- -
- 100%
- +
– Далеко ещё, я так устала?
– Скоро приедем, отдохни, может вздремнёшь? Давай дремани немного… – сказал он полушепотом и улыбнулся.
Марина ещё несколько километров храбрилась, старалась побороть это желание, внимательно вглядывалась в ухабистую деревенскую дорогу, но прямая, монотонная линия и надвигающаяся ночь, убаюкивали, в конце концов она сдалась. Не заметно для себя, измученная долгой дорогой, женщина крепко уснула и даже увидела странный сон.
Казалось, уже наступило утро и снова опустилась кошмарная, изнуряющая жара. Минивэн мчал с огромной скоростью и почему – то музыка орала на всю катушку. Генка что-то бормотал себе под нос, она прислушалась, ей показалось, что он поёт зажигательную, ковбойскую песню.
– Сколько времени?! – попыталась узнать женщина, разлепляя сонные глаза, но музыка такая громкая, что он даже внимания не обратил, продолжал, как загипнотизированный петь свою песню, почему-то попивая пиво!
«Да, это самое настоящее пиво, бутылка покрылась испариной, значит пиво холодное, но откуда? Неужели она проспала остановку? Наверное по пути был магазин и её не удосужились разбудить! Как же это по-свински…»
Она от возмущения не знала, как себя вести и сделала первое, что пришло в голову, протянула руку и убавила звук орущего магнитофона.
– Ген, откуда пиво и почему ты пьёшь за рулём? Ген!? – она вопросительно, с упрёком посмотрела, но он будто не слышал, как ни в чём не бывало, продолжая напевать мелодию из Hugo «99 Problems»!
Эта песня напоминает дикий запад, ковбоев и вот такую охрененую жарищу, она звучит, как нельзя кстати!
– Блин даже пиво где-то надыбал, продуман такой! – подумала Маринка, но в слух ничего не сказала.
Она посмотрела в лобовое стекло авто и увидела странное колебание изображения впереди, напоминающее мираж.
– Что это..? – еле слышно пробурчала женщина и на удивление была услышана.
– Где? – переспросил Генка.
– Вон там, видишь, такое нереальное искажение… чёрт знает что, мираж вроде? Удивительно, будто другая реальность, не нахожу слов, чтобы описать, но выглядит, аж дух захватывает… – говорила Марина не отводя глаз от увиденного над дорогой.
– А это… смешная ты, ничего удивительного, это всего лишь марево. Бывает в очень жаркие и солнечные дни. Искажение из-за потоков воздуха поднимающихся над раскалённой, ну или сильно нагретой поверхностью. Да красиво, завораживает… – согласно кивнул он и протянул ей ещё холодное пиво.
– Твоё любимое. – сказал он и голливудская улыбка озарила красивое, но уставшее лицо, Марина тоже улыбнулась в ответ и протянула руку, чтобы взять пиво, но именно в этот момент произошёл мощнейший удар справа. Краем глаза, она заметила грузовик и голову мужа буквально треснувшую пополам. Содержимое с брызгами, стало вытекать прямо на её искаженное ужасом лицо, это последнее, что она разглядела, перед тем, как окончательно отключиться.
Марина почувствовала сильный толчок и ужасный звон в ушах. В страхе, она схватилась за прошитый острой болью лоб, ватной рукой, ощупала изнывающую голову, липкие волосы свернулись колечками совсем не от пота, она закусила губу, чтобы не закричать и не напугать детей! Мысль о них заставила проснуться и открыть глаза.
– ГЕ- НА! Ч-Т-О ПРО-ИС-ХО- ДИТ!? – испуганный голос звучал, как в замедленной пленке, ей показалось она видит, каплю собственной крови, так же медленно скатывающуюся в зрачок её глаза! Именно поэтому, окружающее изображение стало красным, ухо уловило доносящиеся испуганные крики детей. Машина завалившись на обочине набок проскользя по инерции ещё немного в кювет, наконец-то остановила свой смертный ход.
Когда Марина пришла в себя, было очень темно, но свет фар хорошо подсвечивал.
– Дети! Дети! – закричала она выбираясь из машины.
Её охватила паника, волна умопомрачительного страха за своих малышей, но на удивление они оказались живы и почти не пострадали, Инга разбила нос, но кровь удалось остановить очень скоро, Антон ушиб колено, но перелома вроде не было, Кирилл стукнулся головой, но тоже был жив… жив… Очень сильно пострадал пёс по кличке Оскар и Генка до сих пор был без сознания. Марина промыла свою рану на лбу водой, кровь долго не останавливалось, но она и ребята, не смотря ни на что, поспешили вытащить отца из машины, суетились в поисках аптечки. Марина опустилась на колени и послушала сердцебиение мужа. Убедившись, что он жив, набрала холодной воды в руки, намочила полотенце и приложила к его распухшей голове, когда оказывала первую помощь, нащупала, на затылке огромную шишку.
– Дети нужна ваша помощь! Сейчас постараемся завести машину, нам нужно выбираться отсюда, чем быстрее, тем лучше! – скомандовала она и все вместе они вытолкали машину из кювета.
Кирилл остался с отцом и Оскаром, а Марина поспешила за руль, машина не сразу, но завелась и она молниеносно, но, как можно бережнее перенесла пострадавшего питомца в салон, а затем подбежала к мужу.
– Гена!? – прошептала она.
– Гена?.. Потерпи, сейчас мы поедем, милый! Сейчас… – шептала она ему прямо на ухо.
– Прости… – послышался его слабый голос.
– Тихо, не разговаривай! Тихо! Молчи! Всё будет хорошо, слышишь? Всё будет хорошо! – через какое-то время, они снова ехали в своём минивэне, по извилистой дороге, только за рулём, на этот раз, была окровавленная Марина.
– Мы семья, нам надо быть сильными, мы выберемся. – думала испуганная женщина, пытаясь угомонить тяжелое дыхание, беспрестанно, внимательно всматриваясь в темную непрекращающуюся дорогу, в надежде увидеть дом, в котором горит спасительный свет.
Да, это была семья состоявшая из пяти человек и одной собаки по кличке Оскар. Мама Марина была в прошлом талантливый фотограф, но потом вышла замуж за высокого и красивого, подающего большие надежды, а так же юного архитектора Генку Савинова и как говорится обабилась. Вся её жизнь состояла, из ежедневной уборки огромного дома и заключалась только в решении бытовых проблем или проблем детей, мужа и домашнего питомца. Марина давно не чувствовала себя любимой женщиной, она была кто угодно, прислуга, домохозяйка, рабыня, мать, но не любимая жена. Часто, когда дом затихал, она ощущала одиночество, обреченность и безнадежность настоящего. Казалось жизнь проходит мимо в такие моменты, хотелось изменить всё, сбежать, скрыться. Но вместо этого самодурства, печальная женщина волоклась в комнату малышей и чумные, задиристые мысли улетучивались моментально. Она садилась на край кровати кого-нибудь из детей и с любовью вглядывалась в спящие родные черты. Усталая улыбка невольно озаряла её лицо, опустив голову, она смиренно шла в огромную супружескую постель. Однажды она спросила Гену.
– Зачем нам такая огромная кровать? Мы с тобой, как на разных полюсах, я теряюсь тут. Нет правда… она какая-то неуютная, холодная… Помнишь, как мы с тобой раньше, на полутораспалке, хи-хи… – хихикнула Марина прижимаясь к мужу.
– Ничего смешного не вижу! Нашла что вспомнить, нищету!? – отмахнулся он, так и не дав ей договорить…
Сейчас она ехала и молила Бога, что бы он выжил, чётко осознавая, что любит, что всё это время была счастлива и просит у невидимых всемогущих сил, ещё только один шанс.
Именно сейчас в голове проносились приятные воспоминания связанные с ним, их оказалось несметное количество. Да одно рождение их первого сына чего стоило… Генка прыгал от радости словно сын это всё чего он хотел от жизни… Всё, что он делал, было ради семьи. И тогда в спокойной жизни она забывала об этом, перестала ценить и принимала всё за должное. Типичная ошибка, зажравшихся баб. Их проблема в том, что пока жареный петух не клюнет, они не прозреют. Именно такой петух в данный момент долбанул в самое Маринкино темечко, возможно слишком поздно открывая глаза на очевидные вещи.
Всё было, как в тумане, она управляла машиной, будто в бреду или во сне. Всё, что произошло, казалось неправдоподобным, в чувство реальности возвращали редкие стоны Гены и поскуливания Оскара, но в конце концов, вдали, показался слабый, спасительный огонёк, она нащупала педаль газа и нажала в пол.
Какая издёвка судьбы… – промелькнула горестная мысль.
Они не доехали всего пару километров… Марина смутно помнила, как ей удалось отыскать этот огромный особняк, ей казалось, что она хаотично сворачивала, но не по наитию, а видела слабый огонёк указывающий путь к спасению. Наконец-то машина уперлась в огромные железные ворота, обрамлённые густым лесом. Женщина в панике вылезла и стала кричать, пытаясь открыть запертые на огромную цепь проёмы, всё безуспешно. Она в решимости снести к чёртовой бабушке препятствие, двинулась к машине и тут же услышала за спиной гулкий мужской голос.
– Эй! Почему Вы хулиганите!? – Марина слышала только голос, мужчина был освещен фарами, поэтому не удавалось разглядеть его лица, различался только бесконечно длинный, худой силуэт, это всё ни сколько не помешало кинуться к нему на встречу, и уже через секунду она, как ошпаренная со всех ног рванула обратно к проёмам.
– Помогите! – закричала она буквально падая на колени, её окровавленное лицо заливали горячие слёзы.
Человек по ту сторону, не говоря больше ни слова, спешно зашерудил цепью пытаясь, как можно скорее отворить ворота.
– Что с Вами?! – выкрикнул он испуганным голосом.
– Авария!!! Мой муж пострадал, пожалуйста! Он там в машине… помогите..! – бормотала она бессвязные мольбы.
– Скорее въезжайте, ну не стойте же, важна каждая минута. – он понял что женщина в состоянии шока просто не понимает чего ему надо.
Сбивчивым взволнованным голосом мужчина попросил сесть плачущую Марину в машину и сам сел за руль. У главного входа здания, которое находилось в глубине леса, горел слабый свет. Огромные, входные двери выглядели, неприступными, массивными и невероятно тяжёлыми, словно двери древней крепости в одной из створок виднелась более привычная дверца, которая и отворилась.
Марина почти ничего не соображала, то и дело проваливаясь в полуобморочное состояние, в ушах не прекращая звенело, голова кружилась, мысли путались, её даже пару раз вырвало, какой-то желто-коричневой слизью. Вокруг суетились незнакомые лица, которые, как бы медленно проплывали рядом, издавая гулкое эхо чужих голосов. Ей казалось, что это сон, страшный, пугающий кошмар продолжается, она попыталась узнать где её муж, где дети, но ватный язык издавал нечленораздельное мычание, удивлённые незнакомцы протягивали к ней руки, продолжая кружиться словно и не люди вовсе, а марионетки на нитках. Марина зажмурила глаза посильнее в надежде проснуться, но открыв их вновь, стало ясно, никакой это не сон.
– Вам необходимо успокоиться! Прошу Вас! – говорил далекий, таинственный голос.
Изображение плыло, глаза щипала заливающая из раны кровь, Марина попыталась вытереть её, но почувствовала лёгкий укол в плечо, обернувшись удивлённая женщина обнаружила, что ей сделали дозу какой-то инъекции, немой вопрос так и повис в воздухе.
– Ус-по-ко-и-тель-ное? – проползла последняя мутная мысль и она отключилась.
Когда Марина наконец-то открыла глаза вновь, то не понимала где находится и сколько была в отключке, день, неделю, а может быть месяц? И даже это, её не беспокоило по настоящему.
– Дети… Гена..? – крутилась беспомощная, вопросительная мысль в голове.
Комната в которой она очнулась, от казалось долгого сна, была просторной с высоким, бесконечно высоким потолком, слабое освещение горело тусклым, но приятным глазу, тёплым светом. Марина попыталась осмотреться вокруг и аккуратно приподнялась на локте. Сразу стало ясно, судя по размерам и количеству подушек, это не больничная кровать, а уж когда женщина мельком окинула убранства комнаты, то поняла, к палате, это, точно не имеет никакого отношения. Она попыталась встать. За своё состояние, здоровье и вообще жизнь, не сколько волновалась. Превозмогая головокружение и ноющую боль в затылке, упорно, но медленно, неуверенными шагами, двигалась по направлению к двери с старинным резным рисунком. Толчок, ещё толчок, снова и снова пыталась отворить упрямый засов или замок, Марина отчаянно теребила не поддающуюся ручку, слабея с каждым разом всё сильнее.
– Пожалуйста. – еле слышно простонала она.
– Кто-нибудь! Эй!!! – ответа не последовало..
Глава №2
Шёпот
Наверное она упала в обморок, потому, что когда пришла в себя, то странным образом оказалась опять в постели. Открыв глаза, первое, что пришло в голову, это мысль, о том, что она вообще не вставала, а просто напросто увидела дурной сон. Правда на этот раз всё было как-то по другому, чувствовалось чьё-то присутствие. Женщина медленно осмотрелась и заметила движение в тёмном углу комнаты, там, где стояло старое кресло в котором явно кто-то сидел и молча наблюдал за ней. Она слышала его дыхание и ухо, её ухо, точно улавливало еле различимый непонятный шёпот… Её взгляд скользнул дальше по направлению к той самой двери, именно такую старинную с замысловатым рисунком, она уже видела в своём сне… Мутный взгляд остановился на оставшейся валяться одинокой тапочке, которая по всей видимости слетела с её ноги, в тот момент, когда её тащили в постель..? Или когда упала в обморок… Она не знала, что и думать, но решила не медля развеять свои страхи.
– Кто здесь? – спросила женщина, уверенным тоном.
Тень в углу комнаты зашевелилась, вздохнула и стала подниматься, увеличиваясь в размере, как раковая опухоль, надвигаясь, угрожающе поскрипывая, своими пугающими шорохами.
– Эй, что за чертовщина?! Выйдите на свет, Вас не видно! – прикрикнула Марина и тень притихла.
– Ничего не понимаю… – прошептала женщина, решительно поднимаясь Марина напрягла зрение пытаясь разглядеть этого шутника.
– Не вставайте пожалуйста. – послышался робкий незнакомый голос.
– Вам, это врредно… – сказала тень, картавя слова и двинулась вперед к свету.
Марина невольно напряглась ожидая чего угодно и то, что она увидела, её очень удивило. Из тёмного угла вышел пухленький мужчина, напоминающий веселого молочника из рекламы, только очень маленького роста, «не более 160 сантиметров», с приятной, тёплой улыбкой, его лысеющая голова, как застенчивая девица, была смешно прилизана, «прикрыта», длинной челкой, которую он зачёсывал на один бок. Топ, топ, топ, перебирали маленькие ножки торопливо приближаясь к постели больной.
– Марри, поврремените вставать пожалуйста..? – говорил незнакомец растягивая слова, картавя на французский манер.
– Жюль. Д. Бонье, к вашим услугам. – представился молочник, галантно взяв её ручку, легонько сжав своими маленькими, толстенькими пальчиками.
– Жюль… Хмм… Француз что ль? – подумала Марина но ничего не сказала.
– Вы попали в аваррию, я фельдшер в этих крраях, как только узнал, пррибыл выполнить свой вррачебный долг, так сс… казать. – пояснил он.
– Послушайте, где мои дети, муж? Я, я хочу их видеть! – умоляющем тоном попросила она, не выпуская его пухлой ручки.
– Конечно! Рразумеется, только давайте договорримся так! Для начала, выслушайте меня! – Марина согласно махнула головой, он выдохнул и продолжил.
– Ваш муж и старрший сын, доставлены в горродскую больницу… – он заметил её волнение и сразу же продолжил не давая вставить даже слова.
– Доставлены в больницу, но, их состояние стабильно!! Вы слышите?! Стабильно! Пррошу Вас, милочка, сохрранять спокойствие, не стоит волновать себя и детей! Мы с Вами договоррились? – она еще раз махнула головой в знак согласия.
– Доктор скажите, что с ними? Мне будет спокойнее если я буду всё знать! Я постараюсь вести себя сдержано, но вы поймите меня, я ведь мать! – он похлопал её по руке и присел на край кровати.
– Марри… Ваш муж, получил черепно мозговую трравму, на данный момент, он уже неделю, как в коме, а мальчик попал в больницу позже, у него был сильный удар в затылочной части головы и сразу этого не заметили… Он ведь был в сознании, норрмально говоррил, вел себя спокойно и ни сказал не слова о тяжелой травме! Его пррооперрирровали и он сейчас в рреанимации… – доктор заметил панику в её глазах и поспешил успокоить.
– В рреанимации, но у него стабильное состояние! Послушайте в горроде очень сильные хиррурги, вррачи знающие своё дело, я прросто уверрен, в том, что скорро ваших рродных выпишут!.. – сказал он.
– Ах да… чуть не забыл, пёс к сожалению… погиб, он очень постррадал и… в общем, не спасли! Мне жаль… Я, пррошу Вас Марри, ведите себя благорразумно, у Вас сильнейшее сотррясение, вставать категоррически воспррещаю! Покой! Стррогий, покой! А детей, я сейчас же прриведу! Договоррились? – говорил он требовательным тоном, потряхивая её слабую руку.
Марина на секунду прикрыла усталые глаза, а когда открыла их вновь, комната оказалась пуста, доктор будто растворился в воздухе.
– Сотрясение!.. Ммм… вот откуда эти странности, шорохи и звуки, вот почему, мне мерещится разное. Оскара жалко, бедный мой пёсик, хорошо, что все остальные живы. Спасибо Боже! – подумала она, и одинокая слеза скатилась по худощавому лицу.
Возможно, эта слеза превратилась бы в целый потоп, если бы не тихий стук в дверь. «Тук… тук…» послышалось вдруг.
– Да, да, входите! – сказала Марина приподнимаясь в постели.
Дверь отворилась и в комнату вошли взволнованные дети. Инга сильно хромала, шла медленно опираясь на костыль, а Кирилл шёл быстро, почти бежал. Когда они всё же подошли Марина заметила огромный синяк, который покрывал всю правую сторону головы и несколько швов на лбу и кончике брови.
– Мама! Мама!!! – воскликнул Кирилл утирая предательские слёзы.
– О, мой малыш… ни плач, не надо, всё будет хорошо! – успокаивала она крепко прижимая хлюпающего мальчика, всё это время Инга стояла в стороне, Марина призывно протянула к ней свободную руку, но девочка так и не подошла.
– Что такое милая? – тихо спросила удивлённая мать.
– Что с тобой?! Иди скорее, я так соскучилась… – попросила она, но девочка упрямо стояло поодаль.
– Она злится на папу… – еле слышно прошептал Кирилл прямо на ухо матери.
– Ты злишься… Я понимаю тебя, но… – начала было Марина.
– Злюсь?! – перебила её Инга.
– Я ненавижу его! Только он виноват, в том, что произошло и не смей его защищать! Уснуть за рулём?! Из-за него умер Оскар! И Кира, и все мы, пострадали… – кричала она и этот крик перерос в истерический плач.
Марина постаралась взять себя в руки, встала с кровати и пошатываясь подошла к дочери, она встала на колени перед ней и сильно обняла прижимая её к себе, девочка уткнулась к матери в шею и тёплые ручейки слёз покатились вниз под ночную сорочку Марины.
– Тихо дорогая, тихо… Он очень виноват, но и я тоже, ведь и я уснула, понимаешь? Если бы я не спала, то этого бы не случилось, верно? К сожалению, такое случается, это несчастный случай! Мы всего лишь люди, мы слабые люди… Если ты ненавидишь его, то и меня ненавидь тоже! Я не меньше виновата… – говорила она неустанно поглаживая её мягкие волосы и вскоре девочка успокоилась.
– Я тоже спала… – тихо прошептала она, хлюпая носом.
– И я тоже… – вторил Кирилл грустным голосом приваливаясь к ними.
Его худые ручки обнимали их сверху, поглаживая руку Инги, а свой нос он погрузил в волосы мамы и зачем-то вдохнул её запах, почему-то ему показалось, что она пахнет зеленым яблоком, кисло-сладкий аромат успокаивал.
– Какое счастье, что она жива… – пронеслось в голове и от этой мысли мальчик открыл глаза.
– Значит действительно, несчастный случай… мы все спали, все… – задумчиво бормотала девочка.
– Прости… меня мам? Ты простишь?.. – прошептала Инга.
– За что? – поинтересовалась Марина вглядываясь в зарёванное лицо дочери.
Она отодвинула прилипшие от слёз волосы, обняла ладошками щёки девочки и поцеловала в нос.
– Ну… за это… – стеснительно сказала Инга, имея в виду истерику.
– Перестань милая, всё нормально, я люблю тебя и вместе мы, что?..
– Сила!? – выкрикнул Кирилл.
– Правильно…
– Маррри!!! – послышался за спиной недовольный возглас.
Марина обернулась, в пороге стоял доктор Жюль недовольно подпирая свои пухлые бока руками.
– Маррыы, мы ведь договоррылись?! Немедля в постель, пррошу Вас! Дети, дети, а ну-ка, бегите игррать, Вас ждут в холле! – закончил он.
Помогая женщине подняться с пола и лечь в постель, он недовольно фыркал, надувая щёки и бурчал себе под нос что-то на Французском, что очень смешило Марину.
– Вы знаете доктор, я, всё же, волнуюсь за детей, как они без моего присмотра? – высказала она свои опасения, как только удобно устроилась на кровати.
– Как это, без пррэсмотрра?! – воскликнул молочник высоко задирая брови домиком.
– За ними хорроший пррэсмотрр, Надежда Андррэевна имеет грромаднейший опыт и у нас самый лучший поварр, Люк, Фрранцузз между пррочим… – гордо сказал он и подмигнул.
– Так что, будьте спокойны, Марри, думайте о своём состоянии, детям нужна здорровая мать!
– Да конечно… но я думала, здание заброшено, понимаете? Муж сказал, что тут только управляющий, ну типа сторожа… не понимаю!
– Всё так и управляющий есть, только здание не забррошено, оно трребует рреконстррукции левого кррыла и отдельно стоящих зданий на дворровой территоррии, а территоррия тут будь здорров! Послушайте Марри, Вы всё увидите своими глазами, только ррежим прридётся соблюдать ещё несколько дней! Я надеюсь мне не прридётся прросить ночную сестру стерречь Вас, Вы ведь не маленькая девочка?
– Ооо нет, сестру не надо, но мне важно знать где ванна и туалет… – спросила она смущаясь.
– Ах да, конечно! – воскликнул он, хватаясь за голову.
– Люси! Люси, пррошу Вас войдите! -пропищал он поворачивая голову ко входу.
Дверь отворилась и на пороге оказалась хрупкая юная девушка, лет двадцати пяти, её худое лицо обрамлял белый чепец, напоминающий средневековье, она учтиво улыбнулась и подошла.
– Люси, доррогуша, сделайте ванну для Марры и помогите ей, пожалуйста! Ваше пррисутствие пока необходимо так, как у больной может закружится голова. Как только всё закончите, поднимитесь ко мне. – сказал он и вышел.
– Люси, где здесь туалет? – сразу же спросила Марина.
Девушка улыбнулась и протянула руку помогая ей подняться, в дальнем углу комнаты была дверь в которой и располагался отдельный туалет, а рядом была роскошная ванная комната, не уступающая по размеру целой спальни. Когда Марина заглянула туда, то буквально обалдела от увиденного, её мозг советской закалки никак не мог понять, почему ванна не два с половиной метра, где напичкано всё, включая стиральную машину и разумеется унитаз. Ни то чтобы она, соскучилась по привычному быту и ей стало резко недоставать неудобных удобств, наоборот, она внутренне ахнула от счастья, отдельно стоящая ванна, мечта любой женщины и её собственная. Но, всё это, отошло на второй план, желание помыться, было настолько сильным, что, как только она сделала свои дела в туалете, моментально погрузилась в теплую, ароматную воду припорошенную пышной пеной.
– Мммм… – вырвалось из её груди.
– Какое блаженство… Столько лет живу на свете, а ванну начала ценить только сегодня… – подумала Марина и открыла глаза.
Люси учтиво вышла сказав, что посидит на кресле с книгой и если понадобится, то она непременно это услышит в приоткрытую дверь. Марина расслабилась окончательно и даже тревожные мысли по поводу мужа и сына на время отступили, она не надолго задремала. Сквозь дрёму женщина слышала, как с крана стала капать вода. Скатившаяся капля разбивалась о гладь таинственно шлёпая, всё быстрее и быстрее, словно невидимый кто-то откручивал затянутый кран: «Шлёп… шлёп… шлёп, шлёп, шлёп, шлёёёппппп.» потекла маленькая струйка. Марина еле, еле разлепила глаза и посмотрела на разбушевавшийся кран с которого текла вовсе не вода, а красная густая кровь. Марина вскочила в ванной, голова её закружилась и она со всего маху рухнула обратно, больно ударяясь локтем, напуганная женщина, захлёбываясь, погрузилась в окрасившуюся в кровавый цвет воду с головой. Через секунду она уже была на поверхности, вода с крана текла абсолютно прозрачного цвета, ещё сильнее взбивая ароматную пену в ванной, непонимающая женщина ощупывая ноющий локоть закричала имя сестры.
– Люси!!! Люси, пожалуйста! – повторяла она откашливая мыльную воду.
Дверь отворилась и на пороге стояла удивлённая медсестра.
– Что-то не так? – спросила она спокойно.
– Я не хочу больше, помогите мне вылезти, голова… кружится. – тихо сказала Марина и протянула влажную руку ища помощи и спасения.
– Скажите Люси, может Вы знаете, в этом месте эмм?.. – запнулась она показывая на воду.
– В ванной? – уточнила удивлённая сестра.
– Да, в ванной… кто-нибудь умер? Простите, Вы не подумайте, что я спятила… Хотя и такое вполне возможно, после катастрофы мысли в голове похожие на сыр Маскарпоне и вообще творится что-то необъяснимое, допускаю всё что угодно. – говоря это, она ощупала забинтованную голову и промокшую повязку.