Взлом судьбы или Как я влюбилась в хироманта

Вета Матвеева

Все персонажи вымышлены, возможные совпадения случайны.

@Вета Матвеева, 2025

Обложка создана с использованием генерации Leonardo.ai, право на коммерческое использование

Глава 1. Ретроградный Меркурий бушует

– Я уверена: это ретроградный Меркурий! – голос нашего генерального директора Анжелы Владиславовны Червонной звучал с той интонацией, которую она обычно приберегала для объяснения туманных мест квантовой физики. – Как раз тринадцатого декабря ретроградный Меркурий был на подходе, и у нас всё это началось. Поэтому считаю необходимым…

Я украдкой переглянулась с Галиной Петровной, главным бухгалтером. Та закатила глаза так выразительно, что я едва сдержала смешок. Наша Генеральная, с двумя высшими техническими образованиями, всерьёз обсуждает гороскопы. В двадцать первом веке. В ИТ-компании!

Что именно считает необходимым Анжела Владиславовна, услышать не довелось.

Из монитора отсутствующего программиста Галкина внезапно грянули торжественные аккорды. Величественное вступление «Как судьба стучится в дверь» внезапно перешло в стремительное арпеджио. Я успела подумать: «Только не это…», как красивый бархатный бас трагическим голосом запел:

«Срубили нашу ёлочку

Под самый корешок,

Засунули несчастную

В большой пустой мешок!»

– О боже, – простонала я, уткнувшись лицом в ладони.

Не самый худший вариант, если честно.

С утра различные версии «Ёлочки» атаковали нас из рабочих компьютеров в самых неожиданных аранжировках: в исполнении ансамбля имени Александрова (торжественно и патриотично), группы тирольских йодлеров (весело и душераздирающе), и даже известной певицы Гузовой (непередаваемо). Некоторые из них были настолько непристойными, что Людочка из отдела кадров покраснела до корней волос и забилась в угол.

– Да что же это такое творится?! – взвыла Анжела Владиславовна, стоя на входе в опен-спейс офис. – Виталик, ёлки-палки, ты где?! Заткни немедленно эту глотку!

Системный администратор Виталий, двадцатипятилетний верзила с вечно всклокоченными волосами, сайгаком пронёсся из приёмной. А мы, штатные сотрудники ИТ-компании «ФичДиджитал», дружно сползали под свои рабочие столы от смеха.

– Простите… я не могу… – хрипела Маринка-тестировщик, вцепившись в край стола. – Это же оперная версия!

– «Засунули несчастную»! – подвывал молодой Лёша-джун, утирая слёзы.

А менеджер Олег издавал хлюпающие звуки, не в силах что-либо говорить.

Бас тем временем разошёлся не на шутку и выдавал злобное оперное:

«Аха-ха-ха-ха-ха-ха!

Но мы её нарядим

Аха-ха-ха-ха-ха!»

Виталий, красный как помидор, метался у орущего компьютера, тыкая во все кнопки подряд. Наконец, в отчаянии, он просто выдернул шнур из розетки. Бас оборвался на патетической ноте, и в опен-спейсе воцарилась тишина, нарушаемая редкими истерическими всхлипами.

Я вытерла выступившие слёзы. От смеха, конечно. Хотя хотелось и поплакать – от безысходности.

Зоркий взгляд Анжелы Владиславовны медленно прошёлся по офису, подавляя последние островки веселья. Ещё вчера наша Генеральная была воплощением спокойствия и рациональности. Сегодня в её глазах читалась решимость человека, готового на крайние меры.

– В общем, так, – отчеканила она, складывая руки на груди. – Волгина, Виталий и Галина Петровна – немедленно ко мне в кабинет. Виталий, ты тоже, разумеется. Срочное совещание. Будем обсуждать ситуацию. И принимать радикальные меры.

Последние два слова прозвучали зловеще.

Волгина – это я. Вера Андреевна Волгина, сорока семи лет, старший программист с двадцатилетним стажем, в бешенство компьютеров принципиально не верю. Зато в то, что кто-то очень умный и очень вредный запустил к нам в систему изощрённый вирус, – вполне могу предположить. И даже почти уверена.

Всё началось тринадцатого декабря. Я обнаружила в коде странные комментарии на латыни: Felix sit annus novus! Сначала решила, что сама глюканула от недосыпа. Но нет, буквы были вполне реальными. Пришлось лезть в переводчик, потому что из школьной программы я помнила только veni, vidi, vici и memento mori.

Переводилось это как «Счастливого Нового года!».

Вполне невинно, казалось бы. Но наши программисты, конечно, целый день ржали как кони: «Здравствуй, опа, Новый год! Вера Андреевна, мы на латынь переходим? А она, эта латынь, прикольная!»

На следующий день комментарии таинственно исчезли. Я почти успокоилась. Зато пятнадцатого на мониторах всех сотрудников стали всплывать знаки зодиака. И – что меня поразило до глубины души – точно соответствующие их дням рождения!

Передо мной, как только я утром включила компьютер и потянулась за кофе, всплыла на экране Дева. Совершенно непотребного вида: с обнажёнными силиконовыми грудями десятого размера, ослепительно накрашенная, с губищами уточкой и какой-то развратной улыбочкой. Я так и поперхнулась кофе.

– Это что за хренография?! – завопила я. – Виталий!

– Вера Андреевна, ну вы же Дева по гороскопу, – невинно прогудел Виталий, заглядывая через моё плечо. – Совпадение?

– Совпадение, как же! Ещё и дата моего рождения откуда-то взялась!

С Виталием мы серьёзно почистили систему. Прошлись всеми антивирусниками, какие только существуют. Проверили все логи. Ничего! Система чистая, как операционная в хорошей клинике.

И вот надо же – семнадцатого декабря из базы данных испарилась критически важная для текущего проекта папка с файлами. На её месте красовалась пустая, с издевательским названием «Судьба решила иначе».

– Виталий, – сказала я тогда, стараясь дышать ровно, – если это твои шуточки, признавайся сейчас. Потому что, когда я тебя найду сама, будет хуже.

– Вера Андреевна, – побледнел Виталий, – клянусь чем угодно, это не я! Я вообще в шоке!

И я ему поверила. Потому что в глазах коллеги читался неподдельный ужас.

А сегодня… сегодня весь день «В лесу родилась ёлочка»! В разных аранжировках, в случайное время, из разных компьютеров. Как чёртик из табакерки.

Чужие к нам в офис не ходят – пропускная система железная. Влезть в защищённую систему со стороны может только очень крутой хакер. Я сама создавала эту систему защиты, это мной охраняемое и регулярно обновляемое пространство. Мой ребёнок, моё детище, мои бессонные ночи!

Поэтому кто-то явно бросил вызов. Лично мне!

И я готова была принять этот вызов. Могу сутками сидеть, копаться в коде, искать эту дыру в защите.

Только что я слышу? Ушам своим не верю!

На совещании Генеральная предлагает… пригласить хироманта! И это говорит Анжела Владиславовна, которая заснуть не может без журнала «Новинки квантовой физики»?

– Я предлагаю пригласить специалиста по энергетической диагностике, – невозмутимо произнесла Генеральная. – Мне влиятельные люди рекомендовали господина Кузнецова. Он известный хиромант и специалист по биоэнергетике коллективов. Он определит, кто из сотрудников создаёт негативное энергетическое поле.

Я поперхнулась чаем, который по привычке прихватила с собою на совещание. Атмосфера у нас в компании творческая.

– Что?! – выдавила я откашлявшись.

– Хиромант, Вера Андреевна, – повторила Анжела Владиславовна как ни в чём не бывало. – Очень уважаемый человек. Имеет диплом Международной академии парапсихологии и несколько престижных сертификатов!

– Мы что, в шестнадцатом веке живём?! – я не смогла сдержать возмущения, отставляя чашку. – Может, ещё костёр во дворе разведём и ведьм жечь начнём? Или сразу инквизицию позовём?

Галина Петровна испуганно ойкнула и впилась взглядом в свой блокнот.

– Вера Андреевна, – совершенно спокойно ответила Генеральная, помешивая сахар в чашке чая, – у нас подход всесторонний. Комплексный. Вы с Виталием ищете хакеров и вирусы, а господин Кузнецов ищет энергетические пробои и кармические узлы. Наука плюс духовность. Физика плюс метафизика. Двадцать первый век, знаете ли, век интеграции знаний.

– Это не наука! – я вскочила со стула. – Это мракобесие! Анжела Владиславовна, вы серьёзно хотите позвать к нам какого-то шарлатана с линиями судьбы?! Вы – физик-теоретик?

– Вполне серьёзно, – невозмутимо кивнула Анжела. – Квантовая физика, кстати, очень даже допускает существование тонких энергий. Почитайте про эффект наблюдателя.

– При чём тут эффект наблюдателя?!

– Не обсуждается, – твёрдо отрезала Анжела, и я поняла: всё, приехали. – Наша задача – встретить Новый год без этих безобразных песнопений и с восстановленной базой данных. Точнее, теперь это ваша личная задача, Вера Андреевна. На двоих с господином Кузнецовым. Он прибудет завтра с утра. Готовьтесь к сотрудничеству.

– Я отказываюсь…

– У вас есть премия квартальная? – ласково улыбнулась Анжела. – Хотите, чтобы она осталась?

– Это шантаж, – пробормотала я.

– Это мотивация, – поправила Генеральная. – Так что, Вера Андреевна, завтра к девяти утра. Познакомитесь с господином Кузнецовым. Постарайтесь быть… открытой к новому опыту.

Выходя из кабинета, я мрачно размышляла над услышанным. Единственное, к чему я хочу быть открытой завтра – это хороший глоток настойки валерианы.

Хиромант. В ИТ-компании. Искать хакеров.

Ну что же. Посмотрим на этого «господина Кузнецова». Если он окажется каким-нибудь жирным дядечкой с колодой потрёпанных карт и бегающими глазками – я, кажется, не выдержу и действительно костёр разведу. Прямо в офисе.

А пока мне предстояло ещё раз проверить систему. Потому что оперная «Ёлочка» – это, конечно, весело. Но терять базу данных перед сдачей проекта – совсем несмешно.

Интересно, верит ли господин Кузнецов в то, что хакеры могут быть результатом ретроградного Меркурия?

Скоро узнаю.

Глава 2. Дурят нашего брата

Явление господина Кузнецова в наш офис было обставлено с невероятной помпой, словно к нам пожаловал сам президент компании.

В девять пятнадцать вошла Анжела Владиславовна, окинула взглядом притихший офис, убедилась, что все сотрудники сидят на местах в ожидании, и удовлетворённо кивнула. Затем направилась к выходу – встречать Избранного.

Оценив по выражению её лица, насколько всё серьёзно, я тяжело вздохнула и выдвинулась в авангард встречающих. Галина Петровна, верная, как швейцарские часы, встала позади меня, прикрывая тыл.

Оглянувшись на сбившихся в кучку коллег, я грозно цыкнула:

– Не ржать! Всем молчать! Лёша, даже не думай!

– Вера Андреевна, а вдруг он правда колдун? – прошептала Марина-тестировщик. – Вдруг нас всех сглазит?

– Тогда у нас хоть будет официальная причина не сдать проект, – буркнул Виталий.

Я распахнула рот, чтобы ответить что-нибудь едкое, но в этот момент дверь открылась.

И я замерла с открытым ртом.

Вместо ожидаемого жирного дядьки с бегающими глазками в сопровождении сияющей Анжелы Владиславовны решительно вошёл…

Нет, не просто мужчина. Герой моих девичьих грёз.

Темноволосый, лет сорока пяти, спортивного телосложения. В безупречно сидящем тёмно-сером костюме и белоснежной рубашке, слегка – очень слегка! – распахнутой на груди, открывающей загорелую кожу. На подбородке лёгкая щетина.

В руках господин Кузнецов держал… стоп. Треснувший хрустальный шар и самый обычный термос. Контраст был настолько нелепым, что я едва не фыркнула.

Но фыркнуть не успела.

Потому что пронзительные глаза цвета жареного миндаля – нет, янтаря, нет, коньяка – взглянули прямо на меня. Только на меня. Словно вокруг больше никого и не существовало. Весь офис, двенадцать человек, просто растворились в воздухе.

Причём смотрели эти глаза на меня сразу всю. От скучных офисных туфель на низком каблуке до слегка сбившейся укладки. И смотрели так, словно… считывали информацию. Сканировали. Изучали.

– Всех приветствую! – произнёс вошедший. – Меня зовут Герман Сергеевич Кузнецов. Очень рад знакомству.

И улыбнулся. Чуть-чуть. Одним уголком рта.

Время остановилось.

Его голос с притягательной хрипотцой был глубоким, как бездонный колодец. И меня – профессионального программиста, рационального человека, женщину, которая не верит в гороскопы! – затянуло в этот колодец, как Алису в кроличью нору.

Моё тело от макушки до кончиков пальцев ног словно пронзило разрядом тока. Я судорожно тряхнула головой, пытаясь вернуть способность мыслить.

«Вера Андреевна, соберись, – одёрнула я себя. – Тебе сорок семь лет, а не семнадцать. И ты на работе. И это шарлатан!»

Что это вообще было? Похоже на разряд статического электричества от офисного ковролина. Или, может, новый свитер на самом деле синтетика, а не натуральная шерсть мериноса, как было нагло указано на бирке? Да, точно, это он виноват, китайский свитер!

Кузнецов, наконец, оторвал от меня гипнотический взгляд и неспешно пошёл дальше, очаровывать остальную, менее стойкую, часть коллектива.

– Ох, какой приятный мужчина! – громким шёпотом выдохнула Людочка из кадров.

– Девочки, мы работать будем или хиромантов обсуждать? – прошипела я, стараясь не краснеть. И решительно направилась в туалет стряхнуть наваждение. Нужно было срочно умыться холодной водой и привести чувства в надлежащий порядок. А заодно – морально подготовиться к совместной работе с этим… с этим…

«Хиромантом, Вера. Он хиромант. Шарлатан. Который пришёл искать энергетические пробои вместо вирусов», – напомнила я сама себе, плеская в лицо ледяную воду.

Когда минут через пять я вернулась, Кузнецов уже удобно устроился в нашей небольшой комнате отдыха, попивал кофе и увлечённо нёс околесицу про хиромантию, энергетические поля и кармические узлы.

Странно – очень странно! – но коллектив встретил Германа Сергеевича как родного. Как старого друга. Даже Настя из приёмной пришла и внимала, развесив уши. Хотя ей положено быть неотлучно на страже дверей в опен-спейс и кабинет Анжелы Владиславовны.

– Линия жизни отражает вовсе не продолжительность вашего существования, как многие ошибочно полагают, – вещал Кузнецов своим протяжным голосом так, что хотелось закрыть глаза и слушать, слушать, слушать… – Она показывает вашу жизненную энергию, запас сил. А вот линия судьбы…

Я хмуро наблюдала за этой сценой, наводящей на некоторые размышления. Анжела Владиславовна говорила, что кабинет хироманта находится в ближайшем к офису торговом центре «Галерея». Так не наведывались ли к нему раньше некоторые наши особо чувствительные дамы?

Та же Ксюша-дизайнер, которая сейчас смотрит на хироманта с плохо скрываемым обожанием, будто перед ней стоит не мужик за сорок, а Киану собственной персоной! Хотя этот Кузнецов ей, можно сказать, в отцы годится!

Или Людочка, которая, кажется, забыла моргать?

Даже Генеральная – и та не отрывалась от коллектива, внимательно слушала все эти оккультные бредни и кивала, как китайский болванчик.

– Линии ладони – это такой же достоверный источник информации, как, допустим, сетчатка глаза для опытного офтальмолога или анализ крови для терапевта, – продолжал заливаться соловьём Кузнецов. – Я могу рассказать по руке очень многое: о вашем детстве, здоровье, скрытых талантах, карьерных перспективах, личной жизни, совместимости с партнёром…

При слове «партнёр» Ксюша вздохнула так громко, что я поморщилась.

– Но я в своей практике использую не только знание классической хиромантии, – Герман Сергеевич сделал паузу и отхлебнул кофе. – Подхожу комплексно, работаю как биоэнергетик, и это позволяет получить более полную картину.

Всё, хватит. Пора переводить эту вакханалию в рабочее русло, если можно так выразиться о поисках мифических пробоев. А то он окончательно заколдует здесь всех, введёт в транс. А у нас, между прочим, сразу после праздничных выходных сдача проекта! И база данных до сих пор не восстановлена!

Я решительно вышла из-за перегородки и направилась к беседующим.

– Герман Сергеевич, – обратилась я к Кузнецову максимально деловым, холодным тоном, прерывая поток его сладких речей. – Предлагаю перейти непосредственно к делу. Вы в курсе наших проблем?

Он повернулся ко мне, и снова – этот взгляд. Изучающий. Слишком внимательный.

– Да, Анжела Владиславовна подробно ввела меня в курс дела, – кивнул он. – Весьма необычная ситуация. Очень… энергетически насыщенная

«Энергетически насыщенная» – это когда в базе данных папки пропадают? Господи, дай мне терпения.

– Ах да, Вера! – спохватилась Анжела Владиславовна, словно выходя из морока. – Вы же вышли в самом начале, и я вас ещё не представила друг другу как следует! Герман Сергеевич, – наш старший программист, Вера Андреевна Волгина. Вера – наша гордость, создательница всей системы защиты компании.

Она многозначительно подчеркнула последнее определение, явно намекая Кузнецову, что перед ним профессионал.

– А Герман Сергеевич, – продолжила Генеральная уже для меня, – очень известный и, что важно, эффективный хиромант и биоэнергетик. У него потрясающие отзывы. Я сама изучала!

Конечно, изучала. Небось всю ночь в интернете сидела, читала про ауры.

– Будем знакомы, – сухо произнесла я и протянула руку для делового рукопожатия.

Чётко. Профессионально. Чтобы сразу избежать любых намёков на какое-либо иное наше взаимодействие, кроме строго рабочего.

Кузнецов посмотрел на мою протянутую руку. Потом поднял глаза на меня. Улыбнулся – и в этой улыбке читалось явное озорство.

– Рад знакомству, Вера Андреевна, – произнёс он.

И этот манипулятор, обаятельный жулик взял и поцеловал мою протянутую для рукопожатия руку!

Поцеловал! На работе! При всех! В двадцать первом веке!

Его губы едва коснулись моей кожи – лёгкое, невесомое прикосновение, – но эффект был как от удара молнии.

Очередной мощнейший разряд статического электричества пронзил меня. Кажется, даже волосы зашевелились.

Я судорожно отдёрнула руку, как будто обожглась.

– Ну вот и славно! – торжественно провозгласила Анжела, игнорируя мой явный дискомфорт. – Рационалист плюс мистик – идеальный баланс сил для успешного расследования! Инь и янь, так сказать.

Она произнесла это с пафосом регистратора в загсе, который объявляет молодожёнов мужем и женой.

– Анжела Владиславовна, я не уверена, что это хорошая идея… – начала я.

– Подождите-ка, – внезапно перебил меня Кузнецов.

Он шагнул ближе – слишком близко! – и, прежде чем я успела отпрыгнуть, аккуратно взял меня за левую кисть. Его пальцы были прохладными.

Хиромант повернул мою руку ладонью вверх. Склонился над ней, изучая линии. Провёл указательным пальцем по так называемой линии жизни – медленно, задумчиво.

И моё тело мгновенно отреагировало. Целая стая диких мурашек пронеслась галопом по позвоночнику, разбежалась по рукам, ногам, добралась даже до ушей.

– Интересно, – пробормотал Кузнецов, не отрывая взгляда от моей ладони. – Очень интересно.

– Что интересного? – прошептала я, мой голос внезапно стал каким-то чужим, хриплым.

Он поднял на меня глаза. Янтарные, тёплые, и в то же время – серьёзные.

– У вас линия судьбы ломается, – медленно произнёс он. – Прерывается именно в районе Нового года. Видите этот разрыв?

Хиромант снова провёл пальцем по моей ладони. А я отчаянно попыталась сосредоточиться на его словах, а не на том, как это… ощущается.

– Этот разрыв означает большие перемены. Возможно, судьбоносные. Будьте крайне осторожны с тем, кому доверяете, Вера Андреевна, – его голос стал тише, почти интимным. – Особенно в ближайшие дни. Не всё, что кажется случайным, является таковым. И не все, кто рядом, желают вам добра.

Наступила мёртвая тишина.

Я стояла, не в силах отвести взгляд от своей ладони в его руке, его пальцев на моей коже, и думала только одно: «Китайский свитер. Это всё чёртов синтетический свитер виноват. Статика. Только статика. Больше ничего».

Глава 3. Иероглифы правды

К концу дня кое-что начало проясняться. Как ни странно, именно благодаря Герману Сергеевичу – этому типу с хрустальным шаром и невыносимо проницательным взглядом.

Анжела Владиславовна выделила нам для работы малую переговорную. Я притащила туда свой рабочий ноутбук, надеясь, что хоть это устройство не начнёт выдавать мне знаки свыше. Мы расположились за длинным столом, который занимал всю центральную часть комнаты, оставляя по краям лишь узкие проходы – развернуться негде.

Кузнецов деловито достал откуда-то блокнот, а свой хрустальный шар поставил на стол чуть в отдалении – торжественно, будто священную реликвию.

– Вам действительно необходим этот… шар? – не выдержала я, покосившись на магический предмет. – Может, карты Таро ещё достанете? Или маятник?

Уж очень раздражал меня треснутый сувенир из магазина эзотерики.

– Пока не знаю, – ответил Кузнецов с серьёзным видом, будто мы обсуждали необходимость служебного ноутбука, а не цирковой бутафории. – Но может пригодиться. Бывает, что энергетика предметов помогает настроиться на нужную волну.

Я закатила глаза так активно, что чуть не увидела собственный затылок. Ну конечно, энергетика. Чего ещё ожидать от хироманта?

В термосе оказался травяной чай – судя по запаху, убийственная смесь мяты, ромашки и чего-то подозрительного. Я решительно отказалась от любезного предложения попробовать напиток. Ещё не хватало, чтобы меня одурманили травками, а потом сказали, что так и надо для «открытия третьего глаза».

– Уверены? Это мелисса с мятой, успокаивает нервы, – Кузнецов улыбнулся, явно замечая скепсис на моём лице.

– У меня нервы в полном порядке, – соврала я, вспоминая, как сегодня дома чуть не побила своего кота Багса из-за клавиатуры, на которой он обожает спать. – Спасибо.

Кузнецов пожал плечами, налил немного своего зелья в прихваченную из офисной кухни белую кружку с надписью «Лучший сотрудник месяца» (интересно, у кого стащил?), отхлебнул с видимым удовольствием и приступил к делу.

– Вера Андреевна, давайте посмотрим весь перечень инцидентов, – он достал из кармана пиджака ручку с золотистым колпачком и открыл блокнот на чистой странице. – Прямо по порядку, с тринадцатого декабря, когда всё началось.

– Давайте посмотрим, – ответила я с плохо скрываемой иронией. Тоже мне, раскомандовался! Сидит тут, чаёк попивает, важный такой. Ну-ну, сейчас посмотрим, как у тебя с логикой, маг-недоучка.

– Лучше систематизировать по датам, так проще увидеть закономерность, – Кузнецов явно не замечал моего сарказма. Или делал вид.

– Хорошо, – я открыла файл с записями на ноутбуке. – Тринадцатого, в понедельник, появились комментарии на латыни в главном коде нашей программы. Текст был простой: «С Новым годом!». Но на латыни это звучало как…

Я немного смутилась и не стала произносить полную фразу вслух. Всё-таки Felix sit annus novus звучало несколько… неприлично.

– Что-то не так? – Кузнецов поднял глаза от блокнота, внимательно изучая моё лицо.

– Да всё не так! – возмутилась я, чувствуя, как щёки предательски краснеют. – Эти комментарии ни на что не влияли технически, понимаете? Просто появились – и висели там, как рождественская гирлянда. Странно и бессмысленно. А на следующий день – раз! – и исчезли сами собой. Как будто их никогда и не было.

– Интересно, – Кузнецов что-то записал. – Продолжайте.

– А пятнадцатого при включении рабочих компьютеров на всех мониторах возникали знаки зодиака. Причём в точном соответствии с астрологическими данными каждого пользователя! – я всё ещё не могла поверить в эту чушь.

– А у вас кто был? – зачем-то уточнил Кузнецов, и в его голосе послышалась любопытство.

– У меня Дева, – буркнула я. – Я в августе родилась. Двадцать восьмого числа, если так важно.

– О! Хороший знак! – оживился хиромант, и лицо его просветлело. – Очень хороший. Девы – люди системные, аналитичные, внимательные к деталям. У меня дочь Дева, между прочим. Удивительный дар к точным наукам, на программиста учиться собирается. В МГУ хочет поступить.

Ага, про дочь рассказал. Значит, пытается установить контакт, разговорить меня, войти в доверие. А потом начнёт выуживать личную информацию и продавать её конкурентам. Или ещё хуже – гадать на картах Таро о моей личной жизни! А вот фигушки!

– У меня кот Дева, – парировала я, не моргнув глазом. – В начале сентября родился, уже пять лет ему исполнилось. Зовут Багс. Тоже очень системный – ровно в семь утра требует завтрак, иначе концерт на всю квартиру.

Кузнецов на секунду растерялся, потом рассмеялся – негромко, но искренне.

– Хорошее имя для кота. Значит, одна живёте? Детей нет? – спросил он как бы между делом, продолжая что-то записывать в блокноте.

Всё, приплыли! Началось!

– Мы с вами здесь по делу собрались или просто поболтать о личной жизни? – я почувствовала, как внутри всё закипает от возмущения. Эти тонкие подходы к моему личному пространству по-настоящему разозлили. С ходу всё вычислил, да ещё и не стесняется! – Может, ещё номер паспорта продиктовать вам и девичью фамилию?