Сказка о светлячках

Мальчики играли, догоняли друг друга, прятались среди небесного пуха, попадали в облачные ловушки и забирались на склоны и образования, которые походили на большие камни со среднего уровня мира.

Побежала рябь, дорожка под ногами путника в бриджах и кепи затряслась. С плотного округлого выступа сорвался крупный ком розоватой ваты и упал прямо на юного странника, сложившись рыхлой горкой и укрыв его с головой. Так он мог бы выглядеть, если бы на него обрушился белоснежный листопад, небольшая снежная лавина или несколько десятков ведер лебединых перьев. В тени к облаку вернулся натуральный цвет.

Из-за холмика выбежал Смотритель, и попавший под небольшой обвал путник притаился. Ищущий помедлил, но все же пробежал мимо и скрылся из виду. Некоторое время спустя из-под пушистого завала, сдувая с себя облачный пух, с трудом выбрался небесный странник и с подозрением осмотрелся: что еще ждать от игривого облака? В этот момент из-за насыпи воздушного пуха показался довольный друг.

– Я знал, что ты здесь! Я тебя сразу заметил, – весело признался он.

– Вот как, – притворился обиженным путешественник и наклонился за упавшим головным убором, после чего выпрямился и подмигнул приятелю, – что же, ты меня поймал!

– Солнце садится, – заметил Смотритель.

Сердце его защемило: наступила пора зажигать Маяк. Но сегодня Фонарь не проснется, он будет безмятежно дремать на вершине стройной башни.

– Пора делать пещеру для ночевки, – заявил Воздухоплаватель, отвлекая его от удручающих мыслей, и бодро зашагал к отвесному, почти вертикальному склону.

– Как ее сделать? – поинтересовался хранитель светила.

– Выкопать!

– Чем?

– Руками! Облака весьма податливы, знаешь ли.

– Мы выкопаем целую пещеру руками?

– Будем формировать основу собой, а доводить до идеала руками. Смотри!

Опытный путешественник разбежался и устремился в гору. Однако удара не последовало: на месте столкновения красовалась дыра в форме человека. Изнутри раздался голос: «Начало положено!»

– Как здорово! – в восхищении воскликнул стоявший у входа.

– Будет весело, – пообещали из стены.

Завершив строительство, мальчики повалились на пороге, наигранно показывая миру свою усталость, и рассмеялись.

– Спать, набираться сил для новых открытий? – предложил Воздухоплаватель.

– Спать? На закате дня? – тот, кто пробуждает ночное светило, устремил на край странный взгляд. На его лице мелькнула тень едва ли известной небожителям тревоги.

Эту тень заметил Воздухоплаватель, внимательно, как прирожденный капитан, смотревший на друга, пока тот не отрывал взгляда от обрыва. Он не узнал ее, но легко догадался, что его решение берегущему светило не подходит. Покоритель воздушного пространства ободряюще улыбнулся:

– Ты прав, дорогой Смотритель! Как могут два великих путешественника упустить возможность провести целую ночь не смыкая глаз и встретить восход?

Хранитель Маяка облегченно вздохнул.

Так они и проболтали до рассвета, любуясь мерцанием фонариков в той стороне, где парил остров с главной башней в мире.

Когда солнце показалось из-за горизонта, двое юных странников зашли в уютную пещерку с пушистыми стенами и завалили белым пухом проход, чтобы дневной Фонарь не будил их. Смотрителю с Воздухоплавателем хватит и пары часов, чтобы выспаться и продолжить путь под его ласковыми лучами.

Мальчики съели хлеб из сумки Воздухоплавателя и легли на мягкую поверхность, ею же и укрывшись. Полусонная частица Фонаря услужливо освещала помещение.

– Доброго сна, – прошептал Смотритель, повернувшись на бок и подложив руку под голову. За время теплой беседы он забыл о тревоживших его мыслях.

– Спокойной ночи, – ответил спутник и расхохотался от собственной оплошности, – то есть доброго утра… Приятных снов!

Он закинул руки за голову и стал разглядывать потолок, пытаясь угадать в его завитках дивные фигуры и образы. Кристалл начал затухать. Путешественник посмотрел на друга: тот мирно спал. «Доброго утра, – зевая, повторил Воздухоплаватель и закрыл глаза, – приятных снов».

Кусочек земель №54

Клетка для феи

– Цветы-воспоминания… Я уже видел нечто подобное, – сказал Садовник, не сводя глаз с далеких холмов.

– Неужели? Не только в нашей деревне так растут цветы?

– Да нет же… Именно из-за воспоминаний они растут только в твоей деревне. Но сама идея… Образ прошлого… Это я встречал.

– Как это? – удивленно вскинула брови девушка и всплеснула руками.

– Я был в деревне, где цветы обозначают чувства, – доверительным полушепотом, словно раскрывая некий секрет, начал Садовник. – И среди прочих растений там иногда появляется хлопок, как знак ностальгии и тоски по прошлому.

– Тоски по прошлому…

– И был там один пожилой человек, который из-за своего характера не смог сохранить то, что ему дорого. У него почти не было цветов. Только поле хлопка.

– Целое поле воспоминаний, окрашенных печалью! Скажи мне, а есть ли запах у хлопка?

– О да, и довольно сильный, – на секунду задумавшись, ответил юноша. – Особенно если перед тобой целое поле этой белой ваты.

– И как же пахнет хлопок?

– Сложно описать. Этот запах просто есть, просто витает в воздухе, заполняя собой все пространство ароматов, и ты уже не замечаешь его, ведь он не такой яркий, как у цветов, зато, как бы сказать, плотный. Из-за него дышать становится тяжелее, а ты и не понимаешь этого.

– Удивительно!

– Да, но не это главное. Этот человек только и делает, что тоскует по минувшему. Я бы на его месте попытался помириться с родными. Как знать, может, они и примут его? А вдруг даже обрадуются?

– Тогда бы они сами к нему пришли.

– Я общался с ним совсем чуть-чуть, но характер у него ворчливый. Может, они просто не решаются прийти, уверены, что он не хочет их видеть?

– Должно быть, этот человек очень раздражительный.

– Пожалуй, но не в этом дело! Он не видит настоящего, у него есть только прошлое, о котором он непрестанно вспоминает и размышляет. И это печально.

– Лучше так, чем когда тебе не о чем вспоминать, – слегка обиженно возразила девушка и отвернулась к окну.

Садовник возмутился и хотел было возразить, но, проследив за ее взглядом, решил промолчать. Они немного посидели в тишине. Она – думая о своей жизни, он – сравнивая Молчуна, который жил только в далеком прошлом, и Девочку-Гербарий, которая, кажется, не жила вовсе.

– Я бы тоже хотела увидеть хлопковое поле, – мечтательно зажмурившись, протянула девушка своим нежным голоском.

– А что тебе мешает?

– Я не знаю, – с минуту поразмыслив, растерянно ответила девушка.

Юная особа смущенно смотрела в пол, сжав ручки на коленях в кулачки. Юноша пристально смотрел на нее.

– Ты просто боишься жить, – сказал за нее Садовник.

– Жизнь такая непростая, – натянуто улыбнулась Девочка-Гербарий.

– Но пока ты сидишь и боишься перешагнуть через порог, она продолжает отсчитывать минуты.

– Нет, я не просто сижу, я наблюдаю, – девушка махнула рукой в сторону окна.

– Ты наблюдаешь за другими. Это не твоя жизнь.

– Я вижу, как они выходят за порог и борются с миром, с непогодой. Этого достаточно.

– Твой уютный дом стал твоей клеткой, – покачал головой Садовник.

– Какая же это клетка? – улыбнувшись, Девочка-Гербарий покачала головой. – Я могу выйти в любой момент. Дверь запирается изнутри.

– И ты никогда не открываешь ее, – вздохнул гость.

– Но тебя-то я впустила, – раздраженно ответила хозяйка уютной клетки.

– Неплохо для начала, – засмеялся юноша.

Девочка-Гербарий резко встала и поправила платье.

– У меня, кстати тоже много дел. Как и у всех тех, кто снаружи ходит. Очень много. Прямо сейчас.

– Снаружи не так страшно, как тебе кажется, – умиротворяющей мягкой интонацией произнес молодой человек. – Может, не хватает привычного комфорта, но это не только ты чувствуешь. А вдруг тебе понравятся неизвестность и разнообразие пейзажей, и ты не захочешь возвращаться домой?

– Не захочу возвращаться? – испуганно переспросила девушка и крепко сжала в тонких бледных руках первую попавшуюся плюшевую игрушку.

– Ты пока этого не знаешь. Ведь ты не пробовала отойти подальше от дома.

Запершая себя фея резко отвернулась:

– Давай сменим тему. Расскажи о себе.

Кусочек пещер №55

Каменная леди

Искатель задумчиво посмотрел на высокую арку, ведущую в Зал Мира. «Интересно, какая она, эта непоколебимая, всемогущая, бесстрашная хранительница, способная нести на своих крепких плечах ответственность за всех жителей соседних залов?» – подумал Искатель.

Он подошел к арке и уверенно сделал шаг вперед.

– Здравствуйте, – благоговейно трепеща, поздоровался Искатель, ища взглядом Каменную Леди.

Из-за мраморной колонны величественно вышла статная бледная женщина и направилась к нему.

– Здравствуйте, – ласково ответила она. – Вы пришли поговорить со мной?

– Мне нужна помощь. Я не знаю, куда мне идти.

– Чем же я могу Вам помочь?

– Дело в том, что мне нужно попасть к выходу из пещеры.

– Я была бы рада помочь Вам, но я и сама никогда не была за пределами этого маленького мира, задушенного стенами.

Искатель растерянно замолчал, а в это время в зал вошел мужчина средних лет:

– Вы тут беззаботно отдыхаете, а мне прямо на голову упала капля из самого Моря Проблем! – заявил он с порога.

Каменная леди еле слышно вздохнула и приблизилась к нуждающемуся в помощи, затем протянула руки и приняла злосчастную каплю. Освобожденный от бремени удовлетворенно закивал головой и, резко развернувшись, бодрым шагом направился к выходу из зала.

Вдруг из-за мраморной колонны раздался тонкий стеклянный звон. Вздрогнув, Искатель повернулся на звук и медленно обошел столп. Поодаль, почти в углу, стояла треснувшая глубокая чаша.

Мимо Искателя легкой поступью прошла Каменная леди. Отблеск моря отразился на ее гладкой светлой коже. Ее гость замер в любопытстве. Его терзала неизвестность. Он вспомнил загадку и непременно хотел ее разрешить, иначе он не смог бы спокойно продолжить свой путь. Гранит? Или мрамор? Какой камень дал начало этой невозмутимой женщине?

Он протянул к ней руку. Наверное, она очень холодная. Скорее всего, она и не заметит. Она незыблема, как порода, что образует своды вокруг. Гость отстранил руку. Она недосягаема. Вокруг нее аура непоколебимости. Вечности. Можно ли просто спросить? Нет, это оскорбит ее.

Каменная леди продолжала нести свою непримечательную ношу. Капелька была совсем маленькая, лишь чуточку мутная. С таким грузом, разумеется, мог бы справиться любой. У людей снаружи было много забот, и они несли эти крохотные водяные крупицы своей Хранительнице. Ей не в тягость принять их. Это так просто.

Искатель улыбнулся. Он нашел выход из лабиринта своих мыслей.

– Вам помочь?

– Простите, что? – в недоумении переспросила хозяйка Зала Мира. Искатель усомнился, правильно ли он поступает, но не сдался.

– Нужна ли Вам помощь?

– Помощь? – на лице женщины затеплилась детская улыбка.

– Я мог бы понести эту ношу за Вас. Эта проблема совсем маленькая.

– Я была бы счастлива, если бы кто-то разделил со мной слезы Моря Проблем! Но все предпочитают делиться ими со мной, нежели принимать еще.

На мгновение гостю показалось, что Каменная леди маленькая, совсем еще девочка, которая нуждается в защите и заботе.

– Почему Вы им не откажете?

– Как я могу? Они так дороги мне. Я люблю всех этих людей. Мне не сложно помочь им. Я хочу защитить их от буйного моря, чьи волны постоянно накатывают на нас. Я желаю, чтобы они без страха переступали порог Зала Мира. Пусть его и дальше омывает Море Проблем, зато для них он будет казаться надежным и светлым.

– Вы так великодушны! Что ж, позвольте, я приму эту каплю, – с усмешкой предложил Искатель.

В момент, когда руки их соприкоснулись, молодой человек замешкался. Он совсем недолго чувствовал приятную прохладу ее кожи. Но этого было достаточно.

Фарфор.

Не мрамор. Не гранит. Не серые камни пещерных стен.

Фарфор. Прохладный, но вместе с тем от него исходило тепло домашнего очага.

Не твердый, не способный выдержать все на свете. Хрупкий, тонкий, нежный. Изысканный белоснежный фарфор.

Фарфоровая, добрая Каменная леди. Слабая, нуждающаяся в поддержке и защите не меньше, чем жители соседних залов. Заботливая и чувствительная. Фарфоровая лилия.

Капля оказалось тяжелее, чем он полагал. Она была неприятной и скользкой, и норовила просочиться сквозь пальцы. Искатель боялся сделать что-то не так, и потому никак не решался шагнуть вперед.

– Почему нам просто не дать ей выскользнуть из рук? Пусть упадет, это лишь капля!

Женщина тяжело вздохнула:

– Вода точит камень, на котором мы стоим. А над нами целое море. Вы позволите каплям падать на ваших близких, оставите небезразличных Вам людей самим справляться с ними, допустите, чтобы эти соленые ручьи лились из Ваших рук, как им заблагорассудится, и не заметите, как Море зальет все вокруг, воды прибудет по самую шею, и дорогие Вам люди окажутся слишком далеко, чтобы доплыть.

Искатель и Каменная Леди приблизились к чаше. Несущий каплю с удивлением заметил, что это лишь углубление, вокруг которого камешками заботливо выложено ограждение. В середине мерцало что-то прозрачное.

– Опустите каплю туда. Я справлюсь.

– Значит, сюда уходят слезы Моря Проблем? Вы опускаете их сюда, а потом они уходят под грунт или испаряются?

– Да, – немного помолчав, задумчиво ответила Каменная Леди.

Искатель опустился на колени и небрежно бросил каплю в чашу из камней. Она погрузилась в скопившуюся там влагу, и звук этого погружения отозвался тихим эхом. Молодой человек присмотрелся и разглядел на дне хрустальное сердце.

– Откуда там столько воды? – поразился он. – Ведь туда попадают лишь крохотные капли!

– Капли собираются в лужи, ручьи и реки, – ответила Каменная леди.

– Разве они не должны исчезать?

– Даже те капли, что исчезают, оставляют на камнях свой след.

Двое в Зале Мира замолчали.

В Зал вошли пожилая женщина под руку с девочкой, которую Искатель видел накануне.

– Каменная Леди, Вы здесь? – окликнула старушка.

– Да, я здесь, – тихо ответила фарфоровая леди, и эхо донесло ее ответ.

– Как Вы тут, бережете нас?

– Берегу.

– Вы не устали?

– Нет, – устало покачала головой Каменная леди.

– Вам нужна помощь? – поинтересовалась из-за спины пожилой дамы девочка.

– А Вы можете мне помочь? – с толикой надежды, робко, будто не надеясь на положительный ответ, спросила хранительница. Никто не уловил умоляющие нотки в ее голосе, кроме случайного гостя.

– Нет, я просто хотела убедиться, что у Вас все нормально, – испуганно поспешила ответить малышка. Старушка промолчала, словно ничего не расслышала.

– Не беспокойтесь, мне совсем не тяжело, я со всем справляюсь.

– Вот и славно! Но если что, обращайтесь, – в один голос ответили гостьи и, дружелюбно улыбаясь, покинули зал.

Наступило молчание.

– Простите, – после нескольких минут тишины начал Искатель.

Фарфоровая женщина опустилась на колени. Она долго смотрела вглубь чаши, а потом взяла мелкий камешек и аккуратно уложила его на остальные.

– Все хорошо, – опередила его Каменная Леди, – правда, все хорошо.

По гладкой щеке скатилась серебристая слеза, и от нее по воде пошли круги. Они доходили до импровизированных стенок чаши и угасали.

Каменная леди взяла еще один камешек и укрепила им тонкую стенку. Странник заметил мозоли и царапины на ее руках.

– Простите, – вновь начал Искатель, – я не то хотел сказать… Нет, и то тоже, но…

– Вас что-то беспокоит? – спросила Каменная леди и посмотрела на него широко распахнутыми блестящими глазами. Ее взгляд был очень добрым и мягким, – я чем-то могу Вам помочь?

– Меня беспокоит Ваша грусть.

– Да? О, Вам показалось. Наверное.

– Скажите, там, на дне… Разве это не Ваше сердце? Каменная Леди.

– Да, это оно.

– Тогда зачем Вы строите вокруг него эту стену?

– Я хочу оградить его.

– Но ведь Вы позволяете каплям из Моря Проблем падать прямо на него!

– Я не могу иначе, – вздохнула фарфоровая женщина, – они касаются моих близких. Поэтому я собираю их и оставляю здесь.

– От чего же Вы пытаетесь оградить его?

– От равнодушия, – серьезно ответила женщина.

– Оно же утонет в этих мутных водах! – возмутился Искатель.

– Я пробовала относить капли, что падают на меня, другим. Но у них и своих забот хватает. Поэтому я собираю все здесь, а затем прячу сердце за этой стеной.

– Но другие приносят то, что сваливается на них, Вам.

Каменная леди опустила плечи и подняла к потолку ясный, слегка утомленный взгляд. «С каких пор я храню этот зал?» – еле слышно прошептали в сумраке ее губы.

– Все хорошо, – твердо сказала она Искателю.

Кусочек неба №56

Расправляя крылья

Юный хранитель света шел по сероватому облаку. Оно было плотнее, чем привычные белые кучевые облака, и на нем встречалось меньше завихрений, и прикосновения не так щекотали чувствительную кожу. И это облако заканчивалось. До этого момента переходы между облаками были небольшими, но сейчас от следующего этапа путешествия его отделяла пропасть. Вдали, на горизонте, собрались мрачные дождевые тучи. «Еще немного, и я ступлю на эти темные облака, я подарю им свет Маяка», – крепко сжав мерцающий кристалл, вполголоса сказал Смотритель.

Он расстался с задорным Воздухоплавателем утром, когда солнце показалось над облаками. Там было мало места для маневра, и путешественник не хотел вести шар между облачными ущельями. Он предложил чуть изменить курс, но при необходимости был готов и на подвиги, особенно если они были интересными и совершались на воздушном судне. Так что он все-таки согласился подвезти друга поближе к тучам, но тот с улыбкой отказался. Знал, что дальше справится сам.

Смотритель побежал к краю, подпрыгивая от нетерпения, задыхаясь от радостного волнения.

Перед ним предстал Радужный мост. Величавый, длинный, он соединял это облако с тем, что виднелось на том краю светло-голубой бездны. Наполненный восторгом и гордостью, мальчик шагнул на широкую разноцветную дорогу. Она была непривычно ровной после курчавой поверхности облаков, прямо как его родной остров, и ноги не увязали при каждом шаге. Странник опустился на колени и провел рукой по мосту. Он был гладкий, но при этом казалось, будто его собрали из миллиардов разноцветных переливающихся крошек. Путник вскочил и, от души веселясь, побежал по сверкающей на солнце длинной дороге. Ветер здесь был гораздо сильнее, чем на обширных облачных долинах, но он не зря родился в Заоблачном краю и к тому же проводил долгие дни на вершине Маяка, а потому привык к резким порывам. Кроме того, мост был очень широким, на нем вполне можно было устроить праздник, а для безопасности по краям были надежные ограждения, овитые цветным плющом с лозами растения, очень похожего на раскрашенный земной виноград.

Смотритель прижался к ограде и глянул вниз. Под Радужным мостом медленно плыли неповоротливые серые облака. До них было далеко, и пройтись по ним не было возможности. Да и зачем, если есть такая чудесная дорога? По мере приближения к дождевым тучам эти редкие, тонкие облака все сильнее сбивались в кучу, выглядели все тяжелее, темнее.

Пару часов спустя мальчик проголодался и сорвал несколько ягод. И с удивлением заметил, что плющ неподалеку от него отделяется от перила и постепенно устремляется куда-то вниз. Странник проводил плющ взглядом и увидел, что он спускается к крохотным облачкам и останавливается у небольшой серой платформы, возле которой проходил еще один Радужный мост. «Ничего себе, – подумал Смотритель, – я и не думал, что существует второй Радужный мост, да еще и так близко к первому». Подойдя к необычному тросу, он обратил внимание на ветвь, обвитую вокруг самого его начала. Она была оторвана, и потому выглядела бледнее. Юный путешественник задумался, а затем улыбнулся и решительно кивнул. Крепко ухватившись за гибкую оторванную ветвь обеими руками, он забрался на ограждение, и, на миг зажмурив от испуга глаза, сделал шаг в бездну. Ветвь послушно заскользила по плющу, набирая скорость, ветер подхватил маленького храбреца, чувство полета вскружило голову, страх испарился. Мальчик широко распахнул глаза и устремлял взгляд то вправо, на оставшиеся вдали белые облака, то влево, на ждущие его появления тучи, то назад, на яркий широкий мост, то вперед, на мостик потоньше и побледнее, то вверх, в бесконечную лазоревую даль, то вниз, на проносящуюся облачную серость. От волнения захватывало дух, сердце бешено стучало от радости и восторга, готовое вырваться из груди и обняться с ветром. От стремительного движения закладывало уши. Его захватило ощущение полета, безграничности, свободы.

Миниатюрные облачка приближались, Смотритель вытянул ноги и, не отпуская бледную цветную ветвь, побежал по этим мягким ступенькам. Облачная лесенка показалась короткой на набранной скорости и быстро сменилась пушистой платформой, а плющ выпрямился и шел теперь вдоль серой поверхности. Путешественник еще немного пробежался, цепляясь за плющ, а потом отпустил растение, продолжил стремительное движение и через несколько шагов упал, покатившись по облаку. Пух укутал его, запутался в волосах, попал в рот. Остановившись, мальчик раскинул руки и расхохотался, глядя в прекрасную нежно-голубую вышину.

Насладившись отдыхом, путник поднялся и зашагал к мосту. Эта переправа была не такой широкой, и цвета были более тусклыми, а ограждение ограничивалось перилами из тонкого вьюна. Но, предвкушая приключения, окрыленный пережитым полетом, странник смело ступил на дорогу и направился к тучам. Мост покачивался на ветру и уводил немного в сторону, но все же вел к дождевым облакам. Неустойчивость переправы Смотрителя не пугала, как не пугала никого из жителей Заоблачного края. Здесь было прохладнее, чем на облаке возле Маяка, но хозяин высочайшей башни мира этого не замечал. Он привык к тому, что на платформе, около Фонаря, гораздо холоднее, нежели у основания великого строения.

Мальчик беззаботно продолжал путь, время от времени проверяя, насколько далеко он ушел от основного моста. В какой-то момент боковым зрением путник заметил необычный блеск. Он попытался найти его источник и, пораженный, замер на месте. Неподалеку, усеянная россыпью серых пушистых клочков, перекинулась через пропасть еще одна дорога. Разноцветный путь сквозь лазурную пустоту, сверкающий на солнце и переливающийся все теми же цветами, но узкий и полупрозрачный. Он уводил еще дальше в сторону и пролегал еще ниже, достигая второго слоя облаков. Смотритель помедлил в нерешительности, а потом ему в голову пришла мысль: «Дотуда, наверное, не доходит свет Маяка». Взяв волю в кулак, мальчик извинился и поднес к растению слезу Фонаря. При приближении белесого кристалла стебель обожгло холодом, а при соприкосновении заледеневший вьюн рассыпался на белые крошки, не выдержав печали мистического светила. Отрезав таким образом от перила крепкий кучерявый вьюн и держась за него, перехватывая из руки в руку, отважный путешественник пролез под препятствием на пути к полету, обвязал себя прочным тонким стеблем и, повторяя прошлый опыт, сжал его обеими руками. Волнующее ощущение еще не отступило, а потому вдохновляло, и на этот раз он не сомневался, делая этот шаг, более отчаянный, чем предыдущий. Мальчик спрыгнул, и на этот раз несколько секунд он просто падал в нескончаемое пространство, не чувствуя даже самой хлипкой опоры. Внутри все сжалось, руки дрожали, но сердце ликовало. Он был рожден среди облаков. Он был рожден с любовью к полетам, к ветру, к высоте. Наконец, импровизированный канат натянулся. На незаметный миг Смотритель замер в воздухе, а потом его подбросило в вышину, и он залился смехом, болтая ногами, и даже отпустил одну руку, ловя воздух, но затем он вновь понесся вниз, и опять небольшой скачок, и еще раз, и, наконец, он повис посреди пустого неба. При всей своей прочности облачный вьюн был очень нежным на ощупь и даже после этого отчаянного прыжка почти не натер кожу.

Воздушный странник принялся раскачиваться, как на качелях, сначала слабо, затем сильнее и сильнее, искренне наслаждаясь дивной забавой, и вскоре достиг скопления небольших кусочков серой ваты. В нужный момент он «перерезал» вьюн, упал на мягкую поверхность и прокатился по ней, падая с облачка на облачко. Поднявшись, дитя небесного края легко добралось по кучерявым островкам до нового моста.

Эта переправа отличалась от предыдущих тем, что рядом по ней могли бы пройти лишь трое, и у нее не было никаких ограждений. И вело оно на довольно мрачную тучу.

Смотрителя эти обстоятельства лишь порадовали. Окрыленный успехами и пережитыми необыкновенными полетами, он был готов продолжать путь, полный приключений. Путь туда, где не хватает света.