Орельен – герой Колмекулы

– А я слышал, – возразил юноша, – что на юге людей уже нет, что власть там захватили некроманты, они поклоняются богу смерти – Муту и приносят ему в жертву новорожденных детей. Ходят слухи, что города там заселены живыми мертвецами, по дорогам ползают гигантские змеи, а небо заполнено паутиной, в которой сидят Арахниды-летуны.

– Да ну, это всё сказки, – вспыхнула девушка.

– Может быть, но мы так и не решили, как поступим с Акарио.

– Идём к нему.

– Ты уверена? – удивился юноша.

– Да, – настойчиво сказала колдунья.

Орельен и Белла вышли из комнаты и направились в покои хета. Дверь была не заперта, и маги свободно вошли в помещение. Акарио вальяжно восседал на стуле и не удивился их приходу.

– Нам хотелось бы выяснить некоторые моменты касательно сегодняшнего происшествия, – начала Белла.

– Да, я вас внимательно слушаю, – сказал аристократ, весело улыбаясь.

– Мы нашли вот эту записку в комнате убитого сенеха. Что ты о ней думаешь? – девушка протянула бумагу Акарио.

Хет нехотя взял листочек, пробежался по нему глазами и невозмутимо спросил:

– Я допустил какую-то неточность в выражениях? Кого-то обидел? Неправильно обратился?

– По-моему, Акарио, ты не понимаешь всей серьёзности ситуации, – произнесла ледяным тоном Белла. – За что ты убил Терентия? Зачем оглушил нас в пещере? Кто твои сообщники?

– А, вы об этом, – ухмыльнулся хет. – Я всегда его ненавидел. Двадцать лет он отравлял мне жизнь, посылая на самые грязные работы и стегая мою спину почём зря. Пинал меня, вытирал об меня ноги. Как же я хотел его убить всё это время! Вы даже не представляете, как может одно живое существо желать смерти другому. Я воткнул бы в него нож не один раз, а сотни, тысячи раз! Жалкие людишки. Вы и вам подобные не имеете права находиться на этой земле. Она наша по праву и крови. Вы владеете магией, которая нам не доступна. Вы победили только благодаря ей, а не честному, доброму оружию. Но теперь, благодаря нашему мудрому учителю Тембе, вы все погибните вместе с вашей церковью.

Орельен и Белла потеряли дар речи и смотрели на хета, не веря своим ушам. Наконец, Орельен очнулся и произнёс хриплым голосом:

– Ты теперь серв?

– Нет, я не ваш раб. Я – умникази ижве. Я хозяин этой земли.

– А где Акарио? – спросила Белла.

– Глупая женщина, – сказал хет. – Я и есть Акарио. Я и Акарио, и Унати. Мы теперь одно.

– Как так получилось, что ты смог вселиться в Акарио? – задала новый вопрос девушка.

– Нет, этого я вам никогда не скажу, – засмеялся Акарио-Унати. – Но хочу вас сразу предупредить: если вы задумаете меня остановить или обвинить в чём-либо, то я вас уничтожу. Я не один такой. Нас много по всей империи. Мы везде! А теперь убирайтесь с глаз моих. Я не говорю вам прощайте, я говорю вам до свидания. Следующая наша встреча будет для вас последней. Кстати, спасибо за улику.

Хет положил записку в рот и демонстративно её проглотил, зычно рыгнув.

Орельен и Белла не нашли ничего лучшего, как удалиться. В коридоре девушка сказала юноше шёпотом:

– Пойдём ко мне в комнату, нам нужно многое обсудить.

Комната Беллы была точно такой же, как у Орельена. У стены стоял небольшой стол, за ним – деревянный стул. Справа от входа громоздился шкаф, наполненный многочисленными нарядами. Слева – небольшая односпальная кровать, закрытая шерстяным покрывалом. Посередине стены примостилось украшенное бирюзовыми занавесками круглое окно. Внимание мага привлёк серебряный медальон, лежащий на столе. На нём был выгравирован профиль лысого мужчины с пышной бородой и большим носом. Сзади на медальоне были написаны стихи:

«Ты словно нимфа с изумрудными глазами

И чёрными, как уголь, бархатными волосами,

А щёки – розовые, перистые облака

На фоне расцветающего, как цветок, лица».

– Здесь изображён мой отец, он подарил мне этот медальон в честь окончания городской школы, – пояснила Белла.

– Отличная гравировка и чудесные стихи, – заметил маг.

– Да, папа сам сочинял. Он вообще много писал стихов, пока мама не умерла. Ты не читал «Путешествие Ромула»? Это его самая лучшая поэма. Там есть такие строчки:

«Нас в даль зовут их крики и мольбы,

Скорее одевай кафтан и сапоги,

И старый меч из сундука достань,

Спаси от ящеров беспомощных селян».

– А что случилось с твоей матерью? – спросил юноша.

– Она умерла от странной болезни, – с грустью начала Белла. – Однажды она просто потеряла сознание и не просыпалась целых три цикла. Отец делал всё возможное, чтобы спасти её. Но её тело отказывалось жить. В итоге она умерла на руках отца.

– Соболезную, – с сочувствием сказал Орельен.

– Всё в порядке, я уже давно пережила эту потерю. Папа говорит, что я очень похожа на мать, только характер у неё был мягче.

– Ты хотела со мной что-то обсудить, – напомнил девушке маг.

– Да, нам нужно что-то решить с Акарио.

– Что ты предлагаешь?

– Во-первых, – начала Белла, – убивать мы его будем только в крайнем случае. А если и придётся это сделать, то попробуем представить это как несчастный случай.

– У меня есть идея, – встрял маг. – Мы можем его оглушить, оттащить в ту пещеру и отдать на ужин Арахниду-паразиту.

– Отлично, я смотрю, ты рассуждаешь как бывалый преступник, – звонко смеясь, сказала колдунья, – с кем я связалась?

– Да, я такой, – согласился юноша.

– Во-вторых, – продолжала девушка, – мы никому ничего не рассказываем про Акарио, поскольку обвинять в подобном хета без достаточных улик, – значит прямиком отправиться в королевский Бедлам, где с помощью очищающих заклинаний нас с тобой превратят в пустоголовых дураков. В-третьих, нужно понять, как Унито смог попасть в тело Акарио. Это самое важное. Кстати, какие у тебя есть предположения?

– Ну… есть два варианта. Либо кто-то этому ящеру помог, поскольку магией сервы владеть не умеют. Но я не представляю, что это за магия. Может быть, архимаги знают, но мы-то с тобой даже колец с печаткой не получили. Либо ящеры сделали некое магическое устройство, которое производит перенос одного сознания в другое. Не случайно Унито упомянул какого-то серва… как его?

– Тембе, – напомнил маг.

– Да, Тембе, – повторила Белла. – Неплохо было бы найти его и расспросить. В том числе и с применением магии.

– А что мы вообще знаем о ящерах? – поинтересовался юноша.

– Да, немного, – задумалась колдунья, – они же рабы. Двести пятьдесят лет назад мы их победили…

– Да, я читал об этом в «Исторических хрониках Колмекулы», – прервал Орельен. – С помощью молний и огня ящеры были обращены в бегство. Пресвятая Мать научила людей магии, и мы уничтожили большую часть сервов, а оставшиеся стали рабами. После она ещё некоторое время жила с нами. От её пребывания среди людей остались её потомки – голубоглазые, чернокожие хеты, а также появилась церковь Огненного культа. А ты знаешь, во что верят ящеры?

– Об этом мало что известно, – начала вспоминать Белла, – главными у них являются боги-близнецы: бог света – Мбаба и бог тьмы – Нхлату. Оба они полюбили богиню времени – Нгути. Богиня была женщиной непостоянной и проводила время то с одним, то с другим, что определило смену дня и ночи. Нхлату обуяла ревность. Он пригласил к себе Мбабу и превратил его в кувшин, который разбил на сотни осколков. Кусочки кувшина Нхлату выбросил в Голубое море. Черепки со временем покрылись землёй и стали островами. Нгути скучала по Мбабе и сотворила по его образу и подобию детей света. Так появились ящеры. По преданию, пока жива любовь Нгути к Мбабе, будут жить и они.

– Дети света? – воскликнул маг. – Скорее уж дети тьмы. Они уродливы и безобразны.

– Это нам так кажется, – возразила Белла. – Сами они себя считают совершенством природы.

– А откуда ты так много знаешь про ящеров? – поинтересовался юноша.

– Читала в библиотеке отца. У него много редких книг. Он считает, что в его собрании есть экземпляры, которых нет даже в книгохранилище университета.

– Ладно, – зевнув, сказал Орельен. – Давай тогда подведём итоги нашей встречи: какие наши дальнейшие действия?

– Ты будешь следить за Акарио, а я попробую выяснить, кто такой Тембе.

– Договорились, – согласился маг.

Белла на прощание поцеловала юношу в щёчку и закрыла за ним дверь. А Орельен ещё несколько оболов стоял около двери ошарашенный. И потом в кровати долго не мог уснуть, думая о зеленоглазой девушке.

Белла проснулась в дурном настроении и, чтобы хоть как-то его поднять, решила принарядиться. Она облачилась в белую рубашку с синим жилетом и брюки в тёмно-коричневую клетку. Голову украсил красный берет с белым пером, а ногам достались сапожки из мягкой кожи с коротким голенищем. Она посмотрела на себя в зеркало и подарила своему отражению лучезарную улыбку. Сегодня колдунье предстояло выполнить разведывательную миссию в стане врага. Для этого она достала мел и приступила к вычерчиванию гексаграммы посреди комнаты. В пяти углах колдунья написала имена малых богов: Игнис, Вентуса, Вакки, Лакуса и Анимы. А в шестом, верхнем равнобедренном треугольнике, вывела имя бога смерти – Мута. Заклинание, которое Белла намеревалась прочесть, предполагало смерть и возрождение, творение и разрушение, поэтому без вечно голодного бога было не обойтись.

Белла положила кусочек кожи с шерстью в середину шестиконечной звезды и медленно начала читать заклинание, вышагивая вокруг гексаграммы и постепенно приближаясь к её центру. Чем ближе волшебница приближалась к сердцу гексаграммы, тем меньше становилась её фигура. В какой-то момент колдунья исчезла, а в середине звезды сидела маленькая чёрная мышь.

Грызун выбежал через приоткрытую дверь в коридор и шмыгнул на лестницу. На ступеньках волшебница врезалась в девушку, нёсшую кувшин с вином. Служанка закричала и выронила сосуд, который тут же превратился в красный стекающий водопад. Белла устремилась вперёд, позади неё кто-то громко визжал.

Сервы жили на краю деревни в большом бараке. Спали они на сене вповалку. Вокруг барака горели костры: ящеры готовили себе еду. Чёрная мышь подбежала к одному из таких костров и замерла. У огня сидели два серва: зелёный Нанди и тёмно-жёлтый Сандил. Они были практически без одежды: лишь набедренная повязка закрывала их наготу. Нанди жарил на костре жирную крысу и облизывал губы в предвкушении. Сандил пил из деревянной кружки кукурузное пиво.

– Послушай, Нанди, – прошипел серв, – откуда у тебя такие жирные крысы? Я уже давно таких не встречал, да и крыс самих не видно.

– Это мой секрет, – отвечал зелёный ящер. – Если я скажу тебе, то ты тоже будешь их ловить и перестанешь мне завидовать. И тогда Нанди будет грустить. Не будет никакого удовольствия от жизни.

– Ну, пожалуйста, – умолял Сандил. – Ради Мбабы, расскажи мне.

– Хорошо, расскажу, если отгадаешь загадку. Слушай:

Жужжит, когда ты ешь,

Жужжит, когда ты спишь,

Но в животе твоём

Она молчит, как сом.

– Муха! – воскликнул ящер.

– Нет, стрекоза, – загоготал Нанди.

– Но на муху тоже похоже, – возразил Сандил.

– А я загадал стрекозу. Поэтому стрекоза.

Сандил обиделся и отвернулся от костра.

– Ладно, не дуйся, – смилостивился Нанди, – скажу я тебе свою тайну. Я ловлю крыс на железную ловушку, которую сделал для меня мастер Тембе. Она очень хороша. Уже с десяток грызунов поймал. Кладу в ловушку кукурузу и жду. И они всегда приходят, суют свои сладкие мордочки в капкан, и он захлопывается.

– А сделает ли для меня мастер Тембе такую же ловушку? – спросил ящер, поворачиваясь к огню.

– Конечно, он всем помогает. Только не бесплатно. Я заплатил ему за эту штуку целую серебряную монету.

– Как много!

– Да, но зато у меня сытый желудок, – сказал Нанди, ударив себя по брюху.

– У меня нет столько денег, – всплакнул тёмно-жёлтый ящер, – но когда я накоплю, где мне его найти?

– Он сидит в катакомбах и не вылезает оттуда ни днём, ни ночью. Всё корпит над чем-то для…

– Тихо, – прошептал Сандил, – смотри, еда сама к нам пришла. Ящер указал тощим пальцем на Беллу, которая слишком близко подползла к костру.

– Подожди, Сандил, я метну в неё нож, и у тебя тоже будет вкусный завтрак.

Колдунья в ужасе замерла, осознавая, что она вот-вот окажется в животе у уродливого серва. Но в последний момент сила воли к ней вернулась, и она увернулась от летящего ножа. Белла рванула вперёд, а за ней побежал Сандил.

Волшебница лихорадочно искала вход в катакомбы, именно там должен быть Тембе. За отхожим местом она увидела какую-то норку и нырнула в неё. Девушка в образе чёрного грызуна покатилась по отверстию и приземлилась в темноте на кучу чьих-то костей. Ужас обуял мышку, и она понеслась дальше. Узкие туннели сменялись подземными залами, из которых шли новые каменные коридоры. Колдунья потерялась. Ей казалось, что она мечется по кругу. Вдруг вдалеке мелькнул свет факелов, и девушка устремилась туда. Белла оказалась в небольшом подземном помещении, в центре которого стояли две кровати. К кроватям были привязаны ремни для крепления рук и ног, а также фиксации головы. Между кроватями находилась тумба, на которой в открытой деревянной шкатулке лежал голубой звёздчатый сапфир. Справа от кроватей сидел тёмно-зелёный ящер в очках. Он что-то внимательно читал. Судя по цвету кожи, ему было лет шестьдесят: ящеры рождались ярко-жёлтыми, затем зеленели и становились тёмно-зелёными. Кожа самых старых из них приобретала тёмно-синий оттенок. Видимо, это был Тембе.

«Ладушки, подозреваемый найден – пора приступить к допросу в лучших традициях магических карателей», – подумала Белла. Маленькая мышь завертелась волчком, принялась расти и превратилась в зеленоглазую волшебницу.

Ящер, привлечённый шумом, встал со стула и замер в немом ужасе. Белла воспользовалась эффектом неожиданности и зашла серву за спину, приставив к его горлу миниатюрный кинжал.

– Ты Тембе? – начала допрос Белла.

– Да, – ответил, хрипя, старый ящер.

– Отлично, – обрадовалась колдунья.

– Что это за помещение? Что за опыты ты здесь проводишь?

– Мы… это… – запинался ящер, – мы это… здесь экспериментировали….

– Какие вы проводили эксперименты? – повторила вопрос Белла.

– По пере… переселению, пересадке душ.

– Как вы осуществляли переход души из одного тела в другое? Кто вам помогал?

– Никто… мы сами, – сглотнул Тембе, – с помощью камня.

– Этого, – Белла указала на звёздчатый сапфир.

– Да.

– Кто вам его дал? – насторожилась колдунья.

– Ста… – булькнул ящер и упал на руки девушки. Из его коричневого глаза торчала рукоять с навершием в виде головы змеи с раскрытой пастью.

– Я же сказал не лезть в это дело, – громогласно заявил Акарио-Унито. – Жаль, что второго кинжала нет, а то я и тебя бы пришиб.

Чернокожий хет был одет в тёмный плащ и, казалось, сливался с каменной стеной катакомб. На фоне которой виднелись только белки его глаз и белоснежные зубы. Могло показаться, что это не человек, а привидение.

Девушка пыталась собраться с мыслями и понять, как ей правильно поступить в данной ситуации. Маг воспользовался промедлением Беллы и молниеносно рванул к тумбе, схватив магический камень. Колдунья откинула труп ящера и на ходу стала произносить заклинание сна, но хет был уже на выходе из подземного зала.

Белла побежала за ним вслед, но, проскочив несколько тоннелей, поняла, что догнать Акарио-Унито невозможно. Всё равно что искать чёрную кошку в чёрной комнате. А тут была не комната, а целый лабиринт из комнат. Обессиленная девушка вернулась к трупу Тембе. Если бы она владела некромантией, то устроила бы «допрос мертвеца». Но некромантия была строго запрещена законами империи, а за её применение грозило изгнание или смерть. «Ладно, – подумала девушка, – попробуем поискать в его бумагах».

На столе ящера была куча листов с непонятными чертежами. Всё это не имело никакого значения для дела. Волшебница обыскала покойника и нашла записную книжку в кожаной обложке. «То, что нужно, – решила Белла. – Теперь осталось только выбраться из этого паучьего места».

Вдруг колдунья услышала шум приближающихся шагов и спряталась под кроватью. Как только она это сделала, в комнату зашёл Сандил. В его руке поблескивала серебряная монета.

– Мастер Тембе, где вы? – громко крикнул тёмно-жёлтый ящер, осматривая подземную мастерскую. Тут серв увидел мёртвого Тембе и замер в испуге. Затем он резко развернулся и стремительно направился к выходу. Белла поняла, что это её шанс выбраться из катакомб, и двинулась вслед за трусливым ящером.

Орельен всё утро просидел около дверей и наблюдал за коридором через замочную скважину, но Акарио так и не вышел из комнаты. Маг порядком проголодался и раздумывал о том, чтобы спустится вниз и хорошенько пообедать. Неожиданно он увидел Беллу с малиновым от гнева лицом, она быстро приближалась к его комнате. Девушка с силой распахнула дверь, с грохотом её захлопнула и тут же начала кричать на мага:

– Где ты был? Почему ты не следил за Акарио?

– Я следил, – оправдывался маг. – Находился тут и наблюдал за ним в замочную скважину. Он никуда не выходил.

– Как же он, из комнаты не выходя, чуть меня не убил? – со злостью парировала Белла.

– Не знаю, – развёл руками юноша.

– Ты меня удивляешь, Орельен. Существуют десятки способов, как можно покинуть помещение не через дверь. Он мог выскочить в окно, перекинуться мышью, пройти сквозь стену. Ты чем занимался в университете? Ты вообще всё забыл?

– Прости, – покраснев, сказал маг.

– Из-за тебя мы потеряли важного свидетеля, а Акарио утащил мощный артефакт.

– Что за артефакт? – удивился Орельен.

– Голубой звёздчатый сапфир, с помощью которого ящеры переселяли сознание одного живого существа в другое.

В дверь негромко постучали.

– Аааа, – поразился юноша, – вот, значит, как они это делали.

В дверном проёме показалось знакомое лицо в золотой тюбетейке. Низенький человек с толстыми губами ласково улыбался.– Войдите, – настороженно сказала колдунья, положив руку на кинжал.

– Здравствуйте, дорогие мои маги! – начал Бонифатий.

Как только я услышал печальную новость про сенеха Терентия, то тут же вернулся к вам. Какое предательство! А ведь я ему ещё и доплачивал! Как он смел? Чего ему не хватало? Ну да, собаке – собачья смерть. Кстати, лорд Альвах прослышал о вашем подвиге. По-другому и не назовёшь! И дарит вам пятьдесят золотых, а также передаёт письмо на имя Верховного мага с благодарностью, копию которого я уже отправил соколиной почтой.

Прокуратор снял с пояса увесистый мешочек и вручил его Орельену, а послание передал Белле.

– Кстати, я не вижу достопочтенного Акарио, где он?

– Ээээ… отбыл по срочному делу, – быстро сообразила колдунья.

– Да, дела прежде всего, – с грустью произнёс Бонифатий.

– Мне тоже нужно бежать. Ближайший к нам Картофельный остров поразила какая-то хворь. Необходимо срочно принять меры: ввести эпидемический контроль, организовать карантин. А ещё нужно назначить нового сенеха. Так что я с вами прощаюсь. Насчёт вашего отъезда я распорядился: корабль будет ждать вас у пристани.

Прокуратор учтиво поклонился и спешно покинул магов. Орельен открыл коричневый холщовый мешочек и стал любоваться золотом, пробуя то одну, то другую монету на зуб.

– Что, думаешь, этот толстяк дал нам фальшивые деньги? – ехидно поинтересовалась Белла.

– Вряд ли. Просто никогда не видел столько золота за раз.

– Это ерунда, – махнула рукой колдунья, – моему отцу платят в пять раз больше.

– О, да ты богачка! Чем это он у тебя таким занимается?

– Разное бывало, – начала вспоминать Белла. – Вообще, он маг жизненной энергии. И изначально занимался лечением ран и болезней, но потом нашёл своё призвание в другом. Он помогает лордам и епископам найти кого-нибудь или что-нибудь. В последний раз отцу нужно было выследить одного преступника. Он долго его разыскивал, а потом оказалось, что воришка – оборотень. Волком перекинулся, а превратиться назад не может, поскольку оборотный предмет кто-то стащил. Вора воры обокрали. Вот отцу и пришлось сначала найти топор, через который он зверем стал, а потом его в человеческом обличье на церковный суд тащить. Церковники же до чего злодеи: кожу с него живьём содрали, хотели удостовериться, что он и правда вурдалак.

– Как ты считаешь, где в данный момент Акарио?

– Скорее всего, он уже покинул остров.

– И что мы будем делать дальше?

– Станем его искать.

– А когда найдём?

– Ликвидируем, – твёрдо сказала Белла, – потому что иначе он уничтожит нашу империю. Кстати, я совсем забыла, у меня же есть записная книжка Тембе. Может быть, в ней есть какие-либо зацепки.

Колдунья достала записи старого ящера и прочла вслух содержащийся там текст:

«10 день Синей луны 3 цикла.

С Картофельного острова приехал старейшина Сибусо, передал мне артефакт великой силы, а также инструкцию по его применению. Инструкцию я сжёг. На мои вопросы о том, откуда у него звёздчатый сапфир, он отвечал, что с неба спустился Мбаба и вручил ему артефакт для того, чтобы ящеры вновь стали умникази ижве.

1 день Жёлтой луны 3 цикла.

Провёл эксперимент на двух крысах. Одна из крыс умерла. Не могу понять, действует ли артефакт: выжившая крыса ведёт себя также, как и до опыта.

2 день Жёлтой луны 3 цикла.

Сегодня поймали собаку. Опыт прошёл лучше: собака издохла, а крыса начала лаять. Крысу продал Нанди.

3 день Жёлтой луны 3 цикла.

Сибусо сказал, что пора переходить к опытам на людях. Для этого он организовал кражу кукурузы, чтобы власти вызвали на остров магов. Также он подкинул в амбар улики, указывающие на сенеха Терентия.

10 день Багряной луны 3 цикла.

Маги приехали. Нам повезло: среди них оказался хет. Унати вызвался добровольцем. Он так ненавидит людей, что готов ради мести пожертвовать своей жизнью. Человека принесли ночью в бессознательном состоянии, он пьян. Надеюсь, его состояние не повредит эксперименту. Опыт прошёл успешно: душа Унати оказалась в теле мага. К несчастью, тело ящера погибло. Унати получил доступ к памяти хета, но колдовать не может.

1 день Синей луны 4 цикла

Сибусо приказал уничтожить все следы экспериментов и скрыться. Сам старейшина вернулся на Картофельный остров».

Белла закончила читать и ухмыльнулась:

– Унито нам соврал, он один такой.

– Видимо, он решил нас припугнуть, – заметил Орельен. – Кстати, как ты думаешь, камень сервам действительно дал бог Мбаба? Он же, вроде, в черепки превратился.

– Не знаю, – с сомнением проговорила Белла. – Нужно поговорить с этим Сибусо. Но сначала мы получим кольца с печатями полноправных магов. Собирайся, мы возвращаемся на Каменный остров.