- -
- 100%
- +
– Цветы, взращенные чужими воспоминаниями, выглядят как искусственные. Они вялые, будто застывшие, – просиял он. – И на ощупь словно бумажные. А ландыши под сливой такие хрупкие, нежные, ранимые. Они трепетные, как крылья бабочки, когда она залетает в дом, а ты осторожно хватаешь ее и выпускаешь на улицу. Сразу видно, что они живые, что могут чувствовать.
– А точнее?
– Те, под смородиной, которые чужие… Они… высушенные. Еще растут, бутоны еще покоятся на стеблях, цветы устремляются корнями в землю, но лепестки уже застыли во времени, иссохли. Сад-гербарий.
– Ты очень чуткий и проницательный человек, – одобрительно улыбнулась девушка. – Главное отличие найдено. Заметил ли ты еще одну необычную, но очень важную деталь?
– Еще одну? – непонимающе воззрился на нее Садовник.
– Приглядись получше, – хитро прищурилась девушка, словно давая ему подсказку, которая может раскрыть ему одну из важнейших тайн жизни.
В очередной раз молодой человек подошел к ландышам. На этот раз он решил начать с цветов под сливой. Он опустился на колени и склонился к белым бубенчикам, нанизанным на зеленые нити. Сладкий аромат защекотал нос. Листья гладкие, словно касаешься поверхности реки. Красивая ажурная форма соцветий. «Словно десятки фей повесили здесь свои юбочки», – говорила Девочка-Гербарий, когда любовалась цветами.
Садовник встал и направился к смородиновым кустам. Их украшали черные, красные, белые ягоды. Под ветвями черной смородины спрятались робкие ландыши. Ветер покачивал сонные бутоны. Юноша опустился и испытующе посмотрел на испуганные растения. Вдруг он удивленно поднял брови, нахмурился, склонился совсем близко к земле, широко распахнул глаза. Наконец, он рассмеялся.
«Как я не заметил раньше!» – воскликнул Садовник.
Цветы не пахли.
Кусочек пещер №49
Теплый прием
Уставший путник брел по нескончаемым тоннелям пещер. Он искал поселение, где мог бы набраться сил и немного поесть. Но дорога казалась бесконечной, куда бы он ни повернул – везде его преследовал безжизненный лабиринт. Уже на грани отчаяния, он почувствовал, что направление верное: на голой стене стали появляться пучки мхов, тишину периодически нарушало шуршание мышей и возня крыс. «Где-то поблизости определенно есть деревенька», – с надеждой подумал Искатель. Он ускорил шаг, стараясь ориентироваться по небольшим, почти неприметным, но сразу узнаваемым обитателями подземелья признакам жизни: чем больше попадается на пути зверьков и скудной растительности, светящихся кристаллов и ручейков, тем ближе люди. В таком благоприятном месте определенно захотели бы поселиться жители сурового подземного мира. И действительно, скоро уставший путешественник почувствовал еле уловимый аромат еды, издали стали доноситься тихие, похожие на голоса звуки.
Светящиеся кристаллы, особые образования пещер, заменяющие лампы, все чаще попадались на пути. Сначала они были крохотными, словно светилась пыль, затем достигли размеров светлячка, чуть позже стали встречаться стандартные, размером с треть мозолистого кулака каменолома, а потом и вовсе засияли тонкими, с палец, столбиками по колено.
Пройдя под широкой аркой, он оказался в просторном людном тоннеле с множеством залов по левой стороне. Тут и там стояли лотки с едой и всякими вещами. Впереди была еще одна арка, высокая, украшенная белыми колоннами. Искатель решил осмотреться. Он бодро шел по непривычно большому поселению, поглядывая на прилавки с дарами пещер и творениями их обитателей: осветительные кристаллы, лампы, масло, съедобные мхи, похлебка и котлеты из них, выпечка из растущих вдоль речушек серых колосков, сладковатые плоды кустарничков, тушки и шкурки мелкого зверья, фляги с водой, предметы одежды, орудия труда, украшения для дома, бинты.
Молодой человек остановился возле большой коробки, в которой копошились еще не нашедшие хозяина кроты, царапая розовыми когтистыми пальцами стенки. Странник провел рукой по гладкой темно-серой шерстке, и в его руку тут же уткнулся нос угольно-черного животного. Засмеявшись, Искатель погладил и второго кротика.
Дитя каменоломни никак не могло привыкнуть к оживленным, непривычно веселым разговорам, наполнившим зал и обращенным эхом в завораживающий, пугающий, сбивающий с толку гул. Путник различил еще странные приятные звуки, но никак не мог понять, что это такое. Играла музыка. Но Искатель никогда не был за пределами каменоломен да крохотного родного поселения, состоящего лишь из группы каменоломов. Он прежде не посещал базаров, и хотя воспитывавшие его старики порой затягивали какую-нибудь песню, о музыкальных инструментах он ничего не знал. На самом деле, его воспитатели знали об этих чудесных местах, но они находились далековато от каменоломни. Путь был опасен, и ребенка с собой не брали.
Постепенно Искатель дошел до той самой арки, от которой начал обход. Судя по всему, тоннель делал круг, замыкаясь кольцом вокруг большого зала, в который вел вход с белыми колоннами.
Потоптавшись на месте, новоиспеченный странник решил обойти все еще раз. Юноша был в восторге. Ничего подобного он не мог и вообразить. Ему сложно было сдерживать нахлынувшие чувства, и он едва не засмеялся в голос. Чуть не бежал Искатель по украшенному разноцветными флажками огромному тоннелю, вновь и вновь подходя к каждому лотку, подолгу рассматривая то, что на них лежало. Воодушевление охватило его, объяло его душу, и он позабыл об усталости.
Откопав в рюкзаке горстку мелких полудрагоценных осколков, он протянул один приятной старушке в легком платочке, и она дала ему сладкий пирожок с плодом растущего у ручья кустарника. Искатель долго вдыхал пряный аромат, а потом, наслаждаясь моментом, с большим аппетитом откусил маленький кусочек. Обжаренная булочка из приготовленного умелыми руками теста таяла во рту, сухие ягоды захрустели на зубах. Уставший, голодный путник прикрыл глаза от удовольствия. Никогда прежде он не ел ничего настолько вкусного. Еда в пещерах была грубой. Но перед ним стоял настоящий мастер своего дела.
Растягивая минуты блаженства, юноша ел очень медленно. Он подставил ладонь, боясь уронить даже крошку. Покончив с легкой трапезой, довольный Искатель отправился исследовать дальше: третий круг, четвертый, пятый. И каждый раз находил что-нибудь, стоящее внимания.
Кусочек неба №50
Небесная гавань
Нескончаемое поле молочного цвета колосьев стелилось под мягкими касаниями ветра. Переливались светлым перламутром жемчужины злаков. По мирному пенному океану стеблей, словно лодочка, неспешно скользила крохотная фигурка, бороздя белый простор, оставляя тонкий след, быстро исчезающий под волнами мягких растений. Мальчик провел рукой по шелковым водам, сорвал круглое зерно и положил в рот. Зернышко быстро растаяло, оставив нежный сливочный привкус.
В Заоблачном краю были свои полевые, овощные, плодовые и цветочные культуры. Выращивать их было одно удовольствие. Время от времени обитатели облаков собирались все вместе, общались, гуляли, бегали и разносили по поверхности семена, а ветер незаметно помогал им. А затем, когда период сева подходил к концу, все спокойно разбредались по домам. Небесные побеги и сами прекрасно росли на плотной ватной поверхности. Многие плоды вовсе не нуждались в участии людей. Урожай можно было собирать едва ли не круглый год: стоило собрать плоды и зерна на одном облаке, как они поспевали на следующем. Однако жителям чудесного края не нужно было много еды. Они довольствовались дарами неба во время легких трапез, которых вполне хватало на весь день.
Смотритель покружил по полю и вышел к общипанному, растрепанному облаку, на котором паслись кудрявые овечки. Потрепав ближайшее животное за шерстку, похожую на не прилипающую к пальцам сахарную вату, и не без труда отобрав у него край тонкой рубашки, он спустился по пологому склону огромного облака к рваной вате, гуашью отпечатавшейся на мольберте небес.
Мальчик заскользил по тонким обрывкам перистых облаков. Ветерок трепал волосы, путая светлую шевелюру. Легкие полосы, узорами инея покрывшие голубое небесное стекло, вывели его к плотным кучковатым волнам, устроившимся поперек перьеобразных мостков. Вдоль этих застывших облачных волн пришвартовались пестрые суда.
Смотритель вышел к воздушной гавани.
Восторг наполнил его душу: впереди тянулась красивая линия обрыва, усеянная множеством разноцветных шаров, больших и легких.
«Как чудесно!» – воскликнул он и побежал вдоль края, выбирая то самое судно, что окажется милее всех его детскому сердцу. Наконец, его взгляд приковала к себе серебристая сфера с белой корзинкой и лазурными канатами. «Этот шар похож на Маяк», – подумал он и улыбнулся.
Взглядом отыскал начинающий путешественник силуэт возле клетчатого воздушного средства и направился за разрешением на полет.
На краю плетеной корзины сидел, закинув одну ногу на борт и свесив другую, мальчик лет четырнадцати в плотной рубашке, бриджах с подтяжками и темном кепи. Он проверял оборудование.
– Воздухоплаватель! – восторженно воскликнул путник.
– Кого я вижу! Сам Смотритель спустился с Маяка! – воодушевленно поприветствовал присматривающий за воздушными шарами.
– Я знал, что найду тебя здесь. Но боялся, что не успею, и ты отправишься в очередное нескончаемое путешествие.
– Вы все знаете, Смотритель! – засмеялся мальчик. – С Вашей башни видно весь мир!
– Далеко не весь, – немного печально возразил хозяин высочайшей постройки. – Впрочем, я намерен последовать Вашему примеру, необыкновенный Воздухоплаватель, и заглянуть за границу привычного мне мира.
– Похвально, – воскликнул опытный воздушный странник, снял головной убор и низко поклонился, едва не соскользнув с корзины.
– А если серьезно, я действительно хочу отправиться в дальнее странствие.
– По-настоящему? Без колебаний? Далеко и надолго? – загорелся идеей Воздухоплаватель.
– Да. По-настоящему.
– До этого ты отправлялся в непродолжительные, но не менее стоящие приключения, – напомнил друг. – И не менее настоящие.
– Все верно. Но я решился на большее.
– А как же Фонарь? Как же твой Маяк?
– Он меня дождется, – уверенно прошептал Смотритель.
Собеседник испытующе смотрел в глаза неопытному путешественнику, отважившемуся на долгий путь. Тепло улыбнулся и кивнул:
– Радостно слышать. Не сомневаюсь, что этот мир ждет нечто грандиозное, раз Смотритель покинул Маяк.
– Ты явно преувеличиваешь.
– Неважно! Маяк тебя дождется, ведь он в тебя верит. Все мы это знаем, хоть он нам этого сообщить и не может.
Воздухоплаватель спрыгнул на облако, поправил кепи, подобрал лежавшую на мостике сумку и перекинул ее через плечо.
– Что же, что же. На каком судне отправляемся, капитан?
– Мне приглянулась вон та изумительная переправа, – мальчик указал на серебряный шар.
– Понимаю! Что-то напоминает, не так ли? – подмигнул собеседник и бодрым шагом направился к судну цвета луны.
– Ты сразу заметил, – со смехом признался хранитель светила.
– Я мог бы и сам догадаться, не спрашивая. Куда направляешься?
Смотритель устремил взгляд за грань гавани. Над невообразимой голубой бездной, простиравшейся под ногами, тут и там плыли ватные острова разных размеров. И так до самого горизонта. Вольный ветер невидимыми волнами заполнял свободное пространство.
– Не знаю. Вперед.
– Тебя подвезти?
– Был бы признателен. А как же воздушные шары?
– Я их все проверил, пока сами по себе побудут. В любой момент можно лететь. И есть человек, который присмотрит за ними до моего возвращения. Как обычно. Не переживай. Я всегда наготове, могу отчалить в любой момент, ты же знаешь.
– Как далеко ты можешь меня переправить?
– Куда пожелаешь? Я буду твоим спутником, пока ты не решишь сойти на поверхность и продолжить путь по ней.
– В таком случае совместный путь будет недолгим. Мою цель не найти там, где никого нет.
– А я люблю простор. Что же, даже недолгий путь вместе сделает твою дорогу менее одинокой.
Друзья уже дошли до нужного шара, и теперь Воздухоплаватель развязывал радужную лиану, удерживавшую судно возле мостика.
– Прошу на борт, – с поклоном пригласил он.
Когда путешественники взошли на борт воздушного транспорта, он отвязал последнюю веревку, оттолкнулся от облачного мостика и захлопнул корзину. Надел перчатки, мягко, но уверенно взялся за трос и направил шар. Послушное судно поплыло по небесному простору.
Кусочек земель №51
Цветы живые, цветы бумажные
Двое сидели во вновь закрытой от внешнего мира комнатке.
– Так, значит, цветы отражают воспоминания, – задумчиво сказал Садовник, и перед его мысленным взором предстали поля хлопка.
– Да, новый цветок появляется как символ некого события, оставшегося в твоей памяти.
– А если ты забудешь об этом событии?
– Мы не можем помнить сразу все, – рассмеялась Девочка-Гербарий, – но стоит собеседнику упомянуть что-нибудь из прошлых лет в разговоре, как оно тут же всплывет в памяти. Если я попрошу тебя рассказать о твоей жизни до нашей встречи, насколько подробно ты сможешь это сделать? Но истории, о которых я не услышу, не пропадут из твоей жизни. Возможно, ты даже расскажешь мне о них позже.
– То есть, по-твоему, совсем ничего не забывается?
– Забывается, конечно. И такие цветки вянут и гибнут. Но если бы в твоем саду были только воспоминания недавних дней, которые особенно живо сохраняются еще в твоих мыслях, то этот сад поместился бы в комнатных горшках. Как, впрочем, и из нашей памяти далеко не все стирается бесследно. Что-то с годами становится пустым и несущественным, а что-то, иногда даже незначительное, формирует наше восприятие мира и нашу жизнь, нашу личность.
– Значит, останется цветок или нет, зависит от… От чего? От прошедшего времени? – запутался Садовник.
– В общем, главное то, насколько важно это событие в твоей жизни и продолжает ли оно играть для тебя какую-либо роль. Пусть даже ту, о которой ты запамятовал.
– Ах, вот как, – облегченно вздохнул юноша, разобравшись с предназначением цветов. – А вид цветка имеет значение?
– То, какой цветок появится, зависит от воспоминания. Чем ярче событие, чем интереснее произошедшее, чем важнее для тебя, тем больше и роскошнее будет растение.
– А почему цветы не пахнут? Почему они словно искусственные, будто из картона или ткани?
– Такое случается, когда ты пытаешься вырастить чужие цветы, – грустно улыбнулась девушка, подняв на странника затуманенный взгляд.
– То есть когда воруешь их у соседей? – нервно усмехнулся Садовник.
– Нет, когда они сами приносят их тебе.
– Когда по дружбе приносят цветы? У других брать нельзя, они не приживаются?
– Не цветы. Воспоминания. Они приносят тебе воспоминания, – покачала головой Девочка-Гербарий.
– То есть делятся впечатлениями и эмоциями? Рассказывают, как прошел день? – догадался молодой человек.
– В том числе. Рассказывают о необыкновенных и вполне заурядных моментах.
– Что же в этом плохого? Разве не все друзья так делают? Так ведь и должно быть у друзей…
– Верно, – кивнула девушка, одарив гостя милой улыбкой, – близкие люди делятся друг с другом историями о своей жизни. Некоторые из них оставляют неизгладимый след в душе слушателя. Другие рассказываются столько раз, что тебе начинает казаться, будто ты и сам пережил все это. В этих случаях и растут вот такие фальшивые цветы. Цветы внушенных воспоминаний.
– Получается, такие цветы можно найти в любом саду.
– Главное, чтобы чужие воспоминания не заглушили твои собственные, чтобы чужая жизнь не затмила твою. А иначе, – Девочка-Гербарий устремила взгляд в свой красивый, будто срисованный с картины талантливого художника, сад, – а иначе мертвые, бумажные цветы закроют собой живую зелень, солнце забудет про нее, и она поблекнет и сгинет. Ведь искусственных цветов вполне достаточно, если ты просто смотришь на них из окна.
В отчаянном порыве надежды девушка встала и попыталась отворить огромное окно, вдохнуть свежий воздух и существующий лишь в ее воображении аромат цветов. Окно не поддалось.
Кусочек пещер №52
Таинственный зал
«Интересно, что находится там, за колоннами?» – всматриваясь в пляшущие по далеким стенам серо-голубые тени, думал Искатель. Он не решался сразу войти внутрь. Нужна была небольшая подготовка. Ему казалось, что там находится нечто особенное. Поэтому для начала путник принялся расспрашивать местных жителей.
У прилавка с лампами сидел старик и рассматривал проходящих.
– Что там за большой зал, дедушка? Мне кажется, будто на его стенах играет какой-то неведомый свет.
– Это Зал Мира.
– То есть в том зале все всегда хорошо? Отчего же Вы не живете там?
– О, нет, он называется Залом Мира по другой причине. Это особое место, оно соприкасается с внешним миром. В некоторых местах потолок состоит из прозрачных пород, и можно увидеть море, что бушует над нами.
– Я слышал, что наверху почти не осталось морей! А те, что остались – отравлены.
– Море над нами называется Морем Проблем. Но все в порядке. Мы легко справляемся с проблемами. Когда случайная капля падает вниз, мы подбираем ее и относим в Зал Мира.
– А в этом зале кто-нибудь живет?
– Да. В нем живет Каменная леди. Она заботится о всех нас и способна решить любую проблему. Она наша хранительница. Она следит, чтобы Море никогда не соединялось с нашей пещерой.
– Ничего себе! Какая отважная особа!
– А то! Как бы мы без нее? Зайди сам, убедись, что хозяйка и Море на месте, – усмехнулся старик.
Искатель двинулся дальше. Ему на встречу шла пожилая женщина с кротиком в руках.
– Прошу прощения, а кто живет в том большом зале?
– Каменная леди, конечно.
– А почему ее называют Каменной? – удивился Искатель.
– Она родилась из камней, что создают наш мир, и потому никогда не устает и ничего не боится.
Путник дошел до ларька с пирожками.
– Здравствуйте! Помните меня? Я вчера у Вас пирожок покупал.
– Помню, милок. Еще хочешь?
– Я спросить только… Кто живет в том зале?
– О! Там живет Каменная леди. Это прекрасная женщина, с великим старанием вырезанная из мрамора.
«Так из мрамора или обычного камня?» – почесал затылок Искатель.
Тут ему на глаза попалась бегущая девочка.
– Привет. Ты знаешь Каменную леди? Какая она?
– Конечно, знаю! Она добрая и заботливая! Она поддерживает наше поселение, как каменные столпы пещер поддерживают небо! – она произнесла последнюю фразу медленно, словно вспоминая заученную формулировку или просто чьи-то слова.
Девочка улыбнулась и весело ускакала. Юноша подошел к пожилому мужчине, отдыхающему на скамейке из отполированного камня возле входа в свой зал.
– Простите, Вы ведь знаете Каменную леди?
– Как же не знать, голубчик! Все ее знают, – и с гордостью в голосе добавил, – лично я с ней очень близко знаком!
– Тогда Вы, должно быть, знаете, почему ее называют Каменной?
– Так она ведь сделана из гранита. Именно поэтому ей не трудно быть хранительницей. Не то, что нам, хрупким людям. Вот и помогает всем.
«Интересно, какая она все-таки, эта всемогущая властительница? Вот бы посмотреть на нее. Но она, наверное, очень строгая».
Искатель долго переминался с ноги на ногу, а затем решил найти место, где он сможет ненадолго остановиться. «Кажется, я видел неподалеку большой зал, где принимают постояльцев».
Кусочек неба №53
Холмы
Трещал огонь, и ветер дразнил его, подталкивая воздушный шар вперед. Воздухоплаватель придерживал трос, регулируя направление движения.
Днем два небожителя летели свободно, потерянные в бескрайнем просторе, в голубой пустоте, и не было необходимости направлять маленькое воздушное судно. Управление было отдано в знающие руки переменчивого ветра. Теперь же они проплывали мимо исполинских островов: облака, каждое отдельно от остальных, возвышались над ними, красуясь крутыми вершинами и пологими склонами. Капитану шара приходилось маневрировать среди возникавших на пути возвышенностей; впрочем, это занятие отнимало у него совсем немного сил.
Его пассажир и спутник любовался ватными громадами, легко парившими посреди темнеющей голубой выси. Маленький хранитель света завороженно смотрел на одиночные холмы и горы, медленно бредущие по нескончаемой небесной долине, и восхищался их грандиозностью.
– Если сейчас полетим на юг, то облака начнут сливаться, и к полуночи мы доберемся до великих гор, – рассказывал опытный путешественник.
– А если отправимся на север?
– Там еще долго не найти причал. А после начинаются тонкие и пустынные поверхности.
– А где мы окажемся, если продолжим лететь вперед?
– Дальше на западе дождевые тучи.
– Люблю аромат дождя.
– О, ты не знаешь, что такое аромат дождя! На твоих родных белых облаках ощущения совсем не те, что на тучах!
– А что отличается? – спросил Смотритель, а в глазах его блеснули искорки любопытства.
– О, приятель, там такое чувство, будто влага окружает тебя со всех сторон, будто ты живешь в пространстве, состоящем не из воздуха, а из воды. А грозы!
– Грозы?
– Ты их слышал. Такой звук, будто небо трещит и разрывается, но длится он всего одну мимолетную вечность.
– Думаю, я понял, о чем ты, – после некоторой заминки ответил хранитель Фонаря. – Но этот звук вовсе не такой громкий и пугающий.
– Это потому, что ты был далеко. Не посреди тучи, а в успокаивающих и оберегающих тебя объятьях Маяка.
– Гроза, значит. Эти тучи – пугающее место.
– Но грозу стоит пережить, – со знанием дела возразил Воздухоплаватель, мечтательно закрыв глаза и нравоучительно погрозив пальцем. – Какие воспоминания! А как она будоражит воображение, как пробуждает тебя к жизни!
– Разве к жизни нужно пробуждать? – удивился Смотритель.
– Нередко такая необходимость возникает. То у других, то у тебя самого.
Живущий в абсолютном счастье хранитель небесного светила совершенно не понимал, о чем говорит путешественник. Но тот повидал полмира и, несомненно, знал больше Смотрителя.
– Тем временем, вечереет! – объявил Воздухоплаватель. – Маяк нам сегодня, я так понимаю, путь освещать не будет, а потому пора искать ночлег.
– И где нам лучше остановиться?
– Смотри, сколько вокруг чудесных облаков! Какое тебе нравится?
– Раз так, сейчас я выберу нам подходящее. Как насчет вон того? Очень симпатичное.
– Прекрасно, – широко улыбнулся мальчик в кепи, – почему бы и нет?
Шар причалил к выступу на величественном кучевом облаке. Смотритель ступил на неустойчивую поверхность и провалился в нее по колено. Смеющийся Воздухоплаватель протянул другу руку. С трудом выбравшись из вязкой пушистой ловушки на более или менее протоптанный участок, хранитель светила небес вместе со своим спутником стал осторожно ступать по тропке, петляющей между сизых холмообразных образований и синеватых впадин.
Задул сильный ветер, по кучерявой поверхности побежали гигантские волны, сбивая с ног, погружая в сероватую поверхность. Грандиозные бархатные валуны посыпались с обрывов, покатились по пологим склонам. Облачная вата накрывала с головой и рассыпалась. Верхушка царственного облака сдвинулась с места и тонкими лоскутами поплыла прочь. Едва поднявшись, маленький неопытный путешественник тут же споткнулся о витиеватый стебелек, сформированный движением воздуха, и плашмя упал, пару раз неловко взмахнув руками. Он уткнулся лицом в зыбкую мягкую поверхность и полностью провалился в облачное покрывало. Кучевое облако нежно обняло неосторожного гостя, не причинив никакого вреда. Вскоре над образовавшимся углублением показалась голова безрогого барашка. Воздухоплаватель расхохотался и не смог удержаться на ногах: он упал спиной на облачную поверхность и тут же скрылся из виду.
Барашек принялся отплевываться комками ваты и усердно трясти головой, одновременно вычесывая рукой запутавшиеся в волосах белые дымчатые клубки, и вскоре вновь стал похож на мальчика. Неловко переворачиваясь и хватаясь за непрочные, обваливающиеся края ямы, он все-таки выбрался на тропинку и неуверенно примял ее ногой. Тропка уже не внушала былого доверия, но и не пугала.
Поверхность вдоль тропки вздымалась и опускалась, маленькая горка неловко, но быстро ползла к мальчику, и только темный головной убор выдавал в ней человеческую природу. Наконец, из под ватных лоскутов показался снеговик в бриджах на подтяжках. Он принялся усердно трястись, и в считанные секунды превратился в Воздухоплавателя. Хитро посмотрев на приятеля, он подмигнул и побежал дальше по вьющемуся между бугров пути. В растерянности потоптавшись на месте, Смотритель засмеялся и бросился вдогонку.
Холмики вокруг становились все меньше, облако разглаживалось, а потом ветер подул с новой силой, и распрямившаяся кое-где бархатистая облачная ткань насборилась. Мохнатые пенные волны стали накатываться друг на друга, создавая препятствия, которые так весело было преодолевать.