Дыхание Разлома

Пол под нами задрожал так, что мне пришлось шагнуть назад, чтобы не потерять равновесие. Иллюзия словно злилась, не в силах пробить его потоки.

– Вот чёрт, – выдохнула Иззи, – можно я буду держаться за него в испытаниях?

Мне не хотелось этого признавать, но от Маркуса было сложно отвести взгляд. Каждое его движение выглядело точным, выверенным, будто всё происходящее подчинялось его воле. Он держал не только глыбы – он держал саму иллюзию и мастерски управлял гравитацией.

Две последние глыбы зависли над ним, затаившись, словно решали, стоит ли атаковать. Маркус резко поднял руки и одним толчком потока сжал пространство вокруг них. Камень взорвался светом, и глыбы исчезли, оставив после себя лишь грохот падающих мелких камней.

И только тогда он посмотрел в нашу сторону. Его взгляд был холодным, отстраненным, но в нём скользнула короткая искра триумфа. Он пробежался глазами по мне и, словно нарочно, улыбнулся, продемонстрировав ямочки на щеках. Что-то внутри предательски сжалось. Я ненавидела, когда это срабатывало.

– Фесс следующий! – провозгласил Айден.

На Бернарда налетел поток эфириумных зарядов, сверкая миниатюрными молниями. Пространство перед ним пошло тонкой рябью, и из-под пальцев, почти неощутимо, развернулась полупрозрачная защитная сфера. Удары молний врезались в неё один за другим и исчезали, проглоченные щитом.

Бернард не делал резких движений. Его лицо оставалось спокойным, дыхание ровным, а в глазах не было ни страха, ни напряжения. Всё происходило так, будто он знал каждую траекторию заранее. Семь потоков энергии нахлынули одновременно, и ни один не прошёл. Щит не только держал удар, но и поглощал потоки эфириума, переплетая их между собой и возвращая обратно в систему иллюзии.

– Он что, перенаправляет их? – тихо прошептала Мия, приподнявшись на носках.

– Не просто перенаправляет, – отозвалась Иззи, прищурившись, – он блокирует траекторию потоков. Это… сложно.

Рядом кто-то шепнул:

– Этот парень нас всех переживёт.

– Изабелла Аллиас следующая, – произнёс Айден.

Иззи шагнула вперёд, заправив за ухо выбившуюся прядь медных волос. В своей чёрно-красной форме она выглядела собранной, но я знала – она нервничает не меньше моего. Иллюзия ожила: пространство вокруг неё заполнилось сотнями светящихся линий и геометрических фигур, быстро смещающихся, как в хаотичном калейдоскопе.

Иззи прикрыла глаза, и её пальцы начали двигаться, дирижируя. В тот же миг линии встали на место, создавая чёткую структуру потоков. Иллюзия реагировала на её мысли – все объекты зависли, идеально выстроенные в ряды, как бойцы перед атакой.

– Потоковая стабилизация, – коротко сказал Айден, и в его голосе читалось искреннее уважение. – Чистая работа.

Иззи довольно покосилась на нас через плечо.

– Не вздумай хвастаться, – пробурчал Сэм, но уголок его губ дрогнул. И тут же улыбка пропала, когда вызвали Мию.

Она шагнула вперёд, поправив короткие чёрные волосы, обрезанные неровно, как будто она постригла их сама. В воздухе появились дрожащие огненные шары, так и норовя пробить тени насквозь. Мия подняла руку, и огонь вспыхнул сильнее, подпитываясь её гневом. Сжав пальцы, она превратила пламя в десятки переливающихся лезвий света, которые обрушились на тени Эхо и разорвали их в клочья.

– Контроль высокий, но нестабильный, – холодно прокомментировал профессор Айден. – Срыв эмоций – срыв потока.

– Срывов не будет, – спокойно ответила Мия, но в её голосе очевидно прослеживалась скрытая ярость.

Сэм нахмурился:

– Да она псих, – пробормотал он, но я видела, как загорелись его янтарные глаза. Он следил за ней слишком пристально.

Эвелина стояла в своей линии, держа руки перед собой, как будто боялась сделать лишнее движение. Мы уже посмотрели около пятидесяти выступлений, и настала её очередь. Она шагнула в круг и остановилась, оглядывая полупрозрачные фигуры предметов, созданные иллюзией профессора: каменные блоки, металлические шары, стеклянные цилиндры.

– Давай, Эви, – прошептала Иззи рядом со мной, но я не была уверена, что Эвелина её услышала.

Эвелина подняла руку, и я заметила, как дрогнули её пальцы. Иллюзорный свет вокруг предметов слегка изменился, будто сама комната затаила дыхание. Её серо-голубые глаза блеснули, когда она сделала вдох – и в тот же миг вокруг каменных блоков вспыхнули тончайшие серебристые нити.

Сначала ничего не происходило. Кто-то самодовольно хмыкнул на заднем ряду, и я почувствовала, как у меня напряглись плечи.

А потом… Иллюзорные символы на полу соединились между собой. Эвелина не атаковала и не разрушала – она связывала. Вся энергия в комнате словно собралась в единый поток, который прошёл сквозь неё и вернулся обратно, делая предметы ярче и живее.

Это было… красиво. Чисто. Очень тихо.

Лисандр медленно аплодировал:

– Чёрт… я даже не думал, что такое возможно!

– Она усиливает и направляет общую магию, – пробормотала Иззи, и я увидела, как её глаза блестят восхищением.

Эвелина опустила руки, её дыхание было прерывистым, но она стояла прямо. Впервые я увидела её такой – не спрятавшейся, не маленькой, а частью чего-то большего. Мы встретились взглядами, и она улыбнулась мне – робко, как будто спрашивала: «Это было нормально?» Я кивнула.

Когда назвали моё имя, сердце рухнуло вниз. Ноги стали ватными, но я заставила себя сделать шаг вперёд. Иллюзия передо мной вспыхнула, меняя облик, и пространство вокруг перекроило само себя: сферы из чистой энергии зависли в воздухе, камни парили над землей, искривленные силуэты Эхо перемещались хаотично, а фрагменты почвы вращались, будто подчиняясь невидимому потоку.

Я сделала глубокий вдох, стараясь успокоить сердце и цепляясь за последние секунды контроля. Но свобода длилась недолго. Слева пронеслась тень: звук рвущейся ткани резанул мой слух – и острая, жгучая боль пронзила руку. Я вскрикнула и на миг потеряла ориентацию в пространстве. В ту же секунду всё изменилось.

Вены на запястьях загорелись – и прямо перед глазами вспыхнула карта, нарисованная моей кровью. Красные линии сами начали складываться в сложный узор: три окружности, пересечённые спиралью, и мерцающие метки на полях. Раньше я видела их только на коже, но теперь они парили передо мной, как часть самой иллюзии.

Все вокруг откликалось.

Пол под ногами потемнел, и десятки теней начали шевелиться, словно живые. Силуэты Эхо, что раньше хаотично метались по полю, вдруг остановились и повернулись ко мне, будто прислушиваясь.

Сферы энергии в воздухе начали перемещаться сами, их свет тускнел и разгорался в такт пульсу в моих венах. Там, где карта вспыхивала ярче, тени становились плотнее, будто сливаясь с пространством.

Я почувствовала, как две линии на карте соединились – и в тот же миг два силуэта Эхо внутри иллюзии сорвались с места и столкнулись друг с другом. Их формы распались на тончайшие клочья серого дыма.

– Что… это? – шёпотом выдохнула Иззи.

Я услышала, как Мия удивленно прошептала ей в ответ.

– У неё карты… живые.

Лисандр присвистнул, и я знала, что его золотые глаза пожирают меня хищным интересом:

– Вот это… эффектно. И очень… опасно, – сказал он едва слышно.

Я ощущала взгляды – десятки глаз, впившихся в меня, но старалась не отвлекаться от карты. Всё вокруг меняло форму. Тени от разлетающихся сфер переплетались, соединяясь с линиями карты. Поток света смещался, воздух уплотнялся. Казалось, что иллюзия больше не принадлежала Айдену – она отвечала на мой рисунок.

– …Чёрт, – тихо выдохнула Мия, – она управляет сценарием.

– Или сценарий управляет ею, – мрачно бросил Сэм. – В любом случае… скучно точно не будет.

Я не знала, как это делаю, но каждый штрих схемы подсказывал мне решение. На границе карты вспыхнула трещина света, тени загорелись, я увела их поток в разрыв – и иллюзия рассыпалась. Я пыталась понять, что только что произошло, но вместо ответов ощущала лишь странную смесь ужаса и восторга. Я показала им, что умела. А что я, собственно, умела?..

Я поспешно вышла из иллюзии, все еще ощущая, как взгляды прожигают спину. А Айден… стоял неподалёку, прислонившись к колонне, и смотрел на меня слишком пристально. Слишком долго.

Глава 6

Туман садился на кожу липкой росой, заползая под воротник и рукава куртки. Восточная стена арены вздымалась перед нами серым исполином – сорок метров скалолазной трассы, подготовленной для сегодняшней тренировки. Камень казался гладким и влажным, будто специально настроенным против нас.

Элара Винн стояла перед строем, держа руки за спиной, и ее строгий голос прорезал воздух:

– На заданиях вы никогда не знаете, как далеко придётся зайти: как высоко подняться и как низко спуститься, чтобы найти укрытие или застать врага врасплох. Базовое умение держаться на стене обязательно. Никакой страховки. Но у вас есть кристаллы защиты. Залезли – живы. Упали – учёба окончена.

– Всего-то сорок метров? – протянул Сэм, иронично приподняв брови. – Ерунда-а-а!

Его слова приободрили меня. В конце концов я часто лазила по деревьям и умела находить точки опоры на скользких поверхностях. Но внутри все равно что-то неприятно сжалось.

Мы начали подъём. Влажный камень скользил под пальцами, воздух казался густым и плотным. Я цеплялась за каждую трещину, держала ритм – выдох, движение, вдох, дальше, не смотреть вниз. Но чем выше я поднималась, тем сильнее сердце билось в груди.

Некоторые продвинутые студенты уже использовали магию. Маркус полыхнул ладонью, уменьшив тяжесть своего веса и снизив уровень гравитации, и ловко поднимался вверх.

– Если очень постараешься, Локер, может, догонишь меня хотя бы в следующей жизни, – бросил он через плечо, даже не сбавляя темпа.

– Горный козел с манией величия, – недовольно прокряхтела я, хватаясь за следующий выступ. Этот парень не вызвал за всё время обучения пока ни одной положительной эмоции.

Мия осторожно двигалась выше надо мной, и её пальцы окутывал тонкий свет – она усиливала трение, “прилипая” к выступам. Сэм рядом с ней пытался копировать приём, но только сбивался и ругался сквозь зубы:

– Да чтоб тебя… – послышалось глухо.

Иззи, наоборот, почти не использовала силу: методично просчитывала опоры, будто решала головоломку, и продвигалась медленно, но уверенно.

Пальцы ныли, ветер шумел в ушах. На уровне моего плеча, из щели, выскользнул жирный горный паук, и чёрная бусина глаза отразила моё красное горло воротника.

– Чёрт! – сорвалось с языка, и я инстинктивно дёрнулась в сторону.

Правая рука соскользнула, камень, холодный и гладкий, тут же ушёл из-под пальцев. Левая не выдержала, стопа потеряла опору, и всё оборвалось. Выступ ударил по колену, вспышка боли прожгла ногу. Я закрутилась вниз, и мир замелькал отрывками серого и чёрного.

– Думал камнепад, а это всего лишь ты! – Низкий голос пронзил гул крови в ушах.

Рывок, почти выворачивающий плечо – чья-то рука ухватила меня за предплечье. Лисандр. Я почувствовала, как тёплая волна проходит по венам, тревога рвётся на части, страх вымывается и растворяется в воздухе. Его магия – дошло до меня – он помог мне справиться с паникой.

Он подтянул меня к небольшому уступу, поставив на камень так, словно я не весила ровным счетом ничего. Моя рука всё ещё дрожала в его ладони, а сердце стучало так громко, что, казалось, его слышала вся Академия.

– Разочарован?

Я попыталась отшутиться, но дыхание предательски сбилось. Кристалл защиты едва заметно нагрелся, погасив часть боли, но тупая пульсация колена всё равно жгла.

– Очень.

Улыбка расплылась по его щекам, и он отпустил мою руку. В одно движение он снова скользнул вверх, такой лёгкий, что я невольно задумалась, не управляет ли он гравитацией так же, как Маркус.

Я не помнила, как закончила трассу. Выносливость, координация, связка движений – всё сразу. Кто-то блистал силой, но спотыкался на подъемах. Кто-то ловил каждую грань магией, но выгорал через десять минут. Я? Ни туда, ни сюда. Держалась. Жила.

Добравшихся до верха спустили на верёвках, и к вечеру мы, мокрые от пота и тумана, с опухшими пальцами и трясущимися мышцами, доползли до столовой.

Лисандр без церемоний плюхнулся за наш стол прямо напротив меня и сделал это так нарочито громко, что привлек внимание нескольких студентов за соседним столом.

Я подняла бровь, вопросительно посмотрев на Иззи, но она только развела руками.

Тем временем Сэм и Мия, как обычно, сцепились по поводу утренней тренировки:

– Ты специально сорвала мой поток! – воскликнул Сэм, размахивая ложкой так, что капля соуса едва не упала на Фреда.

– Может, твой поток просто слишком медленный, раз его так легко удержать? – Мия сладко улыбнулась, закинув ногу на ногу, и ткань ее формы натянулась на бедре. – Мне было скучно.

Сэм со стуком поставил кубок на стол. Стекло громко звякнуло.

– Продолжай, Грант. – Его голос был низким и немного надменным. – Я только рад узнать, как тебе больше нравится: быстро… или медленно.

За соседним столом кто-то хихикнул, кто-то даже присвистнул. Мия, не смутившись, наклонилась ближе, её короткие чёрные волосы тут же упали на лицо:

– О, Сэм… Только не перепутай уничтожение с удовольствием. Это разные вещи.

Иззи, ковыряясь в хлебе, наклонилась ко мне и шепнула:

– Дай им месяц. Либо поженятся… либо убьют друг друга.

Я только покачала головой. Иногда мне казалось, что Иззи говорит вслух то, что я бы никогда не решилась произнести.

Лисандр откинулся на спинку стула, закинул одну руку за край, другой лениво вращал кубок.

– Не ожидала, что ты покинешь свою золотую компанию, – заметила я, стараясь говорить ровно.

– Я люблю удивлять. – Заметив, что я откровенно пялюсь на его шрам, Лисандр нарочито медленно провёл по нему пальцем. – Досталось у самой кромки Разлома. Мы тогда ещё не знали, что Эхо умеют менять облик. Мой напарник, – он сделал глоток воды, позволив молчанию затянуться, – оказался не напарником.

Я сжала пальцы под столом, чтобы не выдать удивления. Я хотела спросить, выжил ли тот “не напарник”, но язык не повернулся.

Эвелина, сидящая рядом, тихо поерзала на стуле и опустила взгляд в тарелку. Иззи поморщилась.

– Кто же тебя туда пустил? – язвительно бросил Сэм, всё ещё злой после спора с Мией.

Лис почесал бровь:

– Не поверишь, Аллиас, но у некоторых людей хватает мозгов, чтобы дойти туда самим.

– И глупости тоже, – вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать.

Его взгляд медленно вернулся ко мне. Лисандр наклонился ближе, так, что между нами осталось всего несколько дюймов, и я ощутила его дыхание.

– Ты так думаешь? – Его голос был тихим, почти бархатным, но от него холодило. Щёки предательски запылали, но я не отвела взгляда. – Странно, Локер… – почти шёпотом произнёс он, чтобы никто кроме меня не услышал, – иногда кажется, что ты видишь больше, чем остальные.

– Что? – едва слышно выдавила я, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

Его золотые глаза блеснули, и уголки губ изогнулись в хищной улыбке.

– Расслабься. Я просто наблюдательный.

Он снова откинулся на стул, а я сделала вид, что ложка передо мной представляет огромный интерес.

Что он имел в виду? Мою сегодняшнюю карту? И причем здесь Разлом?

– С тех пор я понял одно, – заговорил Лис снова уже серьёзнее. – Разлом – не враг. Он часть этого мира, такой же живой, как наши океаны или бури. Уничтожить его – значит сломать баланс. Да и тогда… чем мы будем тут заниматься?

Сэм резко поднял голову и хмуро посмотрел на Лиса:

– А я бы уничтожил Разлом к чёрту. С корнем.

– А дальше что, Аллиас? Морковь выращивать будешь? Или ферму откроешь? – издевательски рассмеялся Лис.

– Баланс мне не нужен. Я хочу, чтобы всё это исчезло.

– Серьёзно? – В разговор тихо вплелась Иззи, лениво крутя свою тарелку на столе вокруг оси. – Если разрушить Разлом, мы потеряем источник знаний, энергии, артефактов. Академия стоит ради него. Мы здесь, чтобы научиться управлять хаосом, а не уничтожать его. Контроль это ключ.

– То есть, – осторожно вставила Эвелина, не поднимая головы, – ты считаешь, что Разлом нужно… оставить? Просто… позволить ему жить?

– Разлому не нужна наша милость, – ответил Лисандр, склонив голову набок. – Он всё равно будет расти. Вопрос лишь в том, кто будет готов, когда он дотянется сюда.

Иззи вздохнула и покачала головой:

– Отлично. Мы сидим, едим рагу и обсуждаем, как умрём. Обожаю Академию.

***

Ближе к ночи мы собрались в холле у камина узким кругом. Воздух пропитался запахом хвои и пряного настоя, пламя играло на стенах, разбрасывая тёплые тени. На ковре – кружки, пергаменты и крошки печенья. Мы разложили карты-схемы из задания Киеля, пытаясь разобраться, как действовать, но пока спорили больше, чем думали.

Сэм и Мия уже соревновались, кто кого перекричит, сидя почти лбами друг к другу.

– Через мост и атакуем первыми! – горячо выпалил Сэм, ткнув пальцем в карту.

– О, конечно, – протянула Мия, демонстративно закинув ногу на ногу. – Давай побежим прямо в ловушку. Пусть нас красиво положат всех разом, это же твоя стратегия, да?

– Зато быстро, – возразил он, сжимая кулак. – Пока ты будешь строить свои пафосные планы, мы уже возьмём флаг.

– Быстро, но тупо, – отрезала Мия и закрыла учебник, издав громкий хлопок.

– Удивительно, как ты ещё жива с таким подходом, – язвительно фыркнул Сэм.

Бернард, сидевший в углу, молчаливо делал пометки. Он сощурил глаза и потер подбородок, как будто считал в уме всевозможные провалы одновременно.

“Это события трёхлетней давности. Команда из восьми студентов выполняла задание на территории Академии – тренировочный захват флага. Но на пути их поджидала ловушка. Найдите наилучшую траекторию”, – провозгласил нам в конце занятия профессор Киель.

Я посмотрела на карту, золотисто-красные линии рассекали пространство множественными узорами, и я пыталась разобраться с символами, когда рядом кто-то опустился на ковёр.

– Домашка? – Лис сел рядом. Слишком рядом. Его плечо почти касалось моего. Он наклонился, опершись ладонями о пол. – Люблю карты. – Его взгляд скользнул по моему лицу. – Карты не врут.

– Если их правильно читают, – выпалила я, коротко взглянув на него.

– Ты читаешь правильно, – сказал он, и его губы тронула короткая хищная улыбка. – Видел, как ты сегодня зажала связку. Красиво.

Я растерялась на долю секунды. Лисандр раньше не озвучивал ничего, что можно было принять за комплимент.

– Эм… спасибо, – выдавила я, стараясь не показать своего недоверия. Я положила ладонь на карту, пытаясь вернуть всех к делу. – Так, ладно, у нас мост, засада и две минуты. Что делаем?

Бернард наконец поднял голову:

– Фланг. Отправляем двоих через лес, пока трое прикрывают с моста. Тогда у нас появляется шанс застать соперников врасплох.

– И погибнуть втроём, – заметила Мия, наклоняясь к нему.

– Если мы не отвлечём их магию, мост нам не пройти, – спокойно добавил он. – Здесь всё в расчётах.

– А где вся жара? – протянул Лис, сдвигаясь еще ближе ко мне. – Иногда нужно рискнуть.

– Иногда нужно думать головой, – огрызнулась я.

– Думаю, – он наклонился вперёд, опираясь локтями о колени, и его дыхание коснулось моей щеки. – Просто не всегда той.

Я захлебнулась неловким смешком, Сэм поморщился, а Иззи закатила глаза, но уголки её губ предательски дрогнули.

– Я предлагаю компромисс, – сказала Мия, перебив нас. – Двоих через лес, трое – в засаду у реки. Сэм идёт первым, как отвлекающий манёвр.

Это стало последней каплей – Сэм выругался сквозь зубы, и Иззи разразилась смехом.

– Почему я? – возмутился он.

Мы разобрали кейс: три символа, два выхода, одно окно по времени. Я поймала фальшь в завороте спирали, Иззи предложила обход, и Бернард просчитал секунды. Эвелина записывала так тщательно, будто от этого зависела её жизнь. У Мии и Сэма получились синхронные атаки – и подколы на десерт. Мы смеялись, но казалось каждый держал в голове, что однажды это перестанет быть игрой.

И вот, когда мы почти закончили, дверь холла резко распахнулась. Фред просунул голову, волосы растрёпаны, взгляд хитрющий:

– Ходят слухи, – произнёс он театральным шёпотом, – что завтра – деление на команды. – Он широко улыбнулся: – А значит, новые кристаллы и зачёты! Спите крепче, детки!

Он захлопнул дверь, оставив за собой напряженную тишину. Уже завтра завязавшаяся дружба может превратиться в соперничество. И прольется первая кровь.

Глава 7

Аудитория гудела нетерпением и тревогой. Студенты не могли усидеть на месте: кто-то переговаривался с друзьями и строил догадки о том, кто с кем окажется в команде, кто-то спорил с профессорами, требуя объединить их с уже найденными напарниками, а кто-то просто молился всем богам эфириума, лишь бы не попасть в одну группу с теми, кого терпеть не мог. На длинном столе лежал пергаментный лист с крупной надписью, выведенной чёрными чернилами:

“Распределение студентов двадцать восьмого потока”.

Очередь двигалась медленно, я стояла где-то в середине: фамилия, имя, магическая способность – три строчки, которые определяли нашу дальнейшую судьбу. Я нервно вертела в руках ручку, стараясь издалека разглядеть имена других студентов, уже внесенных в список. Было полезно знать, с кем придётся драться. Или хуже – против кого.

– Ты слишком явно подглядываешь, – тихо сказала Иззи за спиной, скрестив руки. – Сделай вид, что тебе всё равно.

– Мне всё равно, – пробормотала я. – Просто… профессионально любопытно.

Иззи скривила губы в фирменной ухмылке, но промолчала.

Когда очередь дошла до меня, я на миг замерла, думая, как себя обозначить. И в итоге подписала строчку: “Аника Локер – картограф”.

Я тут же скользнула дальше по списку, выхватывая знакомые имена:

Эвелина Морвен – энергетическая интеграция.

Лисандр Тарн – эмоциональное чтение.

Маркус Хилтон – манипуляция гравитацией.

Я отступила в сторону, пропуская Иззи вперёд, и продолжила читать быстрее, жадно проглатывая взглядом тех, кого успевала:

Сэм Аллиас – взрывная кинетика.

Мия Грант – пирокинетический вихрь.

Бернард Фесс – абсолютная защита.

Аделина Вейр – эхо-резонанс.

Фред Витлок – иллюзорное искажение.

Мы с Иззи уселись в средний ряд, и я наконец смогла рассмотреть кристальную чашу в центре аудитории. Над ней плавал полупрозрачный купол эфириума, мерцающий и переливающийся оттенками лазури и золота – неожиданно яркое зрелище для строгих стен Академии.

Киель шагнул вперёд, когда последний студент подписал лист.

– Академия приветствует двадцать восьмой поток, – торжественно объявил он. – Сегодня мы обсудим различия между Домами. Как вы знаете, Академия стоит на равновесии трёх: не потому, что так удобнее, не потому, что так решили древние маги, а потому, что только так стабилизация держится ровнее, крепче и, самое важное, дольше.

Он повернулся к нам.

– Дом Интеллекта. Это умение видеть закономерности там, где другие видят хаос. Холодная аналитика, расчёт, стратегия. Прислушивайтесь к этим ребятам, ведь они держат карты, разгадывают тайные механизмы и строят планы. Без них остальные были бы слепы, полагаясь лишь на силу или на всплески эмоций.

Иззи самодовольно качнула головой.

– Дом Эмоций. – Киель на секунду замолчал. – На первый взгляд, хаотичные, непредсказуемые. Но именно они соединяют потоки быстрее и чище, чем кто бы то ни было. Эмоции – это искра. Пока вы думаете и считаете, они уже действуют и прикрывают ваши спины, вводя врага в замешательство.

Я заметила, как Сэм и Мия переглянулись, будто профессор только что оправдал их вечные вспышки. И Сэм развел руками.

– Дом Физической Силы. Многие думают, что их роль проста: ломать стены, бить врагов, защищать. Но это ошибка. Физическая Сила – это якорь. Именно они удерживают магию, которая иначе разнесла бы нас изнутри, когда мы направляем ее на врага. Их тела – проводники, их кровь сама по себе стабилизатор. Они задерживают врага и дают вам больше времени настроиться на собственный контроль.

Профессор замолк и затем продолжил:

– Вы можете подумать, что распределение по Домам чёткое и незыблемое. Но это не так. История Академии знает десятки случаев отклонений.

А вот это уже было интересно. Я наклонилась вперед.

– Бывали студенты с пограничной силой. Интеллектуалы, чьи способности пробуждались только при всплеске эмоций. Эмоционалы, чья ярость оборачивалась не в магию, а в физическую силу, сопоставимую с Домом Силы. Были и такие, кто мог удерживать два канала, но никогда – одинаково сильно. Наши способности не терпят повторов, у каждого свой оттенок. И именно это делает вас ценными. Не копии, не наборы одинаковых потоков, а уникальные связки. Академия ищет баланс на обучении, и такой же баланс вы будете искать после выпуска с будущими отрядами, если решитесь связать свою жизнь с Разломом, конечно. Сейчас вы узнаете, с кем будете жить, тренироваться и проходить испытания.