Maniac

–Сагу…

И снова частые гудки. Теперь даже без объяснений, хоть девушка по голосу казалась заинтересованной…

–Да что же это такое? – отчаянно выкрикнула Суни, смотря на телефон и номер, который только что вызывала. Неужели спасательные службы глухи к проблемам бедных животных.

Девушка позвонила еще раз. На третий раз трубку бросили, когда она сказала про ветеринарную клинику. Четвертый звонок остался без ответа. После завершения вызова наступила тишина.

В самом Сагу отделение полиции давно закрылось. Его хотели реанимировать, ребенком Суни застала начало работы добровольческого отряда, но потом все сошло на нет, неизвестно почему.

Суни пробежала знакомые с детства кварталы. Она удалялась от шумевшей над районом автомагистрали в сторону центра города. Уютная улочка, ведущая из Сагу, вдруг уперлась в большой проспект. Когда девушка ступила на него, ее окружило множество звуков, людей, софитов, горевших круглосуточно. Тень Суни не поспевала за ней, растягиваясь в тщетных попытках не отставать: только удастся настигнуть хозяйку, как она тут же рывком удаляется.

Девушке подсказали, где найти полицейский участок. Угловое здание распахнуло свои дружелюбные двери навстречу людям. Из него лился теплый свет электрический ламп, создавший чувство безопасности. На стеклянных дверях написано, что отделение работает круглосуточно, но под конец дня сотрудники испарялись пить кофе, чтобы выстоять безмятежную ночь.

Суни забежала внутрь. Перед тем, как подойти к стойке, она сложилась пополам, держась руками за бедра – бегать по городу не то же самое, что скакать с пастушьей собакой в деревне.

Когда девушка отдышалась, то сразу ринулась к высокой стойке, за которой прятались дежурные сотрудники. На месте никого не оказалось.

–Простите! – позвала Суни. – Есть кто-нибудь?

Никто не откликнулся. Неужели и правда не у кого попросить помощи? Только она собиралась окончательно разочароваться в жизни, как из дальней двери вышли двое полицейских с кружками в руках. Видимо, они беседовали о чем-то веселом: задыхаясь от смеха один молодой сотрудник рассказывал что-то другому, а тот в свою очередь гадко хихикал. Они прошли на свои места, даже не посмотрев на девушку.

–Извините, – позвала тоненьким голоском Суни, чувствуя неловкость от того, что отвлекает людей дел и хочет попросить о помощи.

–Ой, – откликнулся один из полицейских. – Здравствуйте, чем можем помочь?

–Здравствуйте, – поклонилась Суни. – У нас беда! Бандиты грабят ветеринарную клинику!

Пару секунд двое полицейских смотрели на ее в недоумении. Каждый из них оглядел гражданку с ног до головы, особенно остановившись на растрепанных волосах и расстегнутом пальто, из которого выглядывала помятая рубашка. Для полного осмотра даже пришлось привстать с рабочего места.

–Грабят ветеринарную клинику? Не аптеку? Не медицинский центр?

–Да, ветеринарную клинику, – повторила девушка. – Выносят всех животных вместе с клетками. Они увезут их неизвестно куда, выкинут, а наши пациенты еще больны, они не выживут и…

–То есть вы ходите сказать, что преступники, видимо целая банда, выносят ветеринарную клинику. У вас есть магазин медикаментов?

–Нет, мы не продаем, только сами используем.

–Лекарственные препараты украдены?

–Не знаю. Может быть

Полицейские посмотрели друг на друга. Пожали плечами. Видимо, они впервые слышали о таком деле. Все, что попадается впервые, кажется немного странным. Несмотря на явный скепсис, стражи порядка решили все же проверить. Молодой человек нажал на кнопку нагрудной рации и передал, что они отправляются на вызов.

–Гражданка, сообщите адрес, пожалуйста.

–Сагу, Чукдор…

–Отбой, – сказал молодой полицейский в рацию, перебивая девушку.

–Почему?

Лица молодых людей изменились. Кажется, они сначала посчитали ее странной, но теперь отвращение читалось бы за многие мили отсюда.

–Покиньте помещение, пожалуйста, – сказал тот, что сидел дальше от входа. Он сел на рабочее место и стал перебирать бумаги. Тот, что сидел ближе повторил просьбу, но уже не так вежливо.

–Но животные, бандиты, вы же…

–Девушка, вы со своими наркоманскими историями отнимаете у нас время от важных дел! Идите, проспитесь.

Суни не уходила и тогда полицейский проводил ее до выхода и закрыл за ней дверь. На город опустились темные сумерки. Солнце скрылось за горизонтом, как и надежда, оставив после себя только слабые отсветы, чуть рассеивающие полную тьму.

В другой стороне от ее родного района был еще один довольно развитой район, в котором, как ей подсказали милые прохожие, был еще один участок. Суни побежала к нему.

Морозный воздух никак не остужал ее горевшее сердце. Она вся вспотела и не замечала, что пальцы рук и ног немеют от надвигающегося ночного холода. Слезинки тут же замерзали, только успев с нежностью оросить раскрасневшиеся щеки.

В другом участке история повторилась. Только пришлось провести там больше времени, доказывая, что она не находится в алкогольном или наркотическом опьянении и что не выдумывает район Са.

–Вот у вас карта висит, я покажу, – сказала она, уже пробираясь к огромной карте Сеула, висящей позади полицейских, но ее грубо остановили и также грубо выставили на улицу.

Вот как себя чувствуют животные, которых выкинули на улицу. Так одиноко. Суни села на лестнице перед полицейским участком и заплакала, глядя в ночное небо. Вот теперь вокруг была беспросветная тьма. Звезды не показывались на небосводе, не подбадривали ее своим мерцанием. Небо осталось безразличным, как и те, кто призван помогать.

Сидя на холодной ступеньке, девушка вспомнила, как мама отвела ее к маленькому котенку, которого нашла в грязи. Он жалобно мяукал и просил кушать. Они купили ему еды в магазинчике, продавец которого только по просьбе мамы продавал корм для животных. Мама всегда ее учила, что нужно помогать всем, кто нуждается в помощи, что надо быть доброй ко всему живому и неживому, ведь у всего есть душа. В тот день котенка они отнесли Мистеру Киму. Тогда он по собственному желанию собирал бездомных животных, селил их у себя дома, кормил, заботился. Собирал со всей округи. Вот кто действительно любит животных. Но, как потом выяснилось, не очень в этом деле смыслит: лечение не его конек, зато рвения помочь хватит на десятерых.

Суни схватилась за мобильный телефон и набрала домашний номер Мистера Кима. Гудки разрывали тишину, но не давали ответа. На мобильный звонить бесполезно – старичок не слышал звонка или забывал трубку где попало, но девушка все равно позвонила. Конечно же, никто не ответил. Она послала смс. Уже не столько для того, чтобы достучаться до адресата, а просто, чтобы делать хоть что-то. Она долго звонила, много писала. Безуспешно.

К его дому она примчалась уже под утро. Мистер Ким жил на окраине района, на одной из вершин этого потерянного треугольника. Окна дома выходили на высокую автомагистраль и пустырь, за которым виднелась река Хан. Удобное место, чтобы утопиться, если бы не забор.

Сколько бы она не стучалась, сколько бы ни кричала, отвечали ей только стекла, слабо держащиеся в оконных рамах.

–Нужно попытаться хотя бы спросить, куда их отвезли, – устало сказала Суни сама себе.

Услышать голос со стороны лучше, чем терзаться всякими мыслями. Пусть даже этот голос – твой собственный. – Может еще есть шанс.

Она наконец-то застегнула пальто. Начало светать и только сейчас Суни почувствовала, что дрожит.

***

Кабинет начальника ветеринарной клиники находился в дальнем конце коридора. Отсюда легко выйти на задний двор и перейти в здание фабрики. К тому же собравшаяся здесь тьма как нельзя лучше подходила Джинхёну. С ней он сдружился давно.

Зайдя внутрь, парень отшатнулся – запах протухшей еды и мусора ударил его в нос. Джинхён сделал шаг вперед и тут же чуть не лег на лопатки: под ботинком оказалась кожура от банана. Парень негодующе вздохнул. Какое безобразие! Он уже понял, что хозяин этого заведения совсем не понимал, как вести дела: чего стоит только посмотреть на все убранство клиники. Нелепое, аляпистое, несуразное, как и сам Мистер Ким. Потенциал большой, но он закопан под слоем раздражающей некомпетентности.

Кожура стала не единственным, что кинулось парню под ноги. Вторым шагом он споткнулся о папку, отходя чуть в сторону наступил на скомканные листы, а следующим шагом отправил в полет стопку бумаг. Парень глубоко вздохнул, пытаясь сохранить самообладание.

Через препятствия он добрался до письменного стола и нащупал светильник. Кнопка оказалась чем-то заляпана. Что-то неприятно липкое осталось у Джинхёна на пальце. С отвращением парень достал из внутреннего кармана пиджака платок и вытер с пальца какой-то соус, если судить по запаху. За свет приходится платить цену, а вот тьма дается бесплатно, даже если ты не хотел ее приобретать. Парень дошел до окна, раздвинул пыльные шторы. Светильник он выключил, воспользовавшись ручкой, лежавшей рядом.

Джинхён уловил, чем воздух в помещении пропитан страхом, который всегда оказывается еще более липким, чем грязь. Парень вновь ощутил отвращение к Мистеру Киму: если ты сделал выбор в пользу темноты, то будь добр уживаться с ней.

В свете весеннего, но холодного дня, комната выглядела еще более уныло. На полу валялись бумаги, документы, папки, какие-то прайс-листы и маленькие листочки для заметок. Похожая картина царила и на рабочем столе, за исключением того, что бумаги соседствовали с грязной пластиковой посудой, в какой доставляют еду. На краю стола стояла Пизанская башня из сложенных упаковок лапши быстрого приготовления. Удивительно, как можно съесть большое пространство, если его использовать, как попало.

Парень подошел к столу. Чтобы сесть на стул пришлось убрать папки, место для них как раз нашлось на столе, где расчищено для приема пищи. Хван оторвал первый попавшийся зеленый стикер от папки.

«Наркотические анальгетики – лекарственные средства, подавляют боль, при повторном использовании вызывают психическую и физическую зависимость»

Бумажка отправилась мусор. Папка, к которой прилепили стикер, оказалась пособием по наркотическим анальгетикам. За авторством компании «Императорская медицина». Ее эмблему не сложно узнать: коронованная змея, что обвивается вокруг бокала и наполняет его своим ядом. Очень броско и самоуверенно. Джинхён отложил все в сторону, чтобы не забивать голову лишней информацией, однако следом он оторвал еще один стикер, теперь приклеенный к самому столу.

«Рецепты выписывать на промедолин (ИМ). Форма выпуска порошок. ВАЖНО для собак с онкологией»

Другой листок, приклеенный на внешнюю стенку стола, ниже столешницы, содержал латинские слова, щепетильно выписанные в аккуратный столбик. Почерк оказался Джинхёну уже знаком и если бы парень не видел, как девушка пишет, он бы не смог соотнести ее с этим образцом каллиграфии.

Парень откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Некоторые люди мыслят картинками, то есть вместе с внутренним голосом, а иногда и вместо него, видят пейзажи, пролистывают изображения недавнего прошлого или возможного будущего, смотрят, как куда-то идут или представляют приятное место. Однако, когда глаза закрывал Джинхён, он видел только беспросветную тьму, в которой мог спокойно обдумать план по расширению бизнеса. Достаточно ли людей для открытия такого масштабного производства? Нужно организовать склад готовой продукции. Перевезти старое оборудование. Расширить сетку реализации продукта. Да, стоит нанять еще людей. Пункты воображаемого плана вертелись по кругу в голове, создавая белый шум, через который не мог пробиться голос из спрятанного прошлого.

Физически находится в этом кабинете неприятно. Джинхёну показалось, будто бы по его ноге что-то ползет. Скорее всего это чувство брезгливости. Захотелось помыться, постирать вещи, прибраться.

Он начал со стола. Местная достопримечательность сразу пошла в утиль. Весь пищевой мусор еле уместился в большой мусорный мешок. После того, как исчез источник вони, стало легче переносить атмосферу запустенья и безысходности. Дальше вниманием парня завладели расселившиеся по плоским поверхностям грибок макулатуры и лишайники зеленых стикеров, светившиеся в самых темных углах.

За окном наступали сумерки. В кабинет осторожно заглядывал свет фонаря, но парню это безразлично – он и в темноте может прочитать все, что нужно, пусть и придется напрячь зрение.

Медицинские справочники для животных и для людей. Инструкции к лекарственным препаратам. Энциклопедии и рекомендации по выписке препаратов. Предупреждения крупными буквами, что препараты отпускают строго по рецепту. Журналы, в которых отмечены статьи по использованию для животных тех препаратов, что созданы для человека. Много-много сложно произносимых названий препаратов. Стикеры содержали вопросы, ответы, новые вопросы. Иногда все повторялось не единожды, будто человек забывал, что уже находил ответ на вопрос. Все эти разрозненные факты походили на чьи-то чертоги разума, в которых побывали воры или шпионы, искавшие нечто свое, но в итоге просто перевернувшие все вверх дном. Разобраться что здесь к чему – задача не посильная даже для заядлого классификатора. Тем более понять, какая медицинская информация к какой другой медицинской информации относится, если ничего в этом не смыслишь – невозможно. Будет отдельной большой папкой.

Другая информация, валяющаяся здесь же, привлекла больше внимания, потому что в ней Джинхён что-то понимал. Бухгалтерские накладные, бумаги по поставкам медикаментов и прочая деловая документация. Тут дело обстояло еще хуже, чем с работой клиники. Некоторые бумаги не просто валялись на полу – их будто кто-то пожевал и выплюнул. Джинхён не очень разбирался, сколько медицинских примочек нужно не особо успешной ветклинике, прозябающей на отшибе без клиентов, но цифры выглядели внушительно. Словно здесь не клиника, а магазин. Все сплошь анальгетики, обезболивающие, снотворные, седативные. Парень вопреки своей воле начал в этом что-то понимать. Порошки, ампулы, таблетки. Все от одного поставщика – «Императорская Медицина». Дурной знак.

–Хоть официально они здесь не хозяева, но могут быть замешаны, – отозвался Минхо из дальнего угла комнаты, где он расположился на скрипучем диване. – Они же догадываются, что отправляют огромные партии в маленькое местечко.

Ли прав. Джинхён посмотрел на часы.

–Распускай всех, – сказал он. – Завтра продолжите.

Джинхёна продолжил разбирать бумаги. В последние месяцы они странным образом двоились: одна дата, один адрес отправки, один адрес доставки, одно название препарата. Особое любопытство вызвало то, что на одном из документов значился телефон с пометкой «Для особых поставок», но он же значился, как отдел контроля качества в другом документе.

Поздней ночью парень бросил вчитываться в каждую строчку и просто разбирал все по папкам. Пока парень раздумывал над покупкой мебели, складывая документы в файлы, из недр стола послышалась трель телефона. Надоедливая мелодия вгрызалась своим визгом в мозг. Неохотно парень поднялся с пола, подошел к столу и открыл ящик. Там он нашел еще грязные тарелки, что вновь вернуло его к изначальному раздражению. Там же он нашел маленькие бутылочки одеколона, что недовольно звякнули, когда шкафчик открылся. Третий выдвижной ящик открылся с таким же пьяным звоном стекла. На поверхности маленьких бутылочек играли отсветы загоревшегося экрана мобильника. Телефон умолк, но через пару мгновений зазвонил снова. Джинхён взял его, посмотрел на экран. Суни и три восклицательных знака. Парень смотрел на это имя, пока динамик разрывался от звонка. Через минуту все прекратилось. Парень взял мобильник с собой и вернулся к уборке. Телефон звонил еще много раз и каждый раз загоравшийся экран отвлекал внимание. Он смотрел на имя звонившего и ждал, когда экран потухнет. После десятка попыток, на том конце решили забросать адресата сообщениями.

«Мистер Ким, где вы?»

«Ответьте, пожалуйста»

«Клиника в опасности»

«Страшные бандиты убьют наших животных»

Страшные бандиты? Несправедливая оценка, но для обычных людей страх – не порок.

Уличный фонарь потух. Начало смеркаться. Джинхён зевнул. Уборка затянется, поэтому нужно размяться. Он вышел из кабинета, прошелся ко коридору, вышел в смотровую. Там повернул направо и открыл дверь в помещение, откуда еще днем его команда выносила клетки с животными. Парень включил свет. В клетках спали животные. Многие отдыхали после перенесенного стресса. Только черный щенок вскинул голову, а увидев черную фигуру человека радостно прыгнул, неосторожно приземлившись на больную лапу, отчего жалобно заскулил, но тут же обо всем забыл, когда человек подошел к нему совсем близко.

Джинхён открыл клетку и взял щенка на руки. Тот принялся лизать ему лицо, парень сморщился, но испытал нечто, похожее на удовлетворение.

Правильно ли он поступил, приняв решение, основанное на эмоциях? Оставить эту несуразную клинику в богом забытом районе. Клинику без плана, без законных доходов и явно без клиентов. Это же безумие. Неужели он хочет повесить на себя еще и это?

Получается, что да. Решение уже принято. Назад дороги нет. Хорошо, что безумие – одна из его черт.

***

Хан Сонджин очень сильно хотел присесть. После долгого рабочего дня, проведенного на ногах это жизненно необходимо. К сожалению, с Ли Тэваном, главой корпорации «Императорская медицина», отдых – штука нереальная.

Рабочий день директора прибыльной и авторитетной фармакологической компании проходил активно: совсем недавно научный отдел создал новый анестетик и обезболивающее, действенный, а главное надежный, универсальный и относительно недорогой. Инновация, прорыв. В связи с этим от директора Ли требовалось разъезжать по инвесторам, показаться в министерстве здравоохранения, дать множество интервью. Во всех поездках его сопровождал верный секретарь Хан. «Уставший, аж плакать хочется» – думал секретарь про себя.

–Вы просто невероятны! – сказал один из инвесторов. – Каждый вас продукт вызывает восхищение!

–Мы всегда стремимся к большим успехами, – в свойственной ему надменной манере говорил Господин Ли.

Император.

Конец светлого дня заканчивался приемом, так сказать, «только для своих». На нем инвесторы и директора крупных медицинских центров обсуждали дела насущные. Господин Ли, организовывая, точнее приказав организовать эту «посиделку», сказал, что нужно умаслить тех, кто купит большие партии или вложить большие деньги в будущее нашей компании. Так в просторном кабинете на последнем этаже второго по высоте здания Сеула проходила дружеская встреча старых друзей. К неудовольствию Сонджина, с завершением показной стороны жизни компании, в силу войдет другая сторона. Хотя кто он такой, чтобы что-то решать.

Пока мужчины за приятными для них разговорами попивали вино из элегантных бокалов и расхаживали по кабинету, рассматривая абстрактные картины с зелеными, светло-серыми и голубыми красками, удивляясь, как хорошо вписываются стеклянные вазы в обстановку и как в них играет свет уходящего солнца, секретарь Хан пытался незаметно поправить то ворот пиджака, то ворот рубашки, давящий ему на горло, пытался извернуться, чтобы почесаться. Да, он по жизни гиперактивный, но сейчас проблема обстояла в выборе костюма. Шерстяная основа не по размеру.

Почему Господину Ли так важно, чтобы его секретарь испытывал неудобство? Это не костюм, а пытка.

–Нужно соответствовать статусу мероприятия, секретарь Хан, – сказал ему Ли Тэван, передавая костюм в чехле. Он так говорил перед каждым мероприятием, наряжая свое секретаря под стать себе.

На Ли Тэване эти костюмы смотрелись как влитые. Несмотря на свои семьдесят с лишним лет, он был крепок и грозен, с жесткой сединой, мощными скулами, суровыми бровями, широкими плечами. Даже его не слишком высокий рост, – он чуть ниже Сонджина, а ведь парень считает себя коротышкой, – не мешал ему быть величественным, авторитетным и устрашающим.

Потихоньку гости начинали расходиться. Каждый подходил пожать руку Господину Ли, выразить ему почтение и еще раз поздравить с невероятными успехами компании.

–Вся страна держится на ваших медикаментах, – заявил Господин О, директор сети медицинских клиник.

«С другой стороны, страна от этих же медикаментов погибает» – пронеслось в голове Сонджина.

Когда остался последний гость, парень хотел умолять его не уходить, ведь даже это напыщенное, лживое и лицемерное мероприятие было лучше того, что ждет его впереди. Когда дверь лифта закрылась, Сонджин начал молиться.

«Может действительно прийти к Богу, чтобы замолить свои грехи?» – думал он и надеялся, что кто-нибудь подтолкнет его к этому.

Ли Тэван допил вино. Поморщился.

–Для таких олухов, как они – в самый раз, – сказал Тэван, не скрывая своего отвращения. – Запомни, секретарь Хан, настоящие мужчины пьют виски.

Господин Ли направился к боковой стене из голубого мрамора. Незнающие люди решили бы, что он сходит с ума или хочет попасть через стену на вокзал в волшебную страну. Но нет. В стене располагалась потайная дверь, ведущая в любимый кабинет Императора.

«Просто смирись, – сказал себе парень. – Это твоя судьба. Все решено».

Как только Сонджин перешагнул порог потайной комнаты, на него сразу пахнуло терпким запахом старой древесины, мускуса, табака и костра. Здесь всегда нечем дышать, а глаза не сразу привыкают к темноте, которую развеивают только пара светильников да пылающий камин. Только они помогали не врезаться во всевозможную мебель, стоявшую на пути до главного стола.

В кабинете уже ждали советники по финансам, юрист и братья-охранники. Все молчали, а бедный главный советник весь вспотел, на его коже блестели всполохи огня, в котором он готовился сгореть. Советник Нам храбрился, но его поджилки тряслись, Сонджин чувствовал это землетрясением под собственными ногами и готовился взять огонь на себя.

–Советник Нам, докладывайте, – приказал Тэван, садясь на кожаное кресло за монолитным столом из темного дуба.

–Эммм…да…вот… Мы договорились с медицинским центром Сочхо и Кансогу5. Местные доктора готовы действовать по нашей схеме.

Сонджин тяжело вздохнул. Каким богам нужно молиться, чтобы спасти невинную душу? Нельзя мямлить, лучше уж уверенно сказать, что да, особо в прибыли прироста нет, но мы над этим работаем. Парень сам так делал. Но с ним немного другая история.

–Что насчет прибыли? – спросил Ли.

Тут советник Нам совсем раскис. Достал платок, чтобы вытереть запотевшую верхнюю губу.

Сонджин стал покачиваться от нетерпения.

–Прироста нет, – боязливо отметил он.

5 Реальные районы Сеула

В обычное время по лицу Господина Ли сложно что-то уловить даже Хану, но эта комната всегда подчеркивала его пылающий гнев хозяина крупными тенями, делающими его лицо похожим на лик дьявола.

–Исправьте, – сухо ответил он. – Продолжайте.

Советник отчитывался по каждому району.

–Мелкие стычки с несогласными происходят везде, но их удается сдерживать. Есть несколько банд, которые скупают наш продукт и перепродают за большую цену, но без рецептов. Пару дней назад в Сагу наших ребят избили. Там наша точка, клиника для животных, судя по всему диллера убрали.

«Интересно, а что наши люди вообще там делали?»

–Потери?

–Нет, просто избитые.

–В утиль.

Одной фразой, вот так запросто он лишил жизни десятка человек Как всегда жестоко и отстраненно. Он слушал, приказывал, но пропускал все мимо ушей. Сонджин знал, как выглядит босс, когда чем-то заинтересован и через секунду он увидел это редкое явление, что не сулит ничего хорошего.

–Ходят слухи о том, что в городе появился новый продукт, – заикаясь произнес советник Нам. Сонджин мысленно его перекрестил. От досады хотелось кричать и топать ногами.

–И? – нетерпеливо подстегивал сотрудника Тэван.

Новые наркотики появляются на рынке постоянно, это не проблема. Тот, кто мнит себя сильным и бесстрашным, пытается продавать свой продукт по-старинке, через притоны, подпольные казино и караоке-бары, клубы игровых автоматов. Самому Тэвану такое по душе, но благо он внял доводам Хана и изменил свое мнение, ведь в стране с самой жесткой политикой в отношении наркотических веществ делать так ровняется самоубийству. Если у тебя нет связей с больницами и врачами, которые могут сделать твой бизнес полулегальным просто подписав пару рецептов и юридической базы, обосновывающей все твои медицинские шаги, то ты погиб еще не успев родиться, как наркобарон.

Проблемой такие становятся тогда, когда слишком нагло заходят на территорию Императора.

Советник Нам жалобно посмотрел на Сонджина. Еще чуть-чуть и бедного мужичка с кризисом среднего возраста хватит сердечный приступ. Хан посмотрел в бумаги и вмешался: