- -
- 100%
- +
(герцогу)
Мистер, будьте другом,Распорядитесь выдать слугамЕды какой-нибудь простой.Но как же так? С казной пустойМы будем жить.А что казна?Сейчас пуста, потом полна.Ее бездонный организмВсегда страдал, и катаклизмЛюбой терзал ее счета.Ее беречь – одна тщета.В ее спуститесь глубже недраИ, не скупясь, отсыпьте щедроМешками фунты медяковДля всех бездомных босяков.Ведь это грех хотя б кускомНе поделиться с бедняком.Пусть до последнего бродягиДойдет и хлеб, и капля браги.И пусть не взыщет с нас господь,Что мы грешим и тешим плоть.Пусть веселится, ест и пьетПо всей Британии народ!Исполню все и, торопясь,Отдам приказ. А вам что, князь?Ах, мистер Рич, я мимо шел,Решил попутно к вам за столЛишь на минуточку присестьИ с вами что-нибудь да съесть.Проголодался я, а тутСтояло столько разных блюд.Но где ж они?Метут, метут.И только слышен треск и хрустЗубов, костей из разных уст,Из всех углов, со всех столов,А вслед – потоки бранных слов.Обжорство, вроде бы, не грех,Но пьянство все же хуже всехПороков. Совести недугТакой разрушит все вокруг.А это кто идет, мой друг?Похоже волк…Маркиз идет,Кого-то за руку ведет.Не очень трезвая волчица,Нет, баронесса с ним влачится,Глядит на стол опустошенный,А взгляд голодный, отрешенный.И здесь смели, пусты столыКак в эпидемию чумы.Лишь стоит только отвернуться —Чисты тарелки, чашки, блюдца.И будто, впрямь, прошелся мор —Кругом осколки, корки, сор,И, словно кровью, на сукноПролито красное вино.Не вижу я, в чем тут беда,Изволить ели господа.Что, что?Ах да, наоборот,Неверный речи оборот.Язык тяжел, и головаДержась, уж кружится едва.Ах, снова вкось легли слова.Пьяны вы.Что вы! Пьян весь зал,Как сильно все тут раскачал.Трясутся стены, потолок,И пол, и двери, и порог.А вдруг на нас они падутИ под собою погребут?На стол, уж вон, кусок упал.Стол голым только что стоял.Нет, не кусок, баран лежит,Жирен, весь соусом облит.Глазам не верю, дар небес,Как будто сам он с неба слез.А может, нас попутал бес,И это вовсе не баранНа блюде поваром нам дан.Давайте ближе подойдем,Его попробуем вдвоем.Но это вовсе не баран —Барон, как жареный кабан.Он, как свинья, мертвецки пьян,Лежит на блюде перед нами.И зал весь полон кабанами.Все на одно лицо. О боже!Как неприглядны эти рожи.Признаюсь я, мы с вами тожеНа тех свиней, увы, похожи.Да, к сожалению, вы правы.И времена дурны, и нравы.Ох, осторожней, не спугните,Пускай спокойно спит. Глядите,Кого-то черт сюда несетИ прям к столу. Он стол снесет.И тоже голод движет им,Хоть с виду с бочкою сравним.(подойдя к столу)
Скажите мне, где наш барон?Я час ищу его.Он вон.Здесь на столе прилег уснуть.Какой кошмар! О, ужас, жуть!Не вижу ужаса, коль сномОн был застигнут за столом.Признайтесь, если вы пьяны,Кровати вовсе не нужны.И ложем будет пол и грязь,Не отрицайте, милый князь.Увы, и я, здесь спору нет,Поспать прилег бы. Уж рассветЛучом стучится к нам в окно.У все делание одно —Поспать.И я прилечь не прочь.Приходит день, уходит ночь.А где же герцог наш?Он спит,Едой обильною убит.А может, это не едаВ том виновата. Что тогда?Что мучит так и мутит кровь?К вину безмерная любовьИли еще любовь к чему?И сам я толком не пойму.Он безмятежным сном младенцаСпит, завернувшись, в полотенца.Здесь все уснули, все в угаре,Как при чуме, как при пожаре.И если глянешь на дебош,То ни за что не разберешь,На человека кто похож.Да, все вокруг мертвецки пьяныДо одного. Но МарианныСредь них не видно. Только слугиКричат в разнузданной натугеИ, заливая брагу в рот,Почем зазря частят господ.Я вижу сотню пьяных рож,Но не найду средь них вельмож.И нет противнее картины,Чем виды эдакой скотины.Да, верно, скотское обличье.Где благородство, где величье?И где придворный лоск и шик?Вино все смыло. Только пшикОстался лишь, и сдута спесь,И смыт снобизм, и ложь, и лесть.Теперь вся сущность их видна,И сущность та пьяным-пьяна.Достойна ария финала.Но королева где пропала?Глядите, вон она спешит,В глазах ее испуг дрожит.А вон графиня рядом с ней,И тоже облака бледней.(вздрогнув)
Графиня?О, и вы бледны.Пустое все. Скорей должныМы все узнать. Бежим, бежим!Спасенье наше нужно им.Зачем же быстро так бежать?Мы можем просто подождатьЗдесь их самих, ведь не богиняНи королева, ни графиня.Какой позор, какой кошмар!Боюсь, похмельный их угарНесет нам, мягко говоря,Я не хочу пугать вас зря,Непоправимую беду.Что вы имеете в виду?Глядите сами, вон онаЗарницей светит из окна.А свет дневной нас всех сгубит,Пока весь двор так крепко спит.Но как их всех поднять, не знаю.Я об одном лишь умоляю —Будить их всех без исключенья.И каждый пусть без промедленья,Остатки сбросив опьяненья,Займет по праву свой портрет.Не помешал бы пьяный бредИм отличить портрет чужой,Чтоб не принять его за свой.А с глаз косых все видно хуже,И ноги вялые. К тому жеИм нужно блеск в глазах затмитьИ в позе правильной застыть,Чтоб не узнал никто потом,Какой тут ночью был содом.А если вдруг мы возвратитьсяНе сможем, что тогда случится?Сказать я даже не могу.Беда, беда!Я помогу.Я разбужу всю эту клику.(громко на весь зал)
Проснитесь!(королеве)
Проку нет от крику,Бороться силы нет со сномЛюдей, поверженных вином.(графу)
Я не могу смотреть без боли,Как по чужой страдают волеДва женских сердца, близких мне.Но не по вашей же винеОни в беде.Но в сторонеНе усижу я недвижим.Бежим скорее, друг, бежим!(королеве)
Глядите, граф и рыцарь с ним.Как вы смогли здесь оказаться?Сейчас не время отвлекаться.Я так спешил, я так бежал,Чтоб разбудить скорее зал.Я позову на помощь слуг.Не будет толку в том, мой друг.Тут никаких не хватит рук,Чтоб это скопище поднятьИ на холсты вернуть опять.Увы, не справятся и слуги.От их физической натугиНе совершатся чудеса.О, если б только небесаУслышать сердца зов могли!Но и они б не помогли.И притяжение землиПреодолеть им не дано.О, если б только полотноВозможно было наделитьЛицом, чтоб облик повторить,И вновь создать, и оживить.Тому не быть. Нас ждет конец.О, где, скажите, наш творец?Но окажись сейчас он здесьИ взором зал окинь он весь,Создатель муз сих во плоти,То в ужас мог бы сам прийти.Такой чудовищный развалИ в страшном сне он не видал.Когда-то кистью вдохновеннойСумел вселить в наш дух нетленныйТалант свой искренний, живой,Чтоб жили жизнью мы двойной.Портретный образ свой теряя,Но плоть и душу обретая,Мы сходим в облике своем,А за собой бездушный фонМы оставляем беззаботно.Пустые мертвые полотнаГлядят нам вслед в недоуменьеИ видят – бродят не виденья,А люди с кровью теплой в жилах,Давно почившие в могилах.Но как же так могло случиться?Все дело в силе живописца.Как гид сказала экскурсантам,Художник собственным талантомЧудесный дух своих творенийСумел раскрыть. И в том был гений,Способный силою чутьяГрань одолеть небытия.Не пожелал он холст и лакСдружить, увидев в этом знакПроникновения в глубиныДуши им созданной картины.Для слоя красок лак – защита,Но без него всегда открытаДуша незримая героя,Так не познавшая покояВ картинной плоскости своей.Жизнь не иссякнет вечно в ней.А мог ли он предполагать,Что лица будут оживать,Приобретая вид людей?А в этом тайна наших дней.Но как бы ни были вольныСвободно жить, мы все должныВ рассветный час из ночи в ночьЯвляться прежними точь-в-точьВ свое обличье.Мы не прочь.Но если заповедь нарушить…То мощь заклятия разрушитьСпособен наш неверный шаг.Не дай-то бог, чтоб было так.И от законченных картинЛишь фон останется один.Обречена на смерть натура…О, где спаситель наш Эльмуро?Едва услышав это имя,То, что из ваших уст, графиня,Слетело вихрем, зал без словПоднялся. Звон колоколовТак войско к битве призываетИ в миг единый протрезвляет.Какая в имени том сила,Что непробудных пробудила,Вернула им способность жить?Друзья, я буду говорить.Прошу мою услышать речьИ из нее урок извлечь.О господа, из века в векНе может столько человек,Как свой портрет, существоватьИ никогда не умирать.Но мы совсем иная суть,В нас жизнь Эльмуро смог вдохнуть.Днем неподвижны мы, немы,А ночью живы. Мы не мы.О да, портретам мы подобны,Но мы же люди, мы способныС холстов своих легко сходить,Любить, страдать, молиться, жить.Когда-то мы моложе были,Тогда мы не были, мы жилиЗемною жизнью полнокровной,А не музейною, условной.Наш жалкий рок, увы, таков:Прожив на свете пять веков,Не можем воли мы иметь.Но нам ли так себя жалеть?Ведь столько лет прожить суметьПусть даже жизнью неземной,Неполноценной, неживойДано по праву лишь богам,И ими избранным, и нам.Идеям будем мы верны,Вернуться в лоно мы должныСвоих портретных вечных рам,И нужно вновь принять всем намИ тот же взор, и тот же жест,Не перепутав прежних мест.Вот солнца луч уж ночь венчаетИ утро новое встречает.Пора пришла поторопиться,И нам в портреты обратиться,И вновь вернуть свои им лица.О, не волнуйтесь, ваша честь.Тревоги ваши мы учестьСумеем. Трудно лишь одно —Кому какое полотноИз одинаковых избрать?Их трудно стало различать.Какие схожие картины,Все пустотой своей едины.Ах, как кружится голова!Я различу здесь что едва.А вы куда зашли, маркиз?Ведь это мой портрет повис.Нет, мой. Здесь рама золотая.И у меня была такая.Какая здесь неразбериха!О боже мой, что делать?Тихо!Вы положитесь на меня.Я им, препятствий не чиня,Толчка дам.Только побыстрей.Вам честью рад служить своей.И я, мой рыцарь, рада васБлагодарить. В жестокий часВы руку помощи своюПодали нам.БлагодарюВсем сердцем, Дженерси, и я.Пора, пора! Встает заря.Часы на стенах восемь бьют.Слышны шаги. Сюда идут!(графине)
Хочу сказать вам…Не сейчас.Потом, потом.Лили, я вас…
ТРЕТИЙ ДЕНЬ
В зале Эльмуро у одного из портретов стоит молодой человек с блокнотом и делает с него зарисовки. К нему подходит пожилой человек с тростью, молча любуется оригиналом и копией.
(растерянно)
(удивленно)
(задумчиво)
К портрету подходят два парня с татуировками, в ярких футболках с крупными надписями, в кроссовках.
(второму)
Молодой человек с блокнотом и пожилой с тростью недоуменно переглядываются.
Входят пять молодых модниц в ярких украшениях, потертых джинсах, пестрых майках, с ярким макияжем и начесанными разноцветными волосами. Заметив внимание со стороны парней, начинают спешно поправлять прически и подкрашивать губы.
1-я модница подходит к двум парням, раскачивая бедрами и теребя волосы.
(двум парням)
Остальные модницы спешно присоединяются к компании и начинают громко и восторженно говорить.
(по очереди)
(пожилому)
Входит гид с группой. Парни исчезают. Модницы лениво расползаются по сторонам.
Гид вместе с группой подходит к портрету герцога. Ближе всех от гида становится мужчина средних лет, хорошо одетый, упитанный, с самодовольным выражением лица.
(глядя рассеянно по сторонам)
(подходя к портрету графини)
Гид вместе с группой уходит.
Она пытается скопировать позу и взгляд графини. К ней подходят остальные модницы, толкая друг друга.
Все модницы переглядываются и начинают вместе дружно смеяться.
(отвешивая поклон)
Модницы встают в круг, отвешивают друг другу реверансы и продолжают смеяться. В зал входит молодой хиппи в потертых джинсах, в толстовке навыпуск, со стерео колонкой в руке. Из колонки доносится медленная музыка. В такт ей модницы начинают вращаться по кругу. Смотрительница тут же просыпается и торопиться к парню, размахивая руками. Он быстро исчезает, а следом с визгом убегают все модницы. Смотрительница оказывается нос к носу с человеком в черном, взявшимся неожиданно неизвестно откуда. Тот делает вид, что внимательно рассматривает портрет графини, а сам косится на смотрительницу. Видя, что она не спускает с него глаз, на цыпочках удаляется прочь. Смотрительница садится на стул и закрывает глаза.
(медленно проходя мимо портрета графини)
Пожилой человек с тростью
Да, бесспорно, красивая дама. Во вкусе вам не откажешь.
Молодой человек с блокнотом
А? Это вы мне? Конечно, она красива, но дело не в красоте.
Пожилой человек с тростью
А в чем же?
Молодой человек с блокнотом
Тут другая красота, невидимая. Она в душе у этой леди. И сейчас я вижу в ее взгляде эту… эту…
Пожилой человек с тростью
Красоту души?
Молодой человек с блокнотом
Скорее, красоту любви. Вы только вглядитесь в эти карие глаза, такие теплые, ласковые, женственные, если хотите. А сколько в них чувства, осмысленного чувства, поэзии, одухотворенности наконец. Какой художник, какой философ!
1-й парень
А по-моему, слишком просто, неинтересно. Что тут красивого?
2-й парень
Ага, ни формы, ни прикола. Вообще никак не задевает. Так… кислятина.
1-й парень
А вон гляди, какие телки.
2-й парень
Ага, то что надо.
1-я модница
Ну и как я выгляжу?
2-я модница
Да так себе.
1-я модница
На себя лучше посмотри, чучело.
3-я модница
Девочки, не ссорьтесь. Давайте лучше посмотрим на старинную моду на картинах.
4-я модница
Скукота.
5-я модница
А че, интересно, тем двум суперменам здесь нужно? Ишь, вылупились.
1-я модница
А не скажите, что это за картины тут висят? А вот эта надпись на футболке? Ах да, «Люблю все красивое». Здорово! А тут что написано? Про любовь? Хо-хо! А как вас зовут?
Модницы
О! Вот это да! Зверски! Жуть! Класс!
Молодой человек с блокнотом
Кажется, нам тут места нет.
Пожилой человек с тростью
Да и не только нам, но и портретам. Они как будто обиделись.
Молодой человек с блокнотом
Да, и я заметил. И вообще это прямо какое-то…
Гид
А сейчас мы с вами оказались в зале, где представлены работы неаполитанского художника Марио Эльмуро. Это тонкий, проникающий в глубины человеческих душ мастер кисти. В его портретах не просто традиционные образы знатных господ, приближенных ко двору, это настоящие источники, из которых мы можем узнать многое о характерах и судьбах героев, их неуловимых желаниях и затаенных мыслях, их вкусах и предпочтениях. Вот, к примеру, этот портрет.
Мужчина средних лет
Да, вы правы. В этом взгляде читается сила характера, внутренняя сосредоточенность и целеустремленность. Вероятно, это была великая личность.
Гид
Вы верно подметили. Герцог Рич, а именно он здесь представлен, был влиятельнейшим лицом в английском королевстве в 16-м веке. Однако добиться высокого положения в обществе ему удалось не столько заслугами перед короной и отчизной, сколько благодаря своему титулу, связям и интригам, в которых был замешан. Такое явление было характерно для дворцовой жизни средневековой Европы.
Мужчина средних лет
И все же во взгляде, даже в повороте головы, в надменно приподнятом подбородке можно заметить сильный нрав, позволяющий покорять сердца людей, подчинять своей воле. В особенности, я думая, это касается женского пола.
Гид
Да, Рич действительно имел сильное влияние на умы окружавших его людей. Это были сливки общества, где он прочно сумел занять значительное положение, и многочисленные дамы, мечтавшие разделить с ним свою судьбу и его капитал. Но силу страсти этот герой с избытком потратил на любовь к собственной персоне и собственному благополучию. Об этом и свидетельствует его взгляд, самоуверенный, самодовольный, утверждающий собственную значимость, не терпящий возражений.
Молодой человек с блокнотом
Он, наверное, так и не понял ошибки своего сердца.
Гид
Вполне возможно. Думаю, его мнение разбилось о стену живой человеческой души. Помните, что сказал великий Шекспир о подобном псевдочувстве?
1-я модница
Но кто-нибудь среди этих знатных особ все же был по-настоящему влюблен?
Гид
О да! Сколько красивых и трогательных историй знал Марисбрук! В средние века умели любить, преклоняться предмету своего вожделения, а в эпоху романтизма это высокое чувство было возведено в культ, которому служили как искусству.
Пожилой человек с тростью
А кто из представленных на полотнах уважаемых дам мог внушать столь сильные чувства?
Гид
Вот вам наглядный пример. Любовь и женственность, красота и гармония, чувственность и поэтичность – все органично сплелось в образе этой великосветской дамы, преданной всем сердцем предмету своих грез. При этом всю силу своей страсти она умела тонко скрывать, как того требовал придворный этикет, утверждавший строгие правила приличия и подчинения чувства долгу. Галантные манеры, продиктованные временем, были присущи и другим великим представительницам прекрасного пола. Их портреты мы сможем найти в следующем зале.
1-я модница
Конечно, с такой-то внешностью, и в таком платье, и с такими драгоценностями можно влюбить в себя кого угодно.
2-я модница
Ах, простите, я не нарочно.
3-я модница
А не позволите ли мне подойти поближе?
4-я модница
Будьте любезны, и мне уступите.
5-я модница
Буду премного признательна, если мне позволят занять здесь место.
1-я модница
Я польщена. Ваша любезность ни с чем не сравнима.
2-я модница
Моя признательность вам не знает границ.
3-я модница
И моя благодарность тоже.
4-я модница
И мое почтение.
5-я модница
И мое восхищение.
Молодой человек с блокнотом
Любовь, возведенная в искусство… Где истина? Любовь к искусству – вот непобедимое чувство!
Любовь к себе моим владеет взором.Она проникла в кровь мою и плоть.И есть ли место на земле, которымЯ эту слабость мог бы побороть?Когда же невзначай в зеркальной гладиЯ вижу настоящий образ свойВ морщинах лет, – на этот образ глядя,Я сознаюсь в ошибке роковой.
ТРЕТЬЯ НОЧЬ
В ночном полумраке зала темно и пусто. Спящие картины начинают медленно оживать. Их персонажи покидают рамы и выходят в зал.
Герцог скрывается из виду.
Кухня, возятся слуги, наблюдая исподволь за балом.
Зал, уставшие после бала господа ведут беседу.
Маркиз еле держится на ногах.
К рыцарю, собирающемуся танцевать с графиней, приближается герцог.
К спорщикам подходит граф.
Рыцарь, протанцевав с графиней, уходит с понурой головой, ища себе место для уединения, и останавливается под темной лестницей.
Входит герцог и останавливается под лестницей. Присутствия рыцаря он не замечает.
Тень рыцаря исчезает. За окном брезжит рассвет. По залу бегает королева в безуспешных попытках вернуть господ на свои места в картинах.
Появляется герцог, но, охваченный своими думами, поначалу не замечает королеву.
Картины приобретают свой прежний вид.
Королева
Герцог
Рыцарь
Герцог
Рыцарь
Герцог
Королева
Графиня
Королева
Рыцарь
Князь
Рыцарь
Князь
Рыцарь
Королева
Рыцарь
Герцог
Королева
Баронесса
Князь
Баронесса
Королева
Граф
Королева
Граф
Королева
Граф
Князь
Граф
Рыцарь
Герцог
Граф
Герцог
Рыцарь
Герцог
Рыцарь
Герцог
Рыцарь
Граф
Рыцарь
Герцог
Рыцарь
Герцог
Рыцарь
Королева
Рыцарь
Королева
Рыцарь
Герцог
Граф
Королева
Графиня
Герцог
Королева
Герцог
Королева
Герцог
Граф
Королева
Графиня
Князь
Баронесса
Барон
Маркиз
Баронесса
Маркиз
Баронесса
Маркиз
Князь
Баронесса
Князь
Герцог
Князь
Герцог
Барон
Маркиз
Князь
Маркиз
Герцог
Королева
Граф
Князь
Баронесса
Графиня
Герцог
Князь
Граф
Князь
Герцог
Князь
Барон
Баронесса
Граф
Герцог
Рыцарь
Королева
Герцог
Рыцарь
Герцог
Рыцарь
Герцог
Рыцарь
Герцог
Рыцарь
Граф
Рыцарь
Граф
Герцог
Рыцарь