- -
- 100%
- +
– Еще раз! – Коротко рыкнул Войн мне в лицо. – Что это за запах?
– Кокос. – Заорала я. – Фрукт такой. Нет, орех. Орех!
– Фрукт или орех? – Нехорошо прищурился оборотень.
– Ты меня запутал. Обвиняешь во лжи! Орех! Вроде бы. Какая разница?
– Ты обмазалась орехами, Вар-рвара?
– Маслом.
– И вся такая смердящая пришла в Черный лес, где Твари охотятся и выслеживают жертв при помощи обоняния?
Я задумалась. Сглупила, согласна. Но ведь это сон! Я и не должна была думать о таких мелочах. Тогда почему готовилась к встрече с Войном так, будто он был настоящим мужчиной?
– Я не знаю. Я не думала.
– Вот тут я согласен. Это не твоя сильная сторона.
– Хватит меня оскорблять! – Все-таки заорала я. – Я думала, что мы с тобой посидим, поболтаем, а не будем носиться по лесу и удирать от призраков и шаманов.
Войн замер. На его лице отразилась такая гамма чувств, что я смогла распознать только удивление.
– Поболтаем? – Наконец, пробормотал он. – Поговорим? Это как…
– Как свидание. – Выпалила я и поняла, что даже ни капли не застеснялась.
– Свидание?
– Да, балбес. Легкий флирт, прикосновения. Может, пара поцелуев, разговоры какие-то. Выпили бы вина. Это сон, Войн. Во сне я могу с тобой даже переспать!
– Че-его-о? – Глаза оборотня поменяли цвет с голубого на серо-зеленый, брови выгнулись дугой, рот приоткрылся от удивления.
– Вот ты долгий! – Не выдержала я и поддалась вперед и вверх, прижимаясь к его губам.
Поцелуя как такового не было: оборотень не ответил. Он словно окаменел и даже не закрыл глаза, продолжая смотреть на меня медленно темнеющим от ярости взглядом.
Я отстранилась, с удивлением отметив необычную мягкость и теплоту его губ. Второй раз я его целую! И второй раз он после этого превращается в льдину.
– Свидание, понимаешь? – Пробормотала, откидываясь на песок. – Теперь ты должен меня поцеловать, иначе я буду чувств…
Договорить не успела. Войн нагнулся и впился в меня губами. Его язык настойчиво скользнул по зубам, с усилием разжал мою челюсть.
– Эй, ковбой, не так напористо. – Я с трудом отвернула голову, сбегая от его рта. – Мне больно. Женщины любят ласку.
Его руки стиснули мою талию. Одна рука. Но и этого хватило, чтобы испугаться, – сейчас сожмёт и раздавит, расплющит. Легкое рычание, клокотавшее в его груди, испугало ещё больше. Войн вдруг отпрянул, тяжело дыша, и уткнулся в мои волосы. Его тело сотрясала мелкая дрожь, пальцы сжимали руку тисками.
– Я уже говорил тебе о том, что очень долго живу один. – Прохрипел он мне в шею. – Но ты пошла дальше. Играть со мной – плохая идея, Вар-рвара.
– Я не играю. – Осторожно улыбнулась и повернулась к Войну, выхватывая губами его ухо. – Я лишь прошу немного нежности.
– Немного? – Он вздрогнул от прикосновения, отстранился и посмотрел мне в глаза. – Насколько немного?
– Хотя бы в поцелуе. Ты будто хочешь меня съесть.
– Ну, примерно это я сейчас и чувствую. Тебя спасает только эта тряпка. – Пробормотал он и поддел пальцами горловину халата. – Только из-за неё я еще помню, что ты чужая.
– Это хорошо?
– Для тебя, да. – Оборотень шумно выдохнул. – С любой другой я бы не церемонился.
– Давай попробуем медленно. – Предложила, чувствуя, как внутри меня нарастает желание. – Или хотя бы аккуратно.
– Аккуратно? – Прохрипел он и нахмурился. – Я тебя разорвать готов. О какой аккуратности ты говоришь, женщина?
– Представь, что я хрупкая, как… как… – В голову не пришло ни одно сравнение, которое он бы понял.
– Первый наст?
– Как первый наст. – Согласно кивнула и перевела взгляд на его приоткрытые губы. – Не сломай меня, Войн.
Оборотень зарычал и резко наклонился, но в последний момент остановился. Осторожное прикосновение к моим губам вызвало ответную дрожь по всему телу, а стон, вырвавшийся из его груди, и вовсе чуть не лишил рассудка.
– Кокос, говоришь?.. – Войн посмотрел на меня мутными от желания глазами. Теплая ладонь скользнула под халат, сильные пальцы сжали кожу на бедре. Я вскрикнула от неожиданной вспышки приятной боли и попыталась дотянуться до его губ, но мужчина улыбнулся и снова немного отодвинулся.
– Кокос. – С трудом ответила я. – Нравится?
Оборотень задумался. В его глазах появился холод, но губы дрогнули в осторожной улыбке:
– Нравится.
– А мне-то как нравится. – Прогрохотал по пещере знакомый голос. – Вот прям очень!
Желание улетучилось мгновенно. Не заорала от испуга только потому, что Войн смотрел на меня с такой яростью, будто это я наколдовала незваного гостя. Его рука соскользнула с моего бедра и уперлась в песок, пальцы сжались в кулак.
– Лари, ты вернулся. – Оборотень медленно поднялся на ноги, разворачиваясь к скалящемуся шаману. – Что привело тебя на этот раз, друг мой?
– Да, знаешь, – огромный мужик снова закашлялся и несколько раз саданул себя кулаком в грудь, – решил удостовериться, что ты меня не обманываешь.
– И в чём? – Спокойствию Война можно было только позавидовать.
Я запахнула халат и отползла ближе к костру. Коготь находился всего в паре шагов от меня. Кажется, на этот раз я им воспользуюсь – прибить не вовремя появившегося шамана стало делом принципа. Он лишил меня десерта! У меня, между прочим, до сих пор ноги трясутся от желания.
– Странно это все, Войн. – Снова улыбнулся Лари. – Твоя новая волчица из чужого мира. А как же стая? А твоя жена? Они в курсе, что ты творишь?
Жена? Жена??? Я охнула от удивления. Такого поворота от своего подсознания я не ожидала. Мне всегда нравилось думать, что я ни за что не буду спать с женатиком. И уж точно почувствую «занятого» мужчину. Ан нет, ошиблась!
– Ты же знаешь, что нет. – Войн опустил голову как примеривающийся к красной тряпке бык, и всё так же сжимая кулаки. На широких плечах вздулись мышцы, отчего спина оборотня стала походить на изъезженную фурами дорогу, – одна колея вдоль позвоночника и перекресток под лопатками. – Но ты сказал это не для того, чтобы напомнить мне, а чтобы услышала она, верно?
– Ой, как неловко получилось. – Лари картинно прижал руки к груди. – Юная девушка должна знать все тонкости, прежде чем соглашаться на случку. Тем более с таким как ты.
– Или ты. – С ласковой угрозой в голосе добавил Войн.
– Мелочи. – Махнул рукой шаман. – Мне не нужно её позволение.
– А моё? – Проникновенно спросил оборотень.
– Твоё? – Лари расхохотался и снова закашлялся. Приступ длился несколько минут, – тяжелая одышка разносилась по пещере хрипами, густые розовые сгустки мокроты окрасили губы.
– Не у тебя, молокосос, мне что-то спрашивать. – Смог, наконец, продолжить шаман и сплюнул на землю густую розовую слюну. – Наша дружба не распространяется на самок. Кому, как не тебе, это знать.
Я видела, как напряглась спина Война, как на костяшках его пальцев побелела кожа. Своими словами «медведь» задел лесоруба не на шутку.
– Серьезно, Лари? Ты решил использовать это?
– Око за око. – Расхохотался мужик и сделал шаг в сторону, чтобы лучше меня видеть. – Пришла пора расплатиться.
Я не знаю, чего испугалась больше – довольной ухмылки чахоточного мужика или желтых клыков оскаленной пасти чучела медведя на его голове.
– Не ею. – В голосе Война отчетливо прозвучали звериные нотки.
– Ею. – Кивнул Лари. – Как, говоришь, ее зовут? Варва?
– Не твое дело. Она моя.
– Дойла тоже была моей! – Заорал Лари, и раскинул руки в стороны. Очень запоминающееся движение – перед глазами тут же встал кадр из фильма, где у мужика между костяшками пальцев вырастали металлические лезвия. Только там была росомаха, а тут чокнутый гризли. – Но тебя это не остановило. И я простил тебя. Пришло время отдать долг.
– Нет. – Упрямо повторил Войн. – Прости, но нет.
– Да кто тебя спрашивать будет, а? Я по старой дружбе предупредил, а мог бы просто пробить тебе череп, пока ты нежился между её ног.
Тихий рык волка отразился от стен. Я втянула голову в плечи, не глядя, нашарила на земле Коготь и вцепилась в рукоять изо всех сил.
– Я сильнее тебя. И ты это знаешь. – Прохрипел Лари. – Уйди с моей дороги.
– Войн, – я прижала к груди меч и с надеждой посмотрела на оборотня, – вспомнит или нет? – Мы об этом говорили. Я могу уйти с ним.
– Это плохая идея, Вар-рвара. – Процедил лесоруб сквозь зубы, мельком взглянув в мою сторону. – Ты не знаешь, что тебя ждёт. Это не обсуждается.
– А что её ждет? – Ухмыльнулся Лари. – У меня прекрасный дом, она будет под защитой и в безопасности. А самое главное, я не буду тискать её как неопытный безусый юнец, а сразу осеменю.
Мой возглас отвращения и рык оборотня слились в один протяжный гул.
Гадость какая! С моей головой совсем всё плохо, это ж надо такое придумать?!
– Послушай женщину. – Оскалился шаман. – Она выбрала самца. И на этот раз это не ты. Я устал предлагать тебе варианты. Ты отдашь её или умрешь. Сейчас.
Они сменили ипостась одновременно. Крупный волк и косолапый медведь-переросток встали друг напротив друга. В пещере сразу стало как будто мало места, а от их грозного рыка заложило уши.
Я еле успела откатиться к стене, как два разъяренных зверя сшиблись насмерть. Шерсть на их загривках и спинах встала дыбом, придавая им сходство с волосатыми динозаврами мезозойского периода.
Взбитый лапами песок поднялся в воздух и завертелся, опускаясь на стены, костер и дерущихся хищников.
Волк с кошачьим проворством вывернулся из-под когтей медведя и вцепился ему в холку. Разодрать дубовую кожу не получилось, но прокусить её он смог. Шаман взвыл от боли, короткие мощные лапы распороли воздух в том месте, где секунду назад находился оборотень.
Хищники разошлись, не сводя друг с друга внимательного взгляда, закружились, оценивая противника. Пламя костра высвечивало по очереди то серый бок волка, то коричневый – медведя.
– Гра-ра! – Проревел медведь и встал на задние лапы, красуясь огромной тушей и острыми когтями.
Оборотень не ответил. Он был намного ниже шамана, но по длине клыков ему не уступал. Хвост коснулся земли, лапы согнулись – волк приготовился к прыжку. Так же подумал и Лари – взмахнул веером когтей, но промазал: оборотень проскользнул лапами по песку, изменил направление и цапнул медведя за раскрытый бок. В месте укуса коричневая шерсть окрасилась красным, тяжелые капли крови упали на землю. Шаман удивленно посмотрел на рану, нахмурился и заревел так, что я зажала уши. Не удивлюсь, если от такого вопля пещера рухнет нам на головы и погребет всех троих под каменной лавиной.
Хищники снова сцепились. Когти и клыки замелькали перед глазами. Кровь взмывала в воздух, орошая землю и заставляя огонь недовольно шипеть. Волк заметно сдавал позиции: на его голове и шее блестели багровые полосы, из раны на лбу хлестала кровь, заливая глаза.
Ревущий клубок из тел упал на землю и покатился, сбивая костер и раскидывая угли. Противно запахло паленой шерстью. Медведь взревел и бросился в сторону, в попытке потушить горящие конечности. Оборотень на свои раны не обратил внимания: налетел на беснующегося зверя и сомкнул челюсти на его голове. Промазал – клыки прочертили по черепу, разодрав ухо и щеку. От убийственного удара лапой Война спас только молниеносный прыжок в сторону. Волк оттолкнулся от стены и, перевернувшись в воздухе, словно кошка приземлился на лапы в паре шагов от шамана.
Хищники снова замерли, тяжело дыша. Морды у обоих были красными от своей и чужой крови, борозды ран прорезывали шкуры, из пастей текла багряная слюна.
– Мальчиш-шка… – Прорычал медведь, тяжело потрясая косматой головой. – З-за это я убью твою с-самку.
Оборотень в ответ лишь тряхнул башкой, шире расставил передние лапы.
Лари посмотрел на меня с лютой злобой и продолжил:
– Не с-смогу убить её, навещу Дойлу.
Вот теперь Войн зарычал. Видимо, угроза этой женщине значила для него куда больше, чем запугивание меня.
– Тогда ты не оставляешь мне выбора, друг мой. – Оборотень оскалился и кинулся вперед. Зацепиться за шкуру медведя не смог – перелетел через его спину и тяжело грохнулся на бок. Встать не успел – шаман впился ему в холку и натужно заревел, смыкая челюсти.
Я завизжала.
Волк извивался под коричневой тушей, выворачивался, но скинуть медведя не мог. Лари продолжал хрипеть, вкладывая всю силу в последний удушающий захват. Огромные лапы шамана замелькали в воздухе, разрывая шкуру волка. Кровь оборотня срывалась с желтых когтей и падала на землю. В воздухе словно повисла изморось из расплавленной меди.
Я не думала, вскочила и понеслась к дерущимся, сжимая Коготь в руке. За доли секунды в сознании промелькнул хоровод мыслей, – куда ударить шамана, в спину? А если я сделаю только хуже: мышцы медведя сократятся и он проткнет волка насквозь? По голове? А если промажу и ещё сильнее рассержу хищника? Хотя, куда уж больше?!
Коготь вошел в бок медведя как нож в масло. Клинок уперся в кость, но словно извернулся в последний миг, скользнул между ребер и добрался до печени самым кончиком лезвия.
– Ма-ма! – Заорала я, подбадривая себя криком, и изо всех сил сила нажала на рукоять, вгоняя меч глубже в тушу. – Ой, фу-у!..
Медведь вздрогнул, замер и обернулся. На его морде было столько удивления, что я отступила и чуть не извинилась перед шаманом за причиненные неудобства. Коготь остался торчать из пушистого бока, от каждого движения зверя покачивая рукоятью.
– Вар-р?.. – Лари вздрогнул и сменил ипостась. Он попытался сцапать меня ещё когтистой рукой, но не смог, завалился на пол. Затем глаза помутнели, тело свело судорогой.
Наблюдать за его агонией времени не было. Я подскочила к лежащему без движения волку и схватила его за шкирку в попытке оттащить от шамана. Не смогла. Пальцы испачкались в крови, и руки соскальзывали с мокрой жесткой шерсти. В обеих ипостасях оборотень весил минимум центнер. Что ж ты мускулистый такой, а?!
– Войн, вставай. – Приподняла голову волка, провела рукой по его широкому лбу, вытирая кровь и сажу. – Войн!
Оборотень словно меня услышал, дернул задними лапами и бездумно вскочил на лапы. Его заметно пошатывало, но голубые глаза все ещё светились злостью.
Перемазанный кровью Лари, завернутый в шкуру медведя, лежал на земле и натужно хрипел на каждом выдохе. Из его рта ручьем текла густая бурая слизь и впитывалась в песок. Остекленевшие глаза шамана нашли меня, рот изогнулся в торжествующей ухмылке.
– С-сук… – прошипел он, но договорить не смог: кашель душил, не позволяя даже дышать.
– Самка. – Поправила я медведя и без сил опустилась на песок рядом с оборотнем: ноги дрожали так, что я стоять не могла. – Хотя, твой вариант тоже подходит.
Войн, тяжело переставляя лапы, повернулся к Лари. С разодранного уха волка текла кровь, шерсть на теле слиплась комками, а черные разводы сажи на морде делали его похожим на овчарку спецназовца.
Медведь перевел взгляд на оборотня и рассмеялся, придерживая трясущимися руками меч.
– Войн, тебе не выжить с ней. Ты уже труп. – Клокочущий кашель прервал монолог, бульканье в груди сменилось на тяжелое свистящее дыхание.
– Пока все наоборот. – Я на четвереньках подползла к умирающему, оттолкнула его руку и схватилась за рукоять меча. Коготь с первого раза вытащить не удалось. Пришлось упереться ногами в песок и чуть ли не в раскачку добывать застрявший в туше клинок.
К моему удивлению, после освобождения Лари стало заметно легче: он перестал скрипеть зубами и как будто расслабился. Шкура медведя скукоживалась на глазах и скоро стала напоминать мумию, выставленную в городском музее. Только желтые клыки все еще торчали из песка, как ребра доисторического животного. Я вытерла меч от крови подолом халата и снова отползла на несколько шагов.
– Твоя самка – Иная. А ты знаешь, что ждет таких, как она. – Прохрипел Лари и завалился на спину, раскидывая руки.
Я хотела что-то съязвить, но осеклась под настороженным взглядом тяжело дышащего оборотня.
– Откуда знаешь? – Наконец спросил он.
Войн в обличии волка хмурился точно так же как и в человеческом теле: широкие брови сдвигались над голубыми глазами в одну линию. Занятно.
– Галия. – Прошипел шаман, сплюнул кровь на землю и злорадно оскалился. – Передает тебе привет.
Он умер быстро. Только что Лари разговаривал, хрипло дышал и тут же замолчал, уставившись стеклянным взглядом в стену.
Я перевела взгляд на волка. Войн смотрел на тело друга без эмоций и скорби. Это нервировало даже больше, чем загадочное послание шамана перед смертью.
– Кто такая Галия?
– Мы оба – трупы. – Констатировал в ответ волк и бухнулся рядом. Пушистый хвост подмел землю, когти впились в песок. Я видела, как поднимаются его бока от тяжелого глубоко дыхания, и подрагивает разорванная медведем лапа.
Сумрак пещеры подсвечивали лишь огоньки догорающих углей, разбросанных по песку. Если сейчас на нас нападут Тени, мы даже сопротивляться не будем. Я уж точно.
– Ты ранен. – Я осмотрела серую с вкраплениями черных точек шерсть зверя. – Ты восстанавливаешься сам или тебе нужна помощь? Моя, например?
Волк удивленно клацнул клыками, приподнял голову и сменил ипостась.
– Сам разберусь.
Войн растянулся на песке, постанывая от боли. Я еще раз осмотрела человеческое тело оборотня с головы до ног, – картина впечатляла. От рубахи почти ничего не осталось, рваные полосы ткани больше напоминали половую тряпку после года использования. С брюками повезло больше, они выдержали испытание когтями.
– Штаны у тебя волшебные. – Пробормотала, чтобы не молчать и хоть как-то поддержать раненого мужчину. – По логике волк тоже должен быть в них. Но их нет. Если они испаряются при трансформации, то появляться после не должны. Если ты не маг и не колдуешь.
– Чего? – Привычно нахмурился Войн. – О чем ты говоришь?
– О штанах. – Я протянула руку и подергала ткань. – Куда девается одежда, когда ты становишься зверем? И как она возвращается?
– Вар-рвара, ты только что убила человека. Это тебя не смущает?
Я пожала плечами, провела рукой по холодной стали Когтя, отозвавшегося на мое прикосновение еле слышным звоном.
– Это сон. Я во сне даже летала. В детстве. И стреляла. Убиваю впервые.
– А если нет? – Войн с кряхтением перевернулся на бок и посмотрел на меня долгим и задумчивым взглядом. – Просто представь, что это всё по-настоящему.
– Представить, что я переношусь в другой мир, как только засыпаю? – Я не сдержалась и улыбнулась. – Меня отправят в психушку.
Оборотень прикусил губу и нахмурился. Долго о чем-то думал, а потом медленно произнес:
– Чтобы я тебе не сказал, ты не поверишь?
– А ты мне?
– Я поверю. Уже поверил.
Любопытно! Я скопировала положение тела Война, разлеглась на песке среди мерцающих углей и так же внимательно посмотрела на него:
– Серьезно? Веришь? И что же сподвигло тебя на такое безумство?
– Галия. – Серьезно ответил Войн.
– Галия. Подробнее можно?
– Она маг. Бывший маг. Я тебе про нее говорил. Она… очень сильная. Настолько, что ее пытались убить наемники короля. И сейчас ее тоже ищут.
– А почему ты сказал, что мы трупы?
– Она нас убьет. – Оборотень откинулся на спину и положил руки за голову. Надо же, разлёгся! Пальмы над башкой не хватает и коктейля на столике. – Ты – Иная, я с тобой связан, а вместе мы угроза. Нам конец.
– У меня столько вопросов, Войн, что в голове будто каша варится. – Я постучала пальцем по лбу. – Ты уж прости, но я не могу принять такое. Сон – это сон и никак иначе.
– Не веришь. – Кивнул оборотень. – Никто сначала не верит. Я слышал об Иных. Но это всегда была смерть.
– Я не понимаю ни слова. Какая смерть?
– Иные приходили всегда. Самое раннее упоминание перемещения записано в древних свитках пять поколений королей назад. Иные умирали в своем мире и воскресали здесь, кто-то проваливался в портал, кого-то переносили заклинанием. Но они всегда связаны с кем-то или чем-то. Якорь должен быть, понимаешь? Но сон… Такого не было никогда или я о подобном не слышал. Ты остаешься жива в двух мирах. Я даже не думал, что это возможно. Легенда, не больше. Потому мне нужна была Галия. Но, видимо, Лари меня опередил. Что он ей наплел, неизвестно. Но ничем хорошим это точно не закончится.
– Ты говоришь сумбурно. Хочешь сказать, что за нами охотятся не только Тени, но еще и злобная магичка, которую науськал твой мертвый друг?
Войн цокнул языком и покачал головой, взвешивая услышанное.
– Да. – Неуверенно произнес он. – А еще я ранен, ты беззащитна, и нам негде спрятаться. Но хоть с Когтем все стало белее или менее ясно.
– А что с ним ясно? – Я щелкнула по стали пальцем. – Знаю – я маг?! В фильмах так всегда: попадает девчонка в альтернативную вселенную и сразу становится королевой или архимагом. И непременно в нее влюбляется самый лучший и красивый воин. Или два воина. Бывает и три, но это реже.
– Вар-рвара! – Коротко рыкнул Войн. – Ты можешь хоть немного побыть серьезной? Борьба за престол – не шутки. Целые армии дрались из-за королевы, а ты говоришь об обычных мужиках? Я их понимаю. Это как если бы ты узнал, что ты бастард.
На этот раз пришлось удивляться мне:
– То есть, ты не находишь это избитым? Банальный же сюжет, разве нет?
– Нет! Всё верно. Ты думаешь, между ними были настоящие чувства? Ни за что не поверю! Иная сваливается в чужой мир и сразу попадает на престол? Да за эту несчастную дуреху все кому не лень возьмутся. И в любовь играть будут, и защищать от опасности. Хотя в большинстве случаев, они же эти несчастные случаи и подстраивают, чтобы заполучить сердце наивной дурочки. А заодно и трон.
– А если корона уже на нём? Тогда что?
– Тогда – чтобы не потерять трон. Если король не заполучит Иную, то ее заполучит кто-то еще. Это правило незыблемо, как земная твердь. Твои книги мудры, больше их читай.
– Я фэнтези не очень люблю. – Махнула рукой. – Там нестыковок много. А если начинать разбираться, повылезает такое, что из легкого чтива получится альтернативная история или эта… научная белиберда.
Оборотень не ответил. Он смотрел на потолок пещеры с ненавистью. Будто это он был виноват в том, что я свалилась на его голову.
– Злишься на меня?
– Нет. – Войн покачал головой. – Я больше совершил ошибок, чем ты. Из-за меня мы оказались здесь. Ты не виновата.
Тут я промолчала. Заявить оборотню «я же говорила» было бы равнозначно подливанию масла ликования в огонь уязвленной гордости.
– Ничего не скажешь? – Будто прочитал мои мысли оборотень и с кряхтением содрал с себя ошметки рубахи. Рваная тряпка отлетела в сторону и затерялась в сумраке пещеры.
– Я беспокоюсь о тебе. – Пожала плечами, разглядывая голый торс Война. – Крови много. Как ты лечишься?
– Как все – промыть раны, зашить те, что глубокие и нанести отвар. Лучше заговорить, но до рассвета с пещеры нам не выйти. Да и ведьму искать опасно, можем наткнуться на Галию. Остается ждать.
– Заражение может начаться. Ты весь в песке. – Заволновалась я. – Надо почистить раны. Здесь есть река или ручей?
– Что в словах «до рассвета из пещеры не выйти» ты не поняла, женщина? – В голосе оборотня снова вспыхнула злость. – Все изменилось: ты – Иная и ничего не знаешь о моем мире. С этого момента ты делаешь только то, что я скажу и говоришь то, что я разрешу сказать. Это понятно?
– Попробуешь заговорить со мной подобным тоном еще раз, и я назло тебе убегу. – Предупредила я, изо всех сил глуша ярость. – Может, указывать женщине – в порядке вещей для тебя, но со мной этот фокус не прокатит.
Войн коротко зарычал, приподнимаясь на локте. В его взгляде были только лед и ненависть, верхняя губа приподнялась, обнажая зубы, брови сошлись на переносице.
– Ты большой и страшный серый волк. Это я поняла. – Я встала с земли, опираясь на меч, как на трость. – Но и ты пойми меня.
– Не много ли просишь? – Процедил Войн сквозь зубы. – То нежности ей подавай, то теперь и слова против не скажи.
Я посмотрела на оборотня максимально задумчиво. Такая пауза в разговоре всегда прибавляла мне несколько очков в глазах парней. Но Войн был другим: его было не пронять загадочной улыбкой и томным взглядом, его не волновали ни шелковые халатики, ни подведенные помадой губы. Осёл!
– Не понял. – С угрозой в голосе прошипел он.
Упс, я сказала это вслух?
– Если время в нашем мире течет одинаково, – я ловко свернула со скользкой темы разгорающегося скандала, – то сейчас около часа ночи. До рассвета часов пять. Это опасно для твоих ран? Опасно.
– Потерплю. – Войн тоже не стал подогревать перепалку и снова завалился на землю. Он тяжело дышал, постоянно сжимал губы и старался не шевелить левой рукой.
– Из серьезных ран у тебя только это? – Я кивнула на разорванное предплечье. – Или есть что-то еще?
– Царапины. – Оборотень прищурился и посмотрел на меня с подозрением. – А что?