Два парсека

© Сергей Малицкий, 2024

ISBN 978-5-0062-7956-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Два парсека

Их было шестеро. Эйра, Калон, Квинц, Флама, Блейд, Шаис. Или Эйра, Квинц, Шаис, Флама, Блейд, Калон. В любом порядке, главное, чтобы Эйра всегда оставалась первым номером. Потом кое-что изменилось, но теперь это уже неважно. В таком составе их и запомнили на многих причалах системы Хайлы и на некоторых окрестных площадках. Ну, примерно в радиусе 3, 4 или 5 парсеков, то есть, в изрядной части сектора. Правда, некоторые утверждали, что перечислять следует семерых, в обязательном порядке добавлять к этой компании Ануэлу, но это уже вопрос экзистенциальный, поскольку так назывался кораблик, экипажем которого все шестеро являлись.

Корабли класса «Дубль-В» предназначались для планетарной разведки. Иначе говоря, чтобы и в ближнем космосе послужить – перевести туда-сюда небольшой груз и отряд исследователей или колонистов, пристыковаться к околопланетной станции, лайнеру или балкеру, но и присесть при необходимости на поверхность планеты или иного небесного тела. Потом, когда оказалось, что двигательные установки подобных корабликов слишком неэкономны, а полезный объем трюма смехотворен, их попытались использовать в качестве межпланетных бакенов – снаряжали метеоритными пушками и отправляли патрулировать транспортные потоки, а то и просто стопорили на стационарной орбите. Со временем выяснилось, что и этот вариант «железного трудоустройства», мягко говоря, сомнителен. Пространство захватывалось или небольшими автоботами, или транспортными гигантами. Корабли «Дубль-В», внешне напоминающие перевернутую шахматную фигуру ладью, снаряженную поворотными дюзами и увенчанную пешкой той же масти, неэкономные, тихоходные и неразворотливые – постепенно исчезли. Последний сошел со стапелей уже лет двести назад, и почти все они закончили жизнь на площадках для резки металла. Все, кроме одного. Кораблик под названием «Ануэла» был исключением из правил, но вовсе не музейным экспонатом. Он подвизался на частных перевозках в системе желтого карлика Хайлы и ближайших окрестностях.

Вообще-то где-нибудь в центральной системе или в области первого круга такое транспортное средство подлежало бы немедленному списанию, но в окрестностях Хайлы, а также в тысячах иных забытых богом или центральной технической инспекцией мирах порой оставалось на ходу и не такое старье. К тому же капитаном и хозяйкой «Ануэлы» числилась Эйра – суровая женщина неопределенного возраста и очевидных волевых качеств. О ее прошлом ходили разные слухи, некоторые россказни так и вовсе не следовало бы повторять вслух, но мало кто мог не опустить глаза, поймав ее жесткий взгляд. А уж стиснутые тонкие губы могли говорить только об одном, горе тебе, бедолага, если ты оказался на ее пути.

Впрочем, конкретная опасность обычно исходила не от самой Эйры, а от ее охранника Блейда. Как правило, тот следовал за капитаном в шаге сзади и слева, и по разговорам был способен защитить ее даже от дюжины злоумышленников. С учетом, что роста Блейд был не слишком большого, той же Эйре уступал почти на голову, да и оружия у него с собой кроме легкого трансклюкатора и короткого меча с опаленной рукоятью на поясе обычно не наблюдалось, в его боеготовности можно было бы усомниться, но согласно непроверенным сведениям происходил он с планеты Медрана, обитатели которой не так давно считались столь неудержимыми и неуступчивыми, что однажды сразу несколько преступных кланов, которых было полно в окраинных секторах, объединились и устроили этой планетке столкновение с астероидом. Обошелся данный катаклизм преступным сообществам в сумму, сравнимую с их совокупным годовым бюджетом, но на этом галактические проблемы с медранцами почти полностью рассосались. Правда, и те самые преступные кланы куда-то подевались в довольно короткий срок причем весьма кровавым образом, но подобного добра всегда хватает, что ты с ним ни делай. Прополешь одну заразу, тут же пробивается другая, взять хотя бы печальной известности синдикат Таро, что появился всего лишь пару десятков лет назад и за это время успел захватить едва ли ни целый сектор галактики. С другой стороны, кто их видел, этих медранцев вживую? Четверть века уже прошло, не меньше, и если Блейд медранец, то по всему получается, что его нация воителей двинулась если не по пути вырождения, то по пути измельчания точно.

На тот же случай, если в сопровождении Эйры Блейда почему-то не оказывалось, его заменяла изящная и даже ослепительная Флама. Если бы кто-то сумел считать ее тайные коды, он был бы немало удивлен, выяснив, что когда-то она числилась не просто оргом, то есть, биопластическим человекоподобным роботом, а боевой моделью «XX-01DD», иначе говоря «черной смертью». То есть, согласно устаревшим справочникам была вовсе не серийной, а частью небольшой экспериментальной партии, полностью уничтоженной в самой большой битве не такой уж давней звездной войны, а именно в ходе побоища при системе Синего Кита. Понятно, что внешний вид Фламы ни на что подобное даже не намекал, к тому же она обходилась безо всякого оружия, верно полагая, что этого добра всегда в достатке вокруг нее, все-таки не в центральной системе приходится сопровождать уважаемую Эйру, а среди самых диких представителей расселившегося по всей галактике человечества.

Кое-что об этой замечательной механической девушке сумел выяснить тогда еще не вышедший в отставку инспектор Вортекс, который оказывал и всему экипажу, и его кораблю искреннее содействие в оформлении необходимой документации, но была ли Флама восстановленной боевой единицей или каким-то недоведенным до ума образцом, не мог сказать даже он. Внешне именованию «черная смерть» Флама соответствовала только цветом кожи, миндалинами огромных глаз и упругой, затянутой в плекс потрясающей воображение всякого космолетчика мужского пола фигурой. Имелись ли под ее плексом какие-нибудь первичные половые признаки, не считая, конечно, явственных вторичных, никто не ведал, но всякий болтун, начинающий расписывать прелести Фламы, скорее всего болтуном и являлся. Следует добавить, что пару раз Фламе пришлось продемонстрировать уровень боевой выучки, хотя объектом нападения, а точнее сказать вожделения неизменно оказывалась не Эйра, а она сама. Так вот оба раза темнокожая девушка мгновенно оказывалась вооруженной до зубов, в то время как бедовые злоумышленники не только разоруженными, но и без зубов, а также с переломанными конечностями. Улажены эти стычки были без особого труда, поскольку никто в их ходе жизни не лишился и безвозвратно покалечен не был. Тем более что на видеозаписях, которые производятся на окраинах галактики везде, где только возможно, при изрядном замедлении можно было разобрать, кто начал стычку, и кто после ее начала огреб по полной. Оба раза эти категории совпадали.

Как было уже сказано, Эйрой, Блейдом и Фламой экипаж «Ануэлы» не исчерпывался. На ее борту, если не имелось каких-либо пассажиров, неизменно оказывалось шестеро. Главным помощником Эйры, а также первым пилотом и одновременно лоцманом и штурманом считался Калон или, как называла его Эйра – папочка. Относительно его отношений с Эйрой могли ходить разные предположения, но тот же инспектор Вортекс, который на тот момент являлся основным источником сведений об «Ануэле» и ее экипаже, совершенно точно знал, что у Калона имелась отдельная каюта, в которой во время очередной инспекции тот позволял себе выпить с инспектором бокальчик-другой жгучего мауранского пойла. Но папочкой Калона кроме хозяйки и капитана корабля в одном лице никто не называл. Зато все прочие (а именно четверо) называли его дедом, хотя вряд ли этот «дед» был старше Эйры, и уж точно не имел ни седой бороды, ни усов, да и в редких вихрах его не проглядывала седина. Впрочем, в короткой прическе Эйры тоже не поблескивало серебро, но что может значить седина во времена, когда пары пилюль достаточно, чтобы забыть о ней лет на пять, а то и дольше – точно до приема следующей пилюли?

Механиком «Ануэлы» числился весельчак Квинц, а навигатором – вечно подторможенный Шаис. Тут необходимо отметить, что веселье Квинца эффектно оттенялось биопластом, который заменял едва ли ни большую часть кожного покрова на его лице и теле, создавая ощущение некоей искусственной юности персонажа, и его послужным табелем, из которого следовало, что этот самый Квинц не всегда был биопластиковым веселым юнцом, а служил инженером на главном линкоре федерации, перенесшим участие в битве Синего Кита и последующий за ней ужасный пожар. Шаис же в экипаже являлся еще одним оргом, который относился к штату исполнителей низшего звена и как правило назначался подставкой для подноса или держалкой для пылесоса. Следует добавить, что в каталогах отмечалось рекомендуемое использование данной модели в качестве фиксирующего и аналитического устройства, но в экипаже «Аэнуэлы» Шаис считался навигатором, хотя навигатор там имелся настоящий – в виде корабельного мозга, накрытого колпаком из странного красноватого сплава и проявляющегося изображением очаровательной длинноволосой девы на всех мониторах суденышка. В довершение можно упомянуть, что в ходе эксплуатации кораблик Эйры обзавелся массой усовершенствований, оделся во что-то вроде ребристого скелета, заблестел между усиленных ребер обновленной обшивкой, каким-то образом сумел изыскать во внутренних объемах резервы для увеличения трюма и приобрел некоторую резвость, во всяком случае, никто в системе Хайлы не мог гарантировать столь быстрой доставки грузов. Поговаривали, что Эйра порой выполняет заказы и криминальных структур, но никаких официальных претензий к ней не предъявлялось.

– Все дело в двух парсеках, – обычно начинал рассказ об этом прославившемся после знаменитого падения дома Таро экипаже изрядно захмелевший недавний отставник Вортекс. – Да, в том самом правиле Гвейда. Или в пределе Гвейда, как еще говорят. Не знаете? Ну как же… Известный эффект или скорее дефект. Прыжок через ноль, что позволяет совершать дальние полеты в короткие сроки, не обращая внимания на все эти траблы со временем, упомянутые в теории относительности, не может быть совершен на расстояние меньше двух парсеков. То есть, изволь прыгать не меньше, чем почти на семь световых лет. Ну, примерно. Шесть с половиной или 60 триллионов километров. Да, вот такая незадача. Приемлемый разгон, фиксация в потоке и торможение, хотя к прыжку эти определения и неприменимы. Или так, или никак. Если тебе надо на три-четыре годика или даже на пять световых лет, что довольно далеко, изволь пыхтеть лет десять со всеми временными издержками, что обычно и делается с нетребующими срочности грузами. Или прыгай куда-то в сторону, а потом уже к нужной тебе цели, что практикуется в большинстве случаев. Теорема Пифагора, мать ее. Но стоимость такого перемещения возрастает, понятное дело, как минимум в два раза. Так вот, экипаж «Ануэлы» эти сложности не беспокоили. Говорят, что они даже внутри одной системы умудрялись прыгать!

– И как же? – мотал головой очередной собеседник инспектора из числа раскошелившихся на его угощение. – Топливо по дешевке доставали и жгли его, наворачивая углы? Или еще хитрость какая?

– О том разговор отдельный, – тянул жгучее пойло из бокала Вортекс. – Одно точно известно, казус это заинтересовал самого дона Таро. И то сказать, с его объемами контрабанды на нескольких системах возможная экономия могла бы увеличить его доходы в несколько раз, если не на порядок. К тому же ходили слухи, что экипаж «Ануэлы» не только умудрялся прыгать хоть на один парсек, хоть на половину парсека, а то и вовсе на астрономическую единицу, но и был способен выходить из нуля едва ли не в виду пункта назначения. Иначе говоря, почти вплотную к точке приема. Ты хоть понимаешь, что это значит?

– И что же? – растопыривал уши собеседник.

– Все! – стучал бокалом о стойку Вортекс. – Таможня, погранцы, службы контроля, все побоку! Не то чтобы они так уж отравляли жизнь дому Таро, тут ему все подчинялось, но расходов требовали!

– И как же он терпел этих наглецов? – недоумевал собеседник. – Понятное дело, я об Эйре и ее команде!

– Не особо он терпел, – морщился Вортекс. – Поначалу, когда прибирал к рукам остатки уничтоженных медранцами кланов, налаживал отношения с дальними сообществами, ему было не до того. Затем еще лет десять заняла отладка финансовых потоков, строительство опорной базы – знаменитой и неприступной Железной Луны на орбите Деи, куда даже планетарный спецназ не рисковал сунуться, а уж после этого, когда настало время внутреннего аудита, скрупулезности и тщательности, черед дошел и до «Ануэлы». Ею дон Таро стал заниматься лично. И не только потому, что ее секрет мог изрядно улучшить его финансовые дела. Другой закон тут действовал, там, где правит кто-то один, не может быть ничего, что существует и благоденствует помимо него.

– Отчего же он просто не раздавил эту «Ануэлу» как букашку? – хихикал тоже изрядно захмелевший слушатель пьяного рассказа. – Какого демона он довел дело до того, до чего довел?

– Терпение, – сдержанно икнул Вортекс. – Дон Таро делал все по уму, как вершил и все прочие дела. Несмотря на относительно молодой возраст, он отличался мудростью и выдержкой, хотя и был склонен, как говорят, к патологической жестокости, что никак не умаляло его главного принципа – неотвратимости. Он вызвал Эйру к себе для переговоров. Не на базу, конечно, а в обычный офис. Имелись у него для этого специальные апартаменты в столице Маура.

– И уговорил? – вытаращил глаза слушатель.

– Ага, – скривился инспектор. – Так бы мы с тобой сейчас это и обсуждали. Нет, конечно. Так, поинтересовался планами, предложил хорошее место, управление всем своим боевым и транспортным флотом, расписал перспективы переформатирования всей окрестной системы в рамках благоденствия общества благородных разбойников, а между делом полюбопытствовал, как Эйра умудряется прыгать на короткие расстояния, да и вообще, как ее старое корыто выдерживает сопутствующие перегрузки, у нее же потолок – третья космическая!

– А она?

– А что она, – хмыкнул Вортекс. – Отказалась. Сослалась на возраст, а возможности «Ануэлы» объяснила просто, мол, если при чинке на одежду ставить заплатки из хорошей ткани, то та постепенно становится прочнее, чем была. А что касается прыжков, то дело не в хитрых маневрах, а в экономной двигательной установке, которая уж конечно несколько раз сменилась на «Ануэле» за последние двести лет.

– Соврала? – удивился слушатель.

– Нет, – помрачнел Вортекс, щурясь и как будто вспоминая былое. – Или, скажем так, сказала не всю правду. Однако кое в чем она была точна, и заплаток на корпус кораблика было посажено немало, и двигательная установка там был неродная. Я-то уж точно знаю, освидетельствовал ее не раз. Полагаю, что на ней можно было всю галактику пересечь и даже вернуться из этого путешествия. Так что, ничего у них там не срослось после тех переговоров…

– И она убралась оттуда живой и здоровой? – замотал головой собеседник. – Не могу поверить, о доне Таро кое-что всплывать стало. Не похоже на него.

– Наоборот, – пробормотал инспектор. – Дон Таро был очень въедлив. Я читывал в бульварных листках, что он как-то сумел кое-что раскопать о прошлом Эйры. Узнал о том, что она до выхода в отставку пребывала в каких-то чинах в центральном управлении секретной службы федерации, и решил все сладить по-тихому.

– И сладил? – придвинулся к нему слушатель.

– Да, – кивнул Вортекс. – Еще за месяц до этого разговора оставил от чужого имени запрос на перевозку для важной персоны. Прямо отсюда, с пирса Маура до третьей луны Садва. Понятно, что не два парсека, но полтора миллиона километров, на межзвездном лайнере с прямым назначением все одно полгода пришлось бы добираться, или за неделю, но с очень большой переплатой и с вылетом чуть ли не до соседней системы. Эйра бралась доставить эту персону за три дня. И заказ она приняла еще до разговора с Таро. А выйдя от него, твердо решила, что надо убираться из системы Хайлы. Мол, последний заказ, а от Садва сразу лететь куда подальше. Мне она на это намекнула, я даже подарил ей то, что было с собой, мой личный коммуникационный планшет. От полноты чувств. Думал, что не увидимся больше. Мы и не увиделись, но не так, как я думал. Она не убереглась…

– Как же так? – прошептал собеседник.

– На борт «Ануэлы» поднялись двое, – вздохнул инспектор. – Дивной красоты девушка Нейдра и черноволосый паренек по имени Смотин. Они изображали беженцев. Нейдра – беглянку от жестокого хозяина, оргу для увеселений, вырвавшуюся из борделя. А Смотин ее дружка, который служил охранником в том же борделе, но влюбился и помог Нейдре бежать вместе с изрядной суммой, часть которой и пошла на оплату перелета. Парочка рассчитывала затеряться на спутниках Садва, откуда стартовало немало межзвездных лайнеров. Понятное дело, Эйра всегда была осторожна, она сканировала и Нейдру, и даже потратилась на сканирование Смотина, хотя сканировать человека дело не вполне законное. Но что она могла против Таро с его возможностями? Легенда оказалась в порядке, Нейдра – чиста как младенец, а Смотин и сам был уверен, что спасает свою подружку. С собой у них был всего лишь чемодан с самыми необходимыми вещами. Средства разблокировки оказались скрыты в титановых каблучках Нейдры, а уловить прошивку на их активацию невозможно по определению. Нейдра всех очаровала на корабле, я как раз подписывал им последнюю аттестацию, даже сама Ануэла улыбалась ей со всех мониторов. Разве что Шаис не обратил на нее никакого внимания, с самого начала подготовки к старту он сидел в навигационной, натянув на голову причудливый сканирующий шлем. А Нейдра напрашивалась в гости, раздавала Маурские сувениры, куклы-магниты и собственные фото с дарственной надписью. Правда, я застал самое начало процесса, служба, знаешь ли, отправился по своим делам. Но, судя по последующим событиям, она не расклеивала шпионские жучки, она их раздаривала. И перегрузилась, думаю, едва оказалась в своей каюте. А как дали старт, перегрузила и Смотина. Когда «Ануэла» подлетала к Садве, выходила из прыжка, Нейдра уже была тем, кем была всегда – личной гейшей дона Таро и одновременно изощренной шпионкой и специалистом по настройке навигационных систем, во всяком случае на время этого задания. А Смотин вновь вспомнил, что он не влюбленный охранник, а тайный убийца и лазутчик всесильного дона. Так во всяком случае выходит.

По сути дон Таро опередил Эйру на один день. Станция назначения уже светилась тысячами огней в зоне видимости, прыжок закончился, полагаю, что экипаж уже составлял списки закупок для дальнейшего путешествия, к примеру, Квинц точно готовился к срочной диагностике двигательной системы. И все же, думаю, Эйра что-то почувствовала, когда на экране локатора появился малый линкор дома Таро, да, у него имелся даже собственный линкор, но было уже поздно. Она бы сумела совершить экстренный прыжок, но Нейдра заблокировала навигатор «Ануэлы» и захватила управление кораблем, а Смотин натянул на нос дыхательной устройство и запустил газовую атаку, источником которой стали те самые куколки Нейдры. Впрочем, все остальное я знаю лишь по публикациям в прессе. Да и роликов полно в сети об этом захвате, другой вопрос, что всплыли они не так давно, Эйра что-то успела нажать в своей каюте, датчики «Ануэлы» вели прямую трансляцию в облако, жаль только, что проверяют эти закрома не каждый день… А эти выкопали только после уничтожения Железной Луны…

– Дело же не в роликах, – прошептал слушатель. – Дело в том, чьими глазами их смотреть. Видеть можно одно и то же, а вот понять, что тебе показывают, дано не каждому. Вы же профи!

– Был профи, – развел руками Вортекс. – И особого профессионализма, чтобы понять, что на тех роликах, не нужно. Линкор подтянул «Ануэлу» к стыковочному отсеку и сам дон Таро оказался на борту. Четверых, а именно потерявших сознание Эйру, Калона, Блейда и Квинца, спеленали и перенесли на борт линкора. Флама бушевала в каюте, дверь в которую Нейдра заблокировала. Темнокожую шарахнули проникающим магнитным и, пока она, упав на четвереньки, мотала головой, вошли внутрь и обездвижили. Для этого у дона Таро нашелся специальный изолирующий бокс. Оставался только Шаис. Точнее, то, что от него осталось. В момент блокировки навигатора что-то произошло. Или система закоротила, или случилась перегрузка, но только Шаис спекся. Голова орга под навигационным шлемом расплавилась и почернела. Сам навигатор, тот, что под красноватым колпаком, не отключился. Только он стал вести себя, как обычная вычислительная машина. Подчинялся командам и даже Ануэла шевелила губами на мониторах, но никаких следов манипуляций с преодолением ноля в нем не оказалось. Хотя двигательная установка «Ануэлы» поразила инженера-техника линкора дома Таро. Она оказалась необыкновенно мощной и очень компактной. То есть, куда как более мощной, чем двигательная установка того же линкора и в несколько раз меньше ее. Он только развел руками.

– Разбирайтесь! – зарычал на него и на Нейдру, которая не уберегла Шаиса, дон Таро. – Надо было думать! Если орг пялит на голову перед прыжком шлем, чего нет ни на одном межзвездном лайнере, значит, сберегать надо было в первую очередь его. Алгоритм прыжка запускался именно через него. И спекся он именно поэтому. Думаю, как раз блокировка систем корабля и вызвала его уничтожение. Должен быть какой-то секрет!

– Они должны знать… – повела подбродком Нейдра, провожая взглядом обездвиженных членов экипажа, которых несли к шлюзу.

– Они знают, – кивнул Таро. – И я вытащу из них это знание. Но лучше бы вам постараться.

Он посмотрел на техника-инженера.

– Сколько займет определение технологии прыжка?

– Она стандартная, – пролепетал инженер. – Оборудование очень мощное, по виду какое-то древнее, хотя и незнакомое, но на порядок мощнее и совершеннее современных технологий. Секрет не в нем, секрет в алгоритме. Они прыгали, как все. Непонятно, как они проходили прыжок. Там явно что-то происходило.

– Так разберитесь! – прошипел дон и пнул ногой обугленную тушку Шаиса. – Иначе вы позавидуете этому оргу. У вас есть время, пока будете ползти до Железной Луны. Я вас там буду ждать!

Вортекс замолчал, с сожалением глядя на опустевший бокал.

– А дальше? – забеспокоился его собеседник, щелкая пальцем и подзывая официанта. – Еще двести – вот сюда!

– Дальше? – переспросил Вортекс, с интересом глядя на прозрачный напиток, наполняющий его бокал. – Дальше все знают. Только роликов больше нет. Полагаю, что Нейдра приступила к работе сразу, и вскоре эту трансляцию заблокировала. Дон Таро конечно же собирался добиться от экипажа Эйры, чтобы тот выложил все секреты. Думаю, делать он это предполагал у себя на Железной Луне, которая была защищена так, что никто не мог к ней даже приблизиться. Два прыжка, чтобы вернуться на базу, у него заняли с учетом промежуточной профилактики неделю. Но едва он успел разгрузить ценный груз и направить его в условно медицинские боксы, на локаторах появилась «Ануэла». Думаю, Нейдра все-таки сумела разобраться с технологией прыжка, открыла его тайну, поскольку прыгнула почти к защитному полю базы дона Таро. Предполагаю, что так она решила обрадовать работодателя. Конечно, не стоит думать, что он отказался бы от пыточных процедур в отношении экипажа, просто теперь они превращались в занимательное времяпрепровождение. Проход был разблокирован, «Ануэла» пристыковалась к Железной Луне, а потом что-то случилось.

– Не что-то, а катастрофа! – воскликнул почти протрезвевший собутыльник инспектора. – Железная Луна была аннигилирована вместе с «Ануэлой»! Говорят, что это была операция центральной секретной службы! Уж больно дон Таро развернулся. Виданное ли дело – собственная база, собственная армия, да еще на орбите метрополии системы Хайлы! Я слышал, что если бы он устроил логово где-нибудь на отшибе, к примеру, во внешнем поясе системы, до сих пор бы благоденствовал!

– Конспирология, – поморщился Вортекс. – Я бы не стал предполагать за нашими спецслужбами такие возможности. И почему это, спрашивается, ни одно правительственное судно до сих пор не смогло справиться с пределом Гвейда? Отчего они все прыгают минимум на два парсека? Зачем эти обходные пути?

– Тогда что это было? – не понял слушатель.

– Казус, – пожал плечами инспектор. – Я не раз проверял эту посудинку. И всякий раз обращал внимание, что их метеоритная пушка не соответствует нормативам. Безобразие какое-то, а не метеоритная пушка. Муляж. Другой вопрос, что ее наличие не считалось обязательным для транспортного судна, все основные пути давно расчищены, да и системы контроля стали более надежными. У них, как мне казалось, и привода на нее не было. А потом…

Вортекс прищурился.

– Что потом? – схватил его за руку собеседник.