Пункт мелким шрифтом

Глава 4

Сегодня был их первый официальный выход в свет. Аве принесли роскошное платье – лёгкое, струящееся, цвета глубокого изумруда, который подчёркивал каждый отблеск её глаз и мягко играл с оттенком кожи. Ткань скользила между пальцев, словно дышала. Она провела ладонью по гладкому шелку и невольно задержала дыхание: было ощущение, что это платье принадлежит не ей, а какой-то другой женщине, созданной для софитов, вспышек камер и внимательных взглядов.

На лейбле золотыми буквами сияло Dolce & Gabbana – и эти буквы будто бы ослепляли её, напоминая, что теперь она часть чужого мира, где каждый шаг стоит денег.

Украшения лежали рядом – тонкое ожерелье и серьги, словно сотканные из света. При малейшем движении они ловили отблески лампы и рассыпали их по стенам серебряным дождём, превращая комнату в декорацию к фильму.

Ава стояла перед зеркалом.

На неё из отражения смотрела девушка, в которой она не узнавала себя. Та Ава знала усталость, тревогу и постоянное чувство «ещё немного – и не справлюсь».

А эта – выглядела как мечта, тщательно созданная для чужих глаз.

Она глубоко вдохнула, поправила лямку на плече и прошептала, глядя на себя в зеркало:

– Спокойно. Просто игра. Всего лишь игра.

– О, дорогуша, ты безупречна! – знакомый голос раздался от входа. В гостиную, как вихрь, ворвался Марко – всё тот же, с идеально уложенной причёской, чёрными перчатками до запястий и ароматом, который сразу разносится по всей комнате.

Он закатил глаза, театрально сложил руки и произнёс с преувеличенным благоговением:

– Посмотри на себя, Ава. Будто звезда Голливуда, сбежавшая с ковровой дорожки ради того, чтобы очаровать… весь Нью-Йорк!

– Это просто платье, Марко, – с лёгкой улыбкой ответила она.

– Нет, дорогуша, – он прижал ладонь к груди и покачал головой. – Это не просто платье. Это оружие массового обольщения! Мужчины падают, как спелые груши, стоит тебе только повернуться спиной.

– Но я не собираюсь никого сбивать с ног, – усмехнулась она, чуть смутившись.

– Посмотрим, посмотрим, – протянул он с лукавой улыбкой. – Садись.

Он жестом указал на кресло перед зеркалом, и, не теряя времени, принялся за её волосы.

Тонкие пальцы ловко скользили между прядей, расчёсывая, накручивая, фиксируя.

– Вот так… свежесть, невинность и капелька роковой тайны, – комментировал он каждое движение, прищуриваясь, будто создавал шедевр. – Ещё немного блеска… и готово!

Ава смотрела, как локоны мягко ложатся на плечи, отражая свет, и как её лицо с каждой минутой всё сильнее напоминало чужое.

Он перешёл к макияжу – лёгкий бежевый тон, немного золотистых теней, блеск на губах.

– Идеально! – заявил Марко, отступая и вскинув руки.

Он оглядел её с ног до головы, прищурился, потом, драматически выдохнув, объявил:

– Богиня!

Ава рассмеялась, но в этом смехе слышалась неуверенность. Марко был прав – в зеркале отражалась не она, а девушка с глянцевой обложки. Таких снимают под вспышками, таких обсуждают в журналах, но их мир не имеет ничего общего с реальностью.

Ава вышла из своей комнаты, когда часы показывали без десяти восемь. Дамиан стоял спиной к ней, глядя в огромное панорамное окно. В одной руке – бокал виски, в другой – телефон. Экран погас в тот же миг, как только она вошла. Он был в идеально сидящем тёмном костюме, подчёркивающем широкие плечи и высокий рост. Белая рубашка, запонки цвета графита, лёгкий аромат пряного парфюма. Всё в нём – от позы до движений – было подчеркнуто безупречно, будто он и сам знал, насколько хорошо выглядит.

– Ну наконец-то, – лениво произнёс он, не оборачиваясь. – Что, случай настолько запущенный, что пришлось возиться так долго?

Голос – ленивый, с лёгкой тенью издёвки.

А потом он обернулся.

На секунду его взгляд застыл.

Обычно холодные, отстранённые глаза будто раскрылись шире , едва наткнувшись на неё.

Он медленно провёл взглядом сверху вниз, словно оценивая каждый сантиметр: пышная грудь, тонкая талия, мягкий изгиб бёдер, изумрудная ткань, струящаяся по телу, как вода. Длинные каштановые волосы спадали до лопаток лёгкими волнами, обрамляя лицо, и мерцали в свете лампы – будто золото в бокале виски. Она выглядела… чертовски хорошо. Слишком хорошо. Даже опасно.

Он сделал глоток виски, медленно провёл языком по губам, будто пробуя вкус своих будущих слов.

– Ну, надо же, – протянул он с ленивой ухмылкой. – Кажется, из официантки тоже можно сделать… что-то приличное.

Ава скрестила руки на груди, чуть приподняла подбородок.

– Извини, – произнесла она с мягкой усмешкой, – но мне кажется, у тебя слюна потекла. Осторожно, испортишь костюм. Он, наверное, стоит дороже, чем твои манеры.

Он хмыкнул – коротко, почти беззвучно. В уголках губ мелькнула насмешливая улыбка.

– Острый язык – твоё единственное оружие, да?

Ава медленно скрестила руки, приподняв подбородок, и ответила с ледяным спокойствием:

– Нет. Пожалуй, ещё все прелести, которыми меня наградила природа. Ты ведь сейчас не сводишь взгляд, верно?

Он поставил бокал на стол и сделал шаг ближе. Воздух между ними стал плотнее.

Он будто бы невзначай поправил лацкан пиджака, но взгляд его скользнул по ней – медленно изучая ее с особым вниманием.

– Надеюсь, сегодня ты справишься, – произнёс он тихо, почти шёпотом, с опасной, ленивой усмешкой. – Твоя единственная задача – выглядеть так, будто ты безумно меня любишь.

Он чуть наклонился, голос стал тягучим, обволакивающим:

– И не забудь всё, что говорила Карен… про объятия, про касания. Нам ведь нужно, чтобы это выглядело правдоподобно.

Он склонился ещё ближе, провёл кончиками пальцев по её обнажённой спине – медленно, почти с издёвкой, будто проверяя, как далеко может зайти.

– Мне кажется, сегодня их будет особенно много, – прошептал он с лукавой улыбкой. – Ведь тебе они так нравятся, правда?

Ава едва заметно вздрогнула, но не дала себе отпрянуть.

Это просто работа. Только роль. Только контракт успокаивала себя она.

Она заставила себя улыбнуться – холодно, отчуждённо. – Постараюсь, – сказала она сухо, глядя ему прямо в глаза. – Только смотри сам не перевозбудись, а то снова придётся пользоваться ночными услугами, чтобы снять напряжение.

– Нам уже пора, – отрезала Ава и развернулась к лифту. Она шла, не оборачиваясь, но чувствовала на себе его взгляд – долгий, прожигающий. Взгляд человека, привыкшего получать всё, что хочет. Но не её.

В тот вечер проходил «Media Future Forum» – главное событие года для индустрии.

Зал сиял, как драгоценный камень: огни софитов отражались в зеркалах, скользили по бокалам, по лицам гостей, по гладким тканям вечерних костюмов и платьев.

Это было царство показного блеска и тщательно отрепетированных улыбок – идеальное место для Дамиана Блэкстоуна.

Их пара должна была появиться там по чёткому сценарию, составленному Карен. Каждый шаг был рассчитан – от момента выхода из машины до того, как они поднимут бокалы под прицелами камер.

Даже тембр голоса, даже то, как он коснётся её руки, должно было быть «естественным».

Зал переливался огнями и разговорами.

Гости – продюсеры, актёры, владельцы медиахолдингов – смеялись, обменивались рукопожатиями, пили шампанское.

Всё сверкало: бокалы, вспышки, бриллианты на женских запястьях.

От шума и света кружилась голова, и в какой-то момент Аве показалось, будто весь этот вечер существует не на самом деле, а где-то на экране – красивая картинка, за которой нет дыхания.

Дамиан шёл рядом, уверенно, словно владел не только залом, но и каждым взглядом, обращённым к нему.

Он двигался с тем спокойствием хищника, который привык к вниманию.

Его рука уверенно лежала на талии Авы, пальцы скользили по её голой спине – чуть ниже, чем позволяла приличие, и задерживались там на долю секунды дольше, чем нужно. От этого по её коже пробегал холод, как от тока, но она не позволяла себе даже моргнуть.

Она играла роль безупречно: мягкая улыбка, блестящие глаза, легкий поворот головы в его сторону. Слушала, как он что-то говорит, иногда смеялась – звонко, но сдержанно.

Касалась его руки, будто бы неосознанно, слегка наклонялась к нему, когда фотографы приближались ближе.

Каждое движение, каждый взгляд был частью тщательно отрепетированного спектакля.

Но внутри всё сжималось.

Каждый его жест казался ей постановкой, каждое слово – игрой.

Он был идеален для публики: уверенный, харизматичный, обворожительный.

Но она знала, какой он на самом деле.

И эта двойственность – смотреть на него, улыбаться, притворяться вызывала в ней странное чувство: смесь отвращения, жалости и чего-то, похожего на усталость.

«Ради Лукаса», – шептала она себе. – «Ради Лукаса». Она сжимала бокал сильнее, чем следовало, ощущая, как тонкое стекло чуть вибрирует в пальцах.

Шампанское помогало не чувствовать ни раздражения, ни стыда.

Оно смягчало края происходящего, словно размазывая реальность в золотистое пятно света. Ава вежливо беседовала с гостями – рассказывала их выдуманную историю знакомства: о том, как он зашёл в кофейню, как она пролила кофе, как он рассмеялся, и как всё началось с этой нелепой случайности.

Люди слушали, кивали, смеялись.

Кто-то восхищённо произнёс: «Это так… романтично!»

Ава ответила улыбкой, слишком натянутой, чтобы быть искренней.

Всё выглядело идеально.

Они – пара, которая притягивает взгляды, заставляет вспышки срабатывать одна за другой. Он – уверенный и безупречный.

Она – красивая, будто созданная быть рядом с ним.

Когда Дамиан ненадолго отошёл, Ава осталась одна, чувствуя, как на неё словно давит этот сверкающий зал золотой, громкий, полный лиц, имен и улыбок.Всё вокруг мерцало: фужеры, кристаллы люстр, вспышки камер. Она стояла у высокого столика, делая вид, что ей здесь привычно, хотя пальцы невольно теребили ножку бокала.

– Так вот вы какая, – произнёс женский голос, и Ава чуть вздрогнула.

Перед ней стояла высокая стройная блондинка в черном платье, ослепительно ухоженная, с пронзительно карими глазами.

Она улыбнулась слишком профессионально, даже наиграно.

– Та самая девушка, которая свела с ума Дамиана Блэкстоуна, – сказала она, протягивая руку. – Клара Хейден, – представилась она, слегка наклонив голову.

– Кажется, вы преувеличиваете, – ответила Ава, сохраняя вежливую улыбку

– Вовсе нет! Вы так эффектно смотритесь вместе. Он буквально не отпускает вас ни на шаг. Я сегодня наблюдала за вами и даже когда он разговаривает с инвесторами, его взгляд всё равно возвращается к вам. Очаровательно.

Она сделала глоток шампанского, глядя поверх бокала.

– Вся пресса на ушах. Говорят, даже его драка с Мэттью Лейком была из-за вас.

Ава слегка повела плечом, как будто эта тема её не трогает, хотя в горле пересохло.

– Да, – произнесла она как можно спокойнее. – Просто недоразумение.

Она заправила прядь за ухо и добавила, стараясь, чтобы голос звучал ровно:

– Дамиан просто повёл себя как настоящий мужчина. Не позволил разговаривать со мной… неподобающим образом.

Клара чуть приподняла брови, в уголках губ появилась едва заметная усмешка, та самая, из которой сразу ясно: человек знает больше, чем говорит.

– Ах, вот оно как… – протянула она, будто пробуя слова на вкус. – Как трогательно.

Она сделала вид, что ненароком поправляет браслет на запястье, и продолжила с лёгкой, почти сочувственной интонацией:

– Знаете, мне кажется, он стал другим. – Клара выдержала паузу, нарочно длинную. – Не таким… как раньше. Всё эти скандалы, поздние вечеринки, громкие загулы… – она негромко рассмеялась, прикрыв рот рукой. – Ну, вы понимаете, о чём я. Видимо, вы на него действительно хорошо влияете.

Ава чуть приподняла подбородок, мягко улыбнулась, словно её действительно польстили эти слова.

– Возможно, вы просто не знаете его достаточно хорошо, – ответила она с тихой уверенностью. – Он замечательный.

Она на секунду отвела взгляд в сторону, будто вспоминая, и добавила с идеально выверенной теплотой в голосе:

– Ласковый. Чуткий. Внимательный. Добрый.

Сделала вдох, чуть мечтательно посмотрела вверх, будто теряясь в приятных мыслях.

– Рядом с ним я чувствую себя… спокойно, – произнесла она, едва заметно улыбнувшись. – И в безопасности.

Клара кивнула, но в её взгляде сквозил тихий скепсис.Ава, не обратив на это внимания, продолжала с той лёгкой интонацией, в которой звучала почти нежность:

– А ещё он невероятно талантливый и трудолюбивый. Иногда я даже не понимаю, как он всё успевает. Он буквально живёт своей работой.

Она сделала паузу, будто подбирая слова, и добавила как бы между делом:

– У него потрясающие идеи. Возможно, вы просто плохо знали его раньше. Я знаю его именно таким. – А потом чуть склонила голову и, будто задумчиво, добавила: – Даже удивительно, как такой мужчина мог так долго быть один.

Клара тихо хмыкнула, её взгляд скользнул к бокалу, потом снова к Аве.

– Наверное, просто ждал «ту самую», – сказала она с мягкой иронией, но глаза оставались холодными.

Ава лишь кивнула, сохраняя безупречную улыбку, и допила шампанское до дна.

Внутри же у неё всё дрожало от едва сдерживаемого смеха. Она говорила это почти театрально, слишком гладко, слишком правильно, и если бы кто-то заглянул ей в голову, услышал бы лишь одно:

«Если бы ты знала, Клара, что он полный кретин …»

Но внешне Ава оставалась безупречной – воплощением идеальной влюблённой женщины, ради которой мужчина действительно способен измениться.

– Интересно. Я слышала, что у Blackstone Media Group готовится нечто грандиозное. Это правда?

Ава машинально перевела взгляд туда, где Дамиан стоял у бара – высокий, уверенный, окружённый людьми, с бокалом в руке. Он что-то говорил, чуть улыбаясь уголком губ, и все вокруг слушали его так, будто он диктовал законы мира.

Она тоже улыбнулась – мягко, чуть мечтательно, изображая вовлечённый, почти влюблённый взгляд. Пусть выглядит убедительно. Пусть все поверят.

– Да, – сказала она, поворачиваясь обратно к блондинке. – Это действительно грандиозная идея. Она придала голосу лёгкость, светскую небрежность. – Дамиан буквально живёт этим проектом. Он говорил, что такого ещё никто не делал.

– Правда? – Клара чуть наклонилась ближе, и в её глазах вспыхнул живой интерес. – И что это за проект?

Ава сделала вид, что на секунду задумалась, глядя на пузырьки шампанского в своём бокале. Серебристый блеск отражался на её лице, делая выражение почти задумчивым, доверительным.

– Это интерактивное реалити-шоу, – сказала она, слегка понизив голос, будто делилась чем-то эксклюзивным. – Но не в привычном смысле. Представьте сериал, где зритель решает, что произойдёт дальше. Не просто голосует за любимого героя, а буквально влияет на сюжет – кто выживет, кто уйдёт, кто победит.

Клара вскинула брови. Ава, чувствуя внимание, продолжила, теперь уже с увлечением, будто сама была частью команды:

– Каждая серия заканчивается на развилке. У зрителей будет выбор – и от этого выбора зависит, какая ветка станет каноничной. То есть… финал нельзя предсказать заранее.

– Хм… любопытно, – протянула Клара, едва заметно улыбаясь.

Ава всё больше втягивалась в собственный рассказ:

– По сути, это эксперимент с восприятием. Зрители будут не просто наблюдать, а участвовать в моральных выборах персонажей. Там будут реальные актёры, но с элементами живого взаимодействия.

Она сделала короткую паузу, глоток шампанского и добавила как бы между делом:

– И, кстати, пилот планируют с Мейси Кларк и Джейденом Фостером.

Клара замерла.

– Мейси Кларк и Джейден Фостер? – переспросила она, и в голосе прозвучала едва скрытая удивлённая нотка. – Вот это поворот… такая идея … Я думала, это просто слухи.