Психология обиды и вины. Том1. Обида как средство самопознания

ПРЕДИСЛОВИЕ

Начнем с признания: нас заставили написать эту книгу. Сами мы никогда бы не решились собрать воедино такое количество наблюдений, догадок и гипотез. Но коллеги, благодаря которым эти наблюдения, догадки и гипотезы, собственно, и возникали – в процессе исследовательских и технических семинаров из серии «Практика экзистенциально-гуманистического подхода» – настаивали на обобщении полученных данных, а также на том, чтобы была книга, «как у людей», как в других «нормальных» научно-практических сообществах. Мы выражаем им глубокую благодарность и клянемся отомстить за наш почти четырехлетний тяжкий труд в рудниках психологической науки и практики – им же все это придется читать!

Необходимо сказать пару слов о нашем замечательном сообществе. Оно берет свое начало в долгосрочной обучающей программе «Искусство психотерапевта», которое с конца 1990-х и до 2005 года проводилось в Петербурге и Москве под руководством Джеймса Бьюджентала. Непосредственным организатором этой работы была замечательная Мертл Хиири. Из программы в 1999 году родилась супервизорская группа, которая стала ядром будущего сообщества. С 2009 года стали проходить первые исследовательские семинары в экзистенциально-гуманистическом подходе, в 2012 году родилась долгосрочная программа обучения «Искусство терапевта а la russe», а потом была создана образовательная организация АНО ДПО «Экзистенциально-гуманистическое образование», что вывело сообщество на новый уровень1.

Будучи вынужденными создать этот небесспорный и неканонический текст, мы все же признаем свою ответственность за все, что мы в него внесли, а также за то, чего внести не удалось. В какой-то момент нам пришлось просто перестать его писать, смирившись с его принципиальной неполнотой, спорностью и несовершенством. Небольшим утешением для нас является то, что неполнота и несовершенство являются неотъемлемыми свойствами человеческой натуры, а мы все еще продолжаем настаивать на том, что остаемся людьми, несмотря на профессиональную принадлежность.

Основной нашей задачей было написать книгу, которой могли бы пользоваться консультанты-практики, потому что мы считаем, что наше понимание феноменов обиды и вины позволяет существенно продвинуться в решении практических вопросов обращения с этими чувствами, а именно – уменьшить страдания и превратить их в опыт, который потом можно применять в жизни. Мы скорбим по поводу того, что наш текст, в силу его практичности и ориентированности на современную нам реальность, очень быстро устареет. Тем более что мы начинали его писать в совершенно другом мире, когда не было ни пандемии, ни безумной геополитической напряженности.

Нам кажется, что получившийся текст можно использовать в качестве гида-путеводителя по феноменам обиды и вины и по выходам из них. Мы постарались сделать этот путеводитель максимально подробным и полезным, годным к использованию психологами разных подходов. Хочется надеяться, что свою пользу при минимуме вреда извлекут из него и те люди, которые интересуются своими переживаниями, стремятся их понять и получше с ними обращаться.

Практически все примеры выдуманы или взяты из личной жизни, а не из рабочей практики авторов. Совпадения случайны и вызваны лишь общей для всех нас человеческой природой.

Мы старались выбрать самые обыденные примеры, целенаправленно демонстрируя феномены на материале, как можно более безобидном, чтобы само чтение не превратить в страдание и не травмировать читателя.

Помимо всех перечисленных, мы ставили перед собой еще одну серьезнейшую цель – побудить читателей к размышлениям, к поиску собственных путей решения обозначенных в тексте проблем. Для этого мы использовали рубрику «Вопросы внимательному читателю» (в тексте они обозначаются как ВВЧ). Они позволили нам ощущать себя в диалоге с читателями, что очень важно в нашем подходе. С этой же целью мы довольно редко даем здесь собственные ответы на эти вопросы, а отнесли их в приложение, которое выложено на сайте existedu.ru.

Кроме того, мы почти никогда не подводим итоги главы или даже части. Мы считаем, что ответы препятствуют возникновению собственных вопросов, а подведение итога – приостанавливает мыслительный процесс. Для того чтобы было легче сохранять структуру, мы часто размещаем в начале каждой главы подробный план, а также берем на себя смелость по шагам описывать последовательность работы.

Благодарности

Материал для этой книги собирался, осмысливался и обсуждался в течение почти десяти лет в рамках исследовательских и практических семинаров «Практика экзистенциально-гуманистического подхода».

Мы выражаем огромную благодарность всем, кто участвовал в этом процессе – соглашался благосклонно выслушивать новые идеи, рисковал проверять их на себе, делился с нами своими размышлениями, переживаниями и опытом.

Особенно благодарим тех, кто читал первые наброски рукописи и брал на себя труд сообщить нам о своих реакциях.

Мы надеемся, что будет полезно, и даже увлекательно. Приятного прочтения!

ВВЕДЕНИЕ

Мы не претендуем на истину. Только на мнение.

Авторы

POU STO (που στω)

Буквально это греческое выражение означает «место, где стою» или «место приложения сил», «место, где есть надежная опора». Это выражение обычно связывают с Архимедом2, который, по слухам, обещал перевернуть Землю, если у него будет такое место. Нам больше нравится вполне законное понимание этого выражения: «место опоры, откуда начинается движение». Мы вслед за Джеймсом Бьюдженталом используем это словосочетание, когда обозначаем фундамент, на котором далее строим наши догадки, гипотезы и особенно цели и способы работы, практические действия. В нашем сложном деле психологического консультирования обозначать такой фундамент совершенно необходимо, иначе трудно понять логику мышления и действия авторов. Фактически это описание аксиом, на которых базируется дальнейшая практика. Таким заголовком в тексте мы каждый раз обозначаем изложение наших убеждений и взглядов, на которых основана конкретная тема.

Именно такое POU STO мы представляем во введении к нашей книге. Все, что написано ниже, является для нас фундаментом.

В конце ХХ века американский психолог и психотерапевт Джеймс Ф.Т. Бьюджентал описал пять фундаментальных оснований работы специалиста в экзистенциально-гуманистическом подходе в психологии и психотерапии (Bugental J.F.T.) [4].

1. Вера в то, что все психологические проблемы человека берут свое начало на экзистенциальном уровне – уровне бытия человека в мире. Благополучие человека зависит от степени его знакомства с основными экзистенциальными данностями – конечностью, телесностью, отдельностью-но-связанностью, способностью действовать и не действовать и способностью к выбору, а также с принятием указанных данностей в собственной жизни.

2. Вера в то, что человек уникален, бесконечен в развитии, принципиально неполон и не завершен, пока жив, и не познаваем до конца3.

3. Уверенность в том, что основной фокус работы психотерапевта – субъективное клиента, основная задача – помощь клиенту в знакомстве с собственным субъективным и раскрытии его потенциала, а основное орудие работы – субъективное психотерапевта.

4. Уверенность в том, что экзистенциально-гуманистическая терапия является жизнеизменяющей, и основные изменения происходят при работе в здесь-и-теперь клиента, в живых взаимоотношениях клиента и терапевта.

5. Убежденность в том, что не стоит ограничивать поиск в субъективном какой-либо специальной методологией, не стоит делить методы и методики на приличествующие и низкие. Методический плюрализм расширяет границы и позволяет использовать весь накопленный в работе опыт.

Несмотря на то, что психологические концепции устаревают все быстрее и быстрее, сейчас, в первой четверти XXI века, в России сформулированные Джеймсом Бьюдженталом положения, на наш взгляд, по-прежнему позволяют эффективно исследовать реальность и искать новые пути помощи клиентам в психологическом консультировании4.

Так получилось, что ЭГП – один из самых сложных подходов в мировой психотерапии – в России был введен в практику государственной помощи населению с начала 1990-х годов. В результате можно сказать, что российский ЭГП является одной из самых демократичных версий этого подхода, вполне доказавшей свою действенность и эффективность за десятилетия практики в нашей стране в один из самых острых моментов ее истории.

Рожденный в США гуманистами Р. Мэем, Дж. Бьюдженталем, И. Яломом, основанный на идеях европейских философов-экзистенциалистов А. Камю, Ж.-П. Сартра, Э. Фромма, вобравший в себя концепцию диалога М.М. Бахтина и страсть великой русской литературы, подтвержденный практикой жизни и целительства невероятного В. Франкла, экзистенциально-гуманистический подход в России развивался и скреплялся в практике кризисной помощи семьям и подросткам, в социальных проектах для малообеспеченных в лихие девяностые и олигархические нулевые. Отсутствие выраженных догм, определений «хорошего» и «плохого» в психике и развитии человека позволяло и позволяет российским приверженцам ЭГП учитывать нашу быстро меняющуюся и традиционно непредсказуемую действительность в своей работе.

Скорость изменений и характерная для новейшего времени абсурдность реальности породили еще одну особенность реализации ЭГП в России: мы (практикующие ЭГП специалисты) всегда старались и стараемся осознанно и целенаправленно сохранять и воспитывать здравость в себе и клиентах. Критерий здравости личности, на наш взгляд, – способность видеть реальность вокруг и внутри себя, чувствовать себя и других и вести себя так, чтобы добиваться желаемого и при этом минимально вредить себе, окружающим людям и миру вокруг. Такая способность, как нам кажется, обязательна для жизни в мире, который вдруг стал опасно хрупким и предъявляет очень жесткие требования живущим в нем людям.

В целях наилучшего понимания и удобства чтения последующего текста нам необходимо очертить основополагающие понятия, которыми мы пользуемся в своей практике. Они никак не претендуют на истинность и всеобъемлющий характер. Наоборот, мы подчеркиваем, что это практические, даже узкоспециальные определения, необходимые для психологического консультирования в ЭГП в конкретном понимании.

Термин «реальность» очень сложен и многозначен. Анализировать его здесь нет возможности, но и не пользоваться им мы не можем. Поэтому мы вводим свое узкоспециальное и практическое определение реальности. Реальность – это то, что мы считаем существующим помимо нас. Существующим объективно. Это физический мир, мир людей, история общая и личная, как мы ее знаем, обычаи, вероятности событий, возможные способы действий и поведения и предполагаемое будущее. Мы все формируемся в разных условиях, в зависимости от той реальности (обстановки и ситуации во всем многообразии), в которой мы выросли. И мы все по-разному сопротивляемся ей, формируя в итоге уникальную индивидуальную реальность.

Реальность изменчива, поэтому мы все время ее тестируем, пробуем, подвергаем анализу наших чувств и разума, соотносим с реакциями и мнениями других людей. Результатом этого взаимодействия и основным инструментом исследования становится система конструктов «я-и-мир» (Дж. Бьюджентал) [19, 20], на которую человек опирается в своих прогнозах, оценках и дальнейших построениях. На протяжении всей жизни человек, взаимодействуя с реальностью, изменяет свою систему конструктов «я-и-мир», меняя себя, свои отношения с другими людьми, свои представления о реальности и саму реальность (existedu.ru) [1, 2].

Понять человека, не понимая этого взаимодействия, невозможно. Именно это взаимодействие человека с реальностью является основной мишенью, задачей и смыслом совместной работы психолога-консультанта и клиента.

Реальность и наше восприятие реальности формируются в пространстве экзистенциальных данностей, определяющих наше существование в этом мире. У нас есть подозрение, что список данностей может быть гораздо шире, но безусловно, первыми и основными выделяются следующие:

•  Данность «конечность» – все в этом мире имеет начало и конец, все подчиняется ритмам, в каждом рождении заложена будущая смерть, в каждом начале – окончание;

•  Данность «телесность (укорененность)» – наше сознание, наши способы реагирования, чувства, мысли, взгляды, память, отношения не просто зависят от нашего тела, а являются его производной в той же степени, в какой наше тело является производной от характера, личности, образа жизни и других особенностей сознания и психики. Данность телесности имеет еще и такую сторону, которую можно назвать укорененностью – а именно, это зависимость формирования человека (включая тело) от среды (способов питания, климатической зоны, взглядов общества на физическую активность, общественного строя, и т. д.);

•  Данность «отдельность-но-связанность» – человек является одновременно социальным и биологическим существом, а это значит, что, являясь биологически отдельным индивидом, он не может ни развиться, ни существовать как человек в отрыве от общества других людей. Мы можем скрыться от других, но каждая мысль, каждое слово, каждый вздох связывают нас с другими людьми. Мы во всем зависим от других людей, но при этом можем поступать самостоятельно как отдельная, независимая единица, несущая ответственность за свои действия;

•  Данность «способность к выбору» – это способность человека в состоянии осознанности отбрасывать множество возможностей и отказываться от множества путей, оставляя только одну возможность и один путь;

•  Данность «способность действовать и не действовать» – способность человека в состоянии осознанности мобилизовать свои ресурсы для осуществления выбранного действия, активно вмешиваться в течение собственной жизни и в окружающую реальность. Или сознательно этого не делать, позволяя жизни меняться без своего активного участия и принимая последствия своего недеяния. (Дж. Бьюджентал, И. Ялом) [19, 20, 65]

Жизнь человека – это процесс непрерывного столкновения с этими данностями в виде локальных и экзистенциальных кризисов. Нормальность и естественность самого процесса не исключает необходимости снижения драматичности и травматичности этих столкновений. Современная нам реальность меняется стремительно. Люди приобретают невиданные ранее возможности влияния на реальность и на саму природу человека. Специалист вынужден постоянно формировать свое отношение к этим изменениям (например, отношение к эвтаназии, к природе пола, формам телесности, способам деторождения, природе интеллекта и т. п.).

Течение жизни обеспечивается процессом интенциональности (Bugental J.F.T.) [3], то есть процессом превращения желания в действие. Этот процесс происходит под воздействием двух противонаправленных сил: воли и лени. Воля толкает человека к изменениям, к действию, к напряжению и реализации желаний, целей и задач, наполняющих жизнь смыслами. Лень сдерживает движение, стабилизирует процесс, не давая человеку истощить все ресурсы, навредить себе торопливостью и неподъемными задачами.

Особенно важным для психологической практики является описание жизни как процесса сопротивления – воздействиям физической среды, давлению общества, собственным представлениям, страху перед будущим и так далее. Сопротивление человека закрепляется в привычных способах поведения и является объектом пристального изучения в процессе психологической работы, так как, по сути, является закрепленными формами взаимодействия человека с реальностью.

Опираясь на эти определения, мы руководствуемся в работе следующими принципами:

1. Здравый смысл прежде всего

•  Соображения здравого смысла всегда важнее любой схемы, потому что ориентированы на актуальную ситуацию и на повышение качества взаимодействия человека с реальностью.

•  В работе необходимо уделять равное внимание мыслям, чувствам и поведению, потому что все они с разных сторон, но одинаково значимо отражают наше взаимодействие с реальностью.

•  Необходимо с самого начала работы относиться к любому феномену психики и поведения как к имеющему смысл или ценность для жизни человека, даже если такие феномены на первый взгляд кажутся непонятными или даже вредными.

•  Важно соотносить результат и затраты на его достижение. Затратами считаются любые ресурсы, привлеченные участниками рабочего процесса к осуществлению процесса и достижению результата: силы, время, деньги, поддержка окружающих и др.

Нужно стремиться к тому, чтобы в результате работы эффективность и качество жизни клиента повышались. Понятия «эффективность» и «качество», безусловно, меняются в соответствии с требованием момента. Но мы считаем, что они всегда должны включать аспекты здоровья человека, его эмоционального комфорта, общения с окружающими и ощущения осмысленности жизни.

2. Понимание предшествует изменениям

Понимание (не путать с согласием) с точки зрения помогающего экзистенциально-гуманистического взаимодействия означает взаимный процесс общения, при котором участники приходят к общему представлению относительно понимаемого феномена. Понимание в психологическом консультировании обязательно включает: понимание происходящего в жизни клиента, включая логику событий, их процесс и связи, понимание страдания клиента, понимание его потенциала, понимание ресурсов (включая социальные отношения) и актуальной способности к ответственным решениям и действиям.

Понимание клиента требует знакомства с контекстом его жизни, способности представить себе смысл его поведения и функцию его симптома.

Не стоит инициировать и стимулировать клиента к изменениям, ответственным решениям и действиям, если понимание еще не достигнуто.

3. Все и всегда может измениться, постоянно возникают новые знания и концепции, которые следует учитывать. Надо быть готовым в любой момент отказаться от своей предыдущей точки зрения, если она не соответствует здравому смыслу или противоречит новому пониманию. Это не всегда легко – жаль потраченного времени и творческих сил, но любая концепция имеет свои исключения и ограничения. Не существует такой вещи, как раз и навсегда разрешенная проблема, поэтому не стоит и стремиться к поиску «вечных решений». Наличие проблем – признак наличия жизни.

4. У людей могут быть разные реальности и эти реальности равноправны с нашей. В теории этот принцип равноправия своего и чужого давно стал общим местом, но на практике его реализовывать довольно сложно. Нелегко противостоять чисто физиологическому неприятию того, что воспринимается как чуждое (Р. Сапольски) [49]. Огромен соблазн объявить нездоровым то, что непохоже на мое, привычное, знакомое. Ориентироваться здесь, на наш взгляд, можно на эффективность этого «непохожего» в жизни другого, на понимание функции и смысла этого непохожего в жизни конкретного человека.

5. Цель работы психолога

Учитывая все вышесказанное, целью работы психолога является повышение качества жизни и эффективности взаимодействия человека с реальностью – внешней и внутренней. Если выразиться очень приблизительно и очень обобщенно, то цель психологической работы состоит в том, чтобы так или иначе уменьшить страдание и сделать возможным счастье клиента, не забывая при этом о его здоровье, близких людях, социальной и жизненной реализации сейчас и, возможно, в будущем.

6. Поиски смысла жизни

Психолог не является носителем смысла жизни клиента. Но вполне может сопровождать его поиски.

Можно сказать, что современный мир полон обид. Самые крупные общественные движения (например, феминистские, националистические) вдохновляются идеями компенсации многолетних или даже многовековых обид. Так же можно сказать, что во многом мир сосредоточен на идее искупления вины, например, в экологическом движении, в переустройстве и перераспределении общественных благ. Это если не обращаться к политике и религии. Каждый конкретный человек тем более озабочен обидами и виной – ведь он состоит в близких, эмоционально значимых отношениях, действует, ведет себя, вольно или невольно становится причиной множества событий в жизни других людей и, соответственно, несет за это ответственность и переживает вину. Поэтому важнейшая вещь – исследовать эти феномены и определить их природу, стараясь не отвлекаться на болезненные вопросы политики, религии и прошлого.

Естественно, психологические концепции и теории никак не могли обойти вопрос «что такое вина и обида». Но на наш взгляд, теорий все-таки слишком мало, если учитывать масштаб и важность этих явлений.

Несмотря на очевидную значимость феноменов вины и обиды в человеческой жизни и в практической работе психологов, литературу, полностью посвященную этим важным переживаниям, найти не так просто. В психологии и медицине довольно часто возникает ситуация, когда основополагающие феномены не вызывают вопросов, потому что сложно выделяются из общего течения жизни, их трудно сделать объектом исследования, потому что они составляют фон. Но совсем обойти вниманием эти важные вещи невозможно ни в одном подходе. Наше представление о существующих концепциях не претендует на полноту и глубину, нам важно обозначить основные направления мысли специалистов в разных парадигмах и в разные времена. Это необходимо еще и потому, что они формируют отношение к этим феноменам у широкого круга людей, профессионалов и непрофессионалов. А новые взгляды уже вынуждены учитывать сложившиеся в широких массах мнения и сами формируются под их влиянием. Как правило, научная психологическая концепция – даже очень взвешенная и разумная, – становясь популярной, поляризуется, генерализуется и теряет оттенки, а с ними вместе часто и адекватность.

Начнем с вины, так как к ней, видимо, исследователи относятся серьезнее, поэтому делается больше попыток изучать ее природу и наличествует больше сформулированных взглядов.

Безусловно, такое понятие, как вина, издавна пытались исследовать и понимать представители различных философских и религиозных течений, начиная с Аристотеля с его «Метафизикой». Можно сказать, что аристотелевское учение о причинности, наряду с трудами многих других философов, стали основой для большинства психологических концепций. Изучая труды Аристотеля, можно сделать вывод о глубоко субъектном характере переживания вины и об особенной важности этого переживания. Как замечают исследователи, если русский перевод слова «причина» в трудах Аристотеля заменить на дословный перевод греческого слова ατιον (этион) как «виновное или ответственное», то становится понятно, что речь идет именно о «причинении», то есть о влиянии с последствиями, что обращает нас к обсуждению авторства и субъектности как психологического явления.

Ниже мы очень коротко остановимся на основных, как нам кажется, психологических концепциях вины, а особенно на тех положениях, которые имеют значение для психологической практики.

Вину разделяют на подлинную (рациональную), невротическую и экзистенциальную (онтологическую).

Подлинная вина – это переживание, которое сопровождает реально существующий проступок, признанный плохим не только обиженным и виновным, но и окружающими людьми.

Невротической виной принято называть переживание, оторванное от реального действия, или переживание по поводу поступка, который не признается окружающими достойным такого переживания. К невротической традиционно относят и болезненные явления: навязчивые воспоминания, стремление к наказанию и самонаказанию.

Экзистенциальной или онтологической виной называют переживание, вызванное ощущаемой разницей между тем, на что я способен, и тем, что я делаю. Экзистенциалисты называют такую вину путеводной звездой, направляющей самореализацию. Иногда к этому же классу вины относят иррациональные переживания, связанные с жизнью и смертью – родительскую вину, вину перед умершим, вину выжившего и т.п.