КОРПОРАЦИЯ ЗАЗЕРКАЛЬЕ

Бросив первый взгляд на единственный чертеж, я не поверил своим глазам и начал читать пояснительную записку, которая тоже занимала только одну страницу.

В составе этого проекта отсутствовала смета на строительство и сметный расчет с обоснованием счета на 42 000 $. Но чертеж и пояснительная записка позволяла понять, о чем идет речь и быстро рассчитать примерную стоимость работ и материалов.

Такого уровня наглости и мошенничества в строительстве я никогда не встречал раньше и даже потом.

Так что же это за загадочная «КАНЫГА» оказалась, на которую надо было потратить 42 000$?!! Так вот, КАНЫГОЙ на мясокомбинатах оказывается называют…

И я стал внимательно изучать «пояснительную записку», которая гласила, что «КАНЫГА» – это «бункер-накопитель колодезного типа» для кратковременного хранения отходов от разделки туш животных (хвостов, рогов, копыт, костей). Отходы переработки животных служат в дальнейшем сырьем для изготовления мясокостной муки.

Чертеж представлял собой разрез по вертикальной оси колодца в полу цеха первичной разделки мясокомбината из трех бетонных колец с забетонированным дном…

И все!??

Я несколько раз перечитал и даже перевернул эти два листочка обратной стороной. Затем включил компьютер и проверил стоимость такого колодца с учетом всех объемов и параметров.

Результат был ошеломительный: стоимость такого колодца на строительном рынке Москвы не превышала 1000$. В Истринском районе зарплата строителей и стоимость стройматериалов была еще ниже.

Т. е. Сергей Петрович, пользуясь отсутствием в финансовом департаменте специалистов в области строительства, чувствовал себя, как «козел в огороде» и даже лучше!?

Это заставило вспомнить крылатое выражение, которое приписывали Геббельсу: «Чем чудовищнее ложь, тем охотнее в неё верят»!

Т. е. стоимость строительства команда Гурова увеличила в 42 раза!??

В это невозможно было поверить, да и как это можно было объяснить и доказать руководству, которое было весьма далеко от сферы строительства?

И я решил это так…. Нашел в интернете несколько строительных фирм, которым отправил чертеж и записку по «КАНЫГЕ», с просьбой дать свое коммерческое предложение на строительство этого колодца.

Через пару дней я получил три предложения с приложением смет в обоснование. Цена вопроса у московских строителей колебалась в диапазоне 600-750$ без учета транспортных расходов до объекта.

Всю информацию с предложениями московских подрядчиков я раскопировал в трех экземплярах и вечером положил результаты проверки на стол Вице-президенту.

Он внимательно прочитал весь пакет: проект, переписку с подрядчиками, коммерческие предложения строителей.

Лицо его потемнело, на скулах перекатились желваки и это была вся его реакция. На непосвященный взгляд, он был спокоен и молчалив.

Я не выдержал и спросил его:

– Александр Викторович! А кто этот Сергей Петрович вообще? И как он вообще у Вас оказался?

Шеф посмотрел на меня тяжелым взглядом, помолчал… и потом произнес:

– Гуров… это бывший Руководитель департамента строительства Аппарата Правительства Российской Федерации и личная рекомендация Степана Викторовича.

Я переспросил:

– Степана Викторовича? А кто это?

Александр Викторович хмыкнул:

– Степан Викторович Беломырдин. Знаешь такого?

Я осекся, осознавая комментарий. Под ложечкой противно засосало, стало не по себе.

Подумал:

– Какого черта меня сюда занесло? Сидел бы где-нибудь на стройке, пил кофе на смотровой площадке и пинал бы гастарбайтеров за огрехи? Нет, позарился на валютную зарплату, забыл наверное, что «бесплатный сыр бывает только в мышеловке»? Но вслух, конечно, я ничего не сказал.

Вице-президент собрал все мои бумаги в одну папку и отправил ее в сейф. Мне же сказал, чтобы я возвращался в свой кабинет и ждал его распоряжений.

С тяжелым сердцем я вернулся в свой офис. На этом мой рабочий день и закончился тогда.

На следующий день к вечеру Александр Викторович вызвал меня к себе в 0-ю зону и задал несколько вопросов:

– Михаил Сергеевич, что у Вас с мобилизацией нужных специалистов для Вашей службы?

Я доложил результаты переговоров с ними.

Шеф подумал и сказал:

– Я результат проверки счета на эту пресловутую «КАНЫГУ» обсудил с Президентом нашей корпорации и показал результаты Вашей проверки ему. Поэтому вопрос: нам надо, чтобы Ваша служба была сформирована и приступила к работе максимум через неделю. Это не пожелание, это приказ Президента! Кстати, какие у них ожидания по зарплате?

Я объяснил. Шеф хмыкнул и произнес:

– Передайте Вашим кандидатам, что, если через неделю они приступят к работе, я им зарплату увеличу в 2-а раза от заявленной! И прочитав что-то на моем лице, усмехнулся и добавил:

– И Вам тоже. Все! Президент через неделю ждет мой доклад о начале работы полностью сформированной службы внутренней экономической безопасности. Вы будете подключены к общей службе безопасности корпорации. У нее другие технические возможности. Я отдам необходимые распоряжения нашей кадровой службе. Итак… Михаил Сергеевич, Вы свободны. Работайте!

И я вернулся к себе в кабинет.

Стал звонить нужным нам специалистам. Как я понял: «Игра пошла по-крупному!» и не ошибся в дальнейшем….

Через неделю моя служба в полном составе начала осваивать новый большой кабинет, только что оборудованный к понедельнику.

Начальник АХО передал нам коробки с запасом канцелярских принадлежностей.

Айтишники еще налаживали компьютеры и тянули по коробам кабели к ним, как в кабинет неожиданно нагрянул сам Александр Викторович!

Он с удовольствием посмотрел на наш бедлам и удовлетворенно крякнул:

– Молодцы! Будем считать, что приказ Президента о мобилизации новой службы выполнен в срок. Поздравляю…и по такому случаю предлагают «разбить бутылку шампанского о борт нового корабля»!

И он, жестом фокусника, достал из-за спины пакет с шампанским и коробкой конфет.

В этой ситуации, как мы подумали, было бы недипломатично отказываться, и мы с удовольствием откупорили бутылку.

Мы чокнулись, Вице-президент поздравил ещё раз всех сотрудников.

Я каждого представил Александру Викторовичу и познакомил их.

Через некоторое время Вице-президент ушел по своим делам. А мои сотрудники посмотрели на часы и поинтересовались, где они могут пообедать?

И я их проводил в огромной ресторан, один на все это здание.

Дело в том, что в этом «саркофаге» на остальных этажах работали и другие государственные структуры. Но сотрудники всех организаций обедали в одном этом ресторане.

Следует отметить, что во время обеденного перерыва мне не раз приходилось видеть и других официальных лиц из правительственных структур, которых до этого я мог видеть только в новостях на главных телеканалах страны.

Например, на второй или третий день, когда я обедал в этом ресторане, я обратил внимание, что за соседним столиком сидит удивительно знакомая молодая брюнетка в тонированных очках.

Причём, я не сразу вспомнил, где я её мог видеть раньше. Откуда я её знаю вообще? И только через несколько минут сообразил, что это… Ирина Хакамада! *

Я поперхнулся и чуть не подавился котлетой…

Ирина Муцуовна обедала всегда одна, тихо и молча. Никогда ни на кого не смотрела и в одиночестве возвращалась на свой этаж.

Следует отметить, что и ее коллегу по партии Бориса Немцова** я видел неоднократно в здании «саркофага». Он тоже иногда тут работал. Но приезжал всегда с охраной и с правительственным кортежем. Веселый и уверенный в себе мужик был, 1-й заместитель Председателя Правительства России, как и Анатолий Чубайс. В «одних погонах» они тогда были, как говорится.

Конечно и в этот раз мои парни, как-то даже присмирели, увидев Хакамаду в обеденном зале общего ресторана.

Через неделю, ранним утром на паркинге «саркофага», перед началом рабочего дня они спросили меня:

– Что это за «контора» у Вас такая и здание, где встречаются такие люди!?

Я улыбнулся и показал на золотую надпись огромными буквами на фасаде: ГОСУДАРСТВЕННАЯ КОРПОРАЦИЯ.

– Вы, что парни, читать не умеете или видите плохо!?

Я не знаю, что и кому сказал наш Президент, но к нам потоком стали поступать счета и документы на проверку. Потянулись ходоки и просители со сметами и проектами.

Короче, дела пошли, служба заработала!

Один случай хорошо запомнился:

Однажды в дверь к нам осторожно постучал и заглянул матерый пожилой прораб, в дорогой коричневой кожаной куртке, с тщательно скрываемым «волчьим» тяжелым взглядом.