До безумия и обратно

Резко погрустнев, она тут же ответила себе: «Я не могу так, и всё. Я не могу просто заняться с ним сексом. Мне будет больно осознавать, что за этим последует лишь пустота. Он забудет обо мне, едва я закрою за собой дверь, и переключится на другую девушку. А я буду мучиться от того, что никогда больше не смогу его касаться, обнимать, целовать, ощущать внутри себя… Нет, не хочу так…»

Девушка начала плакать, ощущая всю тщетность ситуации.

«Нет, лучше вообще никак, чем, один раз вкусив его, страдать, что не могу получить его ещё».

Сходив умыться, она посмотрела на себя в зеркале и сказала своему отражению: «Элизабет Бриттс, немедленно утри свои сопли и думать перестань об этом мужчине. Ты хотела не пересекаться с ним, вот и сделай так, чтобы спокойно провести здесь оставшиеся несколько дней, без соприкасания с ним».

Лиззи улыбнулась себе и добавила: «Вот умничка. Так держать. Ты справишься. Осталось всего-то ничего, дни пролетят, и ты уедешь домой».

Внезапно вспомнив о катке и о том, что она убежала из ресторана, даже не предупредив Мэтью, она взяла телефон в желании извиниться перед мужчиной и предложить встретиться там пораньше.

Но не успела это сделать, поскольку увидела всплывшее уведомление на экране.

Сообщение от незнакомого номера гласило: «Надеюсь, вы примете моё предложение. Я буду ждать вас. В холле. В 19».

«Чëрт! Чëрт! Чëрт!», – напугалась Лиззи, – «Он знает мой номер. Откуда? Дьявол! Карл!»

Девушка разозлилась на продюсера и, не особо думая, что делает, набрала ему. Только Карл взял трубку, как она грозно выпалила: «Ты на кой черт дал мой телефон Эндрю Льюису?»

Карл, видимо опешивший от её слов, несколько секунд молчал в трубку, а затем засмеялся и выдал: «Значит, ты его всё-таки зацепила?! Так я и знал. Я был уверен в этом. Поэтому и пригласил его на концерт. Судя по всему, он остался в восторге. Ещё бы, ты была великолепна! Там все остались в восторге».

Карл делал ей комплименты, а её это только всё больше заводило. Её злило, что он ушёл от ответа.

«Ты мне скажи, зачем ты без моего разрешения дал ему мой телефон?!», – продолжала напирать разозлённая фурия.

«Ты знаешь, Эндрю не нужно ничьё разрешение. Он берёт то, что хочет. И к слову, Я не давал ему твой телефон. Он меня и не спрашивал. Видимо, сам его нашёл», – хмыкнул продолжающий веселиться засранец.

«Для чего ему это?!», – сдавленным голосом спросила Лиззи, присев в кресло. Теперь уже она оторопела от слов мужчины.

«Ну как, для чего? Понравилась, значит, ты ему. Очевидно же», – задорно ответил начинающий всё больше бесить Лиззи приятель, – «И я бы на твоём месте не отказывал ему. Тебе понравится. Он озолотит тебя, если будешь хорошей девочкой».

Эти слова разъярили Лиззи, сыграв роль красной тряпки для быка. Она в бешенстве крикнула в трубку: «Вот еще!? Никогда не буду для него хорошей девочкой. Так и передай ему!»

И сбросила вызов, кинув телефон на кровать.

Выдохнув и поуспокоившись, она осмыслила, что и кому она только что сказала.

«Господи! Он решит, что я конченая истеричка, и больше не станет меня никуда звать?! Кошмар! Что я натворила?», – в панике она бросилась к телефону, чтобы перенабрать Карлу.

Но тут же остановила себя.

«Ну и пусть. Не захочет из-за этого связываться со мной, и ладно. Я найду другого продюсера. Он же видел, как я выступала. И будет полным ослом, если решит не работать со мной из-за моих личных перепитий. В конце концов, имею я право самой решать, с кем мне спать, или нет?! Не дождётся Льюис, не раздвину я перед ним ноги!»

Как же она была зла.

Девушка была готова рвать и метать. Ей ужасно не хотелось, чтобы её воспринимали как игрушку. Как девицу, которую можно поманить драгоценностями, и она сразу побежит в кровать богатея.

«Нет, нет и нет! Ни за что не стану для него «хорошей девочкой». Даже если Карл пригрозит, что не будет раскручивать меня как артистку. Пофиг. Не на нём одном свет клином сошёлся!»

Лиззи накручивала и накручивала себя, пока не булькнул телефон, возвестив о поступившем сообщении.

«Чëрт! Мэтью! Совершенно забыла о нём!»

А он, оказывается, прислал уже несколько сообщений, спрашивая её, что с ней стряслось и куда она испарилась из ресторана.

Лиззи ответила, не вдаваясь в подробности, что ей нужно было срочно отлучиться по делам, извинившись за то, что не предупредила его. И предложила встретиться пораньше на катке.

«Фух! Я рад, что ты вышла на связь. Я уже начал переживать, что с тобой что-то случилось. Не пугай больше так», – ответил он почти сразу, как она отправила ему сообщение.

А затем вдогонку второе: «Давай в 16. Хорошо. До встречи!»

«Какой он милый», – подумала Лиззи, вспомнив, какие знаки внимания он оказывал ей в прошлом.

Мэтью всегда был обаятельным и весёлым. Его забота и внимание подкупали, но не до такой степени, чтобы Лиззи растаяла перед ним. Она дружила с ним, но держала на расстоянии.

Возможно, у них что-то бы и получилось по итогу, если бы жизнь Лиззи не совершила крутое пике.

Однажды, у них с Мэтью было совместное выступление в одном из баров Тойрина. Выступили они зажигательно, зрителям понравилось, а сами артисты были настолько на драйве, что не заметили, как оказались после концерта в квартире Мэтью, где чуть не переспали друг с другом.

Они уже почти разделись, как внезапный звонок папы Лиззи прервал их.

Отец сообщил, что маме стало плохо, и её увезли в больницу.

Элизабет, ничего не объяснив Мэтью, вылетела из квартиры и помчала к родителям.

Мама была уже в реанимации. У неё оторвался тромб, всё развивалось стремительно. Врачи делали всё возможное, чтобы спасти её.

Когда Лиззи приехала, врачи ещё боролись за жизнь мамы.

Папа был в ужасе, не в силах ни о чём говорить. Он только сидел и молился.

Это были самые ужасные минуты в жизни Лиззи.

Когда врач вышел из реанимации и сообщил, что им не удалось спасти маму, внутри Лиззи всё оборвалось.

Только утром она её видела, обнимала, держала за руку…

А теперь её не стало.

Больше никогда она не увидит её нежную улыбку, не расскажет ей о своих успехах в музыкальной карьере, не почувствует тепло её объятий.

Тьма стала разворачиваться внутри Лиззи. Непроходимая пустыня, в которой не было ни капли слезинки. Будто вся влага скрылась в глубины, оставив на поверхности сухую твердь.

Лиззи не могла поверить в реальность происходящего.

Но ещё хуже было папе. Он порывался броситься в реанимацию, увидеть свою «дорогую Маргарет».

Врачи преграждали ему путь, говоря, что им очень жаль и что они сделали всё, что могли, но её больше нет.

Папа в беспамятстве не верил их словам, твердя, что они ошиблись, что его любимая жива.

Он был убит горем. Не видел и не слышал ничего. Забыл даже о Лиззи. И не только в тот день, а вообще…

Он будто похоронил себя заживо со своей любимой Маргарет. Без неё жизнь стала ему не нужна.

Лиззи вздрогнула, очнувшись от всего того ужаса, через который она прошла два с половиной года назад.

После смерти мамы она перестала выступать. Но продолжала ходить к своему учителю, чтобы не подохнуть в горе. Когда она пела, то хоть как-то воспаряла к жизни.

Но, когда не стало папы – всего через три месяца после смерти мамы, Лиззи сдалась. Она перестала петь, перестала куда-то ходить, и тем более не думала о выступлениях.

Девушка просто тонула в беспомощности и отчаянии. И если бы не её подруги, которые поддерживали её, как могли, она совсем потеряла бы связь с реальностью.

Одна из подруг как раз и познакомила её с Джорджем спустя несколько месяцев после смерти отца. С ним она начала новую жизнь. Без сцены, без какого бы то ни было соприкосновения с вокалом. Даже когда они с друзьями ходили в караоке-бары, она не пела. И в целом старалась по минимуму посещать такие места.

Она стала жить обычной жизнью, Джордж не знал ничего о её сценическом прошлом. А она оборвала все связи с теми, кто хоть как-то напоминал ей о выступлениях.

Её это устраивало. Пока она не узнала о предательстве Джорджа.

В тот самый момент она поняла, что больше не хочет хоронить себя вместе с родителями. Что её жертвы были напрасны.

И Карл оказался очень кстати со своим предложением поехать в Жомель и выступить в этот дорогом отеле.

Только, возможно, он зря сообщил о её возвращении на сцену Мэтью.

Мужчина являлся ходячим напоминанием о том дне, когда жизнь Лиззи разрушилась.

Девушка смахнула слëзы с щёк и сказала себе: «Довольно жалости, Лиззи. Ты столько слëз уже выплакала по родителям. Да, было больно. До сих пор больно. Но слëзы не помогут. Нужно двигаться дальше».

Она подошла к шкафу, достала толстовку и начала напяливать её поверх футболки, в которой она спускалась обедать. Лосины она надела те же самые. Немного подкрасив глаза тушью, она подумала, что выглядит достаточно сносно.

У неё ещё оставался запас времени, но она решила прийти на каток пораньше.

«Смогу побыть там одна и отдаться всецело катанию», – думала она, пока спускалась.

В прокате коньков приветливая девушка помогла ей подобрать коньки по размеру.

Не дожидаясь Мэтью, Лиззи вышла на лёд.

Когда лезвия коньков коснулись льда, она почувствовала, будто парит. Катание на коньках всегда помогало ей избавиться от излишнего напряжения. И сейчас всё это было как никогда кстати.

Лёд захлестнул её с головой. Полное погружение.

Девушка плыла, не замечая никого вокруг.

Не сразу она и заметила, что кто-то догнал её и бережно обхватил её ладонь своей.

Почувствовав огненное касание, она вынырнула из тумана и, захлопав глазами, устремила свой взгляд на того, кто катился рядом с ней.

Осознав, кто это, девушка резко затормозила и чуть не повалилась кубарем вперёд. Однако, мужчина схватил её и, повалившись сам, обхватил её и утянул на себя.

Он принял удар на себя, не дав ей соприкоснуться со льдом.

Лёжа на мужчине и до конца ещё не понимая, что произошло, Лиззи начала трогать его шею и голову, испугавшись, как бы он не сильно ушибся затылком.

Он улыбнулся и сказал своим глубоким бархатистым голосом: «Со мной всё нормально. Надеюсь, вы не ушиблись?»

Девушка смогла только отрицательно покачать головой, выдав что-то нечленораздельное. Она во все глаза смотрела на Эндрю, на котором сейчас лежала, и не могла понять, что он тут делает.

«Он что, взял меня за руку? Что он вообще тут забыл?»

Голова после стремительного падения наконец начала соображать. Она стала ощущать своё тело и, почувствовав, как его руки покоятся на её талии, снова заключив её в объятия, она начала стремительно краснеть.

Осмыслив, что она лежит на том самом мужчине, который так пагубно влияет на её тело и общее состояние, она резко отпрянула от него.

Однако, она забыла, что она коньках. И её попытка быстро подняться на ноги получилась неуспешной.

Не успела она толком встать на колени, как снова повалилась на мужчину.

Он засмеялся и, прижав её к себе крепко, сказал: «Вот, значит, куда нам сразу надо было идти – на каток. Здесь вы не убежите от меня также ретиво, как в прошлые разы».

Но Лиззи не стала слушать, как он потешается над ней, и, проворно высвободившись из его объятий, повернулась на бок и скатилась с него на лёд. Затем там перевернулась на четвереньки и попыталась встать.

Видимо, после падения у неё стало совсем плохо с координацией. Потому что подняться у неё так и не получилось.

Тогда она решила поползти к бортику на четвереньках.

«Стойте, глупышка, куда вы?!», – смеялся ей в спину Эндрю, пока она на четвереньках улепётывала от него.

Благо, людей было мало на катке, и никто не врезался в неё.

Но она понимала, что видок у неё тот ещё. Правда, по большому счёту, ей было пофиг. Ей хотелось просто свалить быстрее от этого мужчины.

И соприкосновение со льдом было очень даже к месту. Немного охлаждало её полыхающее от возбуждения нутро.

«Нет, ну только поглядите. Координации ноль, в голове пустота, зато возбуждения – хоть отбавляй. Это никуда не девается, без разницы, что я полетела вверх тормашками. С этим мужчиной я ни о чëм больше думать не могу, кроме как о сексе. Кошмар какой! Просто первобытная недотраханная баба, ни дать ни взять», – в ужасе думала она, пока продолжала ползти.

Вдруг она увидела перед собой его фигуру. Судя по всему, на Эндрю падение не особо повлияло, и он смог встать, в отличие от неё.

Он подъехал к ней и, сияя самой обворожительной улыбкой, которую она только видела, протянул ей руку и сказал: «Вы восхитительны в такой позе, Элизабет. Но может лучше встать на ноги?! Есть более подходящее занятие, в котором такая поза очень даже уместна».

Секундное желание взять его за руку и подняться мигом испарилось, стоило ей услышать его последние слова.

Сморщившись, будто она съела лимон, Лиззи отстранилась от него и, наконец доползя до бортика, опираясь на его стенки, смогла встать. Нахал же стоял рядом и улыбался ещё более широко и радостно.

«А вы упёртая!», – с восхищением выдал он.

Она же, бросив на него грозный взгляд, выстрелила в упор: «Ещё не представляете, какая! Так что лучше не связывайтесь».

Девушка повернулась к нему спиной и потихоньку покатилась, держась за бортик.

Однако, этот настырный никак не хотел отвязаться. Поравнявшись с ней, он весело проговорил: «А вам кто-нибудь говорил, что вы классная?!»

«Чего?», – обалдела Лиззи, но на этот раз ни на секунду не останавливаясь.

«Вы удивительная, Элизабет. Почему вы постоянно от меня убегаете? Неужели я такой страшный?», – спросил мужчина, всё также сияя.

«Нет, ни сколько. Просто…», – девушка запнулась, не зная, как ответить ему на этот вопрос.

«Просто что?», – смотря проникновенным взглядом, переспросил он.

Лиззи отвернулась, не в силах долго смотреть ему в глаза. Они, словно бездна, засасывали её, туманя мозг и побуждая броситься к нему в объятия и начать совокупляться с ним прямо тут же на катке.

Она прыснула от смеха, когда представила, как они, будто дикие макаки, начали совокупляться на льду, падая, скользя и снова вставая на четвереньки.

Эндрю удивлённо поднял брови и воззрился на неё совсем не понимающим взглядом: «Что не так? У меня с причёской что-то?», – и озадаченно потрогал свои волосы.

Лиззи взглянула на его идеальную причёску и покачала головой, всё ещё задорно улыбаясь: «Нет, причёска у вас идеальная. В смысле… эммм… всё хорошо».

Девушка залилась краской, поняв, что жутко спалилась сейчас.

«Господи, надо же было такое ляпнуть?! Причёска у вас идеальная. Что он теперь обо мне подумает?! Что я дурочка с переулочка, которая без ума от него».

Она разозлилась на себя за такие опрометчивые слова и ускорилась, отъехав от бортика и направившись к выходу с катка.

«Эй, постойте, Элизабет! Куда вы так спешите?», – догнал её Эндрю.

Но девушка уже увидела свою «палочку-выручалочку», благодаря которой собиралась избавиться от Эндрю.

На каток вышел Мэтью и помахал ей.

Она, сияющая, устремилась к нему, оторвавшись от изумлённого Эндрю.

Молнией домчав до Мэтью, она схватила его руку, как спасательный круг, и быстро затараторила: «Знаешь, я передумала кататься. Может уже пойдём погуляем, а потом завернём в какое-нибудь кафе? Я сегодня была без обеда, поэтому можно ужин и пораньше устроить».

Всё это она говорила с такой ослепительной улыбкой, чтобы Эндрю сразу понял, насколько она рада Мэтью, и самоустранился.

Но он, видимо, был тоже тот ещё упрямец. И, если даже его и смутило её такое легкомысленное поведение по отношению к Мэтью, он не подал виду и подъехал прямиком к ним.

«Элизабет, а можете представить меня своему другу?», – неожиданно попросил её Эндрю, поравнявшись с ними.

Лиззи кинула на него озадаченный взгляд. Но затем, смекнув, ЧТО лучше сказать, широко улыбнулась. И, просунув руку под локоть Мэтью, прижалась к нему и выдала: «Знакомьтесь, это Мэтью Флаут. Только он мне не друг. Это мой молодой человек. Мэтью, а это Эндрю Льюис. Он… эмм…»

Она осеклась, не зная, что сказать об Эндрю.

Но Мэтью быстро выручил её: «Я знаю, кто он».

И проговорив это, он неодобрительно посмотрел на Эндрю.

«Откуда он его знает? А, ну да, конечно – Карл. Как минимум, у них есть один общий знакомый», – размышляла Лиззи, пока мужчины сверлили друг друга взглядами.

У Эндрю на лице вообще прорисовались еле скрываемые злость и презрение. Он явно не ожидал такого поворота.

«Всё. Надеюсь, теперь он перестанет меня преследовать и найдёт себе новую жертву».

Элизабет улыбнулась победоносной улыбкой, когда решила прервать молчаливые гляделки мужчин и, слегка подтолкнув Мэтью к выходу, обратилась к Эндрю: «Простите, но нам пора. Собираемся на романтический ужин. Хорошего вам вечера!»

Лицо Эндрю перекосилось от ярости. Видно было, что он еле сдерживает себя. Только непонятно, от чего – то ли он жаждал наброситься с кулаками на Мэтью за то, что тот уволок рыбку из его сетей, то ли на Лиззи за то, что она подала ему ложные надежды.

«Не давала я ему ложных надежд», – сразу же поправила она себя, – «Наоборот, только постоянно сбегала от него. За всё это время, не считая разговора на катке, я с ним обмолвилась лишь несколькими фразами. Он сам себе что-то напридумал. Да и вообще может и не придумывал ничего. Может это просто ловкий ход, чтобы затащить меня в постель и выиграть пари у друга. Помни, Лиззи, богатые люди на какие только уловки не горазды. Им же скучно живётся, вот они и придумывают себе разные забавы. И переспать с понравившейся певицей – вполне подходящая игра».

Пока в её голове варился суп из таких идей, она докатила с Мэтью до выхода с катка. Они вышли за дверь, оставив злого, как чёрта, Эндрю одного на льду.

«Элизабет, он пристаёт к тебе?», – повернув девушку к себе лицом, спросил встревоженный Мэтью, стоило им скрыться от негодующего взгляда её змея-искусителя.

«Да нет, с чего ты решил?!», – мгновенно ответила Лиззи, стараясь, чтобы её голос казался как можно более беспечным.

«Он приходил к тебе после концерта, пытался заговорить сегодня в ресторане. Сейчас я видел, что он долго ехал за тобой на катке, а потом и вовсе захотел, чтоб ты нас познакомила на кой-то чëрт. Да и ты… Ты себя так странно вела. Сказала, что я твой молодой человек. Лиззи, что происходит? Скажи правду», – Мэтью встревожился не на шутку.

Лиззи же не хотела впутывать его в свои дела и непринужденно промолвила: «Мэтью, он не пристаёт ко мне. Всё хорошо. Тебе не о чем беспокоиться. И к тому же я взрослая девочка. Могу сама за себя постоять».

И девушка снова, как в обед, легонько толкнула кулаком по плечу мужчины, в качестве дружеского жеста. Однако, Мэтью ни капельки не повеселел, а продолжал изучающе вглядываться в её лицо, пытаясь найти на нём хоть какие-то признаки того, что поможет ему узнать правду.

Девушка же продолжала мило улыбаться и делать вид, что всё замечательно. Наконец, он тягостно вздохнул и смиренно проговорил: «Ладно, пойдём ужинать. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь».

Они переобулись и, девушка, попросив у него полчаса на сборы, полетела в номер переодеться. На несколько минут заскочив в душ, она затем высушилась и переоделась в платье. Оно было прямого покроя, но на талии был тоненький поясок, который всё же чуть-чуть помогал очертить её изгибы.

Она шла на дружескую встречу и не хотела лишний раз провоцировать Мэтью. Краситься ярко она тоже не стала, оставив на ресницах только тушь.

Выпорхнув из номера, она спустилась в вестибюль, где её уже ждал Мэтью. Благо, Эндрю они по пути нигде не встретили.

Элизабет надеялась, что и не встретят больше.