Ну здравствуй, мое прошлое!

Конечно, позже мне сказали, что это не так, вот только и правду о случившемся не рассказали! Офицер полиции, пришедший в день, когда я очнулась, очень долго и старательно пытался расспросить меня, что я помню о том дне. Я честно рассказала ему о том, что помню. Но мои ответы офицера, видно, не устроили, он ушел, пообещав наведаться немного позже.

Помню, я долго и с пристрастием выпытывала у родителей, что же со мной случилась, но они молчали! Врач, что меня лечил, тоже ничего не говорил! Только психолог, который неизвестно для чего приходил ко мне, проронил всего одну фразу: «Если не помнишь, значит, кто-то не хочет, чтобы ты это помнила и, наверно для тебя так будет лучше!» И со временем я перестала настаивать на ответах, чем вызвала облегчение у родителей.

Только вот, каждую ночь мне снился один и тот же сон. Мне снился парень, красивый, с ярко-голубыми глазами. Но почему-то он всегда смотрел на меня с какой-то необъяснимой злостью. Сначала это были безобидные сны, он просто смотрел, но чем дольше шло время, тем страшнее становился сон. Я с криком просыпалась среди ночи и озиралась по сторонам в надежде, что ЕГО нет рядом.

Но как бы родители ни пытались скрыть от меня правду, я все равно узнала о случившемся. Это произошло совершенно случайно. Как-то раз мама вышла из палаты и неплотно прикрыла двери. А неподалеку стояли две молоденькие медсестры и что-то бурно обсуждали. Сначала я старалась не обращать внимания на их болтовню, но они так громко говорили! Я услышала свое имя и, не утерпев, подслушала.

Я была шестнадцатилетней девчонкой! И то, что я услышала, никак не могло быть правдой… Мне показалось, что они пересказывают какой-то фильм ужасов, на которые мы так любили ходить с Томой.

Когда мама вернулась, я спросила у нее. Нет, я попросила ее сказать, что услышанное мной неправда! Я умоляла маму солгать мне, сказать, что меня просто сбила машина! Но мама на мои просьбы и мольбы лишь залилась слезами!

Я была раздавлена этим известием. По мне словно проехался асфальтовый каток. Проехался и размазал напрочь! До последнего я не верила, что это все правда, и что это произошло со мной! Отрицала абсолютно все сведения и подробности. Пока однажды я не проснулась от очередного кошмара. И только тогда я осознала, что все мои сны – это вовсе не сны! Что это так мой организм хочет рассказать, ЧТО на самом деле случилось со мной.

После осознания и принятия реальности ко мне потихоньку стала возвращаться память, обнажая все новые детали. От воспоминаний я стала терять разум. Каждый день и каждую ночь я погружалась в кошмар. Движение на дно болота воспоминаний не останавливалось. Днем я ловила на себе жалостливые взгляды, которые напоминали мне о пережитом. Ночью возвращался мой персональный кошмар с голубыми глазами. От всего происходящего я впала в какое-то странно-коматозное состояние. Я не хотела ни есть, не пить. Я перестала разговаривать, полностью погрузившись в себя.

Родители переживали этот кошмар вместе со мной. Для них это стало немыслимым потрясением. Их любимое дитя, их чудесная девочка оказалась в чудовищной ситуации. И так сложно облегчить ее страдания, так трудно забрать ее боль себе. Если папа еще пытался держаться, то мама не могла смотреть на меня без слез. Я знала, что им тяжело видеть, как я страдаю, но я не могла ничего с собой поделать!

Еще большим шоком для всей семьи стало сообщение о моей беременности! Далее – вынужденный аборт, моя жуткая истерика, во время которой открылась кровотечение. Долгая и сложная операция, которая, по словам медиков, приводит к бесплодию! Для меня… для девчонки, которая всегда грезила о большой и любящей семье. О прекрасном и заботливом муже, любимых детях, которые будут дарить радость, о семейных хлопотах. Я придумала себе свое идеальное будущее, которое вдруг рухнуло! Всего одним поступком неизвестного мерзавца и одной фразой врача. Поэтому информация о невозможности иметь детей стала последней каплей в моей чаше горя! Не помню, где я раздобыла лезвие, как делала себе надрезы.

Меня тогда обнаружила медсестра. Она подняла панику и, к сожалению, у меня не получилось довести свое дело до конца. После того как я пришла в себя и обнаружила тугие повязки на руках, оставалось только горестно вздыхать. Эта была моя самая глупая идея, делать такое в больнице!

Когда после моего неудавшегося суицида меня навестили родители, я поняла, что была неправа, желая сотворить с собой это безумие. Мама с папой за сутки, которые я провела в бессознательном состоянии, постарели на несколько лет. Мне было стыдно за то, что я не подумала о них. Ведь я у них одна-единственная. И каково им будет меня потерять! Как я могла об этом не подумать? Как я могла так подвести их?

И поэтому я попросила у родителей прощения за свой поступок и дала обещание, что ради них я буду жить.

– Ты сильная девочка, и со всем справишься, а мы поможем! – сказал тогда мне папа.

И я поверила в его слова! Я решила, раз не хочу жить для себя, то буду жить ради родителей.

Но как бы я ни надеялась забыть о случившемся, у меня быстро не получилось. Ведь то, что началось после того, как меня выписали, было только началом и имело жуткое продолжение! Бесконечно утомительные допросы в полиции, которые длились очень долго. В итоге дело повисло, а затем его и вовсе закрыли за неимением улик! Папа, который всегда отличался прекрасным здоровьем, резко сдал. И через несколько месяцев мы с мамой его потеряли. Для нас это стало очередным ударом. Неожиданно, страшно и несправедливо!

Еще долгое время я состояла на учете у психиатра: из-за суицида и из-за постоянных кошмаров, которые преследовали меня каждую ночь. Я регулярно общалась с психологом, который пытался вывести меня из осады ужаса. Но и по сей день меня навещают те сны. Голубые глаза, полные злобы, смотрели на меня, красивое лицо, искаженное презрением, сильные руки, которые держали меня крепко, голос, чуть хрипловатый, и смех, от которого я просыпалась с криком.

Все это и многое другое пронеслось перед глазами, как страшное кино. Столько лет страдала, лечилась от всего этого кошмара – и ведь я все забыла. Почти все! А сейчас – всего один взгляд в его глаза, и волна пошла опять! Волны тяжелых воспоминаний – одна за другой!

Но на этот раз я сильнее. В прошлом я старалась быть сильной в первую очередь ради родителей. Ведь ради них я тогда решила жить дальше. А сейчас… сейчас я многого добилась сама – для себя, и для мамы. И терять это все из-за своих страхов я не собираюсь! Сейчас я смогу постоять за себя! По крайней мере, я буду пытаться это делать, а сбежать и спрятаться – я всегда успею!

Утро следующего дня началось для меня как обычно: с прохладного душа и чашечки кофе с корицей. Неспешные сборы на работу и поездка в машине, где играет любимая музыка. Я размышляла о прошлом, о годах юности, о взрослении.

Я вспоминала, как сделала свой выбор в профессии. Вспоминала период своей учебы в университете. Для меня существовала только учеба. Никаких тусовок, парней и свиданий, как это было у других девчонок. Тусовки меня не интересовали в принципе, а парни… Нет, я их не боялась, не вздрагивала от их малейшего прикосновения ко мне. Просто не видела я в них никакого смысла. Для меня тогда на первом месте была учеба и только учеба. В результате, университет я окончила с красным дипломом.

Работа. Ее я выбирала долго и обдуманно, впрочем, как и направление высшего образования. Начинала с самых низов, как сейчас называют, с девочки на побегушках. Принеси-подай-уйди-не мешай. Кем только я не работала в самом начале своей карьеры, на какую должность меня только не ставили. Один раз даже курьером работала! Я молчала и стойко терпела до последнего. А что можно было возразить тогда? Я не была забитой и запуганной девушкой, и не из-за страха или боязни молчала. Постоять за себя я могла: как словом, так и делом. Просто на тот момент я была на стажировке, и не очень-то хотелось, чтобы меня вышибли из компании, куда я так стремилась попасть.

А все мои беды были из-за того, что многие из нашего коллектива мне просто завидовали. Точнее, они завидовали моему внешнему состоянию: внешности, возрасту, энергии. Молодая, красивая, переполненная энергией, тогда как в нашем отделе работали женщины, так сказать, далеко за тридцать. Честно, я не ощущала себя красивой настолько, чтобы вызывать зависть. И поэтому никогда не выпячивала свою внешность (и на это были причины.) Скромные рабочие костюмы, неброский, едва заметный макияж, тугая коса или скромный деловой пучок на голове. По крайней мере, именно так я ходила в то время.

Сейчас-то я немного, но изменилась! Но меня все равно изводили, мной командовали, вешали на меня всю работу и все свои косяки. Я старалась не обращать на них внимания. Старательно выполняла свою работу и старалась лишний раз не провоцировать их. Что поделаешь, зависть – это порок, и он есть у многих людей. Кто-то завидует молча, а кто-то вот так: открыто и яростно. Последней каплей моего терпения стало то, что они захотели впихнуть меня в архив. Меня, отличного специалиста, с красным дипломом и со стремлением к работе – в архив! После этой новости я не выдержала, и дала разнос всем, кто надо мной издевался все это время. Нет, я не бушевала и даже не кричала. Я же не истеричка!

Просто собрала кое-какие бумаги, сделала в них записи и отнесла это все руководителю нашего отдела. Он сначала недобро на меня посмотрел, но после того, как изучил бумаги, которые я ему принесла, одобрительно кивнул. И с тех пор я стала его помощницей, а наш отдел уменьшился на определенное количество сотрудников. Да, я поступила подло! Но в этой жизни либо ты, либо тебя! Это я поняла, когда наблюдала за сотрудниками. Они ласково и дружелюбно улыбаются тебе в глаза, но стоит беззаботно отвернуться, и вот в спине у тебя торчит нож!

Через некоторое время я узнала, что освободилось место руководителя отдела продаж, и перешла туда. Так, не спеша, я и поднималась по карьерной лестнице. Работала не покладая рук. Изучала новые подходы к решению задач, ночами размышляла над текущими проблемами, держала под контролем все рабочие моменты. И вот итог: для всех я стала заместителем генерального директора, коим и собираюсь остаться. Да, я теперь такой же владелец компании, как и Николай Михайлович, только вот афишировать это не собираюсь. Меня все устраивает и в таком раскладе, и менять что-то я не собираюсь.

Я улыбнулась.

Все идет просто отлично, именно так, как я и хотела. Но нет же. Надо было появиться на горизонте сыну босса, который был по воле небес еще и моим кошмаром. И что мне с этим делать, я не знаю. Пока не знаю!

В здание офиса я входила абсолютно спокойной, вчерашние переживания куда-то испарились. Сейчас я даже понять не могу, что же вчера на меня нашло. Ну, встретились с ним, что в этом такого страшного? Ничего! Да, эта встреча была неожиданной для меня, и именно поэтому у меня была такая реакция. Но теперь я знаю, КЕМ является ужас моего прошлого, и готова к следующей встрече с ним. Хотя в душе была надежда, что я его больше никогда не увижу. И чем больше проходило времени, тем сильнее эта надежда перерастала в уверенность, что наша встреча больше не повторится!

В приемной меня ждал сюрприз в лице Верочки. Странно как-то, обычно она приходила позже меня, а тут сидит. Вот смотрю на нее и понимаю, она опять взялась за старое. На лице снова огромное количество косметики. Надеюсь, ее наряд не выглядит так же критично, как и лицо.

Я посмотрела на нее недовольно, впрочем, как и она на меня. Я, конечно, понимаю, что меня раздражает ее внешний вид. Но почему она на меня так зыркает, я понять не могу.

– Здравствуй, Вера. У нас что-то случилось? – спросила на всякий случай.

– Здравствуйте, Анастасия Викторовна, – поздоровалась в ответ она. – Вам тут посылка, – сообщила она и достала из-под своей стойки букет цветов. Розы нежно-желтого цвета. Красивые.

Вера протянула букет мне, а я стояла и не решалась его принять. Мне дарили цветы и раньше, но почему-то именно этот букет я не хотела брать. Как будто шестым чувством зная, от кого они, но все же решила убедиться в своих догадках.

– От кого он? – спросила у Веры.

– Не знаю! – растерянно проговорила она. – Но тут карточка есть. – И Вера, вытащив ее из букета, протянула карточку мне.

Приняв протянутую карточку, я аккуратно развернула ее и прочитала. «Я хочу извиниться за свое поведение. Признаю, был не прав! Поужинаем сегодня?» И подпись: Матвей.

Руки задрожали, а на меня накатила злость. Это что ж получается, вчера оскорбил на ровном месте, а сегодня на ужин зовет, чтобы извиниться?

Порвав записку в клочья, я яростно выбросила ее в корзину для мусора. Посмотрела на шокированную Веру.

– Цветы выброси! – грубовато сказало я. – Пожалуйста! – чуть мягче добавила.

– Но… – хотела что-то возразить Вера, но, заметив мой хмурый взгляд, передумала. – Хорошо!

Я кивнула ей в благодарность, скрылась в своем кабинете. Это же надо быть таким наглым! Вчера обвинял меня в том, что я сплю с его отцом, а сегодня уже приглашает поужинать. И не удивлюсь, если он надеялся, что ужин плавно перетечет в совместный завтрак. Да, старый известный способ соблазнить девушку. Но на меня такие трюки не действуют!

Меня просто раздирало на части от злости на этого наглого, самонадеянного мужлана. А еще меня волновал один очень важный момент: ведь если он пригласил меня сегодня на ужин, значит, он не уехал. И, скорее всего, мы с ним еще увидимся, и думаю, что это случится очень скоро! А я этого ой как не хочу! Интересно, как долго он будет гостить у отца, и когда собирается возвращаться в столицу? Нужно будет поинтересоваться у босса.

Тяжело вздохнув, я постаралась выбросить все ненужные мысли из головы. Нужно быстрее сосредоточиться на работе, это всегда помогало мне отрешиться от реальности, отойти от тягостных дум, переключится на деловую обстановку.

И этот раз оказался не исключением. Я так погрузилась в бумаги, что вздрогнула от неожиданности, когда Вера тронула меня за плечо.

– Извините, Анастасия Викторовна, не хотела вас напугать. Но вы так увлеклись работой, что ничего не слышали, – осторожно сказала она.

– Да, да, Вера, у меня такое бывает. Ты что-то хотела?

– Да! К вам пришли и настойчиво просят пропустить.

– Кто?

– Матвей Николаевич. – Ответ Веры заставил меня вздрогнуть, что не скрылось от бдительного взгляда секретарши.

Зачем он пришел? Что ему от меня еще надо? Боже, что же делать? Что делать? Куда деться? Может, не принимать его? Меня начала накрывать паника. Так, стоп! Глубокий вздох и медленный выдох. Как меня учил делать психиатр во время панических атак. Хватит погружаться в истерию! Я справлюсь, я сильная. Еще раз, вздохнув поглубже, я посмотрела на секретаршу.

– Пусть проходит, – спокойно произнесла я. Один бог знает, сколько мне понадобилось на это сил.

Вера согласно кивнула и вышла в приемную.

И сразу же в кабинет вошел ОН.

Мое сердце тут же испугано замерло, всего на секунду, а потом пустилась в пляс. Ладони вспотели, и я незаметно вытерла их об брюки. Я старалась не смотреть на мужчину, пока он шел к столу. Но когда Матвей сел в кресло напротив, я все же подняла глаза. Все тот же ледяной взгляд, смотрит на меня с долей презрения что ли, или, может, превосходства. И этот его взгляд вывел меня из ступора. Заставил вынырнуть из пучины страха, он разозлил меня. А тихая внутренняя ярость помогла взять себя в руки, придала мне сил, чтобы противостоять ему. Не трястись от страха как загнанный зверек, а уверенно и нагло устремить на него взгляд.

– Здравствуйте! Чем я могу вам помочь? – сухо спросила я у мужчины.

– Привет! – ответил он, сразу переходя на ты.

Я выгнула бровь от удивления, вроде на брудершафт не пили. Хотя… с одной бутылки все же пили. Но ему знать это не обязательно! Ладно, сделаю вид, что не заметила, как он перешел на ты. Все так же спокойно спросила его:

– Так что же случилось? И что заставило вас прийти в мой кабинет?

Вежливость – наше все! В вежливости рождается сила.

Знал бы кто-нибудь, чего мне стоило держать себя в руках. Меня разрывало изнутри на части. Мне хотелось наорать на него, накинуться с кулаками, расцарапать ему лицо и высказать все, что я пережила после его забавы. Но я просто сидела напротив него с самым спокойным выражением лица.

– Вы получили мой букет? – спросил он с легкой ленцой в голосе.

Сегодня он был одет просто, но дорого и, конечно же, со вкусом. Голубые джинсы, рубашка поло, те же массивные часы, что были на нем вчера, и неизменные очки. Только теперь они находились на голове, где в этот раз вместо зализанной прически «волосок к волоску» был творческий беспорядок, к слову, тоже мастерски сделанный.

– Какой букет? – удивленно спросила я.