Господин Разрушитель

4. С вами приятно сотрудничать

«Мисс Кисс. Корпоративы и мероприятия для настоящих рокеров».

Какая безвкусица… Кто напечатал ей эту парашу?

Я смял визитку и мокнул в остатки кофе. Вокруг стояли уже три выпитые чашки с засохшей пенкой, а официантки занимались обслуживанием столов в соседнем зале. Хватило ума отсадить меня подальше от людей, но Господина они явно во мне так и не признали. Работники и посетители этого заведения слушали максимум Баха, и желательно перед ним вставить «если чё».

Да и пожалуйста! В покое тоже сиделось неплохо.

Эта звездёнка опаздывала уже на сорок минут. А если с учётом моей задержки – на час. Я снова взглянул на наручные часы и растёкся по спинке кресла, закинул руки за голову. Могло сложиться впечатление, что мне не похуй на эту встречу, иначе бы я уже ехал в офис «РК»* обговаривать условия нашего выступления на фесте первого марта. Но меня так кошмарило после вчерашней ночи, когда я всё-таки накидался, что предпочитал просто залипать на загадочные обои в ресторане.

Замёрзшая и мокрая от снега Киса вошла в мой зал. Её задержала официантка.

– Здравствуйте, вас ожидают? – Девчонка расстегнула молнию короткой куртки, едва прикрывающей поясницу, и отдала её швейцару.

Этот придорожный гардероб блудницы нужно сжечь! Если, конечно, она осмелится сотрудничать со мной…

Я поглубже устроился в кресле и ядовито заулыбался.

– Да, вон тот «Господин».

Киса не удосужилась на меня посмотреть. На ней была надета сомнительная для погоды и выдающихся форм тонкая блузка. Всё те же облегающие кожаные брюки и массивные зашнурованные ботинки. Походу, единственное, что оставалось в тепле у этой певички – пятки.

– Приветик.

Она рухнула в кресло напротив, вся такая взъерошенная. Я промолчал. И первое, что непреднамеренно увидел – её голые круглые сиськи, не сразу выкупив, что это флешбек.

Киса равнодушно оглядела парад кофейных кружек на столе, не притронулась к меню. Достала из сумки зеркало и начала прихорашиваться, словно и без этого не потратила час моей жизни впустую! От растаявшего снега у неё слиплись накрашенные ресницы.

А девка не считает нужным извиниться?

Я закатил глаза и дотянулся до контракта, торчащего из кейса в соседнем кресле.

– Читай. – Стопка упала на её край стола. Девчонка вздрогнула. – Быстрее!

Полегчало. Наверное, вдарил кофеин. В голове прояснилось… Я готов был ехать по делам, но эта драная кошка походу решила, что я устроил ей свидание!

– Кхм… Минутку.

Киса прошлась подушечкой пальца по нижним векам, удивительным образом не заехав острым ногтём в глазницы. Швырнула зеркало в сумку и жадно вцепилась в бумажки.

Так-то лучше.

Я царственно откинулся обратно в кресло и принялся ждать.

Ждать, когда она дойдёт до условий сотрудничества. К столу подошла официантка и начала выставлять перед девчонкой тарелки с нарезками, салатом и горячим. Я не знал, что она ест, поэтому заказал всего и побольше, чтобы ускорить переговоры. Но она в момент заказа походу только выходила из дома.

Киса непонимающе оглядела ломящиеся от еды тарелки и нахмурилась.

– То есть… ты хочешь, чтобы я участвовала в записи вашего альбома?.. И дала с вами совместное выступление на фестивале?

По-моему, для никому не известной певички звучало, как охренительное предложение! Но девчонка затеребила прядь волос, недоверчиво на меня поглядывая зелёными глазами из-за стопки бумажек. Вокруг сузившегося зрачка у неё проступил жёлтый пигмент.

– Если я увижу, что твоё присутствие положительно сказывается на нашей популярности, то возьму тебя даже в тур.

– В тур? У вас будет тур? – Её идеальные брови пренебрежительно изогнулись.

А она не перебарщивает? Я пододвинул к себе тарелку с капрезе и начал поглощать никому не нужный салат пальцами. Кажется, желудок пробуждался.

– Да, конечно. А что такое?

Киса не моргала. У меня закрались нехорошие подозрения, но я продолжал пережёвывать сыр.

– Просто… все обсуждают… – Все? Кто «все»? Обсуждают «что»? – У тебя же группа распадается. Я не ожидала, что вы ещё на плаву! А разве Юдин от вас не ушёл?

Охренеть! Что она несёт?

– С чего ты взяла? Он с нами! Жив, здоров, творит музло! Вот, вчера напились вместе в «Подвале»…

Твою же мать! Я так и знал! Нам нужно срочно допиливать альбом и ехать на этот чёртовый фест! Пока нас ещё не похоронили…

– Вы просто так поцапались на последнем мит-энд-грит. И вас больше не было видно… Сессионные участники ушли, грязью тебя поливают. Говорят, ты тиран. Вот, думаю теперь. Подписываться ли…

Откуда такие познания?

– А я смотрю, ты все сплетни по интернету собрала? Фанатка, что ли?

Сучка!

Я раздражённо выдохнул.

– Ну… я слежу немного, что в мире музыки творится. Интересуюсь. Тебе повезло, что Иван остался.

Она ударила об стол бумажки, разровняв их, и перешла ко второй части.

Подожди-ка!

– А что, он какой-то незаменимый? – Я почти оскорбился, уничтожив полтарелки. Пробубнил с набитым ртом.

– Да вот по себе сужу. Сколько лет пытаюсь собрать группу, пробиться… Понимаю, что ответственные и талантливые люди в этой сфере – ужасная редкость. Надеяться можно только на себя. – Хотела сказать, на третий размер?

Ладно, эта мысль, донёсшаяся из её поганого рта, была справедливой.

Но с каждой секундой Киса начинала вымораживать всё больше. От избиения меня в принципе сдерживали не столько закон и мораль, сколько общественное место.

Что хочет, то и делает! Ни мозгов, ни хитрости у девки.

– Ты давай, зубы мне не заговаривай, читай.

Я понял, почему она так надменно себя вела. В глазах окружающих мы сдали позиции. Были, конечно, нерадужные прогнозы, но мне и в голову не приходило, что всё настолько дерьмово!

Впервые с тех пор, как я встретил это кудрявое чучело в аэропорту, я осознал, как мне повезло. Гриша со вторым Андреем даже не усомнились вчера, что перед ними сидел сам Юдин! Это заслуга внешности Муратова! Они, правда, спросили, почему татуха в плёнке, но он сказал, что обновил… Я даже не успел вмешаться.

Девка вылупила глаза.

– А… как понимать «ответственность за имидж целиком лежит на первой стороне»?

Нашла трагедию! Я уж думал, дочитала до конца…

– Я сам буду решать, что тебе надевать. Что и как петь, говорить, где появляться. Я знаю, как сделать тебя популярной.

Она наигранно рассмеялась. Но её ироничная улыбка быстро превратилась в кровожадную. Девчонка посмотрела на меня исподлобья:

– А моё мнение как-то будет учитываться?

Она ещё спрашивает?

– Нет, конечно, – хмыкнул я.

– Шутишь?

Киса меня разочаровала. Глупая Киса…

– Какое «шутишь»? Я не для того столько денег в тебя планирую вложить, чтобы ты своими мнениями всё портила! Будешь делать то, что тебе говорят. Скажу меня облизать на сцене – оближешь.

Девка закусила губу и уронила заметно расстроенный взгляд обратно в контракт. Не всё в этой жизни бывает, как хочется, дорогуша. Зато тебя ждёт слава и бабки.

Я взлохматил волосы и зачесал их ладонью назад, слегка уже утомившись. Ну… Девчонка подумала, помолчала. Её взгляд заползал по нижним строчкам, а у меня чуть не привстал.

От нетерпения я заёрзал на диване. Хотелось увидеть, с каким скрежетом зубов она откажется, но Киса вдруг произнесла своим томным, сексуальным голосочком:

– И за это ты хочешь всего лишь двадцать пять процентов? Какая маленькая продюсерская комиссия!

Это всё, что вызвало у неё вопросы?

Я нагнулся к столу и сощурился.

– То есть, перепихон тебя не смущает?

Условием было двадцать пять процентов и секс. Другого после вчерашнего «аванса» я предложить не мог.

Но почему-то решил, что она ливнёт. Не даром же ляпнула вчера: «Ненавижу таких мужиков, как ты!».

– Знаешь, карьера мне важнее. – В ответ Киса тоже подалась вперёд.

Столешница врезалась ей в бюст.

Я чуть не разоржался в голос. Какая же продажная попалась сука…

– Ясно. Тогда вписывай свои инициалы, данные, дату и подпись. На двух экземплярах. Если я что-то ещё придумаю, то можем внести дополнения.

Без лишних вопросов она приступила к заполнению бумажек. Мне в грудь закралось лёгкое предвкушённое волнение, сбивающее с толку. То ли от предстоящей оплаты за мой труд, то ли из-за того, что я вычислил очередную шкуру. Но она удивила меня тем, как «отважно» согласилась.

В кармане джинсов провибрировало. Я даже не сразу понял, что это телефон.

Андрюха набирал сообщение.

Лёнь, послушай это дерьмо.

Кей-поп альбом? В уведомлении он прикрепил голосовое.

Я нашарил наушники в кейсе, надел один, пока Киса занималась заполнением договора, и включил запись.

Послушал.

Честно говоря, ничего не понял. На пятнадцатисекундной дорожке оказалась записана бабская истерика и всхлипы. Демоверсия серьёзных отношений?

Что ты мне скинул? Зачем я потратил на это время?

Пост прочитай. Это диктофонная запись. Какой-то чел подкараулил певицу Мармэри на рок-пати, на которую мы вчера не пошли, и слил её телефонный разговор.

И чё?

Почитай! Этот говнюк и про нас писал посты. На него подписано три млн!

Я нахмурился. А это не может подождать?

– Всё, готово.

Я взял у Кисы документы, похотливо ухмыльнувшись, и тоже везде размашисто подписался. Оставалось только заверить.

– Никольская Ева Анатольевна? – прочитал я её имя. Опустил уголки губ и довольно покачал головой. – Звучит. С вами приятно сотрудничать, леди.

– А когда начнём? – она застенчиво убрала за ухо длиннющую шелковистую прядь.

– Пакуй вещи, – в твоём случае только зубную щётку. – Завтра летим в Питер, на студию.

_____________________

1. РК – организаторы фестивалей, худ. вымысел.

5. Перед отлётом

Перед отлётом я пересёкся с представителями «РК» и убедился, что эта встреча требовалась больше мне, чем оргам фестиваля. Мы обсудили уже не такой роскошный, как прежде, райдер, и я еле заболтал РКшников, чтобы они не отдавали основную сцену каким-то неизвестным тараканам вместо нас. Я чуть не выпал, когда понял, что с трёхсот пятидесяти квадратных метров нас хотели выселить на сто сорок. Это могло бы стать причиной их разбитой двери и моей условки, но я тут подумал… Они ещё пожалеют. Мы одни способны устроить sold out* на весь их долбанный фестиваль!

Нужно всего лишь успеть дописать новый альбом и провести презентацию прямо на мероприятии! У меня зудели руки быстрее приступить к работе. Я знал, что, уходя, Юдин оставил нам в наследство крышесносные рифы. Что Муратов их все выучил на зубок, а я пребывал в лучшей вокальной форме, готовый молоть на сцене фарш. У нового драмера оказался неплохой послужной список, на челкастого – вообще срать, гитаристов как грязи. Но вроде и он чего-то мог. Про лучшего басиста с козлиной бородкой я даже не начинал… И вот теперь у нас имелась ещё одна рабочая приманка. Нимфа с ангельским расщеплением и модельной фигурой. Я рассчитывал, что этот альбом не просто поднимет нас с колен, а станет лучшим в истории Death Breath.

На следующий день мы все подошли ответственно к сборам и заранее высиживали в аэропорту перед рейсом. Все, кроме одной особенной достопочтенной персоны…

Я находился на грани того, чтобы позвонить и наорать громче бабы, объявляющий вылеты через микрофон. Ева пришла за долю секунды до того, как я чуть не взорвался и не раскидал кровь с кишками по стенам зала ожидания.

– Приветик.

Видимо, вчера она буквально уяснила, что старый гардероб ей не понадобится.

Пришла с одним полупустым рюкзаком, в кожаной куртке и солнцезащитных очках. Развалилась сразу на двух металлических стульях возле басиста и помахала нашему ряду когтистой рукой. Шёлковые волны её шевелюры рассыпались по спинке сидения.

Куда Ева смотрела, я не видел из-за чёрных стекляшек. По традиции она не извинилась, а я оскалился.

Мерзкая девка!

– О-о-о, вот, кого мы ждали?! Лёнчик, а ты не говорил! – Разлёгшийся Андрюха вытянул шею из-за сумки и привстал. – Киса, как сказал этот неприятный мужчина, я ваш фанат. Вы великолепны!

Я заметил, что парни оживились, отламывая от девчонки взглядами по кусочку. Все, кроме Муратова, конечно. Он у нас надрессированная паинька.

Андрей взял ладонь Кисы и поднёс к губам. Поцеловал.

– Спасибо, – польщённо улыбнулась она. Приложила свободную руку к груди и кивнула.

Да посмотрите, что за жополиз у нас стоял на ритм-секции!

– Андрюха всем тёлкам так говорит, – выкатил я с гонором, сложив руки на груди. – Задницы подняли и пошли на посадку!

Снизошла до челяди, разложилась! Пятнадцать минут до вылета…

Парни послушно встали. Андрей продолжал заигрывать с Евой уже жестами, перевод которых с обезьяньего я не знал.

– Лёнь, ну повежливее. С нами же девушка, – поплыл татуированный Гриша, закидывая на плечо сумку. – Кис, а хочешь, твой рюкзак понесу?

Я с рыком выдохнул от переизбытка агрессии. Руки напряглись, и я начал переминать пальцы. Это всё потому, что задумался.

А надо ли оно мне? Привёл бабу на тонущий корабль. Щас как пойдём якорем на дно рокерского шоу-бизнеса…

Драмер забрал у смущённой Евы рюкзак. Ну я ему и свою сумку заодно всучил, раз он у нас заделался доставщиком. Кстати, смущение – последнее, что я рассчитывал разглядеть на наглой измалёванной морде девчонки.

Я даже не понял, что Гриша там промямлил про мой багаж. Поравнялся с Кисой, удаляющейся к терминалу походкой от бедра.

– Слышь, Киса, почему опоздала?

Ева предпочитала делать вид, что мои реплики доносились до неё из атмосферы, как назойливый шум турбин. Её голова так и не шелохнулась. Девчонка лишь сдвинула очки и посмотрела на часы на тонком запястье.

Оно было таким хрупким, словно его можно переломить одним удачным сжатием.

– Я же не опоздала. – Девка затыкала ноготком по циферблату. – Сегодня вовремя.

Когда я предупреждал её про «собраться заранее», имел в виду приехать хотя бы за час.

– Ты притащилась впритык! Я предупреждал, что меня злить – опасно для твоей психики?

Она что, закатила глаза?

– Да ну… просто я уже привы-ыкла приезжать прямо перед посадкой, – лениво зевнула Ева посреди фразы.

В смысле?

– Привыкла? – Я нахмурил брови, доставая на ходу билеты, что приобрёл на всю группу.

– Ну, я же живу в Петербурге. В Москву тоже часто прилетаю, сразу на несколько дней подряд, по работе. – Хм… любопытно. Неужто зовут на выступления? Но беситься я от этого не перестал. – Знаешь, без нас всё равно бы не улетели! Бизнес-класс ждут до последнего.

Я вздохнул из последних сил.

– Осторожно. Бумажки так легко порвать, особенно, когда они ещё не заверены!

Мы остановились возле терминала, и она, наконец, выглянула из-за очков, зло сверкнув глазами. Кивнула. Словно могла что-то понять бестолковой головой.

Ну хорошо. Надеюсь, это её последняя дрянная выходка. Остальные я спланирую по жёсткому сценарию – от публичных выступлений до секса.

Мы предъявили билеты на гейте, прошли через рукав и обустроились в салоне. Девчонка раскисла. Клоуны облепили её со всех сторон, накинувшись с вопросами, а я под шумок посадил Муратова рядом. Чтобы поменьше трепал языком… Я ещё не до конца отошёл после стойки регистрации, когда его пустили по фальшивому паспорту… Думаю, он тоже пересрал. Стоило самолёту взлететь, Муратов моментально заснул, хотя до Питера был всего час. Я делал вид, что дремал и следил за тем, как девчонка фыркала. Потом она вообще воткнула наушники и отвернулась к занавешенному иллюминатору. Не очень-то дружелюбно с её стороны перед парнями. Но я уже понял, что от Евы ждать утончённых манер – как от пацифики* жирный дисторшн*.

Я вроде как реально задремал, но сон шёл тревожный. Ближе к концу полёта Ева увидела мужика с соседнего ряда, зашоркавшего в зону курения с пачкой, и резко обернулась на нас с Муратовым. Я даже шелохнулся от неожиданности, хоть уже и проснулся. Не поднимаясь с мягкого подголовника, прищурился на неё.

Киса пристально вытаращилась на Ванину подмену, мирно сопящую у иллюминатора. Зашептала:

– Господин, у тебя есть сигареты?

Капризная девка! Она надула вишнёвые блестящие губы, словно это всё решит.

– Скоро посадка. Сиди спокойно, – прошипел я сквозь зубы.

– Ну пошли-и-и, подышим… Таким вкусным расслабляющим дымом, обволакивающим язык. – Ни хрена себе. Во рту собралась тягучая слюна, и я невольно сглотнул.

Но вот моего плеча коснулась тяжёлая горячая голова.

Брезгливо втянув шею, я осторожно повернулся к кудрявому Ванечке, скатившемуся на меня и продолжающему высыпаться. Ева беззвучно засмеялась.

Пиздец, Муратов, это что такое…

– Не ожидала, что после того скандала вы помиритесь. А в жизни он гораздо… спокойнее, что ли? – У меня свело челюсти.

Взгляд остекленел, и захотелось моргнуть. Но стало страшно упустить из виду девчонку.

– Кхм… А каким ему быть? Он спит!

Ева ещё немного попялилась на Муратова. Такими темпами она могла заподозрить неладное. Я шумно выдохнул, осмотрев её задумчивое личико, и проскрежетал зубами.

Доконала.

Просыпайся придурок!

Я как бы невзначай тряхнул рукой, сдерживаясь от того, чтобы не зарядить его башкой об стенку. Муратов отодвинулся и даже не проснулся.

– Почему ты стреляешь сигареты? – Сдавшись под натиском скверного характера, я начал шарить в кармане.

Ева не сразу перевела на меня взгляд, задержавшись на Ванечке.

– Я бросаю, поэтому не ношу с собой.

Ну и глупость! Эта девчонка – просто сказочная мерзавка!

– Ты хотела сказать, занимаешься самообманом?

____________________________________________

1. Sold out – всё распродано.

2. Дисторшн – звуковой эффект, достигающийся жёстким искажением.

3. Пацифика – электрогитара Yamaha Pacifica "пацифика" не предназначена для игры в стиле металл.

6. Журналист

По прилете нас поджидало персональное «такси» – Юрген на минивене. С этим чуваком я познакомился, когда он работал ещё консультантом в Музторге. Звал его гитаристом к себе, но Юра по большей части торчал со звукосведения. Первые синглы мы записали у него на квартире чуть ли не на звуковую карту из-под телевизора. Теперь у музыкального барыги был отстроен целый коттедж с профессиональной студией звукозаписи в пригороде Петербурга. С моей подачки к нему требовалось отстоять очередь полгода, а для своего старого доброго друга Лёнчика он предоставлял коттедж на месяц за рукопожатие.

– Да вы гляньте, что за сладкий мальчик! – Звукарь схватил меня за щёку и больно оттянул кожу. – Ути-путечки.

Я дёрнулся, чуть не вмазав ему, продолжая тяжело дышать.

После получения багажа мы выскочили к парковке и быстро спрятались в тачке, даже не проверив, кто сидит за рулём. Я залез вперёд, не успев ещё перевести дух после преследования.

За тонированным окном виднелось, как на парковку стихийно вывалилась толпа фанаток, озирающихся по сторонам. Шестнадцатилетние демоны…

– Сука, отстань уже! – Я шлёпнул Юргена по руке. – Газуй!

– Хах, мы боимся маленьких девочек? – Он поиграл своими высветленными бровями.

Бритый под ноль и крашеный в блондина, с огромными безумными глазами.

– Боимся! Ты видел, сколько их там? – буркнул челкастый из задней части салона.

Тебе-то что… Они даже не знают, кто ты такой! Правда, это пока…

– Интересно, а как они прочухали, что мы прилетаем сегодня?

Я недовольно обернулся назад и проследил, как запыхавшаяся группа раскладывается в два ряда. Ева поправляла волосы, сидя прямо за мной, скривившимся:

– Я слил.

– Чего-о-о?.. – челкастый и Гриша охреневающе на меня уставились. – Зачем?

Дилетанты!

– Прогрев. Посмотрим, что теперь напишет этот твой… анонимный мудо-журналист, – я кивнул Андрюхе.

Прочитал я блог того придурка. Не сказал бы, что много из себя представлял. Постил сначала своё никому не обосравшееся мнение без всяких пруфов, откровенно стебал известных личностей за их успехи. Потом уже стали появляться фотки, видео и диктофонные записи. Значит, он какого-то хера попадал на мероприятия и в закулисье… Судя по старославянскому – ну лет пятьдесят ему точно натикало. Завистливый жирный неудачник, жрущий чипсы и набирающий этой же рукой мерзкие разоблачения. Второй он походу дрочил от переизбытка кайфа. Другого объяснения, откуда журналист имел столько ненависти к артистам, я не мог предложить.

Оскорблённые жертвы его блога писали ответы, их я тоже прочитал. Больше, конечно, писали в оправдательном ключе, для фанатов, но журналюга и на них наживался. Все последующие реакции постил себе в блог и продолжал изводить человека на конфликт.

Просто крыса.

Это он расфорсил конфликт про Death Breath!

– Теперь он не сможет списать нас со счетов. Мы прогулялись по аэропорту в полном составе, ещё и с девчонкой. Все увидели. Пускай делает из этого сенсацию!

– Я думаю, он ничего не напишет. – Андрюха ухмыльнулся и замотал головой, завязывая патлы в узелок. – Журналист публикует только разоблачения. Это слишком хорошая новость для его блога.

Кажется, на спинку моего кресла легли чьи-то ладони. В плечи упёрлись острые ногти.

– О ком вы говорите? – Ева выглянула из-за подголовника. – Что за журналист?

– Блин, Юрген! Давай езжай! – выпалил я.

Пихнул парня, слушающего нас с открытым ртом в бочину, и тогда блондин зашевелился. Завёл минивен, а через мгновение мы тронулись, удаляясь от догоняющей нас толпы фанатов.

Что за журналист? Хах!

– Ты уж точно читала его блог! – И это меня подбешивало.

Интересуется, блин, музыкальными новостями! Нашла, чему верить.

– Может, и читала. Я могла не заметить. – Сразу видно, «любознательная» девочка. – Скинь ссылку.

Мы выехали на кольцо и встали в пробку. Я раздражённо вздохнул, взялся за телефон, что почти разрядился, и отправил Еве адрес на открытую в браузере вкладку. Глянул искоса, как она уткнулась в экран. И посмотрел расстроенно на Муратова в глубине салона, а он в ответ кисло улыбнулся.

Да, парень. Нам было что скрывать. Когда тебя знает вся страна, грешить становится гораздо труднее.

У журналюги походу имелись ещё и последователи. Всё, что он писал, быстро расползалось по сети. Блоги делали перепосты, кто-то просто крал его новости без источника. Поэтому Ева могла и не знать.

Девчонка подняла напуганный взгляд с телефона.

– Урод какой-то.

Хоть в чём-то я с ней согласен…

– Как и любой в шоу-бизнесе.

Ева осунулась. У неё раскрылся и дрогнул рот, на котором после курения уже подстёрлась вишнёвая помада. Оставив осадок своим ответом, я отвернулся к лобовому стеклу, но Андрюха решил поддержать разговор:

– Просто маньяк. Лезет к артистам в трусы и позорит на всю страну!

Спасибо за дополнения, дружище.

Из меня отстойный заступник или сострадалец. Поэтому я просто хмыкнул, глядя на колонны машин.

После Андрюхиного высказывания все прискорбно помалкивали, нацепив наушники. Аэропорт и студия находились в двух противоположных концах, поэтому мы отстояли в пробке на въезд в пригород, дали разворот и сорвались по КАДу через окраину Питера по огромному мосту.

По центру мы так и не проехались. А судя по тому, что работы было много, до прогулок дело могло и не дойти. В отражении стекла я увидел, что Ева вообще не смотрела в окно. Её не интересовал вид на Невскую губу, на Кронштадт? Хвалёная архитектура её не впечатляла? Кажется, девчонке настоиграл Петербург. Это прекрасно дополняло образ капризной содержанки.