Академия Совершенствующихся 2. Асы Тартарии

– Его что-то тормозит? – предполагаю, продолжая идти вперёд и глядя под ноги.

– Возможно. Либо это его предел, – слышу ответ без интонаций.

– Кажется, звание гения академии здесь раздают направо и налево без какой-либо проверки истинных способностей, – фыркаю без веселья. Скорее даже зло.

– «Гении» нужны академии. Без них у учеников может пропасть стимул. Особенно с местной системой ценностей, – флегматично протягивает Лер.

Ничего не отвечаю и несколько минут иду молча, пытаясь смириться с услышанным и стараясь не сделать выводы сгоряча…

– Ты всегда был последователен в своём отношении к Адаму: я помню, как ты менялся, стоило мне заговорить о нём… однако, сам Адам никогда ничего не имел против тебя. Даже более того! Это благодаря ему я простила тебя и приняла таким, какой ты есть, – произношу в итоге.

– О, ты приняла меня! – хмыкает Лер, отводя взгляд в сторону, – Благодарю, это приятно. Потом напомни, в какой момент и как я тебя обидел?

– Ты прекрасно помнишь, в какой момент это произошло. Мы после этого даже не виделись… – опускаю глаза вниз, ощущая, как неприятно становится от воспоминаний о той ситуации.

– Это не тогда ли, когда ты по пьяни переспала с малознакомым старшим – отношение к которому всех в академии уже должно было навести тебя на мысль, что это не простой послушник… и когда тебе высказали за поведение, порочащее честь любой девушки, но сохранили твоё положение и даже позволили остаться безнаказанной? Помнится, я тогда пришёл сообщить тебе, что продолжать свои попытки наладить личную жизнь вместо продолжения самосовершенствования, будет не лучшей идеей, после чего ушёл выполнять свои прямые обязанности, – Лер останавливается и разворачивается ко мне, прямо и уверенно встречая мой взгляд. – Я не уверен в том, насколько по-разному мы воспринимаем те события, но что-то подсказывает, что я тебя не предавал. Не подставлял. Не унижал. И не обижал.

Смотрю на него, кусая щеки изнутри.

Слышать нечто подобное было неприятно. Даже больно.

Но крайне полезно.

Именно поэтому я сейчас терпела молча…

И всё же:

– Не знала, что секс на территории академии запрещён, – ровно произношу, решив довести разговор до конца.

– Он не запрещён, но не поощряется. Тут тебе не реалити-шоу для молодых людей без цели и талантов: мы сюда приезжаем не семью строить – мы собираемся вместе, чтобы работать над собственным бессмертием. И тебя в тот день отчитывали не столько за секс, сколько за то – где, с кем и как он у тебя произошёл. Помнится, вы с Дмитрием нарушили все правила, решив отдаться на волю чувствам, – сухо произносит Лер.

Сжимаю ладони в кулаки и сдерживаю порыв огрызнуться или как-то защитить себя. Он во всём прав. Меня занесло: я забыла, где нахожусь.

Но в своё оправдание могу сказать, что мне критически не хватало поддержки и банального человеческого тепла. Меня столько раз задирали, обесценивая весь мой труд над собой и вынуждая бесконечно задаваться вопросом – что со мной не так? В то время, как «не так» было со всей академией, а вовсе не со мной…

Я была новичком в этих водах и, разумеется, наделала ошибок. Но должна ли я винить себя за это?

– Эта страница моей жизни никогда не будет листом славы – однако, для стены позора она тоже не годится. Какой тут состав преступления, кроме глупости? Скажу прямо, я не стану извиняться за произошедшее – да и не перед кем!.. То был мой путь проб и ошибок. Путь, который привёл меня сюда – в это время и в это место, такой, какая я есть. Если тебе нестерпимо стыдно идти рядом, можешь объединить меня в пару с кем-нибудь другим для патрулирования леса. А, если нет, то незачем предаваться нравоучениям: на пользу нашим отношениям это точно не пойдёт.

– Мне не нужны никакие иные отношения с тобой, кроме рабочих!

Поспешный ответ Лера вынуждает застыть с резко опустевшей головой.

Он настолько брезгует…?

– Я тебя услышала, – бесцветно отзываюсь и иду вперёд.

– Я… я не то имел в виду… – резко качнув головой, произносит Лер, – Святослава… Свята!

– Не называй меня так! – останавливаю мужчину, стремительно развернувшись и вытянув руку вперёд, – Для тебя я только Саша. После окончания расследования у тебя не будет повода обращаться ко мне: я сделаю для этого всё возможное, обещаю. И проложу между нами такое расстояние, которое будет способно избавить тебя от необходимости помнить о моём существовании.

– Прошу, не торопись, – мягко просит Лер, мгновенно превращаясь в ласкового кота – этакий эквивалент пряника после кнута. – Я не хотел тебя задеть. Это…

– Умолкни, – требую, уловив звуки тихого разговора где-то далеко впереди, способного перетянуть на себя всё внимание с нашей неудачной попытки обсудить прошлое.– Разве не слышишь голоса? Ты можешь спугнуть тех, кто прячется в лесу!

Долгое молчание за спиной вынуждает обернуться: ни за что не поверю, что Лер способен так просто проглотить мою грубость – даже после того, как сам обидел меня…

Так и есть! Тот стоит, смотрит пристальным взглядом, в котором не было ни капли покаяния или смирения.

– Какой у тебя уровень? – неожиданно спрашивает он.

– А я почём знаю? Я была убеждена, что очнулась с уровнем Наставника, но вполне возможно пока это только Развитие Духовности. Я не ощущаю полного контроля над своей силой и всё ещё исследую все свои новые возможности, – жму плечом, стараясь выглядеть безразличной.

Вообще-то о том, что я должна быть на уровне Наставника я услышала из обращения к себе того рыженького паренька, а глава академии лишь подтвердил это при Дмитрии словами о важной наставнице… но, кажется, данное определение касалось меня из будущего – через пять лет, когда я должна была выйти из пещеры! Формально же я сейчас лишь на середине пути.

А Лер теперь явно слабее меня и не владеет божественным зрением, потому не может определить уровень моей силы. Это и хорошо, и плохо одновременно. Но больше всего – непривычно.

– А что? – прищуриваюсь.

– На несколько километров вокруг – ни одной живой души. То, что ты слышишь… этот разговор происходит намного дальше, – спокойно поясняет Лер. – Если ты и на ступени Развития Духовности, то, считай, почти на финише.

– А у Дмитрия какой уровень? – невзначай спрашиваю.

– Он стал наставником пару лет назад. Он же гений, – сухо отвечает Лер.

Разумеется.

Зачем, собственно, спрашивала?

Он из нас всех – истинный гений академии. А все остальные просто высоко подпрыгивают в попытке дотянуться.

– Так ты меня успокаивал, убеждая, что моя энергия изменилась, и что Дмитрий меня не узнает? Ты не можешь быть в этом уверен без своих артефактов! Верно? – внимательно смотрю на главу дисциплинарного комитета и по совместительству владельца загадочной сокровищницы, полной не менее загадочных предметов.

– Я верю Первому наставнику. Если он счёл достаточной твою маскировку, значит, этого и впрямь достаточно.

– Да уж! – усмехаюсь, запрокидывая подбородок, – Я ведь правильно поняла – ты предлагаешь мне успокоиться, уверовав в главу академии?..

– Слушай, для всех наставников, видевших тебя в старой одежде, ты была залётной представительницей другой школы, которой была назначена встреча у главы; эта легенда уже запущена в народ. У нас в последнее время всё более популярным становится ученичество по обмену. Для всех учеников Серого Пика ты была и являешься представительницей дисциплинарного комитета, а твой вид во время вашей встречи был искажен порошком видений, подействовавшим на всех окружающих: над этим витком легенды уже поработала Маргарита. Что касается тех двух процентов, что владеют божественным зрением и способны видеть твою суть под амулетом… даже при всём своём могуществе, они не смогут сказать точно – кто перед ними, поскольку твоё естество претерпело огромные изменения из-за длительной медитации! К тому же на тебе амулет и, возможно, не один – об этом же никому не известно?.. А наша организация – самая засекреченная во всей академии, и, поверь, это сделано неспроста: мы можем и должны пользоваться неограниченным количеством ресурсов, чтобы следить за дисциплиной сильнейших послушников! Поэтому опознать тебя сейчас – крайне трудно, не переживай.

– И, тем не менее, ты меня опознал сразу, – парирую мягко.

– Только по твоим реакциям, – качает головой Лер. – Визуально ты совсем не похожа на себя прежнюю. К тому же прошло пять лет: мало кто способен хранить твой образ в памяти так долго.

Открываю рот и закрываю. Потому что… ну, очевидно, что Лер этот образ сохранил. И ещё как. Он меня по телу узнал, а не по реакциям!

Это о многом говорит.

И говорит красноречивее всех произнесённых ранее «громких» слов…

– Ладно, предположим, меня действительно сложно узнать. Это немного успокаивает. Потом поделишься, какими техниками мне можно пользоваться, чтобы не выдать себя, – протягиваю негромко, мягко закрывая тему недоверия.

В конце концов, пока что меня и впрямь никто не признал. Никто кроме незнакомого мне ученика с Серого Пика, видевшего непосредственно мой выход из пещеры… и Лера.

Последний, в свою очередь, принял мой белый флаг и сейчас активно пытается прислушаться к звукам леса.

– Ничего, – произносит, качнув головой, – я не способен их услышать… О чём они говорят? И сколько их там?

Глава 5. «И на солнце есть пятна»

Концентрируюсь на своём слухе, попутно вспоминая, как у меня это получилось в прошлый раз: кажется, я была потрясена услышанным и непроизвольно вытолкнула из сознания все мысли, освобождая голову.

Ну, конечно! Первостепенная задача – очищение сознания. Когда-то Дмитрий дал мне странный совет – медитировать всегда, находиться в фазе активной медитации каждое мгновение своего пребывания в сознании. Тогда эти слова казались мне какой-то абра-кадаброй: ну, кто вообще на такое способен?

Ясно, как день, что Дмитрий способен.

И у меня получится!

Во мне основа ученика с Белого Пика. Судя по всему, талантливого ученика, ведь мне не могло так подфартить с божественным зрением! Оно совершенно точно досталось мне от предыдущего хозяина силы.

Почему же он умер?.. Отчего захотел распрощаться с жизнью?

С такими способностями он вполне мог жить в комфорте и продолжать своё совершенствование без каких-либо ограничений: академия любит молодых и талантливых… ну, если это не оборванцы-потеряшки, случайно поглотившие чужую силу.

Настраиваюсь на чужие голоса, звучавшие так далеко, что сложно было расслышать, о чём шёл разговор.

Хотя нет… дело не в этом… голоса больше не звучали. Я слышу драку!

– Ученики вступили в бой, – встречаю взгляд Лера, – должны ли мы их остановить?

– Если бы они дрались на арене, мы бы прошли мимо. Но здесь глухой лес, – весомо произносит тот.

– Со мной дрались везде, и никому нарушение правил не мешало жить, – замечаю на всякий случай.

– Ты будешь выплескивать накопленные обиды на незнакомых тебе учеников, лишая их своей помощи?

– А если это не простые «незнакомые мне ученики»? Мы можем спугнуть отступников, если это они!

– Или можем позволить чьей-то жизни оборваться, – парирует Лер.

– Предлагаю подобраться поближе и помочь по мере необходимости, – нахожу компромисс.

– Согласен, – кивает глава дисциплинарного комитета, и мы одновременно взлетаем в небо.

Бежать по лесу слишком долго, мы могли не успеть.

– Как ты ощущаешь свою силу? – неожиданно спрашивает Лер, пока мы летим по направлению звуков сражения в моей голове.

– Она не моя, – приходится признать, – это сила твоего друга.

– Теперь она не просто часть тебя: она тобой усвоена, и пропитала всё твоё существо. Вы с ней – единое целое. Поэтому не спорь, нынче это действительно твоя сила, – бесстрастно отвечает Лер.

– Я в ней купаюсь и не чувствую пределов. Это необычное ощущение, – решаю ответить честно. – Приятное и немного пугающее.

– Интересно, что же у тебя за уровень? – Звучит тихий вопрос.

– А ты? Ты больше не поднимешь – свой? Это предел или ещё есть шанс развиваться дальше? – решаю спросить из вежливости.

Ясно, что, несмотря на формально высокий уровень, его способности не дотягивают до нормы. Связано ли это с его способом обрести Основу – я не знаю, но уверена – он всё компенсирует артефактами из сокровищницы. Кажется, Лер слишком гордый для того, чтобы оставаться слабым в Академии Совершенствующихся.

– С этим ядром у меня есть все шансы развиваться дальше. Оно дорого мне досталось и буквально вплавило в меня несколько драгоценных амулетов, пока я пытался выжить. Поэтому… я не останусь далеко позади. – В итоге слышу довольно сдержанный ответ.

– Я не считаю, что ты позади меня. Ну, так, на всякий случай, – замечаю в дружелюбной манере.

– Я думал, что буду защищать тебя, как Он защищал меня когда-то… меня утешала мысль, что я способен тебе помочь и отдать долг Ему, – произносит Лер ни с того, ни с сего, а я понимаю, что он говорит о прошлом.

Том прошлом, когда я попала в академию с Цветком Самоубийцы внутри.

– Ты помогал. И ты не требовал ничего взамен, за что я тебе благодарна, – отвечаю мягко.

– Требовал. Потому не достоин твоей благодарности, – отрезает Лер, вновь становясь холодным истуканом и моментально обнуляя весь наш прогресс…

Решаю промолчать и присматриваюсь к лесной поляне впереди. Кажется, именно там сейчас шло сражение, частично скрытое кронами деревьев.

– Давай замедлимся, – предлагаю Леру и опускаюсь к вершинам деревьев, чтобы не попасться на глаза.

Картина, открывшаяся моим глазам, даже не сразу была опознана, как возможная… Адам, ничуть не изменившийся за пять лет, стоит не земле, глядя куда-то наверх тяжелым взглядом, его волк лежит на земле без движения; деревья вокруг повалены, а на одной из веток высокого старого дуба, уцелевшего в этом сражении, стоит молодой человек лет девятнадцать-двадцати, чья внешность кажется мне знакомой… всклокоченные светлые волосы, хищный взгляд, тонкая кость и белая форма с серым поясом… И огромные серые глаза.

– Зачем ты это сделал? – спрашивает Адам, чей взгляд становится всё более опасным.

– О, ты всё же перешёл к разговорам, сообразив, что так просто меня убить не получится? – усмехается… Ратя!

Это точно был он! Этот безумный блеск в глазах я хорошо помню!

Но о чём он говорит?!

– Ты мог выбрать себе в соперники кого угодно, но, даже если выбрал меня… зачем надо было убивать моего волка? – сухо спрашивает Адам; его длинные пепельно-серые волосы развиваются на ветру, намертво привлекая к себе внимание и вынуждая сетовать, что в округе нет ни одного художника, способного запечатлеть эту красоту…

– Я бы выбрал кого угодно, но ты достал уже засылать на все пики свою псину! Ты сам виноват, что жадничаешь и хочешь узнать секреты всех гениев академии. Раньше я бы оценил твою наглость, однако, теперь я догнал тебя и, присмотревшись поближе, наконец, понял, в чём твоя проблема…

– Может, озвучишь её? – спокойный голос Адама не может обмануть меня: я вижу, как он взбешён.

Челюсти плотно сжаты, черные глаза, не мигая, смотрят на соперника…

– Ты не развиваешься, – широко улыбается Ратибор, – остановился после обретения Основы. Это уже тревожный звоночек… раз даже самый загадочный пик не может помочь тебе освоить духовную волю!

Ощущаю движение за плечом и рукой показываю Леру, чтобы не двигался и сидел тихо. Оба послушника впереди – признанные гении, пусть статус одного и оспаривается уже вторым представителем местной элиты. В любом случае, в этот бой нам вступать не надо: они сами между собой разберутся, заодно снабдят нас полезной информацией.

Однако, едва заметное движение с левой стороны вынуждает присмотреться и обнаружить Лера в десятке метров от меня, следящим за послушниками так же пристально, как я минутой ранее…

Медленно оборачиваюсь и встречаюсь с голубыми глазами.

Хочу, было, отшатнуться, но пальцы, появившиеся на предплечье, останавливают, а указательный – с другой руки – поднимается к мягким губам и показывает, чтобы я не шумела.

Дмитрий слишком близко. И он удерживает меня на месте, сидя на корточках буквально в пятнадцати сантиметрах от меня!

Отворачиваюсь, не в силах долго выдерживать его взгляд, и смотрю на Ратю, который продолжал дразнить Адама. Не то, чтобы я хотела заступиться за последнего, но и оказаться на его месте не спешила. В данный момент я вообще не уверена, что могу сражаться, не выдав при этом своей личности…

– Как думаешь, кто из этих двоих победит? – слышу шепот на ухо и застываю, провожая табун мурашек, пробежавших от шеи вниз по спине, своим вниманием.

Хочу повернуть голову чтобы осечь Дмитрия взглядом, но моя скула натыкается на теплые губы… ПОЧЕМУ ОН НЕ ОТОДВИНУЛСЯ? Делаю резкое движение в сторону, но тут же возвращаюсь на место, пойманная в капкан из рук – со спины.

– Тебя вообще не учили сидеть в засаде? Откуда ты такая неумелая? – Слышу в его голосе веселье, но мне не смешно: я напугана!

Я всё ещё не готова к встрече и тем более к тесному общению с ним!

– Отпустите меня, пожалуйста, – прошу тихонько.

– С какой стати? Ты спугнёшь двух нарушителей, – звучит насмешливый ответ.

– Это дело дисциплинарного комитета! Если спугну, значит, так надо! – почти беззвучно огрызаюсь, досадуя на собственное тело, довольное этими объятиями.

– Как насчёт перейти ко мне на пик? Нам как раз очень не хватает молодых и красивых учениц, – тихо шепчет Дмитрий мне в волосы.

И это уже перебор! Реально перебор!!!

– Вы что, соблазняете меня? – оборачиваюсь, обдавая его губы своим дыханием.

Ну, давай, скажи! Скажи, что соблазняешь, и я получу шанс влепить тебе пощёчину!!!

– А ты хочешь быть соблазненной?.. – Вопрос ставит меня в тупик, и пока я растерянно ищу варианты достойного ответа, Дмитрий спокойно отстраняется с улыбкой на лице и всматривается вдаль, где застыли друг напротив друга два молодых гения академии.

– Это так печально, что даже со всеми своими связями ты не способен прыгнуть выше головы, – протягивает Ратя, явно издеваясь над своим оппонентом.

– Ты вывел меня из себя. На этом наш разговор заканчивается, – холодно произносит Адам, и на готовящегося к атаке Ратибора внезапно прыгает огромный громила, прятавшийся до этого неизвестно за каким кустом!

Даже я его не засекла, хотя полагала, что держу ситуацию под контролем!

Но что это?

Почему я узнаю этот лысый затылок?

Это не первый ли ученик предыдущего главы сейчас бросается на худого и не одаренного физической силой гения Черного Пика?

– Что происходит? – шепчу, ничего не понимая.

Потому что Ратибор едва успевает уворачиваться от размашистых ударов первого ученика, и совершенно точно не успевает применить ни одну технику: ему просто не хватает времени!

– Он всё-таки подчинил его, – потирая подбородок, протягивает Дмитрий и метко бросает сухую шишку в сторону Лера, которая удивительным образом набирая скорость в полёте, прилетает главе дисциплинарного комитета ровно в плечо.

– Что здесь происходит? – тут же покидает своё укрытие Лер, выпрыгивая со своего места прямо к послушникам, да так стремительно, что вычислить его предыдущее местоположение оказывается почти невозможно.

– Это ты мне скажи! – пытаясь отдышаться и вытирая кровь с губ, гневно бросает ему Ратя, – С какой стати на меня нападает этот громила, совершенствование которого явно нарушено?! Разве твой дисциплинарный комитет не должен разбираться с такими дефективными учениками?

Присматриваюсь к первому ученику предыдущего главы, переходя на другое зрение, и замечаю, что его духовное тело и впрямь повреждено и, кажется, давно: энергия движется в нём не гармонично, то и дело закручиваясь в маленькие вихри, впрочем, не доставляющие носителю заметного дискомфорта…

Хочу, было, повернуться к Дмитрию и увидеть выражение его лица: всё же этот ученик был довольно близок с его отцом, – но рядом уже никого нет.

Не хочет выдавать своё присутствие?

Вновь разворачиваюсь к трём послушникам, стоявшим далеко впереди и выяснившим отношения, и присматриваюсь к энергии оставшихся двух…

Что это?..

Почему я вижу это так?..

На Его основе есть пятна. Не увидеть их невозможно. И это не идёт ни в какое сравнение с вихрями у того, другого… Основа Адама теряет свой цвет!

Поджимаю губы, пытаясь не делать поспешных выводов, – уже в который раз за этот день, – и терпя поражение. Он либо нарочно уничтожает свою основу, либо сам не понимает, что делает!!!

Этак недалеко и до…

Ещё более страшная догадка поражает меня в самое сердце и заставляет сесть в позу для медитаций, чтобы очистить разум и не нанести себе вред. Некоторое время уходит на успокоение энергии внутри, а когда я возвращаюсь в реальность, вокруг меня уже нет никого – ни Лера, ни Адама, ни Рати, ни первого ученика предыдущего главы… ни волка.

Поднимаюсь на ноги и взлетаю в небо. Лечу к офису дисциплинарного комитета, потому что больше-то и некуда… Когда опускаюсь к зданию, из главного входа выходят Лер и Адам. Последний встречается со мной глазами, но быстро теряет интерес и отворачивается. Кажется, в дисциплинарном комитете полно послушников, которых он не знает в лицо…

– Ты с патруля? – будничным тоном бросает мне Лер.

– Да, только вернулась, – отвечаю, – на севере всё спокойно.

Понятия не имею, почему это ляпнула, но бровь Лера поднялась наверх.

А Адам даже не взглянул…

– Слышала, между учениками разных пиков произошла драка, – решаю хоть как-то обратить на себя внимание, но получаю весьма скромную отдачу – тяжелый взгляд своего непосредственного начальника.

Адам вообще не реагирует.

– Я как раз выясняю все обстоятельства, – с предупреждением в голосе отвечает Лер.

Он явно не рад моим расспросам.

– Можно к вам присоединиться, глава? – тут же напрашиваюсь и кое-как удерживаюсь от смешка: таким выразительным становится лицо этого самого главы дисциплинарного комитета.

Но он хотя бы не игнорирует меня, как некоторые!

– Мы можем идти? – Адам поворачивается к Леру, задавая один единственный – и никак не относящийся ко мне – вопрос.

– Да, конечно, – кивает тот, и они оба отрываются от земли. – Саша, за мной. – Слышу голос с небес и тут же срываюсь вслед за ними!

– Введёте меня в курс дела? – довольно громко спрашиваю, – Куда мы сейчас летим?

– На Серый Пик, встретиться с Пятым наставником, – без эмоций отвечает Лер, а я буквально скисаю.

А сразу сказать нельзя было, что именно туда?

И зачем этим троим встречаться? Дмитрий ведь только что из кустов наблюдал за дракой Адама и даже подтолкнул Лера – вовремя остановить произвол! Что, на месте всё выяснить нельзя было?!

По выражению моего лица Лер догадался, где я видела все эти встречи, потому сейчас летел, посмеиваясь.

Ладно, не буду говорить ему, что подобные реакции никак не сочетаются с его словами «держи меня подальше от своего любовного треугольника». Судя по всему, кое-кто планирует знатно повеселиться на этой сходке.

Прикусываю клыком край губы и перевожу взгляд на спину Адама впереди…

Его волка только что убили, его авторитет сравняли с землёй парой хлёстких фраз, и буквально через пару минут он станет частью представления на своём собственном пике, глава которого по какой-то причине будет делать вид, что ничего не знает и вообще сидел в своем кабинете в ус не дул…

А, может, Дмитрию по какой-то причине необходимо скрывать от Адама свою осведомленность о его ситуации?

– Глава! – подлетаю к Леру и понижаю голос, – Можешь мне кое о чем поведать?

Лер складывает несколько мудр и нас накрывает незримым куполом, защищающим от прослушивания, – если я смогла верно опознать часть функций этой странной техники. Что за конспирация такая, мне было сильно любопытно, но я сдержала порыв расспросить о причинах… Не до того сейчас.

– Спрашивай, – бросают мне, пока мы оба летим за Адамом.

– Каким было его наказание? – киваю на спину впереди-летящего, затем пускаюсь в объяснения, словив ничего не понимающий взгляд главы дисциплинарного комитета: – Он должен был понести наказание после того, как вмешался в процесс обретения основы ммм… ну, той девушки, что сидит в пещере! – решив перестраховаться, быстренько нахожу самой себе безопасное определение.

– Это засекреченная информация, – с холодком в голосе отвечает Лер.

– Слушай, мы прилетим с минуты на минуту! И я хочу понимать, что здесь происходит!!! – начинаю шипеть, подлетая ближе к нему.

Ясно же, что Адам не смог ассимилироваться в академии после возвращения, – если можно так выразиться: к нему нет доверия даже у главы его пика! Никак иначе я не могу интерпретировать то, чему стала свидетельницей.

Дмитрий тайно следит за Адамом.