного разговора на другой тараторила Ия. – Аронча, слушаю тебя!
– Я сейчас в Хельсинки, тут замечательно, но дорого! Приезжай! – и Арон залился громким смехом. – Хотя, я серьезно! А что, если ты ко мне приедешь, полгода ты уже отработала, можешь требовать отпуск.
– Ну что за шутки, какой отпуск, какой Хельсинки? У меня даже загранника нет, – отвечала Ия, выходя на балкон, чтобы мать не подслушивала разговор. Мама тем временем уже начала невзначай красться по коридору, чтобы «погреть уши».
– Точно-точно, ты ж не выездная! – опять расхохотался дядя. – Тогда давай в Питере, будет тебе небольшое путешествие. Тем более мы там давно не были, я доберусь паромом из Финляндии, а ты на «сапсанчике» примчишь, билеты я тебе куплю. Погуляем по городу, посмотрим на развод мостов, полазаем по моим любимым антикварным магазинчикам, – мечтательно закончил Арон.
– Звучит крайне заманчиво, – также мечтательно ответила Ия. – Умеешь ты уговаривать, но только магазинчики без меня, я по другим местам своим любимым пробегусь. А что с магазином, прибыли было мало за последние пару месяцев, может, не стоит оставлять его.
– Ну ты же не на месяц его оставишь, а на несколько дней, – успокоил ее дядя. – Да и ничего с ним не станет. Я через антырнет сейчас все денежные манипуляции сделаю, куплю тебе билетик, на завтра, как раз завтра пятница. Хороший день, чтобы отправиться в путешествие, – снова захихикал дядя.
– Ну ты быстрый, а собраться, магазин проверить, объявление написать, что будет закрыт. И вообще до какого дня его закрыть? – переживала Ия.
– Забей, собирай вещи! До понедельника никто в магаз не придет, а если придут, посмотрят на закрытую дверь, вознегодуют и уйдут, – не унимался Арон. – Та-дам, все, я билеты взял, завтра утром в 09.20 у тебя поезд до Питера.
– А… – не успела ничего вставить Ия.
– Все, Июша, увидимся завтра днем. Билеты на почту скину. До встречи!
– Хорошо, увидимся завтра! Пока! – связь отключилась. Ия была удивлена, но совсем немного, так как хорошо знала дядю и его пылкий характер, и быстроту, с которой он принимал решения, когда ему что-то было очень надо или надо было срочно. Она называла его характер легкомысленно предприимчивым. Вопросы решал быстро, дела улаживал легко, такое ощущение, что все люди сразу ему доверяли и выполняли по своей воле все, что он ни попросит.
– Что он там опять придумал? – наконец-таки нетерпение Инги достигло критической точки, и ей срочно надо было узнать, что ее брат хотел от дочери.
– Ничего особого, дядя Арон позвал меня в Санкт-Петербург, порешать некоторые дела с магазином и переговорить с потенциальным покупателем, – на ходу придумала Ия, так как могла точно (и без всяких астрологических прогнозов) предсказать реакцию мамы на слово «отпуск» или «отдых». Тогда бы начались жалобы на свою трудную жизнь и неблагодарную дочь. Хотя избежать комментариев про поездку не удалось.
– Какие еще переговоры? Какие дела с магазином? Он уже полгода отсутствует, магазин же без него не зачах. Прибыль приносит. А переговорить можно и по телефону, – не унималась Инга, но, на радость Ии, отошла на кухню и уже оттуда продолжала брюзжать.
Ия не стала следовать за ней, а направилась к шкафу собирать вещи в небольшой рюкзачок. Она часто куда-то ездила с дядей, но в основном по центральной России, по выходным или на праздники, на дольше ее не отпускала мать, считая, что дочь не должна отрываться от учебы.
Вещей Ия собрала немного, сменную блузку-рубашку (футболок Ия не любила), джемпер на случай похолодания, запасные носочки, небольшую косметичку. Ия особо не красилась, только использовала тушь и блеск для губ, но очень любила баловать себя кремами, особенно с УФ – защитой, ей не нравилось, когда лицо загорает, так как ее светлая кожа на солнце становилась вопиюще красной. Собрав все вещи, решила готовиться ко сну и старалась не пересекаться за вечер с матерью, только этого было трудно избежать в маленькой двушке.
Утром Ия встала раньше обычного, а обычно она была готова уже к 6 утра. Ей нравилось вставать раньше мамы, чтобы избежать неприятных и на ее взгляд ненужных разговоров и, приготовив себе и маме завтрак, поспешила по своим делам.
До отправления поезда Ия все-таки умудрилась успеть заскочить к магазину и прилепить объявление, что магазин до понедельника не работает.
Довольная, поспешила на вокзал. Сегодня она была одета для путешествия очень стильно: легкие серые укороченные брючки, в тон брюкам темно-серый пиджачок поверх рубашки белого цвета с коротким рукавом, на ножках легкие тапочки. Добравшись до своего вагона, быстро нашла место, и уселась снова за книжку. В этот раз взяла в дорогу книгу о местах силы, где описывались непонятные явления и ощущалось присутствие необычной энергии. Снова что-то эзотерическое.
За чтением дорога прошла незаметно. Правда, пару раз ее опять щелкало током от оконного стекла вагона в плечо, но Ия, полностью погруженная в чтение, не замечала бьющие в нее микро-разряды. Вечером дядя прислал ей на почту письмо, что прибудет в город примерно в то же время, что и она, и будет ждать ее в кафе здания «Зингеръ», где они любили бывать раньше. С вокзала она пешком прямиком туда направилась, чтобы насладиться архитектурой города и полюбоваться видами на каналы.
Придя в кафе, она не обнаружила там дядю и предположила, что он ещё в пути. Девушка решила подождать его. Когда ожидание слишком затянулось, а количество выпитого чая и съеденных пирожных уже превысило выделенный самой себе лимит на завтраки, она все-таки решилась набрать дяде. Три длинных гудка – нет ответа. Через минут 10 еще попытка – опять тишина. Небольшая паника начала закрадываться в груди девушки. Ия попробовала безуспешно дозвониться еще несколько раз. Она проверила все соцсети и почту, но и там никаких сообщений от дяди. Волнение стало нарастать. А параллельно стало увеличиваться количество разрядов. Сначала ее щелкнуло от металлических перилл, когда она стояла у ограждения канала, потом от металлической пряжки рюкзака мимо проходящего пешехода, и еще от чего-то и еще от кого-то. Ия начала нервничать (что для нее было крайне необычно). Ей начало казаться, что не хватает воздуха и начинает давить в груди. Что это – паника? Она читала о панических атаках и об их признаках, но никогда не испытывала. Ия начала успокаивать себя особой техникой дыхания, которую давно практиковала на занятиях по йоге. Она набрала номер телефона дяди еще раз и на том конце сняли трубку.
– Алло, дядя? Ты где? С тобой все в порядке? – немного заикаясь от волнения, но пытаясь не выдать себя, спросила Ия.
На том конце молчали. Слышалось шипение, как в прошлый раз при разговоре дома. И вдруг опять – легкий щелчок тока в ухо и короткие гудки в трубке телефона. Прижав свободную ладонь к уху (не больно, но приятного мало), девушка недоуменно смотрела на экран, телефон вырубился и далее включаться не собирался. Но странное дело, после разряда у Ии в голове засела одна мысль и никуда не хотела исчезать. Она прицепилась, как репей в волосы. Девушка четко представляла, точнее ощущала уверенность на 100 % в том, куда ей надо идти, и что делать. Ей надо было спуститься в метро, доехать до станции Черная Речка и сесть оттуда на автобус №411 до поселка Комарово.