Танец как диалог

Доверие и забота, власть и подчинение в танце

Парные социальные танцы по своей сути прекрасны и удивительны. Они показывают то, во что человек верит. Не спорят, не перечат, не пытаются сломать. Мягко соглашаются с имеющейся в голове танцора системой мира и уютно обустраиваются в ней (в голове, в системе, в жизни – везде).

От многих пришедших в танцы можно услышать рассуждения, как всё по канону устроено: мужчина руководит, женщина подчиняется. Традиционно. По правилам.

И я тоже когда-то соглашалась с таким раскладом. Теперь всё иначе: танцы те же, восприятие другое.

Как так получилось, расскажу в этой главе.

Меня изначально сбивал сам контекст знакомства с социальными танцами. Это был 2012 год: расцвет моей веры в женскую женственность, интереса к «ведической» теме и к всему тому, в чём сейчас даже признаваться неловко. В тот же год вступила в брак.

Эти личные события подпитывали верность гендерной, как я сегодня понимаю, мишуры. Произошла подмена причинно-следственных связей: я старалась быть как можно женственнее и тогда же вышла замуж. В 2012 году казалось, что одно повлекло за собой другое. Жизнь показала, что это было не «в следствие…», а «несмотря на…».

Тогда роли в танце воспринимались так:

мужчина ведёт – женщина откликается, мужчина создаёт танец – женщина украшает, мужчина проявляет инициативу – женщина даёт согласие.

Со временем я ушла от таких догм. И сейчас социальные танцы для меня не об этом. Или не совсем об этом.

Некоторые открытия произошли, когда я решилась примерить роль ведущего. Взялась я за дело не формально-технически, а отслеживая свои эмоции и ощущения.

Первое, что мне стало интересно в лидерской позиции – исследование.

Напротив меня тело, и с ним можно что-то делать. Можно влиять на способ и траекторию движения, крутить и закручивать. Много можно чего делать в зависимости от моих умений и чужих навыков.

К счастью, мой пыл закручивать и накручивать спешно погасился от осознания, что при таком подходе в роли лидера я – худший экспонат. Тот самый ведущий, от которого обычно надеюсь сбежать как можно скорее. Если говорить прямо: очень неудобный партнёр.

Потому что когда тебя воспринимают как тело, вертят тобой как хотят, не заботясь о твоих ощущениях, не добавляя в танец эмоций (а какие эмоции, когда мозг работает на полную?!), это очень неприятно. Причём, как физически (когда руки почти заламывают, дёргают, насильно ведут в неудобный поворот), так и эмоционально (кому приятно быть брёвнышком, пусть и податливым, и объектом для экспериментов?!).

Так я поняла (к счастью, не ценой вывернутых рук партнёрш, по крайней мере, никто не жаловался), что исследование – это, конечно, хорошо и любопытно, но только на нём далеко не уедешь и качественное взаимодействие в танце не выстроишь. А взаимодействие людей в парных танцах – это же то, ради чего всё затевается.

Так, какие же чудные открытия произошли, когда я чуть лучше узнала танец, испробовав и вторую роль?

Появилось понимание, что танцы – это не про эфемерные трудно формулируемые истории про мужское и женское, а про гендерно-нейтральные и общечеловеческие подходы.

Например, в танце могут встретиться двое: заботящийся и получающий заботу, оберегаемый.

Или тот, у кого власть, и подчиняющийся. При худшем и болезненном развитии событий власть будет агрессивной, а подчинение из страха. Но возможен более здоровый вариант, когда фундамент не страх, а доверие. Когда ведомый откликается на предложения ведущего по принципу «я тебе доверяю, поэтому иду за тобой».

Ещё в танце могут встретиться двое. «Родитель», который реализует свою роль через власть и заботу. И «Ребёнок», которого оберегают и который слушается родителя, доверяет ему.

Впрочем, все эти три варианта – тоже не идеал. В таком подходе изначально заложено неравенство. Эти три роли про взаимодействие «старшего» с «младшим». Здесь нет и не может быть равенства.

На данном жизненном этапе меня не привлекает идея неравенства, отношения власти и подчинения, а детско-родительские отношения для меня возможны только в контакте с дочерью.

Парные социальные танцы сейчас для меня про взаимодействие равных. Когда и отдаётся, и берётся с двух сторон. Когда один направляет, но при этом прислушивается к желаниям другой стороны, учитывает их. Когда обоюдная забота о комфорте.

Про выбор.

Я выбираю, с кем танцевать и при каких обстоятельствах (а родителей, время и место рождения, как известно, не выбирают). Я в любой момент могу сказать «нет» какому-то движению, обозначить приемлемую дистанцию или вовсе прервать танец (в позиции подчинения это вряд ли осуществимо), я влияю на настроение танца и его наполнение. Я тоже забочусь о партнёре, о его комфорте (и обожаю моменты, когда есть возможность погладить партнёра, это прям особое тактильное удовольствие для меня; и оно, в том числе, про заботу).

Про доверие.

Парные социальные танцы для меня также про доверие. Выше о доверии говорилось в связке с властью. Что есть тот, кто направляет, а есть тот, кто доверяет и позволяет направлять.

Но в рамках социальных танцев это обоюдный процесс. У каждой роли есть своя зона ответственности. И каждый участник, вступая в контакт, рассчитывает, что партнёр будет действовать, исходя из своей роли.

Ведущий будет вести, направлять, предлагать те или иные движения.

Ведомый будет откликаться на ведение, сообщать о недопустимых действиях, предлагать что-то своё.

Оба участника будут бережными и чуткими к потребностям друг друга. Оба участника отслеживают ситуацию на танцполе: понятно, что в основном это задача лидера, но есть моменты, когда опасность первым замечает ведомый и сообщает о ней подчас без слов.

Оба участника, решив наполнить танец эмоциями, какой-то игрой, будут осознавать, что происходящее на танцполе остаётся на танцполе и не переносится по умолчанию в жизнь за пределы зала.

Каждый несёт ответственность за свои действия. Выбрать стратегию слушаться и доверять – это тоже решение. И человек за это решение также ответственен.

Рассуждая про обоюдные заботу, доверие, равенство, ответственность в парных социальных танцах, так и тянет провести аналогию с сексом, когда есть забота и удовольствие всех участников. Но не хочется вводить в заблуждение очередным знаком равенства между танцем и сексом. Танец – это не только секс. Не всегда секс. Подчас совсем не про секс.

Поэтому в пример приведу любую деятельность, где есть двое. И эти двое получают удовольствие. Пикник, совместное путешествие, совместный труд. У каждого своя роль, своя зона ответственности. Скорее всего кто-то один координирует происходящее. При этом все участники работают над одной целью, радуются общению, совместному время препровождению, процессу и результату.

Роль ведомой для меня привычней.

Я знаю, как из этой роли влиять на танец и наше взаимодействие с партнёром. Знаю, как позаботиться о себе, о ближнем, как добавить эмоций в танец. Да, не идеально. Да, есть, к чему стремиться. Но в целом это комфортная для меня роль. И в ней мне понятно, как и над чем можно поработать ещё.

Роль лидера – поле непаханое.

Пытаясь вести девушку-ведомую, много ошибаюсь, переживаю и успокаиваю себя тем, что все ведущие с этого начинают. Я и в роли ведомой временами говорю новеньким партнёрам: «Всё нормально. Я знаю, что у вас задач больше: и самим ходить, и партнёршу вести, и ситуацию на танцполе отслеживать. Сейчас много всего навалилось. Но ты со временем научишься на автомате всё контролировать».

Честно, на данном этапе моё внимание как лидера сосредоточено больше на технической составляющей. На наполнение ресурса не хватает. Мои бережность и забота проявляются исключительно в отслеживании, ломаю я партнёршу или ей всё же, как минимум, не больно.

При этом каждую из ролей я знаю наполовину. Проживая изнутри роль ведомой, лишь в теории знаю, как моя ведомость, мои движения, мои эмоции чувствуются партнёром.

Зато готова хоть лекцию читать на тему «Идеальный ведущий глазами ведомой», про ошибки ведущих будет вовсе отдельная глава.

Может быть когда-нибудь роли в социальном танце я наполню новым смыслом. А пока для меня танец – это диалог без слов, плодотворный труд над совместным проектом, забота о комфорте друг друга. Это всё становится сложнее без доверия.

Сложно созидать без доверия. Сложно идти в близкий контакт без доверия. Даже инициировать сближение без доверия и искренности в диалоге нельзя: будут сомнения, действительно ли человеку комфортно или он просто терпит. Доверие – основа качественного и здорового контакта в паре. Без доверия не хочется следовать и откликаться на импульсы ведения. Без доверия нет желания сближаться физически.

Поэтому предлагаю поразмышлять о доверии и сближении.

Близкий контакт в жизни и танцах

Защищать личные физические границы танцы тоже учат.

Точнее, без прокачки этого навыка почти наверняка сбежишь однажды из парного взаимодействия с мыслью, что больше никогда и ни за что.

И дело не в том, что кто-то намеренно делает плохо.

Дело в том, что в жизни стоит всё-таки уметь объяснить, как с тобой надо, как можно, а как нельзя.

Когда я только пришла в танцы, были свои задачи. Главная из которых сводилась к загадочному на тот момент: «Не думай!» (ух, сколько раз мне преподаватель эту установку внушал!). Про особенности взаимодействия с партнёрами рефлексировать времени не было совершенно – запомнить бы базу, да научиться своим телом-брёвнышком (действительно на тот момент «брёвнышком») управляться, хоть как-то его перемещать.

Со временем появился ресурс отслеживать, будучи в паре, как мне там, внутри, по ощущениям? Хочется ближе? Хочется дальше? Хочется сбежать? Вообще идеально, как надо, пусть будет так: ни больше, ни меньше?

Потом появилось понимание, как заявлять о своих желаниях и невербально регулировать близость в паре.

Сейчас уже стало интересно отслеживать, как с каждым из партнёров складывается своя история взаимодействия, в разное время свои особенности комфортного контакта. Наблюдая со стороны на вечеринке или просматривая видео, можно подметить, как по-разному у танцующих пар происходит взаимодействие.

И даже если это, например, кизомба – танец, предполагающий близкую позицию, представление о близости и о допустимом сближении у каждой пары своё.

Любопытно, как на всё накладывается общая натанцованность пары. С кем-то осторожничаю и держу дистанцию. С иными сразу, без лишних реверансов, встаю заметно ближе. Причина проста: выработанные за годы совместного танцевания доверие, контакт и понимание, как можно.

Кто регулирует близость контакта в социальных танцах? Оба!

На первых порах это происходит неосознанно (во всяком случае, у меня было так), а потом и действия партнёра считываются, и сама осознаю, как либо отдалить партнёра, либо показать, что можно ближе. В ходе обучения преподавателями это проговаривается много и часто, но такие «мелочи» в начале танцевального пути мозг упускает из вида. Информация про контакт часто воспринимается, когда само танцевание хоть как-то получается.

На вечеринках есть время на телесном уровне договариваться, кому как удобно.

На занятии «словами через рот» почти всегда срабатывает. У меня есть опыт и «Мне нормально так близко встать, отработать предложенное. Ты готов?», и «Я не готова, давай останемся в открытой позиции, вернёмся к предыдущей связке».

С кем же не срабатывает, тому тоже надо учиться объяснять. Или учиться твёрдо выходить из пары вовсе.

В нашем обществе нет всеобщей практики обсуждать комфорт контакта.

Задумайтесь, ведь в суматохе дней мы редко спрашиваем перед тем, как сделать.

Мы не уточняем, можно ли обнять.

Мы только учимся получать активное согласие перед сексом.

Мы не всегда готовы в целом объяснять, как с нами надо.

Я сейчас, конечно, обобщаю.

Есть те, у кого всё это принято. Кто проявляет заботу о близких через вопросы, уточнения, пояснения. Но чаще это приобретённый с годами навык, а не практика из детства.

Хорошо, что на занятиях танцами и на вечеринках мы можем прививать себе эту полезную привычку.

Можем отслеживать, какое взаимодействие нам приятно или вызывает дискомфорт.

Спрашивать себя, как нам в этом контакте с этим конкретным партнёром.

Всё это важно не только в рамках парных социальных танцах, но и в жизни. Ниже хочу рассказать, как я и в жизни, и в танцах училась этому. Возможно, моя история вам отзовётся.

Любопытно: тема физического комфорта в общении с людьми и собственного комфорта по жизни для меня актуализовалась после рождения дочки. Не могу точно определить: это просто совпадение (рождение дочки и внимание к теме) или имеет значение, что я стала ответственна за будущее именно девочки.

Как-то в разговоре про танцы без особых раздумий сказала:

– Я девочка, поэтому именно я выбираю, будет ли близкая позиция.

Тут же прилетел уточняющий вопрос:

– То есть, партнёр вообще не решает?

Чуть замялась с ответом. Здравый смысл орал: конечно, сокращение дистанции должно происходить по обоюдному согласию! Тогда исправила себя: «Да-да, конечно, решают оба».

Но осадочек остался. Появилось недоумение от собственных слов: почему я, человек, который за равенство, за уважительное отношение друг к другу и к телам друг друга, вдруг выдала такой пассаж? Непонятно…

Решила копнуть глубже. И эти раскопки завершились неожиданным для меня выводом: той фразой я хотела подчеркнуть и утвердить право женщины на собственное тело. Тогда я не рассматривала ситуации, когда партнёр не хочет близкого контакта (хотя в танце отслеживаю такие моменты, иначе ситуация-то получится глупейшая, если я буду из всех сил стараться притянуть к себе сопротивляющегося партнёра).

Тогда и контекст разговора, и в целом мой настрой были именно про нежелание меня-девочки сокращать дистанцию в обстоятельствах, когда партнёр к такой перспективе настроен позитивно и даже выказывает намерение сблизиться. Той фразой мне хотелось заявить о праве любой девочки и женщины на своё тело и на его неприкосновенность без разрешения.

И важно мне это не в контексте парных социальных танцев в нашей Школе, где я всё же наблюдаю адекватность, уважительное отношение, стремление слышать друг друга (а если вдруг что, прервать контакт и выйти из пары можно всегда). Важно мне это как женщине, живущей в эту эпоху, и как матери девочки, которую я зачем-то (не спрашивайте – не знаю) привела в эту эпоху.

Я сейчас немного отойду от темы парных социальных танцев, чтобы пояснить эту мысль. И заодно подсветить, как плотно сплетено в моей жизни происходящее в танцевальном зале и события за его пределами.

Что не так в современном мире с точки зрения женских физических границ?

Во-первых, в общественном сознании довольно распространено поломанное отношение к женскому «нет». Самая печаль-беда, что даже часть женщин поддерживают миф о том, что «нет = да, но потом» и подобным установкам. В то время как «нет» должно ничего не значить, кроме «нет».

В парных социальных танцах как партнёрам, так и партнёршам важно помнить об этом и слышать «нет» друг друга.

Во-вторых, женщины намного чаще мужчин подвергаются насилию, в том числе сексуализированному.

Чаще это не маньяк в парке, а знакомые мужчины: коллеги на работе, преподаватели в университете (если говорить о студентках), в семье (в том числе выросшие сыны могут избивать пожилых матерей, а дядья среднего возраста развращать малолетних племянниц). От мужей очень много насилия, особенно хочется отметить хтонь давления на женщин рассказами про «супружеский долг», «дай секс, а то к другой уйдёт», «мужчине ж надо, а тебе жалко что ли?», следствием которого является не секс, а насилие.

В-третьих, у нас плохо развита культура спрашивать перед каким-либо взаимодействием. Мы редко интересуемся, можно ли обнять ребёнка. Мы редко уточняем, готов ли партнёр к сексу.

Важное замечание: хотя пишу «мы», в моей семье как раз принято спрашивать такое.

Да, это было не из ниоткуда. Мы преодолевали старые паттерны поведения и общения, учились новому. Говорю, исходя из собственного опыта: когда привыкаешь спрашивать, выясняется, что уточнять и обсуждать возможность контакта – более комфортная практика для обоих сторон, чем лезть напрямую в неизвестность.

Сейчас для меня вопрос о допустимости, уместности физического контакта – это забота о человеке. Это уважение к личному пространству и к желаниям. Потому что не все и не всегда готовы обнимать, целовать и даже прикасаться к самым близким, любимым, родным. Я тоже не всегда готова.

Да, если с человеком уже есть устоявшиеся отношения, если это муж/жена, дети, близкие друзья, то могут быть какие-то свои правила, комфортные для всех. Например, не спрашивать о возможности контакта, но всегда иметь выбор, в том числе не пойти в раскрытые объятья, сказать «нет» и быть услышанным.

Как женщине и как маме девочки мне важно хотя бы на своём личном уровне развивать культуру спрашивать согласие, слышать желания женщины.

Я очень ценю, когда становится возможным диалог с окружающими о границах. Когда спокойно можно сказать о своих желаниях или нежеланиях, когда люди прямо заявляют о своих потребностях и сверяются с моими возможностями.

Диалог и открытость – основа близких отношений.

Когда есть диалог, доверие, чувство безопасности, тогда возможна близость как эмоциональная, так и физическая. И тогда можно расслабиться.

Когда хочу расслабиться и «отключить голову» в танце, я часто закрываю глаза. В контексте доверия к себе, партнёру, миру, поговорим об этом танцевальном приёме.

Про танцы с закрытыми глазами

Расскажу, в каких ситуациях закрываю глаза и что из этого получается. Говорить буду из позиции ведомой.

«Расслабьтесь. Можно закрыть глаза», – такой совет-пожелание иногда звучит от преподавателей.

Не помню, когда оценила этот приём. Допускаю, что не сразу. Возможно, даже не в первый год обучения. Для того, чтобы осмелиться закрыть глаза, для меня должны совпасть все факторы:

1. танец, предполагающий неспешное перемещение в пространстве и близкую позицию,

2. доверие партнёру,

3. доверие себе,

4. окружающая обстановка.

Условий много. И наверняка они не универсальны.

Для чего я это делаю?

Во-первых, переключение внимания.

Этот пункт в первую очередь про занятия и изучение нового. Особенно когда раз за разом что-то не получается. Когда не понимаю ведение. В такой ситуации вдыхаю-выдыхаю, мысленно проверяю правильность постановки корпуса (это тоже влияет на ведомость) и закрываю глаза.

Во-вторых, лучшая сонастройка с партнёром.

С помощью зрения мы получаем значительную часть информации. Но в танце, особенно в близкой позиции, куда важнее не зрительное восприятие, а наши движения и импульсы ведущего. Поэтому, чтобы лучше чувствовать, быть чуткой, корректно реагировать на предложения партнёра, есть смысл осознанно отключить другой, привычный, канал восприятия.

В-третьих, ощущение себя в танце.

Это уже именно про танец, а не отработку движений.

Это ощущение себя в моменте. Когда есть музыка, которую слышу. Партнёр, которого ощущаю. Мои чувства и эмоции. Концентрация внимания на собственном теле и физическом комфорте.

Танец с закрытыми глазами – это другие ощущения, другой уровень доверия в паре, другое взаимодействие с партнёром. Когда в паре есть доверие, есть пространство для экспериментов, интересных и приятных открытий.

А если в паре доверия нет, возможен ли качественный контакт и удовольствие от близости? Что происходит там, где нет доверия, а основа взаимодействия – власть и подчинение?

Подчинение или доверие?

«Бывала я на ваших социальных танцах! Слушаться партнёра?! Допускать, чтобы кто-то решал, что мне делать?! Ну уж нет!» – такой отзыв о танцах вдруг возник в разговоре с одной из моих знакомых.

Я не стала ни спорить, ни убеждать – не мои методы.

Эта фраза стала для меня поводом поразмышлять о подчинении в танце. Я, конечно, допускаю, что танцы бывают разные, способ подачи у разных преподавателей отличается, манера общения между учениками в разных школах танцев своя.

Везде свои пирушки и погремушки.

Социальные танцы в целом и те направления, что изучаем в нашей школе, предполагают разное взаимодействие в паре. Расчёта объять необъятное в рассуждениях не имею и допускаю, что мой опыт – только моё видение ситуации. И всё же поделюсь своими ощущениями.

Во-первых, танец для меня – бережное и уважительное общение равных.

Во-вторых, выходя на танцпол, единственное, что я хочу – получить удовольствие. Для этого и танцую. В чём это удовольствие, зависит от мелодии, настроения моего и партнёра, наших отношений.

Например, это радость движения. Или создание красивого танца. Приятное тепло от бережных прикосновений. Моя забота о партнёре.

Важно. Бережность, внимательное отношение – это то, что предполагаю получить и дать в любом танце. Именно такой танец будет в удовольствие.

На другом полюсе подчинение: история про силу, власть и покорность силе. Про неравенство. Про отсутствие воли, выбора и возможности сказать «нет».

В социальных танцах эти свободы есть у обоих. В том числе ведомый выбирает, вступать ли в контакт, на какой дистанции, идти ли в поддержку или дать понять, что не сегодня, не сейчас.

Да, в танце кто-то ведёт, иначе будет нагромождение несогласующихся движений. Это как разговор. Согласитесь, странен и несуразен диалог, когда один про медицину, а другой про политику. Возможно, где-то они пересекутся, но в целом ни канвы, ни смысла.

В танце один задаёт тему, другой её поддерживает. Или не поддерживает, но предлагает что-то своё. Такое тоже возможно, если партнёры чувствуют и слышат друг друга.

Для меня общение в танце не про власть и подчинение, а про обоюдное доверие. У каждой роли своя зона ответственности. И каждый участник доверяет, что партнёр будет действовать, исходя из своей роли.

Ведущий будет направлять, предлагать движения.

Ведомый – откликаться на ведение, сообщать о недопустимых действиях, предлагать что-то своё.

Оба участника будут бережными и чуткими к потребностям другого.

Когда делаете заказ в ресторане, вы же не идёте на кухню, чтобы контролировать приготовление. Вы доверяете персоналу, что блюдо готовят из свежих ингредиентов с соблюдением санитарных норм, в соответствии с рецептом. Вы расслабленно проводите время, пока кто-то с заботой о вас, как о посетителе, выполнит заказ.