Шепот искажений. Том 1

Глава 1. Пролог. Шепот в тумане

Туман на Равнинах был не просто погодным явлением. Он был дыханием мира, древним и полным забытых секретов. Он стелился по земле с самого рассвета, окутывая соломенные крыши и частокол деревни Озерной Пряжи в молочно-белую пелену. Для Алисии этот туман был чем-то вроде старого друга – иногда навязчивого, но всегда родного. Он скрывал мир, делая его меньше, безопаснее, но в то же время наполнял его незримой жизнью.

Сегодня утром, пока деревня еще спала, Алисия пробиралась по мокрой от росы траве к краю леса. В руках она несла плетеную корзину, доверху наполненную сушеным белоствольником – бабушка наказала собрать свежих ростков папоротника-светоча, чьи молодые побеги, по ее словам, «держали солнце в своих завитках». Бабушка Элоди была травницей, и ее знанию растений и умению готовить снадобья и отвары доверяла вся округа. Алисия с детства была ее тенью, ее руками и глазами.

Она любила эти тихие утренние часы, когда туман был самым густым. Воздух был напоен ароматами влажной земли, коры и чего-то неуловимого, что Алисия в мыслях называла «древним эхом». Оно исходило от самых обыденных вещей: от замшелых валунов, лежавших на окраине поля, от старого дуба, одиноко стоявшего на холме, даже от самого тумана. Это было едва уловимое чувство, легкое покалывание на коже, тихий шепот на грани слуха, который говорил не словами, а образами и ощущениями. Она всегда считала это просто особенностью Туманных равнин, их душой, которую чувствовала лишь она одна.

«Папоротник-светоч любит тень под старыми елями», – вспомнила она слова бабушки и свернула с тропинки в чащу. Лес в тумане преображался. Звуки приглушались, очертания деревьев теряли четкость, и мир становился таинственным и немного сказочным. Алисия шла уверенно, ее босые ноги помнили каждую кочку, каждый выступающий корень.

Вот и ели, темные и величественные. А у их подножия, как и обещала бабушка, ковер из молодого папоротника, его завитки, и правда, будто светились изнутри в этой полутьме. Алисия принялась за работу, ее пальцы ловко срывали самые сочные побеги. Она погрузилась в ритмичный труд, почти медитативный, и ее сознание растворилось в шепоте леса.

Внезапно ее отвлекло странное чувство – волна тревоги, исходившая не от нее самой, а откуда-то извне. Она замерла и огляделась. В нескольких шагах от нее, в расщелине между корнями самой большой ели, рос невысокий куст с темно-фиолетовыми, почти черными листьями, усеянными серебристыми крапинками. Алисия видела его много раз. Бабушка называла его Ночной плакун и предупреждала, что растение капризное и редко приживается в садах. Но сейчас с ним творилось что-то неладное.

Его ветви неестественно подрагивали, хотя ветра не было. Листья скручивались в тугые трубочки и с силой распрямлялись, издавая едва слышный сухой шелест, похожий на стон. Серебристые крапинки на них мерцали нервно и прерывисто. От куста исходили волны страдания и смятения, которые Алисия чувствовала так же ясно, как если бы перед ней корчился от боли живой человек.

Не думая, почти на инстинкте, она опустила корзину и подошла ближе.

– Тише, тише, – прошептала она, не зная, к кому обращается. – Что с тобой?

Она присела на корточки, не решаясь прикоснуться. Шепот «древнего эха» вокруг стал громче, он тек через нее, как ручей. Алисия закрыла глаза, позволив ощущениям направлять себя. Она почувствовала, что земля вокруг корней Ночного плакуна была напряжена, будто в ней протекала невидимая битва. Ее собственная рука, казалось, согрелась изнутри. Она протянула ладонь к растению, не касаясь его, и представила, как из ее пальцев струится тишина, прохлада и умиротворение – то, что она сама хотела бы ощутить в смятении.

– Все хорошо, – шептала она. – Все спокойно. Здесь безопасно.

Она дышала глубоко и ровно, и по мере того как ее дыхание выравнивалось, утихал и Ночной плакун. Дрожь в его ветвях стихла, листья медленно развернулись, обретая свой обычный здоровый вид. Мерцание крапинок стало ровным и мягким, как свет далеких звезд. Волна страдания отступила, сменившись тихой, сонной благодарностью.

Алисия выдохнула и открыла глаза, чувствуя легкую усталость, как после долгой концентрации.

– Вот и славно, – улыбнулась она кусту.

В этот момент сзади раздался негромкий, но четкий голос, заставивший ее вздрогнуть и обернуться.

– Потрясающе. Я никогда не видел, чтобы кто-то усмирял Ночного плакуна без заклинания или седативного эликсира.

На опушке, прислонившись к березе, стоял незнакомец. Он был одет не как местные жители – его длинный плащ из темно-серой ткани был сухим, несмотря на промозглую влагу тумана, а высокий воротник был оторочен серебристым узором, напоминающим руны. В руке он держал посох из темного дерева, на набалдашнике которого пульсировал тусклым светом молочно-белый кристалл. Его лицо было молодым, но глаза смотрели с такой глубиной и знанием, которые свойственны лишь очень пожилым людям.

Алисия вскочила на ноги, смущенная и напуганная. Она не слышала его приближения.

– Я… я просто… Он болел, – с трудом подбирала она слова.

Незнакомец сделал несколько шагов вперед. Его взгляд скользнул по успокоившемуся кусту, а затем пристально устремился на Алисию. В его глазах читалось неподдельное изумление.

– Он не болел, дитя. Он был на грани взрыва. Дикая магия в этом месте иногда дает осечки, и нестабильные растения, подобные этому, могут высвободить энергию, способную опалить половину леса. Ты его не вылечила. Ты его… перезарядила. Успокоила самый источник его магической сущности.

Он подошел еще ближе, и Алисия почувствовала исходящую от него силу, похожую на «древнее эхо», но в тысячи раз более сосредоточенную и осознанную.

– Меня зовут Каэлен, – представился он. – Я Смотритель из Академии Арканума. Мы путешествуем по миру, отыскивая тех, в ком дремлет Дар. Обычно это требует сложных ритуалов и проверок. Но то, что я только что видел… – он покачал головой, – это было проявлением Дара в его чистейшей, интуитивной форме. Ты слышишь их, не так ли? Камни, деревья, сам туман… они с тобой говорят.

Алисия смотрела на него широко раскрытыми глазами. Все, что он говорил, звучало как безумие, но в то же время отзывалось в ней глубинным, неоспоримым знанием. Да, она слышала. Всегда слышала. Она просто не знала, что это что-то значит.

– Я думала, это мне просто кажется, – тихо призналась она.

Каэлен улыбнулся, и его строгое лицо сразу смягчилось.

– Так думают многие одаренные, пока их Дар не проявит себя в полную силу. Твой талант – это не просто особенность этого места, девочка. Это особенность тебя самой. И такой дар нельзя растрачивать на успокоение капризных кустов. Ему нужно учиться. Его нужно развивать.

Он засунул руку в складку плаща и извлек продолговатый предмет, завернутый в темный бархат. Развернув ткань, он показал ей конверт из плотной, желтоватой бумаги. На нем был оттиск сложной печати из воска, изображающей раскрытую книгу, окруженную венком из звезд и рун. Конверт светился тем же мягким светом, что и кристалл на его посохе.

– Это приглашение, – торжественно произнес Каэлен, протягивая его Алисии. – Приглашение в Академию Арканума. Место, где тебя научат понимать твою силу, управлять ею и использовать ее во благо. Твое место не здесь, в этой деревне. Твое место – среди нам подобных.

Алисия машинально взяла конверт. Бумага была на удивление теплой и приятной на ощупь. Ее пальцы слегка дрожали. Академия Арканума… Она слышала о ней лишь в сказках, которые бабушка рассказывала долгими зимними вечерами. Место, где живут маги, где творятся чудеса. Это казалось такой же далекой и недостижимой фантазией, как Луна.

– Но… моя бабушка… деревня…

– Они справятся, – мягко сказал Каэлен. – Но мир, возможно, не справится без таких, как ты. Подумай. У тебя есть время до заката. Я жду у старосты. Дай мне знать о своем решении.

Он кивнул ей, развернулся и растворился в тумане так же бесшумно, как и появился.

Алисия стояла как вкопанная, сжимая в руках теплый конверт. Шепот вокруг внезапно стал громким, многоголосым. Теперь она понимала – это не было игрой воображения. Это был зов. И он звал ее за пределы Туманных равнин.

***

Возвращение в деревню было сюрреалистичным. Все было таким же, как всегда: дымок из труб, крики детей, звавших друг друга у реки, мычание коров на выгоне. Но для Алисии все изменилось. Краски стали ярче, звуки – четче. Она шла через деревню, и каждый камень под ногами, каждое дерево, казалось, прощались с ней.

Она нашла бабушку Элоди в их маленьком домике с травяной крышей. Старуха сидела за столом и толкла в ступе сушеные коренья. Запах мяты и полыни, такой родной и уютный, ударил Алисии в нос, и у нее невольно сжалось сердце.

– Бабушка, – начала она, и голос ее дрогнул.

Элоди подняла на нее свои мудрые, иссеченные морщинами глаза. Она посмотрела на бархатный сверток в руке внучки, на ее растерянное и в то же время сияющее лицо, и медленно опустила пестик.

– Пришли за тобой, дитя мое? – тихо спросила она. В ее голосе не было удивления, лишь легкая грусть.

– Ты… ты знала? – ахнула Алисия.

– Всегда знала, – бабушка покачала головой. – С самого того дня, как принесла тебя, крошку, с Туманных равнин. Ты лепетала, а камни в очаге вторили тебе. Я надеялась, что твой дар останется тихим, что ты будешь жить здесь, простой жизнью… Но такова уж судьба семян, что падают на каменистую почву – они прорастают сквозь камни, вопреки всему. Кто он?

– Смотритель. Из Академии Арканума. Он говорит, что у меня… Дар.

– Конечно, Дар, – фыркнула Элоди. – Разве я не твердила тебе, что уши-то надо держать открытыми, а не просто для красоты? – Она тяжело вздохнула и поднялась с лавки. Подойдя к Алисии, она обняла ее за плечи. – Иди, дитя мое. Мир велик, и ему нужны те, кто чувствует его сердцебиение. Здесь тебе уже нечему научиться.

Слезы брызнули из глаз Алисии. Она прижалась к бабушкиному плечу, вдыхая знакомый запах трав и дома.

– Я боюсь.

– И правильно делаешь, – прошептала бабушка, гладя ее по волосам. – Только дурак не боится, отправляясь в неизвестность. Но смелость – это не отсутствие страха, а умение идти ему наперекор. Собирай вещи. Я приготовлю тебе дорожную сумку.

***

На закате, когда туман начал сгущаться, окрашиваясь в багряные и золотые тона, Алисия стояла у околицы деревни. За ее спиной был рюкзак, набитый немудреными пожитками и бабушкиными припасами в дорогу. В нагрудном кармане ее простого платья лежал тот самый конверт с печатью Академии. Рядом с ней, неподвижный и терпеливый, стоял Каэлен.

Перед ней толпилась вся деревня. Староста, соседи, ребятишки, смотревшие на нее с благоговейным страхом. Бабушка Элоди стояла впереди всех, сухая и прямая, как посох. Ее глаза были сухи, но в их глубине стояла вся боль предстоящей разлуки.

– Прощай, бабушка, – голос Алисии сорвался на шепот. – Я… я вернусь.

– Возвращайся не тогда, когда соскучишься, а тогда, когда станешь тем, кем должна стать, – строго сказала старуха, но потом смягчилась и дотронулась до ее щеки. – И помни, где бы ты ни была, туман Равнин всегда будет хранить тебя. Потому что ты – его часть.

Алисия кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Она обвела взглядом соломенные крыши, знакомые лица, старый дуб на холме. Это был ее дом. Ее маленький, уютный мир. И сейчас она добровольно покидала его, чтобы шагнуть в огромный, пугающий и манящий мир, полный магии и тайн.

Она глубоко вдохнула, повернулась к Каэлену и кивнула.

– Я готова.

Смотритель поднял посох, и кристалл на его конце вспыхнул ярким светом. Туман перед ними сгустился, образовав сияющий, мерцающий портал.

– Тогда пойдем. Твое новое будущее ждет.

Алисия сделала последний шаг назад, окинув взглядом родную деревню, затерянную в вечернем тумане. А затем она шагнула вперед – навстречу шепоту, который наконец-то обрел для нее имя.

Глава 2. Врата Арканума

Величественные врата Академии Арканума были не просто вратами. Они были порталом в иной мир. Выточенные из бледного, почти сияющего мрамора, испещренные серебряными рунами, которые пульсировали сокровенным светом, они возносились к небу, затмевая саму высь. Сквозь ажурную арку Алисия видела не просто кампус, а целый парящий город: башни, оплетенные живыми лозами, мосты, перекинутые между облаками, и здания, которые, казалось, были вырезаны из самого света и тени.

Сердце ее заколотилось в груди, словно пойманная птица. Она стояла там, на огромной площади, вымощенной плитами, хранящими отзвуки тысяч шагов, и чувствовала себя пылинкой. Затерянной, незначительной. Воздух трепетал от магии, он был густым, как мед, и каждый вдох обжигал легкие холодным огнем потенциала. Вокруг нее кипела жизнь: студенты в robes глубоких синих, алых и изумрудных оттенков спешили по своим делам, их голоса сливались в оживленный гул, их жесты были полны врожденной уверенности. Они принадлежали этому месту. Они были детьми Арканума.

А она была чужой. Деревенская девочка с западных окраин, чья магия до сих пор проявлялась в шепоте ветра в листве да в умении успокоить нервную лошадь. Что она делала здесь, среди этих избранных?

– Имя? – раздался сухой голос.

Алисия вздрогнула. Пожилой магистр с бородой, похожей на клубящееся облако, сидел за высоким столом из темного дерева, свиток пергамента парил перед ним, а сам он водил по нему резным пером без единого прикосновения.

– А-Алисия, – прошептала она, затем, сделав усилие над собой, выпрямилась. – Алисия Торн.

Магистр бегло взглянул на свиток, его глаза, яркие и пронзительные, как у ястреба, скользнули по ней.

– Провинция Озерный Край. Рекомендация Старейшины Элвина. Пройди в Зал Этериуса. Церемония распределения начнется с восходом луны. Не опаздывай.

Он махнул рукой, и Алисия, почувствовав, что ее отстранили, поспешила вперед, сквозь те самые Врата.

Внутри ее охватило еще большее благоговейное оцепенение. Трава под ногами была неестественно изумрудной и мягкой, а по дорожкам струились не ручьи, а потоки жидкого света. Воздух звенел от смешанных голосов и далеких заклинаний. Она шла, не разбирая дороги, пока не уперлась взглядом в громаду главного здания – Зала Этериуса. Его шпили пронзали облака, а витражи, даже с этого расстояния, изображали эпические битвы и великие открытия магов прошлого.

Войдя внутрь, она ахнула. Зал был столь огромен, что его своды терялись в искусственной дымке, где порхали светящиеся сферы. Тысячи студентов сидели на скамьях, расположенных амфитеатром вокруг центральной платформы. На платформе стоял магистр в ослепительно белых робах – Архиректор Лайонел. Его голос, усиленный магией, разносился под сводами, громоподобный и в то же время успокаивающий.

– …и каждый из вас был выбран не случайно, – гремел он. – Искра внутри вас – это дар, но и ответственность. С сегодняшнего дня ваш путь будет определен вашей волей, вашим упорством и вашей связью с тем, что является квинтэссенцией мага. С вашим гримуаром!

По его слову в центре платформы вспыхнул столп ослепительного света. Когда свет рассеялся, в воздухе парили десятки книг. Они были разные: одни – в переплетах из драконьей кожи с металлическими накладками, другие – из призрачного пергамента, третьи – казалось, были сотканы из тени и лунного света.

Сердце Алисии замерло. Церемония распределения. Гримуар не просто выбирал мага, он был отражением его души, его потенциала. Один за другим студенты подзывались к платформе, и одна из книг устремлялась к ним, чтобы навсегда стать их спутником и наставником.

– Лиам Стормвейд! – К мальчику с решительным лицом умчался гримуар в переплете, похожем на бурное море, с замком в виде молнии.

– Элария Ночная Тень! – К хрупкой девушке с серебристыми волосами плавно подплыла книга, чьи страницы казались сделанными из вуали звездной ночи.

Алисия наблюдала, затаив дыхание, ее ладони стали влажными. Вот-вот и ее имя.

– Алисия Торн!

Ее ноги стали ватными. Она вышла на платформу, чувствуя на себе тысячи взглядов. Она пыталась не смотреть в толпу, сосредоточившись на парящих гримуарах. Она ждала, что одна из книг откликнется на зов ее крови, на тихую магию, что дремала в ее груди.

Но ничего не происходило.

Сначала. Потом прошел слух. Кто-то сзади сдержанно хихикнул. Алисия почувствовала, как по щекам разливается жар. Неужели она была ошибкой? Неужели в ней не было достаточно магии даже для самого простого гримуара?

И в этот момент, из самого дальнего угла, из тени, где парили самые старые и забытые тома, что-то зашевелилось. Медленно, неуверенно, словно пробуждаясь ото сна, который длился века, к ней поплыла книга.

Она была… жалкой. Ее переплет был из потрепанной, потертой темной кожи, без каких-либо украшений. Углы были стерты, а корешок перекручен. Но самое странное было на обложке. Посреди нее, прямо на коже, был изображен большой, немигающий глаз. Он был нарисован тусклыми чернилами, но казался невероятно живым. И он смотрел прямо на Алисию. А вокруг глаза, едва различимые, виднелись странные, неясные символы, которые, казалось, постоянно двигались, ускользая от прямого взгляда.

Книга тяжело опустилась на ее протянутые ладони. Она была холодной и неожиданно тяжелой. Тишина в зале стала гнетущей, а затем ее прорвали насмешки.

– Смотри! Она нашла свою родственную душу! – прошипел кто-то.

– Древний мусор из архива. Идеально для провинциалки.

– Этот «всевидящий глаз» выглядит так, будто он ослеп.

Алисия стояла, не в силах пошевелиться, сжимая в руках свой позор. Глаза ее наполнились слезами, но она изо всех сил сжала веки, отказываясь плакать здесь, перед всеми. Ей хотелось провалиться сквозь землю. Этот уродливый, старый том был доказательством ее никчемности. Глаз на обложке смотрел на нее с безмолвным, нечитаемым выражением.

***

Церемония закончилась. Алисия почти бежала из Зала Этериуса, прижимая к груди свой гримуар, словно пытаясь спрятать его от чужих взглядов. Ей нужно было найти библиотеку – получить список необходимых учебников и, главное, укрыться от насмешливых взглядов.

Библиотека Арканума была не просто зданием с книгами. Это был лабиринт. Бесконечные коридоры, уходящие ввысь на сотни футов, вращающиеся лестницы, которые сами выбирали, куда их вести, и двери, которые появлялись и исчезали в стенах. Она блуждала уже добрый час, совершенно потерявшись. Отчаяние накатывало новой волной. Даже здесь, среди книг, она не могла найти свой путь.

Завернув за очередной угол, она уперлась в тупик – высокую стену, уставленную фолиантами на непонятном языке. Слезы наконец вырвались наружу, и она прислонилась лбом к прохладному переплету одной из книг, тихо рыдая от бессилия и тоски по дому.

– Первый день всегда самый сложный, – раздался спокойный, бархатный голос прямо за ее спиной.

Алисия резко обернулась, смахивая слезы тыльной стороной ладони. Перед ней стоял молодой человек. Высокий, стройный, в синих робах старшекурсника. Его волосы были цветом спелой пшеницы, а глаза… глаза были цвета весенней листвы, яркими и живыми, и в них светилась доброта, смешанная с любопытством. Он не улыбался, но его взгляд был на удивление теплым.

– Я… я просто не могу найти выход, – пробормотала Алисия, чувствуя, как краснеет. Великие маги, она сейчас выглядела как полная идиотка.

– Выход – это скучно, – парировал он, и в уголках его глаз обозначились легкие морщинки. – Гораздо интереснее найти то, что тебе нужно. А ты, судя по гримуару в твоих руках, только что начала свой поиск.

Его взгляд скользнул по потрепанному тому, но на его лице не было и тени насмешки. Только интерес.

– Я Каэл, – представился он. – А ты?

– Алисия, – выдохнула она.

– Приятно познакомиться, Алисия. Библиотека может быть пугающей. Она… живая. И иногда капризная. Тебе нужно не приказывать ей, а просить. Попробуй. Сосредоточься на том, что тебе нужно. На отделе для первокурсников, например.

Алисия скептически посмотрела на него, но затем кивнула. Она закрыла глаза, отбросив стыд и отчаяние, и представила себе просторный зал с указателями, учебники по основам, таблички с названиями предметов.

Когда она открыла глаза, одна из книжных полок слева от нее тихо отошла в сторону, открывая ранее невидимый проход, ведущий в хорошо освещенный зал.

Алисия ахнула.

– Как ты…?

– Это не я, – мягко улыбнулся Каэл. – Это ты. Просто нужно знать, как с ней разговаривать. Как и с большинством вещей в Аркануме.

Он сделал шаг назад, и его взгляд снова стал серьезным.

– И не обращай внимания на тех, кто смеется сегодня. Гримуары… они не всегда такие, какими кажутся. Иногда самые неприметные обложки скрывают величайшие тайны. А твой… – он на мгновение задержал взгляд на всевидящем оке. – Твой выглядит особенно загадочным. Удачи, Алисия Торн.

И с этими словами он повернулся и зашагал прочь, его светлые волосы мелькнули в свете парящих сфер, прежде чем он скрылся за поворотом.

Алисия стояла еще несколько минут, переваривая его слова. Затем она посмотрела на гримуар в своих руках. Глаз по-прежнему смотрел на нее, но теперь его взгляд казался не осуждающим, а… изучающим. Заинтересованным.

Она осторожно провела пальцами по странным символам вокруг него. Они слегка завибрировали под ее прикосновением, и на секунду ей показалось, что она чувствует слабый, далекий шепот, словно эхо из глубокого колодца.

Возможно, Каэл был прав. Возможно, это был не конец, а самое начало. Она крепче сжала свой странный, некрасивый, загадочный гримуар и шагнула в открывшийся проход, навстречу своему новому, пугающему и полному обещаний пути в стенах Арканума. Врата для нее только что открылись по-настоящему.

Глава 3. Первый урок: Камень и Шепот

Лекционный зал сменился просторным, светлым помещением с высоким стеклянным куполом, сквозь который лился мягкий осенний свет. Это был Практикум – сердце Академии Стихий. Воздух здесь был иным – густым, насыщенным энергией, пахнущим озоном, влажной землей и едва уловимым дымком давно угасших огней.

Студенты, выстроившись полукругом, с благоговением смотрели на своего нового наставника, мастера Элдрина. Он был человеком лет пятидесяти, с сединой на висках и пронзительными, как у горного орла, глазами. Его руки, покрытые сетью старых шрамов, спокойно лежали на столе, за которым были разложены необработанные камни разной величины.

– Магия стихий, – начал Элдрин, и его голос, низкий и уверенный, заполнил все пространство Практикума, – это не грубая сила. Это диалог. Диалог между вашей волей и душой элемента. Многие ошибочно полагают, что они – повелители стихий. Это гордыня, которая приводит к падению. Вы – проводники. Слуги баланса.

Его взгляд скользнул по лицам студентов, задерживаясь на каждом на секунду.

– Сегодня мы начнем с земли. С самой основы, с фундамента мира. Она терпелива, непоколебима и сильна. Она помнит все. Ваша задача – не сломать камень, а убедить его принять иную форму. Понять его суть и предложить ему новое бытие.

Алисия, стоявшая чуть в стороне, сжала в кармане платья страницы старого гримуара. Ее пальцы скользили по шероховатой бумаге, ощущая выдавленные чернилами слова. «Воля должна быть кристальной, не допускающей сомнений», – вспомнила она строку. «Энергия должна течь по предначертанным каналам, как река в своих берегах».

– Подойдите и возьмите по камню, – скомандовал Элдрин.

Алисия выбрала небольшой, но плотный булыжник серого цвета с вкраплениями слюды. Он был холодным и тяжелым, словно вобравшим в себя всю прохладу уходящей осени. Она вернулась на свое место, положила камень на стоявший перед каждым деревянный пень-подставу и раскрыла гримуар.

– Первый прием – «Прикосновение Единой Воли», – объявил мастер. – Сконцентрируйтесь. Ощутите границы камня. Визуализируйте его внутреннюю структуру. Затем, направляя энергию через ладонь, мягко, но настойчиво предложите ему измениться. Сформируйте в уме идеальный образ.

Вокруг сразу же зазвучал шепот сосредоточенных голосов. Воздух зарядился пульсирующей энергией. Камни начали подрагивать. У одного студента, рыжеволосого парня с решимым лицом, булыжник медленно, со скрипом, начал округляться. У другой девушки, с карими глазами, камень покрылся тонкой сетью трещин, но не поддавался.