Порхает мотылек в презренных небесах. Том 1
- -
- 100%
- +
В Хэчжоу много чайных, но открывать еще одну для Хуанъянь не имело смысла – она просто затеряется среди других. Лекарский магазинчик? Но она знает не так много, чтобы кого-то лечить. Магазин с украшениями? Для этого нужно найти мастера и наладить поставки золота и драгоценных камней, а на это требуются деньги.
Убить, что ли, какого-нибудь хозяина прибыльной лавки и занять его место?
Улицу огласил крик, и на землю перед Ян Юмэй упала девушка. Ее растрепанные волосы с трудом прикрывали обнаженные плечи, а сама она куталась в порванное платье, почти не скрывающее ее длинных тонких ног. На красивом, но испуганном лице виднелся красный след от пощечины, а на пышных губах блестела кровь.
– Дрянь, решила отказать мне?! – закричал мужчина, появившись на пороге дома. Засучив рукава, он сплюнул на землю. – Я заплатил за тебя! И пока время не закончилось, я буду делать с тобой все, что захочу!
Прохожие испуганно отступили, зашептавшись:
– Снова этот Чжоу…
– Какая это девушка по счету? Пятая? Он и ее погубит?
– Такая молодая и попала в руки Чжоу…
Подняв голову, Ян Юмэй взглянула на здание с красными фонарями под крышей и прочитала название: «Цветочный дом». На балконах собрались перепуганные девушки, напоминающие разноцветные бутоны: одна прекрасней другой, словно цветник при императорском дворце.
Мужчина по имени Чжоу спустился по ступеням, грубо оттолкнув мешавшуюся Ян Юмэй, которая упала в руки нахмурившегося Дун Ляо. Чжоу схватил нюй юэ за волосы. Та закричала, из больших глаз брызнули слезы, делая ее еще привлекательней. Мужчина же остался равнодушным, занеся кулак и собираясь ударить ее, как вдруг чья-то рука перехватила запястье.
– Чего? Кто посмел?! – Чжоу уставился на Дун Ляо. Тот был выше и шире в плечах. – А ну ушел отсюда! Или побью и тебя!
Дун Ляо не ответил, резко повернув его руку. Раздался хруст, и Чжоу взвыл, уставившись на сломанное запястье с растопыренными в разные стороны пальцами.
– Еще хоть слово, и следующей полетит голова, – тихо произнес Дун Ляо, коснувшись рукояти меча.
Брызжа слюной, Чжоу отступил и поспешил уйти, сопровождаемый удивленными возгласами.
Девушка не сводила округлившихся глаз с Дун Ляо, который присел напротив, протянув платок. Помедлив, та робко взяла его, спрятав лицо за волосами и стерев с губ кровь.
– Что ты расселась посреди улицы?! – раздался старческий голос. Из Цветочного дома вышла старуха, чье лицо скрывалось за толстыми слоями пудры. – Еще и в таком виде! А ну, живо в дом!
– Снова старуха Юй разбушевалась…
– Пойдем, пойдем, как бы и нам не досталось! А то поколотит еще!
Толпа быстро рассеялась, спеша уйти подальше от Цветочного дома. Раненая нюй юэ поднялась, но вышло у нее это неловко. Она чуть не ударилась коленями об землю, но кто-то подхватил ее под локоть, помогая встать. Обернувшись, она удивленно взглянула на девушку рядом с собой, которая мило улыбалась хозяйке, разве что ее глаза были холоднее замерзшей реки.
– Зачем же вы так с этой девушкой? Помятые цветы пиона потом не расправить.
Хозяйка Цветочного дома тут же сосредоточилась на Ян Юмэй, приметив вокруг нее служанку и охранника. Заметив на поясе последнего проходной жетон в Тайгун, она тут же расплылась в улыбке, с поклонами обратившись к Ян Юмэй:
– Ну что вы, что вы! Мои девочки – самые роскошные цветы в Хэчжоу! Прошу простить молодую госпожу за столь ужасное зрелище. Если вы позволите, я угощу вас чаем.
– Госпожа, не стоит, – тут же зашептала Чунь Цин на ухо.
– Хозяйка Юй весьма вежлива, как же я могу ей отказать? – ответила Ян Юмэй.
Все еще придерживая нюй юэ за руку, она помогла ей подняться по ступеням и войти в Цветочный дом. Внутри был просторный зал с лестницей на второй этаж. В центре расположилась сцена, на которой находились несколько девушек с музыкальными инструментами. По сторонам стояли столики с посетителями, наслаждающимися музыкой и легкими закусками.
На втором этаже столпились нюй юэ, они облегченно вздохнули при виде сестры и зашептались. Старуха Юй гневно зыркнула на них, и девушки ушли, продолжив заниматься своими делами. Тихо успокаивая побитую нюй юэ, одна из молоденьких служанок увела ее в боковую комнату.
– Видите ли, Цветочный дом – одно из старейших мест во всей Великой Ци, – не скрывая хвастовства, произнесла хозяйка, поднимаясь на второй этаж. – Здешние девушки – первые красавицы, которые радуют людей и выступают на праздниках. Даже сам император раньше любил приглашать во дворец кого-то из моих цветов.
Поймав одну из девочек лет десяти, старуха Юй бросила ей:
– Прикажи Синхуа подать чай и еду.
Та закивала, скрывшись на первом этаже. Хозяйка Цветочного дома продолжила нахваливать себя и здешних девушек, словно те были редкими украшениями, которые могут себе позволить далеко не все мужчины.
– Слышала я про этот двор, – прошептала Чунь Цин так, чтобы только Ян Юмэй услышала. – Здесь и правда собраны все самые красивые девушки из Великой Ци, только вот мало кто из них доживает до тридцати. Многие умирают от рук клиентов, а кто-то вешается в комнатах. Об этом не говорят, но энергия у этого места плохая.
Ян Юмэй и сама это ощущала. Здесь преобладала застоявшаяся ци, воздух был тяжелым и гнетущим, а сами нюй юэ весьма подавленными. Их заставляли без выходных обслуживать клиентов, а денег давали так мало, что они не могли себя выкупить и уйти.
Через Цветочный дом проходило много клиентов – от мужчин, которые с трудом наскребли на то, чтобы хотя бы послушать музыку нюй юэ, до богатых чиновников, готовых провести ночь с девушкой, а то и вовсе попытаться ее выкупить. Сколько же слухов здесь было! Это место идеально подошло бы Ян Юмэй.
Дойдя до своего кабинета, старуха пригласила войти. Велев Чунь Цин и Дун Ляо остаться в коридоре, Ян Юмэй села на резную тахту. Комната выглядела изящно, мебель была сделана из редких пород дерева, в вазах из тонкого фарфора стояли застывшие в вечном цветении ветки, а воздух пропитался ароматом благовоний. Старуха Юй не испытывала нужды в деньгах.
– Эти девушки слишком разленились, не могут даже клиентов обслужить, – все сокрушалась старуха Юй, давя на жалость. – Император давно перестал интересоваться Цветочным домом, а императрица И и вовсе запретила моим девочкам входить во дворец для выступлений! Ужасно, ужасно…
Раздался стук, и в комнату, держа в руках поднос, вошла женщина. Взглянув на нее, Ян Юмэй не смогла отвести взгляд, настолько она красива: словно белоснежный лотос на длинном тонком стебле. Парящие голубые одежды украшала серебряная вышивка, а волосы цвета снега были заколоты в высокую прическу с золотыми цветами. Лицо нюй юэ казалось слегка опечалено, а глаза цвета неба едва виднелись из-под длинных ресниц.
Ян Юмэй думала, что больше никогда не увидит чистокровного человека из рода Юнь, но эта девушка… она унаследовала и небесные глаза, и белые, как кость, волосы, своей красотой она напоминала ночной свет древа Цышань.
Поставив на стол поднос, нюй юэ замерла подле старухи, напоминая сошедшее со старого полотна видение. Кто бы мог подумать, что одна из Юнь прозябает в этом месте?
– Нюй юэ рядом с вами… – невольно вырвалось у Ян Юмэй.
– Ее зовут Синхуа, – с гордостью произнесла старуха, радуясь, что на ее цветок обратили внимание. – Попала ко мне, когда ей еще и десяти не было, и из служанки выросла в один из самых прекрасных цветков моего дома. Жаль только, что из-за некоторых проблем она не могла встать с кровати пару лет и дом нес потери.
Синхуа невольно стиснула пальцы, и на ее лице промелькнула боль и обида, но она смолчала. Из-за того, что те, в ком есть кровь рода Юнь, стареют медленнее, Ян Юмэй не могла сказать, сколько нюй юэ точно лет – может, двадцать, а может, она уже прожила больше пятидесяти. Однако ее лицо выглядело весьма молодо, а вот руки… хоть запястья и скрывала ткань платья, Ян Юмэй все равно заметила белые бинты, которые плотно обхватывали кожу. Да и внешне Синхуа не выглядела здоровой – бледная и уставшая, словно только из-за приказа хозяйки она могла стоять и говорить. Ян Юмэй могла лишь догадываться, что эта Юнь не принимает гостей и в основном служит лишь живым украшением, чтобы ее хозяйка могла похвастаться перед другими. Однако странно, что в Хэчжоу не говорят про Юнь из Цветочного дома. Может, она лишь недавно выздоровела и старуха Юй еще не успела показать ее гостям?
– Хозяйка Юй, я бы хотела выкупить у вас Цветочный дом, – произнесла Ян Юмэй.
Старуха поперхнулась чаем и рассмеялась, да так громко, что весь Цветочный дом мог ее услышать.
– Купить у меня то, что приносит мне приличную прибыль каждый день? Девица, даже у императора нет столько денег, чтобы купить Цветочный дом! Я продам его за пятьсот тысяч золотых, не меньше!
Пятьсот тысяч золотых и правда было весьма серьезной суммой, у императора Тай такие деньги могли быть лишь в самые лучшие годы правления. Впрочем, сумма была оправдана: самая лучшая нюй юэ за год может принести от ста тысяч золотых, а если такой цветок не один?
Убедившись, что дверь закрыта, Ян Юмэй разжала кулак, и в комнате стало темно. Смех старухи резко прервался, а взгляд замер на парящем в паре цуней[45] от ее лица кровавом мотыльке. Он не махал крыльями, словно замер в воздухе, но внушал такой ужас, что дрожали кости.
Не выдержав, Синхуа упала на пол и испуганно зажала ладонями рот. Старуха попыталась отползти, но мотылек не отставал, испуская алое сияние вокруг себя. Рот хозяйки Юй раскрылся, и оттуда тонкой струйкой выплыла кровь, поглощаемая мотыльком. Так продолжалось до тех пор, пока от старухи не остались лишь кожа и кости, напоминающие палки. Мотыльков же было теперь два – подлетев к Ян Юмэй, они уселись на ее пальцы, став не более чем изящными колечками.
В комнате вновь стало светло. Раздались шаги, и Синхуа вздрогнула от прозвучавшего над головой голоса:
– Встань.
Подчинившись, нюй юэ поднялась на дрожащие ноги, бросив взгляд на то, что осталось от хозяйки Юй, и поспешила зажмуриться. Дав ей время, Ян Юмэй усадила ее на свое место, налив чай и дождавшись, когда та успокоится.
– То, что произошло в этой комнате, больше никто не должен узнать, – пугающе тихо произнесла Хуанъянь. – Теперь я хозяйка Цветочного дома. Скажи, среди вас есть старшая?
– Я-я… я старшая, – сглотнув, тихо ответила Синхуа. – Я дольше всех здесь.
– Ты знаешь, как управлять домом?
– Я помогала хозяйке.
– Хорошо. – Взгляд Ян Юмэй смягчился, и она села рядом. Ее теплые пальцы сжали холодные ладони нюй юэ, успокаивая ее и давая ей расслабиться. – Я хочу дать вам защиту и спокойствие, а взамен получить верность. Я вознагражу любую из вас, дам денег и свободу, но взамен прошу быть честными со мной и ничего не утаивать.
– Мы лишь жалкие нюй юэ, мы не можем сопротивляться воле хозяина.
– Я дам вам пару дней, – решила Ян Юмэй. – Ты будешь здесь вместо меня. Скажи остальным, что Цветочный дом купила госпожа из рода Ян, но находиться здесь слишком долго она не может, и ты будешь замещать меня. Плати всем нюй юэ сорок процентов от прибыли, запрети наказания и купи им теплой одежды.
Синхуа изумленно взглянула на Хуанъянь, не веря в то, что услышала. Только Ян Юмэй собиралась встать, как она схватила ее за платье и спросила:
– Могу ли я узнать имя новой хозяйки?
– Меня зовут Ян Юмэй.
Настоящее имя Хуанъянь не было ведомо другим даже при ее жизни, так что она не боялась, что кто-то узнает ее. Вот и в глазах Синхуа не мелькнуло понимания, она лишь опустилась на колени и низко поклонилась, произнеся:
– Эта жалкая нюй юэ сделает так, как приказала госпожа Ян. Синхуа будет ждать вашего возвращения.
Улыбнувшись ей, Ян Юмэй покинула комнату. Теперь в ее руках есть место, куда стекается большая часть денег Великой Ци и слухи. Осталось лишь завоевать доверие нюй юэ и можно будет приступать.
Глава 12
Прежняя Хуанъянь
Покинув Цветочный дом, Ян Юмэй направилась на рынок, где зачарованно смотрела на еду и специи. Воздух пропитался ароматом сладостей, куриных шашлычков, чая и мяса. Идущая рядом Чунь Цин покраснела, когда ее живот издал громкое урчание.
– У нас много денег? – спросила Ян Юмэй у Дун Ляо.
– Вы хотите что-то купить? – догадался тот, сняв с пояса мешочек и протянув ей. – Возьмите.
Внутри находился один серебряный таэль и много медных монеток. Хуанъянь перебирала их в руках и задумчиво оглядывалась, проходя мимо лавок с едой. Можно купить мяса, но тогда не хватило бы на овощи, вдобавок у них есть несколько мешков «риса».
Взгляд привлекла одна из лавок, которую люди старались обходить стороной. Там было и мясо, и овощи, только вот весьма необычное на вид. Пройдясь взглядом, Ян Юмэй тут же приметила мясо гигантского скорпиона, мана и фэйи, ягоды цюнсана и разнообразные грибы чжи.
Еда из мяса демонов распространена разве что в Южной Хэ, люди Великой Ци считали ее грязной и не умели правильно готовить, отчего та получалась горькой и несъедобной.
– Господин Дун, вы ели когда-нибудь мясо демонического животного? – спросила Ян Юмэй.
Проследив за ее взглядом, Дун Ляо нахмурился и признался:
– Да, приходилось. Оно сытнее обычного, но станет ядом при неправильном приготовлении.
Ян Юмэй и сама это прекрасно знала. Проживая в Нижнем Мире в клане Черной Крови, она почти всю жизнь питалась демонической едой. А так как была из рода Юнь, пусть и с испорченной кровью, это не могло пройти для нее даром. Та еда насыщена темной ци и готовилась для демонов, так что в конечном счете ее сердце стало черным. После, готовя еду для Мин Ханя, она научилась избавляться от темной ци в таком мясе.
– Госпожа, куда вы?! – ужаснулась Чунь Цин, заметив, что Ян Юмэй направилась к лавке с демоническим мясом.
Проигнорировав ее, та остановилась перед столом, на котором были разложены аккуратно нарезанные куски мяса. К счастью, они уже очищены от темной ци, однако все еще нужно уметь их правильно приготовить.
Мясо мана похоже на мясо курицы, а скорпион при приготовлении отдавал легким рыбным ароматом, чжи и вовсе нельзя отличить от обычных грибов. Здесь нет ничего, что не могла бы приготовить Ян Юмэй. Вдобавок цена на демоническое мясо в разы ниже, чем на обычное.
Заплатив за нежное мясо фэйи и мана, а также прихватив несколько грибов чжи, Ян Юмэй отдала все Дун Ляо.
– Госпожа, я не думаю, что смогу это достойно приготовить…
– Готовить буду я, – возразила она. – Мой отец оставил в своих записях несколько рецептов из демонического мяса, так что я хочу попробовать его приготовить.
Не сговариваясь, Чжун Цин и Дун Ляо обменялись мрачными взглядами. Разве можно доверить готовку тому, кто не в состоянии правильно надеть платье? Впрочем, Ян Юмэй не особо волновали их мысли, смотреть на сливы[46] и продолжать голодать она не собирается.
Вернувшись к поместью Таобай, где уже ожидал Тай Фансинь, они отправились обратно в Тайгун.
Прислонившись к дверце плечом, Ян Юмэй не сводила взгляда с неба. В ее мыслях сейчас был только Цветочный дом. Стоило в будущем посылать туда Бай И, чтобы она незаметно выходила из Тайгуна и так же входила. Старуха Юй тратила деньги по большей части на себя, лишь изредка покупая нюй юэ новые украшения и одежду. Впрочем, благодаря этому завоевать доверие девушек будет легче, стоит лишь давать им больше свободы, чем при прежней хозяйке.
На мгновение карету накрыла тень, и, очнувшись от мыслей, Ян Юмэй заметила в небе громадную птицу. Ее длинные острые перья сверкали на свету, а сама она казалась не то золотой, не то медной.
Пораженная, Хуанъянь проследила за ней взглядом и резко обернулась к Тай Фансиню:
– Что это в небе?
С ленцой приоткрыв глаза, он бросил быстрый взгляд на окно и произнес:
– Синьфэн[47]. Их больше десяти на службе у императора. Ты разве раньше их не видела?
Дело вовсе не в том, что она не видела никогда синьфэна. Он, как и остальные создания из металла, зовущиеся тешоу, был сделан родом Юнь еще в первую эпоху. И для синьняо в виде небольших птиц, и для синьма в виде лошадей нужна кровь кого-то из Юнь, не говоря уже про синьфэна.
– Отец в своих дневниках писал, что люди не могут быть хозяевами тешоу, – растерянно пробормотала Ян Юмэй.
– Их оживил советник Юнь, так что все они в его подчинении, – закрыл глаза Тай Фансинь. – Ты знаешь про него что-то?
Хуанъянь качнула головой, не став говорить о том, что ей рассказала Чунь Цин, и Тай Фансинь на удивление не стал молчать.
– Юнь Чан пришел четыре года назад из Южной Хэ. Его лицо было скрыто за маской, а вместе с ним прибыл громадный синьфэн, чьи крылья могли загородить небо. Юнь Чан пришел, чтобы стать великим советником императора, и в качестве своей верности предоставил Тайгуну десять синьфэнов и около двадцати синьма. Из них четыре синьма распределили по четырем Домам.
Какая щедрость. Ян Юмэй с каждым сказанным словом все больше и больше хотела встретиться с этим советником Юнь. Был ли он чистокровным? И если да, то почему решился прийти к самому императору? В прошлой жизни Ян Юмэй знала лишь одного человека из рода Юнь, который отвернулся от них и взошел на Небеса, остальные же старались как можно меньше видеться с людьми. Так что действительно странно, что один из Юнь самолично пришел к императору Великой Ци и одарил его столь ценными творениями.
Настораживало и то, что советник Юнь пожертвовал тешоу людям. Ян Юмэй, происходившая из рода Юнь, хоть и самолично отвернулась от своего рода, понимала, что тешоу созданы исключительно для Юнь и люди не должны к ним прикасаться.
Погрузившись в мысли, она и не заметила, как они вернулись в Тайгун. К тому моменту Ян Юмэй уже поняла, что ей нужно во что бы то ни стало встретиться с Юнь Чаном. Велев Бай И достать одежду служанки, она на несколько часов закрылась на кухне вместе с Чунь Цин. Дневник Ся Гана был лишь полезным прикрытием, за которым та могла скрыть свои истинные знания.
Вскоре дворец Старого Холода наполнился невероятными ароматами. Даже Чунь Цин, которая до последнего пыталась отговорить Ян Юмэй, в конечном счете сдалась и теперь шумно глотала слюну, смотря на кусочки мяса в тягучем кляре.
Хуанъянь, хоть и потеряла былую сноровку, на какой-то миг снова почувствовала себя живой. Словно она вернулась в те времена, когда многие люди придумывали о ней несуразные слухи, а одно ее имя заставляло небожителей бледнеть. В то время не было никого в Верхнем Мире, кто мог бы ее остановить и заставить пасть на колени. Почти никого.
И сейчас, убитая им и воскресшая, она, как и раньше, готовит ему еду.
– Госпожа, что с вами? – осторожно спросила Чунь Цин.
Моргнув, Ян Юмэй поняла, что некоторое время стояла в молчании, смотря на чан с готовым мясом.
И правда, что это с ней?
– Я устала, – только и ответила она, развернувшись и покинув кухню, служанке оставалось лишь недоуменно смотреть ей вслед.
Мин Хань убил ее отца и тетушку. Он убил свою жену. Убил Ян Юмэй. Она должна испытывать к нему ненависть, и она ее испытывает. Но глубоко в ее черном сердце еще остались отголоски былой любви. Того, чего Ян Юмэй никогда не испытывала со своими многочисленными любовниками, того, что она отчаянно пыталась сохранить даже после предательства.
Если она убьет Тай Фансиня, пропадет ли ее ненависть и любовь? Станет ли она наконец прежней Хуанъянь, которую все так боялись?
⁂Белый свет от ночного древа Цышань проникал сквозь резные окна, квадратами падая на стол и пол. Иероглифы, только что выведенные кистью, блестели на листе, впитываясь в бумагу и становясь матовыми. В комнате раздавались только шорохи и тихий треск углей в печке, которая лишь немного прогоняла холод.
Дверь бесшумно раскрылась, и в комнату вошел Дун Ляо. Заметив пустую тарелку, он не мог не спросить:
– Вы съели все?
– Это было неплохо, – не отвлекаясь от дел, ответил Тай Фансинь. – Видимо, дева Ся весьма талантлива в готовке.
– Хотите, чтобы она и дальше готовила?
Кисть замерла в руке Тай Фансиня, и он поспешил поднять ее, пока на пергаменте не образовалось черное пятно.
Раньше второму принцу готовила матушка, а после он получал объедки с кухни; когда же про него забывали, приходилось искать еду самому, и неважно, были это воробьи или крысы. Лишь с приходом Дун Ляо во дворце Старого Холода вновь появилась еда, пускай простая и порой не имеющая вкуса. Однако до прибытия Ся Юань со своей служанкой Тай Фансинь особо и не думал, что еда может быть вкусной, особенно демоническая. То, что его раньше не интересовало, вдруг стало немного завлекать.
– Пускай, – наконец произнес он. – Если ей так нравится заниматься чем-то подобным, то я не буду запрещать.
– Не боитесь, что она может вас отравить?
– Отравить? Меня? – странно усмехнулся Тай Фансинь, подперев пальцами висок и не моргая смотря на Дун Ляо. Тому от его взгляда стало неуютно, и он поспешил опустить глаза. – Императрица И столько раз пыталась это сделать, не думаю, что глупой девушке это удастся.
– Возможно, дева Ся не настолько глупа, как нам кажется, – признался Дун Ляо, и между его бровями пролегла складка. – Она и правда выглядит беззаботно, но ее взгляд… надеюсь, мне показалось, и я не пририсовываю змее ноги[48].
Тай Фансинь понял, о чем говорил Дун Ляо. Он и сам порой это замечал – лишь на миг, но взгляд Ся Юань становился другим. Тяжелым, печальным и далеким, словно в этот момент ее телом завладевал чужой дух. Возможно, что-то не дает покоя деве Ся.
На несколько секунд кабинет накрыла тень странной формы, и мужчины одновременно обернулись. В паре чжанов высилась стена с укрытой снегом черепицей, на которой стояла женская фигура. Ее белые простые одежды трепал холодный ветер, а черные волосы напоминали ленты. Медленно, не дрожа и не останавливаясь, она шагала вперед, в любой миг готовясь сорваться с крыши и упасть.
– Господин… – пораженно прошептал Дун Ляо.
Очнувшись, Тай Фансинь разглядел в девушке Ся Юань. Резко поднявшись, отчего стул с грохотом упал, он раскрыл окно, выпрыгнул в него и подбежал к стене. Дун Ляо тенью следовал за ним, запрыгнув на крышу по молчаливому приказу.
– Госпожа Ся, – позвал он девушку. – Что вы тут делаете?
Та медленно обернулась – ее глаза были пустыми, словно лишились души, оставив лишь тело, которое куда-то шло. Порывы холодного ветра трепали ее волосы и одежду, готовясь сбросить Ся Юань вниз, но та не замечала всего этого.
Стоя внизу, Тай Фансинь не сводил взгляда с Ся Юань. Объятая белым светом, она напоминала спустившуюся из Верхнего Мира небожительницу. Словно сошедшая из свитков второй эпохи.
Почувствовав его взгляд, Ся Юань взглянула на Тай Фансиня. На мгновение ему показалось, что в глазах девушки мелькнуло понимание, – она шагнула вперед. Дун Ляо схватил ее за ленту в волосах, которая осталась в его руке; девушка упала в руки Тай Фансиня. Белые одежды всколыхнулись перед лицом, и ладони коснулись ледяного тела. Тай Фансинь держал Ся Юань, словно хрупкую статую из белого фарфора, готовую разбиться от одного его неверного движения.
– Хань, – прошептала Ся Юань.
Подавшись вперед, она прижалась своими ледяными губами к его горячим. Тай Фансинь пораженно замер, смотря, как Ся Юань уронила голову на его плечо и больше не двигалась. Глаза девушки были закрыты, а по щекам стекали слезы.
– Господин? – спрыгнув с крыши, осторожно произнес Дун Ляо.
– Я отнесу ее в комнату, – только и ответил Тай Фансинь.
Войдя в дом, он не спеша направился в комнату Ся Юань. Девушка в его руках не шевелилась, словно была мертва.
В голове Тай Фансиня все еще звучало имя, сорвавшееся с ее губ. Хань. Кто это? Слуга? Близкий друг? Любовник? Но в доме Ся не было никого с этим именем.
Ногой толкнув дверь в комнату, второй принц тут же почувствовал ароматный запах благовоний. Уложив Ся Юань на кровать, он присел рядом, молча смотря на тонкие черты лица и вспоминая портрет, который увидел в резиденции Чистого Лотоса. Кто же знал, что в семье Ся есть такая красавица? Стоило бы использовать это – глупая и красивая Ся Юань сможет привлечь на его сторону нужных людей. Нужно лишь направить ее в правильную сторону.
– Жена, – негромко произнес Тай Фансинь, проведя пальцем по ее щеке и стирая влажную дорожку слез, – я собираюсь воспользоваться тобой. Надеюсь, в будущем я смогу вернуть тебе долг за это.
Поднявшись, второй принц покинул комнату и не заметил, как, вздрогнув ресницами, Ся Юань открыла глаза.
Глава 13
Советник в маске
Одевшись в наряд служанки, Ян Юмэй бесшумно покинула дворец Старого Холода. Несмотря на то что пробила только шестая стража[49] и в небе все еще ярко горели звезды, некоторые служанки и евнухи уже были на ногах. Часть из них спешили на кухню, другие убирали дорожки от выпавшего за ночь снега. Делая вид, что выполняет чье-то поручение, Ян Юмэй схватила таз с одеждой и быстро пошла по дорожкам, стараясь не поднимать голову. Ее глаза были черными как смоль, а высокий меховой воротник скрывал часть лица. Признать в ней глупую Ся Юань слуги не смогли бы – они даже в лицо не видели жену второго принца.