4:38 p.m.

– Хэй!

Громкий мужской оклик по ощущениям раздался где-то в голове и как будто царапнул острым лезвием кожу изнутри. Делия почувствовала, что ее колени подкосились, но она быстро обернулась. Прямиком к ним направлялись сержант Хоулел и Котяра.

– Что делаем?

Трой спросил спокойно, но Делия кожей почувствовала напряжение, которое он не хотел показывать. Фантомное лезвие снова нанесло удар, но уже разрывая не только кожу, но и мышцы. В голове всплыли слова Белфи, что соверши она хоть одну ошибку – он использует это, чтобы выкинуть ее с базы.

– Фотоотчёт для моей жены, – невозмутимо произнес Эван.

Делия так сосредоточилась на последнем умозаключении, что даже не заметила, как он подошел к ней.

– Искали какое-нибудь пустое место, чтобы в кадре был лишь я, – в том же духе продолжил Эван. – А то праздник там… и… как-то не очень вяжется с моими рассказами в суровых странах третьего мира.

– И места лучше не нашли?

– Какие-то проблемы?

Делия наблюдала за словесной пикировкой Эвана и Троя, взглянула на Котяру, который, как и она, занял наблюдательную позицию, и поняла – пора как-то сбавлять уже нарастающий градус. И даже тот факт, что Трой спросил без претензии, а Эван – спокойно, не разбавляли нервное напряжение.

– А вы женаты? Или с подругами? – возвращая самообладание, спросила Делия. – Оцените мужским взглядом, подойдут ли снимки для жены.

Говоря, она начала показывать снимки с Эваном, при этом пытаясь вспомнить, сколько их сделала. Пять? Семь? Опыт подсказывал, что не стоило ждать просьбы посмотреть, а тем более приказа. Если нечего скрывать, то почему не предложить нечто подобное самой?

– Я размазала фон, чтобы снимки для личного использования не показывали базу. Боке – здесь самый лучший выход. Но красивые снимки получаются, если не просто размыть фон, но и окружность. Для изданий вроде «Нью-Йорк Таймс», на которое мы сейчас и работаем, – с нажимом произнесла Делия, – это не особо годится. Они не рассказывают историю. Это больше для модной фотографии, чтобы взгляд сразу цеплялся за одежду. Но все снимки по-своему важны. Тем более для граждан нашей страны, которые так ценят свободу во всем.

Делия перестала показывать снимки и с улыбкой взглянула на Троя и Котяру, надеясь, что ее ненавязчивое напоминание, что они работают на уважаемое издание, которое ценит свободу слова и не потерпит произвола военных вроде изымания камеры, уловят.

– Это звёздный наш флаг! И пусть же он вьется

Над землей свободных, над родиной смелых41.

Когда Трой процитировал слова американского гимна с еле заметной саркастичной ноткой, Делия поняла, что цель была достигнута, посыл расшифрован. И тут же вспомнила о военной разведке, которая будет проверять их материал. И наверняка довольно скрупулёзно.

– Уже поздно, – продолжил Трой.

– Мы пойдем, – ответил Эван. – Еще раз с днем рождения.

– Спасибо, – поблагодарил Трой и с улыбкой посмотрел на Делию. – Твоя коллега прям дипломатский переговорщик, – со смехом продолжил он, переключив взгляд на Эвана. – Ты к ней присмотрись, может, у нее есть парочка секретов.

– А у кого их нет. Доброй ночи.

Делия уже не вслушивалась в ответ Эвана, а смотрела на Троя и по его триумфальному взгляду понимала – он знал. Но она лишь невозмутимо на это улыбнулась, развернулась и пошла вслед за Эваном. Пройдя пару ярдов, Делия поняла, что она так и держала включенную камеру. И нажав на кнопку, чтобы пролистнуть на следующий снимок, увидела тюремный отсек и афганцев.

– А Хоулел прав, – вдруг заговорил Эван. – Умеешь ты завуалировано угрожать, – продолжил он, толкнув по-дружески в плечо. – Тоже папа научил?

– Вроде того, – со смехом ответила Делия, чувствуя, как желание прокричаться возвращалось с новой силой, но она лишь чуть быстрее направилась в блиндаж.

***

Всю ночь Делию преследовали кошмары об украденной камере или карте памяти. Ворочаться в гамаке было неудобно, а найти удобное положение для тела стало казаться бесполезным занятием, которое только забирало силы. В результате просто улегшись на спину, Делия уставилась на потолок, как делала и в последнюю бессонную ночь, и стала прислушиваться. Кто-то начинал храпеть достаточно громко, от Эвана слышалось сопение, но никаких разговоров слух не улавливал. Делия поняла, что не спалось только ей, но мысль принесла лишь большее раздражение.

Помимо одобрения военной разведкой, все снимки еще ждала проверка службы по связям американской армии с общественностью, чтобы подтвердить факты. И без этого «Нью-Йорк Таймс» не даст разрешение на использование в своем издании. Делия понимала, что если они с Эваном решат показать снимок, доказывающий, что военные взяли под арест афганцев, то «Нью-Йорк Таймс» подаст соответствующий запрос.

Им понадобится подтверждение причин задержания, просто самого факта. Военные же, в первую очередь, будут думать о своей репутации, и могут не захотеть показывать общественности условия, в которых содержатся арестованные.

И от всех этих мыслей к раздражению Делии еще прибавилась головная боль.

***

Патруль на следующий день совершенно не занимал Делию. Из разговоров военных она поняла, что это рутинная демонстрация армии, чтобы местные не забывали об их присутствии. Как можно было забыть, что недалеко от твоего дома, деревни находилась база, полная военных и оружия, Делия не понимала, но свои мысли и подобные вопросы держала при себе.

Деревня Бибиял тоже находилась в горах, а добираться до нее предстояло все теми же узкими дорожками и карабканьем по склонам. Проводя уже привычные проверки пайка и оборудования, Делия вспомнила слова Монтгомери, что вся местность давно слилась в одно большое нечто. И часть ее даже начала верить, что это действительно его мысли, а не попытка уйти от разговора.

И только на построении, когда Белфи объяснял задачу патруля, Делия заметила, что сержанта Хоулела с ними не было

Невольно Делия прижала сумку с камерой ближе к себе, словно находилась в оживленном туристическом месте, перед приходом в которое всегда предупреждают о карманниках. Ей тут же захотелось проверить не пропали ли карта памяти, снимки, хотя здравым умом она понимала, что происходящее в ее ночных кошмарах очень маловероятно. Хотя бы потому, что она без сна пролежала большую часть времени и видела все происходящее.

– Заметил, что тут нет Хоулела?

Делия шепнула Эвану, как только они оказались на свежем воздухе, и с опаской оглянулась на солдат.

– Он утром отпускал пленных. Я их видел, пока ты ходила переодеться.

Делии стало казаться, что она слышала какую-то чушь. Задержание. Ночной визит к камерам. Обмен любезностями. Освобождение. Что-то явно выпало из этой цепочки, но ответ на базе они явно получить не смогут.

– Хорошо, что успели их снять вчера, – продолжил Эван. – Ты была просто на высоте.

– Мы с тобой – отличная команда, – уверенно ответила Делия.

– А в ту деревню потом вернемся с британскими товарищами, – добавил Эван. – С местным проводником нас примут лучше, чем с нашими военными.

И Делия лишний раз убедилась, что вся эта поездка в голове Эвана имела очень четкий план.

***

Бибиял выглядел лучше Алибада. Делия взглянула на узкую не замощённую улицу, жмущиеся друг к другу дома из обожженного кирпича. Большинство из них окружены заборами, за которыми виднелись фасады. Рядом с домами можно было увидеть мусор, испражнения животных.

Делия взглянула на все это, почувствовала неприятный запах, но желание зажать нос уже не появлялось. Подобные ароматы были ожидаемы. Она поправила прядь волос, выбившуюся из-под каски, сделала вдох ртом и невольно задумалась о жизни в подобных условиях.

– Первая тройка…

Делия услышала голос Райана, обернулась к нему и увидела, что он указывал направление.

– Вторая, – повторил жест, показывая противоположное направление. – Третья, —продолжил, распределяя мини-группы. – Наша цель – проверка наводки, не прячется ли здесь враг, – громче продолжил он, наблюдая за передвижениями своих людей. – Белл! Ричардс! – в том же тоне крикнул он, рукой указывая, чтобы шли за ним.

Делия снова вспомнила разговор с сержантом Хоулелом. Снова напряглась от факта, что сейчас он не с ними, но поспешила выкинуть мысль из головы. Они в деревне. Значит, сосредоточиться нужно было лишь на этом. Но подойдя ближе к Белфи, Делия поняла, что не сможет это оставить. Что ей надо узнать, кто еще знал о ней всю правду.

И как только она об этом подумала, Райан к ней обернулся. На его лице застыла ледяная маска. Он не улыбнулся. Не выказал раздражение. И совсем не разозлился. Но Делия нутром чуяла, что он понимал – она что-то хочет от него узнать и уже смирился с этим фактом.

В какой момент они пришли к такому бессловесному пониманию друг друга было непонятно, но Делия почувствовала от этого странную неловкость. Она вдруг поняла, что находилась у Белфи на ладони. Пусть он и был слеп к некоторым фактам из ее биографии, интерпретируя их искаженно.

В горле вдруг пересохло, в груди появилась тяжесть. Делия, лишь приложив усилие, отвела от Райана взгляд, понимая, что говорить с ним сейчас самое неподходящее время. И пусть она чувствовала, что он тоже уже не смотрел на нее, что-то внутри по-прежнему как будто удерживалось в захвате.

Делия сосредоточилась на подходящей к ней козе, вспомнив один из своих самых громких снимков, когда услышала голос в рации Райана:

– Вторая группа. У нас ИВУ42.

– ИВУ? – удивленно спросил Эван. – Это же…

Делия вдруг почувствовала, что ее крепко, почти больно ухватили за плечо и буквально кинули на землю.

– Ложись! – рявкнул Райан.

Не успели Эван и Райан оказаться на земле, как раздался взрыв недалеко от них. Не очень сильный, что было нормально для импровизированного взрывного устройства, но достаточный для паники. Местные жители начали суматошно бегать, пыль поднялась.

Делия продолжала лежать на земле, прикрывая руками шею, полагая, что на этом все. Через пару секунд она осмелилась открыть глаза, и снова увидела козу недалеко от себя. Животное жалобно заблеяло и вдруг с оглушительным взрывом разлетелось на куски.

Повторное выполнение команды после этого осложнилось. Делия зажмурилась, ударилась локтями, пытаясь защитить камеру от падения. В лицо попало что-то склизкое, и в то же время его словно обожгло десятком мелких осколков.

Дрожащей рукой, она стерла ошметки плоти, кровь, шерсть, подавляя рвотный позыв от случайного попадания в рот этой жижи с губ. Резко отряхнула руку, смачно сплюнула. Уши заложило, а рот и нос забились поднявшейся пылью. Тело все еще лежало, а мозг не спешил дать команду встать.

Делия не поняла, сколько времени прошло, когда почувствовала прикосновение к плечу. Подняв голову, она увидела перед собой Райана. Он что-то ей говорил, но она не могла разобрать его слов.

Порезы на лице стали жечься больнее, а все внимание ушло на это. С ослабленным слухом все стало ощущаться сильнее. Но боль помогла. До Делии стало доходить, что Райан настойчиво заставлял ее подняться.

– Ты как? Цела?

Она кивнула.

– Понял, – кратко отозвался он, говоря в рацию. – Ничего не делайте, пока не приедут саперы. Соберите местных в центре, у колодца.

– Так точно.

Делия порадовалась, что слух начал возвращаться и потянулась к лицу, но почувствовала прикосновение к руке: уверенное, достаточно сильное, но одновременно заботливое.

– Не трогай ты, заразу занесешь, – мягче сказал Райан. – Идите с Беллом. Будьте на виду.

Миг. И тело, словно пронзил разряд тока небольшой мощности.

Райан помог встать. Больше ничего не говорил. Делия увидела, что Эван тоже уже был на ногах, пошла за ним, проверяя состояние камеры. К счастью, она оказалась цела.

***

Весь день так и проходил словно в тумане. Делия наблюдала за работой саперов, делала снимки, старалась не упустить ничего важного, но непонятное чувство так и не отпускало. Делия ощущала, что на нее смотрели, что о ней и ее действиях в деревне говорили. И явно в не очень положительном ключе. В какой-то момент ей даже стало стыдно, что взрыв ввел ее в такое оцепенение.

Оказавшись на базе, Делия не пошла в душ, не пошла к себе. От усталости хотелось просто сесть и посидеть в тишине. Без разговоров военных. Без их взглядов. Без вопросов Эвана о ее самочувствии. Пусть даже искренних. Без воспоминаний о прошлом вечере. И пусть влажных салфеток, чтобы оттереть кровь козы, было явно недостаточно, силы просто покинули даже для столь нужного действия.

Усевшись прямо на землю в тени одного из зданий, Делия протянула ноги и сделала глубокий вдох. Оказаться снова на базе было приятнее обычного.

Делия прислонилась спиной к зданию, слегка стукнула головой по нему и еще раз глубоко вздохнула. Обычная реакция на подобные происшествия. Но к ступору от чего она так еще и не привыкла, сидя вот так и смотря в одну точку, забывая о времени.

– Делия?

Голос прозвучал чуть громче, чем было принято для разговора. Делия вернулась в реальность и подняла голову. Перед ней стоял рядовой Бакли и нескрываемым беспокойством смотрел на нее.

– Я хотел подойти к тебе завтра. Но вот увидел…

Мэтью заговорил тише, Делия нахмурилась, стараясь понять, что он от нее хотел. Сейчас на нем была просто футболка цвета хаки и камуфляжные брюки. Делия поняла, что он уже привел себя в порядок после патруля, а она просидела дольше, чем предполагала.

– Как ты?

И снова включилась магия. Делия хотела попросить оставить ее одну, как это всегда бывало, но язык просто не поворачивался сказать такое Мэтью Бакли.

– Я буду в порядке. Мне просто надо посидеть и… потупить в пустоту. Понимаешь? Я к такому еще не привыкла. Хотя такое случалось и раньше.

– Да. Вполне. Я рисую на песке. После первой перестрелки здесь как-то само пошло. Наши назвали меня Пикассо, – ответил Мэтью. – Каждый переживает по-разному, полагаю… – в своей дружелюбной манере продолжил он. – Если хочешь побыть одна, то я уйду, но… я могу просто посидеть рядом. Если ты хочешь.

Делия кивнула, невольно проникаясь к парню еще большей симпатией.

– Надеюсь, ты не думаешь, что я навязываюсь, – садясь, сказал Мэтью.

– Нет. Ничего такого.

Мэтью уселся, тоже протянул ноги. Делия не знала, о чем завести разговор, что сказать, но поняла, что слов от нее никто не требовал. Через пару секунд она заметила, что Мэтью начал что-то выводить пальцем на песке.

– Знаешь, картины Пикассо сейчас стоят сотни миллионов, – наблюдая за художествами Мэтью, заговорила Делия.

– Правда?

– Да. Продавали на каких-то аукционах.

Мэтью многозначно хмыкнул, более критично осмотрел нарисованное: овал, два небольших треугольника наверху, напоминающих уши, две точки – глазки и усы.

– Почему я не оставил свои картины перед командировкой? После смерти же они ценятся больше вроде. Был бы запасной план.

Мэтью произнес так серьезно, словно понял, что действительно совершил огромную ошибку, а его рисунки имели реальную возможность попасть на аукцион и быть проданными с молотка за несколько миллионов.

От шуток про смерть в месте, где эта перспектива имела очень высокую вероятность, по коже пробежал холодок. Это было жутковато, и почему-то смешно. Делия засмеялась. Через пару секунд Мэтью подхватил волну, начав смеяться не менее искренно и громко.

Делия почувствовала, что ей больно смеяться из-за порезов, но не могла остановиться, словно это оказалось действительно тем, что ей нужно было для перезагрузки.

Делия перевела взгляд с рисунка на Мэтью. Он все еще улыбался, начал дорисовывать голове тело и хвост с таким увлеченным взглядом, что его выражение можно было сравнить с лицами саперов в деревне.

– Можно я тебя сфотографирую? – спросила Делия.

– Сейчас?

– Да. Художник за работой.

– И котика?

Делия взглянула на рисунок на песке, похожий на то, что рисовали ее племянницы, и снова улыбнувшись, закивала.

– Куда же без него. Только поставь свою подпись. Как настоящий художник.

Мэтью пару секунд поколебался, а потом поставил размашистую подпись. Посмотрел пару секунд, пожал плечами. Делия подумала, что на этом все – художник закончил свое творение, но Мэтью снова начал что-то писать.

М.Бакли «Котик», 07/2007

– Идеально, – подтвердила Делия, включила камеру и поднялась на ноги.

Фото «Котика».

Фото Мэтью.

Фото Мэтью с его творением.

Совместное фото.

Делия уже хотела предложить посмотреть снимки, подумывала спросить о настроении остальных военных, но вдруг увидела сержанта Хоулела, направляющегося к административной части, где находился кабинет Белфи. И все мысли о работе, о том, где был Трой, снова вернулись на первый план.