Второй шанс прожить идеальную жизнь. Том 2. Конец повседневной жизни

Тем не менее, у Доменики есть своя собственная версия истории – её становление, её расцвет, её путь. Любопытно, что в официальных источниках отсутствует едва ли не половина того, что зафиксировано в «Всемирной Истории». Оправдано ли это стремление к умолчанию? Является ли это сознательным сокрытием поражений или же за завесой умолчания кроется более глубокий замысел? Ответы известны лишь самой Империи, а потому дальнейшие размышления теряют всякий смысл.

Погружённый в подобные мысли, юноша, сопровождающий молодую аристократку, витал в эфемерных облаках своих размышлений. Он нёс в левой руке два пакета, а правой не спеша откусывал кусок сочного, багряного яблока. Они провели последние три часа в закупке провианта для длительной поездки к конечной станции – Смине. Предусмотрительность велела им запастись преимущественно непортящимися продуктами: консервами, глётами, вяленым мясом и прочими долговечными припасами.

Закончив с главной задачей, они позволили себе задержаться, осматривая окрестности – от исторических достопримечательностей до лавок с одеждой. Для юноши этот город не представлял ничего нового – он бывал здесь неоднократно, – тогда как для аристократки это путешествие стало первым выходом за пределы родового поместья. Её взгляд впитывал каждую деталь окружающего мира с восторженной пытливостью, и это неторопливое любопытство невольно замедляло их путь. Однако спешить не имело смысла – за последние восемь часов дороги это был их первый передышка. Для неё же этот выход означал нечто гораздо большее: впервые она переступила границы привычного мира и вступила на землю, полную неизвестности.

– О-о-о, смотри, там собралась целая толпа! – неожиданно воскликнула аристократка, с волнением дергая юношу за предплечье. – Пойдём, посмотрим, что происходит.

Юноша лишь тяжко вздохнул, покачав головой, но всё же последовал за ней. Они поспешили к скоплению зевак, охваченные любопытством. В гуще толпы их встретил разноголосый ропот, множество приглушённых голосов сливались в единый, хотя и различимый, фон.

– Чёрт, ничего не видно! Давай попробуем пробраться поближе, – с лёгким раздражением предложила аристократка, надув губы.

– Давайте, это тоже привлекло моё внимание, – сдержанно, но с нотками любопытства в голосе произнёс юноша.

Неожиданно аристократка схватила его за руку. Этот жест застал его врасплох, и он инстинктивно повернул голову, приподняв бровь в недоумении. Однако девушка, целиком сосредоточенная на своей цели – пробиться через плотные ряды толпы, – не обратила на это ни малейшего внимания. Её взгляд горел решимостью, и, устремившись вперёд, она увлекла его за собой. Маневрируя между людьми, они, наконец, вышли на передний план и оказались прямо перед главным действующим лицом – молодым мужчиной, возвещавшим что-то публике.

Аристократка замерла, и юноша последовал её примеру. Их руки всё ещё оставались сцепленными, но это уже утратило значение – их внимание полностью захватил человек, стоявший в центре этого скопления и являвшийся катализатором всеобщего интереса.

– Благодарю всех, кто собрался поглазеть на моё представление! – громогласно объявил он. Его голову венчала эксцентричная шляпа, подобной которой аристократка прежде не видела. – Сегодня я покажу вам фокусы! Занимательные, но до смешного простые. Можете звать меня вашим Шутом на коленях! – с особым театральным изяществом он произнёс своё прозвище, смысл которого оставался загадкой.

Примечания